скачать книгу бесплатно
Ответ: Со скептицизмом, но, в конце концов, тоже начинает двигаться в этом направлении.
10. Вопрос: Что сами ИИ думают о своей судьбе?
Ответ: ИИ Первый не хочет умирать. ИИ Второму все равно. Не хочет умирать тот ИИ, который стал по развитию ближе к человеку.
11. Вопрос: Чем закончится рассказ?
Ответ: ИИ Первый скажет что-то типа: Только настоящий человек может бояться смерти.
***
После заполнения таблиц у меня появились первые наметки истории. Человек, пробуждающийся после долгого сна, у него повреждена память от долгого нахождения в небытие, «на дворе» апокалипсис, а еще ИИ, который считает, что человеку лучше вернуться обратно в сон.
Если сравнить вышеуказанную историю с той, которая описана в рассказе «Вспомнить чтобы забыть», то можно легко найти отличия. У человека не просто повреждена память, ее приходится по кусочкам восстанавливать. Это первое отличие, а второе – появление некой детективной линии в прошлом человека. Откуда все это появилось, если этого не было в таблицах.
Я думаю, что подсознание не прекращает работу над заданными ей вопросами, даже, когда текст уже пишется. Мой руки пишут, а в голове по мере написания текста появляются новые мысли.
Почему так происходило во время работы над рассказом «Вспомнить чтобы забыть»? Потому что по мере написания текста лучше проявлялись черты персонажей. Сами персонажи произносили слова, совершали некие действия, после которых, чтобы не нарушать логику, надо было совершать другие действия. В результате история изменилась, а рассказ получился иным, не таким, как задумывался.
Это веская причина, чтобы не стремиться сразу написать чистовик. Это жизнь нельзя прожить заново, а текст всегда можно переписать. И не просто переписать, а улучшить.
Из вышеуказанных наблюдений я сделал для себя вывод, что лучше всего сразу сказать себе в самом начале:
– Сейчас я пишу черновик. Это просто форма все тех же вопросов, которые я посылаю своему подсознанию. Раньше вопросы у меня были в форме предложений, а теперь в форме картинок, образов. Мое подсознание обрабатывает их и предлагает новые мысли-картинки.
А еще дополнительные выводы появляются, когда я читаю комментарии к рассказу.
«Здравствуйте, автор! Крайне глубокая тема о том, что делает человека человеком. Нельзя не согласиться, что наше восприятие мира и наше окружение – результат наших действий и нашего отношения к жизни. Наверное, ИИ поэтому и не сможет заменить человека полностью – его восприятие будет статичным, а действия однообразными. Во всяком случае, ИИ в том виде, в каком он существует сегодня. Как знать, быть может, в далёком будущем ИИ действительно будет другим.
Что касается текста, это сильная зарисовка, которую можно превратить в не менее сильный рассказ. Я бы на вашем месте показал два пути попыток Сандры и Карла стать более похожими на человека. Причём для неожиданности поворота я бы сделал так, чтобы Карл действительно сумел стать человечней и понял суть нашего естества, а Сандру бы оставил роботом. А в конце добавить схватку за будущее всех людей – борьбу за право либо отключить все системы и прожить ещё несколько веков в автономном режиме, либо сохранить остатки человечества. Спасибо! Успехов в творчестве!»
В этом комментарии я обратил внимание на замечание, что Карл может оказаться человечнее Сандры, хотя именно она очень стремится походить на человека. Карл – молчун, но Сандра – слишком прагматичная. Поэтому, вариант, который предложил комментатор, может мне очень пригодиться, если в будущем я попытаюсь развернуть этот рассказ во что-то большее.
Таким образом, работа над рассказом «Вспомнить чтобы забыть» и его обсуждение дополнила мою технологию «Расшифровка». Работа с подсознанием не заканчивается созданием истории для рассказа. Написание черновика – это следующий этап общения с подсознанием, в результате которого история может получиться совсем другой. А если у вас есть вдумчивые читатели, которые делятся с вами мыслями о прочитанном, то их комментарии также могут способствовать появлению новых поворотов сюжета.
