Контент с привкусом любви

Мне показалось или я отдаленно услышала женский голос у него на заднем плане?

Я никогда не была так смущена тем, что происходит во время одного из моих стримов. Было множество инцидентов, от случайного обрывания ожерелья до моего собственного неуклюжего падения со стула или удара коленом о каркас кровати. Но что только что произошло? В то же время меня бесит, что Арчи ведёт себя как ребёнок, прекрасно зная, как Марк любит доставать его. Я в ярости от того, что, видя, как всё это разворачивается на его экране, и слыша свой собственный голос, вероятно, через его собственный телефон, он не останавливается и продолжает кричать на меня. И в то же время мне хочется плакать, потому что двое парней, которых я люблю, похоже, никогда не могут поладить.

Арчи против Марка, Марк против Арчи, но я говорю им обоим: если они не смогут сосуществовать, я буду против них обоих.

Может, мне стоит перевестись в университет Арчи, и всё сразу встанет на свои места? Потому что с каждым днём ситуация, кажется, становится всё хуже. Арчи звонит всё реже, всё чаще огрызается на меня, а иногда и вовсе игнорирует мои звонки. Он всегда говорит, что слишком много учится; колледж ИнтеллиТек в Гранд-Джанкшн один из крупнейших в Колорадо и предлагает отличную стоматологическую программу. И я знаю, как тяжело быть студентом медицинского факультета. Но всё же, несмотря ни на что, меня охватывает небольшая паника за наши отношения. Я уже давно не чувствую той самой связи, которая казалась была у нас, когда мы учились в школе.

– Извините за это, ребята… – Я выдыхаю, возвращаясь к трансляции, стараясь собрать остатки самообладания. – Думаю, на сегодня всё?

Это звучит как вопрос, потому что обычно мои стримы могут длиться часами, но звонок Арчи полностью выбил меня из колеи, испортив настроение. Мне отчаянно хочется позвонить ему и успокоить, что я всегда и делаю. Я бы сказала ему, что люблю его и как сильно скучаю по нему, попросила бы его не обращать внимания на Марка и его идиотское поведение. Потом я планирую поездку, еду в душном автобусе пять часов и девять минут, чтобы увидеть его, просто заняться сексом, а утром просыпаюсь с сообщением о том, как здорово, что я приехала, и как сильно он скучал по мне, но ему нужно учиться. Даже если это воскресенье.

Являются ли мои отношения по-прежнему такими, какими я пытаюсь их видеть? Я не знаю.До ссор я в целом счастлива и живу своей обычной жизнью, но когда мы ругаемся, я позволяю непрошеным мыслям завладеть мной.

Люблю ли я его на самом деле или это просто привычка?

Заметив сообщения, в которых меня просят не расстраиваться и разобраться во всём, я улыбаюсь, чувствуя прилив нежности к моим подписчикам.

– Да, ребята, мне действительно нужно пойти и разобраться во всём. – Я посылаю воздушный поцелуй в камеру. – Обнимаю всех и спасибо, что были со мной! – Я смеюсь, когда в сети появляется комментарий: "Только не надирай Марку задницу, он слишком милый". – Я подумаю об этом. Всем пока!

Как только я нажимаю на кнопку "завершить и сохранить эфир", Марк врывается обратно в комнату, как торнадо, только что пережившее землетрясение. Но, увидев удручённое выражение моего лица, его озорная улыбка мгновенно исчезает. Он молниеносно пересекает комнату, перепрыгивает через мою кровать, как какой-нибудь герой боевика, обхватывает моё лицо ладонями и смотрит на меня. Его голубые глаза с беспокойством изучают моё лицо, и я чувствую, как по моей щеке скатывается слеза.

– Чёрт возьми, мандаринка, – ругается он, – какой-то придурок тебе что-то сказал? Что произошло, пока меня не было?

Я отталкиваю его руки, отступаю на шаг и качаю головой.

