Стихотворения 1977-2007

«Не то, что здесь подумают; не только…»

Не то, что здесь подумают; не только.Не только ложь и слабость, нет: душа —Беглянка, нищенка, знакомка конокрадов —В такую полночь, на таком подворьеГлядит на гостя дивного и с нимЗаговорить, спросить, откуда насУкрали в детстве, и – еще важнее —Промолвить – прорубь, промолчать – петля…И бродит в нас наречие родноеИ взламывает память: так рекаМогучая и под глубоким льдомДо дна не промерзает и в себяНеутоленным бьется вопрошаньем…Но слов не вспомнить, звуков не связать.Тогда – сглотни внезапную обиду,То за одним, то за другим вбегай,То самовар вноси, а то дроваПодкладывай в огонь и притворись —От беготни, от жаркого огняГорит лицо…Смотри – еще покудаЗаря не занялась, еще в окноНе стукнули, не кликнули в дорогу…Еще огонь пылает в очаге.1981

«Это – в комнате нарядной…»

Это – в комнате наряднойЗолотой стеклянный сор.Вся зима – один нескладный,Бестолковый разговор.Словно – за полночь, за чаем,За неубранным столом…Впрочем, это я случайно,Я ведь тоже не о том.Я о том, что вся усладаСердцу – помнить, что оно —В дом из солнечного садаОтворенное окно.1981

«Душистый хмель февральского тепла…»

Душистый хмель февральского теплаВот-вот забродит, и до боли ясно,Что мне зима отпущена былаКак некий срок – и, кажется, напрасно.И с каждым часом убывает власть,И в март чужой уже не будет входа…И эта роль мне плохо удалась.Начни меня с другого эпизода.1982

Вторая тетрадь

«От жалобы не легче: на губах…»

От жалобы не легче: на губахОна как ссадина, сочащаяся болью, —Кровавым привкусом, горячей ржавой солью, —Где ты, Ахиллов плач при черных кораблях?            По капле, медленно тепренье прибывает,            И память движется, и время приближает            К тебе – как к берегу река выносит челн, —            А весла сломаны, и парус рассечен,            И сам пловец на дне лежит, скрестивши руки,            И дума долгая о доме, о разлуке            Сиделкой дремлющей склоняется к нему.            И утро белое вступает на корму.1982

«Так платит судьба аккуратную пеню…»

Так платит судьба аккуратную пенюЗа это зиянье, за эту несвязь, —И вот, уступая терпенью и зренью,Садятся, заняв золтые ступени,Завистник и витязь, сказитель и князь.И купчая крепость, и подписи кровьюПод брачным контрактом и перечнем прав…К лицу санбенито, роскошно раскроен,Но трудно попасть с непривычки в рукав.И, перстнем блеснув, долговую распискуСминает в перстах и бросает в костер.И горе, сгорев, рассыпается в искры.…приход: Откровенье, катрен, разговор.1982

«Доколе ты жив, и тебя не оставит отчаянье…»

Доколе ты жив, и тебя не оставит отчаянье,Хоть, впрочем, не нам и забота, и власть, и ответ, —Я здесь. Вряд ли в помощь, – как тень за твоими плечами,Как волк, терпеливо оленю идущий след в след.Доколе ты жив, и мне двинуться с места не велено,За волосы душу ловлю, – уплывает, как дым, —Надумано, дымом надуто, ветвями навеяно,Но плач твой немыслимый горлом исходит моим.1982

«В начале (прости – я не чаяла, что и начало…»

В начале (прости – я не чаяла, что и началоЧревато тобой; что твоя сокровенная часть —В лесу анаграмм; чтоб и эхо тобой отвечало —Для неучей – ключ: Соломонова перстня печать,Для чующих – притча; обученным чтить примечанья —Кипенье купели, качанье смущаемых вод).Три имени – счастье, печаль и отчаянье,И каждое, рифмой тебя окликая, течет.И страждет различье, но в каждом – созвучие бедное —Обрывок причины, осколок, клочок бытия.Какая удача – мне нечего вынуть из невода,Но в частых ячейках скучает твоя чешуя.1982

Колыбельная

Сладко ли, милая, сон долгожданный лелеять?Плач ли искусный, как жалоба птичья, протяжен?Смол ароматных пролитые слезы светлее.Плат погребальный, что парус, – и солон, и влажен.Саван? Свивальник! Над нежной твоей колыбелью —Плакальщиц ласковых, ласточек легкая стая.Так нереиды над сестриным сыном скорбели.Так наклонялась Фетида, младенца купая.Слабость восславим! – блаженны не львы, но олени,Жены блаженны – и жертвы; не праздно хвалимаДоблесть стрелы; нам же – страстная доблесть мишени,Бег, обагренный меж ребер судьбой уносимой —Тише…сраженному – сон и усердная нега,Плеском волны осязанья касаемся сладко.…Алая лань возлежит после долгого бега.Кровь, как смола, застывает под левой лопаткой.1982

