скачать книгу бесплатно
-u
-tud «Пусть мои гимны исполняются как совершенные образцы и (постоянно) возрождаются (как) небесные звезды» [ibid., p. 87]; e
-ge?tu
-
nisaba nig
-umun
-a gal-gal mu-bi-?e
mul-an ku
-gin
bi
-sar «Я взрастил Дом мудрости Нисабы с обильной ученостью как небесные звезды» [ibid., p. 89–90].
В литературных шумерских текстах отсутствуют явные указания на то, что их авторы были знакомы с тождеством «звезды = письмена». Позиция Кляйна и Сефати представляется нам достаточно обоснованной.
Знак mul в значении определения и глагола
Знак mul широко использовался также в значении «сиять, блистать», «сияющий, блестящий». Характерные выражения: si mul «сияющие рога», aga mul «сияющая тиара» (эпитеты лунного божества Нанны); pa-mul «сияющая ветвь» (ритуальный предмет), munus zi mul «праведная сияющая женщина» (эпитет богини Нисабы, см. выше),
al mul «сияющая мотыга» (в «Песне о мотыге»), mul-la-ra «лучащаяся, сияющая» (эпитет Нинлиль в мифе «Энлиль и Нинлиль»), e-ne-ne an-na mul-la-me-e? «они в небе сияют» (характеристика семи мифологических персонажей в мифе «Гильгамеш и Хувава»),
en-mul,
nin-mul – «сияющий господин», «сияющая госпожа» соответственно – имена богов, хотя возможен и альтернативный перевод – «господин звезда», «госпожа звезда».
Приведенные примеры семантически связаны с основным значением знака mul, «звезда, светило».
Обозначение предметов, имеющих форму звезды
Встречается нечасто, нам удалось найти только два примера:
ig-bi mul?-an-na X-bi […] dug
-ga-ba «Его (= храма) двери украшены […] небесными звездами» (Плач о Шумере и Уре) [ETCSL, Text 2.2.3: 428]. Второй пример см. выше «Звезды небесные» (Хвалебная поэма Шульги, ?ulgi В).
Таким образом, мы видим: почти все перечисленные выше вероятные значения знака mul использовались в шумерских литературных текстах. Эти тексты, создававшиеся в основном в конце III – начале II тыс., фиксировали важный этап в развитии месопотамской астрономии, когда созвездия уже были выделены, но планеты как особая категория светил еще не приобрели соответствующего значения. В некоторых текстах подчеркивается многочисленность звезд. Звезды считались неразрушимыми и вечными и были подвержены суточному обращению небесной сферы. Звезды не меняли положений относительно друг друга, однако явных формулировок, отражающих их относительную неподвижность, в литературных текстах мы не находим.
Неявные упоминания светил в текстах
Помимо астральных ассоциаций, связанных со знаком mul, в шумерских литературных текстах существовали также неявные упоминания о светилах, которые не так легко распознать. Соответствующие примеры рассмотрены в [Куртик 2002, с. 290–294]. Всего нам известно четыре таких случая: 1) это богиня Нисаба, астрономическое значение которой остается нераскрытым[63 - Б. Альстер предполагает, что в раннединастический период Нисаба отождествлялась с Меркурием [Alster 1976, p. 20]. Никаких аргументов, подтверждающих правильность этого предположения, он не приводит, но, очевидно, имеет в виду параллель с Набу, городским богом Борсиппы, который в I тыс. считался богом письма и мудрости и отождествлялся с Меркурием [Куртик 2007, n02]. Можно ли на этом основании отождествлять Нисабу с Меркурием в раннединастический период?]; 2) это богиня Нанайя, по-видимому, связанная с Венерой; 3) это семь мифологических персонажей в мифе «Жрец к горе бессмертного» или «Гильгамеш и Хувава» (Version B)[64 - Их имена в переводе В. К. Афанасьевой звучат следующим образом: «Семь дивных героев, порождение единой матери: / Первый – старший брат, лапы льва и когти орла у него, / Второй – змея ядоносная, пасть раззевающая … / Третий – змей-дракон, змей яростный, / Четвертый – огнь поядающий … / Пятый – дикий змей, удушающий … / Шестой – поток разрушающий, горы и скалы разбивающий, / Седьмой – скорпион жалящий, пути назад не ведающий» [От начала начал, с. 208, стк. 36–43].], о которых сказано: e-ne-ne an-na mul-la-me-e? ki-a ?ar-ra-an zu-me-e? / an-na mul [xxx] il
-la-me-[e?] / ki-a kaskal aratta
[zu-me-e?] «Они в небе сияют, дороги на земле знают, / в небо они […] поднимаются, на земле дорогу даже в Аратту знают» [ETCSL, Text 1.8.1.5.1: 45–47][65 - Частичную параллель находим в песне Гештинанны, оплакивающей своего брата Думузи: e-ne-ne an-na mul-zu-me-e? ki ?ar-ra-an-zu-me-e?, «Они знают звезды на небе, они знают дороги на земле» [Alster 1985, p. 223–224, 228; 2005, p. 64, no. 4]. Перевод на русский язык см. «Сестра любимая Думузи (Гештинанна и певцы)» [От начала начал, с. 166–7].]; отождествить их с созвездиями, известными по более поздним текстам, в настоящее время не представляется возможным, в связи с этим см. [Куртик 2002, с. 291–292][66 - Интересную характеристику злых демонов находим в мифе «Лугальбанда во мраке гор»: e-ne-ne-ne
nanna-gin
utu-gin
inana me 50-gin
, «Они Нанне подобны, Уту подобны, Инанне c 50 ме подобны» [ETCSL, Text 1.8.2.1: 490]. Здесь, по-видимому, речь идет о группе астральных демонов, астрономический смысл которых, однако, неясен [Alster 2005a, p. 70].]; и 4) старовавилонский аккадский миф «Гирра и Эламатум», в котором повествуется о сотворении верховным божеством Энлилем созвездия Эламатум (Elamatum), упомянутого в старовавилонской «Молитве ночным богам» [Куртик 2007, e08; Walker 1983] (см. ниже гл. 6). Последний пример, однако, не относится к шумерской литературе, а фиксирует более позднюю аккадскую традицию.
К этому необходимо добавить также астрономическую интерпретацию шумерского мифа «Инанна и Шукалетуда»[67 - Транслитерацию и перевод на английский язык текста мифа см. [ETCSL, Text 1.3.3]; комментированное издание см. [Volk 1995].], предложенную Дж. Кули, в которой Инанна соотносится с Венерой, и действие мифа трактуется как образное описание последовательности ее синодических явлений [Cooley 2008a; id. 2008b; id. 2013, p. 160–173]. Эта гипотеза обсуждается подробнее в главе 4 в разделе, посвященном наблюдениям Венеры в старовавилонский период.
В шумерских мифах подчеркивалась астральная роль лунного божества Нанны, как en an-na «господина небес»,
u?umgal an-na «дракона небес», u
-an-na «света небес» и т. д. [Куртик 2002, с. 287; id. 2009, c. 124–125]. Параллельно Нанна считался пастухом многочисленного стада, состоявшего из одомашненных копытных – овец, коров и быков (udu, ab
, gu
). Он был богом животноводства и плодородия в самом широком смысле слова. Есть основания полагать, что его пастушеская роль имела также астральный аспект.
Высказывается предположение, что многочисленные стада Нанны в мифах и гимнах[68 - Речь идет, прежде всего, о трех шумерских гимнах, посвященных Нанне: «Песня бальбаль Зуэну» (Nanna A) [ETCSL, Text 4.13.01], «Стада Нанны» (Nanna F) [ibid., Text 4.13.06] и «Песня бальбаль Нанне» (Nanna D) [ibid., Text 4.13.04]. Подробнее см. [Куртик 2009, с. 125–126]. Bal-bal-e – песня, построенная по определенному композиционному плану.] обозначали рассыпанные по небу звезды; пастух Нанна и его стада – это в действительности Луна и звезды [Heimpel 1989, p. 250–252; Horowitz 2005, p. 176; Куртик 2009, с. 125–126]. Важным аргументом в пользу правильности подобной интерпретации служит лексическое тождество: MUL (= suhub
) = su
-gul
-lum, букв. «звезды = стада (коров, быков, овец)», принятое в лексической серии Proto-Ea из Ниппура старовавилонского времени [MSL II, 132 vi 62; MSL XIV, S. 94, 140: 3]. Чтение suhub
для знака MUL засвидетельствовано в литературных текстах уже в эпоху III династии Ура [ePSD, suhub]. Этим временем, вероятно, датируется относящаяся к звездам метафора: звезды – это стада, пасущиеся на небе, пастухом которых является лунное божество Нанна[69 - См. в связи с этим изображение на архаической печати из Урука, имеющее, возможно, астральное значение [Collon 1987, p. 14, no. 12; Horowitz 2010, Fig. 4] (рис. 8).].
Шумеро-аккадские представления о звездах и планетах как «домашнем скоте», о небесных загонах для скота (tur
) засвидетельствованы в целом ряде текстов как шумерских, так и более поздних аккадских[70 - По данному вопросу см. публикации [Rochberg 2010; Horowitz 2010].]. В астрологических текстах I тыс. при записи названий созвездий иногда использовался детерминатив ab
= ar?u, букв. «корова» [Куртик 2007, m41]. Возможно, это обозначение отражает раннюю традицию мыслить звездное небо поэтически как пастбище или загон для скота.
Глава 2. Измерение времени и календари
Потребность измерять время и фиксировать события во времени изначально присуща человеку. Особую роль в формировании представлений о времени играли небесные светила. Измерение времени с глубокой древности было связано с наблюдениями светил. Один из самых ранних примеров мы находим в истории древней Месопотамии[71 - О восприятии времени в Месопотамии II–I тыс. см. исследование И. С. Клочкова [1983, гл. 1].].
В настоящей главе мы рассмотрим временны?е единицы, используемые для счета времени, а также календари, принятые в древней Месопотамии в III – первой половине II тыс. Анализ представлений, связанных с измерением времени, позволяет пролить свет на астрономические воззрения жителей древней Месопотамии в соответствующий период.
Единицы измерения времени: день, месяц и год
В Месопотамии в III тыс. в административном управлении, в хозяйственной и культурной жизни использовались три временные единицы – день, месяц и год. Они упоминаются уже в самых ранних известных текстах из архаического Урука, датируемых концом IV тыс. [Englund 1988]. Астрономические наблюдения небесных светил, прежде всего Луны и Солнца, играли важную роль в их определении.
Рассмотрим последовательно каждую из трех указанных единиц измерения времени.
День
День определялся как промежуток между двумя последовательными заходами солнца. Знак UD в значении u
«день» известен со времени архаического Урука IV–III. Он использовался как логограмма во многих текстах III тыс. и позднее. В клинописи ему соответствовало аккадское слово umu(m) «день». Он мог обозначать светлую часть суток или только «утро», но также целиком сутки (день + ночь). Самая ранняя пиктографическая форма UD представляла изображение восхода диска Солнца между двух гор на востоке [Englund 1988, p. 136–137] (рис. 9, 10). Отсюда появились, вероятно, два дополнительных прочтения этого знака –
utu «солнце» и babbar, «белый, светлый».
