Корсар

Зло нависло над этими людьми и их землями, как черный грязный туман.

Гарет проснулся перед рассветом.

Косира проснулась одновременно с ним, посмотрела на него, хотела что-то сказать и вдруг выбежала из барака. Гарет услышал, что ее вырвало, и вышел вслед за ней.

Она прополоскала рот и спросила:

– Тебе ничего не снилось? Об этих ублюдках?

Гарет кивнул.

– Это был не сон, – сказала она, и в ее словах не было вопроса.

– Да, – подтвердил Гарет.

– Это они… колдуны… наслали его?

– Не знаю, – ответил Гарет и увидел выходившего из другой двери Лабалу. – Если они и хотели нас испугать, зачем было насылать видения упадка?

Он заметил встревоженный вид Лабалы.

– Тебя тоже посетили эти кошмары?

– Да, – сказал Лабала. – Даже больше, потом у меня было видение, после того как я увидел мучительную смерть этих людей. Не думаю, что это было сделано намеренно. Может быть, я просто двигался вместе с духом одного из местных колдунов, знаешь, всегда проще пройти прибой на каноэ при откате большой волны. Я висел над этим островом, видел наших людей спящими, некоторые стонали во сне, видимо, многих мучили кошмары. Потом я оказался в дне пути от города, там не было никаких построек. Я видел лагерь линиятов и двоих Бегунов, говоривших с человеком, поразительно похожим на Бариатина, и еще одним в такой же одежде. Потом я проснулся.

Гарет обдумал услышанное.

– Плохо, – сказал он. – Если предположить, что твой сон соответствует истине, а я не вижу причин, почему он не должен соответствовать, значит, они ведут переговоры с работорговцами.

Их врагами.

– Враг моего врага – мой друг, – напомнила Косира.

Гарет кивнул.

– Может быть, они решили, что смогут откупиться от работорговцев, предоставив нас связанными и готовыми для убоя.

– Полагаю, – сказал Лабала, – мне нужно придумать заклинания, а всем остальным подготовиться к очень скоропалительному прощанию с хозяевами.

– А как насчет сегодняшнего ужина? – спросила Косира.

– Думаю, у нас нет выбора, – сказал Гарет. —Пойдем хорошо вооруженными и будем надеяться, что сможем вырваться, если они задумали что-нибудь скверное.

– А что потом?

– Не знаю, – ответил Гарет. – Придется определить возможность и воспользоваться ею, когда она возникнет.

– Если она возникнет, – поправила его Косира.

Гарет искал Исета, когда увидел оживленно спорящих Кнола Н'б'ри, Фролна и Номиоса. Н'б'ри рисовал камнем на стене барака какие-то чертежи.

Это были разные виды корабля.

– Этим хертианцам будет над чем поломать голову, когда мы уйдем, – заметил Гарет.

– Вот, – усмехнулся Н'б'ри, – именно этого человека нам и не хватало. Я тут задумался о том, как мы занимаемся пиратством и почему нас преследуют неудачи.

– Ты прав, – сказал Гарет. – Я все еще не могу прийти в себя от того, как ловко нас обманули с этими сокровищами. Прежде всего, мы используем не те корабли.

– Он говорит, – объяснил Фролн, – что мы не должны захватывать первые попавшиеся торговые суда или строить похожие на них, только с пушками, как наш старый “Стойкий”. Взгляни на это.

На стене был нарисован длинный, узкий двухмачтовый корабль с острым, как нож, носом. Первым бросалось в глаза парусное оснащение – по два огромных гафельных паруса на каждой мачте плюс треугольные паруса между фок-мачтой и кливером. Над расположенными под углом гафельными парусами были размещены небольшие прямоугольные паруса.

– Столько парусов, что можно легко перевернуться, – заметил Гарет.

– Только не с корпусом такой формы, – возразил Н'б'ри. – Он будет резать волны, а не расталкивать их, как толстозадая торговка. Обрати внимание на наклон мачт – он поможет снять напряжение.

Гарет внимательно осмотрел чертеж.

– На таком можно ходить в крутом бейдевинде, – произнес он наконец.

– Конечно, – подтвердил Н'б'ри.

– Мы сможем показать задницу любому сопровождению, – сказал Номиос, – уйти по ветру, развернуться и наброситься на добычу, как волки.

Он посмотрел на дверь, и Гарет понял, что видит боцман не серые каменные стены, а бескрайний океан и ясное небо.

Влажный воздух застыл, словно в ожидании бури.

Посыльный, прибежавший перед обедом, сообщил, что Бариатин пожелал, чтобы женщина пришла на ужин вместе с офицерами.

– Интересно, почему он передумал? – спросила Косира.

– Скорее всего, – сказал Техиди, – решил, что неплохо было бы украсить ужин кем-нибудь кроме меня.

Косира посмотрела на него и презрительно фыркнула.

– Пойду наточу кинжал.

21

– Нет, Косира, – медленно произнес Гарет. —Можешь, конечно, наточить кинжал, но жаркое им резать не придется. Мы не пойдем на ужин.

Фролн поморщился.

– Это расценят как объявление войны, а мы заперты на этом проклятом острове.

– Лучше так, чем делить силы, – сказал Гарет. – Убить офицеров во время ужина, одновременно атаковать людей на острове – слишком просто.

Он послал за Лабалой.

– Ты говорил, что линияты охотятся за кем-то из нас, но ты не знаешь, за кем именно, верно?

Лабала кивнул.

– Я пытался выяснить при помощи гадания, пока похвастаться нечем.

– Подумайте вот над чем, хотя в том, о чем я скажу, нет никакой магии, – продолжил Гарет. —Сначала Бариатин не желает снизойти до того, чтобы обучить языку какую-то презренную женщину. Потом, всего полсклянки назад, вдруг сообщает, что Косира должна обязательно быть на ужине. Лабала во сне видел, как Бариатин и еще кто-то, в татуировках с головы до ног, разговаривали с линиятами.

Может быть, у меня извращенный ум, но я считаю, что работорговцы предложили хертианцам вот что – отдать им Косиру, а они помогут убить пиратов и больше не будут совершать набеги на города. Бариатин настолько высокомерен, что не может понять, что линияты будут соблюдать договор минуты полторы после того, как получат, что им нужно.

– Не слишком логично, – заметил Н'б'ри.

– Начиная с того, – добавила Косира, – что никто понятия не имеет, почему я понадобилась им, а не, скажем, этому пухленькому колдуну или этому бородатому красавчику.

– Я – не пухленький, – обиделся Лабала. —Просто у меня плотное телосложение.

– Может быть, ты прав, может быть – нет, —сказал Фролн. – Меня это не волнует, но я согласен, что нас будет просто застать врасплох, если мы разделимся. Я присоединяюсь к вам, Гарет, и уверен, так же поступят мои люди. Что будем делать?

– Собираться, – сказал Гарет. – Только старайтесь делать это незаметно. Готовность к походу через два часа. А сейчас мне нужны десять хороших пловцов.

Техиди облегченно вздохнул.

– Наконец-то, – сказал он. – Все это время на меня словно давили стены.

– Ага, – воскликнул Н'б'ри. – Уже не терпится вернуться в джунгли?

– Именно, – сказал Техиди. – Причем немедленно.

Он топнул ногой, как ребенок. Все улыбнулись и стали готовиться к походу.

Гарет с пловцами ждал, спрятавшись в бараке, когда пираты будут готовы выступить. Четыре пушки оставались на позициях – Гарет надеялся, что жители Херти, которые, конечно, могли видеть орудия у работорговцев, до сих пор не понимали, для чего предназначены эти бронзовые трубки.

Исет доложил о готовности.

– Атакуем прямо по дамбе при поддержке двух орудий, захватываем плацдарм, а потом…

– Нет, – перебил его Гарет. – Я считаю, если Бариатин предал нас, у него должны быть солдаты, возможно, даже линияты, которые только и ждут, что мы поступим предсказуемо. Именно поэтому мне понадобились пловцы. Мы поступим иначе, но когда они догадаются о моих намерениях, начнется стрельба, так что будьте в готовности.

Он рассказал офицерам о своем плане, потом махнул рукой пловцам:

– Пошли купаться.

Гарет разделся догола, оставив только нож в ножнах на ремне. Остальные последовали его примеру.

Он сделал глубокий вдох и, выбежав из барака, бросился в воду. Он поплыл, огибая островок, к плавучему мосту.

Подплыв к мосту, он забрался на него.

Его заметил какой-то человек с маленькой тележкой. Он испуганно закричал, и тут из воды вылезли остальные пловцы. Человек побежал, перевернув тележку, из которой во все стороны полетели бананы.

– Четыре человека – на берег, к деревьям, —приказал Гарет. – Срубите четыре молодых дерева и сделайте из них шесты. Остальные – не теряйте времени и рубите канаты, которыми связаны плоты.

Пираты принялись за работу, и тут раздались боевые кличи солдат Херти, устремившихся к невидимой для Гарета, ведущей к баракам с пиратами дамбе.

Гарету показалось, что он увидел каски линиятов на фланге, правда он не был уверен.

Грохнула одна из стационарных пушек пиратов, и ядро пронзило строй хертианских солдат. Атака захлебнулась, и Гарет понял, что его надежды оправдываются. Судя по поведению солдат, по плотному строю, в котором они наступали, хертианцы не были знакомы с артиллерией, не были обучены тактике боевых действий с ее применением.

Залп шрапнелью скосил еще одну шеренгу солдат, и тут Гарет увидел, как из-за пирамиды выкатывают короткоствольную пушку линиятов и носильщики подносят порох и ядра.

– Капитан, мы готовы, – доложил один из пловцов, когда им удалось освободить три плота. Пираты налегли на шесты, и плоты медленно поплыли к острову.

Они обогнули остров как раз в тот момент, когда первая волна хертианцев ворвалась на дамбу. Громыхнули обе пушки, и на дамбе никого не осталось.

Выстрелила пушка линиятов, ядро запрыгало по воде к острову, не причинив никому вреда.

Два мобильных орудия как раз брали на прицел пушку линиятов, когда раздался выстрел еще из одного невидимого орудия. Ядро попало в ближнюю пушку пиратов. Пушка крутанулась на месте и упала в озеро, туда же попадали сраженные осколками ядра пираты.

Залпом выстрелили оба мобильных орудия. Ядра попали в склад пороха за пушкой линиятов, и в воздух взметнулся столб черного дыма.

Хертианцы предприняли еще одну атаку, и на этот раз пираты подпустили их на расстояние выстрела из мушкета.

К тому времени плоты подошли к острову, и Гарет приказал садиться на них и втаскивать орудия.

– Быстрее, быстрее! Мы уходим!

Прогремел выстрел из пушки работорговцев. Ядро попало прямо в группу солдат, и брызги крови разлетелись на несколько ярдов вокруг.

Пираты ответили огнем, и линияты поспешили спрятать пушку за пирамидой.

Комендор навел пушку на низкое квадратное здание рядом с пирамидой. Судя по крикам, достаточное количество шрапнели отрикошетило от стены и попало в спрятавшихся линиятов.

Пираты погрузили три оставшиеся пушки на плоты, сели на них сами и, обливаясь потом под жарким солнцем, налегли на шесты. Плоты отправились в обратный путь.

Хертианцы и линияты поняли замысел Гарета и побежали по берегу озера к месту высадки, а пушка работорговцев была выкачена из-за пирамиды и открыла огонь по плотам.

Теперь стали очевидными результаты огня снайперов Гарета – оставшиеся в живых после марша наводчики линиятов никак не могли попасть по движущейся цели.

– Проклятье, проклятье, – услышал он бормотание Техиди, суетившегося у орудий. – Где, скажите на милость, мы возьмем порох?

Плоты ткнулись в берег. Исет и его офицеры отдали приказы солдатам, причем Исет спокойно поглаживал усы, словно находился на учениях. Когда хертианцы приблизились, корсары бросились в контратаку.

Они клином вонзились в разношерстную толпу. Гремели пистолеты и мушкеты, кричали в агонии люди, лязгали сабли, ножи вонзались в живую плоть.

Стало очевидным, что хертианцы уже многие годы не воевали с серьезным противником. В одном месте группа солдат храбро сражалась и стояла насмерть, а в другом с полсотни хертианцев в страхе пустились наутек, когда их атаковали всего десять пиратов.

В бою участвовали линияты. Они, как всегда, сражались храбро, метко стреляли, быстро перезаряжали, но их было не больше сотни.

– Не преследовать! – закричал Гарет. – Отступить и построиться!

Пираты неохотно отступили, и тут по безоблачному небу прокатился раскат грома.

Потом раздалось оглушительное рычание, но никакого зверя не было видно.

Первая шеренга корсаров, казалось, сошла с ума. Пираты бросали оружие на землю, рвали на себе одежду и набрасывались на товарищей, пытаясь разорвать их когтями и зубами, словно дикие кошки.

