Шпилькой по хамству

– Характер нордический, – добавила Лёлька.

– Этого я еще не могу знать, – я пожала плечами, накладывая виноград в пакет для любимой подруги.

– Ну, а работает где? Ты же на работе познакомилась? – Подруга благодарно приняла пакет из моих рук, и поставила поближе к себе.

«А вот и подошли к самому интересному моменту», – подумала я про себя.

– Новый руководитель «ЭС-мобайл», – как можно беззаботней произнесла я.

– Да ну?!

– Ну да, – обменялись мы емкими фразами.

– И… ты готова к новым отношениям?

– Лёля, какие отношения? Никаких отношений, никаких обязательств и планов, только первобытные инстинкты и ничего более. Хватит поститься, вредно для здоровья. Я тебе как человек, выросший среди медиков, говорю.

***

Максим

***

Макс сел в автомобиль. На дисплее телефона высвечивалось девять часов вечера и непрочитанное сообщение от сестры.

Максим прочитал сообщение и скопировал из него телефонный номер. Уже не время для звонков малознакомому человеку, но это мало волновало мужчину. Еще была возможность отказаться от своей затеи, скорее всего, провальной. Но смотреть на то, как сестра загоняет себя в угол, все сильнее закрываясь от окружающих, сил и желания больше не было. Вся эта показная бравада и постоянный цейтнот, говорит лишь о том, что скоро придет настоящее выгорание.

Покинув уютный двор, Максим нажал кнопку вызова и ждал ответа.

– Смирнов слушает, – наконец-то послышалось из трубки.

– Это Максим Некрасов, брат Марии Соборской, – вместо ответа – оглушающая тишина. – Я отниму пару минут.

– Мне сейчас неудобно говорить, – недоброжелательно ответил Смирнов.

– Ничего, потерпишь, – огрызнулся Макс.

– Ну, говори.

– Говорю. Я вот давно задаюсь вопросом, тебя в детстве не роняли? Это вопрос риторический, можешь не отвечать. – Смирнов что-то прошептал, но не перебивал. – Не знаю, что задело так твое самолюбие, что ты выставил мою сестру. Но хотелось бы донести до тебя, что она не беременна, не была и никогда уже не будет.

– В смысле «никогда»?

– А в прямом. Это когда женщина, пережив сильное послеродовое воспаление и благодаря заботе высококвалифицированных специалистов и любящего супруга, что не хотел слушать ее «везде сующих свой нос родственников», пришел за помощью уже тогда, когда Машу забрала скорая с дикими болями и температурой, – Максим был взвинчен и с трудом сдерживался от непечатных слов.

– Я не мог знать этого, – в тоне Смирнова слышалось оправдание.

– Мог, надо было всего лишь выслушать. Она боялась тебе рассказывать, понимая, что после этого ты ее бросишь. И как вообще можно было усомниться в ней?! Она самый верный человек, которого я знаю. Ради разнообразия, научись слушать. И выключи режим «мужика», вернее «м***ка», – последние слова Макс выплюнул со всей злобой, которая накопилась.

– У Маши все хорошо? – пропустив мимо ушей оскорбления, спросил Смирнов.

– Если бы было хорошо, я сейчас с тобой не разговаривал.

– Спасибо.

– Да подавись ты своим спасибо, это не ради тебя. – Максим сбросил вызов. Пальцы с силой впились в обмотку руля. По очереди размяв руки, сжимая и разжимая кисти в кулаки, шумно выдохнув, выехал на оживленную улицу.

***

Смирнов

***

– Я м…ак, – подытожил Смирнов, бросая телефон на стол.

Лёня залпом опрокинул виски и хохотнул.

– Я тебе давно говорю, вон, последнее время и сотрудники по углам об этом шушукаются. – Он разлил еще по порции горячительного и протянул другу. – Ну, долго молчать будешь? Кто тебе глаза открыл?

