Инерция во времени

На первом этаже, как я и предполагала, был образован портал в виде кружившего против часовой стрелки крупного лилового завеса. Я почувствовала резкий наплыв волнения от воспоминания, с какой болью покидала учебные просторы. Деня послушно не отходил от меня, извивался от нетерпения, что мог по-новому взглянуть на малоизученную территорию. Прижав губы, я заставила себя пойти вперед и шагнуть сквозь лиловую пелену, моментально приведшую нас к главным вратам Мировой Академии.

Глава 2. ВОЗВРАЩЕНИЕ В АКАДЕМИЮ

Портал автоматически захлопнулся, рассекая поток местного жаркого ветерка. Я остановилась и бегло проследила за разговором ярких легатов Администрации Академии, координирующих установленный режим дневных классов – директрисы и заместителя дневных классов.

Совершенно не желая вдаваться в подробности их диалога, я с упованием отвлекалась на обширные просторы полюбившегося мне места.

– …мы еще не раз вернемся к этому вопросу, – закончила диалог Эрия и скоро повернулась ко мне. – Анна, ты уже знакома с заместителем дневных классов… С этого года для решения вопросов, касающихся твоей особенности, тебе следует обращаться к Татьяне Фа́ривен.

Я недоверчиво перевела взгляд на эту женщину с примечательным худым телом и длинными темно-каштановыми волосами, уложенными в высокий изящный пучок. Она была обличена в темно-сером платье, которое открывало ее бледноватые руки и длинную тонкую шею. Мне редко доводилось ее видеть в прошлом учебном году. Хотя, признаться, я мало на что вообще обращала свое внимание после ритуала-отмены. Уж больно сладка была моя жизнь до окончания учебного года.

– Здравствуйте, Татьяне Фаривен, – я старательно натянула улыбку для той, кто так всеобъемлюще изучала меня внешне.

– Рада тебя здесь видеть, элементаль, – нерасторопно высказала она в ответ, позволив мне еще больше погрузиться в ее темно-серый взор, жадно скользивший по мне. Пронесшийся по телу неприятный фриссон заставил поежиться. Я сдержано протопталась на месте. Что-то произошло в тот момент. Трудно понять, что именно, но что-то, определенно, вынудило меня среагировать на эту женщину.

– До прибытия в Мировую Академию я специализировалась на выявлении способов предотвращения и урегулирования конфликтов между представителями разных видов. В случае возникновения малейших конфликтов, можешь смело обращаться ко мне в удобное для тебя время. Могущество элементали Духа не сможет продолжительное время оставаться непроявленным. Многие недооценивают, какое влияние может оказать воздействие псионической энергии. Обладая ею, носитель всегда несет в себе потенциальную угрозу.

Я недовольно отреагировала на скрытое заявление Фаривен о том, что она обо мне думала. Этот сразу же заметила директора.

– Анна, мы уже обсуждали это. Необходимо позаботиться о том, чтобы избежать возможной угрозы, – убедительно напомнила она, совершенно не уступая моей раздраженности, которую я воспитанно старалась сдержать. Но я не сдержалась.

– Сейчас речь идет о моей угрозе или обо мне как угрозе?

Я обделено уставилась на Фаривен и Эрию в поисках ответа на свой вопрос. В этот момент между нами нависло напряженное молчание, которое уже ясно давало понять, что на самом деле имели виду представители Администрации Академии, немного обескураженно стоявшие передо мной из-за того, что я позволяла разговаривать с ними в вольной манере.

– Анна, – с новым усердием обратилась ко мне директриса. – Твое недовольство совершенно излишне. Татьяна Фаривен пытается сказать, что влияние на тебя элементали Духа никогда не прекратиться, и следует обезопасить себя от ее неконтролируемых проявлений. Когда подобное произойдет, ты знаешь, к кому обратиться, если меня не окажется рядом. Ни одна предшественница не смогла оставаться собой после принятия такой силы. Данный разговор еще подождет… Мы отложим его на подходящее время, а сейчас не стану тебя задерживать. Ты можешь разместиться в одном из корпусов, пока они свободны.

– Так и сделаю, – согласно кивнула я, зрительно попрощалась с Фаривен и Эрией и импульсивно отправилась вдоль главной аллеи, постепенно сбивая с себя нервозный мандраж.

– Эй! Подожди! – заговорил мой кот, не успевая идти в одном темпе со мной, после нескольких секунд нашего безмолвного движения. – Что на тебя нашло?

– Я не знаю! Мне не понравилось то, что они стали говорить обо мне… – с досадой ответила я и заметила, как чемодан, всюду паривший за мной, потерялся из моего поля внимания. Я недовольно оглянулась назад и увидела, что День умудрился запрыгнуть на него.

– Они говорили не о тебе, – осуждающе упрекнул меня он, принимая более удобную позу на парившем за мной чемодане. – Они говорили с тобой о том, что тебе следует делать, когда ты выйдешь из-под контроля.

– Об этом я и говорю! – воскликнула я и позже осознала, что этот кот был прав. Я слишком близко приняла заявление заместителя дневных классов о том, что элементаль Духа представляет собой угрозу, невзирая на то, что носителем Квинтэссенции являлась я.

Я глубоко втянула в себя свежий воздух и двинулась дальше.

– С тобой это происходит уже не первый раз… Ты знаешь, что чем чаще ты погружаешься в Мирену, тем сложнее тебе не взаимодействовать с ней. Что я тебе говорил про гармонизацию?

– День сейчас не лучший момент, чтобы промывать мне мозги… – продолжила я разговор со своим негодником, пока не обнаружила на травянистой пустоши возведенный величественный монумент с изображением директрисы в героический позе, делающей шаг вперед с грациозно поднятой рукой вверх.

Я с особым интересом приблизилась к огромному воззванию, и увиденное кратко отрезало меня от действительности. Эта статуя была сделана из особого материала – молочного минерала, неизвестного своими значимыми свойствами в противодействии магическим проявлениям. Говоря простым языком, этот обелиск с легкостью мог очищать энергетику учащегося, который бы испытывал на себе постороннее сверхэнергетическое влияние. Идея о создании источника энергии, который бы очищал от магического проявления, излишний раз доказывала, что Мировая Академия располагала всеми шансами считаться самым лучшим учебным заведением в мире. Только и это было еще не все. Я пораженно отвела взор, когда обнаружила рядом с каменной персоной директрисы другой мемориал. Вторая фигура отличилась серым камнем с темно-красными прожилками, вокруг которого возложено небольшое пространство, предназначенное для всех, кто пожелает выразить свою благодарность, оставив на нем значимую для себя вещь. Подобное уже происходило в прошлом году, когда мне приходилось, как истукан, стоять и краснеть от разных дарований в память тем, кто выжил в период проведенного мною ритуала-отмены. Данное мероприятие посвящалось вовсе не мне, даже не элементали, а самим жителям, у которых появился шанс изменить свою жизнь к лучшему. Так, что та серая статуя, установленная рядом с Эрией, прямиком и полностью изображала элементаль Духа, ровно, в том обличии, в котором довелось мне быть в день ритуала-отмены.

– Это что? Ты? – изумился кот, и мое сердце забилось еще чаще. Лучше приглядевший, я обнаружила, что на каменной фигуре Мирены было изображено мое лицо. На какое-то мгновение я забыла, как нужно стоять. Тело сковало от дикого страха столкнуться с общественным мнением по поводу возведенной статуи, особенно, рядом с Эрией. Это могло положить начало новым сплетням и вымыслам, которые бы стали преследовать меня уже с начала учебного года.

– А где я? – раздалось позади ворчание моего кота. – Почему меня там нет?!

Еще некоторое время я изучала каменную «себя», неосознанно мирясь с тем, что продолжала искать непонятного одобрения от окружения. Не дождавшись от меня никакой реакции, День приблизился ко мне. Я глянула на его обворожительную белую мордашку и сказала:

– Пойдем отсюда. Нам нужно определиться с комнатой, помнишь?

Прощально проведя взглядом по каменным фигурам, я продолжила намеченный путь к наиболее комфортному местечку для себя. Территория Академии неизменно сохраняла свою живописность, очаровывая ненавязчивым дуновением приятного ветерка, уносящего за собой аромат цветущих растений, которые продолжали завораживать местные дендрарии.

– Что-то я не заметил на твоем лице удивления, – язвительно произнес мой питомец, не отпуская разговор о ранее увиденном. – Ты разве знала об этом?

– Нет, День, я ничего об этом не знала, – сдержанно пояснила я и призналась. – Вся эта публичность не для меня. Тем более, ты знаешь, что после того, как я заступилась за найтов в тот вечер, у большинства учащихся отношение ко мне поменялось… Сколько и без того завистников у меня теперь объявиться? И кто знает взбредет ли им в голову что-либо предпринять, чтобы исправить эту ситуацию?

– Кто же отважиться подобраться к тебе сейчас? Ты же не дашь себя в обиду?

Я ничего не ответила, с трудом соглашаясь с тем, что мне попытался вразумить белошерстный любимец.

– Может в нем? – предложила я и остановилась напротив первого корпуса. – Быстрее будем добираться до Академии.

– Мне без разницы, – равнодушно отмахнулся кот, и я вздохнула от того, что мой благоверный не разделял всех моих взглядов.

Полностью отдавшись внутреннему предчувствию, ведущему меня достаточно давно, я прямиком направилась к первому корпусу.

– Предположу, ты выбрала этот, чтобы чаще пересекаться с магом?

– Говоря о маге, ты имеешь виду Кейтлин? – тут же сообразила я, открывая входную дверь корпуса.

Кот утвердительно мыркнул.

– Возможно, ты прав, – признала я и с предвкушением заглянула в холл, – но я очень сомневаюсь, что она поселиться здесь вновь. Ее непредсказуемости можно только позавидовать…

Я замедлила свой ход и оценила местную обстановку. Общий интерьер и расположение мебели в гостевом холле и огромной общей кухни были аналогичны корпусу, в котором я провела свой первый учебный год. Разница между новым и старым выражалась лишь в цветовой палитре и другими изображениями на витражных окнах.

День проскочил мимо меня и играючи вскарабкался вверх по лестнице. Я улыбнулась и помчалась вслед за ним. Увлекшись исследованием каменных ступенек и жадным стремлением повстречать что-то новое для себя, мы поднялись на самый верхний этаж. Мой непоседа уже сидел на подоконнике, поджав под себя хвост и ожидая моего появления. Я подошла в центр скромного коридора, внимательно осмотрелась и подошла к комнате под номером двадцать пять. Отворив дверь комнаты, я обнаружила в ней четыре идеально застеленные постели. На мгновение я вспомнила про свое заселение с Кайлой Аомори и Нией Варе́тти. Оно далось мне с трудом. Тогда я ничего не знала о мире Корона, но была чертовски благодарна судьбе за мое знакомство с ними.

– Вот эта кровать – то, что нужно, – бодро оценила я, остановившись у постели, расположенной ближе к балконной двери.

Мой благоверный с интересом ринулся ко мне.

– А это ты кому оставила? – буркнул он, ткнув мордой в сторону еще трех мест.

– Хм, – задумалась я сначала. – Кто же предпочтет сожительствовать с самой элементалью?

– Это правда, – тихо ответил он, не стремясь пересекаться со мной взглядом.

Прошло не так уж много времени с тех пор, как я обустроилась на своей половине комнаты. Мой День не смог усидеть на ровном месте и отправился изучать новые просторы нашего корпуса. Я держала раскрытой входную дверь на случай, если этот неугомонный путешественник завершит намеченное дело и вернется ко мне. При любом раскладе меня настигло очередное уединение с самой собой. За искренней радостью своего возвращения я не могла избавиться от горести и тоски, что принесли в мою жизнь утрата близкого мне человека, которого я должна была отпустить.

Раздавшиеся снаружи шаги по спиральной каменной лестнице оживили мое внимание, оттого я безотрывно глядела в сторону дверного проема и лучше вслушивалась в источник звука. Девушка, которая могла стать потенциальной соседкой моей комнаты, остановилась в бездвижном коридоре третьего этажа. Затаив дыхание, я сидела на кровати и пристально смотрела в открытый мне участок коридора.

Последующие шаги незнакомки позволили мне увидеть ее – блондинку с миниатюрным телосложением, одетую в светлую юбку, голубую майку и бежевые туфли на толстой танкетке. Она лучезарно улыбнулась мне и зашла в комнату вместе со своим огромным коричневым чемоданом, который покорно двигался вслед за ней.

– Аня, что за шутки? Почему ты выбрала именно эту комнату?

Чуть позже из-за прядей ее длинных волос вмиг открылись знакомые мне черты лица. Именно этот звонкий голос позволил укрепиться в мысли, что перед собой я видела свою лучшую подругу – Нию Варетти.

– Ния? – поразилась я, оценивая ее длинные свободно распущенные волосы вместо привычных косичек, яркий макияж, необыкновенно короткую длину ее юбки и кучу всяких аксессуаров, чего было совсем несвойственно моей подруге.

– Ну, конечно же, это я! – энергично воскликнула она.

– Боже, Ния! – весело подскочила я с места и помчалась к ней.

– Аня! – ответно взвизгнула она, кинувшись ко мне в объятия. – Твое имя высветилось на табло у корпуса, и я поняла, что не смогу пройти мимо. Но почему ты выбрала именно это место? Неужели ты готова к каким-нибудь сюрпризам?

Я уставилась на нее, пытаясь выстроить смысл ее вопроса.

– Что? «Сюрпризам»? – с непониманием спросила я.

– Кто знает, какими объявятся наши новые соседки… – ответила она, указывая на две пустующие кровати, расположенные напротив нас.

Я немного задумалась.

– Ну, полагаю… у нас не должно возникнуть проблем, – кратко пояснила я, на что она подняла вверх левую бровь, открыто заявляя о своем непонимании. Тогда я добавила. – Ведь здесь буду я.

– Ох, безусловно, Великая и могущественная элементаль Духа! Как же я могла забыть… – она наигранно склонила вперед голову и вновь выпрямилась.

Я задорно засмеялась, скрывая смущение за своей улыбкой. Подруга глубоко вздохнула, протяжно оглянула комнату, заняла место рядом и непроизвольно задержала свой сапфировый взгляд на шкаф, который станет общим для нас двоих.

– Объясни, почему ты была все это время недоступна? Мы все пытались с тобой связаться. В голову постоянно приходило что-то плохое. Вдруг с тобой что-то случилось? Благо Кайла знала, как меня успокоить.

– Ах да! – сообразила я и тут же передала ей сломанное мобильное устройство. Конечно же, я скрыла истинную причину поломки этого устройства. Ни к чему ей было знать правду. Ния приступила исследовать объект своего творения. – Он не хочет включаться. Не знаю, что и думать…

– Наверное, нужно перепрошить основу. Странно… – предположила она и снова вспомнила обо мне. – А что насчет элементали? Она не беспокоит тебя?

– С этим у меня нет проблем. Правда, мне все трудней дается раскрыть в себе возможности остальных участников Древнего Круга. После ритуала прошло много времени…

– Интересно, они знают, что ты используешь их ресурсы в своих целях? – задумалась подруга, расстегивая свой чемодан.

– Скорее – да, чем нет.

– Получается, твои сверхвозможности обостряются после непосредственного взаимодействия с участниками Древнего Круга? Надеюсь, они тебя больше не призовут в Карицию. В прошлый раз это могло стоить тебе жизнью. Ты же чуть не погибла на моих глазах!

Я улыбнулась тому, с каким пониманием Ния относилась ко мне, ведь «прошлый раз» оказался для меня поистине тяжелым. На то, чтобы совладать с тем мощнейшим ритуалом Договора Дня и Ночи мне пришлось поставить на кон все имеющиеся у меня тогда ресурсы: именно поэтому я быстро ослабевала при малейшем восприятии сверхэнергии по прибытию в Академию, и именно поэтому Кейтлин Вик обязали энергетически подпитывать меня в первый день после ритуала… В сознании до сих пор всплывали отголоски того, что произошло со мной в Кариции. Еще какое-то время мое тело покрывалось черными ветвистыми полосами, выделявшимися под кожей, подобно взбухшим венам с неестественным жжением внутри. Директриса сделала все возможное, чтобы не допустить больше тех воспоминаний, связанных с производством ритуала-отмены, и той приступообразной болью в теле, мучавшей меня первое время.

– Известно, когда появятся Дира с Даяной? – задала я вопрос, поздно поймав себя на мысли, что вновь уходила в себя.

– Сегодня первый день заселения. Думаю, вряд ли мы встретим их сегодня. Девчонки живут далеко от Вигерии, – Ния комфортно уселась на кровать, не смыкая с меня веселых глаз. – Все… теперь я готова внимательно тебя слушать.

– Ам… – растерянно уставилась я на нее, слегка сузив глаза, – что именно ты хочешь от меня услышать?

– Что «что»? Как лето в доме директрисы провела! От тебя же почти ни слова не поступало за время выезда!

– Что ж, – подумала я, объективно оценив ситуацию со стороны, – это справедливо. Эрия многому меня научила, так что за первое полугодие я прошла социологию.

– У меня в этом году тоже появиться спецкурс. Ты ж будешь ходить вместе со мной?

Я сдержалась от комментария.

– Ань, ты будешь ходить со мной! – настояла она, пригрозив мне своим указательным пальцем. С таким сложно было совладать.

– Да, конечно, – улыбнулась я, оборонительно выставив перед ней свои открытые ладони. – Ну, а что же с тобой сотворило это лето? Я тебя практически не узнаю. Это неплохо, но…

– Я говорила тебе уже, что мои родители живут отдельно? На этот раз большую часть своего времени я прибывала с мамой. Отдалась ей полностью с руками и ногами! В общем, слушай…

История Нии была мне не совсем понятна. Отношение в ее семье были не такими уж «типичным» для меня. Она продолжала не раскрывать передо мной свою видовую принадлежность, ровно, как и более глубокие подробности своей семьи. Все, что оставалось мне известно, так это лишь то, что интерес к процессам биомеханики и инженерии присвоил ей именно отец, а вот мать привнесла в ее жизнь новое принятие себя, с которым лично мне помогала Эрия. Я не винила подругу в ее выборе оставлять в тайне все то, что она не готова была мне рассказать, но родителям Нии, несомненно, что-то мешало жить вместе, и из-за этого «что-то» ей приходилось принимать последствия родительского решения, требовавшего одинакового внимания к себе. Мне даже представить было сложно, что значит делить себя между родителями: у меня была только мама, и то, как стало известно спустя двадцать лет, неродная…

К своему возвращению обратно в Академию в моей подруге, определенно, что-то изменилось. На первый взгляд, меня это устраивало. Порой обстоятельства вынуждают нас менять свои взгляды, продолжительно неприносившие блага и внутреннего удовлетворения. Самое приятное в таких моментах – оставаться готовым к чему-то новому и непривычному, схватывать все налету и принимать любые изменения реальности. Это и случилось с Нией. Думаю, и я могла быть готова к подобным переменам.

С приходом вечера я смирилась с убеждением о том, что никто так и не осмелится разделить с нами общую жилую площадь. А стоило Нии временно оставить меня в комнате, как мое вынужденное уединение наполнилось отвратительным ощущением отрешенности целого мира от меня. Плохие и хорошие воспоминания возникали будто из неоткуда, погружая все внимание в бессмысленное самоедство. До сих пор незабытое энергетическое тепло Райли я иллюзорно ощущала на своем теле в виде тончайших вибраций, щекочуще гулявших под моей кожей. Пальцы привычно касались к подаренному им медальону, который я в порыве ярости уничтожила, стараясь развеять вместе с вещью ту привязанность, что изводила меня из-за дня в день. Ничего не вышло. Казалось, я прочно и безвозвратно приковала себя к лейту. Этого не составило особых усилий однажды, но сколько же сил мне теперь следовало отдать, чтобы, наконец, обрести желанный внутренний покой…

В первый день как такого ужина в Академии не было, поэтому многие, бурно общаясь друг с другом, заполоняли общие кухни в корпусах. При попытке пережить голодное нашествие прибывших учащихся, я с Нией отправились на прогулку по главной аллее. Это оказалось неудачным решением, поскольку, попадая под внимание окружающий, меня бесцеремонно отвлекали своими расспросами, чем было чревато довольствованием времяпровождения с Нией, которой, явно, не нравилось, что некоторые открыто претендовали на ее место. Предполагая продолжение этого нескончаемого потока дружелюбия наших общих знакомых и незнакомых, мы предпочли все же вернуться в корпус и с комфортом разместиться в комнате, дожидаясь появления наших новых соседок. Кстати, об этом Вселенная позаботилась совсем скоро, и перед нами предстала первая из них: миниатюрная девушка с явной худобой, короткими темно-шоколадными волосами и завидными густыми ресницами, разодетая в светлой со складками юбке, темной рубашке, темных босоножках. Сначала она произвела впечатление немного робкой и юной особы.

– Я могу занять эту комнату? – крайне вежливо обратилась она к нам, убрав с лица идеально ровную прядку темных волос и продемонстрировав крупные добрые серо-зеленые глаза. – Остальные уже разобраны на этом этаже.

– Да, выбирай свободную, – миролюбиво отозвалась Ния, указывая на противоположенные от нас кровати.

Я с подругой улыбчиво переглянулись друг на друга, скрыто одобряя между собой вошедшую к нам кандидатуру. Девушка повернулась к нам спиной, с трудом укладывая свой чемодан на ближайшую постель, и тогда я оторопела от очарования ее широких полупрозрачных крыльев, ярче замерцавших при свете ламп.

Моему потрясению не было предела от мысли, что с нами будет проживать самая настоящая фея. Ния не разделила со мной подобного впечатления. Видимо, эта девушка представляла далеко не первый разряд. Так или иначе я была мало просвещена образом жизни фей, хотя точно знала, что они способны применять свои чары на ком только можно. В Академии данный вид – нонсенс, ведь феи принципиально берут за правило передавать приобретенные феями знания исключительно своим потомкам. В этом и заключалось их преимущество перед другими видами, которые поверхностно осведомлены тем, что из себя представляли феи.

– Как твое имя? – поинтересовалась я у нее, и новая соседка отрывчато обернулась.

– Эрика… – тонким голоском произнесла она. – Эрика Ка́ффер. Можете не волноваться по поводу моего вида. Многие избегают встречи с феями. Уверяю вас, что баловство чар – не моя прерогатива.

– Это, прекрасно, – снова заискрилась Ния, и в дверь раздались громкие стуки.

Все дружно обратили внимание на открывшуюся входную дверь, за которой появилась невысокая блондинка в свободном повседневном костюме темно-зеленого цвета. Она отличалась примечательно заостренными ушами и завораживающими травянистого цвета глазами.

– Всем привет! Я – Лира Глэ́длер. Я выяснила, что здесь еще остались свободные места… О, как раз вижу последнее… В этом году поступивших в Академию в несколько раз больше, чем за несколько лет. Вот так повезло, – бойко сказала она, села на последнюю свободную кровать, стаявшую ближе к выходу, и оценивающе взглянула на нас. Невысокий рост, форма ее вытянутых ушей и слегка удлиненного узкого носа вполне указывали на то, что Лира могла отнестись к эльфам. Внешне она выглядела безобидно: спортивное телосложение, выгоревшие светлые волосы, раздвоенная челка и темные слегка застроенные брови.

– Я – Эрика, – тихо отозвалась скромняшка-фея.

– Ния и Аня, – сказала подруга, следом указывая на меня.

Задержав на мне свое внимание, блондинка поменялась в лице до восторгающегося состояния.

– Мои Духи! Не могу в это поверить… Я стану жить с самой элементалью Духа! Вот это удача!

– Спокойнее, Лира, – стесненно настояла я, стараясь унять ее эмоциональный пыл. – Я – такая же ученица, как и все мы.

– Да-да, нужно срочно успокоиться! – согласилась она, не сводя с лица свой восторг.

– Раз вы решили посилиться вместе с нами, придется следовать некоторым установками, – уверенно завела свою речь Ния. Даже я как-то напряглась от той твердости, с которой она начала говорить. И убедившись с тем, что Эрия и Лира готовы были ее выслушать, Варетти приступила к оглашению своего списка вполне адекватных себе «установок». Новые соседки согласно кивали тому, что требовала от них моя подруга. По их взглядам трудно было определить пожалели ли они о своем выборе остаться с нами или же нет… По крайней мере, я могла быть убеждена, что они сохранят в неведении от окружающих все важное, что смогут услышать или увидеть в нашей комнате, ведь Ния прекрасно понимала, что со мной может произойти все, что угодно.

Как можно скорее я постаралась разрядить обстановку безобидными вопросами о том, что из себя представляли Эрика и Лира. Девчонки оказались младше нас, это позволяло, в свою очередь, стать для них авторитетом в образе старшего разряда, что еще больше облегчало налаживание контакта между всеми нами. В продолжении нашего знакомства мне удалось выяснить, что Эрика перешла на второй разряд, сразу же отдав предпочтение медицине и ботанике. Родители Лиры позволили обучаться ей в Академии только, чтобы она могла стать лекарем в своем племени, который остро нуждается в знаниях врачевания. Лира же только поступила на первый – стандарт, однако уже во всю мечтала заступит на факультет журналистики и вернутся домой в Сокра́тию, в которой видит желанные образы своего будущего. Остатки вечера мы скромно находились в обществе друг друга, когда как День к своему возвращению, упиваясь ролью обычного кота, сразу предстал во всевнимании подружившихся между собой девчонок.