Палинодия

В заплатах и вечер, и дождик висячий.Заплачу внезапно безумным, безудержным плачем, —За плети дождя, облепившие Летний,За плешь переулка – сплетение петель и сплетен, —И гнев дерзновенными правит устами, —Как жалоба в горле, клокочет вода под мостами, —Не слушай меня: я всего лишь учусь славословью,Папирусный список кладу к изголовью:«Тебе подобает хваленье и всякая слава,И сладостный дым криптограммы кудрявой,И светлая строгость, и мысли слепой домоганье,И тьма, и любви молчаливое знанье».1982

«Только утром гроза перестала…»

Только утром гроза перестала,Цепью пес загремел на дворе…Я письмо Пенелопе писала,Словно старшей замужней сестре.Он уехал и думал: вернется.Я его проводила одна.Долгим эхом шагов отдаетсяДо сих пор крепостная стена.И ведь знаешь, я вовсе не плачу,Даже думаю редко о нем;Так, – открою, прочту наудачу:«Се вам пуст оставляется дом…»1982

«Разлилась ледяная волна…»

Разлилась ледяная волна,И душа долетела до самого дна,И во тьме заклубилась на дне,И забылась в глубоком болезненном сне,И вовеки ей снится одно:Холодея, она упадает на дно…1982

Сон

(макароническая поэма)Так – только совы в руинах рыданий:Кто-то услышит, иные возьмутся за камень.Я же – невольница сих выкликаний:Cave!3 Канем!Cave, входящий! Не пиром кончается сказка —                                                                                казнью!Cave! Палач неискусен, и тягостна мука, —Cave! Закат, как вода, омывавшая руки,Красен, —                 не спросят, раскаялся ль,Молча ли, в голос ли, в крик ли, – какаяРазница —                  Деве и ведьме, шуту и монаху —                                                                    плаха.В смертном поту прикипает к лопаткам рубаха.Я же – последний глоток, подаяние праха.Долго – доколе омочены нёбо и губы, —Долго – орга́н водяной – пищеводные трубы —Слушай, как срок истекает по капле:                                    Cave! Cave!Если ж в потемках горячей и хлещущей солиСлабо и гулко, но слышимо слово                                                                    – Absolvo!4 —Тотчас восстань, разрешая не путы, но скрепы.Ощупью тесной – попытка побега из склепа:Прежде – поют позвонков винтовые ступени,После – по петелькам жил, по спине плющевидных растений,После – НЕ вниз! и не ввысь – не имеет значеньяСлово, повитое проклятым страхом паденья —(в воду, как в воду, откуда, власы заплетаянежным движеньем, богиня встает з о л о т а я)Здесь я осталю тебя. Здесь слепое кончается зренье.Ночь переходит в рассвет; я к нему приближаться не вправе.Ты же иди и бестрепетен будь. Покидаемый, ave!5Ты ненадолго один: за тобою иной провожатыйПослан уже и летит в колеснице крылатой.Мне же призывно трехгорлая лает собака.Долгой отлучкой разгневать боюсь повелителя мрака.1982

«Как ветки ломают – дыхание рвется…»

Как ветки ломают – дыхание рвется,Как ствол омертвелый недобро скрипит…А здесь, в этом долгом, холодном сиротстве,Одно расставанье болит и болит.И мертвый глядится в живого – и та жеУпорная мысль проступает в глазах.Приметы мои – в муравьиной поклажеИ в жале пчелином на мертвых губах.И голос чужой отражается в слове,Но зеркало зрит, а смотрящийся слеп…И время за край забегает и ловит,И боль землянику несет в подоле.1982

«Туман заструился в осоке болотной…»

Туман заструился в осоке болотной,И время как ставень, прикрытый неплотно,И паж поднимает зеленый рукав,И бродит рожок среди звонких дубрав.И свита за сворой сквозь заросли скачет,И сердце на привязи рвется и плачет,Неласковый день зарастает травой,И конь, повернувшись, тряхнул головой.Давай же замрем и попросим украдкойОб осени светлой – о жалости краткой,И в долгую зиму войдем, как в собор,И будет нам слышен невидимый хор.И юноша, станом подобный царю,Сияя во мраке, идет к алтарю.1982

«Что́, душа моя, ты в печали зряшной…»