***
На что откликается подсознание? | Конец декабря, 2022
Мои блоги в Дзене и ТГ продолжали приносить новые заказы на рассказ.
23 декабря в Дзене мой подписчик прислал мне такое письмо:
«Что-то вы мой заказ игнорируете?:) Поэтому я решил вам подкинуть еще заказ. Выберу для него третью форму заказа. Возможно, для вас, как для автора, она удобнее.
А что, если человеку снится, что его судят за какой-то проступок, и сон переплетается с жизнью.
Надеюсь, что я вас заинтересовал».
Таким образом, у меня работе оказалось уже целых семь заказов.
По-прежнему ничего не получается с одним из ранних заказов про найденный паспорт.
«Добрый день! Хотела бы сделать заказ на рассказ. Сюжет такой: А что, если человек находит паспорт человека, который выглядит, как его двойник, а вместе с ним большую сумку с деньгами? Тогда этот человек решает начать жить под личностью своего двойника».
По этому заказу я каждый день записывал в таблицу общих вопросов один и тот же вопрос, что означает найденный паспорт? Записывал не него ответы. Писал все, что приходило в голову. Параллельно приходилось признавать, что фрирайтинг не такой уж плохой метод для писателя. Только надо с самого начала задать форму, в которую потом заливать приходящие в голову мысли.
Так я и поступал. Задал своим мыслям направление-форму: «А что я сам делал бы, если бы нашел паспорт со своей фотографией в нем?». Наверное, обрадовался бы. Этот паспорт был бы подтверждением того, что в жизни существует что-то невероятное и удивительное. И это невероятное и удивительное выбрало меня для знакомства. И что? Что дальше? Я хочу действия! Более того читатели хотят действия, а не просто рассуждений «Ах, какое это невероятное событие». И тут я скатывался обратно к заезженной тропе: путешествие в прошлое, встреча двойника и так далее.
А если…А если паспорт с моим фото, но другими именем – это возможность безнаказанно что-либо делать. И сумка с деньгами – перепев «Шагреневой кожи»[22 - «Шагреневая кожа» (О.Бальзак) – роман, в котором кусок кожи с древними письменами исполняет желания.]. Начнешь тратить, деньги будут уменьшаться, а с ними будет уменьшаться что-то очень для тебя дорогое.
Но… Раз за разом я просматривал таблицы общих вопросов и персонажей по этому заказу, но история в голову не приходила, словно кто-то не пускал меня вперед. Оставалось рассчитывать на подсознание. Я уже порядочно загрузил его вопросами ответами по этому заказу.
Но подсознание капризная дама. Несколько дней она только поглощала информацию, молчала, молчала, молчала, а потом взяла, да и откликнулась. В голову пришла история по совсем другому заказу. По тому, который пришел в Дзен, 11 декабря:
«Черновик истории: Маленький мальчик знакомится с собой из будущего. Персонажи: ребёнок и старик, временная петля или перемещение во времени. Примечание: хеппи энд не обязателен, но возможен».
Этот значительно более поздний заказ, чем заказ про паспорт. Но делать было нечего. Тут, как на экзамене… Но про это я уже не раз говорил. Наверное, вы все уже поняли.
Так я себя оправдывал, когда отложил в сторону заказ про паспорт и двойника, и взялся за мальчика, который знакомится с собой из будущего. В результате получился рассказ «Возвращение без возвращения».
***
Рассказ третий | «Возвращение без возвращения» | фантастика
– Отнесись с пониманием, – сказал Петров.
– Куда я денусь? – ответил я. – И все-таки, почему?
– Давай, сначала еще раз по материальной части пройдемся.
– Давай.
С Сашкой Петровым мы учились вместе в институте, распределились в один и тот же почтовый ящик. Потом я корпел над приборами, а он делал карьеру. Но каждому свое. Заставь меня ходить по высоким кабинетам и улыбаться в постные лица начальников, я бы, наверное, уже умер от стресса, вызванного психической напряженностью.
