скачать книгу бесплатно
– Это полностью твоя прерогатива, – в тоне отца послышался сарказм. – Что появилось первым, курица или яйцо? – начал он, но Адам сразу же прервал абстрактные рассуждения, для которых не место и не время.
– К чему ты клонишь? Говори прямо, прошу тебя, – возмутился он, выходя из-за стола.
– Твоя ручная фурия, – отец не скупился на эпитеты для Эванс, – оказалась вынуждена оставить работу в кримлабе после происшествия в отеле Посейдон, – напомнил он о перестрелке на месте преступления, откуда детективы убойного отдела и отряд криминалистов чудом выбрались живыми.
В тот день, выбрав чужие жизни вместо собственной, Эванс совершила просчет и засветилась перед прокурором. Чудесное спасение виделось подозрительным. Следовало отметить, что неспроста: Адам успел подсуетиться и сообщить Рэйчел о неоднозначной личности с непосредственным доступом в лабораторию.
– Прокуратура поставила условия – убрать Эванс подальше от сбора улик. Это взвешенное решение. Так сделал бы любой прокурор, – Адам выгораживал Рэйчел и оказался недоволен направлением, которое принимал разговор.
– Опасаясь утечки, Рид избавилась от нее при первом же удобном случае. Совпадение, не так ли? – Грегори постепенно подводил Адама к мысли о его непосредственной причастности к решению прокурора.
– Что ты хочешь услышать? Да, я упомянул об Эванс и о круге ее общения. Да, я просил Рэйчел быть осторожнее. Я беспокоился за нее! Как видишь – не зря. Да, я был тем еще козлом, но этого требовали обстоятельства, – Адам устало закрыл лицо рукой и потер глаза. Он уже сотню раз пожалел, что влез в работу Рэйчел замечаниями об «общей знакомой», но отец не преминул напомнить.
– Твоими стараниями мисс Рид потеряла голову от мужа покойной подруги и вторила твоим словам, что Эванс доверять нельзя, – он закончил мысль, глядя поверх очков и ожидая, когда до Адама дойдет.
Курица или яйцо? Что появилось первым? Адам знал ответ, но не хотел его признавать.
– И это так. Эванс работает на Монстра, – он умело съезжал с неудобной темы. Вмешивать Рэйчел вышло боком. Ей самой это стоило жизни. Но результат вышел на лицо. Адам добился своего: Эванс – неудобная для прокуратуры особа заняла место его младшего брата в вылазках в старый город. Много лучше, чем было в начале. Семья оказалась вне опасности, по крайней мере, самая уязвимая, по мнению Адама, ее часть – Лиам.
– Сейчас – да, но не в тот день, когда Рид указала ей на дверь, – в голосе отца слышалось осуждение.
– Хочешь сказать, что моя вина в том, что Эванс – правая рука Монстра? – мысль, к которой подвел отец, шокировала. Он никогда не одобрял медовые ловушки, но Адам неоднократно акцентировал, что выбирал меньшее из зол. Вернее, оно было таковым, пока Рэйчел не погибла.
– Скажи мне, что для тебя важнее: благополучие семьи или твои амбиций? – Грегори говорил очень тихо, не сводя с Адама тяжелого взгляда. – Своими неумелыми выходками ты запустил цепную реакцию, которая коснулась не только нас, Адам. Неизвестно, скольких еще жизней коснется. Рэйчел погибла. Эванс осталась без работы, и это не самое страшное. Намного страшнее видится ее месть, если она прознает, чьих рук дело ее увольнение, – закончил он, и Адам задумался.
– Рид поверила мне. Она сделала все, как я и предполагал: избавилась от подружки Формана, и я прибрал Эванс к рукам, – он повернулся к отцу спиной, показывая, что не намерен больше возвращаться к этому разговору. Адам все контролировал: и тогда, и, уж тем более – сейчас. Эванс заняла место младшего брата. Семья вне опасности. Чего еще можно желать?
– Сделав из матери Николаса ручную фурию? – отец же продолжал давить, будто выбор Адама не до конца оправдан. Грегори без нужды никогда не бередил душевные раны сына. Адам с легкостью делал это сам:
– Мне нужно в старый город, – и слишком поспешно объявил о намерениях.
– Думаешь, представители уличных трущоб оценят твой костюм по достоинству? – настрой Адама насторожил отца.
– Сейчас я думаю о приличной порции виски и длинноногой красотке на коленях, – Адам мечтательно закатил глаза, отыгрываясь на отце за вытрепанные заботой нервы, и злил на прощанье.
– Скрасишь остаток ночи в объятиях очередной прекрасной незнакомки? – Грегори не поддался на провокацию и делал вид, что все шло своим чередом.
– Почти, – интриговал Адам. – Это не незнакомка, а вполне конкретная личность, – от слов и холодного тона Грегори остолбенел.
– Прихватишь розы? – он постарался говорить без осуждения.
– Наличные, – конкретизировал Адам, – я задолжал кое-кому танец.
В троекратном размере
Клокотавшее чувство в груди, что жгло каленым железом после разговора с отцом, никак не унималось. Адам направился по единственному пришедшему на ум адресу в поисках опровержений его вины. После сунутой вышибале на face-контроле сотни вопросов не возникло.
«Черри-бомб», – брошено администратору. Адама оставили ждать в комнате с тусклым красноватым освещением. «Курица или яйцо?» – пронеслось в голове, пока он прикрыл глаза и пытался устаканить мысли. Перекинув пальто через спинку дивана, Адам сидел почти в полной темноте в комнате с приглушенным светом. Различить детали его внешности было практически невозможно. Единственное, что можно сосчитать: от клиента разило деньгами. Костюм сшит на заказ и сидел безупречно. Половину лица скрывал кашемировый шарф. Все угольно-черное, будто он в трауре. Задумываться о личности клиента никто не станет. Многие частенько сохраняли инкогнито, приходя сюда.
– Привет, милый, звал меня? – пропела танцовщица фальшиво-приторным голосом.
Пришлось прикусить язык и спрятать сарказм, стоило мелодичному голосу разлиться в тесном пространстве. Потребовалось время обдумать действия и слова. Адам опасался спугнуть информатора, припоминая, что знакомство с Черри-бомб прошло не совсем гладко. Пока он выстраивал линию поведения, она уже приступила к работе: включила музыку и подошла.
– Станцуйте для меня, – бархатным голосом попросил он, будто бы рядовой клиент.
Хмыкнув под нос, Черри замялась, но все же попыталась привлечь его внимание, по какой-то причине сосредоточенное не на ней: качнула бедрами в такт музыке. Адам поднял глаза и обратил на танцовщицу взгляд. Он все еще оставался чересчур задумчивым для того, кто пришел за приватом. Привлекательности Черри-бомб нельзя не отметить. Слава шла впереди нее. Форман снискала популярность среди определенных кругов. За приват в ее исполнение платили в тройном размере, но Адам пришел сюда не за этим и на мгновение пожалел. Он тут же отчитал себя, что отвлекся на внешность Черри и сильно ущипнул себя до красноватого следа на руке.
– Ждешь танец, верно? – звучало с подозрением, что очень удивило. Зачем заказывать приват, когда тебя повторно просят подтвердить заказ?
– Верно. Я так и сказал, – стоило вспомнить истинную причину, по которой Адам здесь, голос стал резким.
Черри приблизилась вплотную. Ларссона окутал запах черной ванили. Он сидел неподвижно – не мог подобрать оптимальную модель поведения. Не секрет, как следовало вести себя, придя за танцем, но, черт возьми, в сотый раз – он здесь не за этим. Ему нужна информация из конфиденциального источника, а не ерзанье по коленям аппетитных форм. Очень аппетитных, если разговор шел о мисс Форман. Адам решил не торопить события: не выдавать себя слишком скоро и предварительно усыпить бдительность информатора. Постарался сосредоточиться на деле, но прошедший разговор об Эванс слишком сильно задел. Ларссон никогда бы не подумал, что эта тень в сером пальто могла стать настолько важной в его планах. Во время их последнего общения Адам позволил себе намного больше, чем следовало. Вернее, оправдывал себя, тем, что все делалось ради благой цели. Благими намерениями выложена дорога в очень неоднозначные места, в данном случае – в VIP-комнату для приватных танцев ночного клуба.
