По имени Ангел

Вдруг почувствовала, что закружилась голова, мозг затуманился от сигаретного смога и вина, мне стало нехорошо, перед глазами всё потемнело, и я ощутила, что начала проваливаться в чёрную бездну. Мне не дали упасть чьи-то сильные руки.

Роберт быстро подхватил меня за талию, так я оказалась в тисках, между стеной и его рукой, опирающейся на стену.

Сама не заметила, как мои руки обхватили его спину, и он оказался в моих объятиях.

Его сверкающие страстью карие глаза смотрели прямо в мои, он наклонился и коснулся влажными губами моих губ.

Почувствовав нежность, мой язык захотел коснуться его и перерос в страстный поцелуй. Медовый вкус губ будоражил, волны вскипающей сладости поднимались и опускались по венам.

Я пропала…

Собрав всю волю в кулак, я резко вырвалась из его объятий и побежала к выходу.

– Мне нужно выйти на воздух, – крикнула, убегая.

Сердце бешено колотилось, я не могла отдышаться. Что это было? Какое-то наваждение…

Прошло несколько минут, подошёл Роберт:

– Ну как, тебе легче?

– Ага, легче.

– Я вызвал такси, поехали, провожу тебя.

В такси мы сидели молча. Я смотрела на мелькавшие разноцветные огоньки ночного города и не думала ни о чём. Вот мы и приехали.

– Пока, Ангелина! Не забывай, что тебе в понедельник ко мне на работу.

– Как такое забудешь. Пока!

Мы распрощались, как ни в чём не бывало, будто и не было этого поцелуя. Мне показалось это таким странным и немного неприятным.

Придя домой, легла на свою постель, не раздевшись. На губах всё ещё горел его поцелуй, мысли путались. Так я и уснула, прямо в одежде.

Глава 6. Бабник

В понедельник отправилась рисовать дом, всё время думала – лишь бы не увидеть его, лишь бы не встретиться с ним глазами. С одной стороны, безумно хотела этого, с другой – боялась. Не знаю, страшилась ли я своих чувств или просто всей этой ситуации, похожей на абсурд.

К счастью или нет, Роберт в этот день не появился в доме. И мне стало чуть полегче.

Но несмотря на это, Марья Петровна решила добавить свою ложку дёгтя в бочку мёда:

– Ангелин, надо мне с тобой кое-что обсудить, – загадочно произнесла домохозяйка.

Я удивилась:

– Не пугайте меня, что такое?

– Заметила я, что наш хозяин смотрит на тебя не как обычно. Да и ты ему в ответ улыбаешься. Как бы чего недоброе не вышло, – тоном заговорщика произнесла она.

– О чём вы? Не пойму, – смутилась я.

– Как бы ни обманул он тебя и не воспользовался. Знаешь, сколько девчонок приводил сюда на одну ночь, потом их след простыл? Хотела предупредить тебя.

– Да что вы, не переживайте, у меня есть голова на плечах, – запротестовала я.

– Надеюсь, что так. Я предупредила, будь осторожнее.

– Спасибо, всё будет хорошо.

На самом деле, мне от этих слов стало не только грустно, но и противно. Обидно за себя, что могла влюбиться в такого человека: гулящего, разбивающего сердца девушек, умеющего обманывать. Видимо, никакой он не ангел… Холодок пробежался по моему телу: это разум боролся с чувствами, а мозг с сердцем.

И что теперь делать? Отказаться совсем от своей любви? Это очень сложно. Наверное – невозможно!

На следующий день я его увидела. Всё было, как обычно. Он весело разговаривал со мной и с Марьей Петровной, изредка подходил к картине и указывал, где лучше написать тот или иной предмет. Я слушалась заказчика и исполняла его прихоти. Даже если сама видела всё по-другому.

А что мне ещё остаётся делать? Я – подневольная птица, кто платит, тот и заказывает музыку, скажем так.

Мне показалось по его поведению, что он забыл совсем про наш поцелуй. Ну, конечно, зачем вспоминать, ведь таких поцелуев у него было много, жаль только – не со мной. Вряд ли, он ко мне чувствует что-то. Скорее всего, я одна из многих…

Задумавшись, не заметила, как сзади подошёл Роберт. Я вздрогнула от неожиданности.

– Пошли прогуляемся по саду? – вопросительно-принудительно произнёс тот.

– Пошли, – повиновалась я.

Мы шли молча, тихо вдыхая ароматы весны. Жужжали насекомые, пели птицы-самцы, красиво зазывая своими трелями самочек. Всё благоухало и располагало открыть своё сердце для любви.

– Пойдем сядем на скамейку, рядом с жасмином. Там открывается красивый вид на полянку из разноцветных тюльпанов, – сказал Роберт.

– Да, очень красиво, – произнесла я, присаживаясь на деревянную скамейку.

– Помнишь тот день, когда там, на мосту, я тебя увидел? – разоткровенничался Роберт. – Я шёл на работу и думал о своих проблемах. О том, что не готовы отчёты, не подписаны договора, и что, вообще, эта работа мне надоела до чёртиков. Не моё это дело. Всю жизнь я увлекался музыкой, и даже закончил Универ по специальности, связанной с этим.

Мой отец был против, чтобы я всерьёз играл. Он считал, что быть музыкантом недостойная работа. Как хобби – пожалуйста, но для жизни нужно что-то стабильное, приносящее хороший доход. Он устроил меня к себе в компанию по производству стройматериалов, сразу на руководящую должность – своим заместителем. Я не мог с ним спорить, он всегда был авторитет в нашей семье. После смерти отца, меня выдвинули на должность директора, так как я являюсь приемником его активов. То есть отец был владельцем восьмидесяти процентов акций – тех самых, которые перешли мне в наследство.

– Так значит, ты музыкант? Тоже творческий человек, как и я. На каких инструментах играешь? – уставилась на него я, восхищённо хлопая ресницами.

– В основном на гитаре, но могу и на фортепиано, немного на барабанах.

– Классно, хотелось бы послушать в твоём исполнении что-нибудь!

– А хочешь, я сейчас сыграю тебе? – с надеждой спросил Роберт.

– Конечно, хочу. Ещё как хочу, – с радостью ответила я.

– Подожди, я сбегаю в дом за гитарой, – сказал он и пошёл в дом.

– Хорошо, я жду, – улыбнулась.

Через минут пять он пришёл с гитарой, довольный, как слон. Сразу видно, что это его любимое дело – играть на гитаре.

Сел, не облокачиваясь, взял в руки гитару, положив изгибом на колено. Зажал аккорды и начал перебирать пальцами по струнам. Зазвучала мелодия, приятная для моих ушей. Музыка стала для меня ещё приятнее, после того, как я услышала тембр его голоса.

Он пел мягким баритоном песню с романтичным смыслом, и от этого пения мне кружило голову. Казалось, что эти слова любви обо мне и для меня. Он пел и пел, одну песню за другой, а я слушала и таяла. Не зря говорят, что мы, женщины, любим ушами. Доля правды в этом есть.

Вдруг он весело произнёс:

– Давай споём вместе что-нибудь весёлое. Что ты хочешь? Давай Мумий Тролля?

И мы, вместе, завыли: «Как же тебе повезло, моей невесте! Ууу… Завтра мы идём… тратить все твои, все твои деньги, вместе…»

Мы ржали, как чокнутые, и орали во весь голос смешные песни. Думала от смеха лопнет живот, а голос осипнет от крика.

Так незаметно пролетело время, пришла пора расставаться. Нужно ехать домой.

– Пока! – убежала я, махнув ладошкой на прощанье.

– До встречи! – крикнул он мне вслед.

А всё-таки он хороший. Мне с ним так весело и интересно. Не буду загадывать, но, думаю, что у нас всё получится. Я ему тоже нравлюсь. Прямо чувствую третьим глазом, который, к слову, у меня очень развит.

