Родоман. Сборник статей и воспоминаний

Туризм и рекреация – не подспорье, а смысл существования

Будучи географом, то есть профессиональным путешественником и туристом, Родоман значительно обогнал своё время, время развития туризма как сочетания спорта, патриотического воспитания, коллективизма, столь милого любому тоталитарному режиму, и краеведения (довольно быстро эти ценности сменились идеями любви и дружбы, а также выпивки и пьянки). Помимо и независимо от перечисленного выше, он придает рекреации и туризму новый смысл, обогащая тем самым понятие рекреации.

Если понимать под индустриальным обществом общество трудолюбивых, а так оно и было в период Реформации – Лютер оставил мирянам только одну аскезу, аскезу трудолюбия, называемую по латыни industria (Вебер 1990), то первым вошел в постиндустриальное общество, пожалуй, Б. Б. Родоман (Родоман 2004), своим поведением и образом жизни заявивший: туризм и рекреация – важнее стуло-часов, трудов и работ. Смысл жизни – вовсе не в трудоднях, карьерах и трудовом стаже. В конце концов, на Страшном Суде с нас спросится не только за это и не только за грехи – кто тут безгрешен? – а за то, насколько мы выполнили свое творческое предназначение, не зарыли ли мы свой талант в землю, не изменили ли Образу Божию, образу Творца.

А что такое рекреация как не восстановление креативного, творческого потенциала человека? Мы занимаемся туризмом и рекреацией, утверждает Б. Родоман, в поисках вдохновения и новых творческих сил. Мы созерцаем мир и природу, выявляя красоту мира и природы, их гармонию – и потому нас так коробит индустриальное, городское и бытовое свинство, нарушающее красоту и гармонию мира.

Его не интересовала география рекреации и туризма как ещё одной отрасли народного хозяйства, а это значит, его не интересовало размещение (а, следовательно, и районирование), потоки и связи, ресурсы, продукты, показатели и измерители рекреации: средняя продолжительность и протяженность туристических маршрутов, плотность тел на пляже (между прочим, согласно СНИПам по рекреации на одного отдыхающего полагается 20 погонных сантиметров пляжа). Творческая и рекреационная сила вина выражается вовсе не в градусах и гектолитрах, а в качестве вина, рекреационный и творческий потенциал прибоя – не в силе волнения, а в конкордансе созерцаемого и созерцающего, в резонансе и синхронии дыхания человека и океана, в совпадении мыслей, переживаний и звуков, издаваемых внутренним голосом и Солярисом.

Чем рекреационная деятельность отличается от креативной и вообще любой иной интеллектуальной? В интеллектуальной, например, научной деятельности мы напряженно, но отстраненно всматриваемся в объект своих интеллектуальных, когнитивных, эпистемологических усилий – в рекреационной деятельности мы погружаем себя в объект восприятия, мы начинаем проживать, сосуществовать с ним. Включение себя, слияние себя с внешним миром имеет очень важное следствие.

Внешний мир, согласно Г. Галилею (Галилей 1948), мы не можем воспринимать, не идеализируя его – таково имманентное свойство человеческого сознания. Себя же мы не можем воспринимать неэтически (Лефевр 2003a, Лефевр 2003b), не делая выбора между Добром и злом, порой мучительного выбора.

Это означает, что только в рекреационной деятельности непременным условием ее существования является жёсткий, на идеальном и принципиальном уровне этический самоанализ. И в этом смысле рекреация имеет мало общего с релаксацией, ремиссией, ресторацией и прочими ре-мирами.

