banner banner banner
Стигмат
Стигмат
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Стигмат

скачать книгу бесплатно


– Откуда ты…

– Сними и посмотри, – уже жёстче потребовала она.

Стигмат повиновался. Он стянул перчатки и опустил взгляд на две серебряные монеты. Обе блестели как-то по-особому. Ярче, что ли.

– Видишь? – женщина самодовольно улыбнулась. – Они так реагируют только когда рядом хранитель города. В данном случае я. Не спрашивай почему, на это я тебе не отвечу. Но ты родился избранным. Скажешь, и эти метки плод твоего воображения? Плод, который видят все?

Рассматривая монеты, Стигмат всё больше осознавал, что она права. Это не просто мутация или ошибка природы, это какой-то знак. На самом деле, он с детства что-то чувствовал, просто верить не хотел. Получается, и эта женщина не фантазия. Она действительно хранитель, действительно Москва. Но какой, к чёрту, избранный?!

– Допустим, я тебе поверил, – спокойно ответил парень и поднялся. – Но кем я был избран? Для чего? Я не Гарри Поттер, мне письмо счастья в 11 не прилетало. Если только из участка, за мелкое хулиганство.

Москва усмехнулась.

– А ты юморист, Стигмат.

– Только вот мне, почему-то, совсем не смешно, – грубо отрезал он, глядя на женщину.

– Понимаю, – видя враждебность в глазах парня, она добавила: – Нет, правда, я тебя понимаю. Жил себе двадцать лет, никого не трогал, а тут является потрясающей красоты незнакомка и говорит, что ты избранный. Любой бы удивился.

– Удивился? Слабо сказано. Да я уже себя в психушку сдал три раза за наш разговор. И, пожалуй, стоило бы набрать номерок, чтобы меня немедленно туда увезли.

Вместо того, чтобы разозлиться или возразить, Москва заливисто рассмеялась. Её тонкий звучный голос огласил переулок, однако из ближайших окон никто даже не выглянул. «Ненормальная», – подумал Стигмат, и опустил недоверчивый взгляд на монеты. Отсмеявшись, женщина приняла серьёзный вид и сообщила:

– На тебя возложена особая миссия. Ты – Созидатель, и должен избавить мир от Губителя.

Вот теперь Стигмат точно собирался вызвать медиков. Ему вдруг стало так плохо, что перед глазами поплыли чёрные круги, а горло сдавила судорога. Не чувствуя ног, он немедленно осел на асфальт. Взглянул на солнце – оно тоже покрылось чёрными пятнами. Некрасивыми, рваными. Словно вся его жизнь в мгновение ока схлопнулась, как недочитанная книга. Несмотря на состояние парня, Москва продолжала:

– Каждые несколько веков на свет появляются два одаренных ребенка. Вспомни: Пушкин и Дантес, Моцарт и Сальери, Цезарь и Брут. Они являют собой добро и зло. У одного есть сила разрушения, у другого – любви и созидания. И в самый критичный для Земли момент они вступают в схватку. До этого всегда побеждала любовь.

Несколько долгих минут Стигмат переваривал в голове то, что она сказала. В итоге, пришёл к неутешительному выводу: если родился с метками, похоже, отвертеться не получится. Это как с палисадником у дома: живёшь в пятом подъезде – будь добр, помогай сажать цветы. Закономерно, но несправедливо.

– Погоди-ка, – скептически отозвался он. – Так ведь Пушкин, Моцарт и Цезарь были убиты. А их враги проживали эту жизнь припеваючи еще несколько десятков лет. Что-то в твоей версии не сходится…

– Да. Они погибли. Такие были времена. Но перед смертью смогли каким-то образом усмирить разрушения. Никто не знает как, но они сделали это. Иначе бы мы с тобой здесь не стояли, а мир давно пал под гнётом четырёх богов стихий.

– Что за боги стихий? Ты же говорила про Губителя.

– Губитель – это человек, который подливает масло в огонь людской злобы. В каждом человеке сосуществуют два мира: Рай и Ад. С помощью своих сил Губитель вытягивает наружу самые тёмные уголки человеческого Ада. Отсюда войны, массовые убийства и месть. А духи стихий питаются силами разрушения, которые он черпает из людей. Заметил, как в последние годы изменился климат? А все эти погодные аномалии? В новостях каждый день то ураганы, то землетрясения, то лесные пожары в разных точках планеты.

Стигмат коротко кивнул.

– Это значит, что Губитель где-то рядом, – подытожила хранительница.

– Почему ты думаешь, что он в Москве?

– Потому что ты, Созидатель, здесь. В мировой истории рядом со светом всегда ходит тьма. То, о чём я недавно говорила. Избранные рождаются в разные годы, в разных местах, но обязательно встречаются, когда приходит время.

Парень вспомнил недавний эпизод.

– Кажется, я его уже видел…

– Губителя?

– Да.

– Не может быть, – уверенно ответила Москва. – Опиши мне его.

– Высокий, сильный, синие волосы, ходит в чёрной косухе с капюшоном. На висках выбриты волны.

– Ясно. Это не он, – хранительница с облегчением выдохнула. – Если бы он тебя нашёл – мы бы уже не встретились.

– Прекрасно, – в голосе парня сквозила ирония. – Мне вот интересно: а где была метка у других избранных? Почему над ними не издевались так, как надо мной?

– У всех индивидуально. Видимо там, где никто бы не заметил. Метка в разные эпохи тоже разная. Сегодня это металл, а еще вчера была татуировка. Вроде родимого пятна. Сама у Пушкина видела, на лодыжке.

– Повезло, – стиснув зубы, сказал парень. – И что теперь? Другой избранный будет меня искать, чтобы убить?

– Да. Поэтому тебе необходимо встретиться с хранителями городов. Прокатишься по стране, мир повидаешь.

– Каких? – у Стигмата снова округлились глаза. Он не ожидал, что придётся так вдруг куда-то бежать.

– Список я тебе дам.

– И как я их найду?

– Оставь знак в каждом городе. Любой.

– Как это поможет?

– Мы, хранители, чувствуем твою энергию. Она остаётся в творениях, которые ты создаешь. Но будь предельно осторожен: духи стихий ее чувствуют не хуже нас. Они уже начали на тебя охоту.

– Так этот синеволосый – один из них?

– Именно. Он повелевает стихиями ветра и воды. Грозы, торнадо – его рук дело.

– Теперь понятно, почему меня кружило над землёй посреди Москвы. Но почему он отступил? Когда я упал, его уже не было.

– Появились свидетели. Духам нельзя, чтобы их кто-то заметил. Они маскируются под людей, потому что Губитель – человек. Если свидетелей много – они предпочтут сбежать, и не использовать силу, но если мало – люди обратятся камнем, землёй, водой или золой.

– Не духи, а Медуза Горгона какая-то…

Москва подошла к парню и, с тревогой глядя ему в глаза, взяла его за руки. Монеты засверкали ещё ярче.

– Стигмат, тебе срочно нужно отсюда бежать.

Парень не спешил соглашаться. Он не мог оставить семью и друзей, чтобы в одиночестве колесить по стране ради спасения мира. Отстранившись, он потупил голову:

– А как же дедушка? Универ?

– Я в курсе, что ты ушёл в академический отпуск. И это отличный повод соврать дедушке, что вас куда-нибудь отправили от вуза.

– Но врать – нехорошо.

– И это говорит мне тот, кто каждый день меняет маски, чтобы не расстроить дедушку, – Москва скептически изогнула бровь.

– И об этом знаешь? – удивился Стигмат.

– Я – дух города. Я могу быть везде, где только пожелаю. А когда твои силы открылись пару дней назад, мне выпала честь за тобой присматривать. Мы в одной связке, Стигмат, и должны друг другу доверять. Поэтому, прошу, возьми билет и завтра же уезжай из города.

Она отступила на пару шагов и вытянула вперёд изящную руку. На ладони, облачённой в красную перчатку, сверкая золотыми искрами появился блокнот. Маленький, с изображением Храма Христа Спасителя. Москва с улыбкой кивнула, и парень его забрал.

– Там ты найдёшь то, что ищешь.

– Так ты…следила за мной? – Стигмат повысил голос, чтобы казаться более грозным, чем есть на самом деле.

– Следила. Но только ради твоего блага, мальчик, – и снова по алым губам пробежалась надменная улыбка.

– А что будет, если я не захочу?

– Бежать? – безразличный тон женщины сменился обеспокоенным. – Тогда умрёшь первым. А мы потонем вслед за тобой. Весь мир канет в пучину горя и отчаяния. Повсюду начнутся войны, катаклизмы, и вскоре наступит конец.

– Понятно, – равнодушно ответил парень, а затем спросил: – Расскажешь обо мне ещё что-нибудь интересное? То, чего я не знаю?

– Запомни – гнев для тебя разрушителен. В желании помочь и любви твоя истинная сила.

Теперь усмехался Стигмат. Но без надменности, с горечью.

– Любви, говоришь…Все, кого я любил, давно мертвы. Ну, кроме дедушки. И как мне тогда быть?

– В каждом человеке есть частичка любви. Даже в самом отъявленном мерзавце. Тебе всего лишь нужно её отыскать. У тебя есть особые таланты. Не знаю, правда, какие, но ты должен будешь их раскрыть. Эти руки даны тебе не только для того, чтобы спасать котят от ботинок хулиганов.

– Об этом тоже знаешь…, – парень опустил голову и надел перчатки.

– В блокноте есть ещё одна тайна, о которой я тебе не скажу. Прочитаешь сам.

Стигмат без энтузиазма кивнул и встал на скейт. Подтянул рюкзак и двинулся к арке.

– Негоже спасителю мира на палатях отлёживаться! – крикнула вслед Москва, словно прочитав его мысли.

Парень остановился. Повернул к ней голову.

– Я-то думал, ты дамочка современная.

– Как же? А Красная площадь, Китайгородская стена, Патрики, дом купца Баулина? Во мне ещё остались отзвуки империи.

Усталым, но твёрдым голосом Стигмат заявил:

– Послушай, мне не нужны чужие проблемы. У меня и своих по горло. Я просто хочу спокойно жить с дедушкой в своей старой квартирке, гулять с друзьями и заниматься творчеством.

– Нет, мальчик, это ты меня послушай, – Москва понизила голос и с напором произнесла: – Избавься от него, избавься от Губителя. Тогда вы с дедушкой, твои друзья и все люди на планете, все вы будете жить спокойно. По крайней мере, некоторое время.

Парень сверкнул глазами на Москву. Она озадаченно приподняла брови.

– Когда-то я убил собственных родителей, – сталью прорезал воздух голос Стигмата. – Тебе этого мало? Мало, да?! Хочешь, чтобы я и дальше убивал?!

– Ты не прав, – Москва была непреклонна.

– На этом всё. Я не хочу отсюда уезжать.

Парень надел наушники и капюшон, оттолкнулся ногой от асфальта, и, под шорох колёс скейта, стремительно исчез в темноте арки.

– Упивайся своим горем сколько хочешь! – крикнула ему вслед Москва. – Только помни: от тебя зависят 8 миллиардов жизней!

Студент ехал через площадку и недоумевал: город, в котором он жил столько лет, живой! Он живёт и постоянно следит за своими жителями. Даже не следит, а присматривает. В нём есть душа. Но душа эта, к его разочарованию, поехавшая дамочка. Она думает, что человек вроде него способен остановить какого-то разрушителя и саму природу? Наивная. Такому как Стигмат в этом мире нет места. Он изгой, отрыжка общества, плевок на асфальте. Возможно, его художества кому-то и нравятся, но вряд ли это заставит его подумать о себе иначе. Он грязь под ногами мажоров. И не только он один. Его друзья тоже, в глубине души, считают себя грязью. Только вслух об этом не говорят. «Быстрее бы с ними встретиться», – думал парень, подъезжая к чёрным воротам универа.

К счастью, студенты были либо на занятиях, либо на зачётах, поэтому Стигмат без проблем прошёл охрану, два этажа и коридор. В деканате было полно народу. Все кричали, перебивали друг друга и звонили по телефонам. Декана на месте не было. Одна из секретарш пояснила, что он готовится к прибытию важного гостя из аппарата правительства, поэтому просил студента самостоятельно заполнить бумаги и уходить. Чтобы, упаси господь, не попался на глаза руководству. Так он и поступил.

Спустя какое-то время бумаги были готовы. Студент передал всё секретарше и вышел в коридор. Там было тихо и удивительно спокойно. Вдохнув полной грудью, он зашагал по ступенькам вниз, к выходу. Стигмату было радостно от того, что ни встретил по пути ни Влада, ни парней из менеджмента. Сбегая вниз по лестнице, он громко рассмеялся, да так, чтобы слышал весь этаж. И, глядя только себе под ноги, резко в кого-то влетел.

– Юноша! – завопил чей-то громовой голос у него над ухом.

Послышался топот нескольких пар ног и цокот туфель. Стигмат отшатнулся, кто-то грубо сорвал с него капюшон. Перед парнем стояли двое: солидный мужчина в строгом костюме со значком в виде флага РФ, и декан. За ними выстроилась очередь из преподавателей и обслуживающего персонала. Каждый из них впивался в студента возмущённым до глубины души взглядом. Кто-то тихо выругался.

– Что за смех, господин Стигматов?! – взревел декан. Это он снял с парня капюшон, потому что сразу узнал, кто под ним прячется.

Не зная, как на всё это реагировать, Стигмат сбивчиво извинился перед важным гостем. Надо ж было попасть в такую ситуацию, просто спускаясь по лестнице! Какой стыд. Видно, когда всем раздавали везучесть, он шёл по улице без зонта под проливным дождём.

– Прогуливает, так ещё и смеётся? – пробасил гость и осмотрел замызганный наряд парня. – Поменьше бы таких студентов в вашем вузе, поменьше бы. Всё-таки вы не ПТУ, а имидж надо держать.

Декан растерялся, как и часть преподавателей за его спиной. Послышались неловкие попытки оправдаться. Декан открыл было рот, чтобы взять слово, но Стигмат его опередил, вперив твёрдый взгляд в лицо важного гостя:

– Перед вами я уже извинился. А за имидж не беспокойтесь – я уже не студент этого вуза. Доброго вам всем дня.

Он обвёл тяжёлым взглядом кучку удивлённых сотрудников за спинами не менее удивлённых декана и гостя, а затем торопливо их обогнул и выбежал из здания. Напоследок зачем-то обернулся: из-за стеклянных дверей на него смотрел Влад. На лице парня вместо привычной издевательской усмешки не было ничего. Равнодушный, почти симпатизирующий взгляд и плотно сомкнутые губы. На этот раз он ушёл первым.

Дорога домой заняла много времени. Стигмату нужно было побыть в одиночестве, поэтому он прицепил скейт к рюкзаку, убрал наушники и забрался на крышу одного из домов. Беготня по крышам приносила ему удовольствие и помогала проветрить голову. Обычно он занимался этим ночью, но сегодня, после такого потрясения, решил пробежаться днём. Солнце припекало к чёрному капюшону, будто собиралось выжечь из парня все ненавистные мысли. Здесь, на высоте, только порывы тёплого ветра нарушали уютную тишину. Где-то внизу гудел залитый горячими лучами город, суетились букашки-люди. Отсюда не хотелось уходить. Вдыхая ветер свободы, Стигмат на минуту прикрыл глаза. В лицо, отрезвляя, ударил новый порыв ветра.

– Начнём, – сказал парень самому себе, резко распахнул глаза и сорвался с места.

Прыжок, свободный полёт в несколько долгих секунд, кувырок через плечо и снова бег. Хорошо, что дома стоят друг к другу почти вплотную, и расстояние между ними совсем крохотное. Ещё пара крыш, полёт, «кэт лип»[2 - Кэт лип – в паркуре, согласно разным источникам, это прыжок на стену и вис на стене.] и снова мягкое приземление.

Паркур для парня был лучшим средством на время освободиться от цепей, которые его стягивали. Он учился всему сам: как правильно прыгать, кувыркаться, лезть по стене и возвращаться на землю так, чтобы не сломать себе ноги. Изучал ролики в Интернете, зависал в библиотеке, чтобы полистать редкие книги каких-то старых паркурщиков, и много, очень много тренировался. Домашние дела и проблемы оставались там, внизу, когда он беззвучно перелетал через очередную стенку или пропасть между многоэтажками. Бдительные жители изредка вызывали участкового, чтобы призвать парня к порядку. Он убегал, но всегда возвращался. Бесполезно давить на совесть тому, кто рвётся ввысь.

Когда-то он начал прыгать, чтобы достать до неба. С детской наивностью мечтал, что однажды поднимется чуть выше крыш и сможет увидеть родителей. Они прижмут его к себе и расцелуют, а потом…потом простят за то, что он был для них плохим сыном. Он верил, что родители ушли на небо, ведь их место точно там, и нигде больше. Мама – врач-педиатр, которая лечила детей, даже когда сама была на грани изнеможения. Папа – архитектор в строительной фирме. Он создавал высотки, где люди могли с комфортом встречать новый день и видеть современный ландшафтный парк, раскинутый прямо у них под окнами.

Погружаясь в воспоминания, Стигмат тут же отгонял их от себя, как комаров, пищащих над ухом. Он нёсся по плоским крышам, надеясь, что они никогда не вернутся. Но эти кровопийцы постоянно возвращались и сосали из него силы жить. Некоторые моменты прошлого манили его, как мотылька, и он летел на эту горячую лампочку. Другие обжигали, стоило лишь долететь. С опалёнными крыльями он падал в бездну отчаяния, которую сам для себя открыл, а потом лежал на дне, в темноте и одиночестве. Без света. Без надежды. Без любви.

Из глубин мрачных мыслей парня вырвал неожиданный столб огня, пролетевший мимо него. Пламя жарким потоком опалило рукав толстовки и врезалось в каменную трубу. На белом теле дома остался чёрный красивый ожог в виде цветка. Стигмат затормозил и в недоумении развернулся. К нему, точно также перепрыгивая с крыши на крышу, бежал какой-то псих. Весь в чёрном, на голове капюшон. Не успел Стигмат сообразить, как из ладони преследователя вырвался ещё один столб пламени и полетел прямо в него.