Пойду забегу к Наташке и посоветуюсь.

Я пошла не по привычному пути, а свернула за угол улицы, чтобы быстрее подойти прямо к дому подруги. Домофон был сломан в подъезде, поэтому я быстро поднялась по ступенькам на третий этаж пятиэтажного панельного дома. Немного помялась перед дверью, нажала кнопку звонка. Резкий звук заставил пошевелиться домочадцев. Дверь открыла мама Наташки – женщина лет пятидесяти, круглолицая, смуглая и всегда улыбающаяся. Очень добрая женщина, впрочем, как и сама Наташка.

– Привет, тёть Зой. Наташа дома?

– Дома, где ей ещё быть? Проходи, она в своей комнате с мелким.

Я зашла в комнату, где Наташка улюлюкалась с малышом.

– Привет, как дела? Как Витюшка?

– Хорошо, уже сидим и переворачиваемся сами. Скоро ножками топать будем, – держа ребёнка так, будто он сам стоит, ответила та.

– А он всё больше на отца становится похож, такой бутуз вырос, – улыбнулась я.

– Так ты по делу или просто так пришла, колись, что случилось? – с хитрой улыбкой спросила подруга.

– Да, не просто так, – поговорить надо.

И я начала свою историю:

– Помнишь, я ходила в клуб, якобы с другом?

– Как такое забудешь, платье полдня выбирали. Я ещё тогда заподозрила, что ты что-то скрываешь от меня. Слишком уж старалась быть красивой для «просто друга».

– Ну вот, ходила я с тем парнем, который мне капец как нравится.

– Ого, девочка, да ты влюбилась…

– Не знаю, может это и есть та, настоящая любовь, которую я всю жизнь искала? Вот, прямо, как у тебя с Витей?

– Ну рассказывай, где познакомились, как зовут?

– Ой, про знакомство пока не скажу. Секрет, – замялась я, пытаясь скрыть от Наташки страшный эпизод на мосту.

– А так, расскажу про него. Красивый брюнет. Зовут Роберт, владелец компании. Он такой классный, я с ним даже поцеловалась, когда ездили в клуб.

– Поздравляю, где ж ты такого нашла? В наших кругах такие виды не водятся, – с удивлением и лёгкой завистью отметила Наталья.

– Это он меня нашёл, уж не знаю каким чудом.

– Дай бог, у тебя всё с ним сложится, и меня на свадьбу позовёте.

– Ещё рано думать об этом, у нас и отношений даже нет, так, флирт какой-то.

– Если постараешься, то не упустишь парня. Смотри, два раза такие в жизни не встречаются, – поучительно намекнула подруга.

– Посмотрим, если он захочет, то всё будет, а если нет, не на аркане же мне его вести в ЗАГС? Он же не бык, а мужик, на веревочке не ходит.

– Хитрости женские включи, сдаваться нельзя! – не переставала поучать Наталья.

– Меня только немного кое-что беспокоит… Переживаю, что он может оказаться бабником и гулякой… – разочарованно нахмурила брови.

– Почему? Думаешь, если красивый, то обязательно изменять будет? – хмыкнула девушка.

– Ну и это тоже, да! … А так, про него знакомые рассказали, будто девочек часто разных водит, и всех на одну ночь… – Грустинка появилась в моём, доселе воодушевлённом голосе.

– Да ладно тебе, может, врут они. А, если, и так? Что, он не имеет права гулять и развлекаться, пока молодой и свободный? Должен монахом что ли быть?

– И то правда, – согласилась я.

– Ну вот, не придумывай раньше времени всякое, и держи меня в курсе…

– Хорошо, я если что, позвоню…

– Звони, только не в обед и не позже девяти, в это время ребёнка укладываю спать. Вот, будут у тебя свои дети, поймёшь. Возьмёшь меня тогда крёстной? – подмигнула хитро она мне одним глазом.

