скачать книгу бесплатно
Так и сделали.
Как только приятели уединились в кабинете и жертва, тщательно вымеряв слиток и подложив под него бумагу (что б ни одна пылинка не пропала), стала елозить тупой пилкой по неподатливому металлу, в запертую дверь кабинета кто-то постучал.
«Старатели» замерли и прислушались.
– Минер, открывай, я знаю, что ты здесь! – раздался из-за двери чей-то голос.
– Не вздумай, – прошипел «купчик».
– Открывай, я на минутку, – продолжал тот стучать.
– Да хрен с ним, пусть войдет, это «химик». Ты ж знаешь, какой он настырный, ни за что не отвяжется.
Прикрыли тиски газетой, открыли.
– Чего зашхерились, наверное, спирт пьете? Я в доле, – пробасил вошедший капитан 3 ранга.
– Какой спирт? Так просто сидим.
– Ну, да, так я и поверил, а это что? – сдернул газету.
– Мать честная, да это ж… золото. Откуда?! Выпучив глаза, уставился на офицеров.
Те стали плести что-то несуразное и выпроваживать химика из кабинета. А тот ни в какую.
– Мы ж друзья, отрежьте и мне грамульку, жене на кольцо.
«Купчика» едва удар не хватил, но что делать. Отказать болтливому химику было нельзя – растрезвонит по всему гарнизону. И злобно матерясь, он отпилил тому немного от слитка.
– На, и двигай отсюда. Да поменьше болтай, сам понимаешь, это не картошка. Тот побожился, что будет нем, как рыба и быстренько покинул кабинет.
Снова закрылись. Брюзжа, «купчик» переметил слиток, и снова стал его пилить. От злости у него дрожали руки, и полотно ножовки лопнуло. Как только его сменили и поменялись ролями – теперь пилил минер, в дверь снова забарабанили.
– Товарищ капитан 3 ранга, откройте, это я, мичман Ящук!
– А этому, какого хрена нужно? – уставился минер на «купчика», – тебя требует.
– Откройте, я знаю, что вы здесь, мне химик сказал! – продолжал орать мичман.
Наученные горьким опытом, приятели вытащили слиток из тисков и, спрятав его в шкаф, открыли дверь.
– Какого х… ты вопишь?! – насел на мичмана штурман, совсем мозги пропил?!
– У нас в роте того, «ЧП» – два матроса подрались.
– Ну, так отправь их на «губу» или учить надо?!
– Есть! Я только хотел доложить. А это что у вас, никак измазались? – тычет пальцем в рукав кителя штурмана. – Блестки то, какие, ну, чисто золото!
– Какое еще золото?! – взвился тот, – пшел вон отсюда, идиот, я с тобой завтра разберусь!
– Ну, ну, – попятился к двери мичман, – завтра, так завтра.
Когда минер запер за ним дверь, «купчика» трясло от ярости.
– Ну, суки, как мухи на мед летят, больше никому не открывай! И на хрен я с тобой связался?
Операцию закончили в полном молчании. Взмыленный штурман спрятал свою долю в заранее принесенный кейс, а затем тщательно собрал все «золотые» опилки, ссыпал их в пустой спичечный коробок и сунул в карман.
– Это тоже мне, за хлопоты и работу. Ну, а дальше будем действовать врозь. Как говорят дружба дружбой, а денежки врозь.
На том и расстались.
А в субботу он рванул на своем «Запорожце» в Калининград. С кем там общался и что делал неизвестно. Но в понедельник явился на службу мрачнее тучи.
Когда в перерыве между политзанятиями зашел в курилку у штаба, где дымили сигаретами офицеры, те встретили штурмана веселым хохотом.
Ничего не понимая, он заозирался вокруг и уставился на минера.
А тот, невозмутимо пуская кольца дыма, вынул из – под лавки свою часть слитка, и со словами, – пилите, Шура, пилите! – протянул ее штурману…
– Что было потом, объяснять, я думаю излишне, – завершил рассказ Вадим Петрович. – С тех пор, нашего штурмана и прозвали «Шурой». Даже курсанты так между собой кличут. А ему, что с гуся вода. После того случая он занялся сбором цветных металлов.
«Сауна с телефоном»
В бытность службