скачать книгу бесплатно
№ 10. Теремок
Стоял в поле теремок – ни низок, ни высок.
И жили в нем какие-то странные обитатели: все такие возвышенные, восторженные, воздушные. Да… Поэтические, стихами все сыпали – сочиняли и рассказывали оды, панегирики, эпиталамы – ну, это если кто женился.
Нужно заметить, что имена у них тоже были какие-то странные – стихотворные: Мышка-норушка – детская игрушка, Лягушка-квакушка – кислородная подушка, Заяц-выбегаец – ни француз и ни китаец, Лисичка-сестричка – зажигается, как спичка, Серый волк – зубами щелк.
Как-то был у них очередной поэтический вечер: читали стихи разные, чай с вареньем пили. Вдруг стук в дверь:
– Кто-кто в теремочке живет?
Они сразу и давай перечислять имена свои:
– Я – Мышка-норушка – детская игрушка!
– Я – Лягушка-квакушка – кислородная подушка!
– Я – Заяц-выбегаец – ни француз и ни китаец!
– Я – Лисичка-сестричка – зажигаюся, как спичка!
– Я – Серый волк – зубами щелк!
И хором:
– А ты кто?
Он отвечает:
– А я Медведь!
Размахнулся лапой, да как ХРРРРЯЯЯСНУЛ! по домику! Домик и рассыпался…
Обитатели сразу все разбежались: кто в эмиграцию, кто в нору спрятался, кого Колобок по дороге сожрал…
А Медведь разгреб весь мусор и новый домик построил: большой, основательный, с размахом. И написал над дверью: МЕДВЕДЬ. ПРОСТО МЕДВЕДЬ.
Вот она – проза жизни.
Праздник чувства окончен… Погасли огни,
Сняты маски и смыты румяна;
И томительно тянутся скучные дни
Пошлой прозы тоски и обмана.
(С. Надсон)
Доброй ночи, дружок! Все будет хорошо!
№ 11. Маша и Медведь
Жили-были Старик со своею Старухой у самого зеленого леса. И была у них внучка Маша. Детей своих у них отродясь не было, а внучка была, – такое в деревне случалось иногда.
И вот посылают они как-то Машку в лес. Говорят:
– Машка, возьми подруг, и сходите грибов-ягод соберите, зайца, может, подстрелите какого-нибудь: жрать дома нечего!
Машка спорить не стала, берданку взяла и пошла. Она без берданки никогда в лес не ходила.
И вот пришли они с подружками в лес. А Машка привязала их к деревьям и давай шмалять по ним, как по мишеням, – вроде как забава такая. Но ни в одну не попала. Бедовая, а стрелять-то не умела. Один раз в молоко угодила: корова рядом стояла приблудная, вот она в нее и попала.
Заскучала Машка, дальше пошла. Видит, избушка стоит, и над дверью надпись: МЕДВЕДЬ. ПРОСТО МЕДВЕДЬ. Она заходит туда, а там, действительно, – Медведь. Сидит перед самоваром, стихи Надсона читает. Она говорит:
– Медведь, ты давай на стол накрой: с дороги я, жрать хочу.
Медведь спорить не стал. Видит: девчонка с берданкой, шмальнет, может быть. «Я-то, – думает, – мишень вон какая большая, попадет еще». В общем, накрыл на стол, поели.
Вскоре Медведь всему обучился: сам убирает, стирает, готовит все. Говорит ей:
– Машка, неделя прошла, ты уж, поди, заскучала… Давай я тебя к твоим отнесу.
Машка говорит:
– Да нет. Хорошо мне у тебя, покойно. Привыкла я уже.
Он говорит:
– Нет. Я уже и короб собрал, давай полезай.
В общем, утрамбовал ее в короб, сверху пирожков накидал со смородиной, с клубникой, с бздникой, – есть такая ягода, я проверял. Крышку закрыл, скотчем замотал, веревкой перевязал, а еще цепочкой обкрутил и амбарный замок навесил для надежности.
Пошел по самой короткой дороге, чтобы быстрее было: по бурьяну, по косогорам, ветки-сучья ломая. Дошел быстро: дней за пять.
Домик, где Машка жила, Медведь сразу узнал: он весь в гирляндах, в шарах был. Дед с бабкой, когда внучку-то в лес отправили, на радостях все украсили – избавились от внучки. Да не тут-то было!
Медведь, слышь-ка, открывает короб, а там никого. Ни Машки, ни бздники! Гудини! Чистой воды Гудини!
Бабка-то знахаркой была, колдовала немножко, видимо, мастерство свое и передала Машке. Тут чердачная дверь открывается, и оттуда Машка появляется. Медведь так и оторопел:
– Машка, как ты там оказалась?!
– Да не Машка я, а Дашка! Нас же семеро сестер-близняшек: Машка, Дашка, Сашка, Глашка, Семен и еще две какие-то – Степанида и Алевтина. Они к нам прибились, когда мы в таборе жили. Так что иди к Машке и радуйся своему счастью. Или не, не иди, – беги! Дед, спускай собак!
И побежал медведь счастью своему радоваться! Вот оно счастье-то!
Берегите себя! Доброй ночи!
№ 12. Гуси-лебеди
Жили-были мужик да баба. Детей у них не было, ну кроме дочери да сына. Имена им никакие не давали, потому что в округе никого не было: спутать не с кем. Поэтому они и были: дочка и сын. А меж собой они звали друг друга: сестрица да братец.
Как-то родители умерли и говорят:
– Мы пошли на работу в поле, а вы со двора не уходите.
Они рано уходили, дети этого не слышали – спали еще. А когда проснулись, сестрица говорит братцу:
– Я пойду с подругами погуляю.