В последние пятнадцать лет Б. Родоман много путешествует по миру, он – практикующий путешественник. Он делает это профессионально и совершенно по-своему, неповторимо и неподражаемо. Рекреация и туризм, по Б. Родоману, – противопоставление и протест против индустриальной оседлости. Перемещение человека в пространстве несет само в себе удовольствие, удовлетворение и оправдание. Потому что путешествие – это всегда саморазвитие человека: возвращаясь в конце путешествия в начальный пункт А, мы обнаруживаем, что мир стал немного неузнаваемым, он изменился – и лишь в рефлексии путешествия нам становится понятным: это не наш оседлый мир изменился – это мы изменились сами в ходе путешествия. И дело вовсе не в новых фактах или новой информации, полученной в ходе путешествия – в конце концов, благодаря путешествиям мы проживаем крупицу жизни, недожитой номадом Авелем.

Региональные исследования в нерегиональной среде

Чтобы заниматься экономической географией в СССР, стране с отсутствующей экономикой по понятию экономики (как нормирующей рефлексии отношений между хозяйствующими субъектами), необходимо было прищуриться на свою собственную научную честность и совесть, делать вид, что занят делом. Совсем иная ситуация с региональными исследованиями в нерегиональной среде.

Регион как современное географическое понятие начал формироваться лишь во второй половине 20-го века. В отечественной географии регион и район были полной синонимией (Алаев 1983, Некрасов 1975) почти до самого конца 80-х. Перестройка сильно придвинула СССР-Россию к мировому сообществу и мировой истории.

В стране началось эмбриональное формирование регионов – не продуктов членения территории (районы), а региональных субъектов, начавших ощущать собственную волю, собственную политическую энергию, собственные интересы, стремление к независимости и самодостаточности, в отличие от самообеспеченности (Ленин 1967), к поиску собственной миссии и своего места в мировом сообществе.

Фундаментальной особенностью отечественного процесса регионообразования являлось то, что в нем самым активным элементом, фактически – инициатором выступали исследователи регионов и регионообразования. Это был тот редкий в истории случай, когда наука и проектирование выступали не в качестве вспомогательных и обслуживающих средств, а как самостоятельная конструктивная сила. Одновременно и параллельно началась муниципализация российских городов, понимаемая в шести седьмых мира как самоуправление свободным от государственного гнета и государственной зависимости городом.

Второй фундаментальной особенностью регионализации страны и муниципализации ее городов стало то, что внедрение научных и проектных идей осуществлялось не капитальными вложениями и инвестициями, а благодаря образованию, то есть непосредственной передачей, трансляцией интеллектуальных результатов и продуктов от разработчиков местному населению: бизнес-сообществу, политическим лидерам и молодежи.

Без особого энтузиазма и слабо веря в успех и будущее, Б. Родоман включился в эти исследования и разработки, а также в образовательные демонстрации в рамках Лаборатории региональных исследований и муниципальных программ. Он участвовал, в частности, в разработке «Муниципальной программы и программы развития туризма в г. Шлиссельбурге» и «Программы регионального развития городов долины реки Вуоксы» в первой половине 90-х годов прошедшего века.

К сожалению, пессимизм Б. Родомана получил полное подтверждение. После государственного переворота и штурма здания российского парламента (сентябрь-октябрь 1993 года), а также с началом Чеченской войны (декабрь 1994 года) в стране было восстановлено самодержавие, но, в отличие от монархического, совершенно нелегитимное. Самовластие естественным образом оказалось сопряженным со свертыванием регионализации, муниципализации, любых проявлений самоуправления, а также нарушением основных гражданских свобод и прав человека. Все региональные и муниципальные разработки оказались в невостребованном депозитарии до лучших времен, которые, скорее всего, никогда уже не придут.

Одухотворенный ландшафт/поэтизация ландшафта

Публикация (Родоман 2004) открыла возможности работы Б. Родомана в Институте природного и культурного наследия РАН. Сегодня ведущей темой его экспедиций и исследований стала одухотворённость ландшафта. Эта тема всё ещё рассматривается многими как нечто вычурное или метафора. Собственно, сегодня происходит то, что происходило и всегда с Б. Родоманом – он вновь опережает время и жизнь. Это можно было бы назвать неоязычеством, если бы не одно обстоятельство. Ветхий человек и язычник, одухотворяя, одушевляя и поэтизируя окружающий его ландшафт, населяя его богами, нимфами, демонами, духами, эльфами, саламандрами, сильфидами и прочими существами, пытается мифологизировать, то есть найти сокрытый, потаённый, но истинный смысл внешнего мира (myth по-гречески означает «рассказ об истинном»), диктующего человеку его поведение, его жизнь и судьбу, но не вмешивающегося во внутренний мир человека.

Сегодняшняя ситуация заключается в том, что мы не только допускаем в себя поэзис мира и находим в ландшафте источники своего вдохновения, не только увлечены самопоэзисом, но и пытаемся искусственно-техническими средствами вдохновить сам ландшафт, раскрыть его поэтический потенциал и талант, подчеркнуть его вдохновенные смыслы.

Мы сами становимся демиургами красоты и поэзии ландшафта. Я думаю, в архитектурно-планировочной деятельности требования на поэтизацию ландшафта станут такими же обязательными и даже обыденными, как сегодняшние требования к инженерной инфраструктуре, функциональному зонированию и другим, весьма прозаическим вещам.

Список литературы

1. Алаев Э. Б. Социально-экономическая география. Понятийно-терминологический словарь. М.: Мысль, 1983.

2. Анучин В. А. Проблема синтеза в географической науке//Вопросы философии. 1964. №2. С. 35—45)

3. Анучин В. А. Теоретические основы географии. М.: Мысль, 1972.

4. Арманд А. Д. Два в одном: Закон дополнительности. М.: URSS, 2008.

5. Арманд А. Д. Ландшафт как конструкция//Известия ВГО. 1983. вып.2. С. 120 – 125.

6. Арманд Д. Л. Наука о ландшафте (Основы теории и логико-математические методы). М.: Мысль, 1975.

7. Арманд Д. Л. – Нам и внукам, М.: Мысль, 1964.

8. Бунге У. Теоретическая география. М.: Наука, 1967.

9. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. М.: Прогресс, 1990.

10. Галилей Г. Диалог о двух главнейших системах мира – птоломеевой и коперниковой. М.-Л.: ГИТТЛ, 1948.

11. Изард У. Методы регионального анализа. М.: Прогресс. 1967.

12. Колосовский Н. Н. Производственно-территориальное сочетание (комплекс) //Вопросы географии №6 География хозяйства СССР. 1917—1947, М.: 1947.

13. Колосовский Н. Н. Основы экономического районирования. М.: 1958.

14. Колосовский Н. Н. Теория экономического районирования. М.: 1969.

15. Ленин В. И. – Набросок к плану научно-технических работ// ПСС. М.: Издательство политической литературы, 1967. 5 изд. Т. 36.

16. Лефевр В. А. Алгебра совести. М.: Инфо-Гнозис, 2003.

17. Лефевр В. А. Рефлексия. М.: Инфо-Гнозис, 2003.

18. Некрасов Н. Н. Региональная экономика. М.: Экономика, 1975.

19. Родоман Б. Б. География, районирование, картоиды: Сборник трудов. Смоленск: Ойкумена. 2007.

20. Родоман Б. Б. Под открытым небом. М.: Российское гуманистическое общество, 2004.

21. Родоман Б. Б. Территориальные ареалы и сети. Очерки теоретической географии. Смоленск: Ойкумена, 1999.

22. Хаггет П., Чорли Р. Модели в географии. М.: Прогресс, 1967

23. Хаггет П., Чорли Р. Сетевой анализ в географии. М.: Прогресс, 1969.

24. Хаггет П. География: современный синтез. М.: Прогресс, 1972

25. Hägerstrand. T, Innovations för loppet ur korologisk synpunkt. C.W.K Gleerup, Lund, Sweden, 1953.

2011 г.

С. В. Макар.