– Макс, Машин брат. Налей еще. – Леня наполнил бокал. – Мы завтра едем в командировку. Ты сильно-то не нализывайся, на твоей машине, кстати.

– С чего бы? – возмутился Киселев

– Боюсь, что при виде моей на стоянке Нимфа проникнется страстным желанием нарисовать мужской половой орган на капоте, и уже не корректором, а гвоздем.

Лёня радостно хлопнул в ладоши.

– Наконец-то! Готов прямо сейчас выезжать, а то даже я начинаю тебя побаиваться. Вон, Верочка уже заикаться начала от твоих появлений в их отделе.

– А что я сделал- то?

– Да ты ее отчество как проклятие произносишь: «Викторовна».

– Показалось.

– Угу… Елена вздрагивает на каждое: «Елена, кофе!» – рявкнул Лёня, изображая манеру Смирнова.

– Все, понял я, понял. Был не прав.

– Может, позвонишь ей? – откинувшись на спинку кресла поинтересовался Киселев, осушая очередную порцию виски.

– Да-а-а, Маша ж сидит и ждет, не выпуская телефон из рук. Особенно после того, как я игнорировал все ее вызовы.

Друг громко присвистнул.

– Тут в ювелирный надо. Сережки или кулон, а лучше комплект. И чтобы камни были по арбузу.

– Нет, друг, тут только колечко по типу обручального подойдет.

– Думаешь, без этого никак? – уточнил Киселев.

– Думаю, что гладкий круглый предмет менее болезненно извлекать из того места, куда Маша мне его затолкает. – Потянувшись за бутылкой, Смирнов добавил: – Давай по последней и по домам.

Глава 16

Мария

***

Все ненавидят понедельники – это давно известный факт. Но не я, теперь я была им рада, как любой другой человек летнему отпуску. Встав раньше обычного и уложив волосы крупными волнами, разглядывала себя в зеркало. И была довольна результатом. Кстати о волосах, о них я вспоминала, но без сожаления. Давно нужно было избавиться от лишней длины.

Пока Лера лениво ковырялась в омлете, я успела подкрасить глазки и аккуратно выводила губы помадой сочного ягодного цвета.

– Лера, не хочешь, не мучай еду. Поехали, опять пропустишь физкультуру.

***

Пробегая через стоянку, я отметила на ней «монстра», точно такого же, как был у Смирнова, но только белого цвета.

– Еще один… – недовольно пробормотала себе под нос.

Утро задалось: я была на месте уже сорок минут, а обо мне никто не вспоминал. Как только я об этом подумала, позвонила Наталья с приемной Павла. И сообщила, что в переговорной на седьмом этаже не то крыша протекла, не то пол рухнул. Как такое возможно, я не поняла, но взволнованный голос Натальи говорил, что дело срочное.

Накаркала, Машка… не сиделось тебе спокойно.

Поднявшись на седьмой этаж и найдя нужный кабинет, я вошла без стука, отметив, что в нем никого нет, принялась за осмотр последствий бедствия. Посередине стоял огромный стол, он был чуть сдвинут влево, и стулья громоздились сверху. Обойдя стол, за ним обнаружила небольшой столик, на котором лежал букет розовых роз, таких же, как прислал когда-то с курьером Смирнов.

Сердце пропустило удар.

Что за глупые шутки?

Я взяла цветы в руки, собираясь отнести их в приемную к Наталье. Забыл, наверное, кто-то…

За спиной открылась дверь.

Не поворачиваясь, я произнесла:

– Где апокалипсис, что мне обещали?

Мой вопрос остался без ответа.

В ноздри ударил знакомый аромат мужского парфюма. Тот, что я начала забывать. Немного терпкий, с примесью древесных нот. В этот момент показалось, что мозг решил сыграть со мной злую шутку.

Слишком злую.

Повернувшись к источнику шагов, я поняла, что шутки на этом не закончены.

Передо мной стоял господин Смирнов собственной персоной, все так же хорош, как и пару месяцев назад. Высокий, сильный, чертовски красивый… только выражение глаз было другим – растерянным.

