Трудно быть богиней

Буквально со следующего же дня, кроме занятий по магии, начались уроки этикета и женских хитростей. Проживание у Харлы стало похоже на пребывание в Институте Благородных Девиц, с неблагородными дисциплинами. Она учила меня правильно сидеть, есть, держать спину, кокетничать, вырабатывала у меня женственную походку, взгляд, учила ухаживать за телом, лицом, наносить макияж, крема, маски, основанные на каких-то травах и прочие штуки, которым, прежде, в моей жизни места не находилось. Короче говоря, Харла пыталась сделать из меня нормальную женщину.

С первого же дня на меня нацепили платье, иногда позволяли носить юбку, но брюки, никогда. Это был местный дресс-код. Только на тренировках, я чувствовала себя человеком, так как надевала штаны. Правда, временами пробовала фехтовать и в платье, чтобы приноровиться к такой одежде.

Пока по утрам Ле-Рой отвлекал меня на себя, Харла занималась с другими девушками. Их занятия проходили в относительно ином ключе, поскольку магия моих соседок попадала под разряд «классическая элорская». Да и они здесь давно жили, поэтому что-то уже умели. Так что, львиную долю своего времени, Харла уделяла мне. Отчего другие жилички косо на меня смотрели. «Ну, вот, добро пожаловать в гадюшник, то есть женский коллектив: опять сплетни, склоки из-за мелочей, скандалы на пустом месте, драки с выдёргиванием волос и ломкой ногтей! Да, насколько же мужской коллектив кардинально отличается от женского. С ними всегда можно договориться, а с этими фифами только попробуй».

На данный момент, холодная война возникла из-за внимания преподавателя, но чувствую и мужчин стороной не обойдём; жажда первенства в красоте, успехе у противоположного пола никто не отменял. Можно с уверенностью сказать, что дружба с девчонками не задалась. Эфра и Теута держались особенно холодно и сторонились меня, а я их. В очередной раз, порадовалась тому, что живу в другом крыле. Только Лика могла ещё подойти ко мне и о чём-то спросить, другие же никогда.

Если в свободное от работы время у Дилария, я читала книги, играла с ребятами и пыхтела на кухне, то здесь, мне под силу возродить только чтение. Харла выдала мне некоторые необходимые талмуды для самоконтроля магов, но они оказались ещё скучнее, чем «Растительный и животный мир Элоры». Играть с воображулями – без вариантов, у них только красота на уме, а на кухню меня, вообще, не пускали, там работала строгая, как и её хозяйка, домовиха, которая не терпела на своей территории чужаков. Но занятие для досуга, я всё же себе нашла – жители ангара.

Надо сказать, что зверушки, жившие здесь, являлись весьма оригинальными и далеко не простыми существами. Домовики, каким-то образом, умудрились даже отловить детёныша Си́тбаха. Он, конечно, был ещё не таким большим, как та особь, которая нас с Валеоном пыталась слопать в лесу, но места малыш занимал немерено. Для каждого животного выделялось личное пространство в виде загона, вольера или клетки. Естественно, весь имеющийся зверинец требовалось кормить, и поскольку большинство из них – хищники, то в рацион включалось мясо. Тех, кто питался растительной пищей, мхом, например, содержалось крайне мало.

Следили за животинами два брата домовика, Бони и Дони. Сначала я смотрела, как они ухаживают за зверями, кого моют и как, с кем ведут себя особенно осторожно, а с кем спокойно, кого и чем они кормят, иногда приходила помогать, по возможности. Братья оказались гораздо дружелюбнее Бари, поэтому мы быстро нашли общий язык и со временем, они стали мне доверять некоторые работы, например, напоить и накормить некоторых животин.

Другие девушки никогда не посещали ангар, да и Харла тоже. Если ей кто-то был нужен, его просто выводили во двор. Но я же не такая нежная, хрупкая, как они, хотя, Харла и старалась меня образумить, но, видать, против природы не попрёшь.

Большинство представленных страшилищ, я встречала на страницах учебника про Древний лес, который подкинул мне однажды Виеран. Но картинки – это одно, а реальные образцы – другое. В жизни они смотрелись ещё ужаснее. Но отпугивающая внешность не всегда означала, что тварюга кровожадная, коварная и смертельно опасная, скорее наоборот, чем милее существо, тем особенно важно держаться от него подальше. Например, кито́н и ми́лихат.

