скачать книгу бесплатно
– Наверх! – вскричал Ламберто и вороном метнулся к лестнице. Но еще быстрее двигался Рокко. Нильсу показалось, что он попросту перепрыгнул через жреца и растопырился на проходе.
– Там нет Энрики! – заорал он, трясясь и обливаясь потом. – Умоляю, поверьте моему слову, Энрики там нет! Там… Там очень страшная колдовская волшебность, на которую нельзя смотреть никому!
– Ах, покарай меня Дио! – донесся сверху визг. – Накажи меня, ибо я прегрешаю!
– Святохульство! – проревел Ламберто и пошел напролом, но Рокко превосходил его силой и весом, так что от попытки никакого толку не получилось. Тогда к лестнице подошел Нильс.
– Синьор Альтерман, я вас умоляю, поверьте! – Рокко грохнулся на колени. Нильс на мгновение замешкался, потом, вспомнив про второй шанс от Дио, решительно сгреб парня за шкирку и поволок наверх.
***
Бедный Рокко лихорадочно соображал, кому напоследок помолиться. Однако и Дио, и Диаскол внезапно показались такими маленькими и несерьезными против гнева колдуна, что тратить время он не стал. «Если что и сможет сохранить жизнь мне и этим дуракам, – подумал он, – так это искреннейшее мое раскаяние. Ох, и достанется мне сейчас…»
Нильс подтащил Рокко к двери, из-за которой слышались крики и стоны, громко постучал.
– Карабинеры его святейшества! Требую открыть дверь, иначе мы ее вынесем.
С той стороны – только взрыв смеха и хлопок – очевидно, выстрелили пробкой из очередной бутылки.
– Выбивайте дверь! – приказал Ламберто, прыгая от нетерпения.
– Умоляю, синьоры, одумайтесь! – Рокко сложил руки, будто в церкви. – Да неужели вы думаете, что Энрика Маззарини, зная, что за ней охотятся, стала бы издавать подобные звуки за этой дверью?
– Развратницы – развратницы всегда, – величественно заметил Ламберто. – Их разум выжжен развратом.
Нильс, будто котенка, отшвырнул Рокко и, выставив плечо вперед, приготовился пойти на дверь. Рокко метнулся наперерез. Одно дело – потревожить Аргенто, привлечь его внимание. Другое – выбить дверь. Это ведь его, Рокко, обязанность – хранить покой колдуна!
Рокко успел возникнуть между плечом Нильса и дверью как раз вовремя. Вовремя, чтобы понять: никакого в этом смысла нет. Что он мог противопоставить здоровенному палачу?
Раздался треск. Рокко успел еще задуматься, трещат ли его ребра, или все же дверь. Долгое и мучительное падение. Испуганный визг…
Рухнув на пол, Рокко тут же перевернулся и оказался на коленях. Быстрым взглядом оценил обстановку. В большущей спальне, освещенной ароматными свечами, царил раздрай. Бутылки валялись повсюду, в воздухе летал пух от подушек. Три девицы, перепуганные вторжением, выглядывали из-под черного одеяла на огромной кровати колдуна, стоявшей посередине комнаты. Но хуже всего – сам Аргенто, облаченный в один лишь распахнутый серый халат. Когда взгляд Рокко дошел до него, колдун как раз опускал голову, кою запрокинул ради того, чтобы осушить залпом бутылку вина. В левой руке Аргенто держал семихвостую плетку.
Колдун покачнулся, выронил бутылку и мутными глазами посмотрел на Рокко.
– Синьор учитель, – пролепетал Рокко, недоумевая, как можно исправить ситуацию.
К счастью, Аргенто даже в таком состоянии соображал куда сноровистей ученика. Вот он перевел взгляд на дверной проем. Всмотрелся в каменное лицо Нильса, озадаченные – карабинеров и пунцовое от возмущения – Ламберто. Потом повернулся к кровати, взмахнул плеткой и заорал:
– Я за что вам плачу?, бездельницы?! В доме бардак, а они разлеглись, как ни в чем не бывало! А ну – быстро встать, и за работу!
Девушки недоумевающе переглянулись, а Аргенто опять повернулся к внезапным гостям.
– Служанки, – показал он плеткой на кровать. – Нерадивые до ужаса. Чем могу быть вам полезен, синьоры?
Заговорил Нильс:
– Мы располагаем неопровержимыми доказательствами того, что в вашем доме скрывается беглая преступница Энрика Маззарини…
Ламберто его перебил, взвизгнув:
– Ваш ученик куда-то перенес ее с помощью колдовского порошка! Это – укрывательство! Вы ответите по всей строгости закона Дио! Запахните, пожалуйста, халат, это невыносимо!
Аргенто побагровел. Запахнув и завязав непослушными руками халат, он нашел блуждающим взглядом Рокко.
– Простите, синьор учитель! – заголосил Рокко, колотясь головой об пол. – Простите, ибо я накосорезил…
– Ах ты, негодяй! – взревел Аргенто. – Щенок! Сопляк! Да я тебя до смерти забью!
На Рокко посыпались удары плети, если их, конечно, можно было назвать ударами.
– Учитель, учитель, – всхлипнул Рокко. – Эта плетка – латексная, она слишком мягкая для такого дурака, как я. Умоляю, возьмите настоящую!
– Заткнись, крысеныш! – заорал колдун.
– Прекратите балаган, – услышал Рокко голос Нильса. – Синьор Боселли, вы не могли бы ненадолго оставить своих служанок и внести ясность в вопрос с Энрикой Маззарини?
– Мог ли бы я? – озадачился колдун. – Это что – вопрос? Я все могу!
– О, это так же верно, как то, что сегодня Новый год, – подтвердила Аврора Донатони.
– Заткнись, нерадивая служанка! – погрозил ей плетью Аргенто. – Немедля одевайтесь и беритесь за уборку, я устал с вами бороться.
– А ты оставь нам Рокко, – хихикнула Лукреция Агостино. – Мы с ним поборемся.
***
– Да что ж за колотун такой? – проворчал, кутаясь в халат, Аргенто. – Эй, бездарь! А ну, закрыл тут все.
Рокко бросился исполнять повеление. Колдун тем временем, ворча и икая, обследовал снаружи и изнутри шкаф, заглянул под него, как немногим раньше – Ламберто. Потом его взгляд упал на раскрытую книгу, которую Рокко оставил на столе.
– Итак? – холодно спросил Нильс, остановившись на относительно чистом пятачке пола. – Мы можем надеяться увидеть Энрику Маззарини?
– Кого? – выпучил на него глаза колдун.
– Синьор Боселли, соберитесь! – мерзким до тошноты голосом заговорил Ламберто. – Подумайте о том, что вы можете утратить все свои драгоценные привилегии. А уж о ваших «служанках» непременно будет доложено его святейшеству!
– А чем вас расстроили мои служанки? – буркнул колдун, покачиваясь над старинной книгой.
Ламберто ответить не успел. По лестнице беззвучно, будто тени, спорхнули три девушки, облаченные в чопорные костюмы служанок, и, не поднимая глаз, принялись быстро наводить порядок. Не то случайно, не то нарочно – суетились они постоянно возле Ламберто, и тому приходилось отпрыгивать и уворачиваться. Рокко глазам не верил. Подумать только, на что способна эта тройка! Минуты не прошло, а уже видны доски пола, и на столе освободилось место. И чего, спрашивается, триста шестьдесят четыре дня в году прохлаждаются, где ни попадя?
– Служанки у меня хорошие, – продолжал бурчать колдун, щурясь в книгу. – Их расшевелить главное, умеючи. Так, стоп. Эй, полудурок! – Он нашел взглядом Рокко. – А ну, скажи, что это ветром страницу перевернуло!
Рокко в очередной раз заткнул подушкой разбитое окно, подскочил к учителю и, глянув в книгу, заявил:
– Нет, все правильно. Это я и сколдовал.
Глядеть на синеющее лицо колдуна было страшно, и Рокко мужественно отвернулся. Стал наблюдать за тремя «служанками», которые уже приволокли ведро воды из колодца и затеяли мыть пол.
– Так ты признаешь, несчастный, что нарушил закон? – спросил Ламберто и тут же взвизгнул – Лукреция Агостино «нечаянно» вылила воду ему на ноги.
– Ничего подобного! – ответил Рокко. – По закону «укрывать» – значит, помочь сбежать, либо предоставлять в качестве убежища свой дом. А я отправил Энрику в прошлое, исправить ошибку, следовательно, технически, она не «убежала». Неужели Дио до такой степени злобный, что ему всенепременно требуется кровь? Мне казалось, он только за, если грешник становится на путь исправления.
Ламберто несколько смутился или, во всяком случае, не сразу нашёлся с ответом. Но праздновать победу Рокко не пришлось. Он и сам готов был чем угодно поклясться, что ритуал прошел не совсем так, как должен. Теперь же, когда колдун закончил менять цвет и заорал, исчезли последние сомнения.
– Безголовое отродье! – Аргенто швырнул книгу на стол. – Дубина! Я тебя до пространственного колдовства не допускаю, так ты во временное полез?! Совсем ополоумел?!
– Шибко накосорезил, да? – понурился Рокко. По опыту он знал, что когда Аргенто орет – это значит, жить можно. А вот если молча за голову хватается – значит, все. Орал Аргенто практически постоянно, и Рокко делал то, что и нужно делать в такой ситуации: выглядел виноватым.
Интересно все же, думал он, куда я Рику-то запулил? Хорошо хоть с шариком – авось, подскажет чего умного.
– Да ты хоть соображаешь, что временные перемещения сперва с семью Старейшими обсуждаются?! – продолжал реветь колдун. – Потому что время – это такая материя, что…
– Я ей сказал, чтоб шибко там не шаталась, – вставил Рокко.
Колдун поднялся и, размахнувшись, влепил ученику пощечину. Рокко шарахнулся, скользнул по мокрому полу и упал. Аргенто навис над ним, грозя пальцем:
– Не смей перебивать, сопляк! Порошок еще додумался взять обычный – это тебя, дурака, и спасло. И меня с тобой вместе.
Тут Нильсу, видимо, надоело стоять без дела, и он, шагнув к Аргенто, задал вопрос:
– Так что в итоге? Энрика в прошлом?
– И да, и нет. – Колдун совершенно неожиданно перестал злиться и начал посмеиваться. – Там, где она сейчас, новый год еще однозначно не наступил.
– И где же это? – спросил Ламберто, оторвав скорбный взгляд от своих окончательно испорченных туфель.
Колдун, усевшись за стол, сделал жест вроде бы приглашающий, и так его все и восприняли, но в конце движения в руку ему прыгнула позабытая бутылка со следами зубов Ванессы на пробке.
Рокко, Нильс, Ламберто и три карабинера сели на внезапно отыскавшиеся стулья. Тут же снова возникли служанки и поставили на стол блюда с жареными окороками, вазочки с икрой, горы белого хлеба и много чего еще. Рокко предпочитал недоумевать молча. Тем более что есть действительно очень хотелось.
– Спасибо, конечно, за угощение, – сказал Ламберто, глотая слюни, – но мы бы в первую очередь хотели разобраться…
– К тому и веду, – кивнул Аргенто. – Этот охламон, – тут он закатил Рокко подзатыльник, – без толку возбудил колдовскую силу, как евнух – барышню. Волшебство… Оно – вот как вино! – Колдун махнул бутылкой. – Если его как следует трахануть…
– Что сделать? – переспросил Нильс.
– Тряхануть. – Колдун посмотрел на палача, продолжая булькать бутылкой. – А я как сказал?
– Нет-нет, все верно, это мне послышалось.
Удовлетворённо кивнув, Аргенто продолжил:
– Так вот, если волшебство взбаламутить, оно начинает искать выход. И выбивает пробку.
С этими словами колдун стукнул донышком бутылки по столу, и пробка с громким хлопком полетела в потолок. Из нетвердых рук Аргенто бутылку тут же выхватила Аврора Донатони и так ловко разлила по фужерам, что на стол не упало ни капли.
– В нашем случае пробкой оказалось пространственное смещение. – Колдун поднял бокал, посмотрел через него на Ламберто, который усиленно хмурил брови, пытаясь угнаться за мыслью. – Поскольку полудурок, – еще одна затрещина Рокко, только-только пригубившему вина, – вместо ритуала совершил какое-то непотребство, волшебство растерялось. Порошок требовал пространственного смещения, а заклинатель… – От очередного подзатыльника Рокко увернулся. – Заклинатель хотел темпорального. Волшебство подумало-подумало, да и сделало хорошо сразу всем.