Все мысли вмиг испарились, стоило стройной ноге танцовщицы оказаться на его плече. Рабочий костюм Черри-бомб не оставлял простора воображению. Смуглая кожа придавала эротизма каждому движению тела в чертовски соблазнительном наряде: узкие шорты подчеркивали стройные ноги и упругие ягодицы, свободный прозрачный топ с просвечивающим черным кружевом облегал грудь. Именно к ней и приковался взгляд.
– Нравится? – Черри убрала ногу и выпрямилась в полный рост, изящно двигаясь в такт музыке.
– Да, – Ларссон говорил на автомате. Искажать голос он уже не мог. В голове пульсом билось возбуждение.
Черри потянула полы топа вверх. Упругая грудь скользнула из ткани. Одежда мигом полетела в лицо клиенту. Форман продолжила сеанс исцеления от душевных терзаний: провела рукой по телу от пояса шорт и задела грудь, норовившую покинуть кружевной лиф. Развернувшись спиной, коснулась застежки – по щелчку пальцев избавила себя от этой части гардероба, продолжая танцевать. Ларссон сглотнул, прочищая горло. Говорить он не мог, да и не хотел: надоело оправдываться перед самим собой, что не раскрыл, зачем пришел, и интересовал его далеко не род деятельности Черри-бомб. В конце концов, Адам очень устал за последнее время от поиска ненужных оправданий в том числе.
Кружевной лиф оказался на полу. С низким прогибом в спине Черри принялась расстегивать пояс шорт. Глаза Адама следили за каждым ее движением. Больше всего поразило, что Форман ни на секунду не выпустила его лица, как бы ни выгибалась: наблюдала, пытаясь угадать настроение и сосчитать реакцию клиента. С кошачьей грацией она скользнула к нему на колени. Ларссон едва не прикусил язык и отругал себя, что позволил представлению зайти слишком далеко. Проследившие по сукну брюк пальцы накрыли ширинку. Неподдельный интерес к искусству стриптиза упирался Форман в ладонь. Убедившись, что работала не в холостую, она мягко выпустила его из хватки и поднялась на ноги для полного разоблачения: скинула шорты на пол. Стройное тело, опоясанное тонкими резинками белья, выглядело восхитительно. Адам не смог отвести взгляд, да больше и не пытался.
Зря он рассредоточил внимание. Форман вернулась на исходную – на этот раз почти впритирку. Жар ее кожи ощущался через ткань одежды. Призывные потирания о бедра наращивали амплитуду. Адаму открылся потрясающий вид на ее тело, когда Черри прогнулась, что ее голова почти достала до его колен. Ларссон не смог сдержаться и крепко сжал ее поясницу, пока Черри продолжала танец. В эту минуту он проклял себя, что не остановился раньше и не прервал ее.
Форман двигалась, пока он пытался сфокусировать взгляд на ней, и с интересом рассматривала незакрытую шарфом часть его лица. Она осторожно провела пальцами по скулам, зарываясь пальцами в волосы, и прижала его лицо к обнаженной груди, поежившись от колючего шарфа. Адама слегка повело. Все же танец на коленях для него нечастый опыт: вуайеризм Ларрсон не особо жаловал из-за недостатка времени и избытка средств для основного действия. Самообладание вернулось довольно быстро. Через пару мгновений он сосредоточенно смотрел на Форман.
– Тебе понравилось, дорогой? – пропела она, все еще рассматривая с любопытством.