Темная часть суток имела также особое название GI
, в клинописи ему соответствовало акк. mu?u(m) «ночь». Форма знака GI
в текстах из архаического Урука (рис. 11, 12) позволяет предположить, что в Месопотамии в этот период небо мыслилось куполообразным. Особый знак SIG (символическое изображение захода Солнца[72 - Знак SIG, в пиктографическом варианте – это U
, обращенный в противоположную сторону [ZATU, No. 451], имел значения: «быть слабым», «быть низким», «быть тонким» [ePSD, sig].]) использовался в значении «вечер» (рис. 13). В текстах из Урука встречается противопоставление UD/SIG «утро/вечер» [Englund 1988, p. 166–167; id. 1998, S. 126].
При отсчете начала суток в Месопотамии была принята так называемая «вечерняя эпоха», день начинался от захода Солнца. Это было связано с использованием лунного календаря. Начало суток должно было соответствовать началу лунного месяца, которое определялось лунной неоменией[73 - Неомения (букв. «новая Луна») – первое наблюдаемое появление на небе вечером лунного серпа после периода невидимости Луны.], наблюдавшейся вечером.
Другие обозначения, связанные с сутками в текстах III тыс. и в старовавилонский период: u
-zal «рассвет, на рассвете»; a
-gu
-zi-ga, акк. ?ertu, «рассвет, утренняя заря, на рассвете»; usan/usan
(в старовавилонский период an-usan, u
-sa
-an и др.), акк. ?imetan «вечер, вечером»; u
-te-na (вар.: u
-te-en, u
-te-en-na), «вечер, вечером» [ePSD, usan/usan
]. Со староаккадского времени получило распространение аккадское слово urru(m) в значении «день (как оппозиция ночи)», «раннее утро». В эпоху III династии Ура встречаются также обозначения a
-gi
-ba-a «середина ночи, ночью» и an-ba-ra «середина дня, полдень» [Sallaberger 1993, Bd. 1, S. 5]. Последний термин в старовавилонский период приобрел вид: an-bar
, an-bar
-gana
, акк. karar?; mu?lalu «полдень, середина дня, полуденный зной» [ePSD, anbar, anbarkar]. В старовавилонский период в ходу были аккадские термины ka??tum «утро», lil?tum «вечер» [Wassermann 2006].
Знак U
в его самом раннем пиктографическом варианте послужил основой для обозначений «дня», «месяца» и «года». Его изображение соединили с числами. Как показал А. А. Вайман, числа, стоящие справа от U
, обозначали дни, числа, вписанные в U
, – месяцы, горизонтальные черточки перед U
– годы [Вайман 1974; Englund 1988, p. 136 и сл.]. Определенные таким путем выражения «1 день», «1 месяц» и «1 год»[74 - В обозначениях Энглунда, это соответственно знаки: u
+ N
, u
? N
, N
+ u
[Englund 1988, p. 184].] стали в дальнейшем основой для клинописных знаков соответственно u
«день», iti «месяц» и mu «год» [Englund 1988, p. 183; id. 1998, S. 121–127].
В Месопотамии III тыс. использовались также более мелкие подразделения суток. В Уруке IV–III –
?
суток, в Фаре –
?
суток, в эпоху III династии Ура –
?
,
?
,
?
части времени рабочего дня [Englund 1988, p. 183].
Деление светлой и темной частей суток на 3 равные части, так что в целом сутки подразделялись на 6 частей, принятое в Фаре, возможно, предваряет введение так называемых «страж», известных по более поздним текстам. «Стражи» (шум. en-nun, акк. ma??artu) как подразделения ночи встречаются в старовавилонский период в разных текстах[75 - Они упоминаются: 1) в старовавилонских письмах, 2) в тексте мифа об Атрахасисе (Table I, 70, 72) [CAD M/1, p. 338; Englund 1988, p. 167, no. 40], а также 3) в астрологических предсказаниях по лунным затмениям, где протасис имел следующий вид: «Если затмение произошло в вечернюю (вар.: среднюю или утреннюю) стражу…» [ABCD, p. 20, 44].]. В астрологии использовались названия: en-nun an-usan = bararitu «вечерняя стража», en-nun murub
