Легенда белого солнца

Новость о прибытии гонца от самого короля Бохая мгновенно разлетелась по стойбищу. Словно ветер, она передавалась от чума к чуму, собирая людей на главной площади. Вскоре здесь собрались все взрослые мужчины племени – высокие, крепкие, одетые в меха и кожи, украшенные традиционными узорами. Их лица выражали смесь любопытства и настороженности.

У жилища вождя уже ожидал гонец. Это был молодой человек из южных земель – высокий, стройный, с характерными для южан острыми чертами лица и темными глазами. Его одежда, хоть и была приспособлена для северного климата, всё же заметно отличалась от традиционной одежды кочевников – более тонкая, с изящными узорами, свидетельствующими о его высоком положении.

Гонец с нескрываемым интересом рассматривал северян. Он много слышал о своих далёких сородичах: о том, как они добры и гостеприимны в мирное время, но становятся поистине неудержимыми воинами, когда речь идет о защите своего народа. Его взгляд скользил по толпе, отмечая их силу и достоинство, их единение с природой, которое так отличало кочевников от городских жителей.

В его голове проносились мысли о долгом пути, который ему пришлось преодолеть. Перевалы, реки, леса и степи – всё это осталось позади, чтобы доставить важное послание короля Бохая. Он знал, что его миссия имеет огромное значение, и сейчас, стоя перед вождями и старейшинами, чувствовал тяжесть ответственности.

Между тем, северяне внимательно наблюдали за гостем. Их глаза, привыкшие к суровым условиям жизни, безошибочно определяли в нём человека из другого мира – мира городов и оседлой жизни. Но несмотря на различия, они чувствовали в нём искреннее уважение к их традициям и образу жизни, что вызывало ответное расположение.

Атмосфера на площади была напряженной, но в то же время пронизана особым уважением – уважением к традициям, к власти короля и к древнему укладу жизни, который объединял всех жителей Бохая, несмотря на их различия.

Гонец понимал, что сейчас ему предстоит не просто передать послание – ему нужно найти правильные слова, которые смогут объединить два разных мира, показать их общность и укрепить связи между югом и севером империи.

Чикты стоял в первых рядах собравшихся, внимательно наблюдая за происходящим. Его острый взгляд не упускал ни одной детали: как напряженно двигался Хэку, как осторожно подходил к гонцу, как менялся его взгляд при каждом движении. В этот момент он чувствовал, как внутри нарастает тревожное предчувствие.

Гонец, соблюдая все положенные церемонии, низко поклонился вождю и протянул ему свиток. Тот был перевязан изысканной шелковой лентой, а на краю поблескивала серебряная пластина – символ королевской власти, столь похожий на пластину самого вождя, олицетворяющую его право управлять племенем.

Хэку принял свиток, и его пальцы слегка дрожали. Развернув пергамент, он начал читать, и его лицо менялось с каждой прочитанной строчкой – от легкого удивления к глубокой озабоченности, от тревоги к решимости.

˗ Вожди племен, в мою юрту! – его голос, обычно твёрдый и уверенный, сейчас звучал напряженно. Это неожиданное распоряжение заставило Чикты вздрогнуть – слишком хорошо он знал, как подобные слова предвещали важные и часто нелегкие решения.

Чикты, ставший вождем после смерти отца и возглавляющий один из древнейших племен, вместе с другими вождями молча последовал за Хэку. В его душе роились тревожные мысли – что могло случиться, чтобы король лично обратился к племенам?

Войдя в юрту вождя, они расселись вокруг низкого стола, украшенного ритуальными узорами. Хэку, подождав, пока все усядутся, снова развернул свиток. Его голос, когда он начал говорить, звучал торжественно и мрачно:

˗ Бохаю нужна наша помощь. Неизвестный враг напал на наши западные города. – Он сделал паузу, давая каждому осознать сказанное. – Нам очень повезло, что все главы племен собрались в эти дни на празднике благословения духов Природы. Враг быстро продвигается по нашим землям. Король созвал все племена. Мы должны исполнить свой долг.

Слова повисли в воздухе, словно тяжелые камни. В юрте воцарилась тишина – каждый вождь обдумывал услышанное, понимая, что это может означать начало большой войны. Чикты чувствовал, как напряжение нарастает, как в его душе борются противоречивые чувства – долг перед племенем, личные разногласия с Хэку, ответственность за своих людей.

В напряженной тишине юрта вождя словно сжималась от тяжести происходящего разговора. Хэку, сидевший во главе, обводил взглядом каждого из собравшихся вождей. Его глаза, обычно холодные и расчетливые, сейчас горели решимостью и внутренним огнём. Он понимал, что от его слов и решений зависит судьба всего союза племён.

Первым нарушил молчание старый Кадар – седовласый вождь одного из самых многочисленных племен Хэрги. Его лицо, изрезанное глубокими морщинами, выражало глубокую озабоченность.

˗ В последней войне мы потеряли почти всех наших мужчин! – его голос, хоть и слабый от старости, звучал твёрдо и уверенно. – Мы только начали восстанавливаться после той битвы.

Хэку выдержал его взгляд, не отводя глаз. В его душе боролись противоречивые чувства – с одной стороны, он понимал опасения Кадара, с другой – осознавал, что сейчас не время для колебаний.

˗ Мы все знаем, что старый Кадар не трус, – медленно произнёс он, тщательно подбирая слова. – Так что же ты предлагаешь?

Кадар, не колеблясь, ответил:

˗ Нужно оставить всех молодых парней, кто ещё не видел три десятка зим. Они ещё не готовы к битве, их место здесь, с женщинами и детьми.

В юрте снова повисла тишина. Некоторые вожди согласно кивали, другие задумчиво смотрели в пол, обдумывая слова Кадара.

Хэку резко выпрямился:

˗ Я – верховный вождь, и мне решать, кому остаться и кому идти! – его голос прогремел под сводами юрты, эхом отразившись от стен. – Каждый воин, способный держать оружие, должен быть готов встать на защиту нашего народа.

Чикты, молчавший всё это время, внимательно наблюдал за происходящим. Он видел, как напряжены все собравшиеся, как каждый из них переживает за свое племя, за своих людей.

Кадар, несмотря на свой возраст и авторитет, не стал спорить дальше:

˗ Решать тебе, – произнес он спокойно, признавая власть Хэку.

Чикты, до этого момента сохранявший молчание, решил вмешаться в разговор. Его голос, хоть и спокойный, прозвучал твёрдо и уверенно:

˗ Я поддерживаю предложение Кадара, – произнёс он, глядя прямо на верховного вождя. – Но тех из молодых, кто хочет пойти на войну, нужно взять с собой. Они должны иметь возможность проявить себя.

Хэку, услышав слова молодого вождя, резко поднял голову. Его глаза, обычно скрытые под тяжёлыми веками, сейчас сверкали гневом. Он хорошо помнил, как Чикты, после смерти отца, слишком быстро и уверенно занял место вождя одного из древнейших племен.

˗ А ты пойдёшь? – спросил он строго, бросив на молодого выскочку яростный взгляд, от которого многие в племени не могли сдержать дрожи.

Чикты, не отводя глаз, ответил коротко:

˗ Пойду.

В юрте повисла напряженная тишина. Все присутствующие обратили внимание на этот короткий, но значимый диалог. Только Чикты, унаследовавший от своего отца не только власть, но и несгибаемый характер, мог так спокойно выдержать тяжелый взгляд верховного вождя.

Хэку, хоть и недолюбливал молодого вождя, всё же признавал его достоинства. Он помнил, каким великим воином и вождем был отец Чикты, и видел, что сын унаследовал от него лучшие качества – решительность, храбрость и умение принимать сложные решения.

˗ Нет, – наконец произнёс Хэку, его голос звучал твёрдо и решительно. – Пойдут все мужчины племени. Приказ короля не обсуждается.

Его слова эхом отразились от стен юрты. Теперь решение было окончательным, и каждый вождь понимал, что должен будет подготовить всех своих воинов к предстоящему походу.

Чикты, хоть и не согласился с решением полностью, понимал его необходимость. В его душе боролись противоречивые чувства – желание защитить молодых воинов и осознание того, что сейчас каждый боец на счету.

Хэку, приняв решение, поднялся. Его движение было плавным и уверенным, как всегда.

˗ Разослать гонцов в свои племена, готовьте воинов,  – произнес он. – После обряда почитания духов Природы мы отправимся к месту сбора всех племён. Наш долг – защитить

Бохай и наши земли от неизвестного врага.

Вожди, один за другим, начали подниматься. Каждый из них понимал, что впереди их ждёт тяжёлое испытание, но они были готовы выполнить свой долг перед народом и королем Бохая.

Понимая бесполезность дальнейших споров с верховным вождем, Чикты и остальные вожди племен молча склонили головы в знак согласия. В его душе бушевала буря противоречивых чувств – с одной стороны, он осознавал правильность решения Хэку, с другой – его беспокоила судьба молодых воинов его рода.

Чикты прекрасно помнил тот день, когда после гибели своего отца Кагынкана, верховным вождем союза племен был избран Хэку. Хотя по праву наследования трон должен был перейти к нему, закон был непреклонен – верховный вождь тот, кого выбрал совет вождей. И теперь, несмотря на личные разногласия, он был обязан подчиняться его приказам.

Особенно тяжело было осознавать последствия последней войны для племени Чикты. Из ста сотен воинов, отправившихся на защиту племени, вернулись лишь двадцать сотен человек. Многие в племени шептались, что некогда самый могущественный род племени Хэрги теперь ослабел и утратил свое влияние.

Однако Чикты знал правду. Новое поколение воинов его рода уже выросло и окрепло. Молодые бойцы, прошедшие обучение под руководством опытных наставников, были готовы встать в один ряд с бывалыми воинами других племен. Их сила и мастерство не уступали ветеранам, а молодость и жажда подвигов делали их опасными противниками.

Скоро предстояло отправиться в стойбище племени Кагынкана, чтобы собрать воинов для предстоящего похода. Хотя главы племен могли бы немедленно приступить к выполнению приказа вождя, их присутствие здесь было необходимо по другой, не менее важной причине.

Они прибыли на один из самых значимых праздников Хэрги – Праздник почитания духов природы. Каждый член племен Хэрги глубоко верил, что миром правят могущественные духи. У каждой местности, каждого ручья и горы был свой дух-хранитель. На небесах обитали небесные духи и души предков, которые всегда следили за своим народом.

В этот день все члены племен собирались вместе, чтобы отдать дань уважения своим покровителям. Шаманы проводили сложные ритуалы, призывая духов защитить их народ, даровать удачу в предстоящем походе и сохранить воинов в бою. Дым жертвенных костров поднимался к небу, а звуки ритуальных барабанов разносились по всей округе, возвещая о начале священного праздника.

Чикты, как и все присутствующие, понимал важность этого события. Даже перед лицом надвигающейся войны, нельзя было пренебрегать древними традициями и обычаями. Только получив благословение духов, племя могло надеяться на успех в предстоящем сражении.

Праздник почитания духов начался на рассвете следующего дня. Ещё затемно огромная толпа людей собралась на просторном поле. Природа вокруг, окутанная предрассветным туманом, словно наслаждалась последней тишиной перед началом торжественных обрядов. Было довольно прохладно, но свежий, живительный воздух приятно наполнял лёгкие, и Чикты, стоя в первых рядах, с особым трепетом вдыхал каждый глоток утреннего благовония.

Все собравшиеся с благоговением ждали появления солнца. Маленькие хлопья облаков на кристально чистом небе постепенно окрашивались в красные и золотистые тона, предвосхищая рождение нового дня. Над собравшимися людьми пронесся едва уловимый гул пробуждающейся природы – словно сама земля просыпалась вместе с ними.

Вокруг них запели птицы, приветствуя новый день своими мелодичными трелями. Первые лучи солнца робко коснулись земли, окрашивая траву в золотистый цвет. И вот оно, величественное светило, медленно показалось из-за горизонта, вызвав у всех собравшихся радостный возглас. В этот момент каждый чувствовал присутствие предков, которые, как верили люди, смотрели на своих потомков с небес.

