скачать книгу бесплатно
– Вы! – показывая на людей с гербами барона Йованофа, приказал Блор. – Оружие на землю.
– Они сдаются, – сказал молодой парень в измазанной кровью и грязью одежде. – Но мне умирать на манер пса не хочется. И в петле тоже. Я говорю для всех, – он почти кричал звучным голосом, – я, Харлаг, младший брат барона Йованофа, польстился на богатые земли вопреки слову старшего в семье, в надежде получить собственное баронство. Все знают: мой брат не воин, и дружина предпочитала меня.
– Прилюдно взял на себя вину, – пробормотал пожилой кнехт рядом. – Теперь барона и обвинить не в чем.
– Так, может, и правда?
– Ага, взяли и ушли. Почти все кнехты. А он не в курсе.
– И вести не посылал.
– Он просто ждал, чем закончится. Тот еще хозяин, себе на уме. Теперь отречется от родного брата.
– Я дважды виновен, но смерть моя будет правильной, – твердо заявил проигравший.
Присел, упирая рукоять меча в землю, направив острие вверх. Встал на колени и быстро сказал нечто неслышное, подняв голову к небу. Во всей позе проступала гордость и сквозила отрешенность. Люди вокруг застыли неподвижно. Немногие видели раньше такое. Пожертвовать собой ради рода, лишившись имени навечно.
Никто не вправе мешать самоубийце. Он сам себя приговорил родиться в следующей жизни рабом. Но была и небольшая лазейка. Рабы разные бывают. У одних спина согнута всегда, другие могут и подняться. Казненный и умерший от своей руки идут в новом рождении разными дорогами. У второго будет характер.
– Блор? – сказал Денес, держа в руках готовый к выстрелу арбалет.
– Нет, – отказался тот. – Он хочет уйти правильно, не мешай.
Человек резко выдохнул и упал грудью на клинок. Это не так просто, если меч стоит непрочно, а поставить в твердую землю тяжело. Ведь ты уже не контролируешь движений. Но здесь вышло удачно. Острие не наткнулось на ребро, а точно вошло в тело. Давление нарастало, и кончик вышел из спины под общий возглас. Теперь умрет быстро. Добивать в подобных случаях запрещено, и иногда люди долго мучаются. Сами выбрали такой уход, сами и отвечать должны за последствия.
Блор не стал смотреть дальше – мало забавного в агонии умирающего. Прошел вперед, где склонился над своим командиром Андрэ.
– Сейчас здесь будет Сестра Смерти, – сказал негромко.
– Бесполезно, – ответил тот, помотав головой. – Тут и магия не поможет. Все внутренности в куски. Это скот еще и провернул, извлекая.
– Значит, пришло его время, – положив руку на плечо лейтенанта, сказал Блор. – Но ты еще есть, и твои люди нуждаются в умелом командире. Отряд не умер, и договор не разорван.
Фем Рэмо вскинул голову и посмотрел ему в глаза.
– Я запомню твои слова, – сказал с уважением.
Капитан что-то захрипел.
– Что? – наклонился Андрэ к самым губам. – Он просит тебя оказать последнюю услугу.
– Меня? – Блор невольно посмотрел по сторонам. Сейчас здесь стояли почти все люди Бема. – Почему я? Я не ваш!
Лейтенант пожал плечами.
– Так он хочет. Тяжело говорить.
– Сделай! – просипел умирающий.
Блор извлек из ножен Кхолу и присел рядом.
– Мы не слышим наших мертвых, – сказал для фем Клейна, – но когда ты придешь туда, наверняка встретят мои родные. Они ведь знают – мы сражались рядом. Передай им: «Мы обязательно встретимся». Никто не живет вечно, но возрождаются в зависимости от совершенного. Ты умер в бою. Все уходит, и смертны люди, но вечна умершего слава!
Он замолчал и одним движением перерезал горло фем Клейну, даруя быструю смерть.
– Сегодня хороший день для смерти! – произнес вечную формулу, когда жизнь окончательно покинула могучее тело капитана.
Глава 6. Взять власть окончательно
Тянуть дальше было уже невозможно. Жаклин еще раз проверила обстановку. Она находится на своем привычном месте, восседая на троне-кресле на лестнице. Пока не двигается, под тяжелыми зимними одеждами незаметны две кольчуги, напяленные на нее Клодиной. Вторая спускается ниже колен и не просматривается исключительно из-за неподвижности. Еще и шелковая рубашка, якобы мешающая проникновению наконечника, да и полушубок изнутри подшит толстой кожей. В доспехах из такого материала не имеющие денег на защитное железо воины участвуют в сражениях.