– Само собой, ты ж у меня одна, самая лучшая подруга!

– Ну, прямо, засмущала… – Наталья слегка потянула уголки губ в улыбку Джаконды.

– Мне пора, увидимся… – поспешила я домой.

– Пока, не забывай нас… Помаши тёте ручкой, – обратилась она ласковым тоном к сыну, взяв на руки.

– Да как вас забудешь? – чмокнула Витюшку в щёчку и побежала.

Дома ничего хорошего меня не ждало. Как всегда, уборка за капризной больной матерью, вечно голодный и нудный брат.

– Пришла, наконец, где ты гуляешь? – с порога гаркнул братец.

– Вообще-то я деньги нам зарабатываю. Так что не ори, – заткнула ему рот.

– Представляешь, что творится? Принесли квитанции ЖКХ, а том за ОДН огромная сумма. Нам не потянуть… – высказал свои претензии Игорь.

– Ну, значит, не будем платить. Не голодными же сидеть!

– А если, с пенсии моей приставы долг спишут? – раздосадовано сказал Игорь.

– Ну, как спишут, так будем думать, где денег брать, – развела я руками.

– Есть что покушать? – сменил тот быстро тему – на более насущную.

– Вообще-то, меня дома не было, Игорёк. Мог бы сам себе приготовить что-нибудь, – возмутилась я.

– Я не умею готовить, сама знаешь…

– Ладно, сейчас приготовлю что-нибудь по-быстрому. Кто, если не я? Макароны с курицей будешь?

– Буду, я всеядный. Ем любую еду, – обрадовался Игорь.

Я молча пошла к газовой плите, чтобы начать готовить.

Нарезала куриное филе средними кусочками, лук и морковку мелко. В сковороде подогрела подсолнечное масло. Филе заскворчало на сковородке, наполняя кухню приятным ароматом жареного мяса. Посолила немного. Лучок и морковка придали сочности и вкуса моему блюду. Три щепотки специй карри, чёрного перца, паприки, и всё готово. Быстро и легко. Тут уже сварились макароны, слила, добавила в них сливочное масло и сыр. Ммм, вкуснотища.

– Пошли кушать, – позвала я брата.

– Уже мою руки, – поспешил к столу Игорь.

– Приятного аппетита.

– Спасибо.

Я ела вкусный ужин, думая про себя:

«Что же меня ждёт с Робертом? Может, мы никакая не пара с ним, и зря я мечтаю о нём? И, вообще, стоит ли любить того, кто так далёк от меня по социальному статусу? И в тоже время близок моему сердцу… А ему ведь не прикажешь, оно не умеет врать. Раз сердцем выбрала любовь, значит, Роберт моя судьба…»

Глава 7. Привидение

Сегодня буду усиленно трудиться над картиной. Пора бы уже её закончить и получить свой гонорар. Мне очень-очень нужны деньги.

Тот, кто никогда не был голодным, не поймёт, что значит ощущать голод. Богатый никогда не поймёт бедного, ибо они и не ведают, что такое выживание. Родившись в золотой рубашке у обеспеченных родителей, те ищут всевозможные способы развлечения: гулянки, пьянки.

Им уже мало просто вкусно кушать, одеваться за миллионы у именитых дизайнеров и менять, как перчатки, крутые автомобили. Они ненасытны в своих желаниях и потребностях.

Вот, только конец, у этих любимцев судьбы часто бывает не очень хороший. Излишества не идут на пользу ни телу, ни душе.

Если спросят меня: хочу ли я быть очень богатым человеком или женой миллионера? Я отвечу – нет, и ещё раз, нет!

На самом деле, денег нужно столько, чтобы хватало на полезную еду, комфортное жилье, образование, путешествия и качественную одежду. Разве я прошу многого от жизни?

Работа над картиной затянулась до вечера. Небеса потемнели, обнажив в синеве новорожденные, бледные звёзды, мерцающие нежным, мягким светом.

