скачать книгу бесплатно
Поворот в местечке Лонгшё он преодолел на слишком высокой скорости, и Мартин, как всегда, судорожно ухватился за поручень над окном. Он взял себе на заметку: надо будет предупредить новенькую, чтобы не садилась в машину к Патрику. Впрочем, уже слишком поздно. Она ведь утром выезжала с Патриком к месту ДТП и, вероятно, успела получить первую порцию ощущений близкой смерти.
– Как она тебе? – спросил Мартин.
– Кто? – Патрик казался немного более рассеянным, чем обычно.
– Новенькая. Ханна Крусе.
– Ну, вроде ничего…
– Но?
– В каком смысле? – Патрик повернулся к коллеге, что заставило того еще крепче ухватиться за поручень.
– Смотри на дорогу, черт возьми! Мне показалось, тебе хочется что-то добавить.
– Даже не знаю, – медленно произнес Патрик. К радости Мартина, на этот раз он не оторвал взгляда от дороги. – Я просто не привык к таким чертовски… амбициозным людям.
– И что, черт побери, ты хочешь этим сказать? – засмеялся Мартин, правда не сумев скрыть, что немного задет.
– А-а, не обижайся, я не имел в виду, что тебе недостает амбиций, но Ханна… даже не знаю, как описать… в ней амбиции хлещут через край!
– Через край, – скептически сказал Мартин. – Ты сомневаешься в ней, потому что она слишком амбициозна… Не можешь ли ты выразиться поточнее? И что, собственно, плохого в целеустремленных девушках? Надеюсь, ты не из тех, кто считает, что для нашей работы женщины не годятся?
– Ты что, плохо меня знаешь? – Патрик снова оторвался от дороги и устремил на Мартина в высшей степени недоверчивый взгляд. – Ты думаешь, что я какая-нибудь скотина антифеминистского толка? И это при том, что моя жена зарабатывает вдвое больше меня… Я только хотел сказать, что… э, наплюй, сам потом поймешь.
Мартин немного помолчал, а затем спросил:
– Ты серьезно? Неужели Эрика зарабатывает вдвое больше тебя?
Патрик захохотал.
– Я знал, чем тебя заткнуть. Хотя, по правде говоря, это только до вычета налога. Потом бо?льшая часть уходит государству. И слава богу. Богатеям живется чертовски скучно.
Мартин тоже засмеялся.
– Да, ужасная судьба. Никому такой не пожелаешь.
– А я что говорю? – Патрик улыбнулся, но вскоре к нему вернулась серьезность.
Они свернули в район Кулленомродет, где вплотную друг к другу расположились многоэтажные дома, и заехали на стоянку. Потом еще немного посидели в машине.
– Ну, пора. Опять.
– Да, – отозвался Мартин и умолк.
Ком в желудке разрастался с каждой минутой. Но отступать некуда, так что уж лучше покончить с этим поскорее.
* * *
– Ларс? – Ханна опустила сумку на пол возле двери, повесила куртку и поставила туфли на полочку для обуви. Никто не отозвался.
– Ларс? Ау! Ты дома? – Она почувствовала, как в голос закрадывается беспокойство. – Ларс?
Она обошла дом – всюду тишина. От ее движений стали подниматься мелкие пылинки, которые отчетливо виднелись в проникавших через окно лучах весеннего света. Владелец не стал излишне утруждать себя уборкой жилья, перед тем как сдать его, но сейчас у Ханны не было сил на уборку. Беспокойство отодвинуло все на задний план.
– Ларс? – уже в полный голос закричала она, но слышала только отдававшееся от стен эхо.
Ханна продолжила обход дома. На первом этаже никого не было, поэтому она побежала наверх. Дверь в спальню оказалась закрыта. Ханна осторожно приоткрыла ее.
– Ларс? – мягко позвала она.
Он лежал на кровати на боку, спиной к ней, поверх покрывала и полностью одетый. По ровному дыханию Ханна поняла, что он спит. Она осторожно заползла на кровать и улеглась рядом с ним. Они устроились вплотную друг к другу, как аккуратно уложенные ложки. Ханна прислушивалась к дыханию Ларса, чувствуя, что размеренный ритм постепенно убаюкивает и ее, погружает в сон, уносящий беспокойство.
* * *
– Эка чертова дыра, – сказал Уффе, бросаясь на одну из поставленных в большом зале застеленных кроватей.
– А я думаю, тут будет очень весело, – отозвалась Барби и немного подпрыгнула, сидя на своей кровати.
– Разве я говорил, что весело не будет? – возмутился Уффе и захохотал. – Я сказал только, что нас занесло в чертову дыру. Но мы ее расшевелим. Гляньте-ка на эти запасы. – Он сел и указал на заполненный до отказа бар. – Что скажете? Начнем гулять?
– Да-а! – Все, кроме Йонны, возликовали. На жужжащие вокруг камеры никто не смотрел – они были слишком опытны, чтобы совершать характерные для новичков ошибки.
– Тогда, блин, вперед! – провозгласил Уффе, приставляя ко рту горлышко первой бутылки пива.
– Вперед! – поднимая свои бутылки, вторили остальные.
Опять же все, кроме Йонны – она осталась сидеть на кровати и только посматривала на дружную пятерку, но не шевелилась.
– А с тобой, блин, что происходит? – недовольно крикнул ей Уффе. – Ты чего, не выпьешь с нами пива? Тебя что, не устраивает наша компания?
Все в ожидании обратили взгляды к Йонне. Они сразу сообразили, что конфликты работают на успех шоу, а всем очень хотелось, чтобы «Покажи мне Танум» имело успех.
– Просто сейчас не хочется, – сказала Йонна, стараясь не встретиться с Уффе взглядом.
– Не хочется… – фальцетом передразнил ее тот. Он огляделся, чтобы убедиться в том, что остальные его поддерживают, и, увидев в их глазах ожидание, продолжил: – Какого черта, ты чего, записалась в трезвенники? Я думал, мы сюда приперлись ради тус-совок! – Он поднял бутылку и сделал еще пару глотков.
– Она не трезвенница, – отважилась вставить Барби, но грозный взгляд Уффе заставил ее снова умолкнуть.
– Оставьте меня в покое, – сказала Йонна и раздраженно спустила ноги с кровати. – Я пойду немного погуляю, – сообщила она, натягивая большую бесформенную военную куртку, которую повесила на стоявший рядом стул.
– Ну и вали! – прокричал ей вслед Уффе. – Зануда проклятая! – Он с громким хохотом открыл еще одну бутылку пива, потом снова огляделся. – Какого черта вы тут расселись, у нас же праздник! Вперед!
После нескольких секунд натянутого молчания начал распространяться нервный смех. Остальные тоже подняли бутылки и пустились в загул. Непрерывное жужжание камер их только подогревало. Приятно, когда ты у всех на виду.
* * *
– Папа, звонят в дверь! – прокричала вглубь квартиры Софи, продолжая говорить по телефону. Потом вздохнула. – Отец так чертовски медлителен. Блин, у меня больше нет сил здесь торчать. Я считаю дни до того, как смогу вернуться обратно к маме с Керстин. Ну, как всегда – сиди тут, когда сегодня начинается «Покажи мне Танум». Все остальные пойдут смотреть, а я все пропущу. Типичная непруха! – жаловалась она. – Папа, открой же наконец, звонят в дверь! – снова крикнула она. – Пойми, я слишком взрослая, чтобы мотаться туда-сюда, как малолетка после развода родителей. Но они по-прежнему не могут помириться, и ни один не желает меня слушать. Прямо как дети!
Звонок громко разносился по всей квартире, и Софи резко вскочила.
– Тогда я открою сама! – крикнула она и несколько тише добавила в трубку: – Послушай, я тебе перезвоню. Старик, наверное, опять сидит в наушниках и слушает свою мерзкую попсу. Целую, зайка.
Софи вздохнула и пошла открывать.
– Да, уже иду! – Она с раздражением распахнула дверь, однако немного смутилась, увидев двух незнакомых мужчин в полицейской форме. – Здравствуйте.
– Тебя зовут Софи?
– Да. – Девушка лихорадочно перебирала в памяти, что могла натворить такое, из-за чего к ней явилась полиция.
Ничего на ум не приходило. Конечно, на последней школьной дискотеке она выпила пару бутылок крепкого пива, а еще несколько раз каталась с Улле на его подрегулированном мопеде, но трудно было представить, что полиция станет утруждаться из-за подобных проступков.
– Твой папа дома? – спросил полицейский постарше.
– Да-а, – медленно ответила Софи, еще больше озадачиваясь. Что, черт возьми, мог натворить папаша?
– Мы хотели бы поговорить с вами обоими, – вступил в разговор рыжеволосый полицейский помладше.
Софи не могла не отметить, что он недурен собой. Впрочем, и второй тоже, но этот слишком стар. Классный старик. Наверняка лет тридцать пять минимум.
– Заходите. – Она шагнула в сторону, пропуская их в прихожую.
Пока они снимали обувь, Софи пошла в гостиную. Отец действительно сидел, нацепив на уши огромные наушники. Наверняка у него там играет что-нибудь кошмарное, типа «Визекса», или «Викингов», или «Торлейфс». Она замахала руками, пытаясь привлечь его внимание. Отец лишь чуть приподнял наушники и вопросительно посмотрел на нее.
– Папа, с нами хотят поболтать несколько полицаев.
– Полицейские? Что? Кто?
Софи увидела, что и его мозг лихорадочно заработал, соображая, что такое она могла натворить, предоставив полицейским повод их навестить. Она предупредила его вопрос:
– Я ничего такого не сделала. Честно. Даю слово.
Отец посмотрел на нее с сомнением, но снял наушники, встал и пошел разбираться, что происходит. Софи последовала за ним.
– В чем дело? – спросил Ула Касперсен, явно несколько напуганный возможностью получить нежелательный ответ. Интонация обнаруживала его норвежское происхождение, но очень незначительно, и Патрику подумалось, что Ула покинул родину много лет назад.
– Мы можем где-нибудь присесть? Кстати, меня зовут Патрик Хедстрём, а это мой коллега Мартин Мулин.
– Вот как, – произнес Ула и поздоровался с обоими. В его голосе по-прежнему звучал вопрос. – Да, мы можем сесть вон там. – Он пригласил Мартина с Патриком на кухню, как поступили бы девять человек из десяти: кухня почему-то считалась самым подходящим местом в доме для общения с полицией.
– Ну, чем мы можем быть вам полезны? – Ула сел рядом с дочерью, а полицейские разместились напротив.
Хозяин тут же принялся поправлять бахрому на скатерти. Софи бросила на него сердитый взгляд: даже сейчас он не может прекратить все прибирать и раскладывать по местам!
– У нас…
Полицейский, представившийся Патриком Хедстрёмом, явно колебался, и у Софи возникло странное ощущение в желудке. Ей захотелось закрыть уши и затянуть какую-нибудь мелодию, как она поступала в детстве, когда родители ругались между собой, а она понимала, что бессильна им помешать. Однако она уже не маленькая.
– У нас, к сожалению, печальные новости. Марит Касперсен вчера вечером погибла в автомобильной аварии. Мы приносим вам свои соболезнования. – Патрик Хедстрём снова кашлянул, но глаз не отводил.
Неприятное ощущение в желудке усилилось и мешало Софи вникнуть в только что услышанное. Это не может быть правдой! Вероятно, произошла какая-то ошибка. Мама не могла умереть. Не могла, и все. Они ведь собирались в следующие выходные в Уддеваллу за покупками. Они же решили. Только вдвоем. Совместное дело матери и дочери, о чем так долго просила мать, а Софи делала вид, что не хочет, хотя на самом деле ждала его с радостью. А что, если мать не знала об этом – о том, что поездка ей в радость? В голове жужжало, а рядом слышалось прерывистое дыхание отца.
– Должно быть, это ошибка. – Слова Улы прозвучали будто эхо мыслей Софи. – Вероятно, произошло недоразумение. Марит не могла умереть! – Он задыхался, словно после быстрого бега.
– К сожалению, нет никаких сомнений. – Патрик умолк, но затем продолжил: – Я… я сам ее опознал. Я знал ее по магазину.
– Но, но… – Ула подыскивал слова, однако они, казалось, от него ускользали.
Софи смотрела на него с изумлением. Сколько она себя помнила, родители всегда ссорились. Она даже не представляла себе, что у отца остались еще какие-то чувства.
– Что… что произошло? – запинаясь, выговорил Ула.
– Она разбилась на машине, чуть севернее Саннэса.
– Разбилась? Сама? Как это? – спросила Софи, судорожно вцепившись руками в край стола. Казалось, сейчас только это и удерживало ее в реальности. – Она что, уворачивалась от косули? Да мама вообще выезжала на машине раза два в год. Зачем ей понадобилось куда-то ехать вчера вечером?
Она смотрела на полицейских через стол, чувствуя, как у нее колотится сердце. Их опущенные взгляды со всей очевидностью показывали – они что-то недоговаривают. Что же это может быть? Она молча ждала ответа.
– Мы думаем, что тут не обошлось без алкоголя. Похоже, она села за руль нетрезвой. Но мы точно не знаем, это покажет расследование. – Патрик Хедстрём смотрел девушке прямо в глаза.
Софи не верила своим ушам. Она перевела взгляд на отца, потом обратно на Патрика.
– Вы что, шутите? Это наверняка ошибка. Мама не брала в рот ни капли. Ни капли. Я никогда не видела, чтобы она выпила бокал вина. Она была противницей алкоголя. Скажи им! – Софи почувствовала, как у нее просыпается отчаянная надежда.
Это не может быть мама! Софи с надеждой посмотрела на отца. Тот откашлялся.
– Это верно. Марит никогда не пила. Ни в то время, пока мы были женаты, ни, насколько я знаю, потом.
Софи попыталась встретиться с ним взглядом, желая удостовериться в том, что отец ощущает ту же надежду, что и она, но он старался не смотреть на дочь. Он сказал то, что она и предполагала, и это подтверждало в ее глазах факт ошибки, но все-таки что-то казалось… неправильным… Потом Софи отбросила это ощущение и обратилась к Патрику с Мартином.
– Вы же слышали, вы явно в чем-то ошиблись. Это не может быть мама! Вы справлялись у Керстин… может, она дома?
Полицейские обменялись взглядами. Слово взял рыжеволосый.
– Мы побывали у Керстин. Они с Марит вчера вечером явно поссорились. Твоя мама выбежала на улицу, прихватив ключи от машины. И больше не появлялась. И… – Мартин посмотрел на коллегу.
– Я совершенно уверен в том, что это Марит, – вставил Патрик. – Я много раз видел ее, в том числе в магазине, и сразу узнал. А вот действительно ли она что-то выпила, мы не знаем. У нас сложилось такое впечатление лишь потому, что на водительском месте пахло спиртным. Однако точно пока не известно. Поэтому вполне возможно, что вы совершенно правы и существует какое-то иное объяснение. Но в том, что это твоя мама, никаких сомнений нет. Мне искренне жаль.
Неприятное ощущение в желудке вернулось. Оно все росло и росло, пока к горлу не подступила желчь. Тут появились и слезы. Софи почувствовала на плече руку отца, но резко стряхнула ее. Между ними стояли годы ссор – ругань и до, и после развода родителей, оскорбления, клевета, ненависть. От горя все это собралось в один жесткий комок. У нее больше не было сил слушать, и она выскочила за дверь, спиной чувствуя обращенные на нее три пары глаз.
* * *
За окном кухни послышались два веселых голоса. Входная дверь приглушала периодические смешки, пока ее не открыли и смех не распространился по дому. Эрика не верила своим глазам. Анна улыбалась, не натянуто и вымученно, как это бывало, когда она пыталась успокоить детей, а по-настоящему, во весь рот. Они с Даном оживленно болтали и к тому же раскраснелись от небольшой прогулки в прекрасную весеннюю погоду.
– Привет, хорошо прошлись? – осторожно спросила Эрика, включая кофеварку.
– Да, замечательно, – ответила Анна, улыбаясь Дану. – Как приятно немного размяться. Мы прогулялись до Брекке и обратно. Погода просто исключительная, и на деревьях уже начинают появляться почки, и… – Ей пришлось перевести дух, поскольку от быстрой ходьбы она запыхалась.