– Да, какой-то придурок всегда пытается сделать мою жизнь хуже! – вырывается у меня, и мой голос срывается на крик. – Какого чёрта, Марк? Почему ты продолжаешь это делать с Арчи? Ты прекрасно знаешь, что он сходит с ума, когда ты называешь его этим нелепым прозвищем. Мы и так ходим по тонкому льду из-за этих дурацких отношений на расстоянии, но я люблю его, и я люблю тебя тоже. Почему ты не можешь просто порадоваться за меня?

Марк так сильно сжимает челюсти, что я почти слышу, как скрипят его зубы. Его руки опускаются по бокам, он больше не тот беззаботный, весёлый парень, которого я знала, и даже его прежний озабоченный вид исчезает. Гнев. Ярость. Зол ли он на меня? Серьёзно? Из-за чего? И прежде чем я успеваю обрушить на него новый поток проклятий и вопросов, он выдыхает, поворачивается и направляется к двери, на ходу натягивая толстовку.

Он останавливается, бросая через плечо:

– Потому что он действительно недостаточно хорош для тебя, Элоиза.

Я вскидываю руки, разозлившись ещё больше, пытаясь догнать его.

– Недостаточно хорош? Серьёзно, Марк? Ты мне не старший брат! – кричу я.

Марк замирает, его плечи напрягаются, когда он смотрит на дверь перед собой. Это такая чертовски драматичная сцена; я даже с Арчи так не ругаюсь, как периодически с этим несносным парнем.

– Ты права, я тебе не брат, – и с этими странными словами он рывком распахивает дверь моей комнаты и выскакивает в коридор, хлопнув ею с такой силой, что потолок чуть не обваливается.

Я смотрю на дверь, даже не зная, чего я жду. Я знаю, что Марк не вернётся и не извинится за своё поведение. Вместо этого он, скорее всего, отправится в какой-нибудь бар на кампусе, подцепит какую-нибудь цыпочку, а утром ввалится в мою комнату с таким убийственным дыханием, будто он выпил целый ликёроводочный завод. И, конечно, он поведёт себя, как обычно, надоедливо и несносно.

Выдохнув, я запираю дверь, просто чтобы убедиться, что на этот раз мой лучший друг не вернётся. Нам нужно подержаться друг от друга на некотором расстоянии. Поведение Марка становится невыносимым с каждой моей новой поездкой к Арчи. Он говорит, что он мне не брат, но ведёт себя как самый назойливый старший брат, которого только можно вообразить. Достав свой телефон из чехла, я плюхаюсь на кровать и звоню человеку, о котором мне действительно нужно беспокоиться прямо сейчас, если я хочу сохранить свои отношения.

Хочу ведь, правда?

Глава 3

Элоиза

Я едва могла дышать, и это было не потому, что мой последний TikTok взорвал интернет. Просто Колорадо решил устроить мне личный ад на Земле, играя с погодой в какие-то ролевые игры "горячо-холодно". Пот струился по вискам, пока я пробиралась к общежитию Арчи. Раскалённый асфальт, который еще вчера был влажным и сырым от проливных дождей, сейчас, казалось, вот-вот прожжёт мои босоножки на платформе от Steve Madden, оставив от них только дымящиеся воспоминания.

Бросив быстрый взгляд на телефон, я отметила, что успела как раз к возвращению Арчи. Всего два дня назад, когда мы "уладили"очередной кризис по видеосвязи, он в который раз убедил меня приехать. Мол, мне же проще, у меня же "не так много предметов", а учиться на факультете журналистики и медиаисследований – это, видите ли, пустяк. Я ненавидела, как он обесценивал мою загруженность, перетягивая чёртово одеяло на себя так, что я иногда и сама начинала сомневаться. А потом очухивалась от этого транса, сидя над учебниками и ноутбуком в пять утра, чувствуя себя героиней какого-то инди-фильма про вечного студента.

