Мы здесь на время…

Ты – только лопатой, а я – всем нутром!

Ты должен мне часть здесь, землицу мою,

Тогда я, конечно, твою прорыхлю!

В себе я подумал: "Я мог бы тебя

Давно уничтожить. Но стану ли я?"

А вслух отвечал: "Выбирай часть твою,

Совсем не хочу я быть должным червю".

Он был так доволен и скоро исчез.

Я взгляд устремил свой на небо и лес,

Я думал: "Вот – Бог, ну а вот – человек…

Как ветра дыханье пройдет его век.

И как так бывает – не ясно уму,

Сам Бог Всемогущий вдруг должен ему!

О, смилуйся, Боже, ведь я – тот червяк,

Что спорит с Тобой из-за жизненных благ,

Что ропщет и требует, не доверяет,

Что не благодарен, и нос задирает…

Копейки свои в Божьем банке считает,

И Господа сердце всем тем огорчает…

Прости меня, Отче. Хоть я и червяк,

Используй меня, Ты один знаешь – как!"

Смиренное сердце готов Он прощать

И грядку нам вновь продолжает копать.

Ключ к сердцу

Как трудно все-таки бывает

Нам к сердцу подобрать ключи!

Хозяин дверь не открывает,

И там, насупившись, молчит.

Подходишь ты как можно тише,

Чтоб только не спугнуть его –

Но все равно в ответ услышишь,

Что нету дома никого…

Хозяин дома – рак-отшельник,

Сердито глазками – хлоп-хлоп!

Клешней грозит для устрашенья,

Его ты не обидел чтоб!

Подходит песик с доброй мордой,

Хвостом приветливо вертя:

– Давай дружить! Ведь ты не гордый?

Нет, не обижу я тебя!

Конец знакомству все мы можем

Без затрудненья предсказать…

Эх, как бывает трудно все же

Нам к сердцу ключик подобрать…

Басня "Поэт и лев"

Вот вышел лев, чтоб дать совет

Поэту, что писал сонет.

И вдохновенье получив,

Добавил он к стихам мотив.

– Послушай, друг! – раздался рык,

– Неплохо ты строчишь, старик,

Но у тебя хромает метр!

Дай помогу, я в этом – мэтр!

Я поддержу тебя советом,

Ведь я собаку съел на этом!

Поэта в сторону подвинул

И в изумленьи пасть разинул:

– Прости за прямоты отвагу,

Ты просто пачкаешь бумагу!

Здесь рифмы нет, а тут – банально,

Здесь сбился ритм, а там – буквально…

Он долго тыкал грязной лапой,

Все измарал и исцарапал…

– Ну, все. Расти! Не обижайся.

А если что – так обращайся!

– Еще хотел добавить, да,

Музычка – просто никуда!

Но, все же, мы с тобой в друзьях?..

И лев ушел. Поэт – в слезах…

МОРАЛЬ:

Услышь, христианин-поэт,

Прими же дружеский совет:

Не плачь от критики излишней,

Не ты ведь автор, а Всевышний!

Баллада об утках

Где не замерзла часть пруда

В холодном зимнем парке,

Вскипает мутная вода

В утиной жаркой схватке.

Галдеж и кряканье стоит –

То селезни и утки

Столпились там, где хлеб летит

Прям с неба им в желудки.

Они стремятся все к мосту,

Где мальчик крошит булку.

Он контролирует толпу

И прогоняет скуку.

Как озабочены едой,

Толкаются, дерутся!

Притом, довольны так собой,

Что над другим смеются.

Как на собрание людей

Похожи эти утки!

И неприятно стало мне

И даже как-то жутко…

«Натуру не переменить» -

Я про себя вздыхаю.

«Коль создан уткой ты – лети

Толпой со всеми в стае…»

Пройдя подальше, вижу я,

Что вот, на льду, отдельно,

Сидит утиная семья,

Что не галдит бесцельно.

Там – пара уток, там – одна,

Сидят на льду вне стаи.

И кажется, их кутерьма

Совсем не привлекает.

Большое общество, друзья,

Так сильно портит личность.

Смотрю и улыбаюсь я,

И радуюсь – отлично!

Что, медитируя, сидят

Они вдали от стаи.

– Не вешайте свой клюв, друзья!

Держитесь, лёд растает!

Метла и карандаш

Жила была одна Овечка,

Неплохо так себе жила.

Был рядом лес, за лесом – речка

Куда-то радостно текла.

В ее дому стояла печка,

А там, где печка, там – дрова!

Хваталась за метлу Овечка,

И каждый день всё возле печки,

Вокруг да около мела.

Хозяин в доме был Барашек,

Построил всё и сделал сам.

Но регулярно, утром каждым,

Гулять ходил он по лесам.

Там ото всех уединялся,

И находил в душе покой,

Домой довольный возвращался,

А там – опять Овца с метлой!

Однажды он сказал Овечке:

"А ну-ка, дай свою метлу!"

Бежал чрез лес, помчался к речке,

И в землю там ее воткнул!

С утра он вновь к реке спустился,

Туда, где мир и тишина…

И до чего ж он удивился:

Метла у речки зацвела!

Помчался в радости сердечной,

Домой скорей спешил кудряш;

А на крыльце ждала Овечка,

Держа блокнот и карандаш…

Не должен мусор жить в сердечке,

Но вдохновения пассаж!

Так пусть метла цветёт у речки,

А руки держат карандаш!

Ежик и светильник

В лесу темнело, вечерело,

Сгущались тени все сильней.

Устало солнышко глядело

Из гущи листьев и ветвей.

И там, у дерева подножья,

Куда спускался вниз овраг,

Сидел на самой кромке Ёжик,

Сидел давно уже вот так.

Поникли серые иголки,

И свесил лапки в темноту,

Смотрели чёрные глазёнки

Куда-то вдаль, как в пустоту…

Спускалась ночь, сгущались тени,

Последний солнца луч исчез.

Звучаньем страшных наваждений

Наполнился угрюмый лес.

Клубком свернулся грустный Ёжик,

Чтоб нападенье отразить,

Надеясь, что никто не сможет

Его иголки проглотить.

Он оставался там, на месте,

И никуда не уходил.

Пока вдруг голос неизвестный

Его от дум не пробудил.

«Привет!» – из темноты раздался

Приветствия ночного звук.

Наш Ёжик очень испугался,

Подбросил вверх его испуг.

«Привет!» – опять ему сказали,

А он угрюмо промолчал.

Ведь он здоровался едва ли

Когда и днем кого встречал.

«Привет, хороший вечер всё же!»

Мерцал неяркий огонёк.

Пред ним предстал такой же Ёжик,

В иголках сереньких зверёк.

Держал он маленький светильник,

Что освещал угрюмый лес.

«Что ты сидишь такой унылый,

И ждёшь, пока лисица съест?»

Вздохнув и наберясь отваги,

Поведал Ёж тому Ежу:

«Я потерял его в овраге…

Вот потому тут и сижу…»

«Кого ж ты потерял в овраге?»

«Я свой светильник потерял…

Наверное, на дне он самом…

Бежал, споткнулся и упал…

О, ты бы мог помочь мне, верно,

Ты мог бы дать светильник свой?

Его верну я непременно,

Как только доберусь домой!»

Звучал ответ в тиши звенящей:

«У каждого быть должен свой,

Светильник полный и горящий,

Чтоб свет сиял во тьме ночной!»

Потом, подумав, улыбнулся:

«Нет, дать светильник не могу,

Я должен сам домой вернуться!

Но всё ж тебе я помогу».

И он исчез во тьме кромешной,

Оставив бедного Ежа,

Что много слёз пролил, конечно,

От страха, холода дрожа…

И вот, средь темноты сияют

Вдали два маленьких огня.

Вот, приближаются, моргают,

«О, вот светильник для меня!»

Конечно, встретить был так рад он,

Тех, что пришли издалека,

Два светика, идущих рядом:

И Ёжика, и… Светлячка!

«Вот, я нашел тебе светильник,

Но он пустой и без огня.

И Светлячка, что упросил я,

Чтоб он провел в ночи тебя

Туда, где сможешь ты наполнить,

И оживить светильник свой.

Твой путь далек, уж скоро полночь,

Он проводник надежный твой».

Вдруг Светлячок поднялся выше,

Раздался крик: «Давай, беги!»

Помчался Ёжик, вслед услышав:

«Храни светильник, береги!»

И лес ночной сомкнул объятья

За Ёжиком и Светлячком…

А Ёж стоял и улыбался:

«Он должен тем пройти путём…»

Вот ночь прошла, настало утро,

И солнце разогнало мрак.

Дремал на пне тот Ёжик мудрый,

На том же месте, где овраг.

И день уж к вечеру клонился,

Ложиться стала ночи тень.

Светильник Ёжика светился,

Не покидал он тот же пень.

Глядел, был в напряженьи весь он,

Всё поправляя фитилёк.

И вот, среди ночного леса,

Забрезжил дальний огонёк.

И, наконец, пришёл из леса,

Сам на себя был не похож,

Растрёпанный, лохматый весь он,

Усталый, но счастливый Ёж!

«Нашёл?» – «Нашёл!»

«Горит?» – «Прекрасно!» -

Довольный Ёжик говорит.

“Путь был тяжелый и опасный,

Но я дошёл, и он – горит!

Светильник свой оберегаю,

Его не потеряю я!

И ни на что не променяю

Сиянье этого огня!”

Да, это истинно и важно,

У каждого быть должен свой,

Светильник полный и горящий,

Чтоб свет сиял во тьме ночной!

Сентиментальный конь

Если конь породистый,

Он – сентиментальный…

Своего хозяина

Знает досконально!

Чувствует желания,

Действует покорно.

Выполнять старается

Чётко и проворно.

Он с хозяином готов

В пахоту, в работу,

Или мчатся на врагов,

Или – на охоту.

Страх, и радость, и недуг

Чувствует и знает.

На плечо положит вдруг

Морду… понимает!

Мул стоит и из дверей

Смотрит, не моргая,

Как с лошадкою своей

Человек играет.

– Что скакать то? Не пойму!

Вот, была охота…

Ведь у мула на уму

Стойло – да работа.

Так что дружит с мулом мул

Мулиною дружбой,

С человеком же ему

Сложностей не нужно.

А сентиментальный конь

Скачет и резвится,

Быть для мула глупым он

Вовсе не боится!

Будет утро раннее,

Гривы луч коснётся,

Он умчит с хозяином,

Чтобы встретить солнце!

Больничная палата

Атмосфера накалилась до предела,

Вот – развязка, наконец-то подошла:

Друг на друга через ненависть глядела

Группа девочек из разного угла.

Перебрасывались колкими словцами,

Что грубее становились все быстрей;

Вот чуть-чуть еще – и голыми руками

Будут мстить друг другу, меряясь, кто сильней.

От чего ж возникла ненависть такая,

Средь больничных, внешне чистеньких палат,

Что дошла уже до бедственного края?

Нет причины, нет, кто прав, кто виноват.

Кто-то – выскочка, заступница за слабых,

И ее не принимают в местный круг…

Неужели это то, что до расправы

Доведет всех этих временных подруг?

И в момент той поздней встречи, той развязки,

Неожиданно заходит медсестра.

Тут девичьи перепалки поугасли,

Все же знают то, что спать давно пора,

Ожидая нагоняя и разгона

Все притихли, а она произнесла,

Вместо слов о послушании закону,

Очень мудрые, великие слова:

"Вы с ума сошли, рассудком повредились?!

Как вы можете, вы все, как вы смогли,

Ненавидеть вдруг друг друга вы решились!

Вместо дружеской поддержки и любви?!

Ведь у всех у вас – одна беда и мука,

Ведь у всех у вас страдание – одно,

Отчего вы ненавидите друг друга?

Это глупо, это глупо и грешно!

Вы друг друга убиваете всем этим,

Вместо дружбы и поддержки и добра!"

И притихшие, прислушивались дети,

Сердцем чувствуя, как та была права…

"Если вы хотите выздороветь сами,

И покинуть эти стены, наконец,

Хоть на время, становитесь вы друзьями…

И чтоб больше я не видела вас здесь!"

Удивительно, ее слова простые

В тех, кто был готов друг друга разорвать,

Коренную перемену сотворили,

Все в больничной жизни начали менять.