По окружности двора расположены караульные. Вперемешку люди Клейна и ее собственные фемы. Эти не в курсе предстоящего, но бдят. Антон их самолично инструктировал. У него не забалуешь. А возле ступенек стоят лично отобранные командиром парни. Если честно, она предпочла бы на их месте Блора, но не все зависит от нее. Визи не стал бы подчиняться другому, а провести к лагерю налетчиков не задерживаясь мог ночью только он. Егеря бы нашли не хуже, однако зачем тратить драгоценные минуты, когда след уже обнаружен. Вот и приходится обходиться без фем Грая.
Она прекрасно знала о находящихся на крыше стрелках, способных попасть с близкого расстояния в глаз белке, не повредив шкурки. Тем не менее мучительно хотелось съежиться для затруднения нападения. Сидела она прямо, являя собой вид сплошного величия исключительно на одной силе воли. Мало приятного осознавать, что в ближайшие минуты тебя лично (не кого другого) примутся убивать.
И ведь сама на это пошла, вот и соответствуй. Нельзя терять лица на глазах людей. Благородный человек не выдаст врагам ни боли, ни страха, ни отчаяния. Все страшатся смерти, но непозволительно показывать его ни под каким видом. Это не храбрость мужчины, ищущего упоения в бою. Самообладание, не имеющее ничего общего с протыканием противника с диким воплем. Женщина-фем, женщина-лорд тоже воин, и сила ее не в мускулах, а в духе.
За закрытыми воротами шумели достаточно громко и без вторичного гудения рога, предупреждающего о возвращении барона Бауша. Наверняка там собрался весь Кнаут. Всем жутко интересно присутствовать при знаменательном событии и рассмотреть насколько возможно ближе. Без сомнения, и ставки делают разнообразные. Мало кто верит в ее согласие выйти замуж, и тем выше суммы, которые можно выиграть. Народ в провинции всегда был азартен и обожал разнообразные игры на деньги. Северная кровь сказывается. Уж там по любому поводу спорят и закладывают все подряд в тщетной надежде отыграться.
Жаклин подняла руку, позволяя открыть ворота. Держать и дальше потенциального жениха снаружи граничит с прямым оскорблением чести. Ничего не поделаешь – пора начинать. Створки медленно пошли в стороны, отворяя проход. Опять взвыл рог, заставив ее невольно поморщиться.
Барон торжественно начал въезд во двор. Впереди, как положено, охрана из самых разодетых, в блистающих панцирях. Позади авангарда богато одетый человек ведет прекрасную породистую лошадь, на которой расселся фем Бауш. Интересно, мимоходом подумала Жаклин, вроде конюший лично такими вещами не занимается, однако этот явно не оруженосец. Случайно не он мой будущий убийца – Марен фем Делуизе?
Неужели барон настолько глуп, что искренне верит в мое согласие, надеясь ослепить пышными одеждами и доспехами воинов, или тщеславие окончательно заменило ему мозги? И дело не во внешности или возрасте. Не так уж и стар и уродлив. Просто очень странно смотрится. Выйти замуж за моего собственного вассала, пусть и трижды богатого? Мы не в столице живем. Здесь элементарно не поймут такого поведения. Это не вспоминая, что я вовсе не нуждаюсь срочно в золоте. Могу и одолжить нуждающимся.
Тут она заметила Энунда, вынырнувшего из-за угла особняка с мешком в руках и в сопровождении двух его сыновей. Еще издали он склонил голову, снимая волчью шапку. Жаклин поспешно согнала с лица невольную улыбку. Они победили, и половина страхов позади. Все идет в правильном направлении, и боги к ней по-прежнему благосклонны. Непременно принесу большую жертву, мысленно поклялась. По десятку белых ягнят, баранов, свиней и большого сильного быка.
Пока люди выстраивались, отводили коней, во двор просачивались жители города, горящие желанием услышать подробности, барон держал паузу. Видимо, не лишен был определенной театральности. Мечтал о зрителях. Все-таки тщеславие заело, решила Жаклин. Я ведь могу и не согласиться. Непрошибаемый павлин. Вместо хвоста с красивыми перьями свита и золото напоказ. Все пальцы в тяжелых перстнях, а на шее цепь с медальоном Солнца. Странно, почему не Воин?
Энунд быстро поднялся к своей госпоже и, наклонившись, торопливо принялся излагать на ухо события ночи. Число погибших и трофеи сейчас не особенно важны, хотя обязательно впоследствии затребовать полный список. Семьи умерших за нее необходимо вознаградить. Доспехи, кони и пленные достаточно ценны. Можно выделить особо отличившимся и многочисленным однодворцам, прибывшим по ее зову. Это все неплохо. Но вот остальное! Два барона вместо одного – несколько неожиданно.
Несколько фраз – и она принялась в очередной раз раскладывать комбинацию. Прав, ох, прав оказался Блор, утверждая, что на войне нет места далеко идущим планам. Гибель Клейна достаточно неприятна, при этом попутно открывает заманчивые перспективы.
Погибший младший брат барона Йованофа – это дополнительный и нежданный, крайне приятный сюрприз. Да что там, замечательный! Теперь она имеет изумительный шанс задавить своих сильно заигравшихся вассалов. Пересмотреть старые клятвы и повинности. Одно место освободилось совсем, второе повисло на волоске. Бауш тоже подозрителен…
Будто услышав ее мысли, барон звучным голосом принялся произносить торжественное приветствие. Жаклин даже не сделала себе труда прислушаться к формальным выражениям. Точно так же она не задумываясь высказала совершенно лживую тираду о счастье видеть барона и страстном желании поближе познакомиться.
На самом деле слух ее был устремлен через головы, и она ждала совсем иного. Поэтому единственная не обернулась, когда за частоколом послышался все нарастающий топот копыт и раздался крик: «Грэтон!» Не знай Жаклин, что это все тот же план, неминуемо бы дернулась или вскочила в панике. Чужие воины ворвались в Кнаут.
Стоящий за спиной барона Бауша человек с холеным лицом резко взмахнул рукой. Охрана не должна смотреть сейчас на него. Ей не до того – требуется встретить атаку, а тут полный двор мешающего народа. Время выбрано идеально, и именно о такой реакции говорили Клодина и Ники. Именно этого она и дожидалась. Торчащий у ее ног рыжий друг резко вздернул щит, на который он небрежно опирался. В этом и состояла его единственная задача – загородить свою госпожу при малейшем движении.
Остальное сделали другие. Поднявшаяся с кресла Жаклин увидела проткнутого двумя стрелами конюшего, а дротик Антона, похоже, продырявил ему еще и самое горло. Ее люди оказались готовы полностью. Периметр двора ощетинился клинками. Потерявшая всю расфранченность свита Бауша растерянно озиралась. Вступать в бой – самоубийство при перевесе один к трем. О том, что допущен будет всего десяток ближников, оговорено заранее. Ко всему прочему, еще никто ничего не понимал. В проходе показались вооруженные ловчие Энунда, а не чужие воины.
Опасности нет, захотела она вскричать, грубо опрокинутая рукой Ники назад, на сиденье. Все закончилось!
– Откуда мы знаем – один ли он, – прошипел тот.
– Не сметь! – приказала она, вновь поднимаясь и стряхивая мужскую руку.
Раздавшаяся в сторону испуганная толпа, не понимающая, что происходит, в любой момент могла кинуться в ворота не хуже баранов. Будет масса жертв. Если еще и телохранители барона вступят в свалку, спасая подопечного или даже собственные жизни, начнется жуткая бойня. Такая победа может оказаться хуже поражения. Ей кровопролитие до самой старости помнить будут и над могилой помянут.
– Жители Кнаута! – сказала она достаточно громко, чтобы все обернулись. – Опасности нет! Уже нет! – Она кричала изо всех сил, стремясь оказаться услышанной всеми.
– Любой желающий уйти отсюда будет пропущен беспрепятственно!
Вот теперь большинство никуда не двинется. Человеку запрети – и нет для него слаще такой вещи. Из-под земли достанет и из рук богов украдет. Разреши – и он сделает поперек. А чем больше свидетелей у сегодняшнего, тем лучше. Пусть все знают – правда на ее стороне. Честь нарушена баронами и требует ответного возмездия.
– Но не ты, – показывая на Бауша, провозгласила Жаклин.
Она ощутила, как напряглись стоящие перед ней воины, готовые к новой атаке врага. Антон, Энунд, Фабьен, еще двое из новеньких, имен которых она не смогла сходу вспомнить. Сейчас это не столь важно. Требуется переломить настроение и остановить свалку.
– Патрик!
Ловчий с неприятной ухмылкой шагнул вперед, остановился перед бароном и, развязав веревку на мешке, вывалил прямо на землю две отрубленные головы, испачканные засохшей кровью, но вполне узнаваемые. Оскаливший зубы в последнем крике Алекс уже не смотрелся красивым. В толпе ахнули, а Бауш заметно побледнел. Вряд ли кого из присутствующих порадовал чистый срез шей. Отрубали с одного удара и у мертвых.
– Твой человек пытался меня убить, – показывая на метательный нож у тела убитого, произнесла с отвращением Жаклин. – По крику «Грэтон». Он сам с товарищем и двумя сотнями кнехтов ждал сигнала в лесу. И началось все это в момент, когда ты пришел ко мне с приятными словами и сладкой улыбкой на змеиных устах! Ты участвовал в заговоре против меня и желал моей смерти, не так ли? – она добавила в голос презрения.
– Нет! – сказал Бауш с видом убитого неожиданностью. – Не было этого!
Жаклин вновь протянула руку показывая на нож:
– Он – твой человек!
Каким бы глупым ни был барон, тем не менее, он являлся фемом и слово «честь» впитал с молоком матери.
– Я клянусь, что ни я, ни один человек не пытались повредить моей госпоже по моему приказу, – опускаясь на колени, произнес Бауш. – Я принимаю вину на себя и готов расплатиться за недомыслие. Но измены и заговора не было! – Он тоже кричал на публику, оживленно переговаривающуюся вокруг. – Я виноват в недомыслии, но в петлю не пойду! – гордо заявил, поднимаясь.
Не настолько он искушен в лицемерии, чтобы делать вид и столь откровенно лгать, подумала Жаклин. Сейчас она могла отдать приказ, и всех пришедших с ним прикончат в считаные мгновения. Но ведь на этом еще не конец. Придется уничтожить весь отряд, теряя своих людей. Не в том она положении, чтобы разбрасываться жизнями. Неожиданности, скорее всего, не выйдет. Запертые ворота города и отряд под командованием Блора, следящий за лагерем, не могли не насторожить. Это уж не вспоминая о куче родственников. Отнять баронство так просто не выйдет. Это Алекс своих братьев заранее убрал. Бауш не столь кровожаден, зато и семья разветвленная. Масса наследников.
– На колени, – резко приказала она, решив сделать иначе. – Присягу перед лицом Воина и Солнца до самой смерти!
В душе она торжествующе улыбнулась. Это не вассальная присяга. Такая связывала с властителем намного жестче обычной. Любое требование сюзерена будет исполнено без промедления или оговорок, иначе казнь состоится и имя клятвопреступника покроется позором. Если обычный барон и его вассалы обязаны прибыть на службу и она может продолжаться не свыше пяти раз по дюжине дней в течение года, то от такого можно затребовать помощь в любое время. И платить за лишний срок станет он, а не леди. Зато барон будет жить. Виселица за все случившиеся ему не грозит.
– Я скажу прямо, – прохрипела Жаклин, обводя взглядом присутствующих. Она не говорила, а еле слышно сипела. Сорвала голос на площади. – Сейчас промедлить нельзя. Необходимо взять под контроль баронства. Грэтон остался без хозяина вообще, да и без охраны, судя по вашим сообщениям о численности убитых в отряде. Упустить такую возможность непростительно.
– Йованоф? – спросил Энунд жадно. Хороший шанс приобрести свой кусок земли.
– Он моментально встанет на колено и согласится с требованиями, обнаружив вас у стен городка. И выдаст всех и вся. Подробные инструкции будут.
Не лезь не в свое дело, прозвучало между слов. Решать, какую цену взять за закрытие глаз на случившееся, буду я – леди Кнаута, хозяйка земель, а не ловчий.
– Бауш дал присягу, – все так же неторопливо продолжила излагать план. – Как бы то ни было, отпускать его не ко времени. Он побудет пока здесь. В качестве почетного гостя. Поселится прямо в казарме, не в доме, но со всем уважением.
Николас криво усмехнулся, Антон кивнул. Остальные молча ждали.
– Десяток воинов в качестве почетной стражи останутся при нем для гарантии безопасности, да и для почета. Остальных он передаст мне для важнейших дел.
– Двадцать один кавалерист, – сразу принялся перечислять Антон, уловив еле заметную намекающую заминку, – тридцать семь пехотинцев, полтора десятка оруженосцев…
– Шестьдесят бойцов за минусом выделенных барону для почета, для круглого счета. Поделите на три отряда, более или менее ровно. Сами разберетесь, хоть жребий бросайте.
– Кому? – с недоумением спросил Ники. – Кто командиры?
А вот это самое интересное, мысленно сложила пальцы в молитвенный жест. Особенно важна реакция присутствующих.
– Под временное, – слово намеренно подчеркнуто интонацией, – командование они пойдут Энунду Андрэ и Блору. Дополнительно к уже имеющимся людям.
Взгляды были достаточно красноречивы. Ничего, милые, подумала весело. Еще один отдельный отряд для противовеса в самый раз. Пусть следят друг за другом.
Кроме Антона, все дернулись. С ним она обсудила идею раньше. Те три десятка фемов, которые он передал молодому парню под начало для наблюдения за лагерем Бауша, пока так и останутся. А уж дальше фем Грая забота. Сумеет себя правильно поставить – будет и в дальнейшем вес иметь. Опыт приходит, и нельзя получить его сидя дома. Пришло время учиться держать чужаков в узде.
– Антон – командир для всех. Его слово – мое слово.
– Выступаем утром, – сказал тот. – Сначала на Грэтон, затем Йованоф и Бауш. Не разделяясь.
Это было достаточно понятно. С отрядом такого размера никто не станет спорить, а вот мелкая группа может наткнуться на закрытые ворота.
– А барон Сейдяк? – осторожно спросил Андрэ.
– Старый лис наверняка предпочтет уклониться о драки, – пробурчал Николас. – Он никогда не рискует.
– Возраст, – буркнул Энунд.
– Он всегда был таким, – возразил Антон.
– Теперь он не может рассчитывать на то, что я спущу уклонение от присяги. Думаю, будет тихо с его стороны. Но это мой приказ и мой риск. Все! Ступайте. Фем Рэмо, на два слова.
Андрэ застыл, настороженно дожидаясь, пока остальные покинут кабинет. Здесь многое важно. Например, Антон не ушел, а Николас удалился. Такие мелочные вроде вещи могут многое подсказать. Значит, речь пойдет о военных делах. Зачем леди встревать в них, ежели сама передала командование? Странно.
– Независимо от твоего ответа контракт по этой причине нарушен не будет, – твердо сказала Жаклин. – Но мне представляется, другого столь интересного предложения ты в ближайшие годы не получишь.
– Да, госпожа, – ничего не понимая, ответил Андрэ.
Больше всего его смущало, что она может попытаться влезть в субординацию его отряда. После смерти фем Клейна прошло не так много даже не дней, а часов, однако уже всплыли трения. Пока он являлся первым заместителем Бема, вражда держалась под спудом. Но любви к нему многие не испытывали.
Имущество фем Клейна – его башня и связи – не принадлежали наемникам. Наверняка их попросят из дома родственники. Или все отойдет сыну. У Бема имелось аж трое, и все незаконные. Во всяком случае статус отряда скоро будет пересмотрен, и не в лучшую сторону.
На носу имелся серьезный раскол внутри, и контракт именно с ним был немаловажен для положения и разборок с остальными. До сих пор леди не ставила его главенства под сомнение, и начало ему крайне не понравилось. Ему требовалось весомое доказательство личной удачи и добыча. Серьезные трофеи. Иначе развал – и с былой репутацией и уважением покончено. Поход давал такую возможность, но, похоже, его загоняют в некие не слишком приятные рамки.
– Алекс фем Грэтон погиб, не оставив наследника. Братьев он сам прикончил.
– Не доказано, – вздохнул Антон.
– Они сами случайно скончались крайне своевременно, – ядовито заявила Жаклин, – как и отец. И наверное, это случилось бы со всеми нами. В конце концов, не столь важно, у него осталась сестра.
– Две.
– Ей двенадцать, – пропустив мимо ушей возражение, продолжила леди Кнаут. – Вторая все равно замужем на побережье и на наследство претендовать права не имеет. А эта побудет в моем доме до замужества через пару лет. Пока это произойдет, потребуется надежная рука на месте.
