Хроника Эвилиона. Сильф

– Пойдём, мой большой мальчик, я тебя покормлю.

Я увидела, как Лиярд радостно побежал к Грэйни, виляя хвостом.

– Казанова и обжора, – услышала я шёпот Ланселота.

Я взяла его за руку:

– Идем.

Он послушно последовал за мной. Мы поднялись в комнату Арти, где он быстро перетаскивал свои вещи в спальню отца. Я провела Ланселота в ванную и показала, как пользоваться душем, попутно объясняя принцип его работы.

– Вот, освежись пока, – сказала я, указывая на полку с банными принадлежностями. – Пользуйся.

Я вышла в холл, чтобы спуститься в хозяйственную комнату за постельным бельём.

Проходя мимо кухни, я заметила, как Грэйни занимается приготовлением сэндвичей и кипятит воду в чайнике. Лиярд лежал под столом, рядом с ним стояла миска, полная мяса, и на его морде было написано полное удовлетворение. Вот уж точно любитель женщин и лакомств!

Я быстро взяла в своей комнате бельё, поднялась наверх и застелила кровать. В этот момент в дверях появился Арти. Он кинул в меня толстовку, спортивные штаны и направился к выходу.

– Арти, – окликнула я его.

– Позже, Вив, – бросил он на ходу, не оборачиваясь, и ушёл.

Я положила одежду на кровать и крикнула Ланселоту через дверь, где он может ее найти. Затем я спустилась на кухню. Грэйни сидела за столом и пила чай. Рядом стоял поднос с приготовленными сэндвичами. Я молча села на стул и взяла один из них.

– Бедный мальчик, – пробормотала Грэйни.

– Мам, ты о чём? – у меня появилось нехорошее подозрение.

– Я о Лэнсе. Не могу поверить, что такой красавчик попал в лапы сектантов. Она задумчиво смотрела в свою чашку.

– Арти рассказал, что они вместе занимались у Валериана, но он не смог уберечь его от неприятностей, заметив слишком поздно его странности. Он сказал, что Лэнс вышел на тебя, сбежав из секты Рогоставленников. Господи Иисусе, нет ничего святого у людей. Название как у сатанистов каких-то.

Из-под стола послышался волчий кашель. Стол заходил ходуном. Лиярд определённо смеялся. А я продолжала сидеть с самым непроницаемым лицом.

– Дружочек, ты подавился? – Грэйни заглянула к нему.

Стол перестал трястись.

– Арти рассказал мне, что мальчик сталкивался с различными проблемами со стороны мужчин и женщин, и его единственным другом стал этот огромный пёс. Он такой красивый! Как же много ему пришлось пережить, не понимая, что происходит! Солнечные дети так доверчивы…

Мой брат – настоящий мастер в своих кознях. Я больше не могла это слушать, не зная, что победит – гнев или безудержный смех. Взяв поднос, я положила на него пару сэндвичей и чашку травяного отвара, который заварила мама. Судя по запаху, он был от Анны.

– Пойду отнесу это, – сказала я, выходя из кухни чуть не плача, мои плечи сотрясались от смеха.

Лиярд последовал за мной и, толкнув дверь лбом, помог мне войти в комнату. Ланселот, одетый лишь в спортивные брюки, спал на кровати. Его голова покоилась на подушке, а светлые пряди были разбросаны вокруг. Тихо поставив поднос на тумбочку рядом с ним, я не удержалась и погладила шелковистые волосы. Лаванда… Моё сердце ёкнуло. Я дотронулась до его щеки кончиками пальцев и быстро убрала руку, заметив, что веки мужчины дрогнули.

Накинув на него одеяло, я прошла через смежную ванную в свою спальню, где без сил упала на кровать и мгновенно уснула.

***

Лиярд терпеливо ждал, пока все обитатели этого дома погрузятся в глубокий сон. Наконец, когда даже дыхание Ланселота стало ровным и размеренным, он решился на разведку. Бесшумно выскользнув из комнаты своего хозяина, он начал исследовать дом.

Они обнаружили Артура и девушку, которая источала ману Нимуэ. Это означало, что его госпожа отправила их сюда с определенной целью. Если Нимуэ действительно имеет отношение к ней, то, вероятно, она как-то связана с Эвилионом. Но Лиярд не мог даже предположить, каким образом.

Он постоянно чувствовал, что упускает нечто важное, какую-то часть воспоминаний. Это ощущение было ему знакомо, как и тогда, когда он увидел ту ману у дуба, откуда они спасали девушку. Какая нить ускользает от его внимания? В раздумьях он спустился вниз, решив начать с нижних этажей.

Отойдя немного в сторону, он услышал ровное дыхание хранительницы дома, простой смертной матери Артура. Значит, здесь находится её спальня. Запах этой женщины сразу понравился ему, как только они вышли на свежий воздух из железной самоходной коробки. Он повернул и проследовал на кухню, откуда был выход в сад. Дверь оказалась не заперта, и это вызвало у него беспокойство.

Выскользнув под звездное небо, он обошел внутренний двор дома. Интересно, найдет ли он все девять трав от злых духов? Он машинально кивнул. После того как он внимательно изучил территорию, отметив потенциальные слабые места, которые впоследствии можно будет сообщить Ланселоту, он завершил осмотр двора и через кухню вернулся в дом.

Яркая вспышка прозрачных глаз, и дверь, что оставили небрежно открытой, захлопнулась с громким щелчком щеколды. Довольный собой, он поспешил наверх. Он собирался вернуться в комнату к Ланселоту, когда вдруг острый запах сильной маны ударил ему в нос. Он исходил из спальни Вивиан. Опасно. Очень опасно. Такая же мана была на том дереве.

Он тихо открыл дверь из ванной в комнату Вивиан и попытался проникнуть внутрь. Его шерсть встала дыбом, он был готов к атаке.

– А, пёсик, снова здравствуй, – прозвучал тихий, но уверенный голос, словно шелест ночного ветра в кронах деревьев.

Лиярд почувствовал, как его тело сковывает невидимая сила, парализуя каждую мышцу. Все попытки избавиться от пут оказались тщетными. Послышался мягкий щелчок, и теперь он не мог даже моргнуть.

– Боюсь, я не хочу, чтобы ты застал меня врасплох, как сегодня вечером, – произнёс голос, проникая в самые глубины разума Лиярда и обволакивая его, словно густой туман. Такие способности были свойственны инкубам и другим демонам-искусителям.

Лиярд отчаянно искал взглядом пришельца, но глаза видели лишь мрак, окутавший комнату. Однако нос улавливал острый запах маны, похожей на жгучий перец, смешанный с первой опавшей листвой и горячим углём. Он зарычал, но звук остался безмолвным.

– Ой, ой, ой, я не могу позволить тебе разбудить её, – голос стал насмешливым, и в нём слышался отголосок битого стекла. Лиярд продолжал смотреть на кровать, где мирно спала девушка. Из теней постепенно начал вырисовываться мужской силуэт, словно проявляясь из ниоткуда. Через пару минут перед ним стоял юный мужчина, чьи длинные чёрные волосы спадали на плечи, укрывая всё вокруг. Под ними угадывалась синяя мантия, украшенная серебристым узором из звёзд и листьев. Он был худым, как тростник, но от его тела исходила невиданная сила – не воина, а демона.

Лиярд в панике пытался освободиться от пут, но они были крепки, словно железные кандалы. Он ощущал, как его сердце бешено колотится в груди, а разум охватывает ужас.

– Ты, конечно, можешь продолжать, но ты мешаешь мне рассматривать моё сокровище, – злобно сверкнули в темноте его дьявольские голубые глаза.

Фамильяра прижало к земле.

– Я не люблю причинять боль тому, что считаю своим. Лежи спокойно, не доставляй неудобств, – сказал он.

Очередной щелчок пальцев – и вокруг мирно спящей девушки вспыхнули синие огоньки, на мгновение осветив незваного гостя. У него было лицо с острыми чертами, высокие скулы и бледная кожа, что делало его похожим на одного из фейри, волшебных существ, обитающих в лесах. Но он не был одним из них. Его магия другого рода.

– Не беспокойся, я не причиню ей вреда, – произнес он. – Признаюсь, я просто соскучился. Я слишком долго ждал её.

Его ладонь нежно коснулась лица Вивиан, убирая с него рыжие пряди. – Она прекрасна, но другая, не такая, как твоя госпожа, – прошептал он.

Несколько минут он с восхищением рассматривал спящую девушку.

– Представляешь, её волосы цвета меди напоминают мне о И Драйге Гохе, так забавно, – сказал он, погрузившись в свои мысли.

В этот миг Вивиан что-то произнесла во сне и откинула одеяло к краю кровати. Взгляд пришельца потемнел, и он с наслаждением любовался её телом, которое теперь было открыто.

– Она такая нежная.

Его ладонь с хозяйским жестом прошлась по её груди, спустилась вдоль округлого животика к полным бёдрам. Мана заискрилась, выдавая возбуждение.

Но, опустив руку чуть ниже, он остановился. – Так-так-так, – произнес он с удивлением. – А печать с её сил ещё не снята.

Он самодовольно хмыкнул: – Какая радостная новость. Но неожиданная.

Он снова присел на кровать рядом с ней.

– Удивительно, сколько событий происходит в этом доме сегодня. Потомок моего любимого ученика и эта холодная мраморная статуя – оба находятся здесь, и оба живы. Занятно.

– Ланселот…

Глаза вспыхнули от ярости, когда Вивиан во сне произнесла это имя.

– Нет, моя дорогая, забудь о нём, – сказал он и наклонился, чтобы страстно поцеловать её.

Лиярд с отчаянием смотрел, как тот выпустил пять или шесть дьявольских петель. Девушка обняла его, не открывая глаз, и ответила на поцелуй. Тело колдуна начало искриться, выдавая сильное желание, и одна из искр попала на Вивиан, оставив небольшой ожог на её груди. Юноша тут же отшатнулся.

– Пора прощаться. Моя мана пока нестабильна, но я обязательно вернусь за тобой.

Ему явно не хотелось покидать это место. Он ещё некоторое время созерцал спящую девушку, а затем начал постепенно исчезать. Лиярд ощутил, что может пошевелиться, и уже собирался броситься к Ланселоту, когда услышал:

– Ах да, пёсик, ты не сможешь вспомнить ни меня, ни нашу беседу, как бы ни старался.

С этими словами раздался щелчок, и Лиярд застыл на несколько секунд с совершенно пустым взглядом. Луна осветила комнату, и фамильяр, тряхнув головой, вздохнул. Осторожно натянув одеяло на обнажённую девушку, он запрыгнул на край кровати и свернулся клубком у её ног. Так же, как делал, когда его госпожа была жива.

Потерянное сокровище

Стук в дверь прервал Блада от чтения. С тех пор как они с хозяином поселились в этом доме, рыцарь полюбил вечерние чаепития. В это время они с Лугом либо погружались в мир книг, либо обсуждали законченные произведения. Он терпеть не мог, когда их отвлекали.

Луг посмотрел на Блада, и тот, вздохнув, поднялся:

– Я открою.

Выйдя из кабинета, он прошел по узкому коридору, заполненному книгами. Многие из них уже были прочитаны, а некоторые еще ждали своего часа. Проклиная того, кто посмел их отвлечь, он с суровым видом открыл дверь. Позади неё находился худощавый подросток, весь в пирсинге, и его вызывающий взгляд был направлен прямо на рыцаря.

