Фантастический мальчик

Мерно тикали ходики на полке. В кабинете директора стояла выжидательная тишина. Ярослав Николаевич бегло читал докладной лист. Затем поправил очки и серьёзно посмотрел на ученика, сидевшего перед ним. Вася Кошкин в нетерпении и волнении метался глазами по комнате и кусал казанки рук, сцепленных в замок возле рта. Ежесекундно проверял время по своим наручным часам.

– Вась, – начал директор, разводя руками и укоризненно смотря на ученика, – я сейчас не хочу переходить к самым строгим мерам, потому, что все шесть лет обучения ты был примером нашей школы, и в учёбе, и в поведении.

Вася нетерпеливо зажмурился и открыл глаза, посмотрев на Ярослава Николаевича.

– Как говорится, – продолжал директор, – просто чудо, а не ребёнок.

Вася продолжал молчать. Взгляд его карих глаз то опускался на руки, то поднимался на очки директора, то метался в поиске циферблата.

– Может быть, что-то случилось, Вась? – беспокойно спросил Ярослав Николаевич.

Вася отнял руки от лица и с мольбой посмотрел на директора.

– Да нет, Ярослав Николаевич, всё хорошо. Можно я пойду?

– Ты куда-то торопишься?

– Если быть честным, то да, очень, – Вася снова кинул взгляд на наручные часы.

– Послушай, Вась, – Ярослав Николаевич положил докладную на стол и сложил руки, – пять докладных за неделю, пять! Даже Попов себе такого не позволяет, а от тебя я такого, как говорится, и ожидать не мог!

Вася опустил глаза.

– Понедельник, – начал перечислять директор, смотря снова на докладную,– опоздание на урок.

– Да я проспал немного! – начал смущённо оправдываться Вася Кошкин.

– Ты на третий урок опоздал, Вась! – ухмыльнулся директор, разводя руками. Вася промолчал.

– Вторник, – продолжил Ярослав Николаевич, – затеял драку с учениками восьмого «Б».

– Да они первые начали! – оправдался Вася и снова с мольбой посмотрел на директора, – Ярослав Николаевич, можно я пойду?

– Среда, – как ни в чём не бывало, продолжал Ярослав Николаевич, – сорвал уроки во всей школе. Четверг. Как говорится, украл книжку стихотворений со стола учителя и вот сегодня этот погром в медицинском кабинете!

Вася сконфуженно и всё так же нетерпеливо молчал. Ярослав ждал разъяснений. Директор разочарованно смотрел на Кошкина.

– Не могу поверить, что всё это сделал ты, Кошкин.

Вася снова посмотрел на наручные часы.

– Если рассказывать всё, – он нетерпеливо перевёл взгляд на Ярослава Николаевича, перебирая пальцами, – то это займёт слишком много времени. А у меня его катастрофически мало!

Кошкин снова посмотрел на наручные часы. Директор усмехнулся.

– Ну, как говорится, раньше сядем – раньше выйдем, – по привычке разводя руками, молвил он, – У меня рабочий день через три с половиной часа заканчивается, так что, начинай!

Васе надо было спешить, но рвение к правде было сильнее него.

– Это было самое обычное утро самого обычного понедельника…

***

Вася сидел на кухне. Утро, светлое и ясное, било в окно сквозь летучие занавески. Всё как всегда. Ненавистные с детства корочки от хлеба лежат на тарелке, а мать суетится возле плиты – помешивает ложкой овсянку в кастрюле, другой рукой шарит по клавиатуре на ноутбуке, иногда поворачивая кудрявую голову к монитору и пробуя кашу. Ежеминутно подходит к гладильной доске и елозит утюгом по ткани. Вся такая милая, светлая, в цветастом халатике и повязанном на лоб красным платочком.

– Мам, – Вася задумчиво разглядывал хлебную корочку в руках, – я все выходные у бабушки провёл. Можно мне сегодня вечером в компьютер поиграть?