Раздался демонический хохот, и перед строем хертианцев появился Бариатин. Говорил он, но голос его словно доносился с небес:

– Итак, грязные захватчики, против моей магии вы бессильны. Пусть ваши колдуны попытаются спасти этих людей, которые рвут зубами своих товарищей, а потом извиваются на земле, словно их кишки превратились в змей, разрывающих их изнутри.

И действительно, многие пираты попадали на землю, пытаясь разодрать собственные животы, и умерли в муках.

Снова раздался хохот.

– Хорошо, – тихо произнес Лабала и вышел вперед. – Боги и дух Дафлемера, не оставьте меня.

Он снял цепочку с шеи, на которой, как заметил Гарет, висел акулий зуб.

Лабала выкрикнул какие-то слова, Гарет не понял их значения, почувствовал только, что от них заболели уши.

Настала очередь хертианцев забиться в муках, когда кто-то невидимый атаковал их, заливая землю кровью. Один солдат бросился к корсарам, но не успел сделать и нескольких шагов, как что-то схватило его, как белая акула хватает добычу, и разорвало пополам.

Потом акулы, если Лабала вызвал акул, исчезли так же внезапно, как и появились, оставив на песке дюжину растерзанных тел.

– А у тебя есть сила, толстяк, – сказал Бариатин. – Но я разрушил твои чары. Сейчас ты увидишь мое создание, которое питается лишь кровью чародеев. Ваша смерть неминуема, мой демон не исчезнет, пока не насытится кровью.

Бариатин замахал руками, и Гарет ощутил запах бойни и тлена, запах горящих тел.

Колдун начал причитать, вернее заворчал что-то хрипло, вызывая своего демона.

Воздух закружился между двумя словно застывшими в параличе армиями.

Появилось нечто похожее на облако, но более плотное, цвета экскрементов, гнили и тухлятины. Это нечто завизжало, радуясь своему рождению.

За спиной Гарета раздался выстрел.

Причитания Бариатина резко смолкли, хотя рот оставался открытым. Из него ручьем хлынула кровь. Колдун сделал два шага вперед, поднял руки к горлу, но кровь потекла еще сильнее.

Он пошатнулся и упал.

Ужасное видение между армиями исчезло.

Косира вышла вперед, сжимая обеими руками пистолет.

– Иногда, – сказала она дрожащим голосом, – свинец оказывается сильнее магии.

В рядах хертианцев воцарился хаос. Солдаты в панике разбегались, натыкаясь на своих товарищей, сбивая их с ног.

Только линияты остались на месте.

– Просыпайтесь, жалкие ублюдки, – закричал Исет. – Огонь по работорговцам!

Сначала раздались одиночные выстрелы, потом последовал залп, и линияты в беспорядке отступили.

– Я знаю, – сказал Лабала, – что ты не позволишь мне жениться на ней, но я готов стать ее вечным рабом за то, что она спасла меня.

– Перестань, – сказала Косира. – Все мужчины застыли, засунув пальцы в задницы; кто-то должен был хоть что-нибудь сделать.

Они уже вышли из Херти и шагали между заросших пирамид и заброшенных ферм.

– Да, – задумчиво произнес Том Техиди. —Полагаю, самое ужасное на Каши мы уже видели, теперь даже преследование линиятов не пугает меня. – Он поморщился и добавил: —Я надеюсь, что самое страшное уже миновало.

22

Прошел еще месяц, джунгли остались позади, и они вышли на заросшую травами равнину, на которой иногда встречались небольшие рощи, ручьи и озера.

В живых осталось меньше трехсот корсаров. Оба хирурга были убиты в Херти, поэтому раненые либо выживали, благодаря колдовству и лекарственным травам, которые могли предложить Лабала и два его помощника, либо умирали, были похоронены, и по могиле проходила колонна, чтобы ее не смогли обнаружить все еще не прекратившие преследования линияты.

Дважды Гарет устраивал хитроумные засады, но работорговцы, каким-то образом почувствовав опасность, обходили засаду стороной. По крайней мере, шедшим в арьергарде снайперам удавалось иногда подстрелить пару врагов или подстеречь разведчика. Тем не менее линияты превосходили их по численности больше чем вдвое.