Застрекотали сверчки в густой траве, громко оповещая, что пришло их время. Им мелодично подпевали ночные певчие – соловьи. Как всегда, нежданно, явился мой принц. При виде его, в моих глазах расшились зрачки, выдавая нескрываемую симпатию.

– Ну, хватит, на сегодня творить. Ты, наверное, уже устала, пошли ко мне в комнату, отдохнём? – Роберт очаровательно улыбнулся и скользнул по мне взглядом, осматривая сверху вниз.

Молча, даже не думая ему перечить, потащилась за ним.

– Попьём чаю. Марья Петровна наготовила мне на ужин кучу разных вкусняшек – на роту солдат еды хватит.

Зайдя в комнату, где обстановка была мне знакома, я скромно села за лакированный, блестящий столик, прямо напротив Роберта.

– Иди ко мне, на диван! – произнёс он тоном, не требующим отлагательств.

Я немного помялась, удивлённая его фамильярности по отношению к себе, но, всё же, пересела к нему.

– Не стесняйся, мы же не один день знакомы! – пытался разрядить возникшую неловкость между нами, Роберт.

– Я и не стесняюсь, – опустив взгляд, тихо буркнула я.

– Откинься на спинку дивана, вижу, что ты устала, малышка…

Я невольно вздрогнула от этих слов, они у меня вызвали недоумение и небольшой страх.

Мы ели и молчали, но я была возмущена сверлящим, проникающим в самую глубь души взглядом, который на меня периодически кидал Роберт, поворачивая шею в мою сторону. Из-за этого, у меня кусок в горло не шёл.

В его карих, цвета зрелой вишни глазах, то загоралось пламя огня, то мягкая теплота ночи. Я понимала, что ещё мгновение, и он набросится на меня, как кот на мышь.

Так и произошло. Через минуту он начал обнимать меня и целовать страстно в губы. Как только я почувствовала сладость его поцелуя, мой мозг отключился, и я больше не могла сопротивляться.

Он нежно ласкал мою спину тёплыми руками, прямо через прозрачную блузку. Поспешно расстёгивал маленькие блестящие пуговицы, пальцы его путались. Стянул с меня гладкий шёлк блузки и отбросил на пол. Через мгновение я услышала, как щёлкнул замочек бюстгальтера, и тот упал стремительно вниз.

Он неистово начал ласкать мои выпуклости сперва руками, потом губами, приводя моё тело в блаженство. Из-за чего они напряглись, а из моих уст вырывался стон удовольствия. Сняв с меня и с себя одежду, Роберт ласкал всю меня языком и нежными губами, продвигаясь сверху вниз.

И вот – оно произошло, я почувствовала его внутри себя. Роберт дрожал от страсти и волнения, при этом, двигался в такт мелодии нашей любви. После того, как мы откинулись в экстазе, я начала постепенно приходить в себя.

Радость от всего произошедшего омрачало отсутствие понимания того, что Роберт ко мне чувствует. Мысли, что я совершила непростительный грех, преследовали, как священник с распятием.

Что я натворила? Теперь он сочтёт меня доступной и возненавидит. И, конечно же, бросит, как бросал других девушек раньше, после одной ночи любви. А что скажет Марья Петровна, если узнает? Как я буду смотреть ей в глаза?

Но потом, гнетущие мысли улетали в сторону, потому что Роберт меня обнимал и шептал на ухо ласковые слова. Он смотрел своими глазами прямо в мои, и в них я видела любовь.

– Робби, какая я у тебя по счёту? – спросила я.

– Любимая, – ответил он.

Моё сердце радовалось. Значит, он меня любит.

– Я тоже тебя люблю, – с теплотой в голосе, произнесла я.

Мы нежились и ласкались, и совсем не заметили, как подступила полночь. Нашу идиллию прервал неожиданный звонок. Роберта вызвали на работу, нужно срочно подписать кое-какие важные документы. Ему нужно убегать.

