скачать книгу бесплатно
– Понятно, – сказал я, глядя, как Ниу включает плиту. – Ты хочешь, чтобы я пошёл работать в кухню.
– Ну конечно! – воскликнула она. – Это ведь самое лучшее место в школе. После лечебницы, конечно.
– Угу, – только и сказал я.
Жалко её было. И ведь взял же, взял тот свёрток с лепёшками. А она, будто почувствовав, что можно, решила завалить меня всеми благами. Вот это я и имел в виду, когда говорил, что долги нужно отдавать, и чем скорее, тем лучше. Потому что иначе рискуешь всю жизнь выплачивать проценты. Либо – стать для того, кому должен, негодяем.
* * *
– За что ты здесь?
Ниу только закончила объяснять, как это важно – налить нужное количество воды, потому что поднимать крышку в процессе готовки – ни в коем случае нельзя. Я слушал вполуха, рассеянно кивая. Готовка меня не интересовала. Наблюдение за действиями Ниу не потянуло ни за одну из ниточек памяти. Похоже, в прошлой жизни я шеф-поваром не был.
Даже наверняка не был. Я был полицейским, что бы ни означало это бредовое допущение.
– За танцы, – с улыбкой ответила Ниу.
Она, оставив плиту в покое, выпрямилась и отбросила чёлку со лба.
– Танцы? – переспросил я. – В смысле приватные?
– Лей! – возмутилась Ниу, хотя глаза её смеялись. – Я так и знала, что у тебя какие-то мерзкие мысли.
– Извини, – усмехнулся я. – Просто пытаюсь понять, как можно получить срок за танцы.
Ниу загадочно прищурилась и медленно вскинула руки над головой. Сделала крохотный шаг вперёд, изящно прогнулась в пояснице. Господи, она что…
Да, она танцевала. В пустой душной кухне, под шипение конфорки и бульканье закипающей воды, для одного лишь зрителя – для меня. Чёрное кимоно переливалось на ней, отражая свет ламп, как будто сотканное из звёздной ночи.
– Я занималась танцами с детства, сколько себя помню, – звучал спокойный, уверенный голос Ниу. Чувствовалось, что она особо не задумывается над тем, что делает её тело. Успевает и со мной говорить, и за рисом приглядывать. – Потом, когда мне было двенадцать, папа умер, и мы больше не смогли платить за занятия. Да и толку не было. Всем уже стало ясно, что настоящей танцовщицы из меня не выйдет.
– Почему?
На мой вкус, танцевала она изумительно. Приковывала взгляд, словно гипнотизировала каждым движением.
– Потому, – увернулась она он ответа. – А скоро пришлось зарабатывать деньги…
Ниу говорила, а я не слышал слов, я видел, как она, совсем в другой одежде танцует на улице, собирая толпы охочих до экзотики туристов с фотоаппаратами и даже местных жителей. А пока они, разинув рты, таращатся на неё, двое расторопных пацанов чистят карманы, забирая оттуда всё лишнее и ничего не прося за свои услуги.
А в миску, стоящую у ног танцовщицы, сыпалась мелочь, летели и купюры.
Они меняли места, но долго такой аттракцион не мог продолжаться, и однажды случилось то, что должно было. Матери Ниу предложили заплатить штраф за преступление дочери и возместить сумму по всем поданным заявлениям. Несчастная женщина, разумеется, не могла потянуть даже штраф.
– А ты? – спросила Ниу, незаметно приближаясь ко мне. – Память не вернулась?
– Нет, – покачал я головой. – Так, обрывки.
Обрубки
– Шужуань, – произносит пожилой китаец, глядя на меня тусклыми глазами человека, который уже ни на что не надеется. – Там всё началось.
– Что ещё за «шужуань»?
– Белая гора. Там всё началось.
Я потряс головой. Разговор походил на бред. Как, впрочем, и всё остальное, что пыталось выдать себя за мою память.
Оказалось, что Ниу уже рядом со мной. Она замерла на миг, будто колебалась, наклониться ли, рискнуть ли украсить эту ночь поцелуем.
– Слушай, извини, но я не буду работать в кухне. – Я встал со стула, прямо посмотрев в глаза Ниу.
– Что? – растерялась она, окончательно остановив танец. – Но почему?
Она недоумевала. Она не могла представить себе человека, который отказался бы от такого шанса.
– Потому что я не хочу здесь жить, – объяснил я. – Я хочу выйти отсюда. Пока мне показали только один путь.
– Стать борцом? – воскликнула Ниу и всплеснула руками. – Ты?!
– Если нет другого способа.
Ниу зло рассмеялась:
– Да какой из тебя борец, Лей! Ты, наверное, шутишь? Тао хотя бы крепче, чем ты. И всё равно – смешно. Не надо делать глупостей! Иди в кухню, здесь тебе будет хорошо.
– Ниу, я не хочу, чтобы мне было хорошо – здесь.
– Ты дурак! – Ниу сжала кулаки, топнула ногой. – Ты вообще хотя бы раз в жизни дрался?
Я молча повернулся и пошёл к той двери, через которую мы вошли. Спорить с разгневанной женщиной – потеря времени и ничего больше. Да и потом, как будто мне нужно ей что-то доказывать.
– Ну и иди! – прилетело мне в спину. – Пусть борец на перепрофилировании убьёт тебя, будешь знать!
Угу. Утонешь – домой не приходи, знаю-знаю. Я прошёл через столовую, оставив Ниу в одиночестве. Интересно, будет она дальше злиться, или заплачет? Я бы поставил на слёзы. Жаль, конечно, да только что поделаешь. Больной зуб лучше сразу выдернуть, чем ждать, пока боль станет адской.
Я снова вышел на холодный воздух, поёжился и заторопился обратно, к себе. Теперь я, пожалуй, расстелю постель, укроюсь одеялом. И буду надеяться, что больше незваные гости в комнате не появятся.
Однако моим планам не суждено было осуществиться. Проходя по галерее, я вдруг почувствовал, что не один. Чувство сначала вспыхнуло, будто лампочка, осветив всё вокруг. Но вот луч сконцентрировался и направился на одно место. Я остановился и повернул туда голову.
В темноте кто-то стоял.
Глава 8. Борцы
– Не спится?
Вряд ли здешних борцов обучали искусствам ниндзя – в том числе умению передвигаться бесшумно. И, будь я не так поглощён желанием вернуться обратно в койку, Джиана, скорее всего, заметил бы раньше.
Сначала Ниу, теперь Джиан. Интересно. Этому-то чего надо? Создаётся впечатление, что спит во всей школе один Тао.
– Не спалось, – поправил я. – Прогулялся, в комнату возвращаюсь. Теперь быстро усну.
Понятно было, что Джиан мне не поверит – но я и не видел смысла изобретать что-то правдоподобное.
– Прогулки по ночам запрещены правилами школы, – сказал Джиан.
– Я новенький, не знал. Спасибо, учту.
– А ты наглый, – с усмешкой заметил Джиан. – Не боишься, что позову воспитателей?
– Нет.
– Почему?
– Потому что думаю, что правила школы едины для всех, и ты тоже не должен гулять по ночам.
Я бил наугад. Чёрт их знает, какие правила школы распространяются на борцов, а какие – нет. В том, что у борцов тут куча привилегий, я не сомневался. Но насчёт нарушения режима, видимо, угадал.
По крайней мере, Джиан ничего не ответил, только грозно засопел. И никаких попыток позвать воспитателей действительно не сделал.
– У тебя всё? – Я попытался обойти Джиана, заступившего мне дорогу.
– Подожди. – Он взял меня за плечо. – Куда спешишь? Раз уж всё равно не спишь, может, в гости к нам зайдёшь?
– «К нам»? – переспросил я.
Если бы Джиан сказал «ко мне», однозначно решил бы, что это повод напрячься. С Ниу мы хотя бы разного пола. А вот что может понадобиться ночью одному пацану, более взрослому и физически развитому, от другого пацана – вопрос. По крайней мере, для моего разума, привыкшего не ждать хорошего от малознакомых людей.
– К нам, – кивнул Джиан, – к борцам. – Он мотнул головой в сторону дверей, выходящих в коридор.
Корпуса школы Цюань представляли собой прямоугольник – разомкнутый в единственном месте, там, где находились ворота.
В центре прямоугольника – двор для прогулок, по краям, в нижних ярусах – производственные и хозяйственные помещения, столовая, молельня, душевые. Краем уха я слышал слова «тренировочный зал» и «лечебница». А в верхних ярусах находились спальни. Одно крыло занимали парни – те, которым не повезло стать борцами, другое – девчонки, третье – борцы, а в оставшихся помещениях жили воспитатели и другие взрослые. Школьное начальство, вероятно, в том числе – лично я пока никого из представителей администрации не видел, но не может ведь быть, чтобы их тут не было.