Перед выходом им встретилось с полдюжины безжизненных городов. В одном из них они укрылись от бури, но кошмары, посетившие всех ночью, были настолько ужасны, что они предпочли продолжить путь под проливным дождем и больше не рисковали заходить в города. Гарет часто задумывался, кем были разрушены эти города, в которых явно присутствовали следы битв и пожаров. Солдатами Херти или линиятами?

Они поднимались выше и выше, все время держа путь на восток, все время надеясь уйти от погони и повернуть к берегу. Они видели поселки, видели даже жителей, которые в панике убегали, схватив то, что можно было унести.

– В этих краях, – пояснил Дихр, – белый человек может быть только работорговцем.

Гарет приказал не заходить в поселки, но пираты были пиратами, и четверо из них тайком покинули лагерь ночью и отправились, по словам их друзей, на поиски женщин и выпивки, чтобы заплатить за них либо золотом, либо острой сталью.

После полуночи часовые услышали доносившиеся из поселка страшные крики. На рассвете Гарет выслал на поиски идиотов хорошо вооруженный отряд.

Они нашли только лужи крови, причем крови в них было больше, чем могло содержаться в теле человека. Четверо пиратов исчезли бесследно, и колонна пошла дальше по степи.

Стояла жаркая погода, но не такая влажная, как в низине. Почти каждый день шел дождь, теплый и приятный.

Одежда истрепалась, матросские ботинки, у кого они оставались, были давно переделаны в сандалии. С пищей проблем не было – в степи в изобилии водилась дичь.

Не хватало только пороха. Лучшие стрелки стали охотниками и хвастались тем, что могли убить любое животное одним выстрелом.

Однажды разведчики сообщили, что нашли идеальное место для лагеря рядом с родником, потом доложили, что вода сернистая, вонючая и ядовитая.

Косира с тоской в голосе заметила, что знатные саросианские дамы платили большие деньги за отдых у сернистых источников, и предложила остановиться хотя бы на день.

Гарет скептически посмотрел на нее, и Косира мгновенно рассмеялась, чего не делала уже давно. Потом подошли Техиди и Лабала с просьбой остановиться на несколько часов, чтобы добыть немного серы, правда, не сказали ни слова, зачем она им понадобилась.

Гарет разрешил, чтобы пираты и солдаты получили возможность привести в порядок одежду и немного отдохнуть от бесконечного марша. Вернулся отряд с брикетами серы, завернутыми в листья. Каждый должен был положить по такому брикету в заплечный мешок.

– Для магии, – прошипел Техиди в ответ на недоуменные взгляды. Лабала кивнул, и корсары предпочли не задавать лишних вопросов.

Гарет, когда колонна двинулась в путь, понюхал волосы Косиры. От них пахло серой. Она ласково улыбнулась и сказала, что любая знатная дама всегда найдет возможность сделать то, что хочет, несмотря на намерения мужчин.

Вне зависимости от того, было событие хорошим или плохим, все задавали совершенно бессмысленный вопрос: “Что еще придумает Техиди?” Гарет чувствовал, что боевой дух соответствует ситуации, но не слишком высок. Особенно истощало дух солдат преследование линиятов, грозивших нападением в любую минуту. Была нужна победа или, по крайней мере, смена обстановки. Необходимо уйти с этих унылых равнин, которые были пустыней, пусть и с источниками воды.

Лабала изготовил маленькие амулеты, раздал их разведчикам и велел время от времени проверять, не станут ли они теплыми.

Еще через день они стали лагерем у маленькой речки. Разведчики загнали в сети небольшое стадо антилоп и убили животных ножами, не истратив ни одного заряда.

Никто не доложил о возникших проблемах, и Гарет решил отдохнуть в тени дерева. Косира легла рядом и положила голову ему на грудь. Он поставил рядом с собой кружку с водой и наслаждался аппетитным запахом жарившейся на костре антилопы.

– Все слишком хорошо, – сказала Косира, и через мгновение встревоженный крик часового подтвердил ее подозрения.

Гарет заметил какое-то движение далеко в степи. Воздух был неподвижным, а трава колыхалась, словно по ней ползло какое-то невидимое существо, причем немыслимо длинное.

Никто не увидел, кто оставлял такой след, тем не менее Гарет приказал всем быть в боевой готовности.

Доложили еще о двух подобных следах. Впрочем, они обогнули лагерь и исчезли.