Мы долго смотрели друг на друга в полной тишине. Он внимательно меня изучал, особенно долго задержавшись на новой стрижке, криво улыбнулся и не решался нарушить молчание. Меня же эта игра в гляделки начала раздражать. Нетерпеливо топнув каблучком туфелек, я спросила:

– Повернуться, рассмотришь с тыла?

– Не надо… – Прочистив горло, продолжил: – Маша, я хочу с тобой поговорить.

Меня разобрал нервный смешок.

– Разговор по работе? Если нет, то у меня нет времени, еще надо обстоятельно побеседовать с вашим секретарем.

– Пять минут, не более. – Яр стоял как вкопанный, со стороны его можно было принять за манекен.

Хорошо спрятанное чувство обиды вновь проснулось где-то в глубине души и начинало подниматься и искать выход, превращаясь в злость и жгучую боль.

– Нам не о чем говорить.

Я быстрым шагом направилась к выходу, Смирнов не шелохнулся. И только дернув за ручку, я поняла, что дверь закрыта.

Из коридора послышался голос Киселева:

– Останетесь тут, пока ты не выслушаешь Яра.

– Выслушать?! – Стукнув кулачком в дверь еще раз, я дернула за ручку. – Хорошо, но после, – я повернулась к спине Смирнова, – ты выслушаешь меня!

Ярослав повернулся и на его лице мелькнула кривая улыбка.

Меня же эта улыбка взбесила еще больше.

– Я хочу извиниться перед тобой. За всё, за всю боль, что причинил. За неотвеченные звонки, за мое недостойное поведение, за то, что выставил тебя, не дав сказать и слова. Много раз я об этом думал, что ты не давала мне повода сомневаться в себе, – его голос был тихим, слова казались искренними. – Я не горжусь собой, но это уже было. И прошлое не изменить.

– Это все? – уточнила я. – Или будут еще абсолютно очевидные умозаключения?

Раздражение не слабело, а только усилилось. Хотелось выплеснуть всю горечь, которая накопилась.

– Не все. – Смирнов слегка поморщился от моих слов. – Ты помнишь наш разговор об Алине? – Я утвердительно кивнула головой – О ее беременности. Она пыталась убедить меня в том, что этот ребенок мой. Хотела таким образом удержать меня и, как я понимаю, замуж.

– Да-да, я понимаю твои оскорбленные чувства, но откуда такая уверенность, что беременна она была не от тебя?

– Я не могу иметь детей, – слова дались Смирнову непросто. – Такая шутка природы. У нас были серьезные отношения, и мы хотели ребенка, но спустя год безуспешных попыток я согласился на обследование… Я не стал ей говорить, испугался, что она уйдет, или гордость не позволяла, – он тщательно подбирал слова, периодически запинаясь. – После выяснилось, что у Алины была интрижка с ее бывшим. Тот появлялся, то исчезал из ее жизни. Любила она его, как потом призналась. А со мной у нее было бы радужное будущее… – За дверью послышался Лёнин возглас удивления в виде характерного русского непечатного слова. У меня же в голове пронеслось: «Он надо мной издевается, смеется, разве могут быть такие совпадения? Чертова Санта-Барбара!» – Просто представь, что я ощущал в тот момент? Я просто не мог поверить, что меня опять предали. Что все наши отношения сводились к тупому разводу меня на…

– На что? – перебила я и звонко добавила: – На деньги? Лучше промолчи, ели не хочешь оскорбить меня еще больше. – Мелкая дрожь била от волнения, я старалась ее унять, но розы предательски трепетали в моих руках. – Мне очень жаль, что у тебя так сложилось, но хотелось бы тебя огорчить: не только тебя предавали! Не только тебе делали больно! – перехватив розы в другую руку, продолжила я. – В свое время и я получила нож в спину, но не позволяю себе думать обо всех как о каких-то чудовищах. – Эмоции на лице Смирнова менялись с каждым моим словом. – Все просто. Надо было на минуту задуматься не только о чувствах себя любимого, но и о чувствах других и дать возможность сказать. Люди бы избежали многих бед, научившись слушать. – Развернувшись, я подошла к двери и с силой стукнула ладошкой. – Я выслушала, как и обещала. Открой дверь!

