Фантастический мальчик

Задумчивый директор оторвал душку очков от щеки.

– Я – то понимаю, Кошкин, понимаю. И это очень здорово, что ты обратил внимание на этот, как говорится, проступок наших учеников. Но ты осознаёшь, что было сорвано годовое сочинение в пяти классах?!

– Извините, – попросил прощения Вася, – Ярослав Николаевич. Всё. Я целиком признаю свою вину, и если вы меня сейчас отпустите, то я больше никогда ничего подобного не повторю. Честно – честно!

– Ну а зачем ты книжку со стола Валентины Ивановны украл? – настойчиво спросил директор.

Опять Вася должен бороться за правду.

– Да не я это, – как – то обидчиво ответил Кошкин.

***

– Папа у меня статный, – оптимистично-мечтательным тоном говорил Вайс, когда они с Васей сидели в шумной светлой столовой, – видный мужчина по нашим меркам. С длинными волосами и бородой, – он опять то глядел вверх задумчиво, то снова смотрел на Кошкина, – Мама, конечно, тоже ничего, я люблю её, если честно… У неё такие же длинные волосы – до пояса! Только вот, бороды нет. Да и вообще в нашем мире как – то женщин с бородой не существует.

Васе нравился слегка басистый голос Вайса и красноречиво поднятые брови друга. От этого короткого рассказа о семье Вася чуть не прыснул. Но скрыл смех за ухмылкой.

– А такие большие перемены у вас существуют? – спросил он, – Не люблю их. Быстрее бы отмучились и домой…

– Слушай, – перебил с хитро прищуренными глазами Вайс, – когда ты ей уже признаешься?

Вася оторопел.

– Кому? В чём?

Вайс снова закашлялся.

– Ксюше Красновой, – хрипло ответил друг из параллельного измерения и снова сипло закашлял, – в том, что она тебе нравится.

Васю опять насторожил этот кашель. Он никак не давал покоя Вайсу. Но удивление тем, откуда друг это узнал, перебороло всё.

– Что за бред ещё, – стал отговариваться Вася. Но он косил в сторону столика Ксюши, это было трудно не заметить, – и вообще, откуда ты знаешь, как её зовут?

– Даже сейчас твой голос чуть задрожал и стал более высоким, – снова «ставил диагноз» Вайс, – а окончания слов потерялись, – он весело и хитро смотрел на Васю, – да и при вчерашней неожиданной встрече выступила резкая краска стеснения… К тому же ты сидишь на парте прямо за ней. А это тоже признак весомый довольно, – друг то смотрел на Васю, то на Ксюшу.

– Ну и, – продолжал он, – прочитать её имя на тетрадке не составило совсем никакого труда. Так, когда ты ей всё расскажешь?

Вася застенчиво посмотрел в сторону Ксюши и вздохнул.

– Да я не смогу ей в этом признаться, Вайс, – печально молвил Кошкин, – ну, вот, ну вот что во мне такого, а?! Только часы хорошие… – он показал свои блестящие наручные часы Вайсу, – в Турции покупал!

Вайс задумчиво и оптимистично, с каким – то уважением посмотрел на часы.

– А так… – продолжал Вася, – обычный, невзрачный заумка…

Ксюша на другом конце столовой мечтательно смотрела на Васю. Подружка следила за её взглядом.

– Ну, нет, Кать, – протестовала тихо и печально Ксюша, – я никогда не смогу ему в этом признаться.

– Почему? – спросила подружка таким тоном, будто это было проще простого.

– Ты посмотри на него, – мечтательно молвила Ксюша, указывая на Васю, – во – первых, я никогда не думала, что мальчишки могут быть такими умными! А во – вторых, он такой… ему бы только в кино сниматься! А ты знаешь, как он вчера Попова отметелил! И ведь не говорил, что каратэ занимается! Скромняга…

– Ну и что в этом плохого? – снова спросила подружка.

– Да как что? – разозлилась непониманием Ксюша, – Он вот какой, а я… Я просто Ксюша!

– Ты просто трусиха! – проворковала Катя, – Вот я бы легко!