Кито́н был удивительно похож на небольшую мохнатую обезьянку с длинным зачёсанным назад хохолком, но на самом деле, он являлся опаснее Си́тбаха. Кито́н умён и расчетлив. Он отлично маскируется в любой местности, быстрый и ловкий, как все обезьяны. Но стоит тебе зазеваться, мгновенно нападает. Он не съест тебя сразу, ему этого не надо, так как за частую размеры жертвы превышают его собственные в несколько раз. Основная задача, оцарапать или укусить хотя бы немного. Тогда в тело жертвы попадает сильнейший яд, который убивает практически мгновенно. И уже мёртвое тело он начинает пожирать, а для чего у него имеются длинные острые когти, чтобы раздирать плоть и мощные челюсти. Насколько я поняла, зубы у него есть ещё и на внутренней стороне горла. Короче, с ним лучше не связываться. Кормят это «чудо» в специальной одежде, похожей на скафандр.

Ми́лихат, наоборот, внешне просто ужасен. Довольно крупный зверь, высотой больше метра в холке, похожий на гигантскую, лысую, морщинистую собаку с клочками редкой шерсти, точащими в разные стороны, пигментными пятнами на коже, кривыми зубами и белёсыми глазами, в которых не видно зрачков, словно их нет вовсе. Но, по сути, он самое дружелюбное и безобидное существо. Ми́лихат мне нравился: он никогда зазря не рычал, терпеливо ждал очереди на кормёжку, не отбирал еду, если вдруг его кормят с кем-то ещё из одной миски, грустил, если кто-то из соседей заболевал. Этот пёс-переросток казался мне благородным и умным, за что я его и полюбила. И как положено всем любимчикам, он должен носить имя. Немного поразмыслив, назвала его Стилягой. Словно, на самом деле, он милый пёсик, просто надел леопардовый, гламурный в облипочку комбинезон и теперь щеголяет всем на диво. Милихат в тренде!

Кормление пёсика доставляло одно удовольствие, он всегда вилял длинным, голым, похожим на крысиный, хвостом, и тёрся о ладонь. Стиляга безумно любил, когда его гладят и разговаривают с ним. Питомец внимательно меня слушал, а иногда чудилось, что он тоже что-то хочет сказать, но не может, и очень сожалеет об этом.

И вот, в один из обычных, болотных, серых дней, я отправилась в ангар, чтобы помочь домовикам покормить животных. Взяв ведра с кормом и водой у Бони, пошла радовать народ, в лице хищных, кровожадных тварей. Есть они любили, поэтому бегать приходилось ни один раз.

Зайдя в клетку к Стиляге, поздоровалась с ним и беззаботно оставила ведро с мясом без присмотра, пока меняла грязную воду в кадушке на чистую. Этот лысохвостый громила воспользовался случаем и за несколько секунд бессовестно заглотил все приготовленные куски мяса за раз, не оставив ни кусочка, а ведь там имелась порция ещё и для ге́лихара, что жил в соседней клетке. Закончив с водой, я заметила, что ведро пустое и, уперев руки в боки, зловеще посмотрела в бесстыжие глаза милихата, который сидел на задних лапах, высунув пятнистый язык, и добродушно повиливая лысым хвостом.

– Ах, ты паразит такой! Ты зачем всё мясо съел? – обратилась я к зверю, который почуяв неладное начал пятиться к задней стенке вольера. Рваные в боях уши уже не торчали вверх, а были прижаты к голове. – Ты же прекрасно знаешь, что после тебя я кормлю твоего соседа, – продолжала распыляться я и, подойдя в плотную к зверю, потому как он уже уперся в стену и двигаться не мог, ткнула пальцем в лысую грудь, отчего тот вздрогнул. – И не надо строить из себя невинную овечку, и смотреть щенячьими глазами – это не работает! Чем теперь кормить ближнего твоего? А? – спросила я у жалобно поскуливающего животного. – Еще раз так сделаешь, отдам всю твою порцию ему, а ты будешь сидеть голодный. Ясно? – Закончила я свой грозный монолог.

Большущий зверь заскулил активнее и сильнее прижал уши к голове. Когда я гневно подняла ведра и ещё раз сурово взглянула на милихата, он, ни с того ни с сего, начал фырчать, чихать, поджарое тело раздувалось и сжималось в области рёбер, словно работал насос, его гортань пошла рябью и вдруг пёсик выплюнул слюнявый, слизистый кусок мяса прямо мне под ноги, испачкав юбку. «Увидит Харла – мне хана!» А Стиляга невозмутимо сидел на задних лапах и довольно улыбался, демонстрируя все свои кривые зубы и весело подняв рваные уши вверх.

