Листья дурмана, цветки чертополоха

– Почему? Да, почему? – послышалось со всех сторон.

– А потому что у подножия пещер мы заметили молодую дубовую поросль! – торжественно воскликнул сильф и взял, разумеется, очень эффектную театральную паузу.

Мне надо, пожалуй, пояснить кое-что, иначе вам будет на понятен весь пафос драматичной речи сильфа.

Дело в том, что дуб – это дерево лесного Бога. Ну, вот так сложилось исторически. И стоило Керну задержаться в каком-то месте, скажем, на пару дней, как там обязательно начинали расти молодые деревца – дубы. В любое время года, даже в студёную зиму! То есть, сильфы, заметив своим проницательными взглядом недавно проросшие дубовые веточки, сделали единственный правильный вывод – где-то рядом был их Великий лесной Бог.

Теперь можно вернуться к повествованию сильфа.

– Мы немедленно ринулись в густой ночной мрак этих пещер! Но никого… Только гулкое эхо отвечало на наши робкие призывы. Пройдя две пещеры мы добрались до третьей – последней и самой обширной. Тут-то нас и ожидало горькое известие!

Слушатели затаили дыхание. У особо чувствительных фей и эльфов задрожали коленки, у сосредоточенных гномов начали подёргиваться их лохматые брови, а у огромного тролля его и так внушительная нижняя челюсть выдвинулась вперёд ещё больше.

– Друзья мои! – провозгласил сильф. – Не буду вас томить. Наше скорбное известие состоит в том, что в той дальней пещере обитает маг Аларикус!

Вздрогнули все. Разом. Худшие из их опасений оправдались.

– Огненные саламандры охраняют вход. Они снуют туда-сюда и зажигают своими хвостами потухшие свечи. О, там тысячи горящих свечей! Можно с уверенностью судить о двух вещах: первое – Аларикус каким-то образом подчинил себе стихию Огня, второе – именно он посмел похитить нашего Великого лесного Бога Кернунноса.

После повисшей и поистине трагической паузы, один из лепреконов тихо спросил:

– Вы уверены, что Кернуннос там?

– Да, – с поникшей головой ответил сильф. – Мы видели его безжизненное тело. Оно было распростерто на полу пещеры в одном из самых дальних уголков. Нам удалось проникнуть туда и убедиться… Но более того мы сделать уже ничего не могли…

– Вы сделали невероятно много! – с поспешностью возразил лепрекон. – От всех нас примите нашу сердечную благодарность.

Сильф с достоинством поклонился.

Теперь им всем предстояло справиться с более сложной задачей, а именно – не отпуская спасительной надежды на скорое возвращение Кернунноса, продолжать существовать дальше в мире и согласии.

Впервые лесные обитатели остались без своего мудрого покровителя, всемогущего подателя жизни и смелого защитника.

А чем же тем временем занималась Фрейя?

А Фрейя всего навсего пыталась найти в себе силы, проснувшись утром, хоть как-то дожить до ночи.

Тот день после мистического исчезновения Керна, она помнила с трудом. Нет, она совершала некие автоматические действия – медленно бродила по тёмной комнате и долго сидела на так и не убранной кровати, обхватив руками острые коленки. Она даже надела шарф и шапку, чтобы выйти на улицу. Вот только пальто забыла. И сапожки. Так в тапочках и вышла из подъезда. Но это не беда, Фрейя всё равно не успела замёрзнуть, потому что, выйдя из дома, она никак не могла вспомнить с какой именно целью собралась идти на улицу. И потоптавшись пару минут под козырьком подъезда, вернулась обратно.

А снег валил. Будто бы кто-то наверху надумал засыпать этот город до самых крыш. Хмурое серое утро плавно превратилось в уютный белый вечер, с оранжевым светом уличных фонарей и красиво вальсирующими снежинками. К ночи снегопад и вовсе прекратился.

Ту ясную морозную ночь Фрейя запомнит на всю жизнь. Глаз она так и не сомкнула, просидев на подоконнике до самого рассвета и отчаянно вглядываясь в чёрный бархат зимнего неба. Однако никаких подсказок молчаливый ночной небосклон ей не дал.

Мы уже обсуждали с вами некоторые особенности фей, помните? Ну, что они любят, а чего избегают. Это общие черты всех фей, но вы же догадываетесь, что каждая из них всё равно будет уникальна. Уникальность Фрейи состояла в её силе. Нет, не в физической, конечно. Фрейя – барышня очень миниатюрная и хрупкая. Но вот упорства ей не занимать. Превосходное и довольно редкое качество не только для цветочной феи, но и для простых людей, согласитесь.

