В лапах Ирбиса

– Нет. Оно идеально. Плевать, что не именитый дизайнер, – сразу поняла, чем не угодило платье Стелле, – ты была права, в нём я чувствую себя другим человеком. – Я не врала, произнося эти слова. В зеркале я видела незнакомку, и мне захотелось остаться ей подольше: без прошлого, без проблем и переживаний, без сомнений в своём будущем, а самое главное без страхов и боли. Лёгкая, загадочная, уверенная в себе, такая, какой я хочу быть. Стеллотерапия мне действительно помогла.

Моя рука замерла у терминала оплаты, когда я увидела внушительный баланс, принадлежащий не Екатерине Соболевой, которой я похоже действительно больше не являлась, а Николь Разумовской, на имя которой был открыт внушительный счет, баланс которого высвечивался в соответствующем приложении на моём телефоне, в которое я только что зашла под своим паролем. Оплата со счёта прошла прежде, чем я успела одёрнуть руку. Раньше никто и никогда не платил за меня. Сейчас создалось именно такое ощущение, будто это Виктор расплатился лёгким движением руки. Стелла практически выводила меня из магазина, пока я переваривала своё отношение к произошедшему. Очнулась я, когда она усадила меня за столик в небольшом ресторане и спросила, что я буду. Я выбрала наугад салат и зелёный чай, понимая, что расплачиваться снова придётся деньгами Виктора и мне это не нравилось. Я попробовала перезайти в приложение под логином и паролем Екатерины Соболевой, но ничего не получилось. Успокоилась я лишь на мысли, что заработанные мной средства приплюсовались к новому балансу и расплачиваюсь я всё же своими деньгами… пока. Рефлекторно бросила взгляд в сторону Шмеля, расположившегося за столиком неподалёку, отдельно от охраны Стеллы и шмелезаменителей. Интересно, здешние официанты часто наблюдают подобные явления? Я бы наверно не переставала удивляться тому, что охрана посетителей занимает больше столиков, чем сами посетители.

– Когда тебе забирать детей? – Решила переключиться на отстраненные от моего недовольства темы.

– Если хотим покинуть стены торгового центра через час, то уже сейчас. Им так редко удаётся оторваться от контроля и опеки, что каждая подобная вылазка в итоге заканчивается длительными уговорами. Но мы не покинем эти стены, пока ты не купишь что-то ещё.

– В смысле?

– Ты купила одно платье на выход. А как же повседневная одежда. Неужели тебе не хочется перезагрузиться, обновить гардероб, – Стелла слегка наклонилась и следующие слова произнесла полушёпотом, – раз уж ты решила стать другим человеком.

Было трудно признать правоту Стеллы, но пришлось. Если Виктор выполнит обещание, то скоро я буду работать, а встречают по одёжке. Надо как минимум произвести хорошее первое впечатление.

– Хорошо. Мне понравился бежевый костюм в третьем магазине, в который мы заходили, синее платье в четвёртом и ещё зелёная блузка там же. Ещё я возьму джинсы в магазине, который тебя не впечатлил, ну и останется подобрать обувь. Думаю, уложимся как раз в час. Только сначала я зайду в дамскую комнату.

За мной последовал лишь Шмель. Оказавшись в женском туалете наедине с собой, оставив надзирателя за порогом, освежила лицо холодной водой. Мне нужно знать, где сейчас Ирбис. Я настолько зациклилась на этой мысли, что не могла сконцентрироваться ни на чём больше, будто меня утешит знание, что он где-то рядом или далеко. Всё равно. Рано или поздно мы встретимся, случайно или намеренно, но это неизбежно. Мне бы лишь немного времени чувствовать себя в безопасности, расслабиться, выдохнуть, чтобы собраться с силами. Мне нужно хотя бы призрачное ощущение покоя.

Слегка остыв и отдышавшись, вернулась к Стелле, которая уже была не одна, а со своим мужем. Отлично, только его здесь не хватало. Не готова отбиваться от его проницательности. Пока шла до нашего столика, поймала себя на мысли, что мне нравится наблюдать как мило общаются супруги Давлатовы, как лицо Клима меняет нежность, проявляющаяся рядом со Стеллой, как она со смущением краснеет от его слов, которые он шепчет ей на ухо. Я лишена этих моментов жизни. Никогда и никому я не смогу открыться настолько, чтобы раствориться в человеке, довериться ему, рассказать всю правду о себе.

– Здравствуй, Ника. – Поздоровался Клим, оторвавшись от супруги, моментально переменившись и посуровев.

– Здравствуй. Решил к нам присоединиться? – Поприветствовала, вернувшись на своё место.

– Ты сегодня всем решила надерзить? Виктор из-за твоего взбалмошного поведения весь день не в духе. – Не скрытый упрёк, не возымевший никакого действия.

– Если вы ещё не поняли, поясняю, это моё нормальное состояние. И ещё, повторюсь, если что-то не нравится, можете вернуть меня обратно, откуда привезли.

– Это всё ты будешь высказывать Виктору. Ты его личная забота.

– Твоими усилиями. – Не удержалась, не смогла проигнорировать выпад Клима.

– С мозгами у тебя действительно не всё в порядке. Совсем не думаешь, что и кому говоришь. – В его словах не было ни капли угрозы, он меня поучал, будто имеет на это право.

– Думаю. Всегда думаю. Никогда не перестаю.

– Тогда ты просто дура. – Вынес мне окончательный диагноз, запив его кофе.

– Клим. – Робко осекла мужа Элла, будто стесняясь его поведения.

– Ладно. Это твоя жизнь. Больше вмешиваться не буду. – Решил сдаться Клим, но не тут-то было.

– Виктор не разрешает?

Клим ухмыльнулся моей дерзости, приправив ухмылку недовольным взглядом. Не такой уж он и кремень, как я думала, главное надавить на нужные точки. Но в одном он сейчас был прав – я дура, только не просто, а хронически. Я и забыла эту свою черту характера вечно нарываться, не умея сдерживаться, сглаживать ситуацию. Говорить и действовать напрямик всегда было яркой чертой моего характера, которая как оказалось заводила особо опасных типов, например Барса. Я не раз проигрывала в своей голове вариант развития событий, при котором приняла его ухаживания. Два года назад я всерьёз думала об этом, когда наблюдала за сестрой, превращавшейся в безвольную куклу рядом с ним. Если бы знала, чем обернётся мой отказ, раздвинула перед ним ноги по первому требованию. Пусть после этого я ненавидела себя, Кисса ненавидела меня, но Барс был бы жив. Я наверняка быстро ему наскучила и когда он наигрался всё постепенно пришло в норму.

Клим заметил мою задумчивость и пристально рассматривал, будто пытался прочитать мои мысли. Он уже собирался что-то сказать, но рядом с нашим столиком возник парень, кажется один из тех, кто был с ним в больнице в момент нашего знакомства.

– Клим, у нас большие проблемы в клубе. У наследника совсем сорвало башню. – Парень осёкся, чтобы не произнести лишнего при посторонних, то есть при мне, и просительно посмотрел на своего босса.

– Шмель, – позвал он моего провожатого, – отвези Нику домой. – Распорядился он безапелляционно. – Я провожу Стеллу и детей и приеду. – Это он говорил уже поднявшись, подавая руку жене, чтобы она последовала за ним, и та послушалась, пытаясь скрыть, скорее всего от меня, беспокойство во взгляде. – Постарайся не нарваться сегодня на недовольство Виктора, – снова переключился на меня, глядя с каким-то непонятным снисхождением.

Прощание со Стеллой получилось смазанным. Она пообещала мне написать, чтобы договориться о новой встрече и поторопилась последовать за мужем. Я вопросительно посмотрела на Шмеля, он тоже стал каким-то напряжённым и недовольным. Спрашивать его или кого-либо ещё было бесполезно, поэтому я молча последовала на парковку.

В дом Виктора ехали молча. Шмель барабанил пальцами по рулю, выдавая своё напряжение и нервозность. Снова жевал сигареты одну за другой, и когда только успел купить, ведь не отходил от меня, а я всё больше понимала, что ничего не хочу знать о мире Виктора, Клима, Шмеля и всех людей с ними связанных. А ещё нужно было как можно скорее убираться от них подальше, пока и меня не зацепило. И с Виктором я ни на какие приёмы точно не собиралась, чтобы, желательно, никто не знал, что я хоть как-то с ним связана. Но и терять возможность получить обещанное Виктором не намеревалась. Я впервые собиралась поступить эгоистично и, когда придёт время, кинуть своего благодетеля. Просто нужно выбрать нужный момент и всё тщательно продумать. А если вдруг всё пойдёт не так, всегда можно сбежать, у меня остался ещё один паспорт.

– Иди в свою комнату, Ника. – Строго отчеканил Виктор, когда я застыла у входа, не решаясь сдвинуться.

Я его испугалась. Виктор сидел на диване, изучая какие-то документы. Пиджак небрежно свисал со спинки дивана, рукава рубашки загнуты, оголяя сильные руки, верхние пуговицы расстёгнуты. Виктор выглядел спокойным, но при этом энергетически источал угрозу. Я безмолвно прошла мимо и поспешила скрыться из поля его зрения, меня слишком напугало его состояние. Спрятавшись у себя в комнате, первым делом проверила на месте ли последний паспорт. Он был там же, где я его спрятала, и это факт меня немного успокоил, но только до утра.

Глава 33

День начался со стука в дверь. И снова это был не Шмель. Слишком требовательный и краткий. Я уже не спала, бездумно сидела на постели, окончательно вымотавшись. Всю ночь обдумывала варианты развития событий со всеми возможными побочными эффектами. Для начала решила выяснить степень контроля моих действий, настолько ли всё критично, как я себе напридумывала. Даже если контроль есть, рано или поздно он должен ослабнуть. Я насовершала массу ошибок в общении с Виктором, теперь если буду мыслить рационально, поступать осторожно и обдуманно, есть шанс притупить интерес к моему прошлому, а когда ему наскучит возиться со мной уйти из-под опеки не составит труда.

– Позавтракаем вместе. – Отдал приказ хозяин дома, осмотрев меня с ног до головы, когда я открыла дверь.

Не сразу поняла, что нужно незамедлительно следовать за ним. Только его неподвижность и настойчивый усталый взгляд поясняли дальнейшие действия. Я медленно спускалась за ним по лестнице, пытаясь понять, что будет дальше. То, что Виктор недоволен моим поведением и так ясно. Моё мнение по этому поводу ему известно. Разговаривать об этом снова бесполезно – ничего не изменится.

Стол был накрыт с учётом моих вкусовых предпочтений. Даже за этим проследили и всё доложили. Надо отдать должное вниманию Виктора к деталям. Похоже, его желание продумывать всё до мелочей, изучать малейшие нюансы, действительно стало для него образом жизни. Я со своими заскоками не вписываюсь в этот алгоритм. Сама себя порой не понимаю, даже после глубокого анализа всего произошедшего, изучения соответствующей литературы, консультаций со специалистами на различных форумах. Я знаю, что нужно делать, чтобы по мнению учёных мне стало лучше. Было время, когда я следовала их методикам, убеждая себя, что мне становится лучше, что я справляюсь с ситуацией и стою на пути к нормальной жизни, с которого меня сбили. Только всё ломалось и крошилось под давлением снов и ощущений, которые отказывались покидать моё тело. Когда я привыкла и перестала просыпаться от фантомной боли, когда мой организм адаптировался, боль мутировала в новое ощущение, противоестественное, стягивающее всё внизу живота, требующее освобождения. Как не поехать крышей, когда вместо привычной боли начинаешь испытывать возбуждение и мечтаешь, чтобы боль вернулась, потому что так привычнее, безопаснее и внутри всё не скручивает от тошноты к самой себе.

– Ника. – Обратил на себя внимание Виктор, когда я застыла у стола.

Мы сели напротив друг друга и даже сейчас странно смотрелись рядом. Виктор в тёмно-синем деловом костюме с галстуком в тон, и я в пижаме шоколадного цвета, немного смахивающей на костюм для спанья. Если бы он не пришёл ко мне утром, я бы не вышла из комнаты до его отъезда, поэтому и переодеваться после сна не спешила, так что Виктор пожинал плоды своей настойчивости, лицезрея меня в подобном виде. Он спокойно принялся есть свою яичницу, аккуратно отрезая от неё кусочки вилкой и ножом. У меня кусок в горло не лез. Хотела, чтобы Виктор наконец сказал всё, что хочет и, если не выгонит или не выставит очередных ультиматумов, сразу после его ухода отправиться спать.

– Через месяц у тебя экзамены. – Ошарашил он, закончив трапезу, поймав мой взгляд. – Ты сдашь все дисциплины. Для этого будет создана специальная комиссия, которая будет оценивать твои знания. Билетов не будет. Тебе будут задавать любые вопросы, которые посчитают нужным. Если справишься – получишь настоящий диплом. О работе для тебя я тоже уже договорился. Тебя ждут в одной из больниц, как только получишь диплом. Если потребуются репетиторы или литература, тебе всё предоставят. Экзамены будешь сдавать в одном из университетов на севере страны. Там для тебя и твоих сопровождающих арендованы квартиры. Завтра вы уезжаете. Готовиться будешь там. Если есть вопросы спрашивай сейчас, до твоего возвращения мы больше не увидимся.

– Когда я вернусь и начну зарабатывать, я могу переехать отсюда?

– Нет. Хотя бы потому, что зарплаты у тебя не будет. У тебя будет очень длительный испытательный срок, оплачиваемый мной.

– Если у меня будет настоящий диплом, могу устроиться в больницу, где за меня не придётся платить.

– Каждый раз, разговаривая с тобой, вспоминаю о кругах ада. Мне казалось, что я доступно объяснил при каком условии ты избавишься от моей опеки. Если других вопросов нет, можешь идти собираться.

– Шмель тоже поедет?

– А если я скажу, что он сидел за тройное убийство, ты по-прежнему будешь настаивать на его компании? – В тоне была завуалирована претензия. Виктор так и не остыл после моей выходки и, кажется, злился, что я всё-таки настояла тогда на своём. Ему не понять. Никому не понять степени моих катастроф, которые накатывают на меня как цунами, размывая выстроенные стены из песка, не давая им стать прочнее.

– Для охранника умение убивать лишь преимущество. – Я так не считала. Хотела выбесить Виктора и у меня это получилось, в его глазах мелькнула злость. Лучше так, чем его эксперименты с моей психикой.

– А если я скажу, что он насильник? – С нажимом произнёс он, ментально пожирая мою реакцию. Мне была отвратительна мысль, что рядом со мной может быть такой человек, и Виктор, задавая свой вопрос, понимал, что расшатывает моё относительное спокойствие.

– Это неправда. – Мне не нравилось ощущение, что для него общение со мной будто игра, в правилах которой он пытается разобраться за счёт моей нестабильности и уязвимости в определённых моментах.

– Откуда тебе знать? Считаешь, что будучи жертвой, стала специалистом в этом вопросе.

– Вы бы не приставили ко мне человека с подобными наклонностями и при себе не держали. Я не разбираюсь в людях. Никогда не умела. Но разбираюсь в том, что для меня лучше. И… я не считаю себя жертвой.

– Неужели? А ведёшь себя именно как жертва. – Продолжать было бессмысленно, я чувствовала, что меня вот-вот раздавят.

– Что будет, если я не сдам экзамены? – Сменила тему, признав тем самым своё поражение.

– Об этом я не думал. И, надеюсь, не придётся. – Виктор встал из-за стола и молча ушёл.

Я училась в лучшем университете страны. Учреждение, перед которым мы остановились по пути в арендованную квартиру, считалось номером два.

«Почему вы выбрали это место?» – Написала первое за время нашего знакомства сообщение Виктору.

Он его не прочёл. Или сделал вид, что не прочёл. Я понимала, что со мной непросто, но Виктор сразу показал свой закалённый характер и мне казалось, что моя взбалмошность не может его задеть. Но, похоже, я определённо что-то сделала не так, если умудрилась обидеть.

Незаметно для меня в моём телефоне появились записи в списке контактов. Сама я никогда не сохраняла номера, хранила всё у себя в памяти, и постоянно меняла номера телефонов. Похоже кто-то решил это исправить. Каждое название контакта сопровождалось кратким описанием того, чем этот человек может мне помочь. Больше всего впечатлила запись «Вжик», похоже Шмель всё ещё наказан, как и я, за совместное плохое поведение. Переименовывать не стала, но и выдавать Виктора тоже. Так среди контактов без труда я нашла Клима Рустамовича Давлатова.

«Что я сделала не так?» – Не знаю, зачем полезла разбираться. На душе было тошно от того, что Виктор больше не смотрит на меня своим мягким взглядом, который вызывал доверие и успокаивал, а лишь сверлит и молнии метает.

«Проявила неуважение на глазах его людей.» – Ответил Клим в течение нескольких секунд.

«Каким образом?» – Я искренне не понимала, чем провинилась.

«Поставила под сомнение его авторитет, ослушавшись принятого им решения.»

«Значит, он так это воспринял?»

«Он – нет, а вот его люди… Ты не извинилась?»

«Не знала, что в чём-то провинилась.»

«Не удивительно. Только о себе и думаешь.»

«Уже жалеешь, что рассказал обо мне Виктору.»

После этого сообщения последовала долгая пауза. Мне казалось, что Клим решил не продолжать беседу. На самом деле всё это время он печатал свой ответ.

«Сначала я выдал Виктору не всю информацию о тебе. Он не знал о твоих проблемах с психикой. Я думал, что Виктор просто даст тебе денег. Так он и собирался поступить. Его внезапный интерес проявился после встречи с тобой и усилился, когда ты исчезла. Твоя реакция показалась ему странной. Тогда он захотел узнать больше. И чем больше он не узнавал, тем яростнее становились его поиски. Когда твоё местоположение стало известно, Виктор рассказал о своих планах относительно тебя. Я не собирался участвовать в его затее, пока не увидел твою истерику. Тогда я понял то же, что и он – ты не справляешься с самой собой. Хочешь, но у тебя не получается. Ты заблуждаешься, если думаешь, что я способен о чём-то жалеть. Благодаря мне ты в надёжных руках, которые разорвут любого, кто попытается тебя обидеть.»

«Какая забота.» – Не удержалась от сарказма.

Мне не нравился весь этот разговор. Он заставлял меня чувствовать себя виноватой.

«Тебе стоит научиться быть благодарной.» – Не унимался Клим.

Я же не собиралась продолжать эту беседу. Она слишком действовала мне на нервы, заставляя усомниться в своих намерениях. Я постаралась сосредоточиться на главном – экзаменах. Мне предстояло восстановить в памяти очень много информации.

Перед тем, как впустить меня в квартиру Шмель внимательно её осмотрел и только после этого разрешил зайти внутрь. Сам он, закатив мой чемодан, буркнув себе под нос, что его квартира по соседству, удалился. Всё ещё был обижен, что я заставила его отлавливать Кусю, которая ни в какую не хотела со мной ехать и снова покусала его. Она, кстати, тоже была не в настроении и, моментально спрыгнув с рук, удалилась на ближайший подоконник, повернувшись ко мне задом – обиделась.

Итог: Виктор мной недоволен, Клим мной недоволен, Шмель мной недоволен, Куся мной недовольна. И это только те, кого я знаю по именам.

Глава 34

Остаток дня я посвятила отдыху и адаптации. Не думала, что когда-нибудь снова буду сомневаться в своих знаниях и навыках. Мне казалось, что это мерзкое чувство исчезло после первой совместной операции с доктором Разумовским, после которой во мне не осталось сомнений, что медицина – это моё. А сейчас будто страшно. Я ведь не должна сомневаться в себе, уж в своих знаниях точно. Я столько литературы изучила за последний год: научные издания, статьи выдающихся хирургов, исследования в различных областях медицины. Доктор Разумовский усердно впихивал в мой мозг материалы, которые изучают на последних курсах университета. Но сейчас, сидя на кровати, перелистывая книгу за книгой, меня одолело чувство, что этого мало, что это всё не то. Пытаясь спланировать этапы своей подготовки, окончательно растерялась, не зная за что хвататься в первую очередь. К тому же, я прекрасно помню и знаю, что завалить при желании можно любого, доктор Разумовский не раз наглядно демонстрировал это в своей гениальной манере. Вот бы его сейчас сюда, он бы меня за неделю натаскал, но нельзя. Одно дело взять его фамилию, и совсем другое признаться, что мы знакомы. Я и так изрядно подпортила ему жизнь, не хватало ещё втянуть доктора в то, что со мной происходит сейчас. К тому же, я намерена выбраться изо всей этой истории.

«Какой твой любимый город?» – Пришло сообщение от Виктора на телефон, когда я безуспешно пыталась уснуть, обложенная со всех сторон книгами.

«Зачем вам? И откуда знаете, что я не сплю? Два часа ночи!» – На самом деле я была рада его сообщению, даже такому странному. Мне не хотелось верить, что такой человек, как Виктор Царёв способен обидеться на столь неразумное и неуравновешенное существо как я.

«Не параной. Просто ответь. Я не знал, что не спишь, написал на удачу.»

«Не знаю. Я почти нигде не была.» – А если быть точнее, вообще нигде не была, кроме захолустий, выбирая самое захолустное для своего существования.

«А где бы хотела побывать? Какое место приходит первым в голову?»

«Лапландия.»

«Интересный выбор.»

«Люблю новый год и всё, что с ним связано. Мечтаю увидеть северное сияние. Вы бывали в тех местах?»

