скачать книгу бесплатно
– Не понимаю, куда ты клонишь…
– Если все три убийства похожи, это ведь логично! Разве нет?
– Я не знаю…
– Слушай дальше. Я… я считал, что это Хаймес. Но он никак не мог убить девочку. На момент убийства он был уже мертв. Остались мы с Иваном. У Ивана убили дочь. Значит, это яубийца?
– Маркос! Что ты говоришь?!
– Саша, помоги мне разобраться, прошу тебя. Может, у меня что-то с головой, может, я не помню, как совершаю эти преступления?
– Стоп. Прекрати. Ты не должен так думать. Если ты, действительно, видишь связь между этими убийствами, надо разобраться. Разве только вы втроем получали образование в Москве? Наверное, и другие перуанцы учились в нашем университете в то время. Может, на другом курсе.
– Может быть. Я не помню. У нас был специальный набор студентов из Перу.
– Нет-нет, это не очевидно. Надо посмотреть в учебных архивах. Я могу этим заняться и все выяснить. Более того, я обещаю тебе, что выясню! Кажется, Анна Петровна, наша любимая дама из отдела кадров, до сих пор там работает. Но и без нее прояснить этот вопрос – не проблема. – Александр старался убедить друга, отвлечь от чудовищных мыслей. – Мне кажется, Маркос, ты все усложняешь.
– Не уговаривай меня. Просто ответь: ты можешь помочь?
– Обещаю, что займусь архивами прямо завтра. Для твоего успокоения. Что еще я должен сделать?
– Во-первых, приехать. Ты нам нужен – мне и Ивану. И Ольге, его жене. А еще Марии – жене Хаймеса. Мы все очень любим тебя, Саша. Во-вторых… Я знаю, что это сложно.
– Говори.
– Можешь ли ты найти того следователя, который вел дело об убийстве Зины? Он был толковым и добросовестным. Надеюсь, он жив и здоров. Не знаю, работает ли он еще в органах…
– Я постараюсь найти следователя.
– Нужно ехать в Москву…
– Это не проблема, Маркос.
– Да, это не проблема, – повторил он.
– Как Иван?
– Он странный. Видимо, что-то с головой не в порядке. Такое впечатление, что он не осознает, что произошло. А вот Ольга совсем плоха. Сейчас в больнице. Если бы не старший сын, думаю, она бы наложила на себя руки.
– Не знаю, что и сказать.
– Да что тут скажешь… – Маркос чуть не плакал. – Ты сможешь приехать, Алехандро? Ты нам очень нужен, – снова повторил он.
– Я приеду, друг мой. Все выясню и приеду.
– А как с работой?
– Договорюсь.
На самом деле, на работе (в институте) он уже договорился, потому что собирался поехать со своей новой приятельницей в Таиланд. Оформил отпуск. А на фирме, где он разрабатывает лингвистическое программное обеспечение, у него свободный график.
После развода с женой личная жизнь как-то не складывалась. Катя – новая подружка – появилась недавно: три месяца назад. Обе его дочери – Людочка и Машуня – уже взрослые (они так считали, что двадцать и двадцать два – это солидный возраст!) и вполне снисходительно относились к подружкам отца. Предыдущие им не нравились («Ох у тебя и вкус, папа!»), и он, в конце концов, каждый раз с ними соглашался. А вот Катю-Котенка они, кажись, приняли. Да и он на нее запал.
Поездку в Таиланд придется отложить. Что ж, вместо Азии он полетит в Латинскую Америку. Катя, конечно, будет недовольна. Но насколько? Если она поймет, что помочь друзьям в столь трудный момент – это важнее, чем нежиться на солнце, значит, Катя – его женщина. Ну, а если не поймет – тоже хорошо. Вернее, плохо. Но уж лучше разобраться с отношениями сразу, чем разочароваться потом, когда появятся обязательства.
– Маркос, завтра же утром я поеду в Москву и постараюсь найти следователя. Также выясню все необходимое в университете. Знаешь, как он сейчас разросся!
– Знаю. Мы же были пять лет назад на встрече выпускников. Наша любимая альма-матер! Я очень скучаю по студенческим годам. Если увидишь кого из профессоров (дай им Бог здоровья!), передавай привет.
– Непременно, Маркос.
– А когда тебя ждать?
– Думаю, к концу недели.
– Поедешь через Испанию?