Присев на скамейку у входа в общежитие Арчи, я заметила несколько взглядов. Вероятно, люди узнавали меня из социальных сетей, но все еще не могли достаточно поверить, что это, действительно, я. Странно быть популярной в интернете, но никогда не привлекать внимания вне его. То ли жители Колорадо так сильно уважают личное пространство, то ли я интересна всем только как Элла Джи в брендовых шмотках, вертящая задницей под Билли Айлиш, а не как Элоиза, которая сейчас сидела в очках, с растрёпанным пучком на голове (ставшим ещё более неряшливым после долгой дороги) и в цветастом платье, которое Марк в шутку называл "платьем доярки"за рукава-колокола и узорчатые рисунки. Оно было почти до пят, но, честно говоря, мне было наплевать, я обожала свои летние платья и сарафаны.

Мой телефон зазвонил. Я надеялась увидеть имя своего парня, но вместо него звонила мама. Оглядевшись и не обнаружив Арчи, я решила ответить. Этот парень всегда опаздывал, как на свидание, так и на собственную казнь.

– Привет, мам, – ответила я, откидываясь на деревянную спинку скамейки, которая, казалось, ещё помнила поколения влюблённых парочек времен молодсти моих родителей. – Как дела?

Шум на другом конце провода говорил мне, что она где-то на лесопосадке. Отдалённо работающая техника, спиливающая деревья, и крики мужских голосов подтверждали это. Моя семья владела ранчо в трех часах езды от Гранд-Джанкшена.

– У нас всё хорошо, – сказала она. Голос звучал ласково и немного устало, отчего мне стало не по себе. Я поехала на выходные к Арчи вместо того, чтобы поехать домой и помочь по хозяйству. – Просто хотела услышать твой голос, всё в порядке? Я видела эфир, и мне жаль, что Арчи себя так повёл, у вас двоих всё наладилось?

– Эмм… – единственное, что мне не нравилось в моей работе, так это то, что родители были частыми зрителями моих эфиров. – Я как раз в Гранд-Джанкшене, приехала на выходные к Арчи. Всё в порядке, эти двое просто как обычно не ладят.

Мама хихикнула.

– Честное слово, Марк когда-нибудь и правда доведёт Арчи, – смеясь, сказала она, и от этого звука моя собственная улыбка появилась на лице. – Как тебе удаётся держать их в узде столько лет, я не понимаю.

– Годы тренировок, мам, – пошутила я, а затем решила переключиться на другую тему. Мне не хотелось обсуждать свою личную жизнь с женщиной, которая считала, что Арчи мне не подходит и была безумно влюблена в моего лучшего друга. – Как Клара? Она уже вернулась из Лос-Анджелеса?

Моя младшая сестра несколько дней назад уехала с друзьями и их родителями в Лос-Анджелес на экскурсию, организованную Актёрской академией, которой Клара грезила, кажется, всю свою сознательную жизнь, и должна была вот-вот вернуться. Я уже видела её посты в Инстаграме и прослушала множество аудиосообщений, состоявших исключительно из восторженных визгов и криков. Было бы преуменьшением сказать, что ей понравилось. Клара была в восторге от всего и, вероятно, уже начала отсчитывать секунды до того, как сможет наконец-то пройти и сдать последний этап поступления. Всё было строго, и два первых этапа она прошла безупречно. Глупо было бы сомневаться, что она не поступит в академию, я была уверена, что моя талантливая сестрёнка сразит их наповал и получит своё заветное место.

Не успела я узнать у мамы про Клару, как послышались шаги, и знакомый голос проговорил:

– Привет, детка.

Я подняла глаза и увидела Арчи, который, как обычно, стоял с такой идеальной стрижкой, будто у него был свой собственный агент, и в рубашке поло от Ральфа Лорена, которая сидела на нём как вторая, не менее идеальная кожа. Он выглядел так, словно только что сошел с рекламного щита Abercrombie &Fitch или, может быть, с особенно привлекательного каталога J.Crew. Единственная проблема? Рядом с ним стоял небольшой чемодан, до жути похожий на тот, что я оставила у него давным-давно.

