скачать книгу бесплатно
Я чуть не умерла в тот момент, так исчезнуть захотелось и так жаль ее было, и его, Сашку, и как будто я им мешаю и все испортила со своим никому не нужным добром… Которым все равно выстлалась дорога в колонию. И из-за которого пацан спрашивает, где чужая я, а рядом сидит родная мать.
Галя тогда молча села на рейсовый пыльный автобус и уехала.
Не попрощалась.
Что ж ты так, Саша… Так обидел ее… Зачем про меня тут же спросил?
Сашка молчал.
Он вообще больше молчал, глаза только были выразительные, очень.
Он молчал, а потом невпопад сказал:
– А тот жук красивый еще жив, я его прячу, а по ночам рассматриваю. Он светится.
Рыба к пиву
Отправляла на почте книги.
Их было много, поэтому мужичок, который стоял за мной, все время вздыхал и говорил:
– Ну что ты будешь делать, зачем столько книг людям…
И матерился одним и тем же словом.
Я спросила:
– Куда вы спешите, не спешите. Сегодня суббота… Снег идет…
– Как не спешить, сын рыбу ждет… – сказал мужик.
Я повернулась и увидела в его руках скомканный черный пластиковый пакет, там и была рыба…
– Сын рыбу ждет? – переспросила я. – А что за рыба и зачем она ему?
– Сын рыбу ждет, к пиву, только освободился… – с вызовом как-то ответил мужик.
И я его пропустила.
Сын, который освободился и ждет рыбу к пиву от отца из другого конца страны, это сюжет гораздо сильнее всех моих сюжетов вместе взятых.
Женя
У девочки Жени из моего умственно отсталого девятого класса всегда был открыт рот.
Ее никогда не покидало хорошее настроение, это только у умственно полноценных оно всегда плохое.
Они, мрачно усмехаясь, называют это «горе от ума».
Женя радовалась всему.
Особенно новым платьям, которые ей покупала мама.
Платья были все аляповатые и с бисером, но Женя так была счастлива и так всем спешила показать новое платье, что хотелось нашить еще сто тысяч блестящих бусинок, только бы она не переставала радоваться.
Ей уже исполнилось 18, а она все сидела в школе, без учебников и тетрадей, потому что мама работала с утра до вечера, чтобы покупать Жене красивые платья и туфельки, но даже в них Женю с ее открытым ртом и вечной радостью от жизни не брали ни на какую работу…
У Жени было полное доверие к миру, поэтому орлы из моего же класса, которые совсем не были дураками, а попали в школу за хулиганство, прижимали ее по углам для своих неумолимых целей, а Женя не роптала и получала удовольствие.
Как и все обычные девушки 18 лет, но только социально правильные и не позволяющие ничего такого «этим скотам».
Скоты вылавливались мною время от времени в самых неожиданных уголках школы и потом, утирая сопли и слезы, просили прощения у меня же.
Потому что Женя просто не поняла бы, за что у нее просят прощение. За то, что ей было приятно? Глупо.
На днях я встретила маму Жени, и она сказала, что дочку после школы взяли работать кем-то при церкви. То ли свечки убирать, то ли еще что.
Я вздохнула с облегчением и мысленно порадовалась, что в церкви она будет защищена.
И тут же узнала еще одну новость: Женя после школы родила девочку, ей уже пять лет, она ходит в обычный садик в очень красивых платьях и ярких туфельках.
Это все покупает ей бабушка, потому что Женя так и не научилась считать и что-то покупать.
Но она научилась молиться и креститься, вернее, ее научили в церкви.
Она очень любит свою дочь и молится за нее и за всех нас.
Куртка
Я купила куртку на два размера больше. Или на три.
Это она мне так понравилась, очень-очень понравилась, а моего размера не было.
Я пришла в ней домой и сын сказал:
– Ты чего… Она же большая тебе… Нет?
– Большая-большая, – говорю. – Но как она мне нравится! Господитыбожемой, как нравится… Посмотри, какой цвет
– Цвет – да, – говорит сын, – но она же большая!
– Большая-большая, – говорю, – но какая красивая. Как я могла ее не купить? Как не купить такую красивую? Такого цвета? С такой молнией и такими карманами, ну как?
И теперь у меня есть большая красивая куртка.
И пусть все думают, что сейчас так модно, и тоже накупят себе красивых и больших курток.
И все будут большие и красивые.
Собачьи глаза мужчин
Я принесла свои книги в небольшой магазин.
Ко мне вышел продавец в джинсах, сером свитере, с расслабленным взглядом.
– Не напрягайтесь, – не глядя на меня, сказал он. И тут же взял одну книжку, сел на стул и начал читать.
Я сидела на другом стуле и смотрела, как он читает, нагнувшись вперед и подперев щеку ладонью.
Он листал страницу за страницей, а я смотрела и еле сдерживала смех.
Очень необычный был продавец и вся эта ситуация.
И долго он будет молча читать? И долго я буду здесь молча сидеть? Он вообще помнит, что я еще здесь, и понял, кто я?
В магазине никого не было, и я от скуки стала вертеть головой и рассматривать все, что лежит и висит.
Там было много интересного.
Я увидела одну книгу, поднялась и подошла к полке, чтобы полистать ее.
– Не мельтешите, – сказал продавец. – Сядьте.
Мне стало совсем весело, и я, помедлив, снова опустилась на стул.
Продавец продолжал листать и читать. Потом резко повернулся ко мне и громко спросил:
– Вот тут у вас про собачьи припухлые глаза. У мужчины. Которого вы любили в детстве. Да…
– И? – говорю.
– Это как – собачьи припухлые глаза? Как это? Вот вы автор. Объясните мне, что это за собачьи глаза да еще припухлые?
– Э… ну… а… ну… собственно… а что я должна ответить?
– Что хотите! Я просто хочу понять! Почему?! – почти закричал продавец.
– Что… простите… почему… я даже… ну не знаю… как объяснить… – что-то опять пытаюсь я.
– Что вы так напряглись? Расслабьтесь… Я просто спрашиваю! Вот вы женщина, да? Я спрашиваю вас – вы женщина?
– Да… ну вы же видите… женщина … – пролепетала я, сдвигаясь на край стула.
– Так ответьте! Ответьте мне, сорокалетнему мужчине! Как могут женщине нравиться собачьи припухлые глаза? А?
– Ну не знаю… Я же не говорю, что всем женщинам… Может, только мне… Про всех я не знаю… Только про себя… – превратившись в точку, попыталась я что-то объяснить.
– Нет! Нет, нет и еще раз нет! Не только вам одной! Всем! Абсолютно всем женщинам нравятся собачьи, черт побери, припухлые, блин, эти глаза! Потому что… Потому что грустные, да? Да?? Да???
– Ну… я… не знаю… даже… что… сказать…
– А я знаю. Зато я знаю. Я вам точно скажу, если вы не знаете… Всем. Вам. Женщинам. Нравятся грустные собачьи глаза. Поверьте мне, поверьте! – закричал продавец.
– Да я верю… почему вы думаете, что не верю… Вам-то виднее… Не кричите вы так… Успокойтесь. Мне уже никакие глаза не нравятся… – обреченно ответила я, и мне захотелось вылететь в форточку.
Продавец опять уткнулся в книгу и стал читать.
Через десять минут я демонстративно покашляла.
Он повернул голову и спросил:
– Вы еще тут? Можете идти. Свободны. Книги оставьте. Я вам позвоню.
Я вышла на улицу и сказала себе: что это было?
Рядом оказался какой-то пивной бар.
Я зашла, заказала грейпфрутовый сок и подумала, что приеду на работу и сразу напишу об этом.
Вот. Написала.
Володя
Наш охранник, спокойный русоволосый добродушный Володя, который воевал в Чечне, женился на Наташе, нашей уборщице и одинокой матери троих детей.
Все уборщицы цокали языками за спиной Наташи, поджимали губы и говорили, что Володе само собой сто лет не нужны ее трое от разных отцов детей и что она окрутила наивного доброго Володю.
Сегодня я сдавала Володе ключи, и на нем не было лица.
Я спросила, как Наташа, она недавно ушла в декретный отпуск для рождения Володе ребенка.
Володя дрожащим голосом сказал, что дела не очень хороши, что Наташу положили в больницу и есть угроза выкидыша. И что никак не могут установить точный срок, что же за врачи такие… И что болит у нее внизу живота.
– Ничего страшного, – сказала я. – Если в больнице, то в безопасности, все мы лежали в больницах, когда носили…
Но Володя как-то не очень успокоился и попросил, чтобы я с ним еще постояла и поговорила.
Я постояла с ним, но поговорить не очень у меня получилось…
Что можно говорить мужчине, у которого от любви к Наташе и страха за нее и ребенка дрожат голос и руки.
Я сказала, что мне кажется, что все будет хорошо…
– Правда? – спросил Володя. И добавил: – Мне страшно.
Как будто вовсе не он воевал в Чечне. Не Володя.
Тут хрустел я