Философия приключений. Сборник рассказов

Сказано – сделано. Но чем дальше я продвигался, тем больше понимал, что никуда не поеду, пока не достигну второго памятника и не осмотрю все вокруг. Во многом это было связано с тем, что места здесь были очень красивые, одни маки да красно-розовые шары репейников чего стоили. Поэтому я шел вперед к намеченной цели, не обращая внимания на проносящиеся мимо машины, хотя знал, что идти далеко. Но разве из окна машины можно разглядеть такую красоту?

Когда до памятника Миановичу оставалось каких-то метров пятьсот, сзади подъехала машина и начала сигналить. Каковы же были мои удивление и радость, когда я увидел подвозивших меня хорватов. Поинтересовавшись, нашел ли я памятник Миле Гойсалич, они сказали, что едут в Омиш и могут меня подвезти. Поблагодарив их, я ответил, что был бы рад с ними еще пообщаться, но, практически достигнув памятник Миановичу, не посмотреть его было бы непростительной ошибкой. Они со мной согласились, хотя мне показалось, что они все же расстроены моим отказом и сожалеют, что я не составлю им компанию. На прощание они посоветовали осмотреть небольшую часовенку, находящуюся здесь же, чуть правее, метрах в пятидесяти от трассы.

Она оказалась крохотной с маленькой звонницей на крыше, стоящей на каменистой поляне в окружении сосен. Метрах в трех от арки входа, на высоком круглом постаменте из тесаных камней возвышался небольшой белоснежный крест. Было тихо, лишь слышался шум ветра да шелест листвы. Я подошел к обрыву. Если, находясь возле памятника Миле Гойсалич, я мог видеть только город Омиш и рукава Цетины, то с этого места открывалась еще и панорама долины реки.

Вообще, чувства трудно описывать. Представьте себе чистый горный воздух, смешанный с запахом цветущих трав, соленого моря и пресноводной реки, и, кинув взгляд вперед, вообразите горы, которые возвышаются над кажущимся игрушечным городом. Внизу раскинула сине-зеленную гладь Цетина, а чуть дальше в проеме между гор виднеется море. И здесь на выступе горы ты один, лишь бездна под ногами да небо в позолоте заката солнца.

Удивительно, но лишь поднявшись сюда, я рассмотрел, что на вершине одной из гор расположена крепость, прямо над тем местом, где, будучи в городе, я видел аналогичную, но намного меньших размеров. Тогда я даже представить не мог, что здесь в заоблачных вершинах на высоте 287 метров находится еще одна крепость – средневековый форт Стари-Град (Tvrđava Starigrad-Fortica). Нет, туда я не поднимался.

Мне с лихвой хватило и этих приключений, ведь пришлось бы возвращаться в город, а уж потом искать дорогу наверх. Да и не было в этом нужды, я увидел все, что хотел, и даже больше. Вернувшись на трассу и обойдя памятник Миановичу, довольно посредственный, я принялся голосовать.

На сей раз времени это много не заняло, однако водитель-хорват меня неприятно удивил. И я даже стал подумывать, не сменить ли мне машину. Узнав мою национальность, он сразу, без предисловий, принялся костерить всех русских, но я не мог толком понять, что он пытается мне сказать, поскольку он говорил по-хорватски, подмешивая немецкие слова, хотя ряд вещей я все же понял.

Одна заключалась в том, что за все нужно платить: и за услуги, и за помощь. Быть может, этим он хотел выразить какую-то свою сокровенную мысль, так как периодически совал мне под нос свою руку, сложив пальцы щепоткой и потирая их, приговаривал: «Ruski, money, money!» А затем перекинулся на нашего президента, заявив, что тому следует прислушиваться к мнению НАТО, а не решать все самому, в то время как Горбачев и Германию возродил, и хорватам помог. Только чем, так и не смог объяснить, после чего запал его красноречия иссяк так же внезапно, как и начался. Спасибо и на том, что подобрал, подвез, а «тараканы» у каждого свои, Бог нам всем судья.

Кстати, мы ехали совершенно другой дорогой, оставив Омиш в стороне, за горами, отделяющими нас от моря, и оказались в пригороде Сплита на въезде в городок Стробреч (Strobreč), откуда каждый направился своей дорогой. Там, где меня высадили, расширяли дорогу, потому движение было не столь интенсивным. Воспользовавшись этим, я попытался голосовать, но проезжающие водители только улыбались, разводя руками да качая головой. Пришлось узнавать у одного из рабочих, далеко ли до Сплита. В ответ тот огляделся и, вытянув руку вперед, торжественно, как на митинге, произнес: «Это Сплит!» – после чего все встало на свои места. Раз город рядом, то и автобусная остановка тоже. Спустя минут двадцать подошел и автобус.

На этом можно было бы и закончить рассказ, не случись со мной маленькой истории. Когда я оплачивал проезд, мне дали билет, который нужно было прокомпостировать, но водитель этого не сделал, а я промолчал. Когда же я пересел в другой автобус, на сей раз до Трогира (на первом я смог доехать только до местного автовокзала), то с невинным видом протянул для оплаты уже имевшийся у меня билет. Кондуктор задумался, а затем добавил, что придется доплатить. Я не возражал. При этом он прокомпостировал мой билет, а мне дал новый. Казалось, история повторяется. Но минут через пять его что-то осенило, он подошел ко мне вновь, взял билет и, сказав, что не прав, быстро его прокомпостировал.

День 6: Вид, Дубровник, Стон

Этот день я сохранил в памяти как самый длинный и насыщенный. Афера накануне удалась, и я решил продолжить свои изыскания на этом поприще. Я прикинул, что каждый раз возвращаясь в отель, а с утра начиная маршрут по-новому, лишь проезжая немного дальше, я трачу не только свое драгоценное время, но и деньги. Тут-то мне и пригодилась Андрюшкина мысль о возможности ночевки в апартаментах. Взвесив все за и против, я решил совместить приятное с полезным. Или, говоря иными словами, доехать до Метковича, далее попасть в Вид, оттуда в Дубровник и остановиться в Стоне. Там переночевать и на следующий день добраться до Корчулы, а затем на пароме до острова Вис или Хвар и вернуться в Сплит. Итого два дня.

Только на сей раз я не несся джейраном, поняв, что любой автобус, идущий в Трогир, обязательно проедет мимо нашего отеля. При этом я учитывал, что поездка на местном автобусе от Трогира до Сплита займет минут пятьдесят и более, а на междугородном автобусе (от отеля) – максимум тридцать пять, да и стоимость проезда в первом случае будет 19 кун, а во втором, как правило, 15 кун. Поэтому утром поднялся не слишком рано, но полседьмого был уже в Сплите в ожидании автобуса на Меткович (Metkovič).

Билет обошелся мне в 58 кун. Ехали три часа, за это время я успел немного поспать, точнее, дать себе такую возможность, пока за окном проносились знакомые места. Но как только автобус попал на неизведанную мной территорию, я прильнул к окну. А там как раз начиналась знаменитая Макарска Ривьера, о которой так зазывно «кричат» практически все путеводители по Хорватии. Тем не менее она меня не вдохновила. Мне даже стало жаль отдыхающих, ведь там, кроме безликих городков да отелей с морем, ничего не было. И я подумал, что туда стоит приезжать только тем, кто способен целыми днями лежать на пляже. Чтобы как-то отвлечься, я позвонил Ирине, которая в этот день везла экскурсию в Дубровник, и попросил ее заказать для меня поездку в национальный парк Kornati (для русских почему-то эту экскурсию не делают), сказав, что попробую добраться до Дубровника и, скорее всего, вернусь на следующий день.

Подъезжая к Плоче (Ploče), я залюбовался Бачинскими озерами (Bačinska jezera), раскинувшимися у подножия гор, и воочию смог увидеть так называемые трупицы, местные лодочки с вытянутыми носиками. Да и местность в районе Плоче была такая же, как и на картинке о Метковиче, поэтому я даже подумал, не стоит ли мне здесь выйти. Но автобус катил дальше, а я продолжал смотреть в окно.

Тем временем местность стала более равнинная, слева и справа возвышались горы, но они были где-то там, вдалеке. А здесь были бескрайние просторы. Справа вдоль дороги текла Неретва (Neretva) то приближаясь, то вновь удаляясь.

Встретилась и полуразрушенная башня-крепость. Но самой удивительной особенностью этого края было множество рукотворных каналов-рукавов реки, по берегам которых виднелись полоски возделанной земли. Так и менялся ландшафт: полоска земли, полоска воды и так далее. Вот ради этого я сюда и отправился, прочтя в одном из путеводителей, что экскурсионным местом этого района считается местечко Вид (Vid), расположенное на границе с Боснией в пяти километрах от Метковича, раскинувшегося по обоим берегам Неретвы.

Автобус в Вид отправлялся только через пару часов, поэтому, чтобы понапрасну не тратить время, я отправился туда пешком, надеясь по возможности поймать попутку. Перебравшись по мосту на левый берег, я зашагал вдоль трассы, ведущей в Вид и Боснию. То и дело попадались машины с боснийскими номерами, но никто не останавливался, когда я пытался голосовать. Лишь минут сорок спустя, выйдя за окраину Метковича, мне наконец-то удалось остановить машину. Молодой парнишка-водитель, узнав, что меня интересует, объяснил, что здесь близко, указав рукой на виднеющийся впереди городок.

По имеющейся информации, в Виде проводились раскопки древнеримской колонии Нарона, но, к моему сожалению, музей в этот день оказался закрыт, поэтому, узрев на вершине горы силуэт церкви, я направился к ней, осматривая по пути окрестности. Церковь была современной постройкой классического типа, а вот высоченная прямоугольная колокольня выделялась своей смелой конструкцией. От своих аналогичных собратьев ее отличали узкие бойницы, прорезанные по всей высоте, начинаясь практически у земли и заканчиваясь у основания звонницы.

Вокруг, как и в окрестностях Плоче, вся видимое пространство вплоть до боснийских гор было изрезано каналами и речушками. А на берегах-полях колосилась зеленая пшеница, росла капуста, картофель, стояли теплицы. Да и рыбы, по отзывам, здесь много, особенно угрей, и лягушек, которых в этих местах умеют неплохо готовить. Но ни рыбаков, ни лодок видно не было, лишь одну я приметил, когда въезжал в город. Что касается Боснии, то она лежит сразу за этими болотами и, по словам подвозившего меня хорвата, как таковой границы с этим государством не существует, да и таможни тоже, только полицейский пост.

Возвратившись к въезду в город, я спустился к реке, где стояло несколько экскурсионных трупиц. Две из них были просто огромны, внешне схожи с венецианскими гондолами, но в отличие от них имевшие навес от дождя. Я собрался рассмотреть их поближе, но тут мое внимание привлек нарастающий гул. Это подъехал экскурсионный автобус, из которого высыпалась большая группа молодежи. Чтобы не мешать им, я поспешил ретироваться и, перейдя по мосту через Неретву, вновь спустился к реке, на берегу которой сохли рыбацкие лодки. Наконец-то я мог в свое удовольствие их неспешно исследовать и сфотографировать.

Миссия была выполнена, и я стал подумывать о возвращении обратно, но проносившиеся мимо машины даже не думали останавливаться. Оставалось идти своим ходом. Впрочем, прогулка оказалась на пользу, ибо, пройдя километра полтора, я увидел канал, сплошь покрытый белыми лилиями. Это была фантастика. А затем я сумел тормознуть грузовой фургон. Водитель согласился подвезти меня, уточнив при этом, выйду ли я на автовокзале или поеду с ним дальше. Впереди меня ждал Дубровник и предстояло транзитом дважды пересечь границу с Боснией, что лучше всего было сделать сидя в междугородном автобусе, а не в попутной машине. Парень со мной согласился, поэтому, поблагодарив его, я все же вышел на автовокзале, где вскорости сел на автобус, следовавший в Дубровник.

Поездка была недолгой и не показалась мне утомительной, возможно потому, что я все время глазел в окно, набираясь впечатлений. Я даже не сразу понял, что мы оказались у боснийской границы, успев лишь в самый последний момент достать фотоаппарат и сделать один снимок, а так как я был на переднем сиденье, то водитель с удивлением покосился на меня, хотя ничего не сказал. Я же, в свою очередь, увидев боснийского полицейского, смотрящего в сторону автобуса, поспешил спрятать фотоаппарат в рюкзак, зная, что военные объекты, границу и таможенные пункты фотографировать строго запрещено. Мелькнула мысль, что если отберут пленку, то придется маршрут начинать сызнова.

Впереди автобуса стоял черный кабриолет с откинутым верхом и немецкими номерами. Водитель заметно нервничал. Видимо, не привык к очередям. И вот, улучив момент, он вырулил на свободную соседнюю полосу и остановился возле боснийского полицейского, смотрящего в нашу сторону. Теперь я мог расслабиться, ибо свое внимание тот сосредоточил на подъехавшей машине. Уже позже, дома, просматривая снимки, я понял, что видеть меня полицейский не мог, поскольку на фотографии он получился маленьким пятном, да и стекла автобуса с его стороны должны были отсвечивать.

Но вот очередь дошла и до нас. В автобус вошел полицейский и попросил всех показать паспорта. Моя очередь была первой, ибо я сидел ближе всех. Может, поэтому он так долго и пристально изучал мой паспорт? Но, полистав и повертев его в разные стороны, он, наконец, закрыл его и вернул мне, тут же потеряв интерес к моей персоне. В душе я ликовал. Когда паспортный контроль закончился, полицейский перекинулся парой слов с водителем, и мы тронулись дальше, въезжая на территорию Боснии, о начале которой говорил желто-голубой флаг.

Босния промелькнула так, как будто и не было ее на нашем пути. Мы проезжали небольшой городок Неум (Neum), но никаких впечатлений от его посещения у меня не осталось, та же Хорватия, только флаг другой и деньги другие. Да и дорога закончилась так же внезапно, как и началась. Выезжая с территории «вклинившегося» государства, автобус даже не задержался на границе, слегка притормозил и в ту же секунду стал набирать скорость, оставляя позади и КПП, и Боснию.

А вот попав на хорватскую территорию, я вновь ощутил прилив энергии. Справа от дороги вдоль канала Малог Стона (Kanal Malog Stona) тянулся полуостров Пелешац (Pelesac). Море отливало небесно-голубыми, лазурными и светло-зелеными оттенками, вдобавок солнце золотило бегущие волны. Такой красоты я нигде раньше не видел и даже позавидовал тем, кто путешествует на своем автомобиле, ведь у них была возможность остановиться и полюбоваться этим великолепием. Тем временем мы миновали поворот на Стон, куда я собирался попасть вечером, проехали известный своим дендрарием городок Трстено (Trsteno) и, перебравшись через залив по новому подвесному мосту струнной конструкции, въехали в пригород Дубровника со стороны порта. Минут через десять мы были на автовокзале.

Одного взгляда на город было достаточно, чтобы признаться себе, как я разочарован, ведь первоначально я рассчитывал провести свой отпуск именно здесь, а не в Трогире. Но когда я увидел нескончаемые промышленные районы и коробки многоэтажных домов, да ощутил все прелести неровной дороги, словно летел по волнам, то понял, что поступил правильно, выбрав для отдыха Среднюю Далмацию.

До «стари града», окруженного крепостными стенами и который являлся целью моего путешествия, пришлось добираться на городском автобусе. На конечной остановке, когда практически все пассажиры вышли, я поинтересовался у водителя, почему автобус не едет до форта Ревелин (Revelin). Оказалось, что вокруг «стари града» создана пешеходная зона, куда въезд закрыт даже экскурсионным автобусам.

Выйдя наружу, меня буквально поглотила толпа туристов, которые, как могли, предавались всем радостям жизни. Смеялись, махали руками, жевали, пили воду, курили. Тут же прохаживались полицейские, что-то кому-то кричали гиды. Увидев уходящую вверх на гору каменную лестницу, я устремился по ней подальше от всего этого хаоса. А если честно, меня интересовала дорога над городом, предположив, что оттуда смогу увидеть «стари град» целиком. Уточнив правильность направления у проходящей женщины, я начал восхождение. Конечно, пришлось попотеть, но не от физической нагрузки. К этому времени ежедневные прогулки на свежем воздухе укрепили мои мышцы, а вот жара сказывалась. Тем не менее я продолжал взбираться в гору по узким лестничным пролетам, минуя каскады смотровых площадок, пока не добрался до нужной, как раз туда, где и была дорога, которую видел стоя у крепостных стен.

Да, вид оттуда был действительно потрясающий. Но и этого мне показалось мало. Поэтому я решил продолжить свой путь, но уже по трассе, идя параллельно стенам города, чтобы таким образом выйти в районе форта Ревелин или, может быть, чуть дальше. Единственным препятствием на моем пути были полицейские, которые сгрудились возле своего микроавтобуса и что-то оживленно обсуждали с подъехавшими к ним полицейскими-мотоциклистами. Времени ждать, пока они наговорятся, у меня не было. И я пошел на хитрость, перебежав дорогу прямо у них под носом, а затем с невинным видом стал оглядываться по сторонам, держа перед собой фотоаппарат со штативом как будто искал ракурс. На мое появление они не отреагировали и я, воспользовавшись этим, перебежал дорогу обратно и отправился в нужном мне направлении, миновав впритирку их автомобиль.