Мать кивнула, не оборачиваясь, попробовала кашу и мельком взглянула на сына, взявшись опять за утюг.

– Хорошо, Василёк, только пол часика.

Вася закатил глаза и вздохнул. Как же он ненавидел это детское прозвище – «Василёк»!

– Мам, ну не называй меня «Василёк»! Сколько раз просил…

– Ой, ну хорошо, извини, извини, – согласилась мать, не поднимая головы от глажки. У Кошкина испортилось настроение. «И кому я здесь нужен?» – подумал он и встал, собираясь относить тарелку. Но корочки не укрылись от зорких глаз мамы.

– А вот это ты кому оставил, а? – кивнув на тарелку, спросила она, смотря то на утюг, то на Васю, – А ну доедай!

– Да я не люблю корочки эти, – с отвращением молвил Кошкин, морщась, разглядывая корку, – они все какие – то пережаренные слишком…

– Надо же какой! – возмутилась мать, всё так же переводя взгляд с утюга на сына, – Хлеб выбрасывать нельзя, это плохая примета! Давай, ешь!

Вася долго разглядывал эту противную корочку и, в конце концов, сев обратно за стол, с самым недовольным видом засунул её в рот и начал жевать.

– Дорогая, – в кухню зашёл отец, надевая чёрный пиджак, – я нигде не могу найти свой галстук. Ты его не видела?

Мама оторвала голову от утюга и посмотрела на пиджак мужа. Чуть – чуть подумала. Поправила очки.

– А я тебе его в карман положила! – указала она пальцем и снова занялась глажкой.

– Спасибо, – улыбнулся отец и достал галстук из кармана. Стал его надевать и подошёл к столу. Взял парочку бутербродов на тарелку.

Васю никто не заметил. Будто он здесь ни сидел. Мальчику это не нравилось. И снова в голову лезла назойливая мысль: «Нужен я им вообще?» Чтобы привлечь внимание, Вася поднял глаза на отца.

– Доброе утро, пап!

– Приветушки, сынок, – но папа сразу же схватился за звенящий телефон, – Алло? Да нет, я не опаздываю! Нет – нет, я еду уже! Пробки! – положил бутерброды обратно и быстрыми шагами удалился. Васю это ещё сильнее расстроило. Он проводил отца глазами, зажал последнюю корочку от хлеба в руке и направился в комнату к себе, под тихий напев мамы. Мать положила поглаженное полотенце на диванчик и кинула взгляд на стол.

– А тарелочку то убери, Василёк, а?! – донеслась до Васи её просьба.

– «Василёк»! – недовольно закатил глаза Кошкин, идя по полутёмному коридору и доедая корочку. Он проигнорировал просьбу матери и вошёл в свою комнату. Сел на кровать и обхватил лохматую голову руками.

– Понять не могу, – сказал он вслух, – нужен я им вообще? Ёшкин кошкин…

И поднял голову.

Лучше бы он этого не делал.

Перед ним, в удобной позе, подавшись немного вперёд и положив ладони на колени, сидел на стуле парень. У него была приятная внешность, светлые, как солнечные лучи, скользившие сквозь бледно – жёлтые шторы, волосы. Челка, как крыло невиданной птицы закрывала левый глаз. А очи! Магически, обвораживающие зелёные, как трава в городском парке и сияют оптимизмом. Был он в белой косоворотке с золотыми рукавами и подолом, в кожаном ремне на поясе и через плечо, как орденская лента. Будто шёлковые, синие штаны, и к образу как – то не вязались лакированные, чёрные ботинки … но главный вопрос – как он здесь оказался?

– Ты это… ты кто такой? – Вася был в шоке.

– Если говорить на вашем языке, – сказал красивым молодым голосом с еле заметными басистыми нотками незнакомец, – то моё имя Акамактиромадимолалоловестервайс. А тебя мне как называть?

– В-Вася – заикаясь от потрясения, ответил Кошкин, – Кошкин! А что значит это… магамак… агромаг… билиберда-вайс?

– М-м-м, – Вайс задумался и жизнерадостно ответил, – абсолютно ничего. А что значит Вася Кошкин?

Вася собрался ответить, но со скрипом открылась дверь и вошла мать в жёлтенькой блузке, уже собранная.

– Всё, сынок, я исчезаю, – сказала она, выглянув из-за двери, – ты давай, всё – таки помой за собой тарелочку, ты же у нас взрослый… – она поправила покрывало на кровати и чёрную подушку.

– Хорошо, мам, – быстро ответил Вася.

– Взрослый… – задумчиво повторила мать, – всё, и не опоздай в школу! – прибавила она и ушла.

– О, – Вася немного удивился, оставшись наедине с Вайсом, хоть и успел успокоится после первого впечатления, – вы знакомы? – он многозначительно покивал головой на закрывшуюся дверь.

– Нет, – отрицая, ответил Вайс, – всё намного проще – я невидимый!

Жизнерадостность, оптимистичность и красивая улыбка не покидали его ни на минуту. При своих последних словах он красноречиво поднимал брови.

***

– Невидимый? – недоумевающе и как – то недоверчиво переспросил Ярослав Николаевич.

– Ну да, – кивнул Вася, вспомнив, как Вайс продемонстрировал своё исчезновение.

– Значит, я не ослышался, – вертя в руке очки за душку, молвил директор, смотря на Васю укоризненно, – Вась. Надеюсь, ты понимаешь, что это, как говорится, самая глупая отговорка, которую мне когда – либо приходилось слышать.

Вася ухмыльнулся. Он будто и ждал этой фразы и разочарованно повесил голову.

– Я знал, что вы мне не поверите, – вздохнул Кошкин.

– Ну, допустим, что это так, – поэкспериментировал директор, – но Вась! Если невидимого человечка ты всё – таки видишь, значит это, как говорится, просто плод твоего воображения.

– Да нет же, – отговаривался Вася, – это такой же мальчишка, как и я, только из параллельного пространственного измерения, понимаете? Вследствие своего вращения, параллельные миры иногда пересекаются, открывая временной портал между мирами. И если правильно рассчитать…

– Ладно, ладно, – перебил Ярослав Николаевич. Хоть ему было интересно, пришлось перейти дальше, – с этим всё понятно. Перечитал фантастики на ночь и проспал урок. Переходим ко вторнику. Кто из вас затеял драку?

Вася тревожно вздохнул, так как ему надо было спешить, но желание, что б ему поверили, пересилило всё.

***

– Ну не обманывай, – попросил Вася, когда они с Вайсом шли от его дома через красивый скверик, – ты никак не выглядишь на двадцать семь лет, – Кошкин показал на друга. Реально, как такому парню может быть лет за двадцать?

– Да, мне многие так говорят, – ответил Вайс, – даже мой родной дядя дал мне тридцать пять!

– Очень смешно, – не поверил Вася и остановился, уперев руки в бока, – Ну, а мне тогда по твоему сколько?

– Ну, – Вайс недолго думал, посмотрев косо на небо, – примерно… Пятьдесят!

У парня из другого мира была такая интонация, будто он не хотел обидеть какого – то старика, сказав ему возраст лет на двадцать моложе. При этом Вайс красноречиво поднял брови, что часто за ним водилось.

– Что? – Кошкин посмотрел на Вайса, как на сумасшедшего, – Пятьдесят? Да ты с ума сошёл! – жестикулируя руками в сторону друга, Вася возобновил путь, – Ну спасибо! – тут парню захотелось пошутить. Он согнул спину, держась за поясницу и смешным старческим голосом сказал: – Ой, внучек, помоги дедушке до школы дойти…

С лестницы спускался сосед в белой майке. Ему показалось, что такая шутливая просьба была обращена к нему.

– Чё?

Вася смутился, разогнулся и начал оправдываться.

– Я это… репетирую. Школьный театр, понимаете?

Сосед отвязался и ушёл дальше.

– Вайс! – позвал Вася.

– А? – откликнулся Вайс, подойдя.

– А почему он тебя не заметил? – Кошкину было ужасно интересно узнать секрет.

– Ну, потому, что я не хочу, – просто ответил Вайс и улыбнулся, – Любые живые организмы могут видеть меня только с моего желания. Это защитная реакция на суету мира и окружающую среду.

– Стой, – тихо скомандовал Вася. Он увидел своих злейших врагов – парней из восьмого «Б». Ему стало страшно, – Ёшкин кошкин… давай вон там обойдём! – парень показал на тропинку в сквере.

– Что? Чего ты испугался? – спросил Вайс.

– Да ничего я не испугался, – протестовал Вася, – пошли.

Вайс пригляделся к другу. Казалось, он врач, ставящий диагноз.

– Верхние веки напряжены, – скороговоркой заговорил мальчик из параллельного измерения, – нижние чуть дрожат, угол вертикальный, зрачок чуть рас…

Тут он увидел врагов Васи. Вайсу стало смешно, почему же Вася боится этих придурков? А сам Кошкин не сводил испуганного взгляда с троих дюжих парней, стоящих за углом.

– Вась, – укоризненно и чуть насмешливо протянул Вайс, – если дело в них, – он показал на парней из восьмого «Б», – то ты совершенно не прав.

– Да как ты не понимаешь? – начал Вася в страхе, – Это Попов из восьмого класса. Да ещё Головин и Судаков!

– Ну и что? – расхрабрился Вайс, всё так же смотря на Васю, – Пойдём!

Вот тут – то Вася и узнал мифическую силу Вайса. Парень из параллельного измерения решительно потащил Кошкина за собой, и, как бы ученик ни сопротивлялся, ему не удавалось вырваться. Василёк смирился со своей участью, и, мертвея от страха, пошёл, опустив взгляд.

– Я вот не пойму, Судаков, – услышали парни обрывок разговора. Это говорил чёрно – курчавый и с виду довольно дерзкий и крепкий Попов, – ты что с собой постоянно скейт таскаешь? Ты же на нём кататься не умеешь! – парень насмешливо кивнул на старый скейт-борд в руках у светловолосого и высокого Судакова.

– Да сам ты не умеешь! – возразил Судаков, держа доску возле ноги, – А я просто не особо люблю.

– Поэтому ты постоянно его с собой носишь? – ещё более насмешливо спросил Попов, надеясь загнать товарища в тупик. Но тут он заметил идущего Васю, – О! Смотрите, кто идёт!

Парни разом обернулись, и Вася опустил глаза, сжавшись, как котёнок перед псом.

– Привет, Василёк, – задел его за живое Попов. Судаков же подошёл к Кошкину и с высоты своего роста посмотрел на него.

– Ты чё, зазнался, а? – дерзко сказал он, – Даже стрёмно с пацанами поздороваться?

– Я просто на урок тороплюсь, – исподлобья посмотрев на Судакова, промямлил Вася, – и совсем не ищу неприятностей…

– Эх, – парень из восьмого «Б» товарищески обхватил рукой шею Кошкина, – к сожалению, они тебя сами нашли.

Судаков повёл бедного Васю к дружкам. Попов отстранился.

– Стойте, стойте! – попросил он, – Меня же опять вызовут к директору, если я стану участником какой – ни будь потасовки. Господа, вы что, мне даже видеть подобное нельзя! Поэтому я просто отвернусь на секунду.

Попов отвернулся. А зря! С той самой секунды, как парни уже начали наступать на беззащитного Васю, в дело вступил Вайс. Если представить, что гость из другого измерения невидим, можно описать картину так.

Голову Головина заметало из стороны в сторону. Он даже опомниться не успел. Судаков просто полетел к стене. Меткий удар в челюсть сбил на землю раньше названного третьего парня, а второй восьмиклассник бросился удирать, так как невидимая сила дала ему по спине. Скоро, оба уже бежали за угол дома.

Попов заметил улепётывающих товарищей, и, сверкая яростными глазами, повернулся к Васе. После того, как Вайс выбил из строя двух обидчиков, Кошкину прибавилось сил. Но так как он никогда раньше не дрался, то стоял в полной растерянности.

– Бей! – крикнул Вайс, в предвкушении Васиного удара смотря на друга. Он немножко присел, как обычно в волнении и ожидании делают люди, наблюдающие хоккейный матч.

Попов был уже совсем близко. И тут… Всё произошло так быстро, что вы не успели бы сосчитать до пяти.

– Ёшкин кошкин! – крикнул Вася и ударил по челюсти Попову. Тот резко полетел на асфальт, не ожидая такого удара со стороны Кошкина.

Из – за угла за дракой наблюдала красивая девушка Ксюша. Она мечтательно убрала прядь чёрных волос ото лба, любовно посмотрела на идущего быстрыми шагами Васю и зло – на Попова, потирающего подбородок.

– Привет, – неуверенно проговорила Ксюша. Она страшно покраснела, когда Вася замедлил шаги возле неё.

– Привет, – ответил Вася, смущённо смотря на любимую девушку.

– Не ожидала даже… – снова проговорила Ксюша, но Кошкин уже ушёл.

Когда Вася с Вайсом зашли за угол, Кошкин дал кулак другу.

– Отбей! – попросил он.

– Что сделать? – не понял Вайс, недоумевающе смотря на кулак.

– Ну, ударь кулаком. Только не сильно.

– Зачем? – опять не понял парень из параллельного измерения.

– Я точно не знаю, но настоящие друзья всегда так делают.

Вайс с Васей ударили кулаками.

***

– Знаешь, – задумчиво перебил директор, – а вот теперь я верю.

Вася чуть удивился – ему верят?

– Верю Валентине Ивановне, что ты просто замечательно пишешь любые сочинения!

Кошкин помрачнел. Опять он «врёт».

– У тебя, как говорится, талант! – заметил Ярослав Николаевич, – Скажи, а с какой, как говорится, миссией, прилетел твой… Ди-вайс?

– Его зовут Вайс, – поправил директора Вася, – и у него нет никаких миссий.

Тем же вечером, во вторник, я как всегда сидел возле компьютера, а мой новый друг заглядывал мне через плечо…

***

Вася не смотрел на время, хоть и было уже довольно – таки темно. Он был поглощён компьютерной игрой. Бледный свет монитора, мерцая, освещал комнату. А Вайс сидел рядом и с ужасом заглядывал через плечо Кошкину.

– Вот сейчас ты не боишься? – спросил он, переводя взгляд с Васи на монитор.

– Чего? – не отрываясь, спросил Вася. В самом деле, чего тут бояться?

– Ну, всех этих…монстров.

– Конечно, нет, – ответил Вася, – это же всего лишь игра! Понимаешь, это – виртуальная реальность.

– А, так это всё просто ящик! – будто догадался Вайс, – Тогда я вообще не понимаю, зачем играть.

Вася остановил игру ударом пальца по мышке и повернулся к другу.

– Да это так, просто убить время.

– Хм, – усмехнулся Вайс, – странно. А в нашем мире чаще время убивает нас, чем мы его.

Немного помолчали.

– Ну а что мне ещё делать, – пожал плечами Вася, – родители меня и гулять не выпускают вечером, да и сами особо не замечают. Вот опять! Сказали «полчасика поиграй», а я уже второй час не отрываюсь… Папу только машины интересуют и работа, которую он очень уж боится потерять. Мама почти всегда у бабушки…

– М – м, – понял Вайс, – знаешь, – он повернул голову к Кошкину, – а я ведь из дома сбежал.

Вася удивился.

– Сделал некоторые расчёты по временному порталу – и к вам, – продолжил Вайс, – Даже вещи собирать не стал, – друг задумчиво, будто смеясь над своей глупостью, повесил голову, – А всё только потому, что для родителей меня будто бы и не существовало. У них там свои дела, заботы…

Вайс кашлянул и снова повернул голову к Васе. Этот кашель насторожил Кошкина, но он решил не придавать этому значения.

– Вот ты какой ребёнок в семье? – полюбопытствовал Вайс.

– Я? Ну, первый, – ответил Вася, – и последний.

– Что?! Первый? А я двадцать третий! Представляешь, как мне тяжело? Да даже если я через сто лет домой не вернусь, они меня всё равно не хватятся, – то поворачивая голову к Васе, то задумчиво и грустновато опуская её, молвил Вайс, с какой – то скорбью в голосе. Потом вздохнул, закусив губу. Васе показалось, что друг сдерживает слёзы.

Но тут открылась дверь. Заглянул отец в футболке, готовый ко сну.

– Сынок, а ты что ещё не лёг? – спросил он, когда Вася резко повернул голову, – Давай, умывайся и в кровать.

– Хорошо, пап! – послушно сказал Вася, – Сейчас…

***

– Ну мне уже просто интересно, что ты ещё можешь, как говорится, напридумывать, – разводя руками молвил директор, – В среду ты сорвал уроки в нескольких классах сразу, и, надо полгать, виноват твой воображаемый друг.

Ярослав Николаевич так сказал слово «воображаемый», что внутри у Васи зажегся огонёк. Но тут он вспомнил о чём то и с мольбой попросил.

– Ну можно мне пойти уже?

– О, нет! – остановил его, со смехом в голосе, директор, – Как же я могу не дослушать столь увлекательную историю!

В классе стояла тишина. Годовое сочинение важная вещь, так что приходилось молчать. Все ученики склонили головы над своими листами и аккуратно писали в них.

Вайс, заложив руки за спину, ходил туда – сюда. Остановился возле доски, исчез и подошёл к Васиной парте, удобно усевшись на заднюю столешницу. По дороге он уронил чей – то пенал и по классу раздался стук.

– Вайс!

– Так, что там за разговоры? – громко спросила учительница, откладывая книгу со стихами Пастернака.

– Чего? – отозвался Вайс оптимистично, посмотрев сверху на Васю.

– Слушай, – Вася с прошением взглянул на друга, – друг, ты не обижайся, но у меня сочинение очень важное! Сходи куда – ни будь, погуляй, минут на тридцать, а?

– Так точно босс, будет исполнено! – отчеканил Вайс, отдав честь, и закашлялся. Васю опять насторожил этот кашель, – Но только на полчаса!

– Угу, – кивнул Кошкин и погрузился в работу.

Вайс спрыгнул с парты и тихонько вышел, но сильно хлопнул дверью, что ненадолго привлекло внимание учительницы.

Сколько всяких дел можно сделать, если тебя никто не видит!

За полукруглым столом, как в администрации, сидел охранник и морочил голову над кроссвордом.

– Лавр как растение… – бормотал он, потирая голову.

– Куст! – донёсся из воздуха чуть басистый красивый голос.

Охранник поднял голову.

– Да куст! – нетерпеливо повторили из неоткуда. Мужчина подумал на внутренний голос и написал слово. Призадумался над следующим вопросом.

– Ксенон!

Теперь уж точно что – то не так. Охранник встал во весь рост и огляделся. Вайс, приходившийся тому по плечи, смотрел снизу вверх на одураченного.

– Ксено–он! – повторил он, улыбаясь до ушей. Но реакция последовала другая. Охранник встал из–за стола и пошёл по коридору, озираясь. Вайс помедлил, развёл руками:

– Ну, ксенон же!

Так они вместе шли по коридору. Вайс сосредоточенно смотрел за действиями охранника. Тот заложил руки в карманы – невидимый тоже. Мужчина потрогал подбородок – парень тоже. Одураченный поправил бейджик – гость из параллельного измерения подёргал свой деревянный амулет в виде полумесяца.

Когда охранник вернулся на свой пост и посмотрел в журнал, то пришёл в ужас. Все клетки были заполнены чьим – то печатным почерком.

Вайс в то время прогуливался дальше. Его немного волновало странное давление на лёгкие, но вполне не сильное, чтобы не обращать внимания. А тут подвернулись под игривую руку парень с девушкой, так любезно прогуливающие урок. Это нельзя оставлять безнаказанным.

Вайс появился сзади парочки и тут же придумал, что делать. Он приостановился и слегка хлопнул девушку по пятой точке. Та недоумённо, потом гневно посмотрела на своего парня, дала ему звонкую пощёчину, от которой он сжался и, гордая, ушла. Парень из параллельного измерения хитренько улыбнулся. Будут знать!

А тут двое играли в карты. Один паренёк замешкался.

– Что застыл? Ходи! – поторапливал второй. Никто не заметил, как подкрался Вайс и следил за их игрой.

Первый паренёк неуверенно вытянул чёрную «крести» и хотел было положить на стол, но его рука дёрнулась. Кто – то старался не допустить такой ход. Вайс отступил, наконец, и сам вытянул из веера карт первого парня нужную. Зрелище летающей карты испугало мальчиков и они разбежались, а гость из параллельного измерения бросил на стол уже ненадобную бумажку.

Прогулка весёленькая, ничего не скажешь! Вайсу нравилось дурачить народ. Он заложил руки в карманы, как его научил охранник (что не говори, двадцать семь лет!) и пошёл дальше, насвистывая.

Тут он остановился перед светлым окном. Его лицо исказил ужас. Вайс стремглав подбежал к стеклу, оценил, широко открытыми глазами, ситуацию и припустил к Васе.

– Вася! – он оказался возле парты Васи с полным ужаса лицом. Кошкин не отреагировал. Друг постарался выдернуть у него из рук листок, но парень терпеливо утянул его обратно и продолжил писать.

– Да хватит ты заниматься ерундой! – в нетерпении воскликнул Вайс, – Человеческие жизни в большой опасности!

Вася повернулся. «Что такого случилось?» – спросил он себя. На вопросительный взгляд Кошкина, Вайс тихо проговорил:

– Там, за углом школы… самоубийцы!

Началась беготня. Половина школы кинулась вниз огромной толпой под предводительством Вайса и чуть не сбила директора.

– Что случилось? – спросил он, оглядываясь по сторонам с непониманием.

– Там самоубийцы! – схватив Ярослава Николаевича за плечи, крикнул Вася и побежал по лестнице. Это мужчину не убедило, и он задал этот же вопрос учителю. Она молча показала на Васю и поспешила к двери.

Итак, половина школы вместе с директором бежала за угол.

– Скорее, скорее! – приговаривал Вася, – Сюда, сюда!

Тут Кошкин резко остановился и указал пальцем на хмурых Попова, Судакова и Головина, сидевших на корточках.

– Э-это они! – провозгласил Кошкин. Все ученики и директор выглянули

из-за его плеча с непониманием. Попов молча потушил окурок об асфальт.

***

– А вы знаете, насколько пагубное влияние оказывает никотин на здоровье и жизнь человека? – с жаром объяснялся Вася, – Оказывается, это самый настоящий яд! Девяносто процентов заболевающих раком лёгких – курильщики! А сигареты влияют и на сердечно – сосудистую, и на нервную, и на эндокринную, и, естественно, на дыхательную системы организма! Один миллиграмм никотина на один килограмм массы является смертельной дозой! А ведь подростки до пятидесяти двух лет…то есть, примерно, до семнадцати по – нашему вдвое чувствительнее к этому яду! Понимаете?