– Я ж все предусмотрел, – с жаром принялся втолковывать Рокко. – Специально заложил двенадцать часов, чтоб Земля в той же точке была…
Колдун залпом опрокинул бокал и вылетел из-за стола. Схватил Рокко за плечи, швырнул на пол вместе со стулом.
– Ты когда считать научишься, олух?! – заорал на опешившего ученика. – В сутках – сколь часов?
– Двенадцать! – крикнул Рокко, и тут же усомнился: – Или это в полусутках?
Колдун молчал. Рокко – бледнел.
– Так это что же… Рика – в ничто?
Воображение нарисовало ему беспомощную заледеневшую фигурку, бултыхающуюся в пустоте, за пределами мира.
– В ничто – это я сейчас, – сообщил колдун. – А скрипачке твоей повезло, считай. Волшебством ее перенесло на другую сторону Земли, там как раз на двенадцать часов раньше, чем здесь. Вот что бывает, когда пространство со временем мешают. Бездарь.
Аргенто замахнулся на распростертого ученика, но вовремя подоспевшая Лукреция Агостино вложила ему в руку бокал вина. Колдун, казалось, тут же и забыл о Рокко, чем нерадивый ученик и воспользовался, чтобы вернуться на стул и набить полный рот мяса. Мало ли, что в следующий миг случится.
Торопливо жуя, Рокко думал. Значит, Энрика, скорее всего, жива. Это хорошо. Но вот исчезла ли черная метка? А впрочем, даже если исчезла… Тут Рокко задумался так глубоко, что даже челюсти двигаться перестали.
– Дошло? – бросил на него пронзительный взгляд Аргенто, садясь за стол. – Вот такой из тебя спаситель.
– Но… Но как же?! – пролепетал Рокко.
– А вот так. Наперед думать надо, а уж потом делать. Ну, друзья дорогие, за Энрику Недоприговоренную!
– За Энрику! – подхватили «служанки», каждая из которых тоже вооружилась бокалом. За стол они, правда, не лезли – стояли в сторонке, всем видом выражая готовность услужить.
– Прошу прощения, синьор Боселли, – заговорил Нильс, который единственный так и не притронулся к еде, – нам не вполне ясно, какая же участь постигла Энрику Маззарини?
Рокко с неудовольствием покосился на палача. Вот ведь – вцепился, будто клещ, и не оторвешь его никак. Колдун же охотно принялся объяснять. Взял яблоко с блюда с фруктами.
– Это – Земля.
– А разве Земля не плоская? – тут же вмешался Ламберто.
Колдун окатил его презрительнейшим взглядом:
– Это мать твоя плоская была, как вобла, молотом отбитая. А Земля – нормальная. Слушай, когда старшие говорят, а сам поменьше рот раскрывай. – И Аргенто, отвернувшись от побледневшего жреца, воткнул в яблоко зубочистку. – Тут мы, – пояснил он Нильсу и воткнул другую зубочистку в другую сторону яблока. – А тут ваша драгоценнейшая Энрика Маззарини. Поскольку до нового года тут еще часов одиннадцать, метки на руке осужденной нет. Но она появится, как только пробьют тамошние часы. Одновременно Энрика перенесется сюда.
Нильс задумался. Рассеянно взял вилку.
– Значит, – начал он, – нам достаточно лишь подождать одиннадцать часов, и преступница сама вернется в руки правосудия?
– Ну разумеется! – воскликнул колдун и, лишь только Нильс кивнул и положил в рот кусочек мяса, добавил: – Если, конечно, не выйдет замуж. Тогда казнить ее вы права не имеете. Женщина с кольцом на пальце не считается развратницей, доколе не изменит мужу. И, хотя я искренне верю, что Энрика – самая блудливая скрипачка в мире, вряд ли за неполный день в чужом городе она успеет не только выйти замуж, но и изменить мужу.
Рокко не сводил глаз с Нильса, который решал судьбу Энрики Маззарини.
– Остается лишь ввериться судьбе… – начал нерешительно палач. Но его прервало гнусное шипение Ламберто:
