Люди хаоса

ШУМЯКИН. Мда, такого днём с огнём!.. (Обнимает Подгузло.)

Открывается дверь и входит Карина. Она настроена агрессивно и воинственно.

КАРИНА. Я прошу прощения, что без стука, но ждать под дверью по полтора часа я тоже не собираюсь!

ЛЮБОВЬ ВАСИЛЬЕВНА. Карина Викторовна у нас, как всегда, вовремя!

КОРОБОВ. На ловца и зверь бежит.

ШУМЯКИН. Карина Викторовна, если б вы только знали, как мы вас сейчас все вспоминали здесь! Скажи, Семён.

СЕМЁН. Карину Викторовну захочешь не забудешь.

ПОДГУЗЛО. Кстати, Азап Калиныч, если бы вы у меня спросили о кандидате на своё место, я бы обязательно сказал, что Карина Викторовна очень даже достойный, так сказать…

ШУМЯКИН. А я ваши мысли уже прочитал! Вы думаете, я зря, что ли, тридцать лет на руководящих постах работаю.

КАРИНА. Погодите, Азап Калиныч, я пришла к вам по серьёзному вопросу, по поводу своей бригады…

ШУМЯКИН. Карина Викторовна, дорогая! Зачем вам бригада? Мы вам собираемся всю филармонию вручить.

СЕМЁН. Опа! Интересная новость.

КАРИНА. Нашу филармонию? Ничего не понимаю.

ПОДГУЗЛО. Карина Викторовна, я решил, так сказать, покинуть свой пост…

ЛЮБОВЬ ВАСИЛЬЕВНА. А вас мы уже давно все знаем.

КОРОБОВ. Общий язык всегда найдём. Ну, а если не найдём, будем водку пьянствовать! Шутка.

ШУМЯКИН. Так что, Карина Викторовна, принимайте фронт работ и – милости прошу к столу!.. (Приглашает Карину к столу.)

КАРИНА.Я не пью.

КОРОБОВ. Там надо с бумагами ознакомиться.

ШУМЯКИН. Кстати, сейчас Любовь Васильна подготовит пакет документов, вы…

ПОДГУЗЛО. Ей-богу, вы меня уж простите!.. Мне пора о здоровье подумать…

ЛЮБОВЬ ВАСИЛЬЕВНА. На пенсии надо по миру путешествовать… (Кладёт перед Кариной стопку документов.) Здесь у нас штатное расписание…

ШУМЯКИН. Любовь Васильна, Карина Викторовна ещё успеет ознакомиться. Надо бы вопрос с Семёном решить.

КАРИНА. Ну… Сразу трудно сказать…

КОРОБОВ. Карина Викторовна, скажешь увольнять – уволим по статье!

СЕМЁН. Да что же такое! Вы же сами сказали!..

КОРОБОВ (Семёну, вполголоса). Семён, не дёргайся, всё будет путём.

КАРИНА. Я рубить сплеча не собираюсь…

ПОДГУЗЛО. Я всегда говорил, Карина Викторовна тонкий дипломат и человечный, как это сказать…

ШУМЯКИН. Думаю, Евстахий Палыч обрадуется…

КОРОБОВ. Да уж. Напьётся с радости…

Звонит телефон и Шумякин поднимает трубку.

ШУМЯКИН. Да-да, Евстахий Палыч, мы вас все слушаем. (Включает громкую связь.)

ГОЛОС ИЗ ТРУБКИ. Ты Дугову худруком назначил?

ШУМЯКИН. А как же. Только подпись поставить.

ГОЛОС ИЗ ТРУБКИ. Отбой. В Москве новым зданием филармонии заинтересовались, Коробов там отлично всё расписал. Непонятно только, как его проект в Москве оказался…

ШУМЯКИН. Одобрили?

ГОЛОС ИЗ ТРУБКИ. Не то слово. Своего человека на моё место пришлют. И вместо тебя тоже. Так что пакуй чемоданы. Всё!.. (Слышатся гудки.)

ШУМЯКИН. Виталик, ты что же наделал, гад? Ты зачем проект в Москву отправил? Ты что, на моё место захотел?

КОРОБОВ. Азап, я не отправлял, ей-богу!..

ШУМЯКИН. А кто отправлял? Что, Люба отправляла, хочешь сказать?

ЛЮБОВЬ ВАСИЛЬЕВНА (тушуясь). Это, конечно, безобразие!.. Просто бесстыдство. (Многозначительно глядя на Семёна.) Я бы сразу созналась.

СЕМЁН. Я у Любовь Васильны попросил посмотреть проект…

КОРОБОВ. Тебе-то зачем, Семён? Ты же там ни черта не поймёшь.

КАРИНА. Я попросила Семёна Аркадича.

СЕМЁН. Ну да, я должен был загладить свою вину после срыва концерта. Тогда ещё в первый раз.

КОРОБОВ. Ага, после пьянки. (Карине.) А тебе-то зачем?

КАРИНА. Все боялись, что вы отдадите площади в новой филармонии в руки частного капитала. Местным олигархам. Ну, и решили, что лучше будет проинформировать об этом Москву. Проголосовали на закрытом собрании, сделали копию и отправили…

ШУМЯКИН (вне себя). Идиоты! Дебилы! Клопы рояльные! Кто вам сказал, что в Москве живут архангелы, кто?! Да, у вас был свой угнетатель – я! Местное трепло, кому-то свой в доску, кому-то старый гоблин. А что теперь вам пришлют? Какого крокодила? Он ведь карманы себе набьёт, своих пригласит на денежные места. А вас всех бузотёров в муку смелет! И будет у вас не филармония, а музыкальный кружок при торговом центре и ресторане!

Снова звонит телефон, снова знакомое Trololo. Шумякин поднимает трубку рабочего телефона.

Да, Шумякин слушает… (Прислушивается к тишине в телефоне, растерянно пожимает плечами.)

Коробов показывает ему жестами, чтобы он включил громкую связь. Директор включает громкую связь. На другом конце провода слышится женский приглушённый смех и какое-то шептание.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (полушёпотом). Ну, говори уже… ты трубку держишь. Перестань уже!..

ШУМЯКИН. Азап Калиныч слушает.

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Ах да, прошу прощения. Тут дел невпроворот, сразу по трём линиям беседую. Вы вот что, Арап Гаврилыч, подготовьте всю документацию, балансик там… по филармонии. Чтоб без долгов всё… Принято решение провести у вас Универсиаду. Международную. Ну и в дальнейшем инвестировать в культурно-спортивную отрасль, в туризм…

ШУМЯКИН. Извините, а-а как?..

 МУЖСКОЙ ГОЛОС. Полное обновление кадрового состава наверху. С простым народом разберёмся на месте. В общем, ждите. Аслан Кимыч, да?..

ШУМЯКИН. Мм…

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Всего доброго.

На том конце провода кладут трубку.

ШУМЯКИН. Всё…

КОРОБОВ. Кина не будет…

ЛЮБОВЬ ВАСИЛЬЕВНА. Божички мой…

СЕМЁН. Напиться, что ли…

КАРИНА. Напейся.

ПОДГУЗЛО. Мда, бились-бились – и на тебе!

Так же как и в конце первого действия человеческие фигуры превращаются в тени среди сумрака кабинета. Правда, они уже не барахтаются, как мухи, которых бросили в банку с водой, теперь они стали неподвижны, будто их засушили и плотно закрыли крышкой. Свет гаснет.

ЗАНАВЕС