Злая ненависть и ревность прекратились,

Друг на друга зла никто не стал таить.

И девчонки так друг с другом подружились,

Что их было невозможно расцепить.

То, что раньше всем казалось невозможным,

Расцвело среди больничных серых стен.

Это дело, безусловно, было Божье.

Как одно из многих тысяч Его дел!

Больше не было препятствий для общенья,

Возраст, ум, богатство, бедность, красота,

Не устраивали среди них деленья,

Но сплотила тех детей одна беда.

То – тяжелая история из детства,

Что имела удивительный конец.

Говорит о том, что есть на свете Средство

Для единства умирающих сердец!

Враг берет – обманно, тихо, не мгновенно,

Ружья те, что на него наведены,

Переводит друг на друга постепенно,

И уже ведем войну друг с другом мы.

Вот, усилия потрачены на ветер,

Вот, напрасно гаснут многие огни…

Сердцем чуткие, немногие те дети,

Помудрее многих взрослых в наши дни.

Штанга

В одном большом спортивном зале,

Где каждый знал, что он герой,

Мечтал мальчишечка о штанге,

Поднятой им над головой.

Смотрел на тяжелоатлетов,

На сталь лица, на мышцы бронь,

И с огорчением при этом

Их мощь он сравнивал с собой…

Вот, штангу он рвануть собрался,

В себя поверив горячо.

«Эй, парень, ты куда собрался?»

Рука легла вдруг на плечо.

«Похоже, ты решил расстаться

До гроба со своей спиной?

Э, нет, давай тренироваться

Без грузов будем мы с тобой».

И согласился наш приятель

Начать себя тренировать.

Лишь перекладину едва ли

Он смог от пола оторвать…

«Без тренировки – надорвешься,

Но тренируясь – вес возьмёшь.

Хоть ты худой, но разовёшься,

Не в весе дело, сам поймешь».

Так по чуть-чуть, по килограмму,

Стал тренер диски добавлять.

И, тренируясь постоянно,

Парнишка стал преуспевать.

Не в том, какой атлет массивный,

Не в весе и не в груде мышц,

А дело – в качестве усилий,

На самом деле – в вере лишь!

Всё прибавляя веса к штанге,

Вот так, по капле, по чуть-чуть,

Он достигал желанной планки,

По шагу проходя свой путь.

Когда ж пришла пора экзамен

Ему сдавать, держать отчет,

Что болен был, о том не знал он,

Лишь видел, что его трясёт,

Что холодно ему и тяжко,

И голова его – чугун…

И сам не понял как, бедняжка,

Ту штангу в небо он рванул.

Сознанье подчинилось плану,

Послушно тело, как всегда.

Ведь он привык брать эту планку,

И сдал экзамен без труда.

Сегодня это может каждый,

Любую штангу жизни взять.

Быть неотступным и отважным,

И все сомнения пленять.

Она нам кажется огромной

И недоступной, не по нам,

И взять ее для нас нескромно,

Да даже и не по годам…

Что ты стоишь, глядишь в пустую?

Ты только время тратишь зря!

Берись за дело, тренируя

Всего себя день ото дня!

Пусть взгляд твой будет позитивный,

Чрез постоянство – победишь!

Ведь дело – в качестве усилий,

На самом деле – в вере лишь!

Свин в костюме

Один премудрый добродетель,

Быв сердцем добр и прост на ум,

Решил, потратившись, одеть он

На свинку выходной костюм.

Хотел помочь чистосердечно,

Потратил времени и сил.

Процесс казался бесконечным,

Но все же свинку он отмыл.

Ах, как же рыльце засияло,

Копытца заблестели то ж,

«Ну, что же, доброе начало,

На человека свин похож!

Мы в общество пойдем с тобою,

Ты там разучишь этикет,

Смотри, следи же за собою,

И аккуратно ешь обед!»

Вот стол красивый, всё накрыто,

Здесь сервировка, много блюд…

А свин давай искать корыто,

Глядь – во дворе он, тут как тут!

Напрасны были все старанья,

В корыто по уши залез…

Нет, не помогут оттиранья,

Коль он помои любит есть.