Встретив на подоконнике жиденький рассвет – тучи наполовину закрывали солнце и ярких красок не наблюдалось – Фрейя заварила себе мятного чая и пошла собираться. Она натянула на себя самую тёплую одежду и вышла на улицу. К вечеру Фрейя уже была в своём лесу.

Иоланта, увидев свою подданную, мягко говоря, удивилась.

– Фрейя! Ты ли это? – изумленно вопросила она. – Что ты здесь делаешь? И почему не занимаешься своей подопечной? Разве я позволила тебе заходить в лес?

Фрейя отрицательно мотнула головой.

– Прекрасно, – усмехнулась Иоланта. – Она всё понимает, но упрямо делает по-своему. Так же нельзя. Подожди… Что это с тобой? Фрейя, дитя моё, ты сейчас упадёшь в обморок! Кто-нибудь, скорее сюда!

Спустя полчаса бледную, словно смерть, Фрейю кое-как привели в чувство. Усадили её на мягкий диванчик Иоланты, размотали с шеи толстый шарф и дали выпить свежего цветочного нектара. А что вы удивляетесь? Все феи, между прочим, держат прекрасные оранжереи и умеют выращивать любые, даже самые диковинные растения.

Да, в лесу, да, зимой.

Нет, вы ни за что не отыщете в лесной глуши эти райские сады. Не пытайтесь.

– Ты сегодня ела, Фрейя? И почему у тебя такие красные глаза? – допытывалась Иоланта.

– Я вчера, кажется, что-то ела… Не помню, – ответила ей Фрейя.

Иоланта пристально оглядела свою подданную, ещё разок заглянула ей в глаза, и укоризненно покачав головой, попросила придворных фей оставить их одних.

– Значит так, – начала Иоланта. – Ты плакала. Что-то произошло из ряда вон выходящее. И это явно не проблемы с твоей нынешней подопечной. Сердечные дела, надо полагать? Ты что, влюбилась в человека?

Фрейя судорожно вздохнула и разревелась. Самообладание покинуло хрупкую цветочную фею, она не спала всю ночь и не ела почти двое суток, а выпитый сегодня утром мятный чай бодрости ей явно не прибавил.

Окинув грустным взглядом свою ревущую фею – одну из лучших, между прочим, Иоланта подошла к красивому высокому буфету, открыла дверцу и выудила из его глубин бутылочку темно-синего стекла. Потом достала откуда-то хрустальный кубок и наполнила его густой и сладко пахнущей розоватой жидкостью из той бутылочки.

– Пей, – скомандовала она и подала кубок Фрейе.

Аромат был божественным! Фрейя поняла, что ей преподнесли редчайший напиток – пещерный эльфийский мёд, приправленный лепестками дикорастущих роз. Говорят, что эти розы на самом-то деле тайком выращивают лесные ведьмы для своих колдовских нужд.

Сделав всего лишь два маленьких глоточка, Фрейя ощутила как уставшее её тело снова наполняется силой и энергией. С третьим глотком отогрелось сердце. А с четвёртым очнулась душа, сбросив с себя оцепенение последних дней.

– Теперь рассказывай, – приказала Иоланта. – Что стряслось? И объясни, наконец, почему ты нарушила мой запрет появляться в нашему лесу.

Фрейя прикрыла глаза, как будто собираясь с силами.

– Керн… То есть, Кернуннос. Что с ним? Где он? – хриплым голосом спросила она.

– О, дитя моё, нас постигло настоящее горе, – всплеснула руками Иоланта. – Всё лесные народы в великом трауре… Погоди. А ты как узнала? Ты ведь живешь в Большом мире и не общаешься ни с кем из наших. Тогда кто тебе об этом сказал?

Поджав губы, Фрейя внимательно посмотрела на Иоланту и спокойно сообщила:

– Я общаюсь, Ваше Величество. С Керном. И именно у меня дома он исчез.

Иоланта хохотнула. Визгливо так у неё это вышло. И немножко истерично. Потом выпучив глаза, подошла вплотную к Фрейе и тихонечко переспросила:

– С кем ты общаешься? С каким Керном?

– С тем самым. С Великим лесным Богом, властелином жизни и нашим мудрым покровителем. Мы любим друг друга. Давно уже…

Испуганно озираясь по сторонам, Иоланта зажала своей узенькой ладошкой рот Фрейи.