Ярослав пошел в наступление.

– Лёня, еще две минуты! – крикнул он через мое плечо. Развернув меня лицом, притянул к себе.

Я впала в ступор. Застыла. Мой лоб упирался Яру в плечо. Склонив голову, я не хотела встречаться с мужчиной взглядом.

Противоречивые чувства переполняли меня. Какая-то часть меня желала прижаться плотнее. Не самая гордая, судя по всему. А другая с силой оттолкнуть Смирнова. И этого я желала больше.

– Маша, я не могу без тебя, – Ярослав шептал мне в макушку, – пожалуйста, не отталкивай. Дай шанс. Один шанс, я больше не прошу. От любви до ненависти один шаг, – процитировал он народную мудрость.

– Вот именно, от любви один шаг, а не наоборот. И я этот шаг уже прошла, в тот самый момент, когда ты швырнул мои вещи и выставил меня из квартиры. И не дал мне ни единого шанса поговорить. – С трудом сдерживая слезы, я нашла в себе силы, вывеваться из объятий. Дернула дверную ручку и поспешила покинуть кабинет.

В коридоре замер Киселев. Я осознала, что мои руки все еще удерживали розы. Бутоны смяты и растрепаны.

– Забери, – сунула цветы мужчине и, не оглядываясь, ушла.

Юркнув между закрывающихся створок лифта, я покинула чертов седьмой этаж.

Встреча с Ярославом сломала все тщательно выстроенные в моей душе баррикады. К злости и обиде присоединились предательская надежда и щемящее чувство тоски.

***

Смирнов

***

Киселев вошел в переговорную, отбросил цветы, снял со стола стул и сел. Махнул рукой, приглашая друга поступить так же.

– Ну, ты и дятел, я думал ты просто объяснил девочке, что вам не по пути, а ты… – произнес он.

– Заткнись, – рявкнул Смирнов, сев. Он буквально лег на стол и положил подбородок на скрещенные руки. – Без тебя догадываюсь, какой я чудила.

– Почему ты никогда не рассказывал про?..

Смирнов хмуро глянул на него.

– Как ты вообще услышал? На пузе под дверью лежал?

Леонид махнул головой куда-то вверх. Между потолком и стеной, отделяющей коридор от кабинета, был пятнадцатисантиметровый зазор.

– Скорее всего, широкий коридор был, а предприимчивый владелец лишний кабинет сделал, – додумал Киселев.

– Да черт с этой стеной. Что мне делать? – уточнил Смирнов.

– На сегодня план минимум выполнен. Ты заявил о своем существовании. Пусть отдохнет.

Яр неопределенно махнул головой и, вытянув ноги, откинулся на спинку стула.

– Ты заметил, как она изменилась? – спросил он.

– Не слепой, заметил. Шикарно выглядит, вся такая… – Киселев сделал руками очерчивающие движения в воздухе, изобразив песочные часы. – Не хочу огорчать, но расставание с тобой ей пошло на пользу. В ней проснулась настоящая женщина.

– Дурак ты! – посмотрел Смирнов на друга беззлобно. – И я дурак.

– Последнее время ты удивительно трезво на себя смотришь, – хмыкнул Киселев. – Так-с, я сейчас сбегаю к Ингусику-Лапусику, а ты иди. Наведи на всех ужас. Может, полегчает.

Глава 17

Мария

***

С полными руками папок, поверх которых стоял еще горячий кофе, я с трудом открыла кабинет.

Что это?

На столе очередной букет. Кто даритель, было не трудно догадаться, но оставалось неясным, как они сюда попали.