Признаться, идти было неудобно. Все же это был большой город. И движение здесь было приличным, поэтому я не стал искать себе приключений и, заметив еще одну смотровую площадку, свернул к ней, а от нее спустился вниз по ступеням к форту Ревелин и причалу.

Нырнув в стенную арку, я ступил в «стари град». Покружив по узким мощеным улочкам, вышел к башне с часами, оказавшись на площади перед колонной Орландо. Она была возведена в 1417 году и является средневековым символом независимости торговых городов. Колонну венчает флаг Хорватии на длинном флагштоке, а внизу в маленькой нише стоит скульптура рыцаря с обнаженным, поднятым вверх, мечом в правой руке и каплеобразным щитом в левой. Кстати, в те времена длина руки рыцаря служила официальной мерой длины Республики Дубровник и называлась «локоть».

Рядом находится церковь Св. Влаха XVI века, фасады которой украшены лепниной и узорами, а верхнюю часть венчают скульптуры святых, в том числе святого Влаха, держащего в правой руке макет Дубровника. Церковь была на реставрации, но, несмотря на это, мне удалось заметить интересную деталь фасада.

Это был желоб для стока дождевой воды, выполненный в виде головы со смешно раздутыми щеками и открытым ртом. Всего их было четыре. И все оказались разные. Причем я так увлекся их съемкой, что чуть не свалился, зацепившись ногой за ограждение.

Следующим открытием стал Княжий дворец с примыкающим к нему зданием Великого веча, неповторимость которому придают ряды колонн на входе. Каждая капитель отличается своим набором финтифлюшек, а поскольку об этом я знал заранее, то разглядывал их с видом знатока.

Сильное впечатление произвел и кафедральный собор Вознесения Девы Марии, основание которого связано с именем Ричарда Львиное Сердце. Согласно легенде, английский король в 1192 году, возвращаясь из крестового похода, потерпел кораблекрушение недалеко от острова Локрум (Lokrum) близ Дубровника и чудом спасся. В благодарность за свое спасение он пожертвовал деньги на строительство храма. И теперь, как отмечают путеводители, сине-зеленый цвет купола собора Вознесения является символом города, хотя, на мой взгляд, он все же темно-серый.

Конечно, в своем рассказе я упомянул лишь толику того, что увидел, более подробно мой путь прослеживается по сделанным на память фотографиям. Что ж касается городской стены, то подниматься туда я не стал. Смутил огромный людской поток, похожий на медленно ползущую гусеницу гигантских размеров, а также стоимость билета, всего-то 50 кун, но для меня вдали от отеля это были большие деньги. Естественно, я попытался с присущим только нам, русским людям, рвением найти лазейку, чтобы взобраться на стену бесплатно, но везде утыкался в тупик. В районе форта Св. Ивана, который так любят изображать на открытках, мне все-таки удалось пройтись по стене эдак метров двести, а то и триста, но радость моя была недолгой, ибо появившийся контролер предложил мне купить билет. К этому времени я уже порядком устал, приняв решение повернуть назад. Спустившись к подножию форта и обойдя его, вышел на пирс, заостренная часть которого вдается в море. Передохнув на скамеечке, я отправился в обратный путь к автобусной остановке, следуя улочками Старого города.

Пройдя мимо францисканского монастыря, известного еще в XIV веке и по сей день знаменитого своей библиотекой, являющейся одной из старейших в мире, и самой старой в Европе аптекой, основанной одновременно с монастырем, я вышел к фонтану Онофрио. Потом, миновав городские ворота и длинный каменный мост через ров, оказался у остановки автобусов. Дальше было дело техники.

Возле автовокзала я зашел в супермаркет Tommy и прикупил на ужин еды. Затем, узнав, что в нужном мне направлении автобусов пока не предвидится, попросил водителя автобуса, едущего в Сплит, кстати, того же самого, что и привез сюда из Метковича, довезти меня до поворота на Стон. Уточнив точное время отправления автобуса, я отправился менять валюту на местную, которой у меня практически уже не осталось, договорившись предварительно с водителем, что тот дождется меня, если я задержусь. Но все обошлось: и валюту поменял, и на автобус успел. Теперь от того, как быстро доберусь до Стона, зависело, где я буду ночевать. Ведь шел уже восьмой час вечера и солнце клонилось к закату.