Прямо на поле были принесены в жертву олени – их отборные стада специально выращивались для таких важных церемоний. Их мясо позже будет использовано для священных угощений, а шкуры – для ритуальных одеяний.

Гулкий, завораживающий звон шаманского бубна и его помощников заполнил всю округу, создавая особую, мистическую атмосферу. Старейшины, облаченные в традиционные одеяния, украшенные священными символами, начали проводить обряды угощения духов огня и природы – разжигали костры, бросали в них специальные травы и подношения.

Все присутствующие, от мала до велика, закружились в ритме древнего обрядового танца. Движения были плавными и размеренными, каждое движение имело свой смысл и значение. Женщины в ярких национальных нарядах, мужчины в боевых доспехах, даже дети – все участвовали в священном танце, передавая из поколения в поколение древние традиции своего народа.

Танец продолжался долго, с рассветом до полудня, а затем и после него. Люди танцевали, пели древние гимны, радовались новому дню и имели возможность почтить память своих предков. В эти моменты все разногласия и конфликты отходили на второй план – перед лицом вечных традиций и священных обрядов все были равны, все были единым народом, объединенным общей верой и историей.

Чикты, как и все остальные, отдавался танцу полностью, чувствуя, как с каждым движением его наполняет особая сила и уверенность. Он знал, что эти обряды не просто традиция – они дают людям силу духа, необходимую для предстоящих испытаний.

К полудню, когда солнце достигло зенита, на поле были установлены длинные столы из свежих досок. Они тянулись насколько хватало глаз, столы ломились от огромных куч свежеприготовленного мяса жертвенных оленей. Аромат жареного мяса смешивался с дымом костров и благовоний, создавая неповторимую атмосферу праздника.

По традиции, ни одна частица жертвенного животного не должна была пропасть даром – всё до последней крошки следовало съесть в течение дня. И люди, уставшие от танцев, с удовольствием устраивались за столами, чтобы подкрепить силы. Ели все – от седобородых старейшин до маленьких детей, которые с восторгом смотрели на взрослых и старались подражать им.

Параллельно с праздничной трапезой на поле проводились традиционные состязания среди воинов. Состязания были серьезным испытанием мастерства и силы, где каждый мог проявить себя.

Чикты, как и подобает настоящему вождю, не мог остаться в стороне от испытаний. С юных лет он участвовал в подобных соревнованиях, и ещё ни разу не знал поражения. Его мастерство в стрельбе из лука было легендарным – он попадал в цель с невероятной точностью, даже когда другие промахивались.

Особое место в его жизни занимал верный конь Гирки – вороной красавец с белоснежной проточиной на лбу. В скачках на лошадях Гирки не знал себе равных. Когда он мчался по полю, его стремительный бег оставлял всех соперников далеко позади. Зрители с восхищением следили за его полетом, а опытные наездники уважительно кивали, признавая мастерство Чикты и его коня.

Однако сегодня, когда начались соревнования по борьбе, события приняли неожиданный поворот. На площадку вышел молодой воин, вождь другого племени, который недавно вернулся из дальнего похода. Его мускулы бугрились под кожей, а взгляд был полон решимости доказать своё превосходство.

Чикты, хоть и славился как отличный лучник и наездник, никогда не считал себя лучшим борцом. В его племени больше ценили искусство верховой езды и стрельбы, чем борьбы. Но отказаться от вызова значило потерять лицо перед своими воинами и перед всем племенем.

Он вышел на площадку, где уже собрались зрители, предвкушая интересное противостояние между молодыми вождями. В воздухе повисло напряжение – все понимали, что исход этой схватки может многое изменить в расстановке сил среди молодых вождей племени…

Площадка для борьбы была расчищена и утоптана. Чикты и Кам вышли в центр, окруженные плотным кольцом зрителей. Солнце стояло в зените, заливая всё вокруг ярким светом. В воздухе витало напряжение – все знали, что этот поединок особенный.

Кам предстал перед противником во всём своём величии. Его длинные кучерявые волосы, заплетенные в сложную косу, сейчас были распущены и ниспадали на могучие плечи. Темная смуглая кожа блестела от пота, а под ней бугрились мощные мышцы, каждый мускул которых был четко очерчен. Его дерзкий взгляд не выражал ни тени страха – только решимость доказать своё превосходство.

Чикты, хоть и был сложен не хуже своего противника, отличался более легкими и плавными движениями. Он внимательно изучал Кама, и в его голове промелькнула мысль: “Год назад он был меньше… Значит, он специально готовился!”

Поединок начался стремительно. Кам, стремясь взять реванш за прошлые поражения, сразу же бросился в атаку. Его железная хватка сомкнулась на теле Чикты, но, к его изумлению, он не смог даже сдвинуть противника с места. Могучие мышцы Кама напряглись до предела – он легко побеждал всех своих соперников, но сейчас столкнулся с равной себе силой.

Собрав все силы, Кам попытался поднять Чикты, чтобы бросить его на землю. В его глазах на мгновение вспыхнула победная искра, но она тут же погасла. С невероятной лёгкостью Чикты выскользнул из его рук, словно вода. В следующий момент уже сам поднял Кама в воздух и осторожно поставил его на землю.

Победа была за Чикты. Он протянул руку сопернику, помогая подняться. Кам, несмотря на поражение, улыбался – он почти смог победить непобедимого. Чикты, признавая силу противника, дружески похлопал его по плечу.

Толпа взорвалась овациями. Сородичи с гордостью приветствовали своего вождя – могучего и непобедимого Чикты, сына великого Кагынкана. В их глазах он был не просто победителем – он был воплощением силы и мудрости своего рода.

Этот поединок показал всем, что даже годы, прошедшие с момента его последнего участия в состязаниях, не ослабили Чикты. Его мастерство, отточенное годами тренировок и битв, оставалось непревзойденным. Но ещё важнее было то, что после победы он проявил благородство, пожав руку достойному сопернику и признав его силу.

Этот момент навсегда останется в памяти соплеменников как пример истинного величия духа – когда сила сочетается с благородством, а победа не затмевает уважение к достойному противнику.

Глава 3.

Серебристый, искрящийся вспышками ручей, шумя, бежал по каменистому руслу. В теплый день от него исходила живительная прохлада. Хотя денек и выдался солнечным, вдалеке были слышны раскаты грома, что предвещало о приближении дождя. Да и с каждым мгновением воздух становился немного душным, как будто бы кто-то невидимый и огромный, накрыл мир теплым одеялом.

Жизнь в стойбище кочевников текла размеренно и спокойно, словно неторопливая река. По утрам воздух наполнился детским смехом – проворные ребятишки носились между юртами, играли в догонялки и устраивали свои маленькие приключения. Старики, сидя у костров, наблюдали за ними с умилением, вспоминая свои юные годы.

Однако за этой мирной картиной скрывалась напряженная подготовка к предстоящему походу. Воины не теряли времени даром. В каждом чуме слышался звон металла – это умелые руки точили мечи, проверяли прочность луков, натягивали тетиву, полировали доспехи до зеркального блеска. Опытные мастера передавали свои знания молодым бойцам, показывая, как правильно ухаживать за оружием и готовить его к бою.

Женщины стойбища тоже были заняты делом. Они готовили припасы для воинов, но не перегружали их мешки – каждый кочевник умел найти пропитание в пути, будь то охота или сбор дикоросов. В специальных кожаных сумках укладывали вяленое мясо, сушёные ягоды, лепёшки из дикорастущих растений – лёгкую и питательную пищу, которая не портилась в пути.

За последние годы стойбище Чикты заметно разрослось. Новые чумы, словно грибы после дождя, появлялись на окраине, и теперь поселение почти вернуло себе былое величие, которое было до последней войны. Другие племена Хэрги, хоть и считали племя Кагынкана ослабленным, глубоко ошибались в своих предположениях.

Молодые воины, сыновья тех, кто пал в последней битве, выросли и закалились. Они прошли суровую школу жизни, научились владеть оружием, ездить верхом и выживать в суровых условиях. Теперь они были готовы защищать свой народ и племя.

