Пророк. Стихотворения

Окно

Недавно темною порою,Когда пустынная лунаТекла туманною стезею,Я видел – дева у окнаОдна задумчиво сидела,Дышала в тайном страхе грудь.Она с волнением гляделаНа темный под холмами путь.«Я здесь!» – шепнули торопливо,И дева трепетной рукойОкно открыла боязливо…Луна покрылась темнотой.«Счастливец! – молвил я с тоскою,—Тебя веселье ждет одно.Когда ж вечернею пороюИ мне откроется окно?»

Осеннее утро

Поднялся шум; свирелью полевойОглашено мое уединенье,И с образом любовницы драгойПоследнее слетело сновиденье.С небес уже скатилась ночи тень,Взошла заря, блистает бледный день —А вкруг меня глухое запустенье…Уж нет ее… я был у берегов,Где милая ходила в вечер ясный;На берегу, на зелени луговЯ не нашел чуть видимых следов,Оставленных ногой ее прекрасной.Задумчиво бродя в глуши лесов,Произносил я имя несравненной;Я звал ее – и глас уединенныйПустых долин позвал ее в дали.К ручью пришел, мечтами привлеченный;Его струи медлительно текли,Не трепетал в них образ незабвенный.Уж нет ее!.. До сладостной весныПростился я с блаженством и с душою.Уж осени холодною рукоюГлавы берез и лип обнажены,Она шумит в дубравах опустелых;Там день и ночь кружится желтый лист,Стоит туман на волнах охладелых,И слышится мгновенный ветра свист.Поля, холмы, знакомые дубравы!Хранители священной тишины!Свидетели моей тоски, забавы!Забыты вы… до сладостной весны!

Разлука

     Когда пробил последний счастью час,Когда в слезах над бездной я проснулсяИ, трепетный, уже в последний разК руке твоей устами прикоснулся —Да! помню всё; я сердцем ужаснулся,Но заглушал несносную печаль;Я говорил: «Не вечная разлукаВсе радости уносит ныне вдаль.Забудемся, в мечтах потонет мука;Уныние, губительная скукаПустынника приют не посетят;Мою печаль усладой муза встретит;Утешусь я – и дружбы тихий взглядДуши моей холодный мрак осветит».     Как мало я любовь и сердце знал!Часы идут, за ними дни проходят,Но горестям отрады не приводятИ не несут забвения фиал.О милая, повсюду ты со мною,Но я уныл и втайне я грущу.Блеснет ли день за синею горою,Взойдет ли ночь с осеннею луною —Я всё тебя, прелестный друг, ищу;Засну ли я, лишь о тебе мечтаю,Одну тебя в неверном вижу сне;Задумаюсь – невольно призываю,Заслушаюсь – твой голос слышен мне.Рассеянный сижу между друзьями,Невнятен мне их шумный разговор,Гляжу на них недвижными глазами,Не узнает уж их мой хладный взор!     И ты со мной, о лира, приуныла,Наперсница души моей больной!Твоей струны печален звон глухой,И лишь любви ты голос не забыла!..О верная, грусти, грусти со мной,Пускай твои небрежные напевыИзобразят уныние мое,И, слушая бряцание твое,Пускай вздохнут задумчивые девы.

Истина

Издавна мудрые искалиЗабытых истины следовИ долго, долго толковалиДавнишни толки стариков.Твердили: «Истина нагаяВ колодезь убралась тайком»,И, дружно воду выпивая,Кричали: «Здесь ее найдем!»Но кто-то, смертных благодетель(И чуть ли не старик Силен),Их важной глупости свидетель,Водой и криком утомлен,Оставил невидимку нашу,Подумал первый о винеИ, осушив до капли чашу,Увидел истину на дне.

Элегия

Счастлив, кто в страсти сам себеБез ужаса признаться смеет;Кого в неведомой судьбеНадежда робкая лелеет;Кого луны туманный лучВедет в полночи сладострастной;Кому тихонько верный ключОтворит дверь его прекрасной!Но мне в унылой жизни нетОтрады тайных наслаждений;Увял надежды ранний цвет:Цвет жизни сохнет от мучений!Печально младость улетит,Услышу старости угрозы,Но я, любовью позабыт,Моей любви забуду ль слезы!

Месяц

Зачем из облака выходишь,Уединенная луна,И на подушки, сквозь окна,Сиянье тусклое наводишь?Явленьем пасмурным своимТы будишь грустные мечтанья,Любви напрасные страданьяИ строгим разумом моимЧуть усыпленные желанья.Летите прочь, воспоминанья!Засни, несчастная любовь!Уж не бывать той ночи вновь,Когда спокойное сияньеТвоих таинственных лучейСквозь темный завес проницалоИ бледно, бледно озарялоКрасу любовницы моей.Что вы, восторги сладострастья,Пред тайной прелестью отрадПрямой любви, прямого счастья?Примчаться ль радости назад?Почто, минуты, вы летелиТогда столь быстрой чередой?И тени легкие ределиПред неожиданной зарей?Зачем ты, месяц, укатилсяИ в небе светлом утонул?Зачем луч утренний блеснул?Зачем я с милою простился?

Певец

Слыхали ль вы за рощей глас ночнойПевца любви, певца своей печали?Когда поля в час утренний молчали,Свирели звук унылый и простой                   Слыхали ль вы?Встречали ль вы в пустынной тьме леснойПевца любви, певца своей печали?Следы ли слез, улыбку ль замечали,Иль тихий взор, исполненный тоской,                   Встречали вы?Вздохнули ль вы, внимая тихий гласПевца любви, певца своей печали?Когда в лесах вы юношу видали,Встречая взор его потухших глаз,                   Вздохнули ль вы?

К Морфею

Морфей, до утра дай отрадуМоей мучительной любви.Приди, задуй мою лампаду,Мои мечты благослови!Сокрой от памяти унылойРазлуки страшный приговор!Пускай увижу милый взор,Пускай услышу голос милый.Когда ж умчится ночи мглаИ ты мои покинешь очи,О, если бы душа моглаЗабыть любовь до новой ночи!

Слово милой

Я Лилу слушал у клавира;Ее прелестный, томный гласВолшебной грустью нежит нас,Как ночью веянье зефира.Упали слезы из очей,И я сказал певице милой:«Волшебен голос твой унылый,Но слово милыя моейВолшебней нежных песен Лилы».

«Любовь одна – веселье жизни хладной…»

     Любовь одна – веселье жизни хладной,Любовь одна – мучение сердец:Она дарит один лишь миг отрадный,А горестям не виден и конец.Стократ блажен, кто в юности прелестнойСей быстрый миг поймает на лету;Кто к радостям и неге неизвестнойСтыдливую преклонит красоту!     Но кто любви не жертвовал собою?Вы, чувствами свободные певцы!Пред милыми смирялись вы душою,Вы пели страсть – и гордою рукоюКрасавицам несли свои венцы.Слепой Амур, жестокий и пристрастный,Вам терния и мирты раздавал;С пермесскими царицами согласный,Иным из вас на радость указал;Других навек печалями связалИ в дар послал огонь любви несчастной.     Наследники Тибулла и Парни!Вы знаете бесценной жизни сладость;Как утра луч, сияют ваши дни.Певцы любви! младую пойте радость,Склонив уста к пылающим устам,В объятиях любовниц умирайте;Стихи любви тихонько воздыхайте!..Завидовать уже не смею вам.     Певцы любви! вы ведали печали,И ваши дни по терниям текли;Вы свой конец с волненьем призывали;Пришел конец, и в жизненной далиНе зрели вы минутную забаву;Но, не нашед блаженства ваших дней,Вы встретили по крайней мере славу,И мукою бессмертны вы своей!     Не тот удел судьбою мне назначен:Под сумрачным навесом облаков,В глуши долин, в печальной тьме лесов,Один, один брожу уныл и мрачен.В вечерний час над озером седымВ тоске, слезах нередко я стенаю;Но ропот волн стенаниям моимИ шум дубрав в ответ лишь я внимаю.Прервется ли души холодный сон,Поэзии зажжется ль упоенье,—Родится жар, и тихо стынет он:Бесплодное проходит вдохновенье.Пускай она прославится другим,Один люблю, – он любит и любим!..Люблю, люблю!.. но к ней уж не коснетсяСтрадальца глас; она не улыбнетсяЕго стихам небрежным и простым.К чему мне петь? под кленом полевымОставил я пустынному зефируУж навсегда покинутую лиру,И слабый дар как легкий скрылся дым.

Элегия

Я видел смерть; она в молчаньи селаУ мирного порогу моего;Я видел гроб; открылась дверь его;              Душа, померкнув, охладела…              Покину скоро я друзей,              И жизни горестной моей              Никто следов уж не приметит;              Последний взор моих очей              Луча бессмертия не встретит,И погасающий светильник юных дней     Ничтожества спокойный мрак осветит.    . . . . . . . . . . . . . . .Прости, печальный мир, где темная стезя         Над бездной для меня лежала —Где вера тихая меня не утешала,         Где я любил, где мне любить нельзя!Прости, светило дня, прости, небес завеса,Немая ночи мгла, денницы сладкий час,Знакомые холмы, ручья пустынный глас,     Безмолвие таинственного леса,          И все… прости в последний раз.А ты, которая была мне в мире богом,Предметом тайных слез и горестей залогом,Прости! минуло всё… Уж гаснет пламень мой,          Схожу я в хладную могилу,          И смерти сумрак роковойС мученьями любви покроет жизнь унылу.А вы, друзья, когда лишенный сил,Едва дыша, в болезненном боренье,Скажу я вам: «О други! я любил!..»И тихий дух умрет в изнеможенье,Друзья мои, – тогда подите к ней;          Скажите: взят он вечной тьмою…И, может быть, об участи моейОна вздохнет над урной гробовою.

Желание

Медлительно влекутся дни мои,И каждый миг в унылом сердце множитВсе горести несчастливой любвиИ все мечты безумия тревожит.Но я молчу; не слышен ропот мой;Я слезы лью; мне слезы утешенье;Моя душа, плененная тоской,В них горькое находит наслажденье,О жизни час! лети, не жаль тебя,Исчезни в тьме, пустое привиденье;Мне дорого любви моей мученье —Пускай умру, но пусть умру любя!

Друзьям

Богами вам еще даныЗлатые дни, златые ночи,И томных дев устремленыНа вас внимательные очи.Играйте, пойте, о друзья!Утратьте вечер скоротечный;И вашей радости беспечнойСквозь слезы улыбнуся я.

Элегия

Я думал, что любовь погасла навсегда,Что в сердце злых страстей умолкнул глас                                                           мятежный,Что дружбы наконец отрадная звездаСтрадальца довела до пристани надежной.Я мнил покоиться близ верных берегов,Уж издали смотреть, указывать рукою         На парус бедственный пловцов,         Носимых яростной грозою.         И я сказал: «Стократ блажен,Чей век, свободный и прекрасный,         Как век весны промчался ясной         И страстью не был омрачен,         Кто не страдал в любви напрасной,         Кому неведом грустный плен.         Блажен! но я блаженней боле.         Я цепь мученья разорвал,         Опять я дружбе… я на воле —         И жизни сумрачное поле         Веселый блеск очаровал!»Но что я говорил… несчастный!Минуту я заснул в неверной тишине,Но мрачная любовь таилася во мне,         Не угасал мой пламень страстный.Весельем позванный в толпу друзей моих,Хотел на прежний лад настроить резву лиру,Хотел еще воспеть прелестниц молодых,Веселье, Вакха и Дельфиру.Напрасно!.. я молчал; усталая рукаЛежала, томная, на лире непослушной,Я все еще горел – и в грусти равнодушнойНа игры младости взирал издалека.          Любовь, отрава наших дней,Беги с толпой обманчивых мечтаний.          Не сожигай души моей,          Огонь мучительных желаний.Летите, призраки… Амур, уж я не твой,Отдай мне радости, отдай мне мой покой…Брось одного меня в бесчувственной природеИль дай еще летать надежды на крылах,Позволь еще заснуть и в тягостных цепях     Мечтать о сладостной свободе.

Наслажденье

В неволе скучной увядаетЕдва развитый жизни цвет,Украдкой младость отлетает,И след ее – печали след.С минут бесчувственных рожденьяДо нежных юношества летЯ все не знаю наслажденья,И счастья в томном сердце нет.С порога жизни в отдаленьеНетерпеливо я смотрел:«Там, там, – мечтал я, – наслажденье!»Но я за призраком летел.Златые крылья развивая,Волшебной нежной красотойЛюбовь явилась молодаяИ полетела предо мной.Я вслед… но цели отдаленной,Но цели милой не достиг!..Когда ж весельем окриленныйНастанет счастья быстрый миг?Когда в сиянье возгоритсяСветильник тусклый юных днейИ мрачный путь мой озаритсяУлыбкой спутницы моей?

Заздравный кубок

Кубок янтарныйПолон давно —Пеной угарнойБлещет вино.Света дорожеСердцу оно;Но за кого жеВыпью вино?Здравие славыВыпью ли я,Бранной забавыМы не друзья.Это весельеНе веселит,Дружбы похмельеГрома бежит.Жители неба,Феба жрецы,Здравие ФебаПейте, певцы!Резвой каменыЛаски – беда;Ток ИппокреныПросто вода.Пейте за радостьЮной любви —Скроется младость,Дети мои…Кубок янтарныйПолон давно.Я – благодарный —Пью за вино.

Пробуждение

Мечты, мечты,Где ваша сладость?Где ты, где ты,Ночная радость?Исчезнул он,Веселый сон,И одинокойВо тьме глубокойЯ пробужден.Кругом постелиНемая ночь.Вмиг охладели,Вмиг улетелиТолпою прочьЛюбви мечтанья.Еще полнаДуша желаньяИ ловит снаВоспоминанья.Любовь, любовь,Внемли моленья:Пошли мне вновьСвои виденья,И поутру,Вновь упоенный,Пускай умруНепробужденный.

1817

(Лицей)

Элегия

     Опять я ваш, о юные друзья!Туманные сокрылись дни разлуки:И брату вновь простерлись ваши руки,Ваш резвый круг увидел снова я.Всё те же вы, но сердце уж не то же:Уже не вы ему всего дороже,Уж я не тот… Невидимой стезейУшла пора веселости беспечной,Ушла навек, и жизни скоротечнойЛуч утренний бледнеет надо мной.Веселие рассталося с душой.Отверженный судьбиною ревнивой,Улыбку, смех, и резвость, и покой —Я всё забыл; печали молчаливойПокров лежит над юною главой…Напрасно вы беседою шутливойИ нежностью души красноречивойМой тяжкий сон хотите перервать,Всё кончилось, – и резвости счастливойВ душе моей изгладилась печать.Чтоб удалить угрюмые страданья,Напрасно вы несете лиру мне;Минувших дней погаснули мечтанья,И умер глас в бесчувственной струне.Перед собой одну печаль я вижу!Мне страшен мир, мне скучен дневный свет;Пойду в леса, в которых жизни нет,Где мертвый мрак, – я радость ненавижу;Во мне застыл ее минутный след.Опали вы, листы вчерашней розы!Не доцвели до месячных лучей,Умчались вы, дни радости моей!Умчались вы – невольно льются слезы,И вяну я на темном утре дней.     О дружество! предай меня забвенью;В безмолвии покорствую судьбам,Оставь меня сердечному мученью,Оставь меня пустыням и слезам.

Безверие

     О вы, которые с язвительным упреком,Считая мрачное безверие пороком,Бежите в ужасе того, кто с первых летБезумно погасил отрадный сердцу свет;Смирите гордости жестокой исступленье:Имеет он права на ваше снисхожденье,На слезы жалости; внемлите брата стон,Несчастный не злодей, собою страждет он.Кто в мире усладит души его мученья?Увы! он первого лишился утешенья!Взгляните на него – не там, где каждый деньТщеславие на всех наводит ложну тень,Но в тишине семьи, под кровлею родною,В беседе с дружеством иль темною мечтою.Найдете там его, где илистый ручейПроходит медленно среди нагих полей;Где сосен вековых таинственные сени,Шумя, на влажный мох склонили вечны тени,Взгляните – бродит он с увядшею душой,Своей ужасною томимый пустотой,То грусти слезы льет, то слезы сожаленья.Напрасно ищет он унынью развлеченья;Напрасно в пышности свободной простотыПрироды перед ним открыты красоты;Напрасно вкруг себя печальный взор он водит;Ум ищет божества, а сердце не находит.     Настигнет ли его глухих судеб удар,Отъемлется ли вдруг минутный счастья дар,В любви ли, в дружестве обнимет он изменуИ их почувствует обманчивую цену:Лишенный всех опор отпадший веры сынУж видит с ужасом, что в свете он один,И мощная рука к нему с дарами мираНе простирается из-за пределов мира…     Несчастия, страстей и немощей сыны,Мы все на страшный гроб родясь осуждены.Всечасно бренных уз готово разрушенье;Наш век – неверный день, всечасное волненье.Когда, холодной тьмой объемля грозно нас,Завесу вечности колеблет смертный час,Ужасно чувствовать слезы последней муку —И с миром начинать безвестную разлуку!Тогда, беседуя с отвязанной душой,О вера, ты стоишь у двери гробовой,Ты ночь могильную ей тихо освещаешь,И ободренную с надеждой отпускаешь…Но, други! пережить ужаснее друзей!Лишь вера в тишине отрадою своейЖивит унывший дух и сердца ожиданье.«Настанет! – говорит, – назначено свиданье!»     А он (слепой мудрец!), при гробе стонет он,С усладой бытия несчастный разлучен,Надежды сладкого не внемлет он привета,Подходит к гробу он, взывает… нет ответа!     Видали ль вы его в безмолвных тех местах,Где кровных и друзей священный тлеет прах?Видали ль вы его над хладною могилой,Где нежной Делии таится пепел милый?К почившим позванный вечерней тишиной,К кресту приникнул он бесчувственной главой,Стенанья изредка глухие раздаются,Он плачет – но не те потоки слез лиются,Которы сладостны для страждущих очейИ сердцу дороги свободою своей,Но слез отчаянья, но слез ожесточенья.В молчаньи ужаса, в безумстве исступленья,Дрожит, и между тем под сенью темных ив,У гроба матери колена преклонив,Там дева юная в печали безмятежнойВозводит к небу взор болезненный и нежный,Одна, туманною луной озарена,Как ангел горести является она;Вздыхает медленно, могилу обнимает —Все тихо вкруг его, а, кажется, внимает,Несчастный на нее в безмолвии глядит,Качает головой, трепещет и бежит,Спешит он далее, но вслед унынье бродит.     Во храм ли вышнего с толпой он молча входит,Там умножает лишь тоску души своей.При пышном торжестве старинных алтарей,При гласе пастыря, при сладком хоров пенье,Тревожится его безверия мученье.Он бога тайного нигде, нигде не зрит,С померкшею душой святыне предстоит,Холодный ко всему и чуждый к умиленью,С досадой тихому внимает он моленью.«Счастливцы! – мыслит он, – почто не можно мнеСтрастей бунтующих в смиренной тишине,Забыв о разуме и немощном и строгом,С одной лишь верою повергнуться пред богом!»     Напрасный сердца крик! нет, нет! не сужденоЕму блаженство знать! Безверие одно,По жизненной стезе во мраке вождь унылый,Влечет несчастного до хладных врат могилы.И что зовет его в пустыне гробовой —Кто ведает? но там лишь видит он покой.

Дельвигу

          Любовью, дружеством и ленью          Укрытый от забот и бед,          Живи под их надежной сенью;В уединении ты счастлив: ты поэт.Наперснику богов не страшны бури злые:Над ним их промысел высокий и святой;Его баюкают камены молодыеИ с перстом на устах хранят его покой.О милый друг, и мне богини песнопенья         Еще в младенческую грудь         Влияли искру вдохновенья         И тайный указали путь:         Я лирных звуков наслажденья         Младенцем чувствовать умел,         И лира стала мой удел.     Но где же вы, минуты упоенья,         Неизъяснимый сердца жар,Одушевленный труд и слезы вдохновенья!         Как дым исчез мой легкий дар.Как рано зависти привлек я взор кровавыйИ злобной клеветы невидимый кинжал!         Нет, нет, ни счастием, ни славой,         Ни гордой жаждою похвалНе буду увлечен! В бездействии счастливомЗабуду милых муз, мучительниц моих;Но, может быть, вздохну в восторге молчаливом,         Внимая звуку струн твоих.

Стансы

(Из Вольтера)

Ты мне велишь пылать душою:Отдай же мне минувши дни,И мой рассвет соединиС моей вечернею зарею!Мой век невидимо проходит,Из круга смехов и харитУж время скрыться мне велитИ за руку меня выводит.Пред ним смириться должно нам.Кто применяться не умеетСвоим пременчивым годам,Тот горесть их одну имеет.Счастливцам резвым, молодымОставим страсти заблужденья;Живем мы в мире два мгновенья —Одно рассудку отдадим.Ужель навек вы убежали,Любовь, мечтанья первых дней —Вы, услаждавшие печалиМинутной младости моей?Нам должно дважды умирать:Проститься с сладостным мечтаньем —Вот смерть ужасная страданьем!Что значит после не дышать?На сумрачном моем закате,Среди вечерней темноты,Так сожалел я об утратеОбманов сладостной мечты.Тогда на голос мой унылыйМне дружба руку подала,Она любви подобна милойВ одной лишь нежности была.Я ей принес увядши розыВеселых юношества дней,И вслед пошел, но лил я слезы,Что мог идти вослед лишь ей!

Князю А. М. Горчакову

     Встречаюсь я с осьмнадцатой весной.В последний раз, быть может, я с тобой,Задумчиво внимая шум дубравный,Над озером иду рука с рукой.Где вы, лета беспечности недавней?С надеждами во цвете юных лет,Мой милый друг, мы входим в новый свет:Но там удел назначен нам не равный,И розно наш оставим в жизни след.Тебе рукой Фортуны своенравнойУказан путь и счастливый и славный,—Моя стезя печальна и темна;И нежная краса тебе дана,И нравиться блестящий дар природы,И быстрый ум, и верный, милый нрав;Ты сотворен для сладостной свободы,Для радости, для славы, для забав.Они пришли, твои златые годы,Огня любви прелестная пора.Спеши любить и, счастливый вчера,Сегодня вновь будь счастлив осторожно;Амур велит – и завтра, если можно,Вновь миртами красавицу венчай…О, скольких слез, предвижу, ты виновник!Измены друг и ветреный любовник,Будь верен всем – пленяйся и пленяй.     А мой удел… но пасмурным туманомЗачем же мне грядущее скрывать?Увы! нельзя мне вечным жить обманомИ счастья тень, забывшись, обнимать.Вся жизнь моя – печальный мрак ненастья.Две-три весны, младенцем, может быть,Я счастлив был, не понимая счастья;Они прошли, но можно ль их забыть.Они прошли, и скорбными глазамиСмотря на путь, оставленный навек,—На краткий путь, усыпанный цветами,Которым я так весело протек,Я слезы лью, я трачу век напрасно,Мучительным желанием горя.     Твоя заря – заря весны прекрасной;Моя ж, мой друг, – осенняя заря.Я знал любовь, но я не знал надежды,Страдал один, в безмолвии любил.Безумный сон покинул томны вежды,Но мрачные я грезы не забыл.Душа полна невольной, грустной думой;Мне кажется: на жизненном пируОдин с тоской явлюсь я, гость угрюмый,Явлюсь на час – и одинок умру.И не придет друг сердца незабвенныйВ последний миг мой томный взор сомкнуть,И не придет на холм уединенныйВ последний раз любовию вздохнуть!Ужель моя пройдет пустынно младость?Иль мне чужда счастливая любовь?Ужель умру, не ведая, что радость?Зачем же жизнь дана мне от богов?Чего мне ждать? В рядах забытый воин,Среди толпы затерянный певец,Каких наград я в будущем достоинИ счастия какой возьму венец?     Но что?.. Стыжусь!.. Нет, ропот – униженье.Нет, праведно богов определенье!Ужель лишь мне не ведать ясных дней?Нет! и в слезах сокрыто наслажденье,И в жизни сей мне будет утешеньеМой скромный дар и счастие друзей.

В альбом

Пройдет любовь, умрут желанья;Разлучит нас холодный свет;Кто вспомнит тайные свиданья,Мечты, восторги прежних лет?..Позволь в листах воспоминаньяОставить им свой легкий след.

В альбом Илличевскому

     Мой друг! неславный я поэт,Хоть христианин православный.Душа бессмертна, слова нет,Моим стихам удел неравный —И песни музы своенравной,Забавы резвых, юных лет,Погибнут смертию забавной,И нас не тронет здешний свет!     Ах! ведает мой добрый гений,Что предпочел бы я скорейБессмертию души моейБессмертие своих творений.     Не властны мы в судьбе своей,По крайней мере, нет сомненья,Сей плод небрежный вдохновенья,Без подписи, в твоих рукахНа скромных дружества листкахУйдет от общего забвенья…Но пусть напрасен будет труд,Твоею дружбой оживленный —Мои стихи пускай умрут —Глас сердца, чувства неизменныНаверно их переживут!

Товарищам

     Промчались годы заточенья;Недолго, мирные друзья,Нам видеть кров уединеньяИ царскосельские поля.Разлука ждет нас у порогу,Зовет нас дальний света шум,И каждый смотрит на дорогуС волненьем гордых, юных дум.Иной, под кивер спрятав ум,Уже в воинственном нарядеГусарской саблею махнул —В крещенской утренней прохладеКрасиво мерзнет на параде,А греться едет в караул;Другой, рожденный быть вельможей,Не честь, а почести любя,У плута знатного в прихожейПокорным плутом зрит себя;Лишь я, судьбе во всем послушный,Счастливой лени верный сын,Душой беспечный, равнодушный,Я тихо задремал один…Равны мне писари, уланы,Равны законы, кивера,Не рвусь я грудью в капитаныИ не ползу в асессора;Друзья! немного снисхожденья —Оставьте красный мне колпак,Пока его за прегрешеньяНе променял я на шишак,Пока ленивому возможно,Не опасаясь грозных бед,Еще рукой неосторожнойВ июле распахнуть жилет.

Надпись на стене больницы

Вот здесь лежит больной студент;Его судьба неумолима.Несите прочь медикамент:Болезнь любви неизлечима!

В альбом Пущину

Взглянув когда-нибудь на тайный сей листок,          Исписанный когда-то мною,На время улети в лицейский уголок          Всесильной, сладостной мечтою.Ты вспомни быстрые минуты первых дней,Неволю мирную, шесть лет соединенья,Печали, радости, мечты души твоей,Размолвки дружества и сладость примиренья,—          Что было и не будет вновь…          И с тихими тоски слезами          Ты вспомни первую любовь.Мой друг, она прошла… но с первыми друзьямиНе резвою мечтой союз твой заключен;Пред грозным временем, пред грозными судьбами,          О милый, вечен он!

Разлука

     В последний раз, в сени уединенья,     Моим стихам внимает наш пенат.              Лицейской жизни милый брат[40],     Делю с тобой последние мгновенья.Прошли лета соединенья;Разорван он, наш верный круг.              Прости! Хранимый небом,              Не разлучайся, милый друг,              С свободою и Фебом!     Узнай любовь, неведомую мне,     Любовь надежд, восторгов, упоенья:     И дни твои полетом сновиденья     Да пролетят в счастливой тишине!Прости! Где б ни был я: в огне ли смертной битвы,При мирных ли брегах родимого ручья,              Святому братству верен я.И пусть (услышит ли судьба мои молитвы?),Пусть будут счастливы все, все твои друзья!

Она

«Печален ты; признайся, что с тобой».– Люблю, мой друг! – «Но кто ж тебя пленила?»– Она. – «Да кто ж? Глицера ль, Хлоя, Лила?»– О, нет! – «Кому ж ты жертвуешь душой?»– Ах, ей! – «Ты скромен, друг сердечный!Но почему ж ты столько огорчен?И кто виной? Супруг, отец, конечно…»– Не то, мой друг! – «Но что ж?» – Я ей не он.