Я его обняла ещё крепче и не отпускала:

– Никуда ты не пойдёшь, я не отпущу.

Он улыбнулся, нежно чмокнул в губы и сказал:

– Малышка, завтра опять будем вместе, не грусти.

Я вздохнула, и с неохотой освободила руки.

Роберт начал быстро одеваться, постоянно и нервно смотря на свою руку с дорогими часами «Ролекс», будто опаздывая.

Тут меня осенило, что мой автобус уже не ходит, и я домой, скорее всего, не попаду.

– Как я домой поеду? Что же делать? – запаниковала я.

– Не переживай, можешь остаться здесь ночевать, а завтра вызовешь такси. Сегодня уже очень поздно, боюсь тебя одну на машине отпускать. А я спешу, время поджимает. Сам не смогу тебя подвезти, прости, Солнышко…

И он опять поцеловал меня нежно.

– Позвони родным, предупреди, что не придёшь. – Он дал свой телефон для звонка.

Я набрала на память номер брата:

– Алло, Игорь, сделай сегодня всё сам, пожалуйста, я ночевать не приду.

– Как не придёшь? С тобой всё в порядке?

– Да, всё хорошо, просто заработалась и на автобус не успела. Завтра буду дома. Покорми маму. Всё, пока!

Брат недовольно бросил трубку телефона. Понятно, что будет зол на меня.

Роберт небрежно положил купюры на столик.

– Завтра вызови себе такси.

Последний поцелуй был коротким.

– Всё, я побежал. До завтра.

– До завтра, – с грустью произнесла я.

Роберт ушёл, а я осталась лежать в его постели, в его доме.

Быстренько оделась, собрала разбросанные вещи. Убрала со стола остатки еды и понесла их на кухню. Страшно было встретить Марью Петровну. Но, проходя мимо её комнаты, с облегчением услышала звонкий длинный храп. Она крепко спала. Вот и хорошо, завтра объяснюсь…

Вернувшись в комнату, закрылась, постелила постель, сняла лишнюю одежду, повесив аккуратно на спинку стула.

Я сегодня очень устала, поэтому надеялась быстро уснуть. Такое странное чувство, вроде дом чужой, а мне здесь хорошо и спокойно, как у себя.

Легла, закрыла глаза и мечтательно радовалась всему случившемуся, вспоминая моменты нашего взаимодействия. Он сказал «любимая» – значит, и правда любит. Я самая счастливая на свете… – закрыв глаза, думала про себя. – Благодатная улыбка не сходила с моих уст.

Пыталась уснуть, но сон не шёл. Бурлящий в моём сердце шторм океана любви никак не успокаивался. Так, я провалялась битых часа два. Может, я бы, потом и уснула, если бы не одно странное происшествие.

Я вздрогнула, услышав громкий звук шагов на верхнем этаже. Будто кто-то незримый тяжело ступает. Неприятный скрежет металла поднял волну страха в моей душе. Я же была уверена, что никто, кроме Марьи Петровны здесь не живёт. Почувствовала, как мурашки начали подниматься по моему позвоночнику, добрались до головы и подняли дыбом волосы.

Ну, точно, это привидение… Дом старинный, предков покойных предостаточно в нём обитало.

Может мне послышалось? Нет, опять тот же скрежет и топот. Тут уже я похолодела и покрылась липким потом, сердце стало биться как бешенное. Хотелось во всё горло закричать – «Аааа – аа».

Но, как обычно, в таких случаях, голос меня не слушался, от ужаса я только мычала.

Недолго думая, решила, всё же, выйти из комнаты, чтобы подняться по лестнице на второй этаж. Вдруг, это воры? Или просто обман слуха от избытка нахлынувших сегодня чувств?

С осторожностью, почти на цыпочках, пошла к лестнице. Она была крутая и витиеватая. Я медленно поднималась по ней, светя перед собой фонариком от телефона.