Стада в стойбище множились год от года. Могучие быки и коровы, олени и лошади бродили по окрестным лугам, обеспечивая племя молоком, мясом и шерстью. Леса вокруг изобиловали дичью – здесь водились олени, кабаны, медведи и пушные звери, что делало племя независимым от внешних поставок продовольствия.

Огромные конусообразные чумы, покрытые шкурами и берестой, возвышались над округой, создавая неповторимый силуэт стойбища. Их остроконечные крыши, устремленные в небо, словно говорили о силе и могуществе живущих здесь людей.

В центре стойбища росло огромное дерево Праматерь – одна из главных сокровищ племени. Вокруг стойбища рос причудливый лес, где деревья были с черной корой. Было предание, что в корнях деревьев живут души воинов былых лет. Все племена Хэрги называли его –ЖЕЛЕЗНЫЙ ЛЕС.

Особую роль в жизни стойбища играли собаки. В те времена эти верные друзья человека были крупнее и умнее своих современных потомков. Они не просто охраняли жилища – их использовали как надежных помощников в охоте на крупную дичь и защите стад от хищников. Собаки умели выслеживать добычу, загонять её и даже могли отличить враждебно настроенных чужаков от своих.

В стойбище царила атмосфера готовности к любым испытаниям. Каждый знал своё дело, каждый был частью единого целого – могучего рода Кагынкана, который, несмотря на потери, сохранил свою силу и был готов защищать свои земли и традиции.

В те суровые времена прощания были краткими и сдержанными. Люди привыкли к тяготам жизни, и показ чувств считался признаком слабости. Однако за внешней суровостью скрывалась глубокая привязанность и преданность друг другу.

Семейные узы для племени Хэрги были священны. Здесь не было места предательству – мужчины никогда не бросали своих жен, не уходили к другим женщинам. Брак считался нерушимым союзом, скрепленным не только перед людьми, но и перед духами предков.

Особую славу воинам союза племен Хэрги принесло их отношение к соплеменникам. На поле боя они были готовы пожертвовать собой ради спасения товарища. Нередко случалось, что опытный воин прикрывал собой молодого бойца, принимая на себя удар врага. Эта самоотверженность и взаимовыручка сделали их имя легендарным среди всего Бохая.

Когда мужчины собирались в поход, женщины провожали их без слёз. Несмотря на то, что каждая понимала – поход может стать последним для её мужа или сына, они не позволяли себе слабости. Считалось, что пролитые слёзы могут привлечь внимание злых духов, которые будут преследовать воинов в бою.

Прощание было простым: короткий разговор, напутствие, обмен взглядами, в которых читалась вся глубина чувств. Женщины помогали воинам собраться, проверяли, всё ли у них есть, но не задерживали – знали, что промедление может быть опасно.

В памяти каждого воина были живы воспоминания о том дне, когда их стойбище подверглось нападению. Многие из них, ещё будучи детьми, участвовали в обороне родного дома. Они видели, как гибли их близкие, как разрушали их жилища, как уводили в плен соплеменников. Эта боль навсегда осталась в их сердцах, и теперь они шли защищать то, что едва не потеряли.

Каждый воин чётко понимал свою миссию – они шли не просто сражаться, а защищать свой род, свои традиции, свой образ жизни. Они шли, чтобы никогда больше не повторился тот страшный день, когда враг ступил на их землю. В их сердцах горел огонь решимости – они не должны допустить повторения той трагедии.

Перед выходом воины собрались вместе. Старейшины произнесли напутственные слова, шаманы провели обряд очищения. Каждый получил амулет, защищающий его в бою. И только после этого, с гордо поднятыми головами, воины отправились в путь, готовые выполнить свой долг перед родом и племенем.

Под копытами тысяч лошадей земля словно ожила и задрожала. Северные племена всегда славились своим искусством верховой езды, и сейчас это мастерство было особенно заметно – всадники двигались слаженно, как единый организм, образуя могучий поток, устремившийся за своим предводителем.

Чикты ехал во главе своего отряда, его верный конь Гирки легко нес седока, словно чувствуя важность предстоящей встречи. Вокруг него сверкали наконечники копий, развевались на ветру яркие плащи воинов, и этот величественный вид напоминал древнюю картину, ожившую в современном мире.