скачать книгу бесплатно
– Нет, нет! – остановил его Станислав. – Зачем напрягать человека?
Уточнив еще кое-какие детали, он отправился на первый этаж. Войдя в коридор, на двери которого значилось «Бухгалтерия», он миновал несколько других дверей с табличками, пока не увидел ту, которую и искал, – «Зам. гл. бух. И.М. Суконцева». Постучав в дверь и услышав: «Войдите!», он заглянул в кабинет и увидел рослую девицу под тридцать, с очень даже богатыми формами и весьма привлекательным «фейсом».
– Вы по какому вопросу? – недоуменно выпятив пухлые губы, поинтересовалась хозяйка кабинета.
– Ирина… – Крячко сделал выжидающую паузу.
– Матвеевна! – с некоторой манерностью ответила та.
– Замечательно! – Стас изобразил обаятельнейшую улыбку и, войдя без приглашения, не спеша опустился в кресло. – Ирина Матвеевна, я из Главного управления угрозыска по вопросу о гибели Андрея Вертянина. Вы его хорошо знали?
– А-а-а… Гм-гм… – по реакции было видно, что этот вопрос застал ее врасплох. – Ну-у… Знала. В общем-то, как и других работников нашего предприятия. А… Почему вы об этом спрашиваете?
– У нас появились сомнения в том, что гибель Вертянина была несчастным случаем. – Крячко снова лучезарно улыбнулся.
– Хм-м… А почему вы пришли именно ко мне? Или допрашиваете всех подряд? – наконец совладав со своими эмоциями, Суконцева перешла на суховатый, «деловой» тон общения. – Ну… Хорошо, я готова ответить на ваши вопросы. Однако прошу учесть, что времени у меня мало. Слушаю!
– Что ж… Извините, ходить вокруг да около мне тоже некогда… – Станислав развел руками. – Поэтому вопрос прямой и однозначный: какие у вас с Вертяниным были отношения?
Испепеляюще взглянув на своего визитера, хозяйка кабинета несколько поколебалась, после чего все же решила признаться.
– Я так понимаю, сплетен вам уже нарассказывали более чем достаточно? – Она изобразила пренебрежительную гримаску. – Поэтому, если бы я и сказала «нет», вы бы мне все равно не поверили. Да, у нас с ним одно время были кое-какие отношения, хотя вовсе и не те, о чем вам, возможно, уже наплели.
– То есть чисто платонические… – с утвердительной иронией кивнул Крячко.
– А вам подробности очень важны? – выделив слово «очень», язвительно уточнила Ирина.
– В известной мере – да, поскольку меня интересует последний день его жизни – двадцать седьмое марта этого года. – Стас изобразил мефистофельскую улыбочку. – Ирина Матвеевна, спрашиваю сугубо официально: Вертянин из ресторана «Эльф и тролль» уехал один или с кем-то еще? Прошу не спешить с ответом. Помните, что, если потом вдруг откроется, что вы дали не совсем объективную информацию, это может иметь не совсем позитивные последствия.
Суконцева, несколько помрачнев, некоторое время о чем-то думала, после чего заговорила уже без намека на хоть какой-то апломб:
– Да, в тот вечер у нас намечалось свидание у меня дома. Когда Андрей собрался уходить, он подал мне условный знак, и я, чтобы не привлекать к себе внимания, вышла из ресторана первой. Потом вышел он, мы сели в его машину и поехали ко мне домой. Но когда мы уже подъезжали к дому, ему кто-то позвонил. Он посмотрел на монитор и, как мне показалось, очень удивился – видимо, номер высветился незнакомый. Что и кто ему говорил – я не знаю. Помню лишь, что он сердито нахмурился и сказал что-то наподобие: а вы о чем раньше думали? Потом подумал и сказал, что сейчас подъедет.
– А вы его ни о чем не спросили? – прищурился Станислав, отчего-то вдруг поняв, что здесь его собеседница основательно привирает.
– Н-нет… – помотала та головой. – Я слишком хорошо знала его характер. Он не любил, когда кто-то лез в его дела. Конечно, спросила, каковы его дальнейшие планы. Ну, он сказал, что постарается через часок обязательно ко мне заехать. Только я почему-то уже тогда чувствовала, что он не заедет.
– А когда вы узнали о том, что с ним случилось?
– На следующий день, придя на работу. Вошла в вестибюль, увидела портрет Андрея в траурной рамке, и ноги подкосились… – Суконцева грустно улыбнулась. – Вот, собственно, и все, что я могла бы вам сказать.
Выйдя от Ирины, Крячко зашел еще в несколько кабинетов, к другим участникам тех ресторанных посиделок. Главный экономист – сухой и скучный, как корень квадратный из четырех, ничего интересного сообщить не смог. Главный технолог в самом начале разговора заявил о том, что «надрался», едва очутившись за столом, и поэтому вообще ничего не помнит.
Напоследок Станислав решил заглянуть в бывшую вертянинскую «епархию» – конструкторское бюро. Войдя в обычную заводскую «кабэшку», в которой, помимо старомодных кульманов, появились и компьютерные мониторы, он некоторое время понаблюдал за работой разношерстной команды творцов технических идей обоего пола, среди которых были и совсем еще «зеленые» – видимо, вчерашние студенты, и даже люди пенсионного возраста.
Спросив у одного из сотрудников – средних лет меланхолика с лицом заядлого великомученика иконописного формата, как ему найти здешнего начальника, и услышав, что Василий Даниилович изволят находиться у себя, направился к двери, расположенной в конце помещения. Работники КБ, заметив присутствие постороннего, с интересом отслеживали его передвижение, выясняя друг у друга – кто бы это мог быть?
Коротко, для проформы, пару раз стукнув в дверь, Крячко зашел в кабинет начальника КБ, как это значилось на двери. Для того, как видно, появление постороннего оказалось полной неожиданностью. Особенно с учетом того, что хозяин кабинета в этот момент принимал какое-то (скорее всего!) лекарство, правда, отчего-то подозрительно пахнущее коньяком. Увидев в двери незнакомца, тот нервно дернулся и, поперхнувшись «лекарством», громко закашлялся.
– Закусывайте, закусывайте! – приятельски предложил Стас с едва уловимой в голосе едкой иронией. – Извините за вторжение, Василий Даниилович, – работа! Я оперуполномоченный главка угрозыска по особо важным делам. Хотел бы задать вам несколько вопросов.
Едва прокашлявшись, начальник КБ закашлялся вновь, услышав о том, кто к нему пожаловал.
– Простите, чем обязан? – наконец-то собравшись и мобилизовавшись, спросил до крайности заинтригованный и взволнованный «эдисон».
Вопрос, знал ли он покойного Вертянина, главного конструктора Брылькина мгновенно привел в отличное расположение духа. Облегченно вздохнув, он расслабленно откинулся в кресле и, расплывшись в умиротворенной улыбке, отрицательно покрутил головой:
– Нет, не знал. Я же пришел сюда недели через полторы после его смерти, а до этого вообще работал в Питере… Так что ничего сказать вам не могу.
– Хорошо… – без приглашения усевшись на один из стульев, Станислав заговорил уже совершенно серьезно. – Я хотел бы поговорить с людьми, кто его хорошо знал. Вы не против?
– Конечно, конечно! – немедленно согласился Брылькин.
Собственно говоря, поднявшись в КБ, на слишком многое Крячко и не рассчитывал. Но как говорится – мало ли чего? Сотрудники конструкторского бюро, которых насчитывалось немногим более десятка человек, заходили в кабинет своего начальника по одному и рассказывали гостю о том, когда и при каких обстоятельствах они видели своего бывшего начальника в живых последний раз. Абсолютно стандартную и ординарную ткань повествований разбавило лишь воспоминание одного из представителей пенсионного возраста, который припомнил, как за несколько дней до происшествия с Вертяниным подле его «Форда» на стоянке крутился какой-то подозрительный тип. Правда, о его внешности он смог рассказать немногое – среднего роста, среднего телосложения, никаких характерных примет.
Глава 3
К пятнадцати часам Гуров и Крячко прибыли в кабинет Орлова с предварительным докладом о проделанной работе. Выслушав оперов, тот сокрушенно констатировал:
– Считай, ничего реального… Знаете, я уж и сам подумал: может, и зря взвалил на вас этот хомут? Может, и зря мы влезли в это дело?
Лев чуть пожал плечами и сдержанно отметил:
– Как сказать… У меня по поводу реальности факта гибели Вертянина сомнений пока не слишком много. А вот по части того, что погиб он не без помощи со стороны, сомнений уже почти не осталось. Во-первых, как явствует из информации Стаса, в тот день Вертянин не был сильно пьян. Во-вторых, даже «под градусом» он ездил всегда достаточно осторожно. Это не его стиль – мчаться под сто восемьдесят – двести в час, рискуя остаться без головы. Тут действительно очень многое не вяжется.
– Не знаю почему, но я отчего-то почувствовал, что дело это – и впрямь реальное, – неожиданно объявил Станислав, горделиво скрестив руки на груди. – Особенно после разговора с Суконцевой. Что-то в ее словах мне не понравилось, в чем-то она мутит… И здо-о-рово мутит!
Лев и Петр молча переглянулись, как если бы у Станислава на их глазах вдруг появился нимб и отросли лебединые крылья.
– Ты это серьезно? – с некоторой долей сомнения, осторожно уточнил Орлов.
– А ты знаешь, почему он так начал думать? – рассмеялся Гуров.
– Небось красотка из бухгалтерии приглянулась, и он решил попытать с ней счастья? – слегка съязвил Петр.
– Нет, у него теперь есть особый талисман, который помогает в раскрытии уголовных дел, – с утрированной торжественностью уведомил Лев.
– Да ну-у?! – Орлов с интересом воззрился на Стаса. – Ну-ка, ну-ка! Расскажи, это интересно.
Пожав плечами, Крячко в общих словах рассказал об утренней встрече с жительницей Алтая.
– …Подарок лежал у меня в бардачке, а когда я уже подъезжал к их стоянке, сам не знаю почему, но его вдруг захотелось взять с собой. Вот захотелось, и – все тут! Ну, я его и положил в карман пиджака. Кстати, начальник их охраны тоже какой-то излишне дерганый. Тоже появилось ощущение какой-то мути. Что-то он недоговаривает, хотя сказать ему, кажется, есть еще что.
Петр выразительно пожал плечами.
– Чудеса в решете! – лаконично констатировал он. – Ну, что ж… Если эти всякие ваши амулеты позволят раскрыть дело, то… Я только – «за»! Хоть серо-буро-малиновую магию используйте, но чтобы результат был. Кстати, официально, для министерства, вы ищете доказательства лишь того, что смерть Вертянина не была случайностью. Не говорить же им о том, что мы поверили в похищение изобретателя с подменой его другим человеком! Кто узнает – засмеют.
Вернувшись к себе, опера наметили план действий на следующий день. Стас брал на себя изучение биографии и личных связей Ирины Суконцевой и начальника охраны «Полюс-Вектора». Гуров же решил встретиться с темпераментными джигитами и проверить их алиби, а также посетить «Пламя-Дельту». Ну а пока он решил обзвонить иностранных знакомых Вертянина. Да и некоторых других, из числа соотечественников.
– Ты сейчас идешь в наш отдел связи? – зачем-то сунув руку в карман, уточнил Станислав. – На, возьми камушек – вдруг пригодится? Хотя бы по части того, что врут они тебе или нет.