Где-то совсем близко раздался громкий, красивый мужской смех. Я подумала, что пришли Дони или Бони, так как кроме них сюда никто не входил, но ошиблась.

Возле клетки ге́лихара стоял молодой мужчина. Не будем менять традицию и скажем, что он тоже являлся необычайно красивым. Что-то многовато прелестных парней приходится на одну меня в последнее время, даже страшно, сколько их здесь? Прямо глаза разбегаются. Незнакомец стоял возле клетки и дико, от души ржал. Заметив, что я на него смотрю, он сквозь смех произнёс:

– Я многое повидал, но чтоб такое…– и снова звонко рассмеялся.

Я посмотрела на Стилягу и уже спокойно сказала:

– Ладно уж, доедай это, – указала рукой на выплюнутый им кусок мяса. – А соседу твоему, так уж и быть, другой принесу. Но больше, что б такого не было! – и, для верности, потрясла кулаком перед его счастливой мордой.

Потом снова подхватила пустые вёдра и вышла из вольера.

В отличие от прекрасного незнакомца, мне было далеко не весело, ибо за юбку от Харлы попадёт безоговорочно. Так что, оказавшись перед ним, вежливо, но серьёзно поинтересовалась:

– Простите. А, кто вы такой? Почему я раньше вас здесь не видела?

Парень перестал хохотать, но его яркие кобальтового цвета глаза всё ещё смеялись.

– Я, Виза́р. Прихожу иногда сюда на зверушек посмотреть. Изучаю их и даже лечу. Со мной можно на ты, – добавил он.

– Ясно.

– Ты та самая новенькая?

– Да.

– Впечатлён! Милихат не со всеми позволяет так с собой обходиться. Сразу видно, что ты ему нравишься.

– Спасибо! Не желаете помочь девушке? – уже с улыбкой поинтересовалась я.

Не знаю, почему я стала вдруг смелее вести себя с мужчинами? Возможно, повлияло житьё у Дилария или воздействие Харлы, а может уже просто привыкла к красивым парням, которых здесь невероятно высокая концентрация на один квадратный метр, но теперь они меня не смущали, как раньше. В настоящий момент, меня больше интересовало их поведение и отношение ко мне.

– Что нужно делать? – С готовностью спросил парень.

– Нужно принести ещё воды и мяса для ге́лихара.

– Без проблем, – с улыбкой ответил Виза́р и выхватил пустые ведра у меня из рук.

Новоприбывший товарищ мне определённо начинал нравиться: дружелюбный, не воротит нос от того, что я человечка, держится на равных, не боится работы. Внешне он тоже был чертовски хорош собой: достаточно высоким, как Ле-Рой, наверное, может малость выше, стройный, с волосами цветом зрелой пшеницы и стрижкой «укороченное каре на ножке», которая ему очень шла. Длинную чёлку, если она спускалась на лицо он убирал всей пятернёй – удивительно милый жест.

Мы пошли за новой порцией еды и воды. Спустя некоторое время все животные были накормлены. Виза́р ещё раз всех обошёл, некоторых погладил. Его любовь к животным чувствовалась на расстоянии.

Так я обзавелась ещё одним хорошим знакомым. Потом мы частенько встречались в ангаре и помогали домовым. Виза́р блистал своим красноречием, делился знаниями про животный мир Элоры, его, как и Виерана можно безостановочно слушать часами и восхищаться всем: интеллектом, силой, красотой. Помимо всего прочего, он оказался жизнерадостным и весёлым магом.

С тех пор, так и повелось, что общение с девчонками мне заменяли беседы с Ле-Роем и Визаром, которые пребывали на работу или для хобби, благодаря особым амулетам, разработанные лично Харлой. Они позволяли перемещаться прямо во владения хозяйки без прохода через лес. Такой своеобразный пропуск могла выдавать только она.

Стоило кому-то из питомцев заболеть, Виза́р всегда приходил, чтобы осмотреть и вылечить животинку. Если Виеран мог только заживлять раны, то у нашего Айболита имелся поразительный дар восстанавливать утерянную конечность. Он был нашим доблестным ветеринаром, а я, со временем, приобрела статус главного ассистента.