«Тебе не кажется немного нечестным задавать вопросы, желая получить ответы, но не делать того же в ответ?»

«Я ответила про Лапландию.»

«Ты знаешь, о чём я.»

«Я не заставляю вас отвечать.»

«Не куксись. Так и вижу, как нахмурилась. Бывал, но на северное сияние не смотрел, не до него было.»

«Вы что, устроили крутые разборки в Лапландии?» – Мой вопрос был больше иронией, чем попыткой что-то узнать. Так и представила как бандиты друг друга снежками забрасывают и конфетти стреляют.

«Какой же ты всё-таки ребёнок.» – В груди неприятно кольнуло. Вспомнила как Ирбис говорил, что мне нужно повзрослеть. Где он сейчас? Чем занимается? Вспоминает обо мне? Конечно вспоминает. Один раз в год точно, навещая могилу брата. Вздрогнула, вспомнив, что до этой даты совсем немного осталось, несколько недель.

«Я могу вас кое о чём попросить?» – Напечатала, вытирая слёзы со щёк.

«Конечно.»

«Скоро мне потребуется уехать. Одной. Без охраны и сопровождения. Вы сможете отпустить меня?»

Пауза затянулась. Я, не отрываясь, смотрела на уже погасший экран телефона. Чувствовала себя глупо, будто отпрашивалась у мамы на дискотеку. На самом деле моё детство давно закончилось, хотя ребячество никуда не делось. Всегда использовала его, флиртуя с парнями, когда я ещё этим занималась. С Ирбисом флиртовать не пришлось, с ним всё было по-взрослому, никаких застенчивых взглядов и робких поцелуев. Он жрал меня глазами и мысленно трахал. Интересно, он реализовал все свои неудовлетворённые фантазии в ту ночь, сношая в разных позах. Тогда я его ещё не ненавидела за то, что он со мной делает. Ненавидела я себя, за то, что пыталась оправдать его. И до сих пор ненавижу, только теперь нас обоих. Себя особенно, уговаривая сейчас Виктора отпустить меня к Ирбису. Я не собиралась с ним встречаться, хотела просто увидеть, хотя бы издалека, и понять, что чувствую и насколько боюсь.

«Я потребую за это плату.» – Пришёл ответ. Не стала ничего рисовать в воображении, сразу напечатав сообщение.

«Что вы хотите взамен?»

«Немного правды. Мы поговорим о тебе. Никаких конкретных фактов. Но на каждый вопрос я хочу услышать правду.»

«На подобные вопросы я могу ответить без каких-либо условий.»

«Тебе не понравятся мои вопросы.»

«Одно условие. Вы не будете больше спрашивать убивала ли я.»

«На этот вопрос я уже знаю ответ.»

Телефон в руках задрожал. Буквы на экране всё больше расплывались, а внутри расползалась морось. Виктор ведь не мог узнать кто я? Я ничем себя не выдала. А если узнал? Кирилл в опасности, если ещё жив. Либо в опасности я. Зависит от версии, которую Виктор узнал. Такой как он может решить, что я получила по заслугам, а может даже мало, если осталась жива. В их мире жизнь за жизнь. Я замерла, не зная, что делать, только слёзы разбивались об экран, пока он не засветился от входящего вызова. Я нажала на зелёную трубку, и дрожащей рукой поднесла телефон к уху, в котором шумело от напряжения. В голове расходилось токанье давления и мне казалось, что я вот-вот отключусь. Мысль, что Кирилл мог из-за меня пострадать перебила все остальные и практически парализовала, возникшая внутри паника была мне незнакома. Я моментально растворилась в ней, позволяя полностью завладеть, уже ничего не слыша и не чувствуя. Отрезвил меня ледяной поток, хлынувший непонятно откуда. Было холодно и тяжело, от противной мокрой одежды, прилипшей к телу. Сознание возвращалось плавно. Первым, что я увидела, было лицо Шмеля, которого чуть ли не колотило. Он сосредоточенно смотрел мне в глаза, пока до меня доходило, что я не дышу, а надо, и наконец сделала глоток воздуха, неприятно заполнивший лёгкие.

– Он жив? – Спросила, заставив себя.

– Кто? – Шмель не понимал о чём я и это успокаивало. Мне почему-то казалось, что он должен быть в курсе подобных вещей.

– Он. – Вовремя вспомнила, что имя называть нельзя.