Я попыталась улыбнуться, но, уверена, получилось нечто среднее между гримасой и тем выражением лица, которое я делаю, когда кто-нибудь предлагает на ужин капусту.

– Арчи, – сказала я, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри уже назревал ураган пятой категории, готовый прорваться сквозь всё вокруг, как канзасский торнадо под воздействием кофеина. – Что случилось? Ты наконец решил присоединиться ко мне на ранчо?

– Не-а. – Он покачал головой, и его обычно тёплые карие глаза внезапно стали… наполняться болью? Я понятия не имела, что происходит. Он даже не наклонился для поцелуя и не потрудился пригласить меня войти.

Какого чёрта он хотел, чтобы я была здесь?

– Скажи мне, что это шутка, – выпалила я, медленно осознавая, что происходит, подпитываемая его странной отстранённостью и этим чемоданом, несомненно, набитым вещами, которые я хранила в его шкафу. Мой парень просто стоял и молчал. – Ты что, издеваешься надо мной?

– Ладно, Элоиза, – вздохнул Арчи, пытаясь взять ситуацию под контроль, – давай не будем устраивать сцен. Мы можем поговорить…

– Поговорить? – Я выпрямилась, совершенно забыв о своей маме, которая, судя по звукам, теперь активно кричала на заднем плане. – Рассказать о том, как ты заставил меня ехать пять чёртовых часов, как будто я участница "Холостяка", только для того, чтобы порвать со мной? Какого. Мать. Твою. Хрена?!

– Элоиза, ты же знаешь, я терпеть не могу разговаривать по телефону, и я хотел поговорить с глазу на глаз, но из-за учёбы я просто не смог приехать сам. – В его руке зажужжал телефон, и я мельком увидела Шелли с чёртовым эмодзи в виде сердечка рядом с её именем. Я знала только одну Шелли, и это была его напарница по лабораторной. – Ха, – невесело усмехнулась я, когда он сбросил звонок на голосовую почту. – Шелли, да?

Так вот чей голос был у него тогда?

Отличная лабораторная работа с привкусом предательства.

– Я не хотел, чтобы всё так получилось, – сказал он, и в его голосе прозвучала какая-то странная форма жалости к себе. – Боже, Эллс, я серьёзно… Я… мы с Шел этого не планировали. Она была рядом последние два года… и, в общем, это просто случилось. Я… чёрт возьми, я запутался, понимаешь? Я люблю тебя, но, чёрт возьми, мы отдалились друг от друга, малышка…

Я ущипнула себя за переносицу, истерически смеясь, запрокидывая голову к небу. Это была шутка, да? Я что, была героиней какого-то до смешного банального любовного романа, и мой автор решил не заморачиваться по поводу любовной линии и просто разыграть дешёвую сцену, чтобы убрать помеху в виде дерьмового парня?

Эй, идиотка, перестань драматизировать!

Когда ни один всезнающий писатель не откликнулся на мою внутреннюю мольбу, я выдохнула, наконец-то признав, что я не героиня какой-нибудь мелодрамы. Я открыла глаза и снова уставилась на идиота напротив меня, на лице которого теперь было выражение притворного раскаяния, достойное Оскара.

– Так ты не отрицаешь моих подозрений? Ты и Шелли? Та самая Шелли, которая всегда восхищалась тем, как "идеально"мы с тобой смотримся вместе? Это, типа, полный бардак, Арч… – Я фыркнула, чувствуя тот же прилив гнева, который возникает, когда забываешь все свои пароли от социальных сетей разом. – Сначала ты устроил истерику, пока я работала, прямо в моей чёртовой трансляции, прекрасно зная, что там куча людей, а теперь тащишь меня сюда, чтобы "поговорить"? Поговорить о том, что ты не смог удержать свой член в штанах, несмотря на то, что мы были, ну, знаешь, сексуально активны? Ты вообще в своём уме? Мы были вместе со старшей школы…

– И именно поэтому я хотел поговорить с тобой лично. Боже мой, Элоиза, почему ты так драматизируешь?