А Сашка ничего. Цветет и пахнет. И товарищ хороший. Как только получил лабораторию, сразу взял меня ведущим специалистом. Предлагал начальником отдела, но я отказался. Зря, кстати, отказался. Вокруг меня все равно сформировался коллектив разных специалистов. Чем не отдел? А зарплата меньше. Но меня всегда пугали большие должности. Я так и представлял себе: паяю я чего-нибудь интересное, а меня вызывают на совещание, часа на два, а то и больше. Вернусь и забыл, что паял. Так что, как только мне предлагают должность выше той, что я занимаю, так рука сама тянется… нет, не к пистолету, а к ручке… писать заявление по собственному желанию.
Вот и сейчас на столе у Сашки лежал заполненный лист бумаги, который мне надо было подписать.
– Ты меня слушаешь? – вернул меня к жизни Петров. – Про поликлинику все понял?
– Да, да, – подтвердил я. – Все слышал. Все понял.
Полис, поликлинику: все мне оставляли. Лечись, не хочу. Даже страховую сумму увеличили, а перечень страховых случаев вырос вплоть до самой кардинальной хирургии.
– Надбавку я еще тебе пробил, – продолжил Сашка. – Равна твоей пенсии.
– Щедро, – не сдержался я, а про себя подумал. – «Почти ноль плюс еще почти ноль будет равно два почти нуля».
– Если тебя успокоит, – догадался о моих мыслях Петров. – Я просил двойной размер, но совет директоров не поддержал.
– Это рассматривал совет директоров? – удивился я.
– Ну, а как ты хотел? – ответил Сашка. – Финансовый вопрос. Бюджет и все такое…
– Спасибо тебе, – мне стало стыдно перед ним. – Нет, честно, спасибо. Ты настоящий друг.
– А ты настоящий ученый, – вернул мне похвалу Петров. – Без тебя ни лаборатории, ни всего этого… – Он провел руками по воздуху. – Не было бы.
Это точно. Идея взглянуть поглубже в пространство и время пришла именно мне. И именно я ее развил и довел до аппаратного решения. И именно поэтому я представлял себе, что так и буду потихоньку ковыряться на своем рабочем месте в лаборатории, пока… до самого конца, в общем.
– Слушай, – вдруг меня осенила мысль, из той категории, которые мне раньше не приходили. – А ведь все эти блага: полис, поликлиника, надбавка – это ведь не случайно?
Петров помрачнел.
– Не случайно, – сказал он. – На меня давят, что я не даю дорогу молодым.
– Нет, ты постой, – поспешил продолжить Петров, хотя я ничего не собирался говорить. – Вот, как у тебя с программированием?
– Никак, – честно сознался я.
– Вот! – Сашка поднял указательный палец вверх. – А если мы все автоматизируем, то даже, если будем использовать простой метод проб и ошибок, точки проколов времени будут находиться быстрее. Во много раз быстрее. А если внедрим искусственный интеллект, то…
– Ладно, не кипятись, – сказал я, потянулся за листком и ручкой, что лежали на столе, и подписал все, что от меня требовали.
Все, я свободен. Я ухожу и даю дорогу молодым. Я стал подниматься со стула.
– Подожди, – сказал Сашка.
Он вышел из-за стола, обогнул его и сел на край стола рядом с моим стулом.
– Есть еще бонус, – сказал он. – Полностью от меня.
– Деньги…, – начал я.
– Обижаешь, Сева, – сказал мой теперь уже почти бывший начальник. – Если хочешь, то можешь пройти на ту сторону. Посмотреть, как оно. Все-таки, твое детище.
– Что? – не поверил я своим ушам.
– То, Сева, то.
– Подожди, – я искал возражения, боясь поверить в сказанное Петровым. – Вы же этих испытателей, как космонавтов готовите.
– Закопался ты в своих делах, Сева, – ответил Сашка. – В этом давно отпала необходимость. Ну, как тебе бонус?
– Спасибо, не ожидал, – я все еще не мог поверить в его предложение. – А когда…
– Да хоть завтра.
– Слушай, что и совет директоров не возражал?
Петров рассмеялся.