– Да? Почему тогда к Попову не подойдёшь?

– Он старше!

– А Вася – это Вася! И, к сожалению, у нас вряд ли есть что – ни будь общее! Ты думаешь, он тоже любит смотреть на закат, читать стихотворения Пастернака, есть ванильное мороженное, и смотреть лирические комедии…

Никто из девушек не заметил (и не мог заметить), что рядом примостился Вайс, подперев щеку кулаком и подслушивая, задумчиво, будто запоминая, опустив глаза.

– Не знаю, но это же не исключено, – подбадривала подружка.

Вася оставил хлебные корочки на тарелке, посмотрел на часы, взял поднос и встал, опустив глаза. Вдруг Ксюша заметит его взгляд? Кошкин пошёл так, смотря под ноги. Но тут за дело принялся Вайс. Друг из параллельного измерения схватил товарища за руку и резко поволок к Ксюшиному столу. Сопротивляться космической силе было бесполезно.

– Вася идет, – заметила Катя, – я пойду!

– Стой!

Ксюша растерялась без подруги и опустила глаза в стеснении. Вася грохнулся напротив, так же смотря в пол. Девушка резко посмотрела на Васю и снова залилась краской. Поправила в робкости волосы. Кошкин поднял на неё взгляд, поморгал и снова отвернулся.

– О, – Ксюша заметила корочки от хлеба на Васиной тарелке, – а я тоже не люблю эти зажаренные корочки…

– Да это у меня с детства как – то, – застенчиво вставил Вася и поднял горящие глаза на Ксюшу. Он ей не безразличен! – Тише!

Ксюша не поняла причину этого шипения под стол. Она не знала, что Вася Вайсу это говорил.

– Что?

– Тишину, – выправился Вася, – говорю, тишину люблю.

– А…

– Просыпаешься где – ни будь на берегу моря, – повторял Вася за другом и чувствовал себя увереннее, – когда тихо плескаются волны… И…закат… Я не буду!

– Не будешь? – опять не поняла возгласа под стол Ксюша.

– Не буду медлить и прочту, – выправился Вася, хотя сам не понял, почему друг это сказал. Но покосил взгляд на соседний стул, где сидел Вайс с учебником стихов в руках.

– Легко проснуться и прозреть, – красиво читал Вайс, смотря то в учебник, то на Васю.

– Легко проснуться и прозреть, – повторил Кошкин.

– Словесный сор из сердца вытрясти!

– Словесный сор из сердца вытрясти…

– И жить, не засоряясь впредь!

– И жить, не засоряясь впредь…

– Всё это – не большая хитрость!

– Всё это – не большая хитрость…

– Ты же мои мысли читаешь! – радостно воскликнула Ксюша, – Это же Пастернак!

– Ну, вроде того, – пожал плечами Вася, – Борис Леонидович. Ксюша… может это… В кино завтра сходим? Комедию какую – ни будь, посмотрим? Мороженное поедим.

– Эм… – замялась Ксюша, – ну… Я подумаю.

– В шесть? Ну, если ты не можешь…

– В шесть! – с готовностью ответила Ксюша. Нельзя упустить такой шанс, как пойти с Васей в кино, – Встретимся в нашем дворе и пойдём! Хорошо, Василёк?

– Василёк, значит! – чуть насмешливо молвил директор.

– Да, – твёрдо ответил Вася, – и ей, между прочим, нравятся васильки!

– Ну, допустим, для достижения такой цели, я могу тебя простить за эту, как говорится, кражу. Только вот книжку обязательно верни.

Вася кивнул.

– А в мед – кабинете ты что устроил?

Вася опустил глаза. Вот она, главная тема.

***

Вася с Вайсом спускались по лестнице на нижний этаж, как вдруг друг из параллельного измерения залился сиплым кашлем. Кошкин заволновался, ведь он не видел такого за всё время встречи. Друзья остановились. Вайс – опершись на перила, Вася – встав на следующий лестничный пролёт и смотря на парня снизу.

– Что – то мне плохо… – слабо пояснил Вайс и снова кашлянул.