Гарет велел ночному караулу быть начеку, впрочем, часовые явно в таких напоминаниях не нуждались. Наступала ночь, и все в лагере были настороженными и нервными.

Никто не слышал сигналов тревоги, но утренний караул, пришедший сменить ночной, обнаружил бесследное исчезновение одного человека.

Он пошли дальше и снова увидели следы этих тварей, которые явно следили за ними. Лабала попытался определить, кем они были, но неудачно.

На следующую ночь исчезли двое часовых.

Гарет подумал, что можно предпринять. Он предполагал, что врагом был не человек или демон, но какое-то создание из плоти. У него мурашки побежали по коже, когда он понял, что предстоит предпринять. Он должен был сделать это сам, не мог об этом просить, тем более приказывать.

Он выбрал удобное место для лагеря – на небольшом холме. Одну пушку он приказал зарядить и навести на определенное место, ярдах в двадцати, рядом с двумя огромными камнями. Потом он посоветовался с Лабалой.

Когда стемнело, часовые сообщили, что “волны” приближаются к лагерю.

Часовые сидели на деревьях, совсем рядом с основным, находившимся в полной готовности отрядом.

– Какой же ты дурак, – набросилась на Гарета Косира.

– Возможно, – согласился Гарет, – но еще я – капитан.

– Значит, ты должен отправиться туда и предложить свою задницу в качестве наживки? Почему ты не предложил сделать это добровольцам? Не отвечай, я знаю ответ. Потому, что ты капитан. Я уже начинаю понимать это. Хорошо, поцелуй меня и постарайся не исчезнуть бесследно.

– Определенно постараюсь.

Гарет вооружился двумя пистолетами, саблей и мушкетом. Он спустился с холма к комендорам. Один конец веревки он передал Техиди, который был главным наводчиком, а другой привязал к запястью.

– Надеюсь, ты удобно устроился, – произнес Гарет пересохшими губами.

– Конечно, – ответил Том, явно хотел пошутить, но не смог.

Гарет спустился к камням и стал ждать.

Надвигалась ночь, стало совсем темно, особенно когда прикрыли костры на холме, и минуты тянулись как часы.

Он был настороженным, насколько могли сделать его таким страх и заклинание Лабалы.

Мучительно тянулось время, на фоне луны стремительно неслись облака. Дважды он вздрагивал, но через мгновение понимал, что испугала его то ли мышь, то ли какое-то другое безобидное ночное животное.

Вдруг у него вспотели ладони – он почувствовал рядом нечто огромное и опасное. Он облизал губы, понимая, что существо приближается к нему.

“Достаточно близко”, – подсказал Гарету страх, и он бросился к камням и дернул веревку.

Буквально через мгновение прогремел выстрел из пушки, засвистела отскакивающая от камней шрапнель, и раздался жуткий рев.

Это было даже не ревом, а пронзительным взыванием к богам в агонии. Гарет заставил себя подняться на колени, разглядел нечто похожее на гигантскую змею над головой и едва успел спрятаться за камни, когда существо, извиваясь, рухнуло на землю. Тело змеи, если, конечно, это была змея, оказалось толще туловища человека.

Он прижал к плечу приклад мушкета, выстрелил в извивавшееся тело, отбросил мушкет и на карачках побежал под защиту пушки.

Пушка уже была заряжена. Техиди поднес спичку к запальному отверстию и выпустил еще один заряд в ночную темноту.

Жуткий рев сменился звуком, похожим на хрип гигантской рыбы, пойманной багром за жабры; зашелестела трава, словно чудовище забилось в агонии.

Гарет посмотрел на свои трясущиеся руки, прошел к центру лагеря и приказал развести огонь.

К нему подошла Косира и, не говоря ни слова, обняла и крепко поцеловала.

В этот момент Гарет пожалел, что, в отличие от других людей, не может найти успокоение в спиртном, потом сообразил, что успокоение это – мнимое.

Он попытался заснуть, но скоро проснулся от кошмара, который не хотел вспоминать. Он сидел рядом с Косирой, которая старательно притворялась спящей весь остаток ночи.

На рассвете все увидели, что трава рядом с местом засады Гарета примята, а земля изрыта. Все было забрызгано какой-то желтоватой отвратительной слизью, и от камней в степь уходил широкий след.

Никто не вызвался пройти по следу и узнать, что находится в его конце.

Колонна двинулась дальше, и после этого ночного происшествия никого не мучили кошмары.