скачать книгу бесплатно
Пили кофе.
Теперь… почему… не приходит?!..
…Помню, только начал работать в газете, мне – чего я заранее и опасался!.. – среди интервью или вымогания той информации, вопросы… такие!
–– А вас любят женщины?
–– Женщины… Э-э… Женщина должна быть… стройной… Должна… Впрочем, никому, конечно, – ничего!.. Женщине желательно быть… Желательно и для всех, и для неё… Быть стройной и приветливой!
–– Вы, видимо, любите женщин!
–– А-а… а мужчина… Мужчине следует быть… снисходительным и профессиональным. Хоть лётчиком, хоть вором.
А её – нет и нет!..
…Стала вспоминаться юность ранняя, отрочество… когда – впервые, впервые влюбился
Женщина… это, это… Страшно! Самое страшное.
Первое всегда.
Если я её – люблю!.. Если люблю, уже люблю. Почему тогда подразумевается… прямо-таки в самом воздухе подразумевается… что должен я – ещё!.. как-то!.. поступать!.. по поводу её!.. что-то ещё должен делать, кроме любви?.. Делать!.. С нею!.. В отношении её!.. Кроме ощущения и объявления любви?!..
Потом, второе, ещё страшнее!..
Это когда она, люблю её или не люблю, рядом, и я… её хочу, сам её хочу, то… то что мне с нею делать?!.. Как мне, рядом-то с нею… вообще себя вести?!.. Как шевелить языком, как шевелиться всему?..
Потом, к тому ж и третье, страшнее ещё…
Она – смотрит, смотрит на меня, на меня… она, зачастую даже незнакомая, смотрит на меня так, словно – глаза её такие! – будто говорит: захочу – и ты мой!.. То есть, выходит… что я уже и сейчас, уже и каждую минуту – её, обеспеченно – её, только – без последнего какого-то её как бы остатка это самого «захочу!»…
Эти детальки подростковые… самые, почему-то, для меня сейчас и драгоценные!..
Но ведь это – как и те первые шажки: по полу, по земле, по планете!..
И – какая разница, по какой планете.
Если уж все трепещут перед инопланетянами…
Мой трепет перед женщиной – ни на что бы, на этом свете, и не променял!..
…Почему – не идёт?
Вот. – Сейчас бы и пришла! – Как мир не мал…
А мы договорились так: без предварительных звонков!.. Она ко мне!.. В любое время!.. Прямо в дверь!..
Так уж условились: ежемгновенное счастье!..
И даже не знаем… телефонов друг дружки.
Притом – никого общих знакомых. И – ни с кем разговоров и упоминаний друг о друге.
Придумали идеальную сказку… Да нет! – Сказочный идеал!..
Но… не стучит…
И это обговорили: стучать ей четыре раза. Отчётливо.
А я – шёл к дери уже после удара второго!
Иные же все, олухи, звонят.
Как неприятно… смотреть на кошек!..
Женщина, которую я не хочу, мне кажутся… грязной.
…Или я перед нею в чём-то виноват?
На асфальте, крупными белыми, было позапрошлым летом: «Маша, я тебя люблю!» – Под окном, значит, под чьим-то.
Я ещё подумал: так ведь затопчут…
В другом месте – зимой: «Галя, я тебя…» – дорожками огромными по снегу.
Всё равно заметёт…
А может… это я жалел… что писал, рисовал – не я?..
…Или – или она следует… тем советам газетным – сиречь цивилизованным и «тонким»?! Девушкам хитроумно следует: не рассказывать о себе всего… та-ак… всегда улыбаться, даже в паузы молчания… ещё… повторять вслух похвалы в свой адрес других… и – пропадать иногда!.. иногда пропадать!..
…Недавно мне так.
Летаю, летаю легко… и целую девушку, знакомую давнишнюю, давно не виделись… которую никогда не целовал… Взял её в руки, понёс было через реку широкую тёмную, стал подыматься с нею выше, выше… И вдруг – уже там, на том берегу!..
Так – реально – дух летает.
В теле он или вне тела.
Сквозь всё. Сквозь всё.
Дух.
Мгновенно.
По желанию мгновения.
По мгновению желания.
В теле он или вне тела.
Дух. Сам дух.
Так и летает.
…Мама – мама не знала.
Как всегда, ничего не знала.
Ни что у меня появилась девушка… Ни того, что она у меня… от меня… пропала, пропала!..
…А я и молился – чтоб она подольше прожила.
Я приезжал – что-то говорил.
Она – молчала…
Она ещё больше, в последние годы, молчала.
Согнутая, согнутая…
Чем, чем?..
Я говорил… Я – давно, с полгода, уволенный! – говорил, что в газетах нынешних журналисты так работают. Компьютер на твоём рабочем месте сегодня попросту не включится, если ты накануне, вчера, не расписал свой будущий рабочий лень с точностью до каждых пятнадцати минут!..
Так – в самом деле, слыхал я, в одной городской газете, купленной, что ли, иностранцами.
А хорошо – почему-то хорошо, что она статей моих никогда не читала, газету мою – «мою»!.. – провозить никогда не просила.
Они – они читали другое.
Они. Мама с папой.
Читали другую газету. Им её привозила сестра.
А где теперь – сейчас – папа?..
Уже пять лет.
…Папа мне, школьнику:
–– Ты демагог! Да, демагог.
Самое страшное… вернее, самое смешное в этом – то его добавление: «Да, демагог».
В то время, лет тридцать тому.
Самое страшное было обвинение!
Ибо тот, кто таков, – противоположность – чему? – бессловесному подчинению любому.
А теперь – теперь все демагоги. Уж настоящие.
Молча теперь работает только тот дворник под окном.
Кстати… Почему бы и не мне?!..
А странно… Странно, что чуть я вспомнил папу… Сразу – конфронтация на память!.. Неужели, кроме её, ничего существенного… в нашей семье… не было?..
Зачем жили?!.. Зачем они меня кормили?.. Зачем я от них кормился?..
Как бы радостно можно было жить!..
Без той конфронтации… Без этих теперь вопросов…
…И сестра.
Ещё только она.
Но мы с нею – тоже. Разные.
Вот всё подбивает она меня приватизировать квартиру.
А я – а я-то недавно ей и проговорился!.. У меня, дескать, теперь задолжность за «коммуналку»…
Она о моей проблеме с работой не знает; подумала, наверно: лень, что ли, платить.
И она – что же. Давай, говорит, я тебе дам на это дело денег, у меня, мол, немного есть, отложено на зубы, на протезы. Н-да… А ты, говорит, напишешь завещание. Говорит: на меня, на сына моего.
Я ей – ой, по своей привычке – как бы помягче: зачем тебе мои заботы?
А сам себе: а может, я женюсь!.. может, у меня будет семья!.. настоящая!.. не то, что… кое у кого…
Или, может…. Что-то как-то со мною случится… значительное!..
А ты, предлагая своё такое, оставляешь меня без будущего!..
Сестра…
Какой же она человек?..
Вота… когда озадачился. Ей чуть не пятьдесят, и самому за сороковник.
…Мама.
О чём говорили они между собой?..
Мама с папой… Мама с сестрой…