– Похоже, ты простудился, – не без волнения сказал Вася, – да как ты умудрился в такую жару?

–Да нет, вроде не ОРВИ, – хрипло и всё так же слабо сообщил Вайс и снова закашлялся. Мимо проходил ученик и расширил глаза, услышав кашель из воздуха. Но потом помотал головой и прошёл дальше.

– Голова кружится, – начал слабо рассказывать Вайс, – и грудь как будто сжимает… Будто бы воздуха не хватает…

Дышал он тяжело, будто при астме.

– Ты иди, я сейчас, – махнул рукой друг из параллельного измерения.

– С тобой точно всё нормально? – тревожно осведомился Вася.

– Да– да, всё хорошо. Я сейчас, отдышусь и догоню, – Вайс снова кашлянул в кулак. Глаза его помутнели и опустились вниз.

– Я в триста первом кабинете, – предупредил Вася, спускаясь, – если что, ты приходи!

В классе писали новое сочинение. Учитель стоял у доски и говорил:

– Ребят, вы, наверное, все слышали такое мнение, что у нас в Новосибирске якобы нет кино. Так вот ребят, я хочу сказать, что это ошибка и наша тема сегодня… – учитель повернулся к доске и написал на ней «Новосибирское кино!». При этом он бормотал слова по слогам.

Вася взял ручку и принялся писать. Но тут рядом на стуле появился Вайс, сипло кашляя в кулак. Он оперся о парту – видно, совсем обессилел от чего – то.

– Ну что, ты как? – спросил Вася с заметным в голосе волнением.

– Не самые хорошие новости, друг, – смотря на Кошкина усталыми, помутневшими глазами, слабо молвил Вайс.

– Что – то случилось?

Вайс опять кашлянул.

– Я только что из вашей библиотеки, – сообщил друг из параллельного измерения, – и тут такое дело… – Вайсу было тяжело это говорить, – Я, видимо, скоро…умру.

– Что? Не говори ерунды! – Вася был поражён. Его друг умирает? Это шутка?!

– Тише!

Вайс схватил его за руку. Кошкин почувствовал, какой сейчас друг был слабый. И куда делась эта невероятная сила?

Полкласса обернулось. Обернулся и учитель. Но тут же снова приступил к рассказу.

– Оказывается, атмосфера планеты Земля настолько плачевна, – хрипло пояснил Вайс, – что каждый вдох для меня является новой порцией яда… Мне срочно нужно домой, срочно!

Он по привычке то поднимал жалостливый взгляд на Васю, то опускал глаза, взволнованно и грустно. Вася решительно посмотрел в пол. Если Кошкин не спасёт друга, то Вайс умрёт. А нельзя было этого допустить!

***

– А домой, это, по всей видимости, в тот, параллельный мир, – понял директор.

– Ну да, – согласился Вася, – я пожаловался на головные боли, отпросился с урока. Зашёл в медицинский кабинет, что бы взять таблетки, а там…

– И перевернул тележку с лекарствами!

– Да нет же, ёшкин кошкин, просто у Вайса закружилась голова и он падая зацепился за этот дурацкий столик!

Последние слова Вася прошипел сквозь зубы. Но тут же вспомнил, что у Вайса вышла от слабости не вся сила, и столик полетел к потолку.

– Ну, а дальше вы сами знаете, – продолжил Вася, – Ольга Петровна привела меня к вам и всё такое… Ну мне бежать нужно, очень! – просительно и нетерпеливо сказал Вася.

– Знаешь что, Вася, – похоже, директор над ним смеялся, – обязательно запиши эту историю. Добавишь в финале немножко лирики или динамики, и получится отличный, как говорится, фантастический рассказ. Но, к сожалению, это тебя совершенно не оправдывает.