Всучив Льву свой алтайский сувенир, он отправился в информотдел, чтобы затребовать данные по заинтересовавшим его людям и объектам. Ну а Гуров, повертев в руках непонятного вида и происхождения минерал, обронив непонятно кому адресованное: «А, ладно!..» – сунул его в карман и зашагал в сторону отдела связи.
В небольшом кабинете, где электронным хозяйством заведовала капитан Хворостинина, все стены и потолок были в разноцветных пучках проводов, а на столе громоздилось около десятка телефонных аппаратов. По углам высились шкафы коммутаторов и устройств кодирования и декодирования уходящих и принимаемых сигналов. Набрав по просьбе Гурова первый из номеров – первой под руку попалась визитка венгра, – Хворостинина протянула ему телефонную трубку. После череды из нескольких долгих гудков в трубке что-то щелкнуло, и раздался хорошо различимый голос, как если бы говоривший находился рядом, в этой комнате, который по-английски, неспешно расставляя слова, произнес:
– Я у телефона. Здравствуйте!
Матефи о гибели Вертянина уже знал – ему рассказал об этом их общий знакомый, который еще в апреле приезжал в Париж. Тот был однокурсником погибшего, уже давно работал не по специальности, уйдя в сферу туристического бизнеса. Собственно говоря, он их с Шандором и познакомил. Окончательного мнения о причинах гибели Вертянина у Матефи так и не сложилось. Но в большей степени он склонялся к его злонамеренному устранению руками каких-то негодяев.
– …Он слишком любил жизнь, чтобы вот так глупо ею рисковать, – однозначно заключил собеседник Гурова.
Бьерн Эндвердсон звонку из России явно был не очень рад. Вернее, совсем не рад. Стокгольмский профессор говорил отрывисто и торопливо – английскими словами сыпал, как горохом. Гуров с трудом улавливал сказанное им, но сразу же ощутил неприязненную раздражительность в голосе собеседника. Тот явно был очень недоволен его вопросами о Вертянине.
Да, о гибели господина Вертянина он наслышан. Ну и что? Он тут при чем? Переехал бы Андрэ в нормальную, цивилизованную страну и жив бы был до сих пор. И вообще, что это за мода вторгаться в личную жизнь гражданина другой страны?
– …Но вы же с ним, насколько мне известно, были чуть ли не друзьями? – спросил Лев абсолютно невозмутимым тоном.
Похоже, эта невозмутимость стала для его шведского собеседника чем-то наподобие мулеты тореадора для разозленного быка. Эндвердсон категорично заявил, что друзьями они с Вертяниным никогда не были уже потому, что тот не умел ценить хорошего к себе отношения. Поняв, что чего-то более интересного и стоящего от расходившегося европейского «общечеловека» ему не добиться, чтобы поставить в этом разговоре последнюю точку, абсолютно невинным тоном Гуров поинтересовался:
– Господин Эндвердсон, у меня такое ощущение, что представители Швеции до сих пор обижены на русских за далекое прошлое, за ту горячую встречу, которую мы вам устроили под Полтавой.
Несколько мгновений в трубке царила гробовая тишина, после чего раздались какие-то ругательства на шведском, оборвавшиеся короткими гудками. Беззвучно смеясь, Хворостянина показала сразу два больших пальца, поднятых вверх, – супер!
Сделав еще несколько звонков по номерам телефонов, списанным с блокнотов, ничего дельного он разузнать не смог. Один из абонентов был явно в состоянии перепоя, поскольку едва мог ворочать языком. По двум номерам ответили женские голоса, причем их «алло» прозвучало в столь мурлыкающем ключе, что продолжать с ними общение Лев счел опасным. По трем последним номерам вообще никто не откликнулся.
Пройдя в информотдел, Гуров в его дверях столкнулся со Стасом.
– Ну, как? – выжидающе глядя на Льва, поинтересовался тот.
– Не сказать, чтобы очень… – Гуров досадливо отмахнулся. – Хотя, судя по разговору с Эндвердсоном, что-то там нечисто. Он сразу отчего-то занервничал, задергался. Ощущение такое, что у этого профессора рыльце в пуху. Сейчас хочу попросить ребят, чтобы разыскали его подноготную. И… Возвращаю твой «детектор истины».
Он достал из кармана камень и протянул Станиславу.
– Как он тебе? – сунув в карман свой увесистый «детектор», Крячко с интересом воззрился на приятеля. – Хоть что-то почувствовал? Ну, какие-то там токи, флюиды?
– Честно? – Лев, смеясь, развел руками. – Может, я очень уж толстокожий, но… Чего-то особенного не ощущал. Хотя… Вот когда говорил с Эндвердсоном, то как будто более четко прочувствовал его настроение. Да!.. – слегка приврал он, заметив, как разочарованно скис его приятель.
– Ну, вот видишь! – Стас вновь воспрянул духом и с довольной улыбкой направился в их служебный кабинет.
Войдя к информационщикам и «хакерам», Гуров поручил им к утру следующего дня найти исчерпывающие данные по профессору Эндвердсону.
– …Свяжитесь с ГРУ, с СВР, с ФСБ – кто что сможет дать, – порекомендовал он. – Также нужно найти материалы дела о хулиганстве у проходной предприятия «Полюс-Вектор-FLI», которое было совершено в ночь с тридцатого на тридцать первое декабря прошлого года.
С Таканаро Киано Лев смог созвониться только поздним вечером – негоже было среди японской ночи поднимать на ноги ни в чем не повинного токийца. А вот в двадцать три по Москве, когда в Японии уже вовсю светило солнце, звонок был вполне уместен. После нескольких долгих гудков в трубке что-то щелкнуло, и раздался хорошо различимый голос, который что-то произнес по-японски.
– Господин Таканаро Киано? – по-русски спросил Гуров и, услышав чуть удивленное «да», поздоровался: – Доброе утро!
– Здравствуйте! – хотя и с сильным акцентом, но вполне внятно ответил его собеседник.
– Вас беспокоит сотрудник московской полиции Лев Гуров, который занимается расследованием причин гибели вашего знакомого, господина Вертянина. Вы знаете о том, что с ним произошло?
– Да, я знать об этот печальный происшествий из Интернет. Там быть рассказ наш корреспондент агентства Киодо Цусин. Я звонить госпоже Надежде, но так и не дозвониться. Если вам это не трудный, передать ей пожалуст мой соболезнований.
Пообещав выполнить его просьбу, Лев спросил своего собеседника, что тот думает о случившемся. Нет ли у него информации о том, что кто-то мог желать смерти инженеру Вертянину? Немного подумав, японец резюмировал, что талантливые люди очень часто оказываются в роли громоотвода, притягивающего к себе громовые стрелы, и поэтому он не исключает вероятности того, что гибель Вертянина могла быть следствием чьего-то злого умысла. Кстати, именно эту версию выдвинул и побывавший на месте гибели русского инженера японский журналист. Поблагодарив собеседника, Гуров положил трубку. Из всех троих теперь в его поле зрения как сыщика оставался лишь швед Бьерн Эндвердсон.
* * *
…Утром следующего дня Лев примчался на работу, как и обычно, рано. Даже не заглянув в свой кабинет, он поспешил к информационщикам. Те тоже еще только пришли на работу и, о чем-то переговариваясь, не спеша включали компьютеры. Пронзительно пищали «бесперебойники», деловито гудели системные блоки, вспыхивали экраны мониторов.
– Ну, что там у вас, ребята? Что вчера удалось найти? – войдя в их кабинет и поздоровавшись, спросил он, окинув взглядом стены, на которых висели образцы распечатанных на принтере всевозможных карикатурных рисунков на темы офисной жизни, и не только.