Он считал, что я, чёрт возьми, драматизирую? Какой же мудак. Моя рука инстинктивно сжалась в кулак. Я видела только его недовольное лицо, которое оглядывалось по сторонам и смотрело на скопившихся зрителей вокруг нас, будто мы были актёрами на Бродвее, а они – восторженной публикой. Кто-то достал телефон, но я не придала этому значения. Вся накопившаяся за эти месяцы несправедливость, недооценка и, что уж там, тупая обида вырвались наружу. С криком, который, казалось, услышал весь Гранд-Джанкшен, я замахнулась.

Целью был Арчи.

Удар пришёлся не совсем так, как планировалось. Возможно, помешал гнев, возможно, сказались долгие часы над учебниками, но вместо того, чтобы попасть в его наглую физиономию, я каким-то непостижимым образом врезалась кулаком в… ближайшую деревянную скамейку, на которой только что сидела.

Раздался странный, хрустящий звук. Не громкий, но совершенно отчётливый. Боль пришла не сразу, а как-то постепенно, нарастающей волной, начиная с мизинца, словно кто-то решил проверить прочность моего скелета. Я посмотрела на свою руку. Мой мизинец, кажется, решил жить своей собственной, совершенно отдельной жизнью, изящно изогнувшись под совершенно неестественным углом.

Блондинка, проходящая мимо, выпучила глаза, будто увидела призрака. Арчи, который только что пытался отскочить, теперь застыл с открытым ртом, глядя на мой палец.

– Ой, – только и смогла выдохнуть я, а потом, когда боль окончательно накрыла, добавила: – Ну вот, придурок, это ты во всём виноват. Из-за тебя я теперь не смогу печатать посты о том, какой ты кретин. – И, решив, что я какой-то боец кунг-фу из старых фильмов про Джеки Чана, я замахнулась здоровой рукой и влепила звонкую пощёчину Арчи, которой он совсем не ожидал. Моя ладонь тут же отпечаталась на его лице, мгновенно оставив ярко-красный след.

– Твою мать! – закричал он, хватаясь за щеку. – Какого чёрта, Элли!

– Пошёл ты, Арчибальд!

– Это не моё имя!

Я схватилась за палец, чувствуя, как подступает тошнота. Моя мама на фоне всё ещё кричала и я быстро сбросила звонок. Потом перезвоню. Арчи выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание от шока. А я? А я стояла с вывихнутым, а может, и сломанным мизинцем, в "платье доярки", и понимала, что это, пожалуй, самое неловкое расставание в истории Колорадо.

Что ж, по крайней мере, теперь у меня есть отличный контент для следующего эфира. И, возможно, история о том, как я буквально сломала себя из-за бывшего.

– Хэштег "мудак"Арчи, катись к чертям, – я пнула свой чемодан, развернулась и, вскинув руку, продемонстрировала средний палец своему уже бывшему парню и всем зевакам, как героиня блокбастера, уходящая в закат. – Я постараюсь, чтобы Марк сделал твою жизнь невыносимой.

– Не ты одна в этом виновата! – кричал мудак мне в спину. – Ещё скажи, что ты не трахалась со своим "лучшим другом", который, вероятно, был в тебе чаще, чем ты мне звонила?

Я замерла. Затем медленно повернулась к нему лицом. Как я могла быть такой слепой, не замечая, что мной откровенно пользовались? Мой гнев стал сменяться чем-то похожим на слезы, и я едва сдержалась, чтобы не разреветься, то ли от боли в пальце, то ли от всей этой ситуации, в которой я оказалась.

– Марк был прав, – удалось мне сказать, – ты и правда меня недостоин, жаль, что я не слушала его никогда и слепо любила самого дерьмового человека во всей вселенной. Удачи тебе, Арчи, и я сочувствую Шелли, ты и её недостоин тоже.

Дойдя до парковки, я увидела парня, стоящего около заведённой машины. Чувствуя себя всё ещё смелой, несмотря на пульсирующую руку в целом, я подошла к нему.

– Это твоя машина? – спросила я. Брюнет широко распахнул глаза и быстро кивнул. – Отвезёшь меня в ближайшую больницу? – Ещё один кивок. – Фантастика, поехали.

Итак, с пальцем слава богу все в порядке, за исключением небольшой трещины. Один бывший парень, который строчит мне и просит поговорить, как взрослые люди, один лучший друг, избегающий меня, и новый личный хэштег.

#эллатерминаторджи

Глава 4

Марк

Во рту у меня вкус меди и ни капли раскаяния. Металлический привкус всего лишь напоминание о рассечённой губе, но я едва замечаю его. Долговязый ублюдок, распростёртый на земле, получил для себя лишь пару ударов – жалкое зрелище, если честно. Мой локоть уже взлетел, кулак сжался, готовясь обрушить последний, сокрушительный удар на его ухмыляющуюся рожу. Не собираюсь превращать его в безвозвратного урода, но готов заложить свои винтажные "Джорданы", что его нос теперь напоминает полотно Джексона Поллока.

– Это тебе за Элоизу, мудак! – выплёвываю я, вытирая кровь с подбородка рукавом дорогой толстовки, что только размазывает багровое месиво. – Я же предупреждал, так? Я говорил тебе, что если хоть раз увижу, как эта девушка плачет из-за тебя, я выпотрошу тебя, как паршивую рыбу!

Арчи, вернее, то, что от него осталось, захрипел, пытаясь набрать воздуха после нашего "любезного обмена мнениями". Конечно, это не первое наше родео, но и не обычная дружеская потасовка. Сейчас всё иначе.Моя кровь вскипела, когда я увидел видео в сети, где Элли, моя Элли, даёт ему пощёчину за то, как он её бросил. Пощёчина? Не смешите. Этого недостаточно. Слишком мало. Поэтому я, не теряя ни секунды, запрыгнул в свой внедорожник и понесся прямиком к Арчи. До сих пор не могу поверить, что этот идиот когда-то был моим другом. Ключевое слово – "был". У нас общая история, и если вам кажется, что я был жесток, обрушивая удар за ударом, то вы ошибаетесь. Арчибальд заслужил каждый грёбаный удар, и годы сдерживаемых обид, наконец, вырвались наружу.

– Ты всё ещё влюблён в неё, да? – усмехается он, качая головой. – Всегда был её рыцарем, всегда был не в её лиге, великий Марк Кэллоуэй, которого отшила девчонка.

– Заткнись.

– Держу пари, тебе интересно, какая она на вкус, а? Каково это, Марк, знать, что я был первым?

Я говорил, что последний раз его ударил? Чёрта с два. Все рациональные мысли испаряются. Забыв обо всём, кроме чистой, обжигающей ярости, я бросаюсь вперёд, и моя нога со свистом обрушивается ему прямо в живот. Затем, словно зверь в клетке, наконец-то вырвавшийся на свободу, я набрасываюсь на него, оседлав его грудь, готовый превратить его лицо в кровавую кашу. Но прежде чем я успеваю начать свою работу, несколько сильных рук обхватывают меня, отрывая от смеющегося, захлёбывающегося кровью Арчи. Я извиваюсь, реву, пытаюсь вырваться, но тщетно. Двое моих лучших друзей держат меня мёртвой хваткой, вероятно, спасая от обвинения в убийстве.

– Господи, как она вообще могла встречаться с тобой? – рычу я сорванным голосом. – Что, чёрт возьми, с тобой не так, манипулирующий ублюдок? Она любила тебя, чёрт побери! Клянусь Богом, я превращу твою жизнь в ад!

– Хватит, мать твою! – рычит Нокс мне в ухо, его хватка как тиски. – Мы не для того сюда приехали, чтобы его убивать, Марк. Ты хотел преподать ему урок, и ты это сделал. Поехали обратно в Боулдер, пока не приехала полиция. У тебя и так не лучшие отношения с местными копами.

Хорошо, что поблизости никого не было, и дружки Арчи не осмеливаются вмешиваться в нашу разборку, как и Нокс с Колтоном. Это дело между мной и Арчи.

Я бросаю на него последний испепеляющий взгляд.

– Ты не стоишь и дюйма её души, Арчибальд, – спокойно говорю я, отступая на шаг.

– А ты, приятель? Ты что, чёртов принц на белом коне? – Гнев в его голосе говорит мне, что мы прежде всего соперники.

Я качаю головой.

– Нет, я ей не ровня, но, по крайней мере, я не водил её за нос все эти годы, чтобы доказать что-то мне. И если она захочет, чтобы я был этим грёбаным принцем, то я им буду.

– Тебе нравятся мои объедки?

– Хватит! – Нокс хватает меня за плечо, когда я снова пытаюсь наброситься на этого придурка. – Он того не стоит.

Делаю шумный и долгий вдох, киваю, поворачиваюсь и направляюсь к машине., передавая по пути клучи Ноксу. Я не в состоянии сейчас вести автомобиль.

– Поехали, я здесь закончил.

Обратная дорога в Боулдер проходит в потоке адреналина и приглушённых проклятий. Костяшки пальцев пульсируют тупой болью, но это небольшая цена за мимолётное удовлетворение от увиденного на лице Арчи. Нокс, этот грёбаный голос разума, продолжает поглядывать на меня в зеркало заднего вида, с нахмуренными бровями, на которых застыла смесь беспокойства и раздражения. Колтон, другой мой друг и вечная курица-наседка, только качает головой, бормоча что-то о "размерах члена"и "все проблемы из-за девчонок". Они не понимают. Они не видели выражения лица Элли на этом видео. Они не понимают, на что я готов пойти, чтобы защитить людей, которых люблю. И дело не в том, что я испытываю к Элли что-то большее, чем дружеские чувства; дело в уважении. Я уважаю эту девушку. Я люблю её какой-то странной, непонятной мне самому любовью. Она моя лучшая подруга, моя опора в трудные времена. Она моя маленькая семья, когда моя родная семья слишком занята, чтобы уделять мне внимание.

Я – воплощение стереотипа о детях с трастовым фондом. Знаете, я из тех парней, которые делают маникюр чаще, чем ходят к психотерапевту. Из тех, кто может купить новый "Феррари"каждый раз, когда у них плохое настроение. Да, это я. По крайней мере, таким меня сделали мои родители, предпочитая "покупать"меня, а не любить по-настоящему.

Я рос в окружении прислуги и постоянных нянь. Конечно, родители не пренебрегали мной; время от времени они пытались изображать семью. Сейчас я понимаю, что для того, чтобы я мог не париться и жить лучшей студенческой жизнью, они много работают. Но разве пятилетний ребёнок может это понять, верно? Никто так и не смог объяснить мне, почему всех остальных детей в школу отвозили родители, а меня какой-то странный мужик в костюме и с наушником в ухе.

Я рос в атмосфере обиды и неверных решений. Я жил мечтой, или, по крайней мере, тем, что многие считают мечтой. Частные самолёты, яхты, еда и сладости в холодильнике, дизайнерская одежда, самые лучшие игровые приставки – у меня было всё. Но вот в чём подвох: это чертовски скучно. Это как есть икру на завтрак каждый день. Через какое-то время тебе просто хочется грёбаный чизбургер.