Что́, душа моя, ты в печали зряшнойНад подругой поруганной хлопочешь?Даже преданной быть – не слишком страшно.Даже проданной – больно, да не очень.И не надо ни скорби, ни укора,Рукавом ли, крылом ли утереться…И не больно, и выучится скоро,И не больно, и можно притерпеться.Только думать не хочется и верить:Все, что вздумаешь, станет исполняться.Лучше имя выпытывать у зверя.Лучше слова от мертвых дожидаться.1982

«…И в памяти (в беспамятстве: во мраке)…»

…И в памяти (в беспамятстве: во мраке)Горит одна неконченная мысль,И к ней слова, как бабочки, слетаютПро все: про опрокинутый светильник,Про долгий путь до солнечного домаИ (Господи, прости мне) – и про то,Чего приметы бледность, грусть и слезы…1982

Разрыв

Iсегодняувижу тебя и пройду мимопослеуже никогда не увижупотом поймучто тебя уже нет с намиразве я оставлю тебя?у ног твоих сяду молчатерпеливей собакиостроухой глиняной верность так верностьIIЯ не знаю вас.Я никогда не знал вас.Он отвернулся.а ты все еще тянешь рукивсе еще лепечешьздравствуй люблю что с тобой ничего не слышно1982

Вигилия вторая

Во мраке – костры и нестройные крики:Пируют и пряности в кубки кладут…«А ты здесь зачем? » – Я зову Эвридику.Пусть мне Эвридику мою отдадут.– Найти Эвридику и дать провожатых!Вы слышали, шваль?! – приказали в ночи.И тотчас встает – шестиногий, косматый,Но память мне руку сжимает: молчи!«Ну, точно! Вон там, у реки, погляди-ка, —В низине, – в крикливой толпе эвридик —Вон – в красной сорочке – твоя Эвридика:Вкруг чучела скачет и в дудку дудит.Она? Узнаешь? Подозвать, для порядку?»И скажет она: «Мне не страшно в аду.Я сплю. Я забыла земную повадку.И рада, что здесь, и назад не пойду».1983

«Я заблудился на краю земли…»

Я заблудился на краю земли,И мой Вергилий вышел мне навстречу,Позвал меня, – и мы так долго шли,И медленно склонился долу вечер.Мы молча шли, и думал я тогда,Что это ты мне странствие судила,И ледяная черная водаУ ног моих внезапно забурлила.И я застыл, предчувствием томим,И вещий холод пробежал по жилам,И спутник мой растаял, точно дым,И некий голос молвил мне уныло:«Вступи и ты в незрячий хоровод,Что, убегая боли неизбежной,Кружит в холодном мороке болот,Звуча по-птичьи – жалобно и нежно.Еще ты плачешь – но в крупинки льдаНас обращает вечности обычай.И Беатриче не придет сюда,Затем, что нет на свете Беатриче».1983

Разговор

…И потом я еще спросила:«Есть ли, будет ли мне на свете счастье?»Долго молчал, а потом ответил:«День один, до захода солнца,А, быть может, и того не будет».И тогда я еще спросила:«Есть ли, будет ли мне на свете чудо?»И в ответ светло улыбнулся,«И сама ты, – сказал, – об этом знаешь».1983

Ἐπωδή»6

Есть э т о время. Но узок срок.Зелен и зол восток.И э т а сила сквозит в стволах,В первых коротких снах.Ей снова сладкая снится власть —Тревожить тебя и жить.О, как, научи, мне тебя заклясть,Какие слова сложить?Оно все ближе, и горячей,Как – к пламени став лицом…И Солнце в венце, и семь лучейНад царским его венцом…Круги светил, и биенье жил,И знаки незримых сил —Но слово ц а р ь и вздох ресницНеволят склониться ниц.Справа и сверху струится свет,Слева и снизу – тьма,И воли не хочет своей самаИ смотрит душа, нема:И поступь легка, и долу взор,Тёмен и прост убор.Уста нежны, и на них запрет,И молний не виден след.1983

«Я лучше чужим, осторожным…»

Я лучше чужим, осторожным,Не впрямь, а удастся – смолчу:Великая в слове неложномЕсть власть, и не всем по плечу.И страшен, и труден в наукеСей светлый несмертный словарь:Пять лет – и три слова: р а з л у к а,С у д ь б а, и последнее – ц а р ь.1983

«Не знаю, не ведаю, что́ сказать…»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Было напечатано в журнале «Студенческий меридиан» в 1980 г. Это была моя первая публикация, надолго (более чем на 20 лет) отвратившая меня от идеи публикаций как таковых.

2

«И будете как Боги [знающие добро и зло]».

3

«Берегись!» (лат.)

4

«Отпускаю» (лат.)

5

Зд. «прощай» (лат.).

6

Заклинание, чара (греч.).