На волне адреналина

Глава 5

Рита.

Глава 5.

Прогуливаясь по территории базы отдыха, ее хозяин рассказывал мне, где и что находится. Сказать честно, слушала я его в пол уха. Сосредоточение моих мыслей находилось в той комнате для переговоров, которую мы недавно покинули, а точкой их притяжения оказался этот неприятный выскочка Алекс. Что вообще за имя такое? На иностранный манер. Поди он Леха или Сашка какой-нибудь.

Мне показалось, он на особом счету у начальства, раз позволяет себе подобного рода поведение. Глаза такие злющие, изучающие, непонятного болотного цвета и улыбка наглая, примерзкая. «Несладко мне с ним придется. Впрочем, как и ему со мной» – подумала я, и злорадная гримаса исказила мое ангельское личико.

Гринев первым дело показал мне здание столовой, которое было похоже на огромный металлический ангар с купольной крышей, по бокам обрамленный небольшими окнами, форточки которых откидываются наверх, поддерживаемые железной палкой. Это своего рода система проветривания. Внутри, под потолком ангара крутилось несколько больших вентиляторов, гоняющих воздух. По середине был проход, а по бокам в несколько рядов стояли столы, на которых висели стулья, перевернутые сидушками вниз.

– Прием пищи происходит по времени в порядке очередности с интервалом от десяти до двадцати минут. В зависимости от времен суток. Это у ребят все уже расписано. – пояснил Гринев, – И да, кстати, каждый отряд должен отдежурить в столовой два раза за смену. Я хотел нанять персонал, для этого, но посовещавшись с директорами спортивных школ, мы обоюдно пришли к выводу, что ребят нужно приучать к чистоте и общественному труду.

– А что именно они здесь убирают?

– У них не сложные обязанности. Нам главное – накормить дежурных раньше всех, а потом смело выставлять их в наряд. Сытые они усерднее трудятся, – подмигнул мне директор, – часть стоит «на параше».

Я округлила глаза, а Юрий Иванович продолжил:

– Это не я придумал, не думай. «Парашей» здесь называется большая кастрюля, куда скидывают остатки еды.

– А я уже другое подумала.

– Согласен, называние скверное, думаю и героине «Медного всадника» Парашей называться не очень хотелось. Для подростков: я сегодня «на параше» – звучит ярче, чем просто – «Я сегодня буду сгребать отходы еды». Согласись?

– Отчасти может и соглашусь. – Веселили меня пояснения Гринева.

– Продолжим. Бразды организации труда внутри столовой ты отдаешь вожатым, то есть тренерам, или их помощникам. Это уж как они сами внутри у себя определят.

– Поняла.

– В общей сложности, им нужно стряхнуть всю еду с посуды и стаканов в баки, протереть разносы, и после крайнего приема пищи подмести и помыть полы, закинув стулья на столы. Инвентарь весь вон в тех металлических ящиках, – Указал он в угол, справа от входа. – Ничего сложного. Ты лишь координируешь. Пойдем познакомлю тебя с Людмилой Федоровной.

Мы прошли вглубь кухни, где еще ничего не коптилось и не варилось. Только слышно было как громогласная женщина, по всей видимости принимавшая товар, указывала куда и что выгружать и раскладывать.

– Люся, можно тебя на пару слов, – Крикнул Гринев, и женщина повернулась на голос.

– Юра, ты вернулся? Здравствуй. – Расцвела она, сменив грозное лицо, с которым командовала персоналом, на доброжелательное.

Внешне она выглядела ровесницей Гринева. Ее красивый фиалковый передник был повязан поверх белой формы, состоящей из кителя и штанов. Ростом Людмила еле доходила до моего подбородка, ее волосы были закручены в тугую шишку на макушке, а макияж, выдержанный в теплых оттенках, делал ее похожей не на тетю Люду из местной столовой, а скорее, на повара ресторана, который может похвастаться звездой «Мишлен».

– Да, я приехал рано утром. Нужно было разобраться с моими лоботрясами. У нас в строю пополнение. Знакомься, это Маргарита Скворцова, она наш новый администратор. Прошу любить и жаловать.

Повар смерила меня оценивающим взглядом и ответила, протянув руку для рукопожатия:

– Любить не обещаю, а вот кормить буду, – растянула она белоснежную улыбку, – Я Людмила Федоровна. Здешний шеф повар. Готовлю вкусно, никто не жалуется. Работаю здесь давно и только под предводительством нынешнего директора, который является еще и моим братом. – Отпустила она мою руку, и приобняла за талию Гринева.