– Ну Ярослав Николаевич, – вскипел Вася. Он дал волю ярости от неверия, накопившейся внутри, – Пожалуйста, выслушайте! Параллельные миры это как две соприкасающиеся сферы! И там и там есть порталы! Но соприкасаются они только раз в девяносто восемь лет! – Вася рьяно жестикулировал рукой на столешнице, – И проскользнуть в этот проём можно в течение ста тридцати пяти часов! Открылся портал в моей комнате, а закроется примерно… – Вася посмотрел на наручные часы, – минут через сорок на крыше моего дома! И если…

– Хватит, Вась, хватит, – директор потёр лоб. Хотел донести что – то до парня, так нет же! – на сегодня ты, как говорится, наказан. Поможешь Попову помыть полы в коридорах. А то он один за вас отдувается.

– Ёшкин кошкин да как вы не понимаете!!! – Вася вскочил и встал перед директором, уперев руки в стол. Его глаза сверкали яростью.

– Сядь, Кошкин, и успокойся! – скомандовал Ярослав Николаевич, – НИ то мне придётся звонить твоим родителям!

– Да хоть президенту звоните, – прошипел Вася, – вы мне обещали!

– Ничего я тебе не обещал! – директор тоже разозлился и стукнул кулаком по столу.

– Ярослав Николаевич, – уже спокойнее сказал Вася, – я вам клянусь, что буду очень хорошим учеником! Но не сегодня, только не сегодня, мне бежать надо!

Тут раздался сиплый кашель. Директор выглянул из–за Васиного плеча и обомлел. Прислонившись к серому шкафу, стоял Вайс. Он был очень бледный и еле держался на ногах, продолжая кашлять. Ему, по видимости, было совсем плохо. Он был на полшага от смерти и уже задыхался.

– Здрасте, – слабым, хриплым голосом поздоровался Вайс и махнул рукой. На большее у него сил не хватало. Друг Васи не смог повернуть голову и только кинул мутный взгляд в сторону директора.

– А это что? – Ярослав Николаевич так удивился, что не мог оторвать взгляда от бледного лица Вайса.

– Да это моё больное воображение, – Вася показал на Вайса и пошёл к другу, – не берите в голову.

Кошкин посадил обессилевшего Вайса на плечи и побежал к двери. Директор бросился за ним, впопыхах надевая очки и, остановившись в коридоре, набрал номер отца Васи.

Совещание. Вещь очень важная, не спорю. Пока один из членов собрания говорил, у отца Васи зазвонил телефон и, извинившись, тот взял трубку, хоть и внимательно слушал.

– Да? Я на совещании, – прошептал он директору. Тут его лицо исказила гримаса ужаса, – Что? На какой крыше? Как? – отец вылетел из-за стола, на ходу надевая пиджак, – На какой крыше?!

Собрание проводило его удивлённым взглядом.

Вася пронёсся мимо Попова, который брезгливо отжимал тряпку в ведре. Враг проводил его ненавистным взглядом и бросил ткань в воду.

Васе было немножко тяжело нести Вайса, ведь тот был на полголовы выше него и намного крепче. Но Кошкин знал, остановится – опоздает и друг погибнет.

Отец прибежал к своей красой машине и прыгнул в салон, набирая номер жены.

Вася выбежал из школы и бросился к лестнице. Но он знал, что пешком ему не дойти. На счастье, тут попался Судаков со скейтом и Головин. Вася выхватил у врага доску.

– Я верну! – и помчался вверх по лестнице.

– Ты чего? – не понял Головин, недоумевающе посмотрев на дружка.

– Да мне этот скейт особо не нужен, – пожал плечами Судаков.

Вася ехал, лавируя между прохожими, и пронёсся мимо связки воздушных шаров. Связка рассыпалась, и тротуар окрасился всеми цветами радуги.

Отец, наконец, позвонил жене. Мать готовила тесто, обтряхнула ладони и обтёрла их о передник. Взяла жужжащий мобильный и ответила.

– Алло? Да? – ей показалось приятным, что муж звонит ей с важного собрания. Но тут она обомлела, и улыбка сменилась гримасой удивления, – Где?!

– Быстрее, да на нашей крыше! – нетерпеливо прокричал отец. Телефон выпал из рук матери и она, в одном халате и тапочках, бросилась в подъезд.

Вася в то время лихо катил на скейтборде по асфальту. И чуть не врезался в отцовскую красную машину.

