Моя любимая bestie

Диалог прервался, едва начавшись. Сильный озноб овладел телом Каролины, она не могла спокойно дышать. Присутствие Виктории так близко сбивал все настройки в ее мозгах и организме. Все слова вылетели из головы, а тело было неподвижным. Только прерывистое дыхание выдавало волнение, на смену которому приходило какое-то странное желание. Оно проявлялось где-то в дальних потаенных уголках души, но тут же прерывалось на корню.

И вот, они уже ехали домой. Волосы Виктории липли к мокрому от слез лицу, а холодный ветер на скорости обжигал щеки. Они добрались до дома быстро, но все это время пока ехали, странные чувства овладевали Каролиной все больше. Она не могла принять их в себе и не давала им шанс на существование, настолько они были не свойственны ей и противоречивы.

Вернувшись домой, они сели ужинать, практически не опоздав к столу. Мама запекла индейку в рукаве, нарезала брускетт с тунцом и помидорами. Папа накладывал в тарелку жареную яичницу с беконом, которую приготовил персонально для себя, хотя его гастроэнтеролог строго настрого запретила ему питаться жирной жареной пищей.

Мама была как всегда мила и дружелюбно, расспрашивала про родителей Виктории, Алжир и о том, где и как она теперь будет жить.

– Я уже договорилась, что буду снимать квартиру. – сказала Виктория, прикусывая губу.

Врет. – тут же догадалась Каролина.

– Если тебе понадобиться помощь с миграционной службой и любая другая – смело обращайся. – с набитым ртом, дожевывая яичницу, сказал Бен.

Он был безотказным и добрым человеком, готовым в любой момент прийти на помощь. Виктория услужливо улыбнулась и поблагодарила за такую возможность. Она практически не ела. Салат из красного перца так и остался лежать на тарелке рядом с птичьим бедром. Виктория ела брускетту и очень нервничала.

– Мам, достань, пожалуй, вина. Я что-то сегодня, устала.

Сара сочла предложение дочери хорошей идеей и пошла за напитком. Они переглянулись с Вик, и Каролина улыбнулась.

– Бен, ты брал с полки вино? – послышалось из кухни.

– Какое, дорогая?

– Белое, Франция. Сухое. Не вижу его тут!

– Я не пью в одиночку, любовь моя. – в шутку отозвался отец, продолжая запихивать себе в рот хрустящий бекон.

Каролина сглотнула, смекая, что вечеринки, которые она устраивала несколько раз подряд, нанесли серьезный урон по ее репутации перед родителями и шкафчику с алкоголем. Она взглянула на Викторию. На ней лица не было. Она побледнела и тыкала вилкой в листья салата, пытаясь их подцепить, но это было больше похоже на то, как она нещадно добивает прилипшие листья шпината, придавливая их обратно в тарелку.

– Ты в порядке? – одними губами спросила Каролина, поймав взгляд Виктории.

Та неловко кивнула головой, а потом снова спрятала глаза в своей тарелке.

– Я взяла другое. Там много вина нет. Дочь, не говори, что это ты все выпила пока нас не было.

Женщина с короткими волосами цвета блонд хмуро посмотрела на дочь и перевела взгляд на мужа. Мужчина сидел, не замечая, а потом поперхнулся и выдавил из себя что-то нравоучающее.

– Это я попросила открыть это вино. – смущенно призналась Виктория и посмотрела на Сару. – Простите.

Женщина добро рассмеялась и улыбнулась, достав другое. Каролина неловко улыбнулась, пообещав родителям умерить свои алкогольные аппетиты, а сама решила не устраивать больше тусовок с большим количеством незнакомцев.

– Мам пап, спасибо! – доев свой ужин, выкрикнула Кэр и встала из-за стола, глазами указывая Виктории что нужно срочно бежать наверх.

Вернувшись в комнату, Каролина заперла дверь и переоделась, пока Виктория вышла на балкон. В халате она чувствовала себя легко и комфортно. Ту же идею предложила и Виктории, когда та вернулась. Валяться на кровати в уличной одежде, в которой они сидели на камне и пробирались через траву и колючки – было как минимум не гигиенично.

– Пожалуй, надену твою любимую футболку. – сказала Виктория и хитро обернулась, когда подошла к шкафу, широко распахивая дверцы.

– Все, что пожелаешь. – ответила Кэр, наблюдая как Виктория стягивает джинсы и кофту, оставаясь стоять спиной к ней в одном белье.