Днем я не закрываю кабинет на замок, а вот на ночь – обязательно. И ключ находится у охраны. Собравшись с мстительными мыслями и оставив папки, я взяла букет, отметив про себя, что он очень тяжелый и… красивый, воинственным шагом шла к ресепшену, вставить пистон Вадиму.

– Как цветы оказались в моем кабинете? – спросила я без долгих предисловий.

Вадим изобразил непонимание и пожал плечами.

– Не знаю, Мария Викторовна.

Отступать я не собиралась.

– Кому ты давал ключи от моего кабинета?

– Только уборщице, – ответил мужчина.

– И все?

– И все, – произнес он.

Свой марш я продолжила к лифту. В том, что Смирнов на месте, никаких сомнений не было.

Я вошла в приемную «Эс-Мобайл», хлопнув дверью и пугая Наталью.

– Начальство у себя? – спросила я.

– Да, конечно. Но сейчас планерка. Они уже должны заканчивать. Приехали опять боссы, – сморщив носик, пожаловалась секретарь и выразительно посмотрела на букет. – А кому цветы? У Павла Сергеевича сегодня день рождения, да? А я не знала, так неудобно, – затараторила девушка.

Про Павла-то Сергеевича я и забыла.

Дверь кабинета распахнулась. Через приемную в коридор молчаливым ручейком потекли хмурые сотрудники. Лёня с Павлом вышли вслед за всеми, и последним появился свет наш солнышко господин Смирнов.

Павел смотрел на меня с легким удивлением, раньше я никогда не заходила к нему на рабочее место.

– Доброе утро, Мария, какой сюрприз. Позволь представить… – начал было он.

– О, мы знакомы с Марией Викторовной. Павел, пройдемте обратно, я хочу кое-что уточнить. Наталья, зайдите к нам, – быстро сориентировался Лёня.

Вот же хитер бобёр – за один ход расчистил место для действий своему другу.

– Доброе утро, – я решила сделать ход, пока не осталась со Смирновым наедине, – я отвлеку Наталью, буквально на минуту. – Подойдя к девушке, протянула ей цветы. – Хочу передать букет, по ошибке его доставили мне.

Девушка ахнула, радостно осмотрелась и приняла цветы.

Лёня со смехом в глазах смотрел за моим представлением. Смирнов же угрожающе сопел на всю приемную и пытался придушить Наталью усилием воли.

– Хорошего дня, – довольная собой, я поспешила скрыться.

Через час Павел отписался, что никак не может вырваться на обед – начальство зверствует.

***

Испытывая терпение Смирнова, во вторник и в среду я повторила маневр с цветами. Наталья порхала как бабочка в оранжерее, окрыленная наличием тайного и очень щедрого поклонника, и кидала заискивающие взгляды то на Павла, то на Леонида.

***

Смирнов

***

– Нет, ты видел? – меря шагами номер гостиницы, Смирнов бросал испепеляющие взгляды на друга. – Все цветы Наташе перетаскала.

Лёня лежал на кровати, раскинув руки в стороны, и вполуха слушал гневную тираду друга.

– Это же хорошо, – спокойно ответил он.

– Чем же хорошо? – рявкнул Яр.

– Такой большой и не понимаешь. – Лениво, словно кот, мужчина потянулся и сел на край кровати. – Устраивает показательные шоу, не все потеряно. А вот если бы она их молча выкидывала, тогда пиши пропало. – Смирнов остановился и посмотрел на друга с недоверием. – Что уставился? Это давно известный факт: женщина не будет устраивать спектакли, когда ей наплевать на зрителя. Но…

– Что «но»? – уточнил Смирнов.

– Тут у тебя конкурент нарисовался.

– Бывший муж не конкурент, – отрезал Яр.

– А это и не муж, а Павел Сергеевич. Инга рассказала, он вокруг Маши пару недель круги нарезает. – Закинув руки за голову, Киселев вновь откинулся на спину.

Смирнов громко рассмеялся.