– Наверное. Самый удобный вариант. Сразу до Куско возьму билет. Москва – Мадрид – Лима – Куско. Если получится, из Мадрида сразу полечу в Куско. Посмотрим.
– Алехандро, это дорого, я понимаю…
– Друг мой, о чем ты говоришь? К тому же я недавно получил солидный гонорар за статью в немецком журнале. Немцы хорошо платят!
– Я тоже получил гонорар. За новую книгу.
– Роман про инков? Ты рассказывал…
– Нет, – он улыбнулся, – это не про инков. А ты ничего не забываешь, Саша. Нет, мой роман о другом. Я подарю тебе экземпляр. А про инков я пока только обдумываю…
– Хочешь, буду переводить на русский твой новый роман?
– Правда? – он чуть не расплакался от такого предложения. – Спасибо, Саша. Очень хочу. Если только это не я… ну, не я убивал.
– Прекрати, пожалуйста. Я не желаю об этом слышать. Мы все выясним, Маркос.
– Muchas gracias. No sе lo que har?a sin ti, Alexandro[4 -
Большое спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делал, Алехандро (исп.).]. Сегодня я смогу заснуть, наконец. Я думал, что сойду с ума…
– Ты мой друг, Маркос. А друзья должны приходить на помощь. Однажды ты мне тоже очень помог. Я помню.
– Это совсем разные вещи.
– И все-таки.
– Саша, я жду твоего звонка. В любое время. Если нужна какая-то информация, звони.
– Все будет хорошо, друг мой. Обещаю.
Маркос отключился, а Александр еще долго сидел, задумавшись, с телефонной трубкой в руке.
Звонок из Перу растревожил его, и воспоминания, помещенные на нижнюю полку памяти за ненадобностью и, казалось, забытые, враз выплыли и разбередили душу. Воспоминания были прекрасны и беспечны, как сама молодость. Но существовал один день, который никак не вписывался в студенческую беззаботную жизнь. В тот день Зину Кусаинову нашли мертвой. Страшный день оставил рубец на сердце; рана зажила, но шрам сохранился навсегда.
Квота имени Лумумбы. Москва. 1990 год
– Кузнецов! Иди сюда. Ты мне обещал, что будешь помогать перуанским идальго в освоении русского языка. Обещал?
– Марь Михална… – начал было Кузнецов.
– Что, Марь Михална? – передразнила она студента. – Саша, я тебя прошу, обрати внимание на грамматику. Хаймес делает примитивные ошибки в падежах. У Маркоса проблема со спряжением глаголов!
– А Иван?
– Последняя работа у него блестящая.
– Ну вот, видите…
– Думаю, твоей заслуги здесь нет. Иван – талантливый парень и трудяга.
– А остальные, получается, не талантливые? – Александр заступился за друзей.
– Да все они хорошие ребята, – более миролюбиво заявила Марь Михална. – Вопрос, скорее, не к ним, а к тебе: ты мне еще в январе обещал, что поможешь им с грамматикой. Апрель на дворе. Скоро летняя сессия. С такими пробелами им будет трудно учиться на третьем курсе. И мне кажется, что ты забыл о своих обещаниях.
Кузнецов молчал. В данной ситуации лучше не спорить и спокойно выслушать Марию Михаэловну Беккер. И не только потому, что она – одна из самых уважаемых и любимых профессоров в университете, но и потому, что она права. Несколько поколений советских и иностранных студентов воспитала профессор Беккер, русская немка, строгая и справедливая, добрая и отзывчивая, любящая студентов. Она прививала им любовь к языку и литературе, приучала к правильной речи. И те относились к ней с почтением, по-простому звали Марь Михалной. Иностранцы, которые прошли курс обучения у Беккер, прекрасно владели русским языком и, закончив университет, уезжали в свои страны влюбленными в Россию, ее культуру, язык, Пушкина и Достоевского, Гоголя и Чехова. А позже давали своим детям русские имена.
Да, Марь Михална была права. В общежитии студенты чем только не занимались… Но, уж точно, не правилами русской орфографии и пунктуации.
– Я понимаю, дело молодое… И погулять хочется. Весна на дворе. Девушки красивые.
– Так и я о том.
– Кузнецов, через две недели проведу диктант с твоими идальго. Так что, будь добр, позанимайся с ребятами. Я слышала, вся Латинская Америка к тебе на консультации бегает.
– Так уж и вся. – Кузнецов заулыбался, похвала была ему приятна. – Мне что же, со всеми заниматься?
– Хотя бы с идальго из спектакля. С друзьями твоими. Я им всем, между прочим, на экзамене за тот спектакль по баллу-то добавила, – Марь Михална улыбнулась. – Со сцены они прекрасно говорили по-русски. Значит, можете, если захотите.
– Ага… Учить спряжение глаголов и играть Лопе де Вега – совсем разные вещи. Там шпаги, песни, танцы.
Александр, шутливо отвесив испанский поклон, продолжил:
– Уж простите, что без шпаги, шляпы и пелерины, однако позвольте, Марь Михална, склониться пред вами в почтительном реверансе.
Она рассмеялась.
– Эх, Кузнецов. Раскланиваться ты мастер. А я ведь с тобой серьезный вопрос обсуждаю. Обещай, что поработаешь с парнями.
– Обещаю.
– И не разочаровывай меня, Саша. Обещания надо выполнять.
Да, новогодний праздник, на котором «великолепная пятерка»: Саша Кузнецов, трое его однокурсников-перуанцев и красавица-студентка Зиночка показали сцену из комедии Лопе де Вега «Учитель танцев», сделал их знаменитыми! Четырех идальго и прекрасную сеньориту запомнили не только студенты, но и преподаватели. И их слава была заслуженной!
На университетском капустнике они разыграли сцену, в которой были танцы, дуэль на шпагах и, конечно, диалоги. Причем, сделали они это на испанском и русском языках. Кузнецов руководил постановкой (пригодилась игра в самодеятельности!). Труднее всего пришлось Зиночке – любимице курса. Ей нужно было осваивать испанский текст, а выучить роль на иностранном языке за несколько дней не так-то просто. Но Александр (режиссер все-таки!) пошел на маленькую хитрость: сократил ее текст, но оставил все физическое действие.
Маркос играл Альдемаро – красавчика, умного и интеллигентного идальго из обедневшей дворянской семьи, без памяти влюбленного в дочь богатого и знатного горожанина из Туделы Флорелу, которую, конечно же, играла Зина.
По сюжету пьесы идальго Альдемаро, чтобы быть поближе к любимой, нанялся в дом к Альбериго, отцу Флорелы, учителем танцев.
Как и во всех комедиях плаща и шпаги, основной конфликт пьесы – между любовью и честью. В таких пьесах обязателен, как минимум, еще один воздыхатель. У Лопе де Вега им был Вандалино – богатый молодой человек, который также был влюблен во Флореллу. Его играл Иван.
В пьесе много неожиданных сюжетных поворотов и смешных перипетий. Александр решил выбрать одну из самых зрелищных сцен, в которой «положительный герой» Альбериго подстерегает ночью Вандалино и вместе с двумя слугами решает проучить его. Роль слуги Белардо исполнял Хаймес, а сам Кузнецов играл второго слугу.
Все прекрасно справились с ролями. Комедию плаща и шпаги приняли на ура! Гром аплодисментов и слава, которая пришла после такого успешного выступления, стали наградой для студентов.
Вот об этом спектакле и говорила Марь Михална. Она, оказывается, тоже была в зале и запомнила игру перуанцев. И, как выяснилось, за их искрометные роли даже добавила им на экзамене по баллу.
Во время репетиций «режиссер» Кузнецов отрабатывал с однокурсниками тексты, дрессировал и муштровал. Корректировал произношение! И они не обижались, с удовольствием включались в работу и были счастливы выступать перед университетской публикой: студентами и преподавателями.
Александр по-настоящему сдружился с перуанцами. Еще и потому, что испанский язык для него – что русский.
Он родился в Аргентине в семье работников МИДа. Отец, профессиональный дипломат, в то время работал в советском посольстве в Аргентинской Республике. Мама должна была рожать в Москве, но сын Александр решил появиться на свет раньше запланированного срока.
Чуть позже, когда были восстановлены дипломатические отношения с Эквадором, отца перевели в Эквадорское посольство, а еще через год – в Перу.
Так что для Кузнецова испанский, можно сказать, родной язык. От рождения за ним приглядывали местные няни. Первым словом Сашеньки (по рассказам мамы) было нежное «нанни», что значит, няня. Испанские слова «нинера, нана, кэнгюро» врезались в память как «мама?, папа?» (с ударением на последнем слоге) и «падрес»[5 -
ni?era (https://context.reverso.net/%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%BE%D0%B4/%D0%B8%D1%81%D0%BF%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9-%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9/ni%C3%B1era), nana, canguro – няня, бабушка-няня, няня-воспитатель; padres – родители (исп.).].
Уже в конце семидесятых, когда Саше было одиннадцать лет, семья переехала в Бразилию. Конечно, он стал учить португальский. Так что к моменту поступления в московский Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы он свободно владел испанским и португальским языками, вполне сносно говорил на английском.
Латинскую Америку Александр полюбил навсегда! История, культура, традиции латиноамериканских стран увлекали его необычайно. Он был уверен, что обязательно вернется (и не один раз!) в эти удивительные страны, когда закончит учебу.
Отец надеялся, что сын пойдет по его стопам. Но Кузнецов-младший выбрал другой путь. Он с уважением относился к работе родителей (мама занимала более скромную должность при консульствах), но карьера дипломата, к большому сожалению отца, Александра не привлекала.
А вот историю российской и советской дипломатии он изучал с большим интересом. Благодаря отцу он много читал о развитии дипломатических отношений Российской Империи, а затем и Советского Союза со странами Латинской Америки.
История российско-латиноамериканских отношений насчитывает более двухсот лет, с момента, когда Россия в лице Екатерины Второй, Григория Потемкина и других российских вельмож гостеприимно принимала руководителя борьбы народов Латинской Америки за независимость Франсиско де Миранду, искавшего в Европе помощи для развертывания освободительного движения против испанского господства. Россия, в отличие от целого ряда европейских государств, никогда не имела в Латинской Америке колониальных владений, хотя ей не раз их предлагали, например, при Анне Иоанновне – часть Бразилии.
Кстати, первое упоминание о Западном полушарии на русском языке относится примерно к тысяча пятьсот тридцатому году. В рукописи монаха Максима Грека «Сказание отчасти недоуменных неких речений в слове Григория Богослова» есть сообщение об открытии Америки: «…португальцы и испанцы… недавно, лет сорок или пятьдесят тому назад… открыли множество островов, из коих некоторые обитаемы людьми, а другие необитаемы; и землю Кубу. Ныне там открылся мир и новое собрание человеческое».
Первыми известными русскими людьми, посетившими Вест-Индию (таково историческое название островов Карибского моря) и страны Латинской Америки, были в семидесятых-восьмидесятых годах восемнадцатого века российский путешественник, просветитель и литератор Федор Васильевич Каржавин и купец Василий Яковлевич Баранщиков, написавший впоследствии книгу о своих удивительных и, порой, неправдоподобных похождениях «Несчастные приключения Василия Баранщикова, мещанина из Нижнего Новгорода, в трех частях света: в Америке, Азии и Европе, с 1780 по 1787 год».
Со второй половины девятнадцатого века между Россией и странами Латинской Америки начинают устанавливаться дипломатические отношения, выстраиваться торговые и культурные связи. Русское общество с симпатией следило за борьбой народов испанских колоний за независимость. Добровольцы из России сражались в войсках Боливара, участвовали в освободительной борьбе кубинского народа. А в восьмидесятые годы Александр Семенович Ионин – действительный тайный советник, русский дипломат и писатель, способствовал установлению дипломатических отношений с Аргентиной, Уругваем, Мексикой.
Межгосударственные, экономические, культурные связи между Советским Союзом и странами Латинской Америки, прерванные под нажимом США из-за «холодной войны», стали восстанавливаться в шестидесятых годах. Только за два года – в шестьдесят восьмом и шестьдесят девятом – были восстановлены дипломатические отношения с Колумбией, Эквадором, Боливией и Перу.
К Перуанской Республике у Дмитрия Сергеевича Кузнецова – отца Александра – да и у него самого, особое отношение. Саша был совсем маленьким, когда в стране случилось страшное землетрясение. Их семья тогда только-только перебралась в Перу, и родители вместе с другими сотрудниками советского посольства оказывали помощь перуанцам. Советский Союз прислал Перу вертолеты, сборные дома, медикаменты. В страну прибыл большой отряд советских медиков-добровольцев. За три месяца работы госпиталя и молодежного отряда было проведено более тридцати тысяч приемов, около тысячи госпитализаций, вакцинировано девяносто тысяч перуанцев.
