скачать книгу бесплатно
«Всё, я пропал, – честно сам себе признался Матвей, когда возвращался домой, изрядно выпив, нетвёрдой походкой огибая изгородь, – Надо сматывать отсюда, пока не поздно. Втюрился в невестку, как последний идиот» Когда он открыл дверь и переступил порог, что-то, как всегда, упало, покатилось и забрякало пустым звоном.
– Мамка, опять воды, что ли нет? – произнёс он громко, хватаясь руками за дверной косяк, – Брат дома живёт, а воды по-прежнему нет, – усмехнулся он и включил свет, нисколько не заботясь о том, что все уже давным-давно легли спать.
На шум поднялась с постели мать, прибежала в кухню, нервно зашептала:
– Ирод окаянный, опять напился! Да не шуми и свет выключи, перебудишь ведь всех!
– А мне всё равно! – отчаянно взмахнул рукой Матвей, и сразу же, потеряв опору, чуть не упал, – Мамка, давай тащи мои документы! Уезжаю завтра от вас! А вы живите, как хотите!
– Иди проспись, ирод, – уже громче произнесла женщина, – Куда собрался на ночь глядя?
– А всё равно, куда! Паспорт мой неси, так… деньги где-то здесь должны быть… – Матвей похлопал себя по карманам куртки, но, опять не удержав равновесия, пошатнулся и, пытаясь задержаться, схватился за полку, чашки с бряканьем полетели на пол.
– Пьяница несчастный, что ж ты творишь-то! – закричала от возмущения Татьяна Борисовна.
Дверь комнаты открылась и на пороге появилась испуганная Катя, босая, в прозрачной ситцевой ночнушке. Платок, наспех накинутый на плечи, не закрывал откровенных очертаний изгибов девичьей фигуры.
– Оба-на! Невестка! Обалдеть! – пьяным смехом зашёлся Матвей, потирая ладонь, из которой сочилась кровь. Осколки керамической посуды поцарапали его руку.
– Я сейчас всё приберу, Татьяна Борисовна, – спешно произнесла Катя, хватаясь за веник и совок.
Матвей преградил ей путь.
– Да не надо здесь ничего убирать! Я сам. Сам уронил, сам и подниму. А ты чего не спишь? Иди к мужу под тёплый бочок, он уже потерял тебя. Братец, ау! Где ты? Иди забери свою молодую жену и приласкай!
– Матвей, не кричи! Олег уехал, – вмешалась в его речь мать, – Иди же спать и угомонись, наконец!
– Так ты из холодной постели ко мне навстречу выбежала, невестка? – глумливо рассмеялся Матвей, – Извини, но приласкать тебя вместо брата не могу. Ты не в моём вкусе.
– Матвей! Быстро иди спать! Я что тебе сказала! – закричала, потеряв терпение, Татьяна Борисовна.
– Ладно, ладно. Тихо, мать! – Матвей махнул в её сторону рукой, как бы пытаясь её успокоить, и нетвёрдой походкой направился к себе в комнату.
Катя начала убирать разбитую посуду под причитания Татьяны Борисовны.
– Вот за что мне такой сын, божечьки мои… За что? – слезливо вопрошала она, усевшись на стул, – Сервиз-то какой добротный был, нравился мне так…
Катя осторожно выбросила осколки в мусорное ведро, налила женщине кружку воды, протянула ей. Татьяна Борисовна отпила несколько глотков, а потом, уже без слёз в голосе, произнесла:
– Ты это, тряпкой мокрой ещё протри, вдруг какие мелкие стёклышки на полу остались, а я прилягу пойду.
– Да, да, сейчас… – Катя сходила за ведром с водой, помыла полы на кухне, вынесла мусорное ведро, а потом вернулась в свою комнату, но долго ещё не могла уснуть, думая о Матвее. Почему-то в этой ситуации ей было жалко не свекровь, переживающую за разбитую посуду, а Матвея. Да, он вёл себя по отношению к Кате грубо, вызывающе, всячески провоцировал её на ответную грубость. А когда, всё же, не хамил ей, то вообще демонстративно не замечал. И Катя не могла разобраться в своих чувствах к нему. Олега она побаивалась, свекрови старалась угодить, а вот Матвей… Сначала она, конечно, испугалась его. Но вскоре бояться перестала. И его грубость, и хамство по отношению к ней её не пугало. Наоборот, бывали вечера, когда он возвращался с работы и не обращал на неё никакого внимания. Тогда Кате становилось обидно. Она, что, как домашняя кошка, которую можно не замечать? И куда это он, интересно, собрался уезжать? Неужели он серьёзно это решил? Нет, если он уедет, её жизнь здесь будет спокойнее, конечно, но всё же… «Не хочу, чтобы он уезжал!» – вдруг ясно осознала Катя.
Матвей собирался на работу. Руки дрожали, поэтому, когда он брился, то порезался. Теперь вот придётся идти с расцарапанной физиономией. Девчонки-доярки, конечно же, своего не упустят, будут смеяться над его фейсом. Да и бригадир Тарасыч случая блеснуть остроумием тоже не упустит. Матвей плеснул на лицо холодной воды, надел свежую футболку и услышал за спиной лёгкий шорох, обернулся. В кустах смородины стоял босой Миша и внимательно за ним наблюдал.
– Привет, Михей! – парень весело подмигнул ребёнку, но Миша оставался серьёзным, – Что случилось, Миха? Чего ты смурной такой с утра? А да… Я, наверно, тебя разбудил… Чёрт…
– Ты, правда, уедешь? Я ночью всё слышал, – произнёс мальчик и вдруг сорвался с места, бросился к Матвею и обхватил его за ноги, – Не уезжай! Не уезжай! Прошу тебя, только не уезжай… – и тут слова ребёнка утонули в отчаянном рыдании.
– Миха, ты чего?.. – растерянно прошептал парень, опустился на корточки и обхватил Мишу за плечи, – Обидел тебя кто? Ты только скажи, я быстро с этим разберусь.
Миша, растирая слёзы рукавом рубашки и шмыгая носом, ответил:
– Неа… Никто не обижал.
– А чего тогда? – Матвей внимательно посмотрел в детские глаза.
– Не хочу, чтобы ты уезжал.
– Так я это… Недалеко уеду, Миха. Мы и видеться с тобой почти каждый день будем, слово даю.
– Точно? – недоверчиво переспросил мальчик.
– Точно, успокойся и не плачь. Мужики не ревут.
Миша чуть отошёл от Матвея, сел на низенькую скамеечку возле смородиновых кустов и вдруг с горячностью сказал:
– Если бы я был старше на десять лет, а ещё лучше такой, как ты…
– Ну, и что бы ты сделал? – с лёгкой усмешкой поинтересовался Матвей.
– Я бы женился на Кате, купил ей дом и никому бы не разрешил её обижать, – твёрдо произнёс Миша, упрямо и с вызовом смотря в глаза Матвею.
– Вот как… – растерянно в ответ произнёс парень, отвернулся и посмотрел поверх плетёной изгороди. Солнце, несмотря на ранний час, уже нещадно палило, и день обещал быть жарким. Ростки подсолнухов выпрямились, толстые упругие стволы налились, но закрасуются десятками ярко-жёлтых шляпок они ещё не скоро. А вот когда соцветия откроются, такая красота будет в поле! А сейчас последние капли утреннего тумана блестели в травах и листьях вишни и яблони. Знойный летний полдень обещал прийти полноправным хозяином, звал к реке в прохладу низин и садов. Эх, жаль, работы сегодня много, а так бы махнуть на реку, а потом взять лодку, да и на рыбалку можно. Матвей резко повернулся к Мише, спросил прямо:
– Олег обижает Катю?
– Не знаю… – растерянно пожал плечами мальчик, – Но я его боюсь… И Катя, наверно, тоже боится…