Директор и Людмила быстро пробежались по меню на завтра, а я ответила на сообщения отца, волновавшегося о моем первом трудовом дне, успокоив родителя.

Корпуса, где будут жить спортсмены и их тренировочные площадки были разбросаны по всей территории базы, как и рассказывали мне близняшки. Все они были блочного типа из двух этажей и несколько подъездные.

Солнце припекало все сильнее, и когда Гринев показал мне новенький бассейн с прозрачной водой, откидывающей блики на мраморные стены чаши, тут же захотелось в него погрузиться, охладившись.

– Столько денег вбухано в это сооружение. – Подметил Гринев, – Но без него никак. Это своего рода дополнительный бонус при выборе нашей базы для размещения и отдыха.

– Бассейн – это точно безопаснее, чем река или озера. Тем более, когда дело касается детей.

– Точно подмечено, Маргарита. А наша экскурсия уже подходит к концу.

Мы медленно поднялись к самой высокой точке, за которой уже забор отделял нас от высоченных сосен.

– Здесь у нас располагается банный комплекс и штаб диджея, откуда парни транслируют и корректируют расписание мероприятий ежедневно, оповещают о подъеме и отбое. – Указал он на два одноэтажных здания из красного кирпича с пологой крышей, стоящие рядом. – А между этими двумя корпусами, где будут жить каратисты в этой смене, мы проводим дискотеку, выставляя каждый вечер аппаратуру. – Ткнул он на блочные здания серого цвета, находящиеся в пятидесяти метров от штаба.

Я обратила внимание на танцпол, над которым были натянуты от одного корпуса к другому фонарики-лампы, создавая иллюзию звездного неба и делая место романтичным.

– Можно выделить пару часов в течении дня для музыкальных заявок, согласно цензуре конечно же. А то порой как послушаешь новеньких исполнителей и волосы на голове от шока шевелятся. – На ходу придумала я работу Алексу, и поставила себе бал за изобретательность.

– Это отличная идея, Маргарита! – воскликнул Гринев. – Сегодня вечером на общей планерке объявим. И, да, не обращай внимание на Станкевича.

Я взглянула на мужчину с вопросом.

–Я про Алекса. Фамилия у него – Станкевич.

– Поняла. Тот самый недовольный всем выскочка, что опоздал. – Подметила я, между прочим, и перевела взгляд на созерцание природы за забором.

Гринев глухо рассмеялся.

– Да, именно он. На самом деле, он хороший парень, на которого можно положиться. Думаю, вы поладите. У нас был небольшой конфликт в прошлую смену, который, по всей видимости, его еще терзает. Но, ничего, отпустит со временем. Он не обидчивый.

– Странно, конечно, что конфликт был тогда, когда меня здесь и в помине не было, а отыграться он решил сегодня на мне, – возмущало меня объяснение директора.

– Он присматривается. У них тут давно слаженный коллектив, своего рода – семья, а Алекс предводитель этого прайда.

– Насколько мне известно в прайде главная львица.

– Только лев делает вид, что не знает об этом. – Подметил Гринев. После чего добавил: – Но на самом деле в прайде нет ярко выраженного авторитета, каждый отвечает за свое поле деятельности, прекрасно существуя совместно.

Я кротко кивнула, в знак согласия, поставив точку в этой теме, и мы продолжили прогулку по территории в обратном направлении.

Юрий Иванович оказался очень приятным взрослым мужчиной, каждый раз галантно пропускал меня вперед, придерживал дверь, не перебивал, когда я вставляла в его речь свои предложения, или замечания. На вид ему было около пятидесяти лет, аккуратно подстриженная недельная щетина, еще не перешедшая в стадию бороды, давала ему определенного мужского шарма, а налысо выбритая голова отсылала мысли к харизматичному Дмитрию Нагиеву или добродушному Гоше Куценко, которые занимали свою нишу секс-символов уже не один год. Цвет глаз было сложно рассмотреть за темными солнечными очками, но морщинки, расходившиеся от уголков глаз свидетельствовали о веселом нраве их обладателя. Иваныч смеялся громко и без стеснения. Его открытость сразу расположила меня, я поняла, что без проблем сработаюсь с начальником.