Наш добродетель был расстроен,

Но всё же понял он одно:

Тому, кто любит есть помои,

Быть за столом не суждено.

Свинячить у него в натуре,

Не тратьте на него и сил.

Не приобщить его к культуре.

А чтоб за стол, да при костюме,

Он просто должен быть… не свин!

Верю!

Один великий режиссёр

Коль видел каплю лицемерья

В том, что хотел сыграть актер,

Спокойно говорил: «Не верю».

Когда же в дух актер входил,

Жизнь проявляя неподдельно,

Немного мастер говорил,

Но выпускал того на сцену.

А мы так плохо входим в роль,

И наши жизни столь двулики…

Глядит из зала Бог благой,

Вселенной Режиссер великий.

Он обучал нас много лет,

Тренировал нас повсеместно.

Порою открывал секрет,

И отвращал от лицедейства.

Ему претит бесцельный звон,

Реальной жизни знает цену…

Кому же скажет «Верю!» Он?

Кого допустит Он на сцену?

Старый дуб

Старый дуб стоял средь леса,

Величав собой.

Он имел так много веса,

Взмывши над землёй.

Крона из ветвей могучих -

Вот стволу венец!

Был один из самых лучших

Этот молодец.

Гибкий, молодой орешник,

Тот, что рядом рос,

Восхищался им, конечно,

Почитал в серьёз.

Если кто-то, если где-то

Мудрости искал,

То, конечно, за советом

К дубу посылал.

Птички разные слетались

Иногда – гурьбой,

И в вопросах рассыпались,

Все наперебой.

Знал себе, конечно, цену,

Тот красивый дуб.

Иногда бывал надменным,

И к соседям груб.

Годы шли… И вот однажды

Прокатилась весть.

И узнал средь леса каждый:

«У него – болезнь…»

Так случилось – не проснулся

Дуб тот по весне,

Лист его не развернулся,

Трещины в коре…

В зимний холод сильный ветер

Корни расшатал,

Всем своим могучим весом

С шумом дуб упал!

И повис он на деревьях

Гордой головой,

Тонкий, молодой орешник

Придавил собой.

С хрустом спины посгибали

Тонкие стволы,

И с тоскою застонали:

«Всё, погибли мы!»

Кто-то сломан тяжкой ношей,

Кто лежит живым…

Только кто ж теперь поможет

Распрямится им?

И тихонько причитали

В сумраке ночном:

«Мы его так почитали…

А теперь умрём…»

И, возможно, что на этом

Кончились слова.

Если б были человеку

Не нужны дрова!

Дуб стволом своим тропинку

Перекрыл в лесу,

Человек взглянул, прикинул

И принёс пилу.

Зарычала, загудела

Мощная пила,

Вот, опилки полетели,

Сыпется кора.

И цвела на сердце радость:

Снят тяжелый груз!

Поднимались, разгибались,

Хоть и через хруст,

Робко, и глазам не веря,

Снова, снова ввысь,

Те, кто выжили, деревья

К небу поднялись!

Благодарность возносили

Господу они,

«Похоронены мы были,

Но воскрешены!

Нас от тех, кто мёртвы стали,

Господи, храни!

Пусть стоят дубы – дубами,

Мы же – лишь Твои!

Часть 5. Общенья нить

Моему другу

Хочу одно сказать тебе:

Когда твой якорь во Христе,

И Слово – меч, а вера – щит,

Ничто тебе не повредит!

Но дьявол думать заставляет,

Что ты один страдаешь так:

"Никто меня не понимает…"

Тебя обманывает враг!

Гоненья, клевета и сплетни

Не одному даны тебе.

Претерпевают эти скорби

Все Его дети на земле!

Послушай, много ведь имеем

Благ в этой жизни мы с тобой!

Как часто мы себя жалеем,

Когда ведем духовный бой!

Великое приобретенье

Благочестивым быть, довольным

Тем, что имеешь ты. В смирении

Ходить пред Господом, в покое.

Взойди же выше! Не взирая

На волны временных проблем.

Злой ветер их вокруг вздымает,

Но посланы они затем,

Чтоб отточить тебя. Как камень

Выходит гладким из-под волн,

В нем нет неровностей и впадин,

На ощупь так приятен он!