Белые трусики контрастируют на фоне ее загорелых ног и красивой попки. Вик натягивает на себя большую длинную футболку белого цвета, которая едва прикрывает ее ягодицы. Еще одно движение – и лиф красиво падает на пол.

– Упс.

Вик подняла его и обернулась, игриво улыбаясь. Когда их глаза встретились, Каролину словно током прошибло. Зачем я на нее пялюсь?! – одернула себя она и перевела взгляд в сторону. На почти полную бутылку вина, которая стояла на тумбочке вместе с полным бокалом. Самое время. Каролина осушила его содержимое залпом.

– Ты волнуешься? – спросила она.

– Э, нет. С чего ты взяла?

Неловкость стала растекаться по телу Каролины вместе с обжигающей жидкостью. Она почувствовала сначала стыд, а потом тепло. Оно горячими струйками растеклось по всему телу, окутывая тело девушки приятной вуалью легкого опьянения. Стыд и волнение растворились, словно ничего подобного и не было.

– Мы только пили вино за ужином. Тебе не хватило? – поучающе произнесла Вик.

Она проглотила слюну и посмотрела на лицо подруги. Холодный взгляд темно-серых глаз пробил как осколок льда. Кэр спустила взгляд ниже. Нос, скулы, задержала взгляд на губах. Сейчас, в этом полумраке, пухлые губы Виктории показались ей как никогда соблазнительными. Кэрол заметила, что неосознанно слегка приоткрыла рот, расслабив губы, выдыхая нотки красного сухого. Виктория подсознательно повторила за ней, не отводя взгляд от губ. Взгляд бегал по лицу, опускаясь на губы, то поднимаясь снова на глаза. Сердце начало колотиться с бешеной скоростью

Виктория нарочито близко прошла мимо Кэрол и налила себе в пустой бокал вина, осушив его тем же образом. Это выглядело как вызов. Брюнетка облизала губы и еще ближе подошла к подруге. Они оказались друг напротив друга в полутьме комнаты.

Снова Каролина оказалась в западне ее взгляда, глаз, губ. Сложно было пошевелится, тело словно заледенело и мозг перестал отдавать сигналы в конечности. Каролина просто стояла и ничего не предпринимала, наблюдала за тем, как Виктория борется со своим внутренним запретным желанием. Глаза ее полыхали огнем, а разряды тока в воздухе, если бы они были видны человеческому глазу, осветили бы всю комнату.

Минута, секунда, мгновение. Вопреки своему страху, убеждениям и морали Каролина идет на поводу у этого нового и непонятного ей желания. Влечение, которое сложно не заметить расползается внутри всего тела, ощущаются вибрации в воздухе. Каролина робко пододвигается еще ближе так, что их лица находятся практически вплотную друг к другу. Каролина зажмуривает глаза и слегка подается вперед, ощущая стук своего сердца. Еще мгновение и она легонько касается носом кончик носа Виктории. Открывает глаза, начиная прерывисто дышать. Затем плавно, явно нервничая, касается губами щеки подруги и осторожно, скользя по бархатной коже, спускается к губам.

Чувствуя учащенное дыхание Каролины, Виктория проводит рукой по ее лицу, нежно касаясь подушечками пальцев щеки, скул, шеи. Она трепетно опускает руку на золотистые кудри, гладит волосы с запахом карамели, а после снова берет в ладонь щеку подруги, закрывает глаза и целует Каролину.

Робко касаясь, Виктория сладостно медленно целует губы Каролины. Каролина замирает в немом шоке, но прекращать это не хочет. Она и не отвечает на поцелуй, и не отталкивает. Тогда, Виктория прижимает ее к себе сильнее и целует настойчивее. После нескольких чувственных прикосновений к губам Каролина ощущает проникловение языка все тело пробирает дрожью. Каролина, не в силах совладать с новыми ощущениями, отдается процессу и позволяет их поцелуям перейти на более откровенный уровень.

Виктория продолжает медленно целовать Кэролайн, покрывая горячими поцелуями лицо и шею. Они увлеклись. Обе вкусили губы друг друга и останавливаться было бы слишком неразумно. Внутри обоих кипело это запретное желание, которое, наконец, нашло свое исполнение. Сегодня, в этой темной комнате, под медленную негромкую музыку и прохладу вечера.

– Вик… – вырывается несвязно у Каролины.

Она отступает, но Виктория упорно идет следом, пока Кэр не останавливается у подножия кровати. В глазах подруги горел недобрый огонек, какой она видела у нее не часто. Каролину начинает пугать эта игра и куда она может завести их. Слабым толчком в плечи, Виктория толкает Кэрол на кровать, заползая на нее сверху, продолжая целовать. Спускается поцелуями к шее, развязывая поясок от халата. Кэр пытается помешать ей это в мгновение руки оказываются за головой.

Нет, нет… еще не поздно остановить все это. Снова невнятная попытка освободиться. Такая неуверенная и слабая, что Виктория не ощущает ее, продолжая покрывать горячими поцелуями шею Кэр. Она увлеклась. Ее так даже Рэй не целовал, хотя целовал больше и дольше. Чувствуя возбуждение по всему телу, проходящее как ток по клеточкам, Каролина и вовсе перестает сопротивляться. С Рэем она не чувствовала такого сильного возбуждения. Кэр откидывает голову назад, закрывает глаза, позволяя Виктории целовать себя и уносить куда-то в другое измерение.

Красивая. В огромной белой футболке, которую Каролина обожала. Прямые длинные волосы цвета темного шоколада хаотично падали с плеч, оказываясь как барьер между ними. Виктория прекратила целовать ее, возвышаясь гордой посадкой над Каролиной. Она смотрела на нее сверху вниз своими серыми кошачьими глазами. Зрачок расширился до невозможности. Взгляд пробирал до косточек. А ведь это Каролина начала эту игру. Или нет?

Теперь, течение изменило свое направление и ночь снова властвует. Как в прямом, так и в переносном смысле. Виктория берет руку Кэролайн и запускает себе под футболку, прислоняя к груди. Каролина ошарашенно смотрит Вик в глаза, впервые за все время их дружбы ощущая ее упругую грудь с твердыми сосками. Состояние близкое к шоку. Это заходит слишком далеко. Может еще не поздно остановиться и все забудется завтра утром? Мы просто немного больше выпили, да? Мысли Каролины путаются, она борется со своими желаниями, все еще ощущая в руке обнаженную грудь подруги. Она и подумать не могла раньше, что такое может когда-либо произойти. Все, что происходило сейчас выходило за рамки их «дружбы».

Мысли Кэр моментально пропадают после того, как Виктория распахивает ее халат полностью, оголяя невинную грудь. Вытаскивает поясок от ее халата и связывает им руки Каролины за головой. Кар начинает задыхаться от волнения, пытается отстраниться. Кукольные глаза округлялись и теперь в них читался открытый страх неизвестности и неподдельный ужас.

– Не бойся. – бархатным голосом произнесла Виктория, обволакивая взглядом хорошенькие груди подруги, как они вздымаются и оседают на грудной клетке.

Легкое касание руки и мурашки пробегают по всему телу, заставляя Каролину выгнуться и откинуть голову назад еще сильнее. Второе касание теплой руки. Нежные пальцы легко дотрагиваются до бледно-розовых сосков. Они тут же твердеют еще сильнее. Все тело изнывает от приятной истомы, а между ног собирается теплая влага. Тело Каролины покрывается мурашками с каждой секундой все больше и жаждет новых прикосновений знакомых рук.

Ей нравится. Каролина извивается с завязанными руками над головой, приоткрывая чувственно рот, пытаясь не издать ни звука. Ей определенно это нравится. С Вик все было по – другому. Как будто сильнее, чем когда-либо. С кем-либо. Прикосновения Рэя померкли, а воспоминания о них исчезли мгновенно. Виктория брала ее за шею и целовала живот, гладила грудь, поднималась к лицу и целовала, покусывала ее губы. Каролина сдалась, действительно сдалась ей.

Останавливаться не хотелось. По телу пробегал горячий импульс, отдающий мурашками и током по всему телу. Желание нарастало вместе с возбуждением. Каролина чувствовала, что ее тело буквально изнывает от жажды прикосновений, просит продолжения, хочет еще, требует желанных ласок.

Виктория посасывала ее губы, впиваясь ноготками в шею. Она все еще сидела сверху и бедрами медленно водила по ее паху, отчего напряжение нарастало, скапливаясь влагой в трусиках. Еще движение и левая грудь Каролины снова оказывается в руках подруги. Губы касаются груди, а горячий язык скользит по соску, вынуждая набухать еще сильнее.

– Ах… – вырывается негромким стоном из уст Каролины.

Вик крепко сжимает грудь в ладонях и наслаждается происходящим сверху. Каролина закрывает глаза, позволяя ситуации происходить так, как она происходит. Тело изнывает, чем дольше это происходит, тем сильнее тянет напряжением внизу живота. Виктория спускалась все ниже, осыпая нежными поцелуями грудь, живот, водила пальцами по тонкому кружеву трусов, оттягивая резинку и пробираясь под них. Она гладила и целовала ее через ткань трусиков, инициируя внутри Каролины ураган эмоций, с которыми ей было не под силу справится.

Стоны становились все протяжнее, а время перестало существовать. Каролина отдавала себе отчет в том, что на утро они обе должны будут себе признаться, что это было ошибкой. Временным помешательством. Чем угодно, только не правдой. Признавать свое нечеловеческое влечение друг к другу не входило в планы Каролины как минимум. Она была уверена, что и Виктория захочет забыть эту невинную игру, в которую они ввязались по ошибке.

Негромкие всхлипы прервал внезапный стук в дверь.

– Девочки! Идете пить чай? – раздается голос Сары.

Ручка входной двери опускается, но дверь заперта. Словно ударом по голове, Каролину возвращает обратно в реальность. В ее комнату с приглушенным светом. Виктория испугалась не меньше, она вскочила с кровати, не зная, что Каролина заперла дверь и растерянно уставилась на дверь.

– Да мам, мы скоро придем. – не свойственным себе голосом ответила Каролина, укрываясь халатом.

Сара ушла. Во рту пересохло. Сердце стучало как бешеное. От испуга в кровь выбросилось еще больше адреналина. Словно отрезвившись маминым голосом, Каролина откашлялась и кинулась к шкафу одеваться. Встречаться взглядом с Викторией сейчас было очень страшно. Она старалась не смотреть ей в глаза, дабы оставить эту ситуацию без комментариев.

Антон

– Чувак, у нас проблемы. – раздался в трубке мужской голос.

– Что случилось? – встревоженно спросил Антон.

– Кажется, тебе стоит на время уехать из города. – Повисла пауза. – Вчера Макса поймали в подворотне, когда он возвращался домой. Он в больнице. А мне звонили с неизвестного номера, а потом пришла смс о том, что «товар не лучшего качества».– голос Тайлера звучал сбивчиво, он произносил слова быстро и обрывисто.

– Фак! Мы уже давно этим не занимаемся, что за гон?! – напряжение в голосе Антона возрастало.

– Мы – нет, а вот на счет Макса я не уверен. – Тайлер замолчал, нервно выдыхая в трубку.

– Остальные в курсе? Нам надо встретиться!

– Крис с Шоном уехали с предками куда-то недели на две, Рэй тоже не в курсе. Но, думаю, на них они не выйдут. – сказал Тайлер, добавив в пол голоса – Встретимся на Хантингтон Бич, в парке у Арко через час.

Вот так новости. 12:54 дня. Антон так и остался стоять у плиты в одних трусах, ошарашенный звонком Тайлера. Такие новости сейчас были совсем не кстати. Заниматься перепродажей лекарственных препаратов «по рецепту» и прочих ноотропов и опиоидов Антон перестал сразу же после того, как мать чуть не слегка с передозом. Тайлер поддержал эту идею, и они благородно отошли от дел. На счет Макса – информация была не проверенная, но, казалось, что он тоже прекратил промышлять продажей. «Эта дрянь до хорошего не доведет» – вот были его слова. Тогда все трое и закрыли эту тему. В конце концов, сейчас, после выпуска из университета, у них были куда более важные дела. Но, оказалось, не у всех.

Антон поспешно нацепил на себя джинсы, валявшиеся за креслом, футболку, съел упаковку крабовых палочек, запил их апельсиновым соком и вывалился на улицу. Закрыть дверь ему не дала морда собаки.

– Ох Джи, ну ладно, возьму я тебя с собой, не смотри на меня так!

Взяв поводок и намордник, Антон вышел из дома в сопровождении прыгающей вокруг него собаки. Очередной жаркий денек. Асфальт плавился от августовского зноя. Пригород Стэнтона днем напрочь вымирает. Лишь редкие машины можно увидеть на дорогах.

Антон решил заглянуть на заправку по дороге. Дела там шли своим чередом. Парень практически не появлялся в сервисе на время летних каникул. Юный сотрудник справлялся со своими обязанностями на ура, а Дэвиду можно было смело доверить управление.

– Привет Антон! Джиина, привет! – заметив собаку, протянул щкольник неестественным голосом, обращаясь к собаке. Но та его не замечала.