«Грыммм» – гулкий скрежет повторился. Страх гнал меня назад, но, пересилив это чувство, поднялась выше, и, оказавшись почти наверху, услышала, как из комнаты на втором этаже доносится хриплый, влажный кашель.

Ещё более ужаснул меня мужской голос грубоватый голос:

– Кто здесь? Убирайся вон!

Я не стала ждать, пока кто-то меня вышвырнет, как котёнка и побежала вниз, сверкая пятками и перепрыгивая через две ступеньки прямиком к комнате, где спала Марья Петровна.

Запыхавшись, с бледным лицом, я стала трясти её за плечи:

– Просыпайтесь, Марья Петровна! Здесь кто-то есть. Я слышала голос, это, наверно, воры!

– Марья Петровна удивлённо вытаращила сонные глаза:

– Какие воры? Ты, здесь, что делаешь? – В её глазах читалось недоумение.

– Потом расскажу, почему я здесь. Срочно, вызывайте полицию! На втором этаже кто-то есть, и этот «кто-то» очень агрессивный.

– Да успокойся ты! Сиди здесь, и пока никуда не звони… Я схожу, сама проверю, кто там и что. Ничего не бойся.

Она взяла кухонный нож, фонарик и пошла проверять. Меня закрыла, на всякий случай, на ключ.

Время шло, но ничего не происходило. Я сидела и дрожала, казалось, что это будет длиться вечно.

Слышу топот, грохот, звяканье металла. После чего наступила гробовая тишина.

– Марья Петровна! Надеюсь, ты в порядке… – прошептала дрожащим голосом.

Через некоторое время, дверь замка щёлкнула, и зашла вполне себе спокойная домохозяйка.

– Ну, что там? – вопросительно посмотрела на неё.

– Да, всё нормально, никого там нет, – выдохнула та. – Тебе показалось, наверно… Вижу, ты сегодня какая-то нервная. Проверила весь второй этаж, всё чисто. Не волнуйся.

– Ну, я же не сумасшедшая, я чётко слышала скрежет металла и слова мужчины. Или это привидение?

– Может, и оно самое, кто знает? Вот, умойся святой водичкой и ложись спать в моей комнате. Закроемся, и никакие нам привидения не страшны! – Марья Петровна похлопала меня правой рукой по плечу, успокаивая, держа в левой руке бутылку со святой водой.

Я умылась, и показалось, что и правда стало легче. Залезла под одеяло, на односпальную кровать Марьи Петровны и, видимо, начала успокаиваться. Сон пришёл быстро…

Уже во сне почувствовала, как под бочок прилегла домохозяйка. От её тепла мне стало ещё спокойнее. Я так крепко уснула, как сурок на зимовке. И, лишь свистящий храп домохозяйки, нарушал умиротворённость этой тишины.

Глава 8. Безумный Димка

Плетусь домой по раскаленному асфальту, солнце обжигает горячими лучами мои белые плечи. Ещё немного, и я покроюсь красными пятнами, ибо чувствительная светлая кожа не выносит палящего солнца и нормально не загорает.

Сегодня с Робертом не встречаемся, у него много работы, а я сделала себе выходной.

Посижу-ка у маленького фонтана, бьющего своими струйками невпопад.

Брызги воды попадают на стоящих около фонтана людей, освежая разгорячённые аномальной жарой тела.

Погода стала такой непредсказуемой, что иногда не знаешь, как одеваться. Вроде бы, сегодня адская жара, а завтра – холод и дождь.

Тень от ветвистой липы с густой листвой падала прямо на скамейку, создавая благоговейный тенёк для отдыхающих.

Хорошо, что крайняя скамейка свободна, посижу немного.

– Уфф… наконец, долгожданная прохлада! – подумала я, садясь на деревянную скамейку, покрашенную зелёной краской.

– Не садись, скамейка покрашена! – крикнул мужской голос, заставивший меня замереть в полусидящем положении.