А он отвечает:
– Что ты врешь? У тебя и подруг-то никаких нет.
Она согласилась:
– Правда твоя. На жирафа пойду смотреть, в лес.
Этому он почему-то всегда верил.
– А ты, братец мой, за скотиной присмотри.
Ой, не любил он это дело! Во-первых, у них и скотины-то не было, а во-вторых, он на пяльцах любил вышивать. Вот она ушла, а он сел за свое любимое занятие. Вышивает на пяльцах и поглядывает за скотиной. Через три дня сестрица возвращается, с двумя утками подбитыми и глазом правым, тоже подбитым – он как фара светится. Она хотела было рассказать, как на жирафа залезла, чтобы уток снять да упала. И видит: рассказывать-то некому – братца нет, только какие-то перья вокруг разбросаны.
Она, значит, подбегает к колодцу, и глядь вниз на воду. Вода, как известно, память сохраняет, события разные. Сестрица смотрит вниз на воду, а там как будто клин клином вышибает: лебеди-гуси летят и садятся на двор, а дальше не видно ничего. Но она все поняла: в восьмой раз уже похищают братца. Расстроилась она, и прямо в колодец упала.
Утонула и думает: «Вот братец мой в беду попал, а я здесь на дне прохлаждаюсь. Надо что-то делать!»
Набрала воды на три дня и стала карабкаться вверх. Через три дня и вылезла из колодца. Смотрит, а братец – вот он, перед ней стоит!
– Где ж ты шлялась, сестренка моя милая?! – и как даст ей во второй глаз – тот тоже как фара загорелся.
Он и говорит:
– Фары-то горят, зря простаивают. Поехали в лес, покатаемся.
Уже стемнело, поехали они. Долго ехали, молча. К дереву подъезжают, а там родители их, привязанные. Они и говорят:
– Родители, чего вы здесь делаете?
А те отвечают:
– Да вы что? Мы же умерли. Мы же вам об этом еще в начале сказки рассказали.
– И то правда: со двора не выходить…
Ну и вернулись дети назад, к себе в избу. Смотрят, а во дворе жираф стоит.
– Эх ты, тварь пятнистая! Мы тебя по всему лесу ищем, а ты здесь, значит, обитаешь! – закричал братец.
Когда сестрица в дом зашла, он топор взял, порубал мелко жирафа и посадил в огороде вместе с гусями. Ничего-де, вырастут к осени, урожай соберём.
Заходит в дом, а там родители сидят и рассказывают:
– Мы с того света вернулись. Нам указание было: рано еще туда. Так что мы здесь, с вами опять жить будем.
Выпили они самогонки, и жили долго и счастливо. Жили-поживали да добра на жопу наживали.
Доброй ночи!
№ 13. Добрая история
Это юбилейный, 13-й выпуск Пересказок на ночь, и чтобы он хоть чем-то отличался, сегодня будет просто добрая история. Поэтому детям ее лучше не читать!
Жила-была обыкновенная семья: муж и жена. Детей у них не было, зато была огромная жажда наживы. Жена все время была дома, а муж ходил на работу, на золотые прииски. Намывал золота и приносил его домой. Все это они складывали в большой сундук.
Через год муж потерял ногу, – пришлось сделать протез. Теперь у него была деревянная нога. И чтобы быть спокойным за накопления, он решил все золото спрятать внутрь деревянной ноги. Так и ходил.
А еще через год он при странных обстоятельствах заболел и умер. Прежде чем похоронить его, жена решила отстегнуть деревянную ногу и оставить ее дома.
Похоронила его и вернулась домой. Ночью погода испортилась, пошел сильный ливень, по крыше барабанили огромные капли дождя… В дверь постучали.
– Кто там? – спросила жена. Нет – теперь вдова.
В дверь снова постучали. Она открыла дверь: на пороге стоял ее муж. Он поднял голову, пристально посмотрел на нее и спросил:
– Ну как ты без меня?
Она ответила:
– Скучала. А почему ты пришел? Тебе что-то нужно?
– НОГУ ДАВАЙ!!!
Ну что ж мой, добрый читатель, теперь самое время поменять штанишки, помыться, почистить зубы и лечь спать.
Баю бай!
№ 14. Золушка
Жила-была девочка – Золушка, добрая, хорошая, справедливая. Только у нее был один изъян: очень уж она трудиться любила, шибко была жадная до работы. И свою всю сделает, и у других работу отнимает.
Вот, бывало, петухи с утра хотят кричать, а она тут как-тут: клювы им скотчем замотает и давай кукарекать на всю деревню! Они даже навык стали терять. Хорошо еще, куры как-то успевали сами яйца нести, а то бы она и эту работу у них отняла.
Вот такая она была – неистовая!
Отца своего достала: с утра сходит в лес, дров нарубит, уток настреляет и домой приносит, – ему и делать нечего. А он же мужик все-таки. Ушел он в лес жить – там спокойно: пилит себе, строгает, часы механические чинит.
Мачеху с дочками Золушка тоже замучила. Нашила им платьев на пять лет вперед, размеры разные – вдруг раздадутся. Так она их задолбала своей заботой, что решили они на бал уехать, во дворец. Золушка в этот момент в хлеву была: теленка рожала. Возвращается в дом, а там никого, только записка: «Мы уехали на бал. Только ни к чему не прикасайся!»
Но пока она эти десять слов читала, очень до работы соскучилась, и опять ее прорвало! Она уже шило на мыло поменяла, и как баран на новые ворота посмотрела, и бисер перед свиньями пометала, и головокружение от успеха ощутила, только сиднем не успела посидеть, потому что когда тучи разводила руками тут Фея и явилась.