– Здарова, Йен! Как дела, где Дэйв?

Мальчик указал в сторону мастерской, где мужчина ползал под дном машины.

– Ты и на колонке решил постоять?

– Да, заменяю одного парня. Да и деньги нужны, я за лето накопил себе уже практически на скутер, представляешь?! – воодушевленно сказал паренек, заправляя подъехавшую машину.

– Круто, приятель, круто! В магазине дела хорошо?

– Да, все пучком, не беспокойся!

– Рад слышать. Йен, надеюсь, ты подыскал себе замену на время учебного года? – спросил Антон с интонацией начальника.

– Да! На самом деле, мой старший брат мог бы поработать. Этого балбеса выкинули с работы и теперь он вот уже 2-ва месяца в поиске, но на самом деле, ему просто надо дать пинка. Но я это улажу, обещаю!

Антон нахмурился. Заниматься поиском механиков ему не особо хотелось. Кандидатура Дэйва и Йена его вполне устраивали. Но летние каникулы подходили к концу и парню придется оставить работу полного дня из-за занятий в школе.

Антон зашел в магазинчик. Пожилая женщина радушно разговаривала с одним из мужчин, которые заправляли свои машины. Увидев Антона, она помахала ему рукой и поприветствовала. Все было спокойно. Единственное, за что у Антона не болела теперь душа – так это за его маленький бизнес. Всякий раз, когда он видел, что дела идут в гору, он думал о том, что отец, наверняка бы, им очень гордился. От этого на душе становилось тепло и спокойно. Он понимал, что может доверить заправку и сервис Дэйву и Йену на неопределённый срок и они его не подведут.

***

Тайлер стоял на углу Слэйтор Авеню у заправки Арко и нервно курил. Он выглядел так, словно попал в большую передрягу и ждал человека, который мог решить его проблемы. Жаль, Антон был не тем самым человеком.

– Привет, ну что? – спросил у него Антон, приблизившись.

– Идем. – озираясь по сторонам, ответил Тайлер, зачесывая пальцами отросшие черные волосы назад. – Остальным говорить не будем. Слишком опасно.

Тай остановился у автомата с газировкой, сунул туда 2 бакса и купил Колу. Они шли по парку Хантингтон Бич. Собака уныло плелась следом за ними. Жара только усиливалась. На дорожках было мало людей. Тайлер кинул рюкзак под большое широкое дерево и сел на траву, облокотившись на него. Джина тут же шлепнулась рядом, высунув язык. Антон стоял и непонимающе смотрел на него.

– То есть ты думаешь, что, не сказав, мы обезопасим их?

– Думаю, да. Уверен. Они не были замешаны, никогда. Только мы втроем. Скажем, что Макс нарвался сам, в баре.

Убеждения Тайлера выглядели вполне правдоподобными. Антон защурился, поймав на лице луч солнца, а потом сел рядом.

– Я не знаю. Может, ты и прав.

– Точно тебе говорю. – убеждал Тай. – Я уеду из города завтра. Мне это все вообще не сдалось, перед поступлением в магистратуру. Если я слечу из-за этой дряни, боюсь, мне придется работать у тебя на заправке. – улыбка появилась на лице Тайлера, но он говорил серьезно. – Эти придурки не остановятся, как минимум, если это проделки Макса, то пусть за них сам и отвечает. Он вообще стал совершенно отбитый последнее время. Не хотелось бы за него впрягаться высокой ценой.

– Лучше поехать к нему сегодня и поговорить обо всем.

Фраза Антона прозвучала как вердикт. Идея друга о том, чтобы кинуться врассыпную, спасая свой зад, даже не разобравшись в ситуации – казалась, хоть и разумной, но полностью противоречащей кодексу их дружбы, который они заключили еще в старшей школе.

Вернувшись домой, Антон достал из багажника биту и облокотил ее на кресло в гостиной. Нашел железные цепи, которыми в свое время обматывал кулаки для уличных драк, припрятанный на особый случай пистолет. Отец подарил его, когда Антону исполнилось 18, хотя закону, официально приобрести оружие в магазине человек мог только с 21 года. Антон был тогда несказанно рад, но до сих пор, к сожалению, или к счастью, ему не пришлось использовать его по назначению. Стрелять по пустым консервным банкам в лесу – не считается. Он машинально сунул ствол в задний карман джинсов и стал разбирать ящики с вещами. Патроны были тоже где-то там.