– Благодарю вас, мисс Форман, – голос стал хриплым и низким, – ваш танец действительно стоит тройной оплаты.
Что-то в сказанном заставило ее занервничать. Это читалось в настороженном взгляде.
– Стриптизерши в ночном клубе видят мужчин насквозь, верно? – он осторожно взял ее руку в свою и сплел их пальцы, сжимая ее кисть.
Форман постепенно начала осознавать, что за бред он нес. Адам терпеливо ждал, когда на нее снизойдет осознание. Потребовался не так уж много времени. Танцовщица в ужасе спрыгнула с его коленей и бросилась к выходу, но его рука прижала дверь прямо перед ее носом.
– Yihu?r, Jiejie [1 - ??? ?? (Yihu?r Jiejie ), китайский – одну минутку, сестренка], – от рокота над головой Форман сжалась в комок.
– Убьешь меня? – дрожащим голосом спросила Черри. Страх захлестнул ее: сбежать уже не получится, да и кричать в этих стенах бесполезно.
– Простите, что напугал, мисс Форман. Я только хочу спросить кое о чем, – Адам шумно выдохнул и убрал руку. Он порядком вымотался. Ему просто хотелось узнать все, что требовалось, и уйти. Желательно поскорее. Вид мисс Форман не располагал к сохранению самообладания.
– Я ничего не знаю, – Черри немного успокоилась, но так и не повернулась.
В тишине раздался звон металла. Перед ее лицом повисло обручальное кольцо на длинной цепочке. В один миг Форман словно подменили. Она превратилась во взбешенную кошку, без тени страха норовившую расцарапать Адаму лицо.
– Что ты с ней сделал? – Черри взяла большой размах и почти саданула Ларссона по физиономии.
– Ничего! Ничего! Мисс Форман, прошу, успокойтесь! – прикрикнул он, увидев Черри-бомб в Формановском приступе ярости. – Эванс сама дала его мне. Сама, – и пытался угомонить взбешенную красавицу, не причиняя ей вреда, но Черри оказалась на удивление сильной.
– Лжешь! – крикнула она, когда Адам скрутил ей руки и прижал лицом к двери.
– Я не лгу, – тихо шепнул он ей на ухо.
– Если с ней хоть что-нибудь случиться! – прошипела Форман в полированный шпон, запотевший от ее дыхания.
– То, поверьте мне, она отлично сможет за себя постоять, – после чего Черри окончательно успокоилась и перестала брыкаться. Адам осторожно выпустил ее и отошел.
– Только не говори, что принес ей розы, – с недовольным видом Форман собрала одежду. Адам лишь потупил глаза и не ответил. – Понятно, – бросила она недовольный взгляд, одеваясь. – Спрашивай, что хотел, – «мудак» добавлено одним лишь тоном.
– Что она задумала? Я прошу не для себя, Jiejie. Ее методы… Это ненормально, – осуждать работу члена команды за ее спиной – непрофессионально, разнюхивать в поисках компромата – попахивало очевидной подставой, но иного выбора не было. Раз Эванс дорога Черри, Адам попытался донести, что в прежнем режиме ее подруга долго не протянет, а с ней и он. От выбора подручных полностью зависели планы Адама. Следовательно – оправдан. Так ведь это работает, верно, Адам?
– Норма – понятие абстрактное, – Форман только рассмеялась, склонив голову.
– Профессиональное мнение? – Адам отошел от двери, показывая, что не собирался угрожать.
– В точку, – уточнила она. – Этот вихрь нельзя приручить, как вы все это не поймёте? Его нельзя контролировать, им нельзя управлять. Ты прямо, как ее братья, думаешь, знаешь, что для нее лучше…
– Как давно она работает на Монстра? – абстрактные рассуждения его не устраивали. Ларссон ждал конкретики.
Как символ полного и безоговорочного доверия подручной перед Черри кольцо с несостоявшейся помолвки Эванс и Мастерса младшего. Ларссон в курсе об обстоятельствах гибели несчастного, а главное – в курсе, как Эванс стала той, кем прожила последние годы: тенью самой себя. Работа в кримлабе была для нее лишь прикрытием для поисков настоящего убийцы, срежиссировавшего спектакль с кончиной ее нареченного в последнем акте.
– О! Так ты еще в самом начале, – искренне посочувствовала Черри и перестала ехидничать. – Запомни Ларссон: Эвансы всегда работают только на себя. Всегда. Я знаю об этом лучше всех. Мне больше нечего тебе сказать. Даже за тройную оплату, прости.
Адам хотел возразить, но оказался остановлен поднятой рукой. На лице Форман отразилась усталость, будто она уже слышала много раз все припасенные им аргументы. По какой-то причине именно это казалось логичным.
– Прибереги, когда хлебнешь по-настоящему, окей? Придешь поплакаться в жилетку. Сделаю тебе скидку, как постоянному клиенту, – горько хмыкнула она.
Будто он уже недостаточно хлебнул. Будто еще оставалось в этой жизни что-то, что могло его по-настоящему удивить. Или напугать. Или выбить почву из-под ног, на которой уже много десятилетий Адам, словно завязший в болотных топях, не чувствовал себя самим живым. Как забрать у слепого знание о цветах и радоваться этому. Глядя на прожитые годы, Ларссон относился ко всему скептически, что полностью нормально для такой циничной скотины, как он. Суждения Форман не стали в этом исключением:
– Мужчины не плачут, – пусть попробует разуверить его в этом.
– Ох, милый, мне тебя жаль, – у Форман по какой-то причине все еще сохранялось иное мнение. – Научись считывать нюансы, увидишь, как все изменится.
Эту битву ему не выиграть: Адаму достался достойный противник – такой же прожжённый циник, как и он сам. Техническая ничья в первом раунде. Развернувшись на высоких каблуках, Форман вышла, оставив его одного посреди комнаты с надоедливым красноватым освещением. Забирая с дивана пальто, Адам услышал, как дверь в комнату опять открылась.
– И, Ларссон, начни с простого, – он оглянулся на голову Черри, выглядывавшую из-за двери.
Думалось, куда уж проще. Его щелкнули по носу еще и за тройную оплату. Обули по полной. Хоть приват от Черри-бомб стоил выложенных денег, танец за тройную оплату, очевидно, эвфемизм. Форман действительно профи. Без подведения итогов сессии не ушла.
– Спасибо, доктор Форман, – раздраженно выпалил он.
– Не стоит благодарности. Вы заплатили за сеанс, – Адам только закатил глаза после щелка, подтвердившего, что дверь, наконец, закрыта.
Работать с местным контингентом – удовольствие для гурманов. Видимо, Форман находила в этом что-то притягательное, раз консультировала в подобном месте. Стриптизерша захудалого ночного клуба выставила его дураком, если именно так проводился сеанс с Черри-бомб по бухгалтерии. К сожалению Ларссона, он слишком поздно понял, что в позицию прейскуранта «танца за тройную оплату» вложен совершенно иной смысл. В старом городе все сильно отличалось от того, чем казалось на первый взгляд. Форман права: пора научиться считывать нюансы. Только знаток бы догадался, что «танец за тройную оплату» означал прием у мозгоправа. Адам свой шанс профукал, хотя здесь можно легко поспорить. Черри-бомб стоила каждого потраченного на нее цента. Во всех смыслах. Здесь Адам получил два по цене одного. За тройную оплату, разумеется.
Мертвецы не болтают
Падавшие в оконную щель капли дождя звучали мелодичным метроном. Отсчитывали мгновения, что складывались в минуты, затем в часы. Мгновения, из которых состояла жизнь. Мгновения, где настоящее становилось прошлым. Мгновения, напоминавшие, что у всего есть срок службы. Капли извещали об уже ушедших: разносились эхом в тишине. Мгновения. Их слишком много и слишком мало. Тех, что приносили радость, и тех, что причиняли боль. Тех, что дарили жизнь, и тех, что ее забирали. Лишь самые яркие оказывались достойны запечатлеться не только в памяти. Отпечатком света на бумаге или последовательностью нулей и единиц фотография бережно хранила мгновение, каким оно было – без искажений восприятия. Носитель не важен. Важна лишь память. Память о прошлом, что безвозвратно ушло.
