Чёрная кошка и другие катастрофы

После непродолжительной заминки ко мне подошел Алекс и протянул стопку вещей, а сверху обнаружился новенький комплект кружевного и очень откровенного белья.

– Твоя мать подготовила для тебя комнату, ждала дочурку, – язвительно произнес мой напарник, – и забила весь гардероб тряпками. Я же как твой ближайший друг удостоился чести порыться во всем этом богатстве и выбрать что-нибудь по твоему вкусу.

Я изучила предложенный мне комплект одежды и недоверчиво посмотрела на Лешу.

– Прости, – пробурчал он, – ничего в твоем стиле там не было, пришлось выбирать исходя из своих предпочтений.

Оно и видно… Мне предлагалось облачиться в облегающую кожаную юбку длиной ниже колена, мягкую кофточку с кружевной вставкой на спине и по линии декольте, а ноги предстояло впихнуть в ботинки на высоченной шпильке.

– А синяк ты где успел заработать? – спросила я со вздохом, безропотно приняв факт того, что в этом доме мне невозможно найти удобные джинсы и кроссовки.

– Так твой ненаглядный постарался. Кира мне шепнула, что да как, просила его немного задержать, чтобы он успел как следует разъяриться. Мол ярость, что на его кошку покушаются, поможет пробудиться зверю.

– Но, кажется, мы все же, не достаточно выждали… – зазвучал низкий и певучий голос моей родительницы. – Полный оборот он так и не прошел. Что же вы, молодой человек, – обратилась она к Андрею, – не доводите дело до логического конца? Метку, значит, на моей дочери оставили, так сказать, присвоили себе котенка-несмышленыша, а своего зверя девочке так и не продемонстрировали во всей красе. А что, если бы вы, по молодости да по велению гона, сейчас бы метку закрепили, лишили бы малышку в дальнейшем права на выбор иных спутников жизни, а Катя даже не узнала бы, с кем жизнь свою связала?

Я поперхнулась воздухом от услышанного, а еще вспомнила наш с Андреем первый поцелуй и провела пальцами по шее. Царапины, о которых я успела забыть и которые давно уже должны были затянуться благодаря хваленной регенерации оборотней, оставались на месте, к тому же на ощупь стали напоминать тоненькие шрамики. Н-да уж, пометили и не заметили… Вспомнились также познания о традициях оборотней и о том, как именно закрепляется метка. Щеки потеплели и наверняка сменили цвет на свекольно-красный.

– Кирюш, не смущай девочку, – вступил в беседу Алан. – О каком закреплении метки может идти речь, если ты под дверью стояла и блюла честь своего котенка?

Я невольно фыркнула. Из его слов можно было сделать вывод, что Кире Гатон взбрело в голову поиграть в заботливую мамашу. Что-то не рвалась она раньше исполнять эту роль ни в моей жизни, ни в жизни Макса, а тут – здравствуйте, приехали! Ждала меня, комнату подготовила, вещей накупила, а теперь еще и о личном счастье печется! Вот они, новенькие, все с бирочками престижных магазинов и все моего размера.

– Ладно, с вами, котятки, позже разберемся. Сейчас нужно поразмышлять о том, как нам быть с Максимом и обвинениями, выдвинутыми в ваш адрес. Но переговоры предлагаю вести в гостиной.

Неужели Киру и впрямь волнует судьба ее отпрысков?! Ущипните меня семеро! С первого раза, боюсь, все равно не поверю в ее искренность. Впрочем, вслух я не стала озвучивать свои сомнения, но, подозреваю, присутствующие здесь оборотни с их ментальным даром и ярко выраженной способностью к эмпатии мой настрой уловили, однако тоже промолчали. Лишь родительница посмотрела на меня как-то особенно. Разбираться в ее эмоциях я не стремилась, резерв мой все еще истощен – не тратить же его остатки на чувства той, что двадцать шесть лет игнорировала мое существование. Все удалились в гостиную, а я, путаясь ногами в покрывале, поплелась в уединенный уголок комнаты, где наконец оделась, пусть и в совершенно непривычную мне одежду.

К общему собранию я присоединилась сразу, как только упаковалась в дизайнерские шмотки. Оно проходило в той же гостиной, где я очнулась кошкой меньше часа назад. Все здесь было изящно, гармонично и дорого. Больше всего меня порадовал настоящий камин в углу комнаты, в котором мирно потрескивал огонь.

– Я так понимаю, ты, Алексей, теперь тоже вне закона и вынужден скрываться? – спросил Алан у моего напарника. Алекс кивнул и извлек из широкого кармана джинсов блокнот.

– Но мне удалось кое-что выяснить за месяц, что я числился в строю гильдии, – сообщил он и недоверчиво покосился на Алана и Андрея. Как ни странно, Кире не досталось скептического и оценивающего взгляда.

– Не стоит переживать, – заговорила моя матушка. – Алан – предводитель городского представительства Прайда и мой ближайший друг, он не даст в обиду ни одного котенка. Да и, сами знаете, отношение с официальной властью Теневого Сообщества у нас, мягко говоря, не слишком теплое, так что сдавать вас никто из наших не станет. Что же касается Андрея… Он теперь с Катериной, а значит, будет отстаивать всеми силами интересы своей кошки, если, конечно, ухитрится освоиться в нашем мире.

Лицо Андрея снова стало совершенно холодным и суровым, что меня очень удивило, потому что я привыкла к его милому, улыбчивому и мягкому облику. Кажется, его зверь, кем бы он ни был, проснувшись сегодня, изменил не только его тело, но и что-то в его душе. Даже Алан, сильнейший из кошаков, стушевался под взглядом хищных зеленых глаз.

– Раз так, то… – Алекс посмотрел на меня и откашлялся. – Катя, лучше присядь.

Я послушно уселась на подлокотнике кресла Андрея, приняв решение не спорить со своей кошкой, желающей быть ближе к неведомому зверю, живущему внутри этого парня. Да и вообще, судя по всему, мне нужно учиться находить с Котькой общий язык, она и так не в восторге от того, что я ее подавляла все двадцать шесть лет жизни, нужно хоть иногда потакать желаниям котейки.

– Максимка наш не так-то мирно существовал последние годы, – начал свой рассказ Алекс. – В своем аналитическом отделе он не только разрабатывал новые схемы безопасного сотрудничества с людьми, но и искал по спецканалам изгнанных из Совета Верховных сорок пять лет назад алхимика и артефактора, которые полностью отказались от участия в жизни Сообщества и поселились среди людей. У меня есть подозрение, что именно этих ребят он считал убийцами своего отца и хотел отомстить.