скачать книгу бесплатно
Проснулась и удивилась: сумерки, мерцает лампадка, а рядом сидит румяная женщина в белом платочке:
– Проснулись, Ваша Светлость? Как себя чувствуете?
Я прислушалась, ой, живот как болит! Поморщилась, а женщина торопливо заговорила:
– Осторожно, осторожно, не пугайтесь, простыли вы да на лошади растрясло, я вам тут горшок под кровать поставила и салфеток свежих приготовила, и водичка теплая, чтобы умыться, есть, в баню вам пока нельзя.
Добрая женщина помогла встать, убедилась, что я не упаду, если крепко вцеплюсь в большую деревянную кровать, и даже выдвинула мне из-под кровати горшок с крышкой из темной глины. Обнаружив на себе странную конструкцию из полос ткани, я не сразу сообразила, что это; оказалось, хм, некое подобие трусиков для удержания необходимых тряпочек. Хорошо, что Сара объяснила мне, что это и для чего, но не сказала, куда девать использованные!
Умывшись и сделав все необходимое, я так устала и вспотела, что пришлось присесть в простое деревянное кресло, сработанное просто, без украшений и даже без подушек, сидеть было неудобно, но и до кровати я сейчас не дойду. В дверь тихонько постучали – явилась та же самая женщина, все убрала, сменила воду в тазу и перестелила постель. Ой, какие пятна! Полное ощущение, что кого-то зарезали! Я расстроилась, дома получалось быть аккуратнее: живот начинал ныть заранее, и благодаря маме запас необходимых средств был под рукой. Но женщина, кажется, не сильно огорчилась, говорила что-то о заботливом муже, о хорошем лекарстве и наконец, напоив меня морсом и переодев в сухую рубашку, уложила обратно в кровать. Едва она вышла с ворохом белья в руках, как в комнату вошел Жан, взволнованный и решительный:
– Леди Марина! – объявил он. – Я прошу у вас прощения за свое недостойное поведение и обещаю, что едва мы встретим священника, как тут же заключим брак!
Я оторопела:
– Жан, что случилось? – голос был слабым, но я попыталась встать, чтобы он лучше меня слышал. – Ведь мы объявили о свадьбе только для того, чтобы найти мага!
– Леди, мне нет прощения, но я готов искупить свою вину! – Жан подошел ближе и опустился на низкую скамеечку у кровати и взял меня за руку. – Мы должны поспешить с церемонией, вы… Вы можете быть беременны!
– Что? – я ошеломленно молчала, а Жан продолжал говорить о своем не достоинстве и моем великом страдании. К несчастью, живот опять скрутило тянущей болью, и я поморщилась, Жан испугался еще больше; едва не начав рвать на себе волосы и коснувшись губами кончиков моих пальцев, вышел, пообещав меня больше не тревожить. А я задумалась: с каких это пор девушки беременеют от поцелуев?
Глава 11
Граф
Нападение случилось там, где я ожидал, место известное. Гвардейцы сработали четко, отвлекая внимание, и Жан с девушкой скрылся в лесу. Оставался шанс, что это нападение организовала леди Чизьер, а потому разбойникам нужен только я. К сожалению предположение было ошибочным: ватага разделилась, и часть оборванцев с дедовскими мечами в руках попыталась догнать скрывшихся в лесу гвардейцев и виконта с девушкой.
Пришлось рисковать: десятники подали сигнал заманить противника, и храбрейшие воины королевства принялись вяло отбиваться, изображая тупых охранников караванов.
Разбойники клюнули: часть ватаги вернулась, и я тут же подал гвардейцам знак усилить натиск. Разбойники были на диво хорошо вооружены для этих мест: не только топоры и дедовские мечи, но и арбалеты, короткие охотничьи копья и даже один пистолет, который не смог выстрелить – очевидно, подмок порох.
Бой был коротким; поняв, что эти лапотники мне не особенно нужны, гвардейцы быстро завершили схватку. Увы, главаря шайки захватить не удалось, негодяй кустами подобрался к гвардейцу, в седле которого ехала крепко связанная девчонка-камеристка, и попытался пырнуть ее длинным, в локоть длиной кинжалом. Гвардеец, связанный необходимостью удержать девчонку от падения, рубанул насмерть, развалив тело почти пополам, поэтому остальные, вопя от ужаса, быстро сдались в плен, обещая рассказать все, что мне будет угодно.
Увы, ничего нового сообщить они не могли: наняли, заплатили и даже оружием добрым снабдили, но кто нанимал – знал только главарь. Связав мужиков в длинную цепь, мы прогнали их до ближайшего городка, в котором были бургомистр и мировой судья; как раз стемнело, и мужики только рады были угодить после зимнего леса в тепло подвала, а мне пришлось устроиться на ночлег в трактире.
Виконт
В доме кузнеца пришлось задержаться на четыре дня: леди Марина болела, и кузнечиха ее опекала, как родную дочь. Чтобы леди не скучала, добрая женщина принесла рукоделие, но леди к нему не прикоснулась – сказала, что ей не нравится вышивать. Книг в доме не нашлось, а все, что мы брали в дорогу, осталось в карете, пришлось развлекать больную беседами и посиделками с дочками кузнеца. Со мной леди держалась ровно, иногда улыбалась и все время порывалась поговорить, но я малодушно не входил к ней без хозяйки дома.
В первый же день я отправил отцу вестника – описав причины задержки, я просил его ускорить бракосочетание, не уточняя подробностей; отец ответил, что все подготовит к нашему приезду, и даже спросил, не нужна ли карета и сопровождение.
Подумав, я согласился на карету, назначив встречу сразу на трех королевских трактах, ведущих к столице. Такая предусмотрительность казалась не лишней, в столице многие хотели бы увидеть провал или позор моего отца, так как он сурово стоял на страже интересов короны и немало казнокрадов и мздоимцев вывел на чистую воду.
Гвардейцы тоже не скучали – по утрам отрабатывали бои со всевозможным оружием, имеющимся в кузне, потом помогали хозяину балансировать клинки и точить лезвия, а после ужина шли полюбоваться на деревенские посиделки и порой появлялись в доме уже за полночь.
Избегать уединения становилось все сложнее, тем более что спать мы продолжали в одной постели. Под предлогом болезни супруги я выпросил у доброй женщины еще одно одеяло и плотно заворачивался в него, ожидая, когда леди уснет. Иногда она засыпала первой и прижималась во сне к моей спине, иногда первым сдавался я, но каждое утро леди Марина просыпалась в моих объятиях, и мне ничего не удавалось с этим поделать.
К счастью, леди скоро оправилась, и мы тронулись в столицу, щедро вознаградив кузнеца и его семью. В обед выбрались на королевский тракт и встретились с каретой, посланной отцом.
Устроив леди Марину с максимальным комфортом, я вздохнул с облегчением, ехать оставалось недолго.
Марина
Виконт меня избегает, я стесняюсь ему объяснить, что он все понял неправильно, но прежде чем соберусь с духом, он исчезает. Болеть было скучно, дни тянулись, но ночи пролетали. Жан приходил поздно, когда дом затихал, и тихо-тихо ложился с краю. Иногда он думал, что я сплю, и бережно обнимал, а озябнув к утру, мы так переплетались, что, проснувшись, приходилось лежать не дыша, пока Жан, распутавшись, не уходил.
Но вот настал день отъезда, с утра меня накормили горячим куриным супом, напоили противным вяжущим отваром и закутали в кучу шалей, платков и юбок. Жан сел в седло, и ему меня подали, как кулек.
Ехали недолго, но, наверное, я задремала, а когда проснулась – увидела карету и уже через несколько минут сидела внутри на мягком диване.
А потом карету накрыла тень. Кони заржали, забились, и кучер закричал на них, карету тряхнуло, и впереди раздался уверенный мужской голос:
– Добрый день, Жан-Валер.
Я осторожно выглянула из окна кареты – на дороге стоял высокий и крепкий мужчина в кожаной одежде. Странный – мне показалось, что вокруг него колышется тонкое марево, как горячий воздух над асфальтом.
– И тебе доброго дня, Ролен; я думал, мы встретимся в столице, письмо тебе оставил.
– Да я тут мимо пролетал и узнал герб графа, вот и решил взглянуть.
Мужчина очень по-мальчишески улыбнулся и взъерошил коротко выстриженные пряди на затылке, странная у него прическа – на плечи спускаются длинные пряди светлых волос, едва ли не до пояса, а на макушке волосы темные и короткие, торчат гребнем – забавно.
Валер, продолжая говорить, подошел к карете и представил меня незнакомцу:
– Господин Ролленквист, позвольте вам представить леди Марину, мою невесту.
– Невесту? – похоже, незнакомец был изрядно удивлен, но тут же справился с собой и склонился к моей руке.
Ощущение теплых губ на моей коже было непривычно, но вполне терпимо.
– Простите, леди, кажется, я совсем отошел от жизни и еще не слышал о столь важном событии, – теплый взгляд незнакомца заставил меня смутиться, а мужчина уже развернулся к Валеру: – Поздравляю, друг!
Незнакомец хлопнул Жана-Валера по плечу, но виконт устоял и, смеясь, сказал:
– Об этом еще никто не знает, кроме отца. Мы направляемся в столицу, чтобы заказать свадебные наряды и приданое.
Валер очень оживился, смеялся и шутил, словно сбросил с себя груз, который давил его эти дни; я смотрела на него, едва ли не открыв рот.
– Что ж, друг, если ты не будешь возражать, я хотел бы поехать с вами в столицу и помочь, чем смогу, – неторопливо сказал мужчина, оглядывая наше сопровождение.
– Спасибо, Ролен! С радостью принимаю твое предложение, я беспокоюсь за здоровье леди Марины, четыре дня назад на нас напали.
Незнакомец усмехнулся, шагнул к лошадям и уточнил:
– Ты позволишь мне ехать с леди или уступишь своего коня?
Мне показалось, что в его голосе звучала подначка. Жан-Валер ответил в тон- добродушно и с юмором:
– Как пожелаешь. Своей невесте я доверяю, как и тебе.
Улыбнувшись еще шире, Ролен перехватил повод:
– Тогда развлекай леди сам, я несколько неудобно одет.
Мне его одежда показалась, напротив, очень удобной: кожаные штаны и куртка, мягкие, расшитые бусинами и чем-то еще, не стесняли движений и выглядели чистыми, но в данном случае я сама предпочла бы поговорить с Валером.
Виконт, так же усмехнувшись, кивнул и, отдав повод, забрался в карету; кучер прикрикнул на лошадей, и мы поехали. Некоторое время ехали молча, а потом Валер заговорил:
– Леди Марина, мой друг Ролленквист и есть тот самый дракон, о котором я вам говорил; думаю, вечером можно будет расспросить его о магических переходах.
Я лишь кивнула, собираясь с силами, а потом заговорила, сама не знаю, как решилась, но я спокойно, почти не заикаясь, рассказала Жану, как мы провели ночь:
– Скорее всего, вы очень устали и не помните, что произошло, но уверяю вас, мы только поцеловались – и все.
Жан помолчал, а потом, взяв мою руку в свои горячие ладони, сказал:
– Леди, я рад, что не переступил границ чести, но я все равно смиренно умоляю вас стать моей женой.
Мне вдруг стало жарко: вот так? Настоящая свадьба? Белое платье и гости? А как же мама и папа, наш двор, заросший тополями, и запахи машинного масла и бумаги от старых книг в доме? Словно ощутив мои колебания, Валер коснулся запястья обжигающим поцелуем:
– Не нужно бояться, леди, я не обижу вас ничем, а мой дом будет вашим домом, – еще раз коснувшись губами запястья, он вдруг жарко прошептал: – Мои сны уже принадлежат вам без остатка.
Тут я покраснела и забилась в угол кареты, нужно было подумать.
Глава 12
Виконт
Сделав вид, что задремал, я осторожно посматривал на леди Марину из-под ресниц, ее лицо меняло выражения и краски, иногда она потирала запястье, словно стирая что-то, а иногда вдруг пунцовела и начинала тяжело дышать.
Любуясь ею, я вдруг подумал, что она будет сопротивляться браку, надеясь вернуться в свой мир. Значит после разговора с Роленом и визита к магу мне нужно – да, не очень красиво, но я не видел иного выхода – мне нужно осторожно убедить леди, что наша поездка уже достаточная причина для спешного брака.
Вздохнув, леди повозилась и, кажется, задремала, что ж, тем лучше. Осторожно сев рядом с нею, я принялся поглаживать кончиками пальцев ее лицо, светлые, но все же темнее волос брови, нежную кожу щек, палец скользнул к губам, чуть бледным после болезни, но таким мягким… Не удержавшись, я прижался к ним и тут же схлопотал пощечину! Справедливо, кажется, кто-то здесь забылся.
Остановив карету, я предложил Ролену поменяться, дракон взглянул мне в лицо и молча спешился; день быстро клонился к закату, и чтобы добраться до столицы сегодня, стоило поспешить.
Марина
До столицы мы не доехали; после того, как виконт поцеловал меня, а я отвесила ему звонкую пощечину, в карету сел дракон. Мне было очень любопытно, но я старалась на него не глазеть. Помолчав, дракон вдруг сказал:
– Не волнуйтесь, леди, я не обижусь, если вы посмотрите на меня.
И я посмотрела. Красивый, большой, но весь такой… гладкий, как полированный камень. И красивый, и яркий, но все равно твердый.
Он тоже рассматривал меня, а потом сказал:
– Вижу, моему другу очень повезло.
Я лишь плечами пожала, может, и повезло, а может, и нет. Объяснять этому господину наш с Жаном договор я не собираюсь, да и вообще говорить не слишком хочется. Неожиданно захотелось спать, и я, борясь со сном, успела лишь увидеть, как потемнело за окном.
Проснулась в пещере, кажется. Мне тепло, но щеки пощипывает холод. Вдруг пучок длинных волос пощекотал нос, я чихнула и зашевелилась. Оказалось, что я, закутанная в медвежью полость, лежу в карете на потолке! Вздрогнув, ощупала руки и ноги – все на месте, только с длинного черного меха сыплются осколки, а за окном темень. Стараясь двигаться осторожно, путаясь в юбках, я выбралась из кареты на дорогу. Темно, лишь луна подсвечивает припорошенную снегом колею. Вокруг кареты обломки оружия, пятна крови, но тел нет; лошадей, впрочем, тоже, поводья обрублены. Поежившись, я плотнее закуталась в плащ и потопала по следу. В столицу, может, и не доберусь, а до жилья дойти нужно, ночь в карете может стать последней.
Шла я долго, сначала шаги получались вялыми, пошатывало, потом кровь быстрее побежала по жилам, и я двинулась быстрее, мурлыча под нос:
– Хорошо живет на свете Винни-Пух!
Вскоре кровь из следов пропала, а следы подков начал заметать ветер, я заволновалась, дымом не пахло, и укрыться у дороги было негде: облетевшие кусты стояли метрах в тридцати от тракта.
Тут я увидела на дороге ленту, обычную черную ленту с прошитым серебром краем – пустячок, но такой именно лентой были стянуты волосы виконта сегодня утром. Покрутив головой, я заглянула в затянутую ледком канаву и заметила кожаную перчатку – точно такую, какие носил встретившийся нам на дороге дракон. Других следов не было, и я едва не заплакала от бессилия. Тут ветер донес до меня отдаленное конское ржание, и я опять заметалась: кто там? Враги? Друзья? Из леса, прихрамывая, выбрался конь, его вел в поводу высоченный мужчина в кожаной одежде, а с седла свисал Жан!
Я, вскрикнув, побежала к ним и поразилась виду дракона: прежде излучающий силу мужчина выглядел своей бледной тенью!
– Что с вами? – теряя слова из-за сбившегося дыхания выпалила я.
– Леди, вы здесь? А я шел за вами, Жан очень просил, – как-то отстраненно сказал дракон. При этом он не останавливался, шел вперед словно сомнамбула.
– Что с ним? – я постаралась заглянуть Валеру в лицо.
– Ранен. А у меня магическое истощение, я сейчас и ложку не подниму.
– Здесь есть деревня? Жилье? Нам все еще угрожают?
Дракон мельком взглянул на меня и, не останавливаясь, пошел к дороге – может, и правильно: если упадет, я его точно не подниму.
– Жилье есть, дальше по дороге таверна и при ней небольшая деревушка, кошель у меня на поясе. Я постараюсь дойти сам.
Кратко, емко и по-мужски, но мне пока достаточно. Я шла, держа Жана за ледяную руку и до рези в глазах вглядывалась в горизонт. Ролен все больше напоминал шагающего робота: шаг, другой, третий, я сама увлеклась процессом ходьбы и очнулась только на оклик:
– Люди добрые, чего случилось-то?
У колодца стояла плотно закутанная в шаль поверх полушубка невысокая женщина с полными ведрами на коромысле.
– Доброго вечера, хозяюшка, – просипела я, – не подскажете, трактир тут у вас есть?
– Трактир есть, – кивнула женщина, плеснув на валенки ледяной водицей, – вона там!
Поблагодарив, мы пошли в указанном направлении и вскоре обнаружили искомое: ладный просторный дом из темных тесаных бревен с простой калиточкой, ведущей прямо к двери. Все службы и постройки прятались за домом, словно дети за юбкой матери, только чуть торчали соломенные крыши да выглядывали любопытные печные трубы.
Услышав скрип калитки, из дверей вышел парень в длинном буром кафтане и спросил:
– Только поесть или ночевать будете?
– Ночевать. Коня в стойло да пусть конюх посмотрит, – просипел дракон, – а пока помоги нам в комнату друга занести.
Серебряная монетка упала в подставленную ладонь, и парень тотчас развил бурную деятельность – помог снять с седла Жана и вместе с драконом затянул его в дом, я шла следом.
В натопленной комнате народу было много, но большинство, очевидно, были местные крестьяне, зашедшие пропустить кружку пива. Они все повернулись и внимательно смотрели, как мы идем в глубину дома.
Дракон