Детектив Уэст провел бессчетное количество времени, изучая файлы прокурора Рид. Все материалы совместной работы с ОВР[2 - Отдел внутренних расследований (англ. Internal Affairs Division), основной задачей которого является проведение расследования, на факт правонарушений сотрудниками департамента] и файлы для служебного пользования приобщили к делу о поимке киллера, снова объявившемся в городе. Генпрокурор дал добро на рассекречивание. Только так удалось обеспечить доступ к информации, находившейся вне ведения полиции. Шумиха вокруг наемного убийцы никому не прибавляла рейтинг, да и большая часть фигурантов расследований давно мертвы.
Как ни странно, но найти фотографии с мест преступлений оказалось довольно легко. Ещё проще отыскать среди них нужные – не запротоколированные и не привязанные ни к одному делу, хотя фото явно делались командой криминалистов. Детектив открывал снимок за снимком, пока не поймал себя на мысли, что вернулся в запечатленный на фото момент. Он собственными глазами видел кровавое месиво в номере дешевого отеля. Теперь же изучал каждое фото так долго, что перед глазами замаячила багряно-красная пелена. Затея начала казаться бесполезной, но Уэст надеялся вспомнить хоть какие-то детали.
Все в точности соответствовало воспоминаниям: на снимке тело убитого молодого человека. Пол номера засыпан осколками разбитых бутылок. Ориентируясь по этикеткам, алкоголь относился к категории элитного, что никак не сочеталось с номером в дешевой гостинице. Тело лежало лицом вниз. Постель под ним пропиталась кровью. В тот момент личность установить не удалось. По возвращению в номер после нападения наемников тела, как и большей части улик, уже не было. Детали на снимках не добавили ясности – цепочка никак не выстраивалась. Пришлось обращаться к общей базе для поиска совпадений и схожих эпизодов.
Уэст не отрывался от мониторов и внимательно сортировал файлы. Требовалось больше информации по аналогичным убийствам. Что они были, детектив уже знал, когда выходил на связного киллера – Эндрю Мак-Кинли убитый тем же способом, что и неопознанный на фото. Все, как одно: в интерьерах прошедшей эпохи былого величия Северного Нордэма, потасканного и потрепанного за несколько десятилетий. Гостиницы старого города. До настоящего времени в первозданном виде уцелело лишь три, и состояние каждой, как и самого старого города, оставалось плачевным. Первое совпадение освежило воспоминания и подтвердило догадки. Инцидент с нападением на детективов, одним из которых был сам Уэст, и группу криминалистов на месте преступления в гостинице Посейдон. Унылое пристанище заблудших душ. В былые времена она отражала величие Нордэма, а сейчас… рабочее место ночных бабочек и низкосортного эскорта.
Далее в базе еще нашлись эпизоды с совпадением параметров. Жертвы убиты в промежутке от пяти до двух лет назад при схожих обстоятельствах. Все белые мужчины примерно одного возраста двадцать-двадцать пять лет. Смерти наступали от обширной кровопотери в результате многочисленных колото-резаных ранений осколками бутылок. По сводкам жертвы работали в эскорте мадам Ронье, но об их пропаже никто не заявлял. Дела не объединяли в одно и регистрировали отдельными случаями бытового насилия со смертельным исходом. Ничего удивительного. О связях Ронье уже давно известно. Кто-то на протяжении почти трех лет покрывал серийного маньяка, специализирующегося на кровавых убийствах парней по вызову. Объяснимо, огласка смертей на рабочих местах сильно подпортила бы мадам бизнес, и неудивительно, что прокурор Рид, зацепившаяся за эти дела, погибла.
Хронология убийств обрывалась два года назад. С того момента не зарегистрировано ни одного похожего случая. Все дела с пометкой «нераскрытые» отправлены в архив, кроме того, что произошло в Посейдоне. Уэст открыл первый файл, содержащий информацию о происшествии с нападением, но в нем не было упомянуто ни слова об убийстве проститута. Не прилагалось никаких фотографий. Следовательно, те, что рассматривал Уэст, попали к прокурору Рид из неофициального источника, поэтому и остались не запротоколированы. Описание жертвы и места преступления в файлах полиции записано со слов ведущего криминалиста доктора Пирса Салли.
На дежурную группу и детективов из убойного совершено вооруженное нападение группой лиц, личности которых не установлены. Всем сотрудникам пришлось покинуть периметр. По возвращению на место, тело жертвы исчезло. Детектив Эйден Мэлроу скончался в госпитале от полученных в перестрелке ранений. По факту смерти офицера внутреннее расследование не проводилось. Показания криминалистов и выжившего детектива Уэста запротоколированы комиссаром полиции Уотсоном, капитанами Морганом и Батлером, а также… окружным прокурором Рэйчел Рид. На ее имени Уэст дрогнул. Прокуратура не возбудила дело о внутреннем расследовании, несмотря на то, что детектив погиб при исполнении. Данный факт вызвал укол обиды в груди.
Прокуратура и прошлый комиссар договорились о сделке, что устроила обе стороны. Но как тогда к Рид попали снимки? Насколько Уэст помнил, им пришлось бросить оборудование, уходя из-под обстрела наемников Ронье. Не все потеряно, в живых, кроме самого Уэста и доктора Салли, остался еще один свидетель. Было бы неплохо его допросить. С пристрастием. Помощник криминалиста, который поехал на вызов вместе с доктором Салли. Совесть протянула руки к горлу Уэста, но он изо всех сил старался сосредоточиться. Душевные терзания по поводу методов ведения допроса он отложил на потом. Глядя на свой рапорт капитану Батлеру, Уэст не мог воздержаться от нецензурной брани, прочтя фамилию помощника начальника кримлаба. Эванс. Миа-головная-боль-Эванс. Заноза размером с озеро Мичиган в заднице.
Попав под пресс прокуратуры, Эванс пришлось оставить работу, что сделало ситуацию только хуже. Теперь натасканный доктором Салли следак ошивался по другую сторону баррикад. По опыту, если Эванс не прекратит коротать дни на побегушках у Монстра, ее ждала печальная участь. Заварушка на встречи с Доном Романо – только начало. Возможно, это хоть как-то отрезвило бы ее дурную голову, в чем Уэст сильно сомневался. Общаться с искусным манипулятором виделось безумием, но он все еще не улавливал связи между убийствами серийного маньяка и киллером на передовой передела территории Северного Нордэма.
Уэст чуял, связь была. Об этом косвенно говорила хронология: убийства маньяка прекратились в то же время, когда исчез киллер. Последним в жертвах серийника числился связной Эндрю Мак-Кинли, но его убийца уже найден, обвинен и осужден. Жаль, что срок отбыть ему не получится. Ричард Томпсон, как и его предполагаемая жертва, уже никогда не заговорит. Если только на сеансе спиритизма. Мертвецы не болтают. Смерть связного повесили на покойника, который уже никак не сможет обелить свое имя. Очень удобно для тех, кто умело пытался затереть следы. Уэст бы сказал гениально. Комар носа не подточил. Либо полиция значительно повысила рейтинг раскрываемости – самый низкий по стране, либо кто-то явно работал на опережение.
Красиво сложенный кем-то пазл ничуть не помогал в расследовании. Единственный способ докопаться до правды – пренебречь установленными обстоятельствами смерти Мак-Кинли. Серийник не вернулся, а вот киллер снова в городе и убивал по повелению главаря банды Зеленых Змей. Неважно, что связывало двоих убийц в прошлом. Уэста интересовал только последний. Все же пришлось пойти на попятную и не отказываться от плана с допросом. Благо, его можно реализовать дистанционно и не переживать, что в какой-то момент Уэст выйдет из себя и попросту перейдет к рукоприкладству. Мертвецы не болтают. Только на сеансе спиритизма. Уэсту предстоял один из таких, где проводником в загробный мир виделась никто иная, как xi?ojie[3 - ?? (xi?ojie), китайский – леди, девушка, барышня, мисс] Костлявая собственной персоной.
Костлявая
Погасив свет в комнате, Уэст нашел контакт Эванс в приложении видеосвязи. Ответили почти сразу. На экране появилось изображение ее квартиры: ноутбук стоял перед диваном, на котором сидела еще более нежелательная для общения, чем сама Эванс, персона. Ее дружок Лиам Ларссон – мажор, прожигатель жизни и завсегдатай вечеринок выглядел по-домашнему нелепо в сером спортивном костюме. Даже пафосный бренд шмотья не спасал картину от атмосферы домашнего уюта. Захотелось смачно сплюнуть от лившейся в рот наигранной слащавости. Еще более неуместно смотрелась спавшая у Ларссона головой на коленях Эванс, укрытая пледом. Семейная идиллия, так посмотреть. В правдивость не верилось ни секунды, но в проработке деталей парочке не отказать. На обратном конце связи профи, коих не запугать ни значком, ни стволом: выдадут легенду истинную, как сама суть мироздания. Генпрокурор бы смотрел и умилялся.
– Я смотрел сериал, – констатировал Ларссон.
– Мне нужно поговорить с ней, – Уэст решил, что приветствия лишние, раз не с ним поздоровались.
– Сегодня четверг, – снова без интонации продолжил зарвавшийся засранец. – Извини, думал, мы очевидными фактами обмениваемся. Мне пялиться в черный экран? Попахивает шизофренией, – на его слова Уэст включил лампу у монитора, освещавшую только край рабочего стола, клавиатуру, руки и часть груди.
– Я могу поговорить с ней? – выжидающе спросил он.
– Может быть да, а может быть нет… Ты говори, вдруг она услышит, – съехидничал Ли, отпивая чай из мерзкой разноцветной кружки.
– Разбуди ее, – попросил Уэст, на что Ларссон ухмыльнулся, снова прихлебнул и отставил кружку на подлокотник, аккуратно придерживая кончиками пальцев.
– А что я получу взамен? – бизнесмен, твою мать.
Уэст глубоко вздохнул. Недолго думая, он стащил с себя майку. Теплый свет настольной лампы осветил, все, что было скрыто. Ларссон поменялся в лице. Темно-зеленые глаза распахнулись и стали практически черными от расширившихся зрачков. Гаденькая улыбочка сползла с ухмыляющейся физиономии. Губы оказались плотно сжатыми и практически обескровленными. Пальцы, державшие кружку с кипятком, побелели. Ларссон молчал, раздувая ноздри, не в силах вымолвить ни слова: грудь вздымалась от глубокого дыхания.
– Уверен, что хочешь, чтобы я ее разбудил? – хриплым голосом спросил он, гулко сглотнув. Несчастная кружка грозила раскрошиться от давления пальцев. Сам Лиам, возможно, уже заработал ожог первой степени.
– Разве мы не договорились? – Уэст видел, как он прерывисто дышал, прожигая взглядом даже через веб-камеру, и разглядывал чересчур пристально для ревнивого бывшего парня мисс Эванс.
Приятного в осмотре оказалось мало, но Уэст не мог проявить слабость и отступить. Только не сейчас. Ларссон проверял на прочность. Если позорно слинять, то общению с Эванс придет конец. По крайней мере, Ларссон младший точно приложит к этому усилия. Даже сейчас, зная, что Уэст ни на что не претендует, Ларссон не подпустит к подруге без проверки. Видимо, оценивал по размеру бицепсов подходил ли Уэст для разговора.