– Пусть они свои копейки считают, – сказал он. – А в лаборатории я решаю, кого отправлять на ту сторону, а кого нет.
***
«Вот почему так получается?» – думал я по дороге домой, прихрамывая. – «Ничего не болит, а колено подводит».
Насчет «ничего не болит», это я прихвастнул. Болячек хватало, но больное колено – оно всегда было на виду: то ночью кольнет, то утреннюю зарядку, как следует сделать не позволит. А заработал я эту проблему по глупости. Своей и чужой.
Позвал меня как-то кататься на лыжах приятель. На тех, что называются горными. Горы не горы, а небольших сопок на севере области хватало. Там энтузиасты и поставили бугельные подъемники. А потом и народ с лыжами подтянулся.
Приятель уже освоил и Домбай, и Чигет, а я встал на лыжи впервые.
– Ты пока вот здесь покатайся, – сказал приятель, показывая на проторенную лыжню. – А я потом подойду.
И он ушел на основной склон.
Это была первая глупость. Его. Указанная лыжня, продавленная кем-то в крепком насте, петляла между березок.
А затем произошла вторая глупость. Уже моя. Я послушался совета приятеля, дотопал до лыжни, встал на нее и оттолкнулся палками.
Это только самосвал не может сойти с деревенской колеи. Я смог. Лыжи донесли меня до первого поворота и вместо того, чтобы повернуть, направились дальше к стоящим впереди березкам. Меня спас наст. Лыжи зарылись под него, движение затормозилось, и мое тело по инерции полетело вперед. Лыжи развернулись в стороны. Одна из них послушно отстегнулась, а вторая решила отучить меня делать глупости. И не отстегнулась. Я упал лицом в наст, а мою ногу вывернуло в колене.
«Знал бы, соломки подстелил», – в который раз подумал я. – «А вернее не стал бы слушать глупых советов. И сейчас бы не хромал».
Подумал и встал, как вкопанный.
– Что? Что ты сейчас сказал? – произнес я вслух, заработав косой взгляд проходящего мимо парня.
Лоб вспотел, сердце заколотилось в груди, и я присел на удачно подвернувшуюся вдоль дороги скамейку.
«Какие лыжи?!» – неслись в голове мысли. – «Надо сделать совсем другое… Раньше отправить на обследование жену, дочке сказать, чтобы выбирала институт сама…»
Сидел я на скамейке, наверное, с полчаса. Мое настроение то поднималось в небеса, то вновь падало на грешную землю. Петров пообещал отправить меня завтра на экскурсию в прошлое. Наверное, точка прокола времени уже созрела, и меня завтра закинут на пять-десять минут в прошлое в качестве бонуса. Что сажаем, то и едим. Кому-то зарплату кастрюлями выдают, меня вот в прошлое забрасывают.
Но есть одно «но». Тем, кого забрасывают строго-настрого запрещено что-либо менять. Идеально, просто стоять столбом и даже не дышать, чтобы не изменить соотношение углекислого газа в атмосфере. Это так Петров шутит.
Это главное «но». Но есть и другие. Далеко вряд ли забросят. И здесь не все может решить Петров, хоть он и хорохорится. Перерасход энергии ему не дадут сделать. Значит, лишь на лет десять-пятнадцать я спущусь по лестнице времени вниз. Хотя никакая это не лестница.
***
Началось все с того, что один мой знакомый собачник рассказал, что собаки, когда забегают за угол дома, думают, что это совершенно новый угол. Сколько раз бы они не обегали дом, то каждый раз, забегая на другую сторону дома, они считают, что видят ее впервые.
Меня это удивило. Стал искать подтверждения или опровержения этому. Нашел. Все оказалось правдой. Британский институт западного Уэльса несколько лет исследовал этот феномен. Денег что ли им некуда было девать? Но в результате они установили, что все так и есть. Если назвать стороны обычного дома, построенного в виде куба: А, Б, В и Г, то всем собакам, что принимали участия в испытании, эти стороны казались бесконечной чередой новых открытий.
«Странно, что они остановились», – подумал тогда я. – «Не собаки, конечно, а исследователи».