– Дело о хулиганстве разыскали – прямо сейчас можем сбросить на флешку. Или лучше отправить по Сети? – откликнулся один из «хакеров». – А вот с этим шведом – чуть сложнее. Из открытых источников мы кое-что накопали. А вот из архивов спецслужб взять ничего не удалось. Нужен личный запрос начальника главка, хотя бы по почте с электронной подписью Петра Николаевича.
– Добро, запрос будет! – кивнул Гуров. – Давайте, сбросьте на флешку все, что уже есть.
Войдя в свой кабинет, он включил ноутбук и, пока электроника настраивалась на работу, набрал номер Орлова. Объяснив, какой именно запрос требуется информотделу, Лев напомнил:
– Ты вчера собирался связаться с ФСБ по поводу гибели Вертянина. Говорил с ними? Нет?
– Лева, я звонил, но моего товарища на работе не оказалось – был в отъезде. А это дело, сам понимаешь, весьма деликатное, и с кем попало его обсуждать не будешь. Верно? То-то же… Но все равно спасибо, что напомнил. Честно говоря, с этими нашими делами утром из головы как-то вылетело. Стаса там еще нет? Ну, ладно, дергать сейчас вас не буду. Но после обеда ко мне зайдите обязательно. Чтобы я хоть как-то представлял ход расследования.
Подключив флешку и открыв нужную папку, в открывшемся окне он увидел целую россыпь файлов – протоколы, объяснительные, очные ставки, характеристики, фотографии… В этот момент хлопнула входная дверь. Гуров поднял голову и увидел даже не вошедшего, а ворвавшегося в кабинет Станислава.
– Лева, здорово! – широко улыбаясь, бравурно воскликнул тот.
– Здравствуй, Стас-ананас! – обменявшись рукопожатием, с абсолютно серьезным видом ответствовал Лев.
Сменив улыбку на недоумение, Крячко озадаченно почесал затылок.
– Хм… А почему именно «ананас»? – насторожился он.
– Позавидовал тому, какую оригинальную рифму ты придумал – «Лева-здорово», – Гуров развел руками. – Вот… И чтобы реабилитировать себя, взял да и срифмовал тебя с очень вкусным и полезным фруктом. Заметь – тропическим и недешевым! А что, тебе не понравилось?
– Понравилось, понравилось!.. – поморщившись и как-то неопределенно отмахнувшись, Стас направился к своему столу. – Что, у «хакеров» уже был?
– Да, уже начал работать с материалами дела, – Лев указал взглядом на свой монитор.
– Вот черти оперативные! – зевнув и с хрустом потянувшись, он остановился в раздумье. – Ну, что? Надо тоже идти-и-и…
– Не выспался? – Гуров понимающе усмехнулся.
– Выспишься тут! – Станислав сокрушенно помотал головой. – Вчера вечером – просто, без задних мыслей – подвез одну симпатяшку до ее дома. От денег, естественно, отказался – я же не бомбила какой-нибудь! И она зазвала к себе на чашку чаю…
– Ну и?.. – Лев окинул его ироничным взглядом, уже заранее зная о финале чаепития.
– Ну и «прочаевничали» до трех ночи! – с некоторой даже досадой Крячко сердито рубанул рукой. – Хотя… Грешно было бы сказать, что «чаепитием» я остался недоволен. Фантастическая женщина. Огонь! Только вот… Блин! Теперь спать буду на ходу…
Он ушел в информотдел, а Гуров углубился в изучение дела о «хулиганских действиях, совершенных студентами Московского государственного института права Эльдиевым Гаджи Аминовичем и Магометовым Хасаном Ахмедовичем, в отношении сотрудницы страховой компании «Гарант-Доверие» Новиковой Юлии Витальевны». Как явствовало из материалов дела, согласно показаниям будущих юристов, те, проезжая по улице и увидев одинокую, очень привлекательную девушку, испытали опасения в плане того, что она может стать жертвой нападения каких-нибудь негодяев. Поэтому они решили довезти ее до дому, причем с самыми чистыми и бескорыстными помыслами.