Поляризованная биосфера Родомана и акценты пространственного развития России первой четверти XXI века

Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, Институт региональной экономики и межбюджетных отношений, г. Москва[e-mail]

Введение

Концепт поляризованного ландшафта (поляризованной биосферы), разработанный Б. Б. Родоманом в 1970 году, был весьма значим для Бориса Борисовича Родомана, и как ученого, и как человека. Также он стал знаковым и для экономико-географического научного сообщества. В 2021 году Б. Б. Родоман вновь обратился к своему «поляризованному ландшафту», чтобы отметить новые условия для данного концепта, а также обозначил изменения факторов и фундаментальных понятий за прошедшие полвека (Родоман, 2021). Этому событию предшествовал ряд научных работ 2016 – 2017 годов, подчеркивающих природный акцент поляризации, видение будущего России как мирового экологического донора (Родоман, 2017а, б; Родоман 2016).

В контексте концепта поляризованной биосферы Б. Б. Родомана отметим современные акценты пространственного развития с точки зрения как теории, так и хозяйственной практики.

Пространственное развитие и его атрибуты

Категория «пространственное развитие» стала объектом пристального научного внимания с начала XXI века, что объясняется следующими обстоятельствами. В мировой науке признание получила пространственная наука (spatial science) как особое междисциплинарное научное направление. Пространственное развитие стало реально иметь сопряжение с хозяйственной практикой.

В мировой политической лексикон понятие «пространственное развитие» вошло на пороге XXI века: в 2000 г. был опубликован документ Совета Европы, действие которого распространяется и на Российскую Федерацию – «Основополагающие принципы устойчивого пространственного развития Европейского континента».

В ряду атрибутов, непосредственно связанных с формированием теории и методологии пространственного развития: проекты пространственного развития, пространственное планирование, устойчивое пространственное развитие, пространственный потенциал, пространственный фактор, пространственные структуры, пространственные особенности, пространственные экстерналии, пространственная политика, пространственный анализ и другие.

Очевидно, что на практике пространственное развитие объединяет экономические, социальные, территориальные и экологические аспекты хозяйственного развития пространственных образований. С научной точки зрения содержательное понимание пространственного развития оказывается значительно сложнее. В современных отечественных исследованиях оно рассматривается как выявление пространственного каркаса развития, как подход к задаче управления территориальным развитием, как средство стратегического планирования, как процесс реструктурирования пространства, изменения условий продуцирования определенной деятельности, как выход на новое размещение материальных объектов, обеспечивающее рост эффективности деятельности (Макар, 2015).

Для отечественной науки, основывающейся на детальном анализе факторов и условий хозяйственной практики, а также их адекватной оценке очевидна сопряженность сложившихся итогов пространственного развития России с проблемами ее социально-экономического развития (прежде всего речь идет о значительной межрегиональной дифференциации).

Специфику фундаментальных проблем современного этапа хозяйственного развития нашей страны определяют сложившиеся особенности пространства (к ним относят чрезвычайно высокую роль внутренних и внешних границ, ренто-ресурсную ориентацию экономики, непрерывную смену статусов мест, конструирование регионов в ущерб саморазвитию, моноцентрическое развитие, высокий уровень централизации страны) и ряд действующих пространственных факторов (в литературе к ним обычно относят транспортный фактор, ограниченную мобильность факторов производства, агломерационные эффекты).

Очевидно, что современная и будущая конкурентоспособность России и эффективность настоящего социально-экономического развития нашей страны связаны с ее пространственной архитектурой. Однако уровень исследований проблем пространственного развития Российской Федерации как «пространственно зависимой» страны длительное время не соответствовал масштабу, общественной значимости и сложности пространственных проблем.