***

Они стояли у дверей приемного отделения больницы и курили. Тайлер выглядел встревоженным. Был похож на подростка, который озирается по сторонам в страхе что его застукают за чем-то запрещенным.

Приемные часы для посещения больных были с 5 до 8 вечера. Двадцать минут восьмого на эпл вотчах Тайлера давали шанс, что им удастся успеть все обсудить с Максом, хоть и чувствовал себя он не очень.

Войдя в палату, Тайлер кинул кожаную куртку на стул и обернулся к Антону, поймав его растерянный взгляд.

– Вот же! – выругался Антон, стоило ему только увидеть разукрашенное и опухшее со всех сторон лицо Макса.

Друг лежал на капельницах. На время посещения медсестры сняли кислородную маску с его лица и предупредили молодых людей не нервировать больного и если что сразу вызывать их по кнопке экстренного вызова у кровати.

Макс лежал с перекошенным от ударов лицом. Его губа была разбита в мясо, а кожа под бровью зашита швами. Глаза опухли и заплыли от множественных ударов по лицу. Скулы, щеки, нос – все было в гематомах темно синего цвета.

– Сука, Тай, его что пытались убить?! – выкрикнул Антон, пребывая в ужасе от увиденного.

– Похоже на то. Скорее, таким образом оставили нам послание. Они вызвали скорую с его телефона и оставили лежать в переулке. Так сообщила медсестра. – Тай обернулся посмотреть на лежачего. Но он не шевелился. Он даже и не слышал их, скорее всего. Тайлер продолжил – Они оставили его телефон, в котором я нашел сообщения. Про «товар» и «просьбу» передать остальным, что они не шутят. Как я понял, они хотя либо деньги, либо новый товар, либо отмудохать всех нас до полу смерти. Только что за товар я понятия не имею.

– Или все вместе. – сквозь зубы заметил Антон.

Они переглянулись. Антон тяжело вздохнул и подошел к кровати, в которой лежал Макс. Присел на край кровати и осмотрелся. Палата была на четыре человека. Две кровати были не застелены, а на одной валялся рюкзак и наушники.

– Чувак с соседней койки либо на операции, либо вышел в сортир и скоро вернется. У нас не так много времени.

– Либо сдох. – шутканул Тайлер, но встретив серьезное лицо Антона тут же успокоился и подошел к кровати ближе.

Макс заметил их, слабо поприветствовав движением ослабленной руки и улыбкой на лице.

– Привет, ребята. – с хрипотой в голосе пролепетал Макс, всматриваясь в лица друзей.

Тайлер пожал ему руку, стараясь сделать акцент на том, что даже в больничной койке он не перестал быть для них

– Здарова мужик. Как ты? – спросил Тай, рассматривая изувеченное тело друга.

– Вам нужно уехать. Они знают где ты живешь, Антон.

– Чего надо этим ублюдкам?! С какого хера они прицепились к нам? – завелся Антон.

– Может мы, конечно, чего не знаем.. – протянул Тайлер, сверля взглядом беспомощные зрачки Макса.

Тот поджал губы и осмотрелся по сторонам, с трудом поворачивая голову, а затем кивком головы дал понять, чтобы парни наклонились поближе.

– Я продал им немного не то, что было нужно. Это совсем безобидная замена, никто не замечал даже.

– Бл*ь, ты шутишь?! Ты сказал, что завязал! – начал кричать Тайлер, приходя в ярость. – Из-за тебя эти уроды нас всех покалечат! Или еще хуже! Ты вообще в своем уме?! Да и что за замены ты мутишь?! Я не собираюсь отвечать за твои косяки! Ты нам даже не сказал!! Как долго это продолжалось?

– Успокойся, бро. – осадил его Антон, положив руку на плечо.

Тайлера всего трясло от злости. Ему хотелось услышать ответ почему за дела одного придурка в их компании, расплачиваться придется всем остальным?! Он нервно схватил куртку и вышел из палаты в коридор. Через минуту раздался звук открывающегося окна, которое шарахнуло по раме со всей силы. Тайлер решил покурить и сбросить напряжение.

– Слушай, Макс. Я все понимаю, но почему ты нам не сказал? Тайлер прав, это не шутки. Мы давно завязали, ты должен это понимать. – спокойным голосом начал разговор Антон.

– Я понимаю, простите меня. Я не хочу втягивать вас, поэтому прошу уехать из города. Это будет самым лучшим решением.