До поворота на Стон добрались без приключений, если не считать того, что, проехав городской мост, мы подобрали голосовавшего хорвата, который оказался моим бывшим попутчиком. Это был блондин, достаточно смуглый, в оранжевых шортах и сандалиях на босу ногу. В ухе, как у заправского пирата, болталась здоровенная серьга, а на голову была одета черная бандана в белый горошек. Говорил он взахлеб, сильно жестикулируя руками, и я поначалу принял его за испанца, то ли поляка. Из его разговора с водителем я понял, что у него нет с собой денег и он собирался вернуться назад автостопом, но водитель согласился подвезти его бесплатно.

К моему удивлению, блондин вышел там же, где и я. Перейдя трассу и свернув на дорогу, ведущую в Стон, я направился к остановке, к которой вскоре подошел и мой старый знакомый вместе с каким-то парнишкой. Узнав, что я русский, блондин поспешил рассказать, что был по работе в Дубровнике, но у него закончились деньги, поэтому он добирается домой на перекладных. Однако я ему не поверил, слишком уж много тот говорил. А вот паренек оказался более сдержан. Когда я попытался вступить с ним в разговор и поинтересовался, ездят ли здесь автостопом и будет ли автобус на Стон, он лишь пожал плечами, ответив, что все может быть. Вскоре из-за поворота показался джип и, не успев разогнаться, остановился. За рулем оказался знакомый молчаливого паренька, он нас всех и забрал.

В джипе ехали в тесноте, но, как говорится, не в обиде. «Испанец» тарахтел без умолку. Сперва заехали в небольшой городок, где я сделал безуспешную попытку (вовремя остановили) выбраться из машины, поскольку увидел крепостные стены, предположив, что это и есть Стон. Это действительно был Стон. Только не тот, что я искал, а его младший брат – Малый Стон (M.Ston). Тем не менее городок, расположенный на склоне горы непосредственно у моря, был весьма привлекателен, особенно учитывая, что вблизи берега виднелись устричные фермы. В иной ситуации я бы не мешкал, но был вечер и солнце грозило вот-вот скрыться. К тому же моей целью был все-таки Стон-старший, хотя информация о нем была скудная, я не знал ни как он выглядит, ни есть ли там что-нибудь интересное, кроме устричных ферм и соляных шахт.

Минут через двадцать мы въехали в Стон, который был едва ли больше своего младшего брата, расположившись у подножия той же горы, только с противоположной стороны. Здесь же, повторяя изгибы местности, тянулось продолжение виденной ранее крепостной стены, стремящейся охватить кольцом подступы к горной вершине. Огромные равнинные просторы, блеклость вечерних красок, тишина и безмятежность рождали противоречивые чувства. Желание заночевать тут как-то сразу пропало, а посему я ринулся к автобусной остановке, надеясь уехать в Оребич (Orebič). Но автобусов не было. Наведя справки, у меня вообще сложилось впечатление, что с транспортом здесь сильный напряг. Однако я не унывал, решив, что, пока не зашло солнце, стоит познакомиться со Стоном поближе.

Купив в газетном киоске открытки с видами памятников города, я отправился на их поиски. Впрочем, все они находились в одном месте, поэтому особых усилий не потребовалось. Первой я обнаружил маленькую крепость с аркой в виде городских ворот и круглой башней, увенчанной короной с широкими зубцами. Вероятно, это были остатки фортификационного сооружения на подступах к городу. Напротив, частично скрытая деревьями, стояла маленькая полуразрушенная часовня. Пройдя под аркой, я оказался перед небольшой стоянкой на окраине города, жилая часть которого осталась за моей спиной, у дороги на Оребич, о чем красноречиво свидетельствовал указатель.

Следом за мной показалась веселая семейка, человек эдак пять, одновременно болтающих, смеющихся и что-то жующих, которые стали не спеша рассаживаться в один из стоящих подле автомобилей. В голове мелькнула мысль, а не присоединиться ли к ним, но я ее отогнал, ведь там и без меня было предостаточно народа. Тем временем мимо меня прошла пара, которая пересекла трассу и, минуя широкие ворота, скрылась на территории, похожей на футбольное поле. Однако там не было видно ни ворот, ни трибун, ни элементарных скамеек для болельщиков. Меня заинтриговало это явное несоответствие и, оставив на время свои помыслы о поиске попутчиков, я отправился вслед за ними.