Для того, чтобы попасть из девчачьего корпуса в свой, мне пришлось идти мимо дверей борцов. Я вспомнил, с какими предосторожностями вела меня тут Ниу, и мысленно выругался. Спать, всё-таки, надо больше и чаще. А то совсем мышей ловить перестану – и так уже расслабился дальше некуда.
– Идём, – позвал Джиан. – Не обидим, не бойся.
Что ж, примерно так обычно начинаются самые интересные встречи.
Я мог уйти. Наверное. Вряд ли Джиан стал бы слишком уж настаивать, чтобы остался – какими бы привилегиями ни пользовались борцы, а на дворе всё-таки ночь. Начну орать, разбужу воспитателей – никому мало не покажется. Но мне стало интересно, для чего плюгавый новичок вдруг понадобился борцам, аж спать расхотелось. И страха не было – совсем. Я откуда-то знал, что мне доводилось встречаться с борцами куда серьёзнее здешних. И выходить из этих встреч победителем.
– Идём, – сказал Джиану я.
Надеюсь, мне действительно приготовили что-то менее банальное, чем «отсоси, а то зарежем». Впрочем, при таком количестве доступных девчонок – вряд ли тут подобное вообще в ходу.
– Сюда, – сказал Джиан. И устремился к самой дальней двери.
По моим прикидкам, она должна была вести в угловую комнату. Так и оказалось – когда Джиан открыл дверь, я увидел четыре окна, по два на каждой из стен, образующих угол.
В комнате горел свет – не белые люминесцентные трубки под потолком, как в нашей с Тао, а красивые светильники, стилизованные под старину. Пол устилал ковёр. Главным украшением комнаты служил стол для маджонга. За столом сидели четыре игрока-борца. Ещё один борец расположился на длинном низком диване, рядом с ним сидела девчонка в белом ифу, другая – в красном – сидела чуть подальше. Вероятно, пара Джиана.
Диванов было два, они стояли углом, вдоль стен с окнами. На низком столике возле дивана я увидел набор для чайной церемонии, однако пахло в комнате не чаем. Пахло едой – не местной, столовской, а той, которую продают в фастфудах в городе. Я увидел на столе яркие картонные коробки – пару запечатанных, пару открытых, с торчащими из них палочками. Невольно сглотнул слюну – снова дико захотелось жрать. А запах алкоголя почудился, ещё когда я шёл сюда вслед за Джианом. Сейчас запах стал отчётливее. Но источник я не определил – по крайней мере, пока.
– У нас гость, – объявил Джиан, войдя вместе со мной в комнату. – Его зовут Лей.
Я неторопливо, не скрывая интереса, огляделся.
Вряд ли кто-то из борцов живёт в этой комнате. Видимо, это какое-то специальное общее помещение.
– Иди сюда, Лей, – позвал борец, сидящий на диване. Он был одет в сине-зелёное шёлковое ифу, с которым гармонировал зелёный пояс. Волосы на висках выбриты; те, что не выбриты, собраны в хвост. Кажется, я видел этого парня в столовой. А может, не его, а другого в таком же ифу – запоминанием лиц пока не утруждался. – Меня зовут Бохай.
Я подошёл к дивану.
– Пива? – предложил Бохай. И нырнул рукой под стол.
Пивную бутылку, которую он извлёк оттуда, я не опознал – никогда раньше таких не видел, хотя отчего-то был уверен, что опознаю. Тем не менее кивнул:
– Можно.
Бохай взял из стопки на столе картонный стаканчик – такой же, как те, в которых раздавали таблетки, меня едва не передёрнуло, – и налил в него пива. Протянул мне:
– Добро пожаловать в школу Цюань!
Я взял стакан. Спросил:
– А сам? Не пьёшь?
Вместо ответа Бохай сунул под стол бутылку и вытащил из-под стола ещё один картонный стакан – частично наполненный. Постучал его дном по столу:
– Ганьбэй?
– Ганьбэй, – согласился я.
И опрокинул в себя пиво – до дна, как предложил Бохай.
Пиво как пиво, обычное китайское. Слабенькое. Но никакой дряни вроде не намешано.
– Присаживайся, – предложил Бохай, указывая на диван рядом с собой.
Я сел. С другой стороны к столу подсел Джиан, рядом с девчонкой в красном. Слил со стоящих на подносе чашек воду, заново наполнил их кипятком. Небрежно обронил:
– Скучно. Сыграем?
Вот оно что.
Я оглянулся на игроков в маджонг – они азартно переругивались. Заканчивать игру, судя по всему, не собирались.
– Здесь же один стол?
