А ты помнишь?..

Сейчас и не вспомню, в каком-то классе, придя со школы после первого звонка, мы собрались у Наташи Мелиной в саду. Мой дом и Мелиных соседствовали. У них было много густой черемухи, стеной росла вдоль забора, что весной всегда рисовало прекрасную бело-зелёную картину цветущей черёмухи. Когда она цвела, то воздух пьянил густым медовым запахом. Наряду с черёмухой в саду росли груши и дикие яблоньки, ранетки. При доме всегда было чисто, убрано и уютно… И день выдался на удивление тёплый, солнечный… Начало сентября только слегка мазнуло по деревьям желтой краской, а небо ещё не успело присесть по-осеннему к земле и убегало далеко ввысь. Птицы своими песнями довершали гармонию дня и радовали округу, а мы, пацаны и девочки, много было нас, заполонили палисадник, бурно обсуждая первый звонок, кто кого видел и был в удивлении, как все выросли. Так всегда бывает, не видя давно сверстника, приходишь в удивление, как вырос!.. Словно ты остался на месте и остановился в развитии, нет! он тоже был в удивлении от тебя… А мы, нашей компанией, всё лето крутились вместе и вовсе не замечали, как росли, казалось, что такими же и остались.

Потом решили играть, обозначили себе профессии, кто врач, кто учитель, а кто и лётчик… Я почему-то выбрал себе быть пилотом пассажирского самолёта. Почему? А кто знает!? Люблю летать, я и сейчас люблю это делать, правда, больше мечтами и мыслями. Уж они меня далеко уносят вдаль, правда быстро и возвращают на место, но это такое…, главное не разучиться летать, пусть даже во сне. Успеем приземлиться!..

Долго играли, до самых сумерек, домой не хотелось расходиться и с грустью расстались, завтра в школу. Мы часто играли, но почему-то именно этот день я и запомнил ярко, красочно. Все были внимательны друг к другу, и всё как-то по-особому, по-доброму протекало, в смехе, шутках, веселье и интересных рассказах. Никто не поссорился, как бывало в иные дни. Никто из мальчиков не расстроил девочек, а девочки не обиделись на мальчиков. Такое частенько происходило, что делать? все живые, быстрые, шаловливые. Родители не раз и не два пытались докричаться до нас, потом довершили быстрое разбегание, приведя очень убедительные слова… Они, родители, были порою очень убедительными…

* * *

В то самое время, когда отстав от более взрослых друзей по возрасту, мы «мелюзга», сбившись в ватагу быстрых, предприимчивых мальчишек решили поиграть в «защитников отечества». Собрание постановило, что командиром отряда буду я и что буду в звании капитана, остальные заместители и личный состав званиями пониже, но кто-то из ребят сказал:

– Давай, ты будешь майором, а мы твоими заместителями, то есть капитанами…

И так капитанами стали Сашка Артюхов, Сашка Калинин, а Толик Горбатовский, начальник разведки фронтовой стал старлеем. Ребята помладше, кто старшиной, кто сержантом, они были много моложе. Три, четыре года было заметно в бойцовском качестве и самый раз быть более в рядовом составе. Если кто в обиде, после «тяжелейших боёв» мы присваивали очередное звание, и было всем хорошо, все были довольны. Но майор остался один, им был я. Командир одно слово! Так пророчество моего дядьки Романа, который всегда меня отчего-то дразнил «маёром» – сбылось. Я стал «маёром»!

Обязанности командира были серьёзными. Подготовить к боям личный состав, проинструктировать. Достать, то есть изготовить оружие, а я был мастером в этом и все доверяли мне. Заказывали, кому что смастерить. И я взялся за дело. Находил, где можно рисунки наганов, револьверов, маузеров и карабинов. Главное было выпилить контур правильный, а остальное стамеской я выделывал всякие прорези, углубления и нужные неровности, которые по-моему мнению, были необходимы для боевых качеств оружия и внешней убедительности. Потом делал, приклеивал накладки, мушки, изготавливал кобуры. Из чего? а из толи, кровельного материала, похожем на рубероид. Деревянные изделия покрывал чёрной краской. Краска высыхала, я аккуратно мелкой наждачной бумагой легко проходился по поверхности, как бы подстаривая, потом суконкой надраивал до блеска, остальное руки и игры довершали начатое. Предмет, был очень похож на настоящее оружие. Лучше всего получился маузер и немецкий «люгер». Всем хотелось в руках иметь лучшее, приходилось меняться…

Художник Фёдор Павлович Решетников (1906—1988). Достали языка.1945 г.

Так технически мы были готовы к боям, но не было территории, которую надо было всячески защищать, не щадя «живота своего». И, конечно же, мы нашли такое удобное интересное место. Место удивительное, небольшой лесочек, рядом с лётным полем, с одной стороны очерченное основной дорогой на Горчаки, а с другой, что ближе к домам просёлочной дорожкой гужевого транспорта. Западной оконечностью лесок упирался в стадион воинской части «Гриф», а противоположный доходил почти до складов аэропортовских. Главное, недалеко от домов наших, не надо было тратить время на быстрый сбор. Всё оно находилось напротив локаторов «Ромашка». На то время лесочек был густой, с едва заметными тропинками, нас это устраивало. Локаторы себе крутились, жужжали, выслеживали небо, а мы подле сражались за независимость и свободу от поработителей… Благое дело!.. «Береги землю родимую, как мать любимую». Или «Враг хотел пировать, а пришлось горевать». [3] Вот мы и способствовали вражьему гореванию, горстка храбрецов и отважных бойцов. Так мы думали, так хотелось нам думать! Мы же были патриотами своего Отечества, а книги о войне, о героях, фильмы про них способствовали нашему мужанию и представлению себя таковыми! Мальчишки тех лет, кто не помнит, когда после очередного фильма вся ватага мальчишек становилась, то «неуловимыми мстителями», то «красными дьяволятами», то «мушкетёрами», в другие времена и до «крестоносцев» доходило. Помните?.. Вы же были такими?.. А посмотрев фильм «Звезда» о разведчиках, все переключались на них и окрестные кусты и колки были вдоль и поперёк исследованы. Разве можно забыть такое кино, как «Александр Невский», после просмотра которого все пацаны загорались быть воинами, что побеждают тевтонских рыцарей. Какое славное время мальчишеская пора! ты веришь, горишь быть героем, и так хочется победить всяких злых людей и само зло искоренить… Куда это всё девается у многих взрослых мужчинах, что в детстве мечтали быть просто хорошими людьми, не равнодушными, добрыми, надёжными защитниками слабых… Куда?!

* * *

Как без карты защищать место? никак! Что же за военные, если не могут определять по карте расположения основных сил неприятеля, его ударные группировки, отображения географических объектов, населённых пунктов. Пришлось взяться за дело. Промерял шагами вдоль и поперёк наш лесок, определился с горем пополам с масштабом и на десятый раз смог нарисовать. Рисунок карты более-менее в масштабе соответствовал местности…

Нанёс проекцию того участка и околотка, где играли, где по нашим предположениям произойдут «грандиозные сражения». Обозначил дороги, локаторы, кусты, деревья, как ориентиры, едва заметные тропки, нашу землянку-штаб, тайные подступы к ней… К слову, землянка представляла собою просто яму, которую мы углубили и выложили по краям землю бруствером, с бойницами. В бойницах всегда была выставлена какая-то толстая палка, но то для непросвещённых, а для нас и неприятеля очень даже орудие нужного калибра, направленная в сторону вероятного противника. Рядом была вторая землянка-блиндаж.

На карте чёрными жирными стрелами были показаны направления наступления отборных частей врагов. Всё такое противное было направлено в самое сердце нашего пребывания, к нашему штабу-землянке. Разведка работала чётко, вовремя доносила о передвижении и передислокации частей неприятеля, а мы уже сообща штабом принимали решения.

Трудное было время!.. Атаки следовали «одна за другой», а мы храбро их отбивали. И у нас были ранения, там и здесь слышались возгласы:

– Меня ранило в руку, меня ногу, – кричали обороняющиеся, мои друзья, начитавшись без счёта книг о войне, насмотревшись фильмов и подражая действительным, подлинным защитникам отечества

– Но я в строю! – стиснув зубы, сдерживая боль, оставались на передовой, проявляли мужество…

Вот такие бойцы были на защите оборонительных рубежей и подступов к границе нашего края, не сдвинуть с места, не уступая пяди земли родной… Кремень и не иначе!.. После боя у наших братьев по оружию, по какому-то странному обстоятельству, быстро залечивались раны и через несколько минут они были здоровыми.

Из боя выходили разгорячённые, успокоившись, мы объявляли благодарность воинам, представляли их к наградам за отвагу, наиболее отличившихся в схватках присваивали очередные воинские звание. Всё как по-настоящему… А наигравшись вдоволь, утомлённые, мы шли домой, надо было изготовить новое оружие, а для этого найти подходящие доски, которые были обязательно припасены моим Отцом для его надобностей. Я знал, где он прячет, а он знал, что я обязательно попытаюсь употребить для своих нужд и где только мог, прятал. Я находил или выпрашивал. В общем, я был грозой хороших отцовских пиломатериалов. Влетало мне, но что делать, то требовала необходимость по обороне и защите своего Отечества.

* * *

Другая арена «боевых действий» был заброшенный сарай, что находился в лесу, за улицей Северной, в метрах пятидесяти от жилых домов, но скрытый деревьями, а значит для нас в самый раз, безлюдный и загадочный. Одиноко стоящий, не связанный ничем с другими постройками и посреди большой поляны. Что было там до нас, не знаю… И нас это не интересовало. Главное, что к нему никто не подходил, никто не использовал. Строение крупное, с большим количеством перегородок и таинственным чердаком, где можно было легко спрятаться и играть себе в то, что душе угодно. В какое-то время, нам надоело «отражать» многочисленные атаки противника возле локаторов и мы как-то незаметно и плавно переселились в это заброшенное сооружение. Я так и не понял, на какую надобность в своё время оно было построено.

Итак… Сейчас не помню, кто открыл, показал нам его, вероятно Толик Горбатовский, недалеко жил или кто ещё, но нам было здесь хорошо. Здесь мы долго устраивали всякие игры боёв, быстро переходящие с фронтов Отечественной к боям Гражданской войн, здесь часто делились на две команды, в равных долях и задача была таковой, чтобы увидеть первым противника и крикнуть:

– Толик, бах-бах! Я тебя подстрелил, – и Толик выбывал и ждал окончания схватки, а рядом с ним уже отдыхал его противник Генка, что был им же и «подстрелен». Теперь они наблюдали, чем же закончится поединок, чья сторона возьмёт верх. Встревать в происходящее они ни в коем случае не имели право, ведь их как бы и не было уже до окончания этого эпизода игры, вот молча и посматривали за сторонами воюющих. Но такое, без споров, не всегда обходилось, никому не хотелось быстро быть «убитыми» и ждать окончания боя, а это нудно и тянется до нельзя долго. Затевался спор, кто кого первый увидел, а значит, победил и спор ни к чему не приводил. Каждая сторона считала, что была права.

– Я тебя первый увидел, когда ты высунулся…

– Нет, я первей увидал! Ты обманщик, я первей…

И кто из них прав, поди разберись, но спорили до хрипоты и без рукопашного боя…

Сарай позволял хорошо прятаться, маскироваться, главное не выйти на солнечную сторону и не бросить тень, по ней живо вычисляли и шансы на «выживание» были нулевые. Большим преимуществом владела та группа, что сидела в чердачном помещении или пряталась на крыше. Туда и надо было ухитриться незаметно залезть и выследить противную сторону. Сноровка взбираться по сараям, карабкаться по кровли у нас была отменной, не помню, чтобы кто сорвался и упал, такого не было. Умение лазить по чердакам и крышам оттачивалась с малых лет, и родители как-то не ограничивали нас, видимо сами были такими и считали, что и мы должны быть ловкими и вёрткими.

Оружие домой не брали, а прятали недалеко в кустах, прикрывали травой. Удобно было, шли налегке, как обычно бурно обсуждая, кто кого победил и как ловко он это сделал, с другой стороны естественно слышались возражения.

– Ой, ой!.. А я- то тебя, помнишь, как подстерёг, ты только, а я тебя…

– Ха! Расскажи дяди… Петухи смеются! Подстерёг он меня… Да если бы я…

И так всегда, если бы, да кабы, да вот когда, тогда уж конечно… Словно сейчас слышу голоса, их хрипотцу, интонацию, задиристый тон…

На следующий день, когда не было домашней работы, а такое счастье редко выпадало, договаривались «на когда» встречаемся и встречались. Всё повторялось, менялись лишь оружием и бойцами, да придумывали новые сюжеты, как лучше, ловчее победить неприятеля.

А случилось и такое, что придя к месту захоронения оружия, мы его на месте не обнаружили. Кто взял, зачем? Не знаю, возможно, кто-то из своих решился на нехороший поступок. Обиделся кто-то на кого-то и отомстил, но то история давняя, временем и памятью затушёванная. Главное другое…

* * *

Время было славное, славными были ребята, друзья мои. Они сейчас часто выплывают из тени времени бесшабашными, озорными, шустрыми, лихими, бравыми и прочими, прочими, по-детски искренними, без фальши и ретуши личных низменных интересов, открытыми… Они были такими, как я, но со своими индивидуальными чертами, присущие только им, только каждому. И вроде многое было одинаковым, но одновременно многое и своим, ни на кого не похожим. Оттого и судьбы сложились разными, своими.

Прошло много лет с тех времён мальчишеских. Конечно понятие «много», несколько десятков лет, громковато сказано, но в пределах человеческой жизни самый раз… Да! прошло много лет… Каждый из тех ребят, что пробежали со мною бок обок по тропкам детства, со временем ушли по своим дорогам путешествовать, жить, рожать, взрослеть, мужать и чего уж скрывать – стареть… Есть среди них и те, кто Ушёл за пределы этой жизни. Разные доли, разные судьбы, да и у каждого своё провидение. Кто как мог, так и выбрал своё предназначение и пошёл по той дороге, что выбрал, выбрал из множества и встретил на ней тех людей, кто судился встретиться. Правильно ли? так ли? кто знает? Кто может ответить почему не иначе? Виноваты мы сами, возможно, никто не сложил с нас ответственность за право свободной воли, но не во всём… А в остальном кто виноват, что повлияло? Рок? фатум? судьбина? А всё вместе!.. Да и потом, никто не виноват! Так сложилось…

октябрь 2021 года

[1] Строки из стихотворения Любови Платоновой-Зотовой

[2] Строки из стихотворения Агнии Барто «Завитушки»

[3] Поговорки, пословицы о защитниках Отечества

Контуры прошлого

Да. Нас года не изменили.

Живем и дышим, как тогда,

И, вспоминая, сохранили

Те баснословные года…

Александр Блок

Из прошлого часто просятся контуры, силуэты в настоящее… Ненавязчиво, но забывать не дают, ведь прошлое является сильным магнитом. И, не то чтобы стоном и болью отзывалось, а мягкой поступью напрягают память и она испускает в пространство сигналы, собирая ответные, пусть порою искривлёнными зыбкими очертаниями, они, напрягаясь, становятся более чёткими и прозрачными. И, зная, что погружением в прошлое мы не совершенствуемся, мы чувствуем в нём толчок устремления в будущее. Оно для нас, как родительское благословение, как благодарность жизни, как основание наших мечтаний. Надо знать прошлое, спокойно принять его и применить. Сердце же наше, в любом возрасте, должно быть устремлено в будущее, чтобы в нём поселилось Вечное…

* * *

Здание невысокое, в два этажа…

Оно разветвлённое коридорами на выступы, карманы и прочие боковые пристройки… Поговаривали языки, что построено оно в тридцатых годах прошлого века. Это похоже на правду… Поверим им!.. А ещё говорили, что строение, о котором я пишу, было средней школой под номером 57, это при мне, я в первый класс пошёл в 1963 году, она была уже восьмилеткой и носила номер 156. Случилось такое переустройство и изменение нумерации, когда в верхнем посёлке выстроили и запустили в эксплуатацию среднюю школу 155… И это похоже на правду! Как хорошо, что есть «разговаривающие языки» и от них узнаём крупицы правды. Тем более, что одному, то есть моей памяти, не хватило бы написать этот очерк-рассказ. Его можно считать совместным творчеством десятков людей, чьи броски в прошлое помогли вызвать к жизни, пусть словесной, некоторые эпизоды школьной поры и расположение классных комнат в том или ином ответвлении здания…

Что в нём такого, что не позволяет мне его забыть? Что в этом здании такого, что пробежало почти полвека, а его вспоминаю?.. Каким образом моя память зацепилась за не совсем казистое, лишённое архитектурной красоты, приземистое строение?.. За что зацепилось? За два этажа? А может, потерялось в закоулках первого или второго этажа?.. Да! есть такое!.. Иногда теряется, и частенько бродит, куда деваться? бродит и там, и там!.. Для чего, почему? Вопросы уместные, их нужно задавать… И всё-таки, почему возвращается память к сооружению, которого уже нет?.. А чтобы маленький «кусочек» памяти уж совсем не затерялся во времени. Чтобы кто-нибудь, прочитав, вспомнит, а тот, кто не вспомнит, его ещё не было на свете, узнает, что здесь стояло здание. Оно было такое и такое и в нём проходили первые «университеты» множество маленьких и уже подросших человечков, отсюда они, окончив его, рассыпались по многим уголкам и страны, и мира, в количестве немалом. А ведь здание то было совсем небольшим…

Старое здание школы №156. Фотография 1970года.

И ещё есть ответ, совсем простой… Сюда давно привели меня, как и нескольких десятков мальчиков и девочек учиться в первый класс. [1] Да, да это здание было моей первой школой, которая своими невысокими потолками и неширокими коридорами казалось мне огромным дворцом после той маленькой лачуги. Небольшого домика, в котором я начинал жизнь, где пробегало моё детство, где прозвучали мои первые крики, где сама жизнь подарила знакомство с лучшими людьми на свете, родителями, сёстрами…

Пришло время, по мнению местных властей и по разным «генеральным» планам застройки нашего посёлка ему уступить место более новым зданиям. Нет его уже, сломали. Пришли люди и по приказу других людей разрушили, растащили по кирпичам и сравняли с лица земли. Совсем рядом, на месте ряда магазинов и столовой отстроили здание высокое в четыре этажа, белое кирпичное, с большими светлыми окнами… Теперь там раздаётся смех, крики детей и мерное шагание среди парт учителей, которые отдают подросткам свои знания и опыт… И ничего не напоминает, что за ним и было оно, двухэтажное, не блещущее архитектурными достоинствами, но милое сердцу строение… Да милое, я не преувеличиваю, послушайте: «… когда я первый раз перешагнула порог средней школы 57/156, мне показалось, что попала во дворец… Ведь в 50-х годах самые красивые здания в поселке для нас детей были железнодорожный клуб, школа, о которой идёт речь, и детский садик номер 37, в этой школе я училась шесть лет. Так и осталась она милой сердцу на всю жизнь… Сюда в нашу школу мы бегали ранней порою, здесь мы встретились с первой мечтою, здесь впервые к нам пришла любовь…». Такими простыми словами и говорило сердце у человека, который также как и я, сохранил в себе ту светлую память о своей школе, где взрослело и мужало осмысленное житьё бытьё…

Далекие милые были!..Тот образ во мне не угас.Мы все в эти годы любили,Но, значит, Любили и нас. [2]

Помню дорогу к школе, практически до мельчайших деталей, как шёл по улице Ленина, между рядами двухэтажных деревянных домов, какими в тридцатые и сороковые годы застраивались центральные улицы посёлка. Всюду жизнь кипела, и было убрано и чисто, тротуары были деревянные, по обочинам канавы для стока воды, во дворах держали живность, и всю дорогу по утрам, сопровождало пение петухов… Мой дом, где у нас была комната в коммунальной квартире, был самым последним по правой стороне, если идти в аэропорт и первый по левой стороне, если в центр. Его уже нет, снесли… Обычно мои сёстры доводили меня до забора, ограды школы и шли в другую школу… А я топал в здание, мою первую «альма-матер», обычно так университеты величают, но для меня из таёжного прииска, и был таковым, очень даже университетом…

* * *

В узкие ворота я попадаю на территорию двора школы. Слева, сразу начинается тротуар, вымощенный досками, и он огибает двор по левой стороне вдоль заборчика с пришкольным участком, где высажены кустарники и деревца дикой яблоньки, ранеток… Тротуар приводит нас прямо к служебному входу в школу, он не центральный, служебный… Чуть не забыл, слева, как заходишь во двор школы, было необходимое, самое нужное строение, куда стремглав бежали ученики на перемене, если «приспичило»… «… Вот в этом «нужном строении», проходили первые уроки курения. Наши мальчишки приходили в класс с загадочным и слегка виноватым видом, пахнущие табаком. А мы смотрели на них со смешанными чувствами. С одной стороны «Как он может!!!», с другой «Какой смелый!!!». [3]

Субботник учащихся№57 во дворе школы. Фотография 50-х годов. Виден слева Железнодорожный клуб

Справа вспомогательные хозяйственные деревянные постройки. Рядом гараж, за которым между забором детского садика и его стеною мы играли в «чику» или в «пристенок»… Тогда все пятаки ходили по рукам изогнутые или побитые, это результат игры в «чику». В этой игре были свои рекордсмены, издалека поражали «цель», стопку из монеток, положенных одна на одну. Нюансы, когда-то захватившей всех ребят игры, уже стёрлись в памяти… А ещё, кто помнит, здесь играли в «зоску», когда на клочок кожи, шкурки цепляли кусочек свинца, обзывали зоской и внутренней стороной стопы подпинывали вверх, невысоко. Важно было, чтобы эта зоска не упала на землю. Ценились зоски за качество изготовления, за их «летные свойства». Хороши были были зоски из козьих шкур, конского волоса, с длинным ворсом. Если к ним был еще правильно пришит свинец, то они, подлетев высоко, парили, как маленькие парашюты Подпинывая, игрок совершал до десятков раз действия, а те, кто совершенствовался и становился почти мастером, и сотни раз… Я так и не стал мастером, но таковых видел, которые меняли ноги, подбрасывали зоску то левой стопой, то правой, то тыльной стороной ноги. Там были свои обозначения и названия ударов, их сложность и тактика бития. Самой распространённой была «простушка», когда игрок каждый раз ставил ногу на землю. Приносили в класс, и на переменах устраивали соревнования, кто больше выбьет. Собирала игра всегда кучу ребят, девочки ею не интересовались.

Здесь во дворе мы воевали классами в снежки, особенно когда выпадал первый недолгий и липкий снег, но это мною описано в другом рассказе. [4]

Сразу за забором, справа, бревно, снаряд на котором оттачивали ученики равновесие и вестибулярный аппарат. Во дворе, на уроках физкультуры мы наворачивали круги своим трусцой-бегом, а внимательная Тамара Владимировна зорко следила, чтоб никто не волынил… То и дело слышался её весёлый зычный голос:

– Иванов (фамилия неконкретного ученика), ты не стесняйся, порастряси себя, а то совсем мхом порос, – класс угорал от хохота… Она была невысокая великолепного спортивного сложения и бойкого бодрого нрава, инициатор и участник многих спортивных соревнований в посёлке.

Посреди двора вкопан турник с перекладиной и под ним ямка с насыпанными опилками. Подпрыгивая, а кого-то поднимали, мы цеплялись руками за перекладину и, подтягиваясь, силясь изо всех сил, пытались дотянуться подбородком до неё, тогда нам засчитывали очередное подтягивание. На этом же турнике мы друг другу демонстрировали умение соскакивать на ноги. Для этого мы цеплялись ногами в коленках за перекладину, раскачивались и… Если повезёт, то приземлялись на ноги, а если нет… Если нет, то всей своей тушкой брякались оземь, на опилки. А немногим правее от турника тоже яма, но удлинённая, здесь на физкультуре мы прыгаем с разбегу в длину. Как трудно было не переступить черту и сделать удачный прыжок, тогда наша учительница похвалит, а если нет, то можно услышать от неё едковатый эпитет, заслуженный и необидный…

Идём по тротуару и перед крыльцом, налево калитка в палисадник, зажатый невысоким заборчиком и с двух сторон стенами школы, уютный, ухоженный, здесь юные естествоиспытатели проводили свои практические занятия по ухаживанию за питомцами цветами, растениями.

Несколько ступеней, мы на крыльце, входим в школу, правда, это всего лишь «предбанник», видимо пристроенный уже позже основного здания, когда обнаружилось, что нет необходимейшего для детей столовой – буфета. Тогда и «прилепили» дополнительно, но это догадки, не уверенность. В буфете самая малость, что запомнилось – чай, коржики и кольца, посыпанные сахаром… Сдать надо было всего лишь десять копеек, и на большой перемене ты вкушаешь эту «малость»… Может ли поверить читатель, какая! это была вкусность… Чай и коржик!.. А если не было десяти копеек, тогда ты был лишён другой реальности, ведь поход в буфет – это был прыжок в «сладкую жизнь». Пусть дома есть тоже самое, пусть!.. Но здесь, среди учеников гораздо вкуснее…