– Замолчи, – прошептала она. – Если ты врёшь, то не стоит кому-либо ещё слушать эти бредовые фантазии. А если говоришь правду, то лучше бы тебе вообще теперь не появляться здесь.

Они стояли напротив друг друга. Иоланта, обладающая более высоким ростом, смотрела на Фрейю чуть свысока. Буквально сверлила глазами. Её подданная, одна из лучших и подающих надежды цветочных фей, смиренно и бесстрастно выдержала этот суровый взгляд.

– Ты говоришь правду, – наконец вынесла вердикт Иоланта и обессилено опустилась на своей кресло. – Но ты понимаешь, какая страшная кара ждёт тебя, когда откроется правда? – тоскливо спросила она.

Фрейя кивнула.

– И тебя это нисколечко не волнует? Вас разлучат! А Кернуннос быстро забудет тебя и свою непозволительную легкомысленность, поверь мне, милая, – усмехнулась Иоланта.

– Ваше Величество, сейчас меня волнует только его жизнь.

– О, Боги, Боги… Дайте мне сил! – вслух взмолилась Иоланта. А про себя подумала: «А ведь она и впрямь его любит. Но это, разумеется, не спасёт её. Жаль, замечательная была фея, замечательная».

Тем не менее, Иоланта рассказала всё, что к тому моменту было известно о печальной судьбе Керна. Поняв, что использовать Фрейю и дальше в Большом мире уже бессмысленно – при любом исходе последующих событий – Иоланта уже официально разрешила ей досрочно вернуться в лес.

«Всё равно – подумала она, – этому очаровательному, но неразумному существу осталось жить недолго».

За суровостью и непреклонностью Иоланта тщательно скрывала своё глубокое сострадание. И горечь досады. Когда-то в далёкой юности она посмела влюбиться в простого смертного. Чувства их были взаимны. Но нарушать законы Мира теней не дано никому. Её бывшего возлюбленного уже давным-давно нет в живых, столько воды утекло… Всё прошло – и пылкие чувства остыли, и незыблемые традиции остались соблюдены, всё хорошо. Замечательно.

«За-ме-ча-тель-но, – произнесла по слогам Иоланта. – Бедная девочка, что с ней теперь будет? О, Боги!»

Ну, а сама бедная девочка вовсе и не собиралась окончательно покидать Большой мир. Она как-то прочитала в одной чудесной человеческой книжке удивительно правильную фразу о том, что мы всегда в ответе за тех, кого приручили. Конечно, фатально невезучую москвичку Олю Фрейя не приручила. Нет. Но своей постоянной поддержкой и помощью, пусть и невидимой, она дала ей некую призрачную надежду, а значит надо продолжать. Так считала сама Фрейя. И вы будет поражены, но точно так же думала и Оля! Да-да, она чувствовала, что кто-то незримо ведёт её.

И у вас самих бывали похожие моменты, вспомните! Оказавшись в эпицентре какого-нибудь пренеприятнейшего случая, вы вдруг ощущали легкое и ласковое дуновение ветерка, за которым следовала либо внезапно пришедшая в голову удачная мысль, либо счастливый поворот событий. Было же? Ну вот. А чаще всего это означает присутствие оберегающей вас феи.

Прошла ещё неделя. Лесные обитатели затихли под гнётом свалившегося на них горя. Периодически ими предпринимались героические вылазки в сторону мрачной пещеры Аларикуса. Но повторить подвиг сильфов и пробраться до непосредственного места пленения Кернунноса никому более не удавалось. Слуги Аларикуса – саламандры с огненными хвостами – надёжно охраняли вход в неприступную обитель злого мага.

А Фрейя упорно курсировала между двумя мирами. Большой человеческий – отвлекал её и давал понять, что она нужна хоть кому-то. Мир теней – помогал поверить в волшебство и счастливый исход.

Иоланта наблюдала за ней и с каждым днём вздыхала всё тяжелее и тяжелее.

Когда январь уже подходил к концу Совет старейшин надумал позвать одного местного звездочёта. Звездочёт вообще-то тоже был волшебником, но предпочитал, чтобы магическую его сущность не ставили на первое место. «Наука – прежде всего», – говорил он, подразумевая в основном астрономию и алхимию. Надо отдать ему должное, в изучении и того, и другого он достиг поистине впечатляющих результатов.

