Веселый ветер. Записки мореплавателя

Насколько я понял, в отпусках он не только отдыхал, но еще и фарцевал у «Альбатроса», валютного магазина для моряков, где торговля шла на чеки ВТБ. Высокого роста, плотного телосложения, с аккуратным пивным животиком, Гришка еще и носил усы, которые топорщились во все стороны. Гришкины усы отражали настроение хозяина. В боевом настроении он их закручивал вверх, а когда случался облом или, когда волновался, он их периодически приглаживал рукой вниз. Операции в сфере купли-продажи были его любимым детищем, но, кроме этого, его радовали и другие мирские наслаждения. Гришка любил выпить и любил женщин. Причем именно в такой последовательности: торговые операции – выпивка – женщины. За Катериной он начал ухаживать сразу, причем у всех на виду, никого не стесняясь. Это выглядело так:

– Катюша, приходи сегодня ко мне после вахты. Посидим, выпьем, я тебе подарю пару банок осетрины. – говорил Гришка, обнимая Катерину за осиную талию. Катька носила черную кожаную мини-юбку и кофту оверсайз с широкими черно-зелеными полосами, купленную в «Альбатросе», и выглядела очень привлекательно.

– Гришка, отстань! Во-первых, ты женат. – заводила Катька свою извечную песню – А, во-вторых, я за эту осетрину сама в состоянии заплатить.

– Катенька, ну приходи просто так. Я тебя не разочарую.

– Иди ты в баню! – говорила Катерина и снимала наглую Гришкину руку с талии.

Тогда Гришка начинал рукой приглаживать разлетевшиеся во все стороны усы и становился похож на обиженного мальчишку. Все это вызывало откровенный смех всех присутствующих.

Тем временем наш пароход неумолимо двигался в направлении Италии. В общей обстановке на судне я начал замечать некоторую напряженность. Со мной как-то фамильярно начал общаться третий механик, который работал на пароходе давно и был председателем судового профсоюзного комитета, а вслед за ним и другие члены судового комитета, состоявшего в основном из членов машинной команды. Нет, ничего конкретного не происходило, но в воздухе витало нечто непонятное и враждебное. Первый пока никак себя не проявлял. На мостик, как они это любили делать, не являлся, никаких мероприятий типа партсобраний или политинформаций не проводил. Сидел тихо, как мышка и общался только с третьим механиком.

Мы с Мастером, конечно, все это обсуждали. Платов любил приходить ко мне на вахту с 16:00 до 20:00. Он разваливался в капитанском кресле и заводил какую-нибудь беседу или рассказывал что-то из своего опыта. Он раньше работал на «Магнитогорске», новом специализированном судне типа «ро-ро» (судно с горизонтальным способом погрузки для перевозки накатной техники), с известным капитаном Евстратовым, который явно оказал на него сильное влияние. В основном это были такие штампы типа «как надо становиться на якорь», или «как надо выстраивать отношения с первым помощником капитана», и тому подобна хрень. Мне подобные наставления казались весьма сомнительными, но сам Платов верил в это безоговорочно. И, конечно, мы говорили о политике. В то время только ленивый не говорил о политике. Первый Съезд народных депутатов СССР смотрела вся страна в режиме on-line как остросюжетный детектив. Это был глоток свежего воздуха. Неожиданно с экрана пошло что-то искреннее, еще наряду с официозом, но уже откровенное и долгожданное. Вот мы с Платовым и обсуждали пути развития страны и наше место во всем этом. А заодно и наши производственные вопросы. Меня тогда избрали секретарем судовой парторганизации по принципу «молодой старпом, пускай отдувается». И Платов как-то спросил:

– Леонид Павлович, а почему вы как секретарь не проводите партийных собраний?

– А что, надо?

– Партийные собрания – это тоже фактор влияния на судовые дела. – выдал Платов мысль, явно навеянную капитаном Евстратовым.

– Знаете, если я соберу партийное собрание, то первым вопросом повестки дня будет заявление секретаря парторганизации о выходе из партии. – ответил я. Платов глубоко задумался и сообщил,

– Леонид Павлович, вы ведете себя как тайный агент, заброшенный в партийные ряды вражеской разведкой.

– Евгений Владимирович, люди выходят из Партии, кладут на стол партбилеты, какие могут быть собрания в такой обстановке? Потом, понятно же, что мы вступали в Партию чисто из карьерных, а не из идейных соображений. Отсюда и сходство с вражеским разведчиком. Между прочим, уже конторы появляются, которые вербуют на западный флот. Там платят раз в пятьдесят больше. Вы не хотите пойти?

– Мне пока не предлагали. – сказал Платов уклончиво. – Давайте-ка еще кофе выпьем.

Кстати, пока мы стояли в Выборге, Платов сгонял в Пароходство и выбил оплату «стропинга» за предыдущий рейс. Аж 4000 рублей чеками ВТБ. Деньги тут же заказали и выплатили экипажу. Руководители работ – Мастер, Дед, боцман и я получили по 5% от общей суммы, согласно инструкции о выплате вознаграждения за дополнительные работы, а остальную сумму распределили поровну между всеми членами экипажа. Получилось по 128 рублей на брата. Это было немало, и мы надеялись, что наметившееся недовольство поутихнет. Но не тут-то было.

В Салерно мы встали на якорь на внешнем рейде в ожидании причала. И в один прекрасный день было объявлено, что после ужина в столовой команды состоится общесудовое профсоюзное собрание. Собрание проводилось по инициативе судового комитета. Мастер, Дед и я узнали о нем только из объявления. Первым слово взял третий механик. Сначала он долго и нудно говорил о повышении роли трудовых коллективов во всесоюзном масштабе, а потом плавно перешел к критике действий судовой администрации. Вслед за ним выступили и другие члены судового комитета из мотористов. Ничего нового мы не услышали, опять про то, что работы много, а тут еще и груз нужно крепить в нерабочее время, про то, что деньги распределяют несправедливо, почему буфетчица, которая прохлаждалась у трапа, получила, как другие, а Сэконд вообще не участвовал в работах и тоже получил, как все. И опять про тяжелую судьбу советского моряка и маленькие зарплаты. В общем все, как обычно, но была в их речах какая-то уверенность, которой не было до сих пор. Чувствовалось, что кто-то их направляет, кто-то манипулирует марионетками из-за кулис. И было ясно кто. Первый сидел тут же, рядом с третьим механиком, но сидел, как всегда, тихо и сам слова не брал. И все равно было понятно, что вождем возмущенного пролетариата является именно он. Пассаж про буфетчицу был явно с намеком, что, мол, спит, видимо, с капитаном или старпомом, вот ей и перепадают всякие сладкие коврижки. Самое возмутительное, что все претензии были высосаны из пальца. Отношения в экипаже были вполне нормальные, никто никого не притеснял. И Мастер, и Дед были вполне адекватные. Штатный Дед, правда, находился в отпуске, вот мотористы и разошлись не на шутку.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.