– Юрий Иванович, а откуда Вы знаете моего отца? – решила поинтересоваться я. – Он сказал, что Вы его старый знакомый, но не уточнял насколько старый.

– Да, так и есть. Мы давно знакомы. Правда сейчас живем в разных городах и почти не видимся, но иногда даже созваниваемся. Не так часто, как раньше, но все же. – подметил, улыбнувшись Гринев, – Мы служили с Олегом в одной части. Я проходил срочную службу уже после университета, был самый старший «дед». – Пустился в воспоминания директор. – Мне оставалось до возвращения домой каких-то полгода, когда приехала новая партия молодых вояк, в которой и затесался Скворцов.

– Отец же служил на границе. – Перебила я.

– Да, все верно. Я узнал, что он прибыл с моей малой Родины, и взял его под крыло. Дедовщину он не прочувствовал ни в каких проявлениях, стал мне хорошим другом, вот уже больше чем на двадцать лет получается. – Задумался директор, как будто подсчитывая количество прошедшего времени. – А потом я даже свидетелем был на свадьбе твоих родителей.

– Даже так? – Искренне удивилась я. – Я видела фото. Так это Вы тот парень с кудрявой густой шевелюрой?

– Так точно! – Провел он машинально по своей гладко выбритой голове ладонью, – Этим модным пижоном в бежевом костюме был я. Торжество получилось очень веселым. Олег с Соней светились от счастья, озаряя этим светом всех гостей. Их любовь окутала всех присутствующих, что я, попав под эти чары, чуть там же не сделал предложение свидетельнице, которую видел первый раз в жизни. Но, благо, одумался, когда с утра увидел ее без макияжа. – Рассмеялись мы вместе, и я сразу же вспомнила мамину школьную подругу, которая до сих пор присылает мне картинки с поздравлениями с каждым праздником в сообщениях.

– А она, кстати, вышла замуж два или три раза, и родила четверых или пятерых детей. – Сквозь смех вспоминала я количество отпрысков тети Юли.

– А вот я не женился вовсе. Не нашел такой любви, как твой отец. Повезло ему с Сонечкой.

– Да, они любили друг друга. – Констатировала я. Отвернувшись, чтобы незаметно спрятать глаза, наполняющиеся соленой жидкостью.

– Рита. – Обратился ко мне Гринев, – Тебе, наверное, больно вспоминать о маме!? Извини! – То ли спросил, то ли констатировал он.

– Нет, нет, что Вы, – смахнула я слезу и улыбнулась мужчине, – Мы с папой часто о ней разговариваем. Так она как будто рядом с нами до сих пор.

– Она поистине прекрасная женщина, – я заметила, что Гринев не употребил слово «была» для данного определения. За что я мысленно его поблагодарила. – А если уж совсем быть честным, то я был ею покорен с первой нашей встречи. Она как ясное солнышко освещала всех, кто был в поле ее внимания. Мне в жизни никогда больше не встречались такие женщины. Наверное, поэтому я и не женился до сих пор. – Еще раз подметил свое холостое состояние директор.

– Вы явно лукавите, Юрий Иванович, – смутилась я, как будто речь сейчас была не о маме, а обо мне.

– Нисколько! – Серьезно ответил он.

Гринев хотел продолжить наш, перешедший уже во что-то личное диалог, но ему позвонили из столовой и попросили срочно подойти.

Мы уже подошли на парковку, где стояла моя машина. Директор извинился, что пришлось прервать беседу, при этом положив руку мне на спину, как бы, подгоняя нашу процессию, проводил меня к лестнице, а сам быстрым шагом направился к зданию столовой.

Направление моих мыслей сейчас сложно было определить конкретно. Гринев оказался очень откровенным, рассказывал о моих родителях с особой теплотой. Мне даже на миг показалось, что он был тайно влюблен в мою маму. Но эту мысль я сразу отмела. Я понимала, о чем он говорит. Соня Скворцова была восхитительной женщиной. Она любила жизнь, а жизнь, в свою очередь, любила ее, но стечение обстоятельств разлучило заядлых подруг.

Поднимаясь в свою комнату, я тонула в воспоминаниях детства, на глаза вновь набежали слезы, но сильный толчок в плечо, заставил меня вернуться в реальность.

– Ай…, – вскрикнула я от неожиданного удара, – Ты куда несешься? Аккуратнее никак нельзя? – Практически завопила я в спину сбегающего по лестнице вниз парня.