Отличительным моментом в развитии научной мысли в изучении области пространственных проблем в нашей стране стал 2008 г.: по поручению Президента Российской Федерации и Председателя Правительства Российской Федерации были поддержаны научные исследования по пространственной проблематике в рамках программы фундаментальных исследований РАН на 2008 – 2012 гг. по фундаментальным проблемам территориального планирования в России, определению границ макрорегионов с учетом особенностей и перспектив развития отдельных территорий. В настоящем также велика актуальность научно обоснованных представлений о текущем и будущем состоянии, факторах и тенденциях трансформаций пространства страны, возможностях и способах государственного воздействия на пространственно опосредованные процессы, учитывая современные социально-экономические, экологические, политические реалии.

Теоретической платформой современных процессов развития национального и субнациональных пространств выдвигается теория эндогенного экономического роста, содержащая новые представления об источниках современного экономического роста. Она обращена к локальным факторам, особенностям конкретной местности. Таким образом, локализованные факторы определяются в качестве драйверов регионального (субнационального) и национального развития и роста. Основным фактором современного экономического роста эндогенного характера становится человеческий капитал, ему отводится роль ядра развития. В этой связи акцентируются те формы пространственного размещения производительных сил, которые способствуют накоплению человеческого капитала. Продолжает играть значительную роль в организации российского пространства теория полюсов развития и центров роста. В условиях, сложившихся в начале третьего десятилетия ХХI века целесообразно упомянуть также о концепте ограниченной пространственной поляризации применительно к России (Макар, 2024).

Императивы трансформации национального пространства

В рамках исследования проблем пространственного развития Российской Федерации базовое место принадлежит изучению пространственных элементов в их взаимодействии. На данной основе происходит формирование и реформирование пространственных структур, последующее выявление особенностей их организации (реорганизации) в целях оптимизации пространственного размещения производительных сил с учетом модернизации задач пространственного развития.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Статья из Большой российской энциклопедии. Родоман Борис Борисович, 2021, БРЭ

2

См.: Замятин Д. Н.. Метагеографические оси Евразии // Политические исследования. 2010. №4. С. 22—48; Он же. Стрела и шар: введение в метагеографию Зауралья // Сибирский текст в национальном сюжетном пространстве. Красноярск: Сибирский федеральный университет, 2010. С. 7—27.

3

Thrift N. Spatial Formations. Thousand Oaks, CA: Sage, 1996; Thrift N. Non-Representational Theory. London: Routledge, 2007; Бенхабиб С. Притязания культуры. Равенство и разнообразие в глобальную эру. М.: Логос, 2003; Микроурбанизм. Город в деталях / Сб. статей; под отв. редакцией О. Бредниковой, О. Запорожец. М.: Новое литературное обозрение, 2014.

4

Понятие нелокальности здесь может мыслиться по аналогии с понятием квантовой нелокальности, развиваемым в квантовой физике и теории Большого взрыва: Белинский А. В. Квантовая нелокальность и отсутствие априорных значений измеряемых величин в экспериментах с фотонами // Успехи физических наук. 2003. Т. 103. №8. С. 905—909; Массер Д. Нелокальность: Феномен, меняющий представление о пространстве и времени, и его значение для черных дыр, Большого взрыва и теорий всего. М.: Альпина Паблишер, 2018.

5

Данилевский И. В. Нелокальная природа политической власти // Вестник экономики, права и социологии, 2007. Вып. 4. С. 97—102; Механиков В. Е., Поликарпова В. Е. Социокультурные факторы воздействия Интернета вещей на сознание человека // Социально-гуманитарные знания. 2016. №7.С. 92—98.

6

Сфера Дайсона – гипотетический астроинженерный проект, относительно тонкая сферическая оболочка радиуса порядка планетных орбит со звездой в центре. Предполагается, что технологически развитая цивилизация может применять подобное сооружение для максимально возможного использования энергии центральной звезды и/или для решения проблемы жизненного пространства (Википедия).

7

Всю жизнь стремясь работать именно в академическом институте географии и побывав там в аспирантуре, Родоман так и не был принят в штат; из МГУ был изгнан.