– Вася! – позвал отец из салона. Но Вася, будто не слышал, ведь знал, остановится – опоздает, и друг погибнет. Кошкин чувствовал, как судорожно дышит Вайс, и ему становилось всё страшнее.

– Приветушки, пап! – только успел ответить он и возобновил путь.

– Вася! – отец постарался встать, но растерялся и забыл, что пристёгнут ремнём. Выпутался и снова позвал сына, но Кошкин преодолел пешком газон и скрылся за углом. Папа опять сел в машину и покатил за ним.

Мать, не помня себя от волнения, бежала вниз по лестнице с семнадцатого этажа. Она уже была у входной двери подъезда.

Вася понял – ему не успеть. Скейт слишком медленно преодолевает нетрудное расстояние. И тогда Кошкин увидел синею машину и уцепился за бампер. Таким способом его скорость увеличилась в восемь раз. Хорошо, водитель его не заметил. А Вайсу становилось всё хуже – он с трудом держался за Васины плечи и сильно задыхался.

Когда транспорт остановился, Вася отцепился, преодолел пару бордюров и попал в родной переулок. Но здесь случилось то, чего Кошкин больше всего опасался: огибая женщину, он споткнулся и свалился в газон, больно ободрав локоть. Поморщился от боли, вспомнил о Вайсе, который лежал рядом носом в землю и задыхался, взвалил его обратно на плечи и понёсся пешком к подъезду.

Отец, наконец, нагнал Васю и выскочил из машины. Мать тоже выбежала из подъезда и бросилась к Васе, но парень ускользнул от неё по скамейке.

– Стой, сынок! Стой, стой! Василёк, Василёк, ты куда? – останавливала Васю мать. Кошкин остановился у двери, обернулся.

– Я тоже тебя люблю, мамуль! – и скрылся в подъезде.

Отец остановился возле жены. Родители переглянулись.

– Пойдём! – прокричал отец, и оба кинулись к двери.

Вайс безудержно кашлял, обессиленно лёжа на полу лифта. Вася нажал на кнопку и присел рядом, тяжело дыша. Его потряхивало от волнения. Друг из параллельного измерения задыхался. А может и умрёт скоро.

– Всё хорошо, – проговорил Вася, хоть и знал, что всё плохо. Он обхватил рукой плечи друга. «Только не умирай, хорошо?» – мысленно попросил Вася.

У Кошкина зажужжал мобильный, и он посмотрел на экран. Ксюша Краснова.

– Вот чёрт, – проговорил Вася, – уже почти шесть. А мы в кино собирались… Видно, не судьба у нас… – он убрал телефон в карман. Не судьба.

Похоже, Вася перенял привычку от Вайса – он то смотрел взволнованно на друга, то устало – на стену лифта.

– Ты когда ей уже признаешься? – еле слышно, слабо, хриплым голосом проговорил Вайс.

– Сейчас не самое подходящее время, друг, – тяжело дыша от быстрого бега, молвил Вася.

– Так когда? – не отступался Вайс.

– Если успеем до закрытия портала, то обязательно признаюсь, Вайс, – пообещал Вася, – обязательно…

– Обещаешь?

– Да обещаю, обещаю! – кивнул Вася, почувствовав, что лифт остановился и, с трудом подняв друга, потащил его на крышу.

Васе казалось, что уже поздно. Сердце его бешено колотилось, когда он с Вайсом на плечах влетел на обдуваемую всеми ветрами земли крышу.

– Мы успели да, успели? – взволнованно спросил Кошкин у Вайса.

– Да, – хрипло ответил Вайс, – вроде бы…

Вася выбежал на середину крыши. Огляделся по сторонам.

– Да где же этот чёртов портал, ёшкин кошкин!

– Здесь, – ответил чей – то незнакомый мужской голос. Послышался грохот и на друзей налетел срывающий порыв ветра. Длинные светлые волосы Вайса закрывали обоим обзор, но Вася увидел огромную синюю воронку, закружившуюся в трёх метрах от них. Перед порталом стояли двое – красивая женщина в белом платье и золотыми волосами до пояса и бородатый мужчина с причёской до плеч, похожий одеждой на Вайса.