– Хэй, здоровяк, пропусти меня к учителю, – произнес он.

Блад медленно начал закрывать дверь, преграждая путь юноше.

– Не советую этого делать, – быстро проговорил мальчишка, в его словах, как и в голубых глазах, прозвучали угроза и вызов.

Блад чувствовал, что его терпение на пределе. Эти невоспитанные юнцы совсем потеряли страх. В Эвилионе за такое неповиновение их бы уже давно выпороли и отправили на самые грязные работы. Но здесь, в этом мире, он должен проявлять сдержанность.

– Ты не понимаешь, с кем имеешь дело, – процедил Блад сквозь зубы, чувствуя, как внутри него поднимается волна гнева. Он был готов сорваться, но в последний момент сдержался, заметив слишком любопытную соседку в окне.

– Я сейчас вышвырну тебя отсюда так, что свои хиленькие кости ещё долго будешь с камней соскребать, – он попытался вытолкнуть на улицу незваного гостя.

– Не гавкай, – раздался щелчок пальцев, и губы мужчины будто бы стянуло невидимыми швами. – Ну и славненько, – произнес подросток, просачиваясь в дом.

Блад, не в силах издать ни звука, схватил молодого человека и с такой силой прижал его к стене, что те задрожали, а с верхних полок посыпались книги.

– Я не по мальчикам, сладкий, не зажимай меня, – продолжил издеваться он, смотря, как Блад беззвучно рычит, сильнее вдавливая его в стену. – Хотя… Ты миленький, могу и пересмотреть взгляды.

Нервы Блада сдали, и, шумно выдыхая через нос, он попытался выкинуть наглеца из дома. Снова послышался щелчок, и тело, лишившись костей, с грохотом упало на пол, сил не было даже на вдох.

Парень отодвинулся от него и манерным жестом отряхнул свою кожаную куртку:

– Охраняй, Дружок, – и, довольно насвистывая, направился по коридору вглубь дома, словно он уже бывал здесь раньше.

Однако не успел он сделать и нескольких шагов, как из комнаты вырвалась яркая вспышка, парализовавшая непрошеного гостя.

– Кем бы ты ни был, немедленно отпусти его и уходи, – прогремел Луг, выходя из кабинета. Языки огня яростно лизали фигуру бога.

Увидев его, мальчишка склонил голову в знак приветствия.

– Мерлин? – Луг остановился и пристально посмотрел на него, пытаясь обнаружить следы черной магии. Через мгновение связывающие чары были отозваны. А Блад медленно поднимался с пола, вновь получив опору.

– Он самый, – юноша театрально поклонился.

– Ты всё такой же дерзкий, как и раньше, – с искренней теплотой произнес кельтский бог, крепко обнимая своего ученика.

Закончив с объятиями, Луг провел его в свой кабинет. Вскоре туда вошел Блад, бросая гневные взгляды на молодого человека. Однако тот, не обращая внимания на враждебность, спокойно намазывал джем на тост и, мелодично звеня браслетами, наливал вторую чашку ароматного чая.

– У тебя такой необычный питомец, – произнёс волшебник, продолжая с усмешкой разглядывать нового друга своего наставника.

Луг, принявший вновь человеческий облик, лишь вздохнул и, глядя на Блада, сказал:

– Позволь представить тебе моего ученика – Мерлина.

Юноша приветственно помахал рыцарю, который, казалось, не мог поверить в то, что видит перед собой.

– Да, это я, тот самый Мерлин, Миддрин и как там ещё меня называют, – сказал он, манерно взмахнув рукой, словно отгоняя что-то.

– Но ведь он же пропал много лет назад, говорят, его погубила леди озера, забрав силы, – Блад в полном замешательстве посмотрел на своего хозяина.

Мерлин с раздражением скривил губы. – Во-первых, мой гримуар. А во-вторых, именно почему я здесь – у нас есть более серьезные проблемы.

Он откусил тост и взглянул на Луга. – Но сначала поведайте мне, каким образом вы попали сюда.

Пока он рассказывал историю их путешествия, глаза Мерлина темнели, а самодовольство уступало место глубокой тревоге. Затем настал черед Блада, который поведал о событиях, развернувшихся в Эвилионе во времена правления Мордреда.

– Мы в полной заднице, – произнес Мерлин. – Насколько я понимаю, вам не вернуться обратно?

– Да, – ответил Луг, – когда я уже собирался пронзить Мордреда, Гвиневра применила черную магию, столь мощную, что мне с трудом удалось ее преодолеть. А оказавшись в этом мире, я осознал, что свет и время Эвилиона мне неподвластны.

Мерлин откинулся на спинку кресла и прикрыл веки. После чего он снова заговорил:

– Мы все в опасности.

Луг долго смотрел на своего ученика, потом вздохнул и направился к бару. Он достал несколько бутылок вина и три бокала, молча открыл одну из них и разлил напиток.

– Если ты так говоришь, значит, это твоих рук дело, – произнёс он, передавая вино Бладу и Мерлину. – Если кто-то и мог наложить заклятие, которое не позволяет мне покинуть это место, то только ты.

Мерлин залпом осушил свой и щелчком пальцев наполнил его снова.

– Не для кого не тайна, что я испытываю глубокие чувства к Артуру, – начал он. – Я причинил ему немало вреда, пока стремился к могуществу и признанию. Мне было приятно видеть, как он идёт к своей цели, и я находился рядом с ним в моменты его триумфа, ровно как и защищал в трудные времена.

Однако, когда он возжелал Моргану, многое изменилось. Он не хотел слышать голос разума, влекомый собственными желаниями. Мы поспорили, и я ушёл от него в лес, надеясь, что он одумается и вернётся ко мне. Но время шло, а он не возвращался. А я ведь ради этого мальчишки оставил Нимуэ… Мерлин замолчал, собираясь с мыслями. Затем продолжил:

– Я снова попытался завоевать её сердце, но она была глубоко предана своим детям и жителям края. Для меня в её жизни не нашлось места. Внешне она казалась любезной, но её холод мог бы заморозить не один мир. Она так и не простила мне слов о её приёмном сыне.

Голос мага зазвучал тише, почти шёпотом:

– Однажды, когда во время размолвки с Артуром я гостил у неё, Нимуэ привела белокурого мальчика. Её мольба о том, чтобы узнать его будущее, была подобна последней вспышке надежды. Я знал, что ей суждено воспитать одного из рыцарей, который станет опорой Артуру, но то, что я увидел, потрясло меня. Лишь мельком взглянув в сверкающие алым глаза, полные гнева, я осознал, что этот мальчик представляет собой нечто большее, чем просто угрозу. Он легко мог изменить ход истории, и его присутствие требовало особого внимания и контроля.

Юный Ланселот был неразрывно связан с королевой, так же как и Артур. Его появление на свет стало предвестником гибели Эвилиона. Но не только. В руках этого молодого человека таилась сила, способная разрушить мироздание.

Когда я поделился с ней своими мыслями и предложил избавиться от него, она даже не стала слушать мои доводы. Я был слишком мягок и дал Нимуэ уговорить меня помочь ей. Желание быть полезным для неё не позволило мне предотвратить грозящую опасность.

Мы решили не вмешиваться в ход событий до тех пор, пока не наступит момент, когда Артур погибнет от руки Мордреда, но сам же его и убьет. Таким образом, мы не стали нарушать естественный порядок вещей.

Тем временем я создал мир, где Артур мог бы жить как обычный человек, наслаждаясь всеми радостями жизни. Шли дни, Нимуэ растила своего мальчишку, и я наблюдал, как он постепенно занимает её мысли. Она говорила только о его успехах.

Однажды она упомянула, что знает, как изменить судьбу Ланселота. Я лишь рассмеялся, будучи убеждён, что её силы не позволят ей совершить такое. Она бросила на меня злобный взгляд и больше не заговаривала со мной.

Я вернулся к Артуру, чтобы провести с ним последние минуты в Эвилионе, прежде чем начнётся решающая битва. Когда Артур пал, появилась Нимуэ и забрала его тело. Но он не был мёртв, лишь погружен в глубокий сон.

Вместе с Морганой они перенесли спящего Артура на эту сторону, где я уже открыл портал. В тот момент, когда я собирался закрыть его, меня толкнули внутрь вслед за Артуром. Так я оказался здесь.

Я наблюдал за ним, не желая больше вмешиваться в его жизнь. В этом мире моего ученика встретила смертная девушка. Она помогла ему, и впоследствии он стал служить местному правителю, где был рыцарем и позже основал этот город.

После его безмятежной кончины я вернулся к дубу и погрузился в глубокий сон, из которого меня могла пробудить лишь угроза, нависшая над потомками Пендрагона.

– Нимуэ мертва, – нарушил молчание Блэз.

– Я знаю, но я видел другую.

Его глаза сверкнули от гнева.

– Сначала её отобрали самым наглым образом. Но найти её было не так уж сложно. И вот что я обнаружил: она живёт в доме потомка Артура, а с ними Ланселот, пришедший прямо из Эвилиона, и фамильяр Нимуэ, который находится рядом с ним.

– Ты хочешь сказать? – голос Блэза стал твёрдым.

Мерлин сложил руки на груди и посмотрел учителю в глаза.

– Именно так. Нимуэ спасла их, направив сюда.

Луг встал и подошёл к окну.

– Моргана знала, что Артур в этом мире, – сказал он, задумчиво глядя на тёмную улицу.

– Да, она разыскивает нас с Артуром, чтобы не допустить возвращения в Эвилион, когда, согласно предсказанию, ему будет грозить опасность, – произнёс Мерлин. – И если ты здесь, то, вероятно, она отправила тебя из Эвилиона по той же причине.

Луг отвернулся от окна, и вокруг него заплясали языки пламени.

– Нам нужно быть осторожными, – сказал он тихо. – Моргана сильна и коварна. Она не остановится ни перед чем, и время это показало. Однако она не является главной угрозой.

В ходе изучения личности Гвиневры я обнаружил, что за ней стоит кто-то более могущественный, чем Моргана. Но мне пока не удалось понять, кто или что это.

Огонь уже распространился по потолку над головой божества, и его гнев был неудержим при мысли о том, как легко его изгнали из мира, который он любил.

– Каков твой замысел? – поинтересовался он.

Мерлин улыбнулся.

– Вернуть мою маленькую драгоценность, – ответил он.

***

Что-то мягкое и влажное прикоснулось к моей ладони, которая выглядывала из-под тёплого одеяла. Ещё не до конца проснувшись, я спрятала руку обратно в уютный кокон. И полностью закрывшись одеялом, я попыталась вернуться в мир грёз, но тут же услышала недовольное урчание и скрип пружин матраса. Что-то тяжёлое зашевелилось рядом, окончательно пробудив меня. Мои веки медленно приподнялись, и я увидела над собой огромного белого волка.

– Лиярд, дай поспать, – сонно протянула я, протягивая руку, чтобы потрепать его по широкой голове. Однако в следующее мгновение укрывавшее меня одеяло исчезло, и холодный воздух заставил мою кожу покрыться мурашками.

– Ну ладно, уговорил, встаю, – произнесла я, зевнув и потянувшись. За окном всё ещё было темно. – Сегодня же выходной, а ты разбудил меня так рано.

Волк, похоже, был очень доволен собой. Из его пасти свисало моё одеяло с мелкими цветочками. Не в силах сдержать улыбку, я тихо рассмеялась: – Тебе идёт.