Когда ж тебе нужна поддержка

Средь испытаний, бурь и вьюг,

Скажу тебе, что нет надежней

И нет верней, чем старый друг.

Ведь дружба во Христе бывает

Подобна старому вину.

Оно с годами лишь крепчает,

Бодрит, когда ведешь войну!

Хочу одно сказать тебе:

Когда твой якорь во Христе,

И Слово – меч, а вера – щит,

Ничто тебе не повредит!

Пожелание

Тебе желаем в жизни

Особенных друзей.

Пусть будет их немного,

Но тем они ценней.

Различные сосуды

Лишь во Христе – одно,

Количество не важно,

Но качество важно!

Пусть нечто настоящее

Объединяет их.

Не яркое – блестящее,

Но золото внутри!

Будь Господом водима

И не ходи с толпой

Пусть Голос нежный, тихий

Руководит тобой.

Будь узником Христовым,

Он – Друг навеки твой.

Люби Его всем сердцем.

Всей жизнью, всей душой.

Послушай, друг, а может хватит?

– Послушай, друг, а может хватит?

Ты пропадаешь ни за грош.

И на кого ты стал похож,

Не на себя уж точно, кстати.

Поэзия, Паскаль и Ницше

Духовное твоё богатство! –

…Стоят на полках и пылятся,

А ты сидишь, глухой и нищий!

А раньше ты менял воззренья

И новых познавал кумиров!

… Друзей всех распустил по миру,

Причем, без всякого зазренья.

Остановись, подумай, хватит!

Всю Библию до дыр протёрши,

Живешь ты, в догмы лоб упёрши,

Совсем зациклился, фанатик!

…С улыбкой принял вопль мой:

– Хвала Христу, что я такой!

Общенья нить

Как просто парой слов порвать общенья нить –

Но только как ее потом соединить?

Попробуй ее склеить, связать или слепить –

Такою ниткой больше уже не сможешь шить,

Останется ее лишь на полку положить…

Иль выкинуть, как сор, наружу

Зачем нам в доме хлам ненужный!

Лишь через покаянье – и прощенье

Быть может восстановлено общенье!

Два порванных конца опять срастутся –

Но и на нитке шрамы остаются…

Духовный рецепт

Прими к рассмотренью рецепт, верный и старомодный:

Пирог под названьем «Характер, для Бога угодный».

И прежде всего нам нужна вера в Божие Слово –

Ведь это для нашего кушанья будет основа!

Второй очень важный для нас компонент – послушанье –

Ведь без послушанья пирог не пройдет испытанья!

Любовь будет все компоненты скреплять воедино,

Смиренье и кротость тебе будут необходимы.

Пусть дух молчаливый и мягкость приправой послужат,

Ну, вот он, пирог наш готов! Что еще ему нужно?

Теперь помещай его в жаркую печь испытаний,

Где жар и огонь, переплавка, где место страданий,

Коль выдержит он и «поднимется» и пропечется,

Лишь только тогда своим именем он назовется!

Только для тебя и Бога

Возможно, люди не поймут,

Конечно, мало кто оценит

Твою отдачу, тяжкий труд,

Твои высокие идеи.

Ты служишь не за похвалу,

Но все равно бывает грустно

Понять – не нужно никому

Твое высокое искусство…

Но как прекрасно жизнь прожить,

Непонимания прощая,

Раздать себя и расточить,

Богатство духа обретая!

Останься добрым и прощай,

Будь прям и честен, будь счастливым

В том, что ты делаешь. Отдай

Все, что есть лучшее – для мира.

Ведь весь твой труд, в конце концов,

Все, что успел ты, мало ль, много,

Не для людей – друзей, врагов,

Но только для тебя и Бога!

Храню

Когда не любят – я хочу любить,

Когда не ценят – я хочу ценить.

В обиженного позу не вставать

И в непрощения грех не попадать.

Пусть шепчутся, судачат за спиной,

Пусть наблюдают пристально за мной

И каждый шаг толкуют так и сяк,

Оценивают труд лишь за медяк…

Храню я то, что ценно для меня,

А это – сердце, внутренность моя!