– Павлуша? Да брось, он точно не конкурент.

– Это почему же? – Киселев скосил взгляд и с едкой ухмылкой смотрел на друга.

– Ты его видел, он похож на затюканного хорька. Глазки бегают, ручки трясутся.

– Это при тебе у него глазки бегают. Зато Павлуша имеет большое преимущество – он Машку за дверь с сумкой не выставлял. А ты сам знаешь, как вовремя можно прискакать на белом коне и спасти девушку от хренового бывшего.

Смирнов с большим усердием продолжил метания по номеру.

– Да уволить его к чертям, и все, – выдал тот.

– И повесить на него недостачу, чтобы лет десять не вышел, а то мало ли, – подхватил Лёня.

Ярослав устало сел в кресло.

– Согласен, погорячился.

– Кстати, мы приглашены на именины к хорьку, – доложил Киселев.

– Счастье-то какое.

– А если я скажу, что и Маша там будет?

Ярослав оживился и, кинув в друга упаковкой сухариков из минибара, спросил:

– Когда?

– В пятницу-развратницу. Ночной клуб «Зазеркалье».

Глава 18

Мария

***

– Так Лёль, у нас новая вводная, – говорила я вполголоса. – Деловая встреча оказалась совсем не деловой. Павел пригласил меня в клуб, отметить свое назначение. Там будут и его коллеги. – Я размешивала чай.

– Ты смотри, какой хитрожо…

– Это не самое главное, – я перебила подругу, – еще вернулся Смирнов, – произнесла так, как будто речь шла о совершенно непримечательном факте.

Лёлька вытаращила на меня глаза, силясь что-то спросить, но перед этим отхлебнув чай, она не сразу смогла решить, проглотить или же выплюнуть напиток обратно в чашку.

– Когда? – прохрипела, сглатывая.

– В понедельник, – честно призналась я.

– И ты молчала все это время?! – Глаза подруги стали еще больше. – Так! А теперь в подробностях. Ты со Смирновым говорила? Конечно говорила, – отмахнулась она. – Вы встретились случайно?

– Нет, не случайно, – ответила я. – Лёль, он хочет помириться. Цветы каждый день приносит, на обед в одно время со мной ходит, сидит смотрит жалостливыми глазами. Я скоро несварение заработаю. СМС-ки шлет. Вон, – я указала на телефон. – А я же гордая, не читаю.

– Давай прочтем, а? – Болотова протянула руку.

– Чай пей! Не будем мы ничего читать. Не хочу. – Я переложила телефон подальше от любопытной подруги. – Наиграется и опять уедет.

– А если нет?

– А если да? – упрямо переспросила я и замолчала. Лелька отставила чай и не сводила с меня взгляд. – Дыру прожечь хочешь?

– Нет. Ты только не ругайся на меня, может, стоит дать второй шанс, а?

– И это говорит моя подруга? – спросила я. – Ты ж не была от него в восторге!

– А я и не должна. У меня Ванька для восторгов. Но я же вижу, что тебе плохо. Зачем тебе все эти пилатесы-шмилатесы, курсы-шмурсы? Ты вообще спать успеваешь? Марусь, я не говорю, что ты должна броситься сразу же на шею, но…

В этот момент телефон оповестил о новом СМС. Я бросила на него мимолетный взгляд, а подруга продолжила тараторить с новой силой:

– Ты когда последний раз была у своих, м-м-м? Все прячешься от них за грудой ненужных занятий? А они, между прочим, за тебя волнуются. Мне Макс через день звонит. И прочти ты уже СМС!

Макс… он всегда заботился обо мне, будто это не я старшая в семье, а он. От этой мысли я испытала настоящий стыд. Пока я упивалась своими страданиями, я совершенно забыла о тех, кто меня любит.

– Он желает мне спокойной ночи и приятных снов, – чуть дрогнувшим голосом я прочла текст.

– Ну, ответь. Тебе что, трудно написать: «Спасибо и тебе приятных»?

– Обойдется без приятных. – Я хлопнула телефоном о стол. – Закроем эту тему!

Одну за другой Лёлька закидывала профитроли в рот и изображала обиду.

– Не дуйся, – произнесла я, протягивая упаковку с пирожными оголодавшей подруге. – Боюсь я его, как черт ладана. – Лёлька понимающе хмыкнула. – Где гарантия, что подобное не повторится? Да и что за отношения, когда живешь в разных городах? Блажь все это. Он и поближе кого-то найдет, а мне и так хорошо, – подытожила я.

– Угу, вижу, как хорошо, – пробубнила под нос подруга. – А Смирнов будет в клубе? – возбуждено поинтересовалась она.

Я пожала плечами.

– Представления не имею.

– Марусь! – Взгляд подруги приобрел нездоровый блеск. – Помнишь, я как-то платье покупала, серебряное с открытой спиной, как из оттенков серого? Когда я его теперь надену? А на тебя сядет как влитое…

– Ну-у-у, нет! – я активно запротестовала.

– Сейчас объясню, – воодушевленно продолжила подруга. – Заходишь ты вся красивая в клуб. Ноги от ушей, спинка открыта, волосики кокетливо поправила и поплыла от бедра.

– Да ты что?! – рассмеялась я. – А отбиваться я чем буду от подвыпивших товарищей, открытой спинкой или кокетливыми волосиками? – удивляюсь недальновидности подруги.

Лёлька отмахнулась от меня, как от надоедливой мухи.

– Ничего не понимаешь! Ты убьешь сразу двух зайцев. Павла, раз ты уж собралась его обольщать. Хотя очень сомневаюсь. И Смирнова, не думаю же, что его не пригласят, как-никак, высокое начальство. А если не придет, то все равно останешься в плюсе. Завтра принесу, – приняв мое молчание за согласие, продолжила подруга, – у меня и босоножки, и клатч в комплект есть. Обувь, правда, тебе будет чуть велика, но это не страшно.

– Даже не подумаю! Не хочу я выглядеть как пассажир на экспресс «Мой последний шанс на женское счастье».

– Как у тебя мозг успевает все перевернуть так быстро? – удивилась Болотова.

– Это не мозг, а его жители.

– Тараканам пламенный привет, – Леля махнула ложкой перед моим лицом.

– И тебе от них, – я кисло улыбнулась подруге.

– Ты будешь выглядеть шикарно! – настойчиво продолжала Лелька. – Разве нужен повод надеть красивое платье и привести себя в порядок?! Забудем про мужиков. – Она активно заерзала на стуле. – Сходи, развлекись, потанцуй. Я помню, как ты раньше любила клубы. Тебя же нельзя было вытащить. Мы уходили чуть ли ни вместе с персоналом.

– Я подумаю, – проворчала я.

Глава 19

Мария

***

Утро четверга началось с обязательной программы приношения в жертву прекрасного букета не менее цветущей Наталье. В комплекте шла красивая бархатная коробочка, по форме там мог поместиться браслет или подвеска. Я строго настрого запретила себе ее вскрывать.

На обеде Смирнов был чернее тучи и с особой жестокостью расправлялся с отбивной. Я почувствовала небольшой укор совести, но гордость моментально расставила все точки над «ё». Совесть обиженно поджала губки и больше не проявляла себя.

Павел сидел напротив, в предвкушении завтрашнего вечера говорил много и охотно о желании ближе познакомиться со мной и своими коллегами. Что на вечер у него большие надежды наладить контакты между отделами. Я усердно старалась участвовать в разговоре. Но тяжелый взгляд Яра, сидящего через один столик от нас, не давал мне расслабиться. Сдавшись и потеряв всякий интерес к собеседнику, я перестала бросать мимолетные взгляды в сторону Смирного и немигающим взором пыталась вызвать у него чувство неловкости. Достигла абсолютно противоположного результата – я первая стушевалась и отвернулась.