Работали мы слажено, что меня чрезвычайно радовало. Во время осмотра и лечения, доктор выглядел таким сосредоточенным, внимательным, что любо-дорого на него смотреть. Мы с моим сердцем даже невольно подумывали влюбиться в него, вместо Валеона, но, в конечном счёте, передумали. Вот, если мне Валеон даст отворот поворот официально, тогда, может быть, мы перелюбимся, а пока останемся верными голубоглазому магу.

А этот злосчастный маг был где-то далеко, вне зоны досягаемости для меня. За четыре прожитых у Харлы месяца, он ни разу не объявился и ни разу не передал мне весточку, хотя мог бы. Ле-Рой видится с ним периодически, так как тоже живёт во дворце, но, увы, ни одного «привета». Подобное поведение не являлось новинкой, если он у своего друга появился только через полгода, то что говорить про Харлу.

Постепенно жизнь входила в свою колею, но тут случилось новое событие, которое перевернуло всю мою жизнь с ног на голову.

Как-то утром, особенно сияющая и благоухающая Харла, собрала нас, своих подопечных девушек, в большом зале и радостно объявила:

– Дорогие мои! Я вас поздравляю! В этом году, король Клайн приглашает во дворец на бал в честь праздника Солнцестояния не только меня, но и вас.

Девочки заверещали так, что мне пришлось зажать уши. «Ну, и пищалки!» Я не понимала их радости: «что за бал? Какой праздник? У нас на земле тоже есть день Солнцестояния, но мы его не празднуем так пышно. Что б ещё бал устраивать? Хотя, может быть заядлые астрономы грешат подобными делами, но обычный люд, точно нет».

Как выяснилось позже, для элорцев, живущих на южном полушарии планеты – это не просто самый длинный день в году, а для жителей северного – самая длинная ночь, он знаменуется, как День рождения планеты. По приданию, именно в этот день Создатель завершил работу и появился на вершине горы Ксантулат.

Великий праздник ждут с нетерпением и свято чтят. В честь него устраиваются балы и народные гуляния. Его отмечают повсеместно, все государства планеты, не зависимо от расы, возраста и положения в обществе. Самое пышное празднование, конечно же, проходится в государстве магов, Лиссантии, в главном дворце. Туда ежегодно съезжается весь свет из разных частей Элоры, а остальные празднуют его дома, в своих деревнях, городах и прочих местах проживания.

Харла получила приглашение за месяц до события и, естественно, сразу начала основательно к нему готовиться, а в особенности готовить нас. Она хотела, чтобы мы на балу были неотразимы. Не знаю только зачем? Женихов мы там что ли будем выбирать? Нет, бал – это прикольно, но так готовиться к нему, перебор.

В первую очередь, она объявила о том, что к нам будет ходить учитель танцев, поскольку на балу нам предстоит танцевать. Сначала я подумала, что преподаватель по хореографии будет тоже молодым и прекрасным, но вышла осечка. На следующий же день, после оглашения новости, в холле нашего теремочка появился солидный, статный мужчина. Девочки немного подкисли, а я злорадно улыбнулась: «Так им и надо! А то размечтались уже соблазнительством заняться. Зато я теперь знаю, что пожилые маги всё же существуют. Интересно сколько ему лет?»

Долгое время моей мечтой являлись танцы. Всегда хотела научиться красиво и изящно двигаться под музыку, но посещать соответствующие курсы стеснялась из-за своих ранних габаритов. Теперь же мне ничего не мешало увлечённо осуществлять давнюю мечту. К тому же имелся повод и возможность. Почему бы не воспользоваться подарками судьбы!?

Хореограф знал своё дело превосходно, ритмично двигался, умело объяснял. Приходил он каждый день и занимался с нами, под присмотром Харлы, совместно, а иногда индивидуально. Мэтр разучил с нами основные, классические, бальные танцы, принятые на Элоре. Они довольно схожи с земными: вальсом, фокстротом, полонезом, кадрилью и прочим им подобным.

В качестве бонуса, за мою прилежность, Харла попросила обучить меня ещё одному, тому, что носил совсем иной характер. На мой взгляд, немного неприличный, слишком чувственный танец: партнёры стоят слишком близко друг к другу, много поддержек и шагов, движений бёдрами, аналогичный латиноамериканским меренге или бачача. Назывался он «А́нгерд». Сначала, я стеснялась, но добрые и спокойные глаза мага меня подбодрили. Сложно сказать, зачем Харла настояла, на таком танце, но, как она заявила позже – якобы, в качестве подарка нам с Валеоном, поскольку мой маг умеет его танцевать.