– Смотри куда идешь, Сорокина, расплылась вся, стоило наедине с боссом остаться. В облаках летаешь? Людей не замечаешь! – Донесся до меня грубый голос, а сквозь пелену слез пронзило злым взглядом зеленых глаз этого придурка Алекса.

Скажу честно, он застал меня врасплох. Не успела я собрать вмиг разбежавшиеся от такой наглости слова и крикнуть ему вдогонку, что я Скворцова, а не Сорокина, как он уже запрыгнул в красный внедорожник, под названием «Танк» и, подняв столб пыли с визгом унесся в сторону выезда с базы.

«Что ж ты нервный какой?» – мысленно возмутилась я, и поплелась дальше, потирая левое плечо.

Глава 6

Глава 6

Алекс

– Танк, привет. Если хочешь подстричься успеть сегодня, то я жду тебя через час у себя в салоне. У меня как раз окошко образовалось, одна «курица» перепутала даты, и придет ко мне завтра. Ты сможешь? – прозвучало из динамика телефона, поставленного на громкую связь.

Моя неизменная парикмахер Оля была занята всю предыдущую неделю прическами на выпускные. К ней было не пробиться.

– Оль, ты даже не представляешь как я рад тебя слышать, как раз хотел тебе набрать. Уже выезжаю, жди. – Скинул вызов и, спрыгнув с кровати, на которой хотел вздремнуть пару часов после бессонной ночи, начал натягивать джинсы и майку, сверху которой накинул нараспашку любимую рубашку в клетку.

Тоха с сестрами пошли на чердак за дополнительным реквизитом для дискотек. Думаю, моего отсутствия они даже не заметят.

Выйдя из комнаты, я услышал разговор, доносившийся с парковки. Это был Гринев. Замедлив шаг, я прислушался. Второй голос был женским, и конечно же принадлежал блондинке с птичьей фамилией.

Фраз я не разобрал, но подойдя к балкону, увидел, как отчим, по-хозяйски положив руку на спину девчонке, ведет ее к лестнице, а та тащится как податливая овца, опустив глазки.

Забыв уже, куда мне нужно, я как вкопанный наблюдал за парочкой.

Гринев кинул еще несколько фраз и, оставив новенькую, засеменил один в сторону столовой.

Пребывая в мечтах о рыбке, которая, как она думает, уже висит на крючке, Скворцова начала подниматься по ступеням на второй этаж.

В этот момент злости мне было не занимать. Желчь кипела у самого горла, не давая ясно мыслить. Я пронесся мимо бесящей девки, толкнув ее плечом и, крикнув какую-то ерунду в ответ на ее возглас то ли боли, то ли возмущения, прыгнул в тачку.

Знаю, много чести мне такое поведение не делает, но, а как она может в первый же день вешаться на начальника? Я также допускаю, что они уже были знакомы ранее. Решив, что нужно будет со всем разобраться, я завел двигатель. Мотор быстро отозвался на мою ярость. Посмотрев в окно, я увидел эти огромные голубые глаза Скворцовой. Конечно, я запомнил ее фамилию. В ее взгляде читался вопрос и искрилась обида, она держалась за плечо. Внутри началась борьба. Мужчина не должен вести себя подобным образом. Мама всегда учила меня, что женщина – это слабый пол, требующий защиты. Мама…мама – это святая женщина, а вот эти вот, делающие вид бедных овечек охотницы за богатенькими «папиками» бесят, что аж зубы сводит.

Я нажал педаль газа и, подняв облако пыли пронесся мимо лестницы, по которой только что спустился.

– Ты чего такой напряженный? – сразу же поинтересовалась Оля, только прикоснувшись к моей голове, когда массирующими движениями наносила шампунь на волосы.

Оля была одной из немногих представительниц слабого пола, кто не вис мне на шею, предлагая различного рода «отношения без обязательств». Мы учились вместе в школе, потом она не поступила на экономический факультет и, оставив мысли о бухгалтерском учете начала делать людей красивыми. Я был ее одним из первых клиентов, на котором она оттачивала свое мастерство. Совсем недавно мы отмечали первый юбилей профессиональной деятельности в ее новом уютном салоне красоты.

– В семье небольшие неприятности. – Сухо ответил я без подробностей.

– Когда ты был у меня последний раз, то рассказывал, что твоя мама и Гринев движутся в сторону ЗАГСа.

– Только движение у них какое-то Броуновское – хаотичное, другими словами. Когда мама готова, Гринев ерепенится, ну и, соответственно, наоборот.

– Может еще не время? Либо им и так хорошо вместе, без каких-либо обязательств?

– Отчиму то явно хорошо, когда вокруг вьются молоденькие вертихвостки, а гражданская жена дома пироги печет. Тогда, да, зачем нужны эти обязательства? Я не хочу, чтобы моя матушка опять страдала, ей хватило в жизни.

Шум воды прервал наш разговор, который был мне не особо приятен.

Усадив меня в кресло, и подготовив к стрижке, Оля оглядела мои отросшие и выгоревшие на солнце волосы, которые падали на глаза, практически полностью скрывая их и наполовину закрывая уши.

– Вот это ты оброс, друг мой.

– Ты на расхват, совсем не записаться.

– Если бы ты хотя бы попытался… я бы нашла для тебя окошко, ты же знаешь.

– Знаю, – поймал я в зеркале взгляд Оли, и благодарно ей улыбнулся, – Было очень много работы. Теперь я полностью в твоем распоряжении, делай со мной, что пожелаешь.

Девушка еле заметно одобрительно кивнула, и принялась за работу, а я, закрыв глаза, наслаждался копошением в моих волосах, которое порой даже вызывало у меня мурашки, и воспоминания о детстве. О тех редких мгновениях, когда мам находилась дома, между сменами на нескольких работах. Мы вместе проводили время, смотрели телек, и я клал голову ей на колени, а она гладила меня по волосам, разделяя их на пряди, прямо как сейчас это делает Оля.

Почти час спустя я вышел из салона в отличном расположении духа и с новой стрижкой под названием «вояж». Срезав весь мой «негатив», Оля сделала из меня героя романтических комедий, убрав излишнюю длину густых каштановых волос и уложив их так, как обычно это делает ветер при езде на мотоцикле без шлема. И правда говорят, после стрижки даже как – то легче дышится. Но расслабляться было преждевременно.

Практически тут же раздался звук сообщения в общем чате нашей группы, куда Босс сначала добавил новый номер. На картинке контакта я сразу узнал блондинку. Она улыбалась мне с экрана так честно и открыто, что, я скорее всего даже заинтересовался бы ею, если бы мы познакомились при других обстоятельствах. Пока я с нескрываемым интересом рассматривал Скворцову, пришло сообщение о том, что сегодня вечером состоится еще одно собрание. Настроение сразу откатилось к нулевой отметке. Гринев так часто нас обычно не собирает. Наверное, решил законным образом еще раз встретиться с новой администраторшей.

Вернувшись в «Волну», шквала радостных приветствий я не ощутил. База казалась абсолютно пустой. Даже дядя Боря на въезде не выполз из своей сторожки, пришлось открывать ворота самому. Машина отчима стояла на месте рядом с уже ненавистным красным хэтчем. «Колеса, что ли ей проколоть?» – пронеслось в голове. Нет, это не выход. Тогда она точно задержится здесь надолго. Босс еще со стопроцентной вероятностью попросит меня ей помочь, отогнать тачку на шиномонтажку, или чего хуже, переобуть на месте. А сам выставит себя героем, который все организовал для своей принцессы.

Решив не звонить Тохе, я двинулся в сторону диджейского штаба. Нужно проверить аппаратуру. В прошлой смене одна колонка окончательно сдохла, и никакие манипуляции с ней не привели ее в чувства. Немного поколдовав, мы с Тохой собрали из трех старых колонок одну, биты которой теперь грохочут как раскаты грома перед грозой. Диапазон частот воспроизведения звука стал практически идеальным для наших мероприятий. Ничего не шумит, не шипит – одно наслаждение работать.

Хотелось закрыться в своей коморке и врубить музыку на всю, заглушив внутреннее волнение. Я до сих пор был в недоумении от поступка Гринева. Получается, что наше рукопожатие не стоит для него ничего.

Отчим был всегда для меня близким человеком. Он относился ко мне как к сыну. Хотя как это «как к сыну» – я никогда не знал. Отец бросил нас с мамой в год, когда я родился. Не выдержал трудностей – пеленок и бессонных ночей. Сбежал к секретарше, с которой было все просто.

Поднимаясь в гору, гоняя в голове мысли, я не сразу различил девчачий смех и плеск воды. Так вот где они. В бассейне.

Подойдя ближе, я сразу же распознал рыжую гриву Гуфа и его смешные розовые шорты. Он готовился нырнуть, показывая чудеса многолетнего занятия плаванием. Мои предположения не оправдались, потому что Тоха разбежался и прижав колени к груди руками, упал в бассейн бомбочкой, расплескав на девчонок, расположившихся на шезлонгах, волну брызг. Наступило секундное молчание, после чего посыпался женский смех и визг.

– Антоооон…, – затянула Клава. – Ты нам все блокноты намочил. Дурак! – Подвела она итог.

Антоха ржал как конь, руками закидывая намокшие волосы назад. Подплыв к бортику, возле которого сидели девчонки, он подтянулся на руках и вылез из воды наполовину, после чего со знающим видом начал изучать записи, которые только что намочил.

Скворцова тоже была с ними. Если сестры Гусевы расхаживали в своих бикини, состоящими из очень маленьких отрезков ткани, сомнительно прикрывающих отдельные части тела, то Рита была в черном сплошном купальнике и в джинсовых шортах. Она, видимо, даже еще не купалась. Закрутив свои светлые волосы в тугой комок на макушке, и нацепив на нос очки в металлической оправе, она была похожа на вожатую, целомудренно следившую за своими подопечными. Сложив ноги в позу «лотоса», Рита восседала на краю бассейна и что-то объясняла ребятам.

Я хотел остаться незамеченным, и пройти быстрее к своему месту назначения. Но затесаться в толпе людей сейчас не получилось, база отдыха была безлюдна.

Люся вытянула шею в мою сторону, подняла темные очки на лоб и, замахав обеими руками, привлекая мое внимание, крикнула во все горло:

– Танк, мы тут, пошли к нам.

Мне ничего не оставалось, как включить пофигизм и проследовать к ребятам.

Глава 7

Глава 7

Рита

Когда я рассказывала ребятам свою концепцию разделения испытаний для состязаний, Люся начала суматошно размахивать руками. Все отвлеклись и уставились в сторону тротуарной дорожки, пролегающей вдоль бассейна.

По ней неспеша шел Алекс. Рука неосознанно потянулась к плечу, которое он сегодня задел на лестнице, когда мы столкнулись. Я более чем уверена, что сделал он это специально. Общаться с грубияном не было никакого желания, но близняшка позвала его, и парень, недолго думая, повернул в сторону калитки, ведущей в бассейн и, со скучающим выражением лица, последовал к нам.

Он однозначно выглядел иначе. Как – будто похорошел в моменте. Волосы уже не растрепаны, как с утра, а красиво уложены. В сочетании с синими джинсами и рубашкой в клетку он вполне мог бы внешне показаться мне приятным парнем, если бы уже ранее не предстал в образе «козла».

– Опять прохлаждаетесь? – с ходу обратился он к нам.

– Стало как-то душно, вы заметили, девчонки? – подколок пришедшего Гуф, – кажется нужно окунуться.

Близняшки и Антон запрыгнули в воду, а я так и осталась сидеть на парапете, уворачиваясь от полетевших в меня брызг. Алекс подошел ближе, и без стеснения заглянул в мой блокнот. Его близость напрягала, захотелось встать и уйти, но я не из робкого десятка. Если решила заслужить свое «место под солнцем», то буду бороться до победного.

– Танк, ты что еще в штанах там стоишь? Прыгай давай уже в воду! – Позвала Клава, брызнув в Алекса, а тот быстро отпрыгнул в сторону, чтобы его не задело. Все капли конечно же полетели в меня, но это лучше, чем нежеланное соседство.

– Я не в форме.

– Наверное в «парашютах». Стремается. – Подначивал Гуф, намекая на мужские трусы, называемые еще семейками. – Рит, тебе от духоты не поплохело? Какая-то бледная. Прыгай тоже к нам.

Я медленно поднялась, убрала свой блокнот под шезлонг, чтобы бумага не превратилась в размокшую кашу и, сняв шорты, подошла к краю бортика. Если честно купаться не хотелось, но находиться рядом с этим высокомерным нахальным мужчиной не хотелось еще больше. Выпустив из пучка волосы, они водопадом упали мне на спину, касаясь середины спины своими концами. И только я собралась с мыслями, чтобы прыгнуть в воду, как почувствовала несильный толчок в спину и сопровождающую это действие фразу, которую услышала уже в полете: