скачать книгу бесплатно
След Виракочи
Елена Васильевна Ленёва
Куда пропало золото инков? До сих пор загадка не дает покоя историкам и многочисленным кладоискателям со всего мира. Где спрятаны сокровища? В перуанской сельве или в Боливии, Чили, Парагвае? В мифическом городе Пайтити или в легендарной Вилькабамбе? Младший сын Уайны Капака – одиннадцатого правителя Тауантинсуйу оставил послание последующим поколениям, как найти сокровища Империи Инков. Но расшифровать его письмена не так-то просто. Без помощи Виракочи – главного инкского бога – не обойтись! Александр Кузнецов, известный российский лингвист, выпускник Московского университета дружбы народов, по просьбе друга и однокашника Маркоса Браво прилетает в Перу, чтобы разобраться в трагических событиях, произошедших с их общим другом Иваном Хименесом. Оказалось, что разрешить современные проблемы невозможно без погружения в далекое прошлое инкской цивилизации.
Елена Ленёва
След Виракочи
Все имена и события вымышлены автором.
Однако…
Все, что вымышлено, – возможно.
«Camaradas y amigos, еste es el camino de las penalidades, pero por еl se va a Per? a ser ricos. Por all? vais al descanso en Panamа, pero a ser pobres. Escoged».
Francisco Pizarro y Gonzаlez
«Товарищи и друзья, эта дорога страданий, но она ведет в Перу к богатству.
А та ведет на покой в Панаму, но к бедности. Выбор сделан».
Франсиско Писарро-и-Гонсалес, испанский конкистадор, завоеватель империи инков
Tawantinsuyu. Vilcabamba. 1536 wata
Яуару было почти одиннадцать лет, когда его единокровный брат Манко Инка Юпанки вынужденно покинул столицу Куско, а затем и крепость Ольянтайтамбо и подался с семьей и подданными в леса Вилькабамбы.
Большая беда пришла на земли инков. Белокожие люди, которые не признают Виракочу и поклоняются другому богу, вторглись в их страну, уничтожили привычный уклад жизни и принесли народу Тауантинсуйу страдания и болезни.
Поначалу брат Манко сотрудничал с белыми. Однако потом он понял, что эти люди совсем не заботились о процветании империи, их интересовали только сокровища (таким словом они называли изделия из белого и желтого металлов). Они насмехались над верой его народа и знатными людьми, грабили храмы, игнорировали их традиции. А когда главный белый человек отбыл к своему королю, его младшие братья стали творить совершенные беззакония. Один из них даже захотел взять в наложницы сестру Сапа Инки. Вот после этого Манко и решил сопротивляться нашествию белых. Его поддержали все старейшины. И он поднял восстание. К сожалению, не все удалось сделать так, как задумалось. Тогда брат забрал семью и верных сторонников и ушел в горные леса Вилькабамбы, чтобы противостоять белым из этих малодоступных мест.
Отец Яуара – Уайна Капак – одиннадцатый Сапа Инка земли Тауантинсуйу умер во время похода на север, где отца, старшего брата, а также многих других воинов настигла неведомая болезнь белых людей.
Уайна Капак взошел на трон в семнадцать лет, поэтому и получил такое имя[1 -
Уайна Капак в переводе с кечуа означает «молодой правитель»; Сапа Инка переводится как «Единственный Инка» – глава Тауантинсуйу (государство инков).]. Он стал одиннадцатым верховным правителем империи, а первым был Инка Манко Капак. Все кечуа знают, что первый Инка – сын бога Солнца Инти и богини Луны Мама Килья; Инти отправил сына на землю, чтобы спасти людей от дикости, научить их заботиться о земле и чтить Виракочу[2 -
Виракоча – божество. В мифологии инков Виракоча является создателем цивилизации и одним из главных божеств.] – творца мира.
После смерти отца среди пятерых единокровных братьев Яуара начались раздоры. Троих уже нет в живых. Остались лишь Пауллу и Манко. Пауллу стал на сторону белых, и они признали его императором, а Манко понял, что с этими людьми нельзя иметь дело, поднял восстание и уехал в Вилькабамбу. Яуар отправился с ним.
Здесь, в Вилькабамбе, Манко Инка Юпанки решил обосноваться: построить город, открыть императорский двор и собирать силы для сопротивления завоевателям. А все кечуа – народ его страны – будут молиться и просить Виракочу о том, чтобы белые люди убрались из Тауантинсуйу.
Яуар любил брата и считал, что Манко – настоящий Сапа Инка. Яуар – самый младший из братьев. Он слишком мал, чтобы занимать трон. И это очень хорошо! Потому что он совсем не создан для власти. Отец говорил, что этому мальчику (он имел в виду Яуара) не предназначено быть правителем, а предназначено быть хранителем богатства инков. Потому что у него – Яуара – так же, как и у их прадеда Пачакутека Юпанки, есть диковинный дар, которым никто в империи не обладает.
Откуда взялся этот дар, Яуар не знал. И поначалу даже не понимал, что лишь он единственный им владеет, ему казалось, что любой кечуа может видеть «картинки» так же, как и он. Да-да, дело именно в них – странных и ярких живописаниях, которые приходят к нему, стоит только захотеть. Он пересказывает истории, которые появляются в его голове, брату, маме и старейшинам. К нему прислушиваются все, даже самые почтенные старики племени.
Но в последнее время картинки перестали ему нравиться: в них гибли индейцы и домашние животные. И виновны в том были белые люди, пришедшие на их земли: они убивали его сородичей и разрушали храмы Тауантинсуйу.
Яуар старался не расстраивать брата, считал, если он промолчит и никому не расскажет о видениях, то картинки так и останутся лишь образами в его голове и ничего из увиденного не произойдет. Тогда как пересказанные видения впоследствии обязательно случались наяву. Но, к сожалению, сбывалось и то, о чем он старался умолчать.
Яуару было два года, когда умер отец. Он не помнил его, он его чувствовал. Так же, как он чувствовал своего великого прадеда Пачакутека. Прадед «увидел» однажды, сто лет назад, что придут белые бородатые чужаки и разрушат их империю. Зная о том, что случится в будущем с Тауантинсуйу, Пачакутек – Девятый Сапа Инка – построил высоко в горах, над священной долиной реки Урубамба, у подножья Старой Вершины город, который он так и назвал – Мачупикчу[3 -
Мачу Пикчу на языке кечуа означает «Старая Гора».], где возвел храмы, резиденции, фонтаны, бассейны, провел водопровод, установил на самой высокой точке ритуальный камень Интиуатана (все индейцы знают, что в том месте привязано Солнце), а неподалеку от города соорудил хранилище богатств Инков. Мачупикчу не так-то просто найти, а уж хранилище и вовсе невозможно обнаружить.
Богатство Инков: металлы богов и цветные камни – это слезы Солнца и Луны, которые доставляют радость богам своим цветом и блеском. Поэтому они так дороги индейцам. А для белых людей это всего лишь сокровища. Бледнолицые охотятся за ними; увидев предметы из желтого металла, который эти люди называют золотом, они становятся похожи на диких зверей: безжалостно плавят металл, превращая великие творения кечуа и аймара в бесформенную желтую массу, а затем переправляют украденные у народа богатства своему королю в далекую страну.
А еще белые люди никогда не держат слово.
Когда они захватили в плен брата Яуара Атауальпу, тот предложил выкупить свою свободу, обещал заполнить помещение, где он находился, золотом. И брат выполнил свое обещание! Его народ собрал для бледнолицых много желтого металла, но они все равно не сдержали слово и казнили Атауальпу…
Яуару уже одиннадцать лет. Но он мало разговаривает. Говорят, он особенный. Мама очень любит его, остальные окружающие благоговеют перед ним, считают, что он пришел из мира Пача Камака. Виракочи. Может, так и есть…
Яуар и сам не знает, зачем Виракоча дал ему этот дар? Ведь не просто так! Этот дар должен служить всем кечуа – народу его страны. Ведь он – Инка. Он потомок рода Инков, создателей империи.
Но что ждет его народ? И что ждет Яуара – младшего сына одиннадцатого правителя Тауантинсуйу?
Глава Первая
Звонок из Куско. Санкт-Петербург. Наши дни
Гудки: пять… шесть… семь… Телефон разрывался.
Кому же так неймется? И в воскресенье нет покоя.
Телефон затих, но через минуту вновь загрохотал. Подушка, в которую пришлось зарыться, не помогла. Рука потянулась за трубкой.
– Алло, – голос был глухой и недовольный.
– Алехандро, друг мой, я знаю, что у вас в Ленинграде семь утра.
О, Маркос!
– В Санкт-Петербурге… – губы вовсю растянулись в улыбке, – уже больше двадцати лет…
– Не привык я к этому названию. Э-э… Ты спал, что ли? Или уже проснулся? Я помню, что ты ранняя пташка.
Маркос, конечно, не мог знать, что вчерашняя вечеринка по случаю дня рождения жены шефа закончилась в два часа ночи и спал его друг от силы часа четыре.
– Как она называется? Птичка… Забыл…
– Жаворонок…
Звонок с другого континента окончательно разбудил того, кого назвали Алехандро. Недовольство испарилось, как будто и не было его вовсе. Маркос – друг, а друзья не могут помешать. Тем более друзья юности, с которыми знаком почти тридцать лет.
– Маркос, как я рад тебя слышать. А ты почему не спишь в столь поздний час? У вас там поди ночь совсем?
– Одиннадцать вечера.
– О… Что-то случилось?
– Я хотел бы сказать, что просто соскучился по тебе и решил поболтать, например, о теории алгоритмов…
– Чего-чего? Ты увлекся математической логикой, друг мой?
– Я говорю, что хотел бы, да. Чтобы доставить тебе удовольствие. Но… – он помолчал. – У нас беда, Алехандро.
– Беда?
– У Ивана убили дочь…
– Убили… Дочь… У Ивана?
– Да. Ей было всего четырнадцать. И она была красавицей. – Голос Маркоса дрогнул.
Алехандро молчал. Горло сдавил комок, мешавший говорить. Да разве только говорить… Дышать мешал! Что можно сказать, когда гибнут дети?!
– Маркос, как же так? – с трудом выговорил он. – Чем я могу помочь? Да и чем тут поможешь…
– Девочке уже ничем. – Маркос закашлялся, – но нам… Ты нам нужен, Алехандро. Мне и Ивану. Сначала исчез Хаймес, а теперь вот и у Ивана беда.
– Да что у вас там происходит, Маркос? В вашей тихой и чудесной стране? Это же не Колумбия! И даже не Бразилия!
– Происходит не в стране. А у нас. И ты можешь нам помочь.
– Я ничего не понимаю. Рассказывай.
Друг начал издалека:
– Алехандро, ты помнишь Зину?
– Зину? – он задохнулся… – Маркос, ты о Зиночке?.. Нашей Зиночке?
– Да, – тихо ответил он.
– Но… какая связь?
– Саша, дочка Ивана была убита точно так же, как и Зина.
– Объясни, я не понимаю.
У него разболелась голова. В висках застучало. Александр зажмурился, глубоко вздохнул, задержал дыхание, но это не помогло. Наоборот, отчетливо и зримо, как в кино, проявился тот жуткий день. Собственно, он никогда и не забывался. Как бы им всем ни хотелось, его невозможно вытереть из памяти.
…Зину нашли в недостроенном здании, недалеко от университетского общежития. Сначала показалось, что девушка спала, свернувшись в комочек, как маленький ребенок. Она и была ребенком: несмотря на свои восемнадцать лет, Зина казалась тринадцатилетней девочкой. Приехав в столицу из Казахстана, она поступила учиться в Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы. Блестящая студентка, умница. Закончила первый курс с отличием. А на втором… Ее убили, накачав какой-то гадостью, а тело зачем-то уложили наподобие человеческого эмбриона во чреве матери. Сексуального насилия над ней не совершали. До сих пор неизвестно, кто и почему убил красавицу и всеобщую любимицу Зиночку Кусаинову – однокурсницу Александра, Маркоса, Хаймеса и Ивана.
Рядом с ней обнаружили игрушечную ламу и тряпочную куклу. Ламу эту подарил ей Маркос, и Зина не расставалась с игрушкой, все время носила ее с собой. Поэтому милиция долго допрашивала их всех, особенно Маркоса. К счастью, у него было алиби…
Голос перуанского друга вернул Александра в действительность:
– Сначала пропал Хаймес… два года назад…
– Я помню, Маркос. Помню, как мы искали его и бродили в горах, пытаясь найти хоть какие-то следы, как плакала Мария.
– Ты не все знаешь, Саша, – прервал его Маркос.
– Неужели есть новости о Хаймесе?
– Кое-что ты все-таки не знаешь. – Маркос как будто не услышал вопрос, продолжал о своем: – Перед его исчезновением был убит подросток. Поначалу я никак не связывал эти два события. Но потом, когда я случайно увидел в газете фото убитого ребенка, я… мне показалось, что я уже видел нечто подобное. И я вспомнил Зину, вернее, тот момент, когда ее нашли. Помнишь? Пришли оперативники. И нам показали эти фотографии… Это было так давно. В Москве.
– Да, в апреле девяностого года.
– В апреле, семнадцатого числа, – повторил Маркос. – А спустя двадцать пять лет исчез Хаймес. Мы искали его и не нашли.
– Я не вижу связи.
– Подожди, не перебивай. Я открыл газету и… вспомнил о Зине. И подумал… Ты прости меня, что я так подумал, но я решил, что это он – Хаймес – убил мальчика и Зину.
– Это невозможно, Маркос.
– Да, это невозможно, – как эхо, повторил он. – Я говорю, что я так подумал… К тому же Хаймес исчез. Я решил, что он прячется.
– Маркос, ты что же… – Александр перебил друга, – и во время наших поисков считал, что Хаймес убийца?
– Нет-нет. Газета попалась мне на глаза уже после того. Ты к тому времени улетел. Я никому ничего не сказал. А сейчас Камила, дочь Ивана… – Маркосу было трудно говорить. Он подбирал слова, переходя с русского на испанский. – И она убита точно так же, как Зина.
Александр пытался осмыслить услышанное.
– И что это значит? – спросил он глухо.
– Это может означать, что все три убийства… – он подыскивал слова, – понимаешь, Зиночку, Камилу… и этого подростка мог убить один и тот же человек.
– И ты решил, что это Хаймес? Что он по каким-то причинам убивает детей, а потом прячется? Я в это не верю.
– Нет, – тихо ответил Маркос, затем с трудом выговорил: – Это не он. Тело Хаймеса нашли.
– Боже мой… А я надеялся. Если честно, думал, что его затянули в Колумбию. А там… Там могли использовать его врачебный талант и держать в заложниках. Но что же с ним случилось?
– Никто не знает. Полиция не говорит. Нашли останки, сделали ДНК-экспертизу, определили, что это он. Скорее всего, сорвался со скалы. Или ему помогли сорваться… Но произошло это давно. Еще два года назад. Так что он никак не мог убить Камилу. И я просил прощения у Бога за то, что усомнился в Хаймесе и в течение долгого времени считал его убийцей.
– Значит, Хаймеса нет в живых… Не кори себя за мысли, друг мой.
– Да. Его нет в живых. Но мы-то живы. Понимаешь…
Маркос замолчал.
– Что я должен понять? Что тебя мучает?
– Саша… Если это не Хаймес, то кто? Кто убивает детей? Мы втроем учились в Москве: Хаймес, Иван и я. Кто-то из нас мог убить Зину. И здесь…
