Моя судьба – тебя сгубить

– Если я что-то сделаю Огню, то сама замерзну.

С этим девушка согласилась и, наконец, успокоилась.

– Я Айра, младшая дочь Матери Племени, жена Огня, – произнесла она. – И прошу, обращайся с Огнем почтительно.

Айра опустилась на кусок шкуры, лежащей у костра, поджала под себя ноги.

– Жена Огня? – изумленно повторила я.

Понятие «горячий муж» приобретало слегка иной смысл.

– Да, – подтвердила Айра, глядя на меня поверх костра. В ее карих глазах отразилось дрожащее оранжевое пламя. – Жена Огня.

И в голосе ее было столько гордости, столько священной радости, что я сразу поняла: почетный это статус, выйти замуж за костер.

Впрочем, чего я хотела от первобытных людей? Для них огонь был даже не просто живым существом, а чем-то сродни богу. Нечто пугающее, могущественное, но без чего Племя не может существовать. Если я правильно помнила из школьной программы, сами древние люди разжигать его не умели, а добывали во время лесных пожаров, от дерева, загоревшегося после удара молнии. А потом заботливо хранили, не позволяя угасать. Ведь сберечь гораздо проще, чем искать новый источник жизненно необходимого пламени.

Но причем здесь замужество?

– Айра, почему тебя выдали за Огонь замуж? – озвучила я вопрос.

Айра поняла его немного по-своему.

– Как почему? – искренне удивилась Айра. – Потому что я – младшая. Старшие дочери Матери племени – жены мужчин. Они детей рожают. Они живут жизнью Племени. Только младших дочерей делают женами Огня. Они не могу быть женами мужчин. И быть с мужчиной не могут. Мать Племени уже стара, у нее не будет других дочерей, я последняя. И потому с детства была предназначена Огню.

– И… в чем же заключается ваша с ним… семейная жизнь? – осторожно уточнила я в легком шоке от открывающихся подробностей и брачных перспектив отпрысков местного сообщества.

– Я кормлю его, – как нечто собой разумеющееся сказала Айра. – Храню. Поддерживаю в нем жизнь. Я всегда рядом с ним, слежу, чтобы мой муж не погиб.

– И потому сидишь в холодной пещере совсем одна? – догадалась я. – А где остальные? Где твое Племя?

– Мужчины на охоте. Женщины и дети гуляют.

Она махнула рукой в сторону закрытого шкурой выхода из пещеры.

Вот уж точно Золушка. Пока мать и сестры гуляют, пусть не балу, а просто на свежем воздухе, бедная девочка привязана к одному месту и даже из пещеры выйти не имеет права. И ведь искренне считает, что это ей выпала лучшая доля, ей повезло больше остальных…

А сердце мое уже заколотилось от восторженного предвкушения. Первобытное племя! Настоящее! И я его могу увидеть! Не просто на картинках в учебниках по истории или в кино, а собственными глазами!

Чувствую себя туристкой на необычной экскурсии.

Я уже полностью уверилась, что никакой это не сон. И пусть собиралась отправиться в дорогу утром, позавтракав и одевшись, но судьба или что-то еще распорядились иначе и забросили меня в какой-то из отдаленных уголков Ардалиона, чтобы познакомить с одним из его народов, так напоминающих доисторических людей моего родного мира. Или… А вдруг чудесным образом я вернулась на саму Землю? Да, чуток промахнулась с эпохой, с кем не бывает. Такие мелочи по сравнению с тем, чтобы застрять вообще в чужой Вселенной! Это было куда важнее новых впечатлений и внезапного путешествия.

Надо убедиться! Ведь в Ардалионе совсем другое солнце! И если я увижу свое, привычное…

Ноги сами понесли меня к выходу из пещеры. Холод тут же обнял меня за плечи, но остановить не смог. Не сейчас.

Сдвинув край занавешивающей проход шкуры в сторону, я замерла.

А вот и та самая бескрайняя ледяная пустыня…

Почти один в один из моего сна.

Пещера, а с нею и я смотрели на мир с небольшого возвышения. Видимо, жилище племени было частью какой-то одинокой горы. Или начала горного хребта, которого я из пещеры видеть не могла. Вид открывался лишь на заснеженную голую равнину, ограниченную непривычно далекой линией горизонта.

Надежда, будто меня вернули домой, испарилась.

Потому что этот мир точно был не мой. И даже оказался не Ардалионом.

В выцветшем до бледной голубизны небе незнакомой планеты висело два солнца. Белое и желтое, так похожее на привычное светило Земли. Они находились настолько близко друг к другу, что сомнений не оставалось: у Ледяного мира была двойная звездная система.

Глава 10

Третий мир…

Плезиозавр меня утопи… Третий мир! Будто второго мне было мало, как я умудрилась провалиться в еще один! Что за хтонь со мной творится? Я, конечно, мечтала о странствиях, но неужели Вселенная решила исполнить мое желание настолько причудливым образом?

Вот реально, бойтесь своих хотелок. Как бы не пожалеть.

И ладно бы в чужой аналог ледникового периода меня забросило в шубе и с моим укомплектованным по-походному рюкзаком, но чтобы сразу из теплой постельки да в тоненькой пижаме – это жестоко!

Белая равнина слепила глаза. Два солнца даже на пару не справлялись с обогревом Ледяной планеты. Порыв студеного ветра обжег кожу, заставил слезиться глаза и мгновенно окоченеть всё тело. Я даже не сразу разглядела людей у подножия нашей горы и множество следов в снегу. Для этого пришлось опустить взгляд и протереть глаза покрасневшими от мороза кулаками.

Мерзла я одна, жители пещеры чувствовали себя вполне комфортно посреди своей беспросветной зимы. Словно истинные сибиряки из известной поговорки, одноплеменники Айры утеплились на славу, щеголяя меховыми одеждами разных оттенков бурого и желтого, но одинаково мохнатыми и отлично согревающими даже на вид. Издалека вся эта доисторическая компания походила на стайку неуклюжих упитанных медвежат и присматривающих за ними топтыгиных повзрослее. Махнувшихся местами с полярными белыми собратьями, которые смотрелись бы в этой ледяной пустыне гораздо органичнее.

Но все же это были люди, и вели они себя узнаваемым, совершенно привычным, неизменным для любой эпохи образом: малыши со смехом и веселым возгласами закидывали друг друга снежками или лепили произвольные фигуры из податливой снежной массы, а отдыхающие мамаши расселись по крупным валунам с угадываемой целью посплетничать и обсудить отсутствующих мужиков. Или о чем еще могут переговариваться пещерные женщины, собравшись вместе и почти не обращая внимания на выгуливаемых чад? Я будто с балкона на свой двор смотрю, в самом деле!

И тут меня дернули назад, в пещеру, и сразу же на плечи обрушилась тяжелая шкура. Мои окоченевшие пальцы машинально вцепились в спасительное подобие согревающего пледа, и я запахнулась посильнее.

– Замерзнешь же, – спокойно пояснила Айра, отходя обратно к костру. – И не открывай пещеру. Выстудишь. И Огонь увидят те, кому нельзя.

Спорить я не стала, как и заново отодвигать мохнатую «штору». Насмотрелась на «улицу», достаточно. И теперь, когда занавешивающая вход шкура вернулась на место, а ледяной ветер остался снаружи, стало гораздо теплее.

Я тоже вернулась к костру.

– Спасибо, – поблагодарила Айру за плед.

Айра передернула плечами и подбросила «мужу» на съедение сухую ветку.

– Людей и так мало. Меньше, чем других. Если умрешь от холода, станет еще меньше.

То есть дело не в сострадании или жалости, а в банальном прагматизме. Чем больше людей, тем больше шансов на выживаемость всего племени. Поэтому заботиться следует о каждом из них.

– А тебя не смущает, что я чужой человек и появилась непонятно откуда? – с недоумением поинтересовалась я у Айры, которой, кажется, вообще было всё равно, что у ее костра греется совершенно фантастическим образом оказавшаяся в пещере незнакомка.

Она взглянула на меня с удивлением.

– Я же сказала, людей и так мало. Любой человек ценен. Не важно, как ты появилась. Ты не из Других, и ладно. Захочешь остаться в Племени, оставайся. Хотя это не мне решать. Моя задача – кормить и оберегать мужа. А делами Племени занимается Мать Племени. Только она может запретить тебе остаться с нами.

– Так у вас вождь – женщина, – понятливо и удовлетворенно кивнула я. –Матриархат, значит.

Надо же, я попала в мир, где матриархат реально существует. Приятно, что хоть где-то женщины взяли власть в свои руки.

– Конечно, женщина, – с недоумением отозвалась Айра. – А в твоем Племени разве не так?

– У нас призрачное равноправие, – усмехнулась я. – А на деле рулят мужики.

– Я тебя не совсем поняла, – сказала Айра. – Но мужчина не может быть главным в Племени. Мужчины часто гибнут на охоте. А женщина всегда остается.

Какая-то логика в этом определенно была. При реалиях первобытно-общинного строя вождя Племени, будь он мужчиной, пришлось бы часто менять.

А вот предложение Айры стать частью Племени напомнило мне, что недостаточно просто обогреться и разобраться, куда меня занесло на этот раз. В Ардалионе я тоже оказалась не по своей воле, но там хотя бы сложился определенный план, как поступать дальше. В Ледяном же мире идея отправляться в странствие по планете казалась не просто неудачной, а даже самоубийственной. Но и оставаться жить среди древних людей… Бррр! Так себе перспектива.

Разве что дождаться с ними лета и только тогда отправиться в дорогу. Предпочтительнее, конечно, было бы вернуться в Ардалион, но я даже как сюда, в очередной мир, провалилась, не понимаю, что уже говорить про путь обратно.

– Айра, а долго еще будет длиться зима? Когда наступит…

И тут я запнулась, обнаружив, что в языке пещерных жителей, на котором я теперь бегло говорила, нет слова, обозначающего летнее время года.

Дурное предчувствие заворочалось в животе.

– У вас всегда снег? Всегда так, как сейчас там, за пределами пещеры? Или когда-нибудь наступит тепло? – переформулировала я вопрос, видя непонимание в глазах девушки.

– Не всегда, – ответила Айра. И когда надежда расцвела в моей душе робким цветком, пояснила. – Бывают еще бураны. Когда нельзя выходить и не видно дальше своего носа. А снег был всегда. И никогда не исчезнет. Разве может быть иначе?

От отчаяния захотелось взвыть. Все-таки ледниковый период, а не обычная временная зима! Угораздило же попасть именно в такой мир! И что мне теперь делать? Вот попала так попала!

Неудивительно, что интуитивно я назвала этот мир Ледяным. Таким он и оказался – реальность вечной стужи. Скованная мерзлотой планета.

– А бывает еще холоднее, когда приходят Другие, – задумчиво продолжала девочка, глядя на подрагивающее пламя. – И становится настолько морозно, что не согревают даже шкуры и Огонь. Потому что Другие забирают всё тепло до капельки.

Про загадочных Других Айра упоминала уж не в первый раз, но только сейчас я осознала, что за этим названием скрывается нечто большее, чем какое-то иное племя или местные дикие животные. Слишком уж менялись голос и интонации девушки, когда она произносила слово «Другие». Появлялось напряжение, выдававшее страх и особый трепет перед неведомыми существами.

– И гасят Огонь, – закончила свою мысль Айра. – Поэтому я и просила не открывать пещеру. Они видят пламя на расстоянии, на которое человеку идти столько дней, сколько пальцев на руках. А Они придут за небольшую часть дня.

Я поежилась, словно невидимая лапа мороза пробралась под толстую шкуру и острыми коготками мягко провела вдоль позвоночника, хотя давно уже согрелась. И недоверчиво уточнила:

– И что, специально приходят и гасят? Им делать больше нечего?

– Конечно. Они же ненавидят тепло. И убивают его везде, где только находят.

Айра вдруг насторожилась, вскинула голову, прислушиваясь к чему-то.

– Холодно, – пробормотала она. – Стало холоднее…

Я тоже это ощутила. Стало не просто холоднее. Защипало нос и глаза, а шкура остыла настолько, что начала покрываться коркой изморози.

И тут снаружи донеслись крики. Детские испуганные вопли и полные ужаса голоса женщин.

Там, на равнине, происходило что-то страшное.

Мой первый порыв броситься к выходу и посмотреть, что происходит на «улице», остановила Айра.

– С ума сошла? Увидят, что в пещере кто-то есть – и нам конец!

Сама она замерла у костра, держа в руке длинную толстую ветку. Будто собралась от кого-то отбиваться.

Кроме криков пещерных жителей, снаружи не доносилось больше ни звука. Да и те стихали, будто удалялись. Люди разбегаются? Что вообще происходит?

– Они уводят Других от пещеры, – пояснила Айра стратегию одноплеменников. Она прислушивалась к происходящему на равнине и понимала больше моего. – Защищают Огонь. Дети еще родятся, а если умрет Огонь – погибнет всё Племя.

– Что? – ужаснулась я. – Дети… еще родятся? Они там, что, сейчас умирают?

– Кому-то придется, – с огорчением и фаталистической обреченностью кивнула Айра. – Не все могут убежать. Другие забирают не только тепло. Но и жизнь.

Тут я не выдержала. Наплевав на предупреждение Айры, бросилась к выходу. И осторожно, под прикрытием толстой шкуры, выглянула наружу.

От мирной картины отдыхающих женщин и играющих детей не осталось и следа. Среди недолепленных снежных баб и нескольких безжизненных детских тел по истоптанному человеческими ногами снегу двигались странные существа. Которые не были ни людьми, ни зверями. Сгустки самой тьмы, высокие худощавые дымчатые фигуры, отдаленно напоминающие человеческие, они не шагали, а будто парили над поверхностью снежного покрова.

Тени из моего сна! Монстры, преследовавшие меня по такой же ослепительно белой безжизненной равнине. Как такое возможно? Откуда они взялись тут, в реальности?!

Взрослые разбежались в разные стороны, и кому-то даже удалось удалиться на значительное расстояние. Но не всем. Непросто бросаться наутек по глубокому рыхлому снегу, то и дело проваливаясь по колено или по пояс. А вот у Других с этим проблем не возникало. Словно настоящие тени или призраки, они скользили, не оставляя за собой следов, и в считанные секунды настигали очередную жертву.

На моих глазах тонкая когтистая лапа коснулась несчастной женщины – и та тут же рухнулав снег лицом. И больше не шевелилась. А тварь уже выбрала себе новую цель.

Забирают жизнь, так сказала Айра. Убивают одним прикосновением…

Я шарахнулась назад и натолкнулась спиной на Айру. Чуть не заорала от неожиданности, но вовремя зажала рот руками. Не хватало еще, чтобы те твари на равнине нас услышали.

Девочка тоже была напугана. Бледная, с застывшим взглядом, она замерла рядом со мной, судорожно сжимая в ладони ту самую толстую длинную ветку, которую схватила при первых же криках соплеменников. Только теперь на конце этого импровизированного факела пылало пламя.

– Что там? – дрожащим голосом спросила она. – Что ты видела?

– Смерть, – прошептала я в ответ.

Шкуру, закрывающую выход из пещеры, внезапно сорвало и унесло куда-то вдаль. Не порыв ветра. Что-то сверхъестественное. Жуткое. В проем заглянуло ясное равнодушное небо.

А затем его заслонила человекообразная клубящаяся тьма.

Глава 11

Больше всего Другой походил на персонифицированную Смерть из земных представлений: в ег