Попутно с учителем танцев к нам явились портнихи, чтобы снять мерки для бальных платьев. На последней неделе они принесли почти готовые наряды для примерки. Когда я надела своё, то долго не могла понять, за что Харла меня так ненавидит? Если я пойду в этом платье, то живой с бала точно не вернусь, потому как буду растерзана мужчинами, ещё на входе.

Изделие, конечно, сидело на мне шикарно, но крайне вульгарно. Тонкая ткань слишком обтягивала мой бюст, который хоть и похудел наравне со всем телом, но все же смотрелся побольше, чем у Лики, Теуты и Эфры. Декольте получилось настолько глубоким, что наклоняться в нём было категорически противопоказано, ибо грудь так и норовила выпрыгнуть из лифа. При ходьбе платье досконально обрисовывало контуры моих ног и страшно себе представить, что там получилось сзади. В предлагаемом мне наряде, я чувствовала себя голой.

Харла, безусловно, пришла в восторг, когда увидела его на мне, а девушки завистливо фыркнули, хотя, их наряды выглядели не менее «скромно». Платья подчёркивали все достоинства юных дев, и они становились желаннее. По крайней мере, если бы я была мужиком, то точно, глаз бы с них не сводила, а на каком-то моменте даже руки распускать бы начала. Но это их проблемы, хотят приключений на свою…, пожалуйста. Меня такой расклад не устраивал, и я рассердилась.

– Я это не надену. Перешивайте! – обратилась я к изумленным портнихам.

– Но, госпожа, оно же идеально на вас село? – удивлённо захлопала карими глазами главная из модисток. – Мы уже не успеем сшить новое.

– Значит, надо постараться, но в этом я не пойду! – повелительно заявила я.

– Может ты объяснишь, в чём дело? – вступила в разговор Харла.

– Оно не приличное! Всё видно! Всё, что должно быть скрыто, в нём видно. Я на бал иду танцевать, а не на панель мужиков ублажать, – твёрдо высказала я свою позицию.

– А может уже хватит монашкой ходить? – снова спросила Харла. – У тебя прекрасные формы, зачем их скрывать?

– Затем! Эти формы я растила, не для всех, а для одного кого-нибудь.

– Но, ведь он там тоже будет, – не отставала волшебница, лукаво поглядывая на меня и мягко улыбаясь.

– Да. Но боюсь, если я пойду в этом сраме, то до него просто очередь не дойдёт. Поскольку буду не в силах вылезти из ближайших кустов, в которые меня будут неустанно тащить левые мужики.

– Ты преувеличиваешь! – уже строго сказала Харла.

Ей не нравились мои отговорки и доводы, так как привыкла, что ей все подчиняются.

– Может быть. Но надо было прежде, чем отдавать в ателье ткань, посоветоваться со мной по поводу фасона. Этот мне категорически не нравится, – глядя в глаза Харле, уверено заявила я, возвышаясь над ней. – Перешить! – теперь я уже смотрела на бедных швей. – Но сначала, показать мне модели, которые у вас есть. И желательно сегодня.

Вернувшись за ширму, где я переодевалась, сняла неугодное мне бальное платье и швырнула его на пол. В комнате воцарилась неловкая тишина. Вот, только странная улыбка застыла на лице волшебницы.

Победа в споре осталась за мной и портнихи согласились переделать мой праздничный наряд. Они дали мне каталог, предлагая выбрать то, что хочу и цвета, какие хочу. Уже через два дня мне принесли на примерку другое платье, которое замечательно на мне смотрелось, и стало ещё лучше, когда женщины подогнали его под меня.

Наряд вышел зелёно-белого цвета с квадратным вырезом, из которого ничего не вываливалось при наклоне, в отличие от прошлого раза, тоже длинный в пол, но юбка немного шире прежней. В нём можно было свободно кружиться, ощущая себя принцессой. На этот раз, меня всё устроило, и уставшие портнихи по праву удостоились моей похвалы. Харле же моё платье абсолютно не понравилось, слишком скромное, но она промолчала и не стала просить модисток изменить некоторые детали выбранного мной наряда. Теперь я была готова!

Глава 5. Бал

В назначенный день, а точнее вечер, Харла открыла портал во дворец. Первой прошла она, а следом за ней и мы в порядке очереди. Я замыкала шествие. Как только последняя из нас ступила на роскошную дворцовую плитку, портал сам собой схлопнулся.

Очутившись на месте, я обвела пространство заинтересованным взором. Скорее всего, мы прибыли сразу в главный зал, обойдя вниманием королевские ворота, дорожки и прочие пешие мероприятия на пути в царские хоромы.

Помещение вызвало у меня море восхищения: высоченный потолок, который на первый взгляд словно отсутствовал, но увидеть его всё же можно, если сильно запрокинуть голову вверх, как в храмах или соборах на Земле, по краям размещались мощные коринфские колонны, по некоторым из которых вился плющ. Сам зал казался безразмерным и удивительно светлым, как будто здесь светило само солнце. Я стала высматривать источник света, им оказались магические шары под потолком перед колонами. Если всё это уменьшить, то очень похоже на уличные парковые фонари, шарики на ножках, только на моей Родине они светятся за счёт электричества, а здесь за счёт магии. Всё здесь было таким величественным, волшебным и прекрасным, что заставляло волноваться ещё больше, чем до того, как мы вошли в портал.

Намеренно примостившись за спиной Харлы и девчонок, с целью беспрепятственно крутить головой по сторонам, я рассматривала народ и особенности интерьера. Моя наставница, предвосхищая поведение нерадивой ученицы, категорически запретила мне так себя вести, считая подобное поведение достойным меленького ребёнка, а не взрослой, воспитанной девушки. «Но я стою за спиной, может она не заметит?»

Неожиданно, на весь зал, раздался громкий, чёткий голос церемониймейстера:

– Приветствуем, маг высшей категории Харла со своими ученицами!

После прозвучавших слов, волшебница автоматически включила улыбку, выбрав из внушительного арсенала самую очаровательную и, стреляя попутно глазками направо и налево, начала продвигаться вперёд. Девочки двинулись за ней, копируя её походку и манеру поведения. «Странно дома они себя так не ведут» – размышляла я, продолжая восторженно крутить головой.

Поведение моих соседок мне совсем не нравилось, оно выглядело наигранно и неестественно, поэтому я решила делать всё по-своему, обходясь без виляющей задом походки, стрельбы глазами и прочих кокетливых штучек.

Мы прошли вдоль нескончаемого зала, держась середины. Справа и слева на нас смотрело бесчисленное количество пар глаз, потому как народу здесь уже набилось предостаточно. Красивые, но бледноватые вампиры стояли в стороне, держа в руках бокалы с чем-то красным; мохнатые, брутальные оборотни провожали нас заинтересованными взглядами, а, вот, крепкие тролли, наоборот, плевать на нас хотели, сейчас их гораздо больше интересовало, сможет ли кто-нибудь из них выловить какое-то насекомое своими большими пальцами из маленького бокала. Неужели, мне посчастливилось увидеть того, кто на Элоре далёк от красоты и ума? Ну, на мой взгляд. Остальные же маги, эльфы и ещё какие-то немногочисленные расы, названия которых затерялись в моей захламлённой памяти, уж очень они специфично назывались, беседовали между собой, косо поглядывая в нашу сторону. Вот, только людей здесь не было, ни одного, кроме меня.

Мы шли, а они смотрели. Эмоции вспыхивали разные, от восхищения до презрения. Как я поняла, Харлой восхищались, а меня презирали.

Внезапно волшебница остановилась, а я, задумавшись, чуть не влетела в неё, но вовремя успела затормозить. Спасла отработанная за последний год реакция. Но Эфра заметила мой проступок и грозно сдвинула брови, давая понять, что так делать не следует.

Харла и девочки одновременно стали опускаться вниз, выполняя глубокий реверанс и когда они присели, я, наконец, увидела того, перед кем они расшаркиваются – король Клайн. Тот, кого так боялись и ненавидели одновременно. Я остолбенела и, естественно, забыла сделать традиционный поклон. Когда мои спутницы снова выпрямились, то образ короля скрылся за ними, точнее причёсками, которые они накрутили на своих прелестных головках. В повседневной жизни девушки были немного ниже меня, все, кроме Лики, мы с ней одного роста и если бы не их начесоны, то правителя я бы заметила раньше.

Мне очень хотелось остаться незамеченной королём, однако, отчётливо осознавала, что это невозможно. С его «позолоченного гнезда», пожалуй, видно всё. Я аккуратненько выглянула из-за спины Лики и поняла: дело – дрянь, меня засекли и сейчас идут сюда. Пока Харла говорила приветственную речь, я нервно кусала губы и крутила головой, выискивая место, где можно спрятаться. Не знаю почему, но одного взгляда на этого мужчину мне хватило, чтобы ощутить животный страх. «Хотела на него посмотреть – на тебе, держи фашист гранату!»