В ответ он закатил глаза и с гордым видом вернул одеяло на кровать.

Всё ещё зевая, я поплелась в ванную. Включив воду, я взглянула в зеркало и увидела там девушку с растрёпанными рыжими волосами и опухшим лицом, на котором отпечатались следы от подушки. По крайней мере, на этот раз обошлось без слюней.

Я поискала зубную щётку и, найдя её, переключила воду на прохладную. Закончив с чисткой зубов, я намочила полотенце холодной водой и ненадолго приложила его к лицу, стараясь снять отёк. Компресс немного помог, и моё отражение стало более приятным.

Мне не хотелось тратить время на укладку, поэтому я просто расчесала волосы и собрала их в объёмный пучок, оставив несколько свободных прядей по бокам.

Неожиданно меня отвлёк Лиярд, который гремел чем-то в комнате. Я выглянула, чтобы узнать, что происходит:

– Ты что, услышал звуки ссоры или драки?

Волк вздохнул и покачал головой.

– Не переживай, – крикнула я ему уже из ванной. – Арти обещал не трогать его.

Смешно, я попыталась успокоить волшебное существо, хотя сама очень нервничала, оставляя брата наедине с Ланселотом. Честно говоря, мне и самой не хотелось сейчас с ним видеться. Вчера он напугал меня до чёртиков, когда налетел на Ланселота и сходу ударил его в лицо.

Вздохнув, я открыла шкафчик, где хранила аптечку. Мне неоднократно приходилось подлатывать Арти, с детства попадавшего в неприятности, поэтому она всегда была под рукой. Захватив её с собой, я вышла из ванной. Лиярд лежал на заправленной кровати.

– О, так ты волшебник и домохозяин? – спросила я.

Лиярд недовольно заурчал и сузил глаза. Обведя взглядом мою спальню, в которой царил беспорядок, он вздохнул.

Я подошла к шкафу и, не задумываясь, сняла пижаму, оставшись в одном белье. Фамильяр, заскулив, выбежал из комнаты. Я фыркнула. Никогда бы не подумала, что волки могут быть такими нежными.

Пожав плечами, я вернулась к содержимому гардероба. Наконец я нашла то, что нужно: чёрную футболку с глубоким вырезом, песочную фланелевую рубашку и узкие джинсы. Я уже начала одеваться, как моё внимание привлекло красное пятнышко, похожее на ожог от сигареты. Удивительно, но вчера его не было. Хотя, если подумать, я вспомнила, что перед тем, как лечь спать, я была настолько потрясена случившимся, что могла просто не заметить.

Переодевшись, я посмотрела в зеркало. Раньше я никогда не делала макияж, но сегодня всё же решила подвести глаза и нанести немного блеска на губы. «Это для себя», – подумала я и, взяв с собой аптечку, вышла в коридор.

Первым делом я направилась к комнате Уильяма, где сейчас жил Арти, и постучала. Ответа не последовало. Скорее всего, он уже ушёл. Я знала, что если брата терзали сильные чувства, он сразу сбегал на тренировочную площадку. Хорошо, расспрошу его позже.

Я спустилась по лестнице и вошла на кухню. Было раннее утро, и за окном только-только начало светать.

Моя рука нащупала выключатель у двери и плавно нажала на него. Комната озарилась мягким электрическим светом, осветив расположившегося за круглым столом Ланселота. Он сидел, сложив руки на груди, и его фигура казалась особенно угрюмой в этом полумраке.

– Срань господня! – вырвалось у меня. – Какого чёрта ты так пугаешь?

Он поднял глаза, и я заметила, как его зрачки расширились от напряжения, но ответом он меня не удостоил. Моё сердце бешено колотилось, всё ещё отходя от испуга. Я сделала несколько вдохов и, немного успокоившись, взглянула на него: на скулах проступали фиолетовые оттенки, а один глаз слегка распух.