Вайс слез с Васи и Кошкин смог разогнуть спину. Друг, шатаясь от слабости, пошёл к родителям.

– Мама? Папа? – будто не понимая, пробормотал он, но лицо его тут же озарилось слабой улыбкой. Они его не забыли! Его любят! Вайс подошёл к матери и нежно обнял её, по-моему, чуть не плача от радости. Отец положил ему руку на плечо. Они говорили на непонятном никому языке. Друг отвечал слабо, убирая летающую чёлку с лица и смотря на Васю.

– Огромная благодарность тебе, наш юный друг! – красиво сказала мать Вайса. Вася поднял голову и кивнул.

– Почтение и великое уважение, – добавил отец. Вайс подошёл к Васе и подал кулак.

– Отбей.

– Спасибо тебе, друг! – тихо поблагодарил Вася и отбил, – За всё.

– И тебе спасибо, – ответил Вайс, приподнятым голосом, – Знаешь, – он снял с шеи деревянный амулет в виде полумесяца и протянул Васе, – я хочу, что бы этот амулет остался у тебя. На память о наших весёлых деньках…

– А я… – Вася растерялся, но принял подарок и судорожно начал снимать наручные часы, – а я хочу подарить тебе свои часы!

– Как, они же из Турции? – удивился Вайс, но подарок принял.

– Ерунда, – махнул рукой Кошкин, – это не самое главное, что у меня есть! Зато ты всегда будешь знать, сколько у нас времени!

Вайс улыбнулся.

– Магаре короду! – позвал отец Вайса. Это, видно, означало «Пора идти!».

– Ну, мне пора, – печально сказал Вайс, обернувшись к отцу и поправив летающую чёлку. Он опять красноречиво поднял брови.

– До встречи, Акамактиромадимолалоловестервайс! – ласково проговорил Вася, и друзья в последний раз обнялись. Вайс подошёл к порталу, но не спешил уходить вслед за родителями. Он обернулся, поправил чёлку, поднял руку и тихо пожелал:

– Удачи!

И всё. Портал исчез, оставив лёгкую дымку в голубом небе. Вася грустно и одновременно счастливо разглядывал деревянный амулет. К нему тихо подошли родители и мать обняла его, поправив ему взлохмаченные волосы.

– Мы так волновались за тебя, Василёк! – проговорила она, но тут же спохватилась и просительно и нежно посмотрела на сына, – Ой. Вася!

– Да ладно! – смилостивился Вася, – Можно и Василёк!

Мать снова обняла его и притянула в семейные объятия отца.

Эпилог

Крыша холодная, пора уходить.

Ах, сколько всего пережил Вася за эти счастливые дни с Вайсом! Но хоть и было грустно и сжималось сердце, Кошкин понимал, что друг дома, в любви и согласии, как он сейчас… Акамактирамилоловестервайс счастлив. Счастлив. Он оба счастливы.

Тут Вася вспомнил про обещание. Он обещал другу признаться. И тут как раз зажужжал телефон. Звонила Ксюша.

– Я сейчас! – предупредил Вася родителей, уходя из тёплых объятий. Кошкин ответил на звонок и подошёл к краю крыши, но чуть поодаль, чтоб не упасть.

– Алло! Привет.

– Вась, ты где!? – воскликнула Ксюша в трубку.

– Я на крыше, – просто ответил Вася, будто он был не на крыше, а на улице, рядом с Ксюшей.

– Ты что, с ума сошёл? – девушка запрокинула голову и разглядела малюсенькую чёрную фигурку на крыше дома, – Что ты там делаешь?

– Признаюсь, – ответил Вася и нервно сглотнул.

– Признаёшься? – не поняла Ксюша.

– Я давно хотел тебе сказать, что ты мне… очень нравишься, – выдохнул Вася и на душе у него полегчало. Он отключил связь и крикнул на весь мир:

– КСЮША! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Ксюша нежно улыбнулась в ответ.

Вася Кошкин – чудо-ребёнок – стал счастливым.