Старейшин волновали, по сути, лишь два вопроса. Их они и задали, как только звездочёт-волшебник прибыл на Совет.

– Скажи, почтеннейший учёный, чего нам теперь стоит ожидать? Это тревожит нас в первую очередь. И ещё. Все мы находимся в некотором недоумении – маг Аларикус молчит, он спрятался в своей пещере и притих. Ведь не просто так он пленил и обездвижил нашего Великого Кернунноса! Почему же теперь он не предпринимает никаких действий? Что на этот счёт говорят звёзды, умнейший из учёных?

Волшебник сказал, что ему нужно изучить звёздные карты и пообещал старейшинам к ночи дать ответ.

Промозглой и безлунной, почти уже февральской ночью вокруг высокого и жаркого пламени костра собрались не только старейшины, но и простые обитатели леса. Все они отчаянно нуждались в хороших известиях. Но каждый из них понимал, насколько эти известия маловероятны.

– Я взял себе в помощники древние рукописи и астрономические карты, – сказал звездочёт после краткого приветствия, – и вот какие ответы на заданные вами вопросы благословенные звёзды позволили мне найти.

Тишина вокруг огромного костра повисла такая, что был слышен звук каждой падающей снежинки. Вы никогда не слушали снегопад? Ах, зря, зря! Попробуйте как-нибудь зимой в снежный день выйти в поле, ну или просто на какое-либо открытое пространство. Закройте глаза. Поймайте мысль, которая назойливо крутится в вашей голове. И избавьтесь от неё. Это очень важное условие! У вас в голове должна быть идеальная тишина, чтобы вы смогли услышать ту, другую тишину. Теперь медленно откройте глаза и найдите снежинку, за которой будете следить. Проводите взглядом её воздушный путь, прислушайтесь к её белому вальсу. Не расстраивайтесь, если с первой снежинкой у вас ничего не выйдет. Здесь требуется навык и терпение. Поверьте, это маленькое волшебство доступно абсолютно любому человеку и со временем вы обязательно научитесь слушать снегопад.

Мы снова отвлеклись. Возвращаемся к Совету и повисшей тишине.

– Звёзды указали мне на скорые перемены! – провозгласил волшебник. – На убывающую луну явится к вам некто с чёрной душою. И в ночь, когда луна покинет небосклон, объявит он о своей злой воле. Тьма и мрак окутают лес. Ибо некому будет защищать и оберегать многочисленный лесной народ.

Приглушённый стон послышался со всех сторон. Все сразу же догадались, что речь идёт об Аларикусе. Пока старейшины вздыхали и охали, другие лесные обитатели начали задавать вопросы. Они их выкрикивали, перебивая друг друга и через несколько минут поднялся такой шум и гвалт, что один из эльфов вынужден был своим высоким и звонким голосом призвать всех к спокойствию.

Фрейя тоже была на том Совете. Ещё бы ей там не быть! И услышав первые фразы звездочёта, она как и остальные попыталась выкрикнуть свой вопрос. Но буквально поперхнулась первыми же словами, так как неожиданно получила ощутимый пинок в левый бок.

– Ой! Больно! Ваше Величество?? – изумленно уставилась она на Иоланту, стоящую сбоку от неё.

– Помолчи со своим глупым вопросом, – шикнула она на Фрейю. – Не выдавай себя!

Изначально Иоланта не собиралась идти на Совет. Она думала послать туда одну из своих придворных фей. Но вовремя сообразила, что влюблённая по уши Фрейя непременно потащится на Совет и так же непременно натворит там кучу глупостей из-за своей неосмотрительности. Ну и отправилась сама. И как выясняется, правильно сделала. Вот что значит – проницательность настоящей феи!

Вопрос Фрейи «Что будет с Керном?» остался, к счастью для неё, никем не услышанным.

Зато Иоланта, приосанившись, не спеша выплыла из шумящей толпы, с достоинством поклонилась волшебнику и вежливо у него поинтересовалась:

– А что же говорят звёзды о нашем Великом и единственном покровителе Кернунносе?

И кинула быстрый предостерегающий взгляд в сторону побледневшей Фрейи.

– Он находится в царстве Морфея, – коротко ответил волшебник.

– Как? Его же похитил Аларикус, – возразила Иоланта.

– Да. Так и есть. Но Аларикус – невероятно сильный маг, он даже смог подчинить себе могущественную стихию Огня! А уж отправить кого-либо в царство вечного сна… Думаю, для него это не составило большой проблемы. Поэтому физическое тело Кернунноса находится в подземелье Аларикуса, а душа его мечется в сонном царстве Морфея.

– Но… Зачем Аларикус отправил его в это царство? – теперь уже спрашивал один из лепреконов.

– Вам хорошо известно, что по нашему высшему закону, принятому до начала всех времён, ни один из магов не способен убить Бога, – заметил астроном. – Но маг способен забрать у Бога его силу. Я могу предположить, что Аларикус стремится отобрать власть у Кернунноса. И поэтому держит его в царстве Морфея. А это значит, что наш Великий лесной Бог будет спать до тех пор, пока не отдаст всю свою колоссальную силу злому магу. Ну, а после этого лишить жизни Кернунноса сможет даже простой смертный.

Где-то возле кустов, озаряемых пламенем костра, послышался громкий вскрик. Иоланта, стараясь соблюдать необходимые её высокому положению приличия, поспешила в ту сторону. А все остальные принялись горячо обсуждать услышанное. Гневные возмущения, призывы действовать и яростные угрозы в адрес коварного тёмного мага сотрясали морозный воздух до самого рассвета.

Но Фрейя ничего этого не видела и не слышала. Лишившись чувств, она была заботливо перенесена в дворец Иоланты, где и осталась до утра.

Глава 6.

Прогнозы звездочёта, увы, сбылись.

В февральское новолуние, когда ночное небо освещала лишь горстка бледных звёзд, маг Аларикус дал о себе знать. Да ещё как эффектно!

Зимой грозы явление крайне редкое. Поэтому, когда в заснеженном ночном лесу что-то загрохотало, засверкало, а с неба посыпались оранжевые молнии с пылающими огнём хвостами, местные обитатели быстро сообразили, что дело вовсе не в грозе. Они сбежались к большой поляне, на которой обычно проводят Совет старейшин, и онемели от ужаса.

Казалось, что Аларикус спустился откуда-то с небес. Он стоял в самом центре поляны, окружённый светящимся ореолом и выглядел значительно крупнее и выше, чем был на самом деле. У страха-то глаза велики…

А дальше Аларикус почти слово в слово повторил зловещие предсказания звездочета.

Да, это он пленил Кернунноса. Да, сделал это с единственной целью захватить власть над лесом и всеми его народами. Почему? Потому что Аларикус давно считает себя достойным занять место Великого лесного Бога.

– Что же теперь будет с нашим Кернунносом? – с ужасом спросил кто-то из эльфов.

– Он уже не ваш, – отрезал Аларикус. – Забудьте про него. Теперь я – ваш повелитель и владыка. Скоро от вашего жалкого бывшего Бога не останется и следа. Еще несколько полнолуний и я смогу окончательно забрать у него то, что должно быть моим по праву!

– Но у тебя не может быть таких прав. Опомнись, Аларикус! – горестно выкрикнул эльф. – Что ты творишь?!

Маг сначала сдвинул свои лохматые седые брови к переносице, а потом вдруг громко и злобно расхохотался.

– Что я творю?! Так смотри, глупец! – крикнул он и правая его рука взметнулась в сторону эльфа.

Бледный по своей природе эльф стал белее снега. Тонкая и острая, словно кинжал, молния прямо-таки выпрыгнула из руки Аларикуса и вонзилась в храброе эльфийское сердце.

– Всем теперь понятно?! – взревел маг, обводя свирепым взглядом собравшихся.

Ему никто не смог ответить. Чудовищные слова, в затем и действия Аларикуса повергли весь лесной народ в глубокий шок.

– Отныне вы будете жить по моим правилам, – грозно заявил тёмный маг. – Я запрещаю любые праздники и все эти ваши беспечные увеселения. И мы больше не станем потакать обнаглевшим, пустоголовым людям. Им не место в моём лесу! Пусть сидят в своих городах. Каждого забредшего в лесную чащу человека вы обязаны жестоко наказать. Или же оставить его здесь навеки. Испугать, навести колдовство, лишить памяти или утопить в болотной топи.

– Но так нельзя, – едва слышно простонал в толпе какой-то старенький лепрекон. На него сразу же зашикали окружающие. Все боялись повторения судьбы несчастного эльфа, бездыханное тело которого так и осталось лежать на снегу.

– Я буду следить за каждым вашим шагом, – предупредил Аларикус. – Всех ослушавшихся я изгоню из леса немедленно. А тех, кто посмеет взбунтовать – уничтожу на месте.

Лесные жители не верили своим ушам. Им казалось, что все они попали в чей-то дурной сон.

Аларикус обвёл тяжёлым взглядом разом сгорбившуюся толпу и медленно отчеканил:

– Запомните! Я. Ваш. Бог.

Ответом ему была тишина. Но Аларикус остался доволен произведённым эффектом. Он ухмыльнулся, и снова соорудив вокруг себя пылающий ореол, удалился вглубь леса.

– Он свихнулся, – обречённо констатировал тот самый старый лепрекон, когда маг окончательно исчез из виду. – Аларикус сошёл с ума!

Все, в общем-то, были согласны с лепреконом, они и сами уже пришли к таким выводам. Но что толку? Одними выводами мир и покой в родной лес не вернёшь.

К счастью, Фрейя в ту злополучную ночь была в Большом мире. Но она, конечно, всё равно узнала о происшедшем, просто на пару суток позже, чем остальные лесные обитатели.

Поэтому давайте тоже пока оставим Мир теней – ему и без нашего пристального внимания сейчас не сладко. Перенесёмся в суетную и бурлящую московскую жизнь, приземлённую, понятную и напрочь лишённую хоть какой-нибудь магии.

Дабы не потерять рассудок от осознания собственного бессилия и перманентного гнетущего чувства тревоги, Фрейя запретила себе думать о случившемся с Керном больше одного часа в день. Как у хрупкой цветочной феи мог оказаться такой стальной характер? Не иначе как дело в её имени – имени Великой Богини.

По-прежнему активно занимаясь своей подопечной, Фрейя почти не располагала свободным временем для горьких размышлений и воспоминаний, приносящих ей отныне одни страдания. Так теперь у них и выходило: Фрейя помогала Оле наладить жизнь, а Оля помогала Фрейе не уйти на дно отчаяния.

Как вы уже знаете, феям запрещено показываться своим протеже. Точнее так – люди не увидят фею, пока фея сама этого не захочет. Но теперь, когда Иоланта официально «уволила» Фрейю с её работы по улучшению и приведению в порядок человеческих судеб, у неё появилась долгожданная свобода действий. И что же вы думаете в первую очередь сделала Фрейя?

Она стала для Оли видимой. И быстренько подружилась с ней. Не без помощи волшебства, естественно. А с другой стороны, если хорошенько подумать: предыдущие четыре феи, отправленные Иолантой к этой катастрофически невезучей женщине, потерпели поражение в своих попытках помочь ей обрести удачу. Значит, что?

– Значит, будем действовать по-другому, – пробормотала себе под нос Фрейя, стоя как-то рано утром перед Олиной дверью. Потом придала своему бледному личику приветливое выражение и нажала на кнопку звонка.

Вместо какой-нибудь приятной для слуха нежной трели раздался тонкий писк, потом что-то щёлкнуло и задымилось. С той стороны послышалось чертыхание, потом тот же голос обиженно ойкнул, и наконец, дверь отворилась.

– Блин, звонок сгорел, – произнесла вместо приветствия Оля. – Надо же, а вчера ещё работал… Здрасьте. А вы кто?

– Доброе утро! Я зайду, ладно? – радостно сообщила Фрейя и аккуратненько затолкала растерявшуюся Олю обратно в квартиру.

– Я не поняла… Кто вы? И что случилось?

– Случилось чудо, – не удержалась от иронии Фрейя.

Оля хотела что-то сказать, но тут же осеклась. Потому что, когда фея начинает творить свою особую магию лучше помолчать. Правда, Оля и знать не знала, что перед ней стоит настоящая цветочная фея из дремучего леса. Но слова сами собой застряли у неё в горле, да и в голове всё закружилось, затуманилось, и…

И полетели бабочки. Крохотные создания с непропорционально большими крыльями. Крылья – как отдельный предмет искусства. Тончайший шёлк, расписанный изумительными апрельскими рассветами, сумрачными лунными полутенями и игрой мерцающих в ночи далёких звёзд.

Фрейя быстрым и лёгким движением взмахнула рукой перед застывшим Олиным лицом. Бабочки угомонились, но не исчезли. А лесная фея нараспев, неожиданно низким голосом произнесла:

– Кто услышит духов леса, тот узнает счастья суть. Кто познаёт тайны леса, тот у истины стоит. Кто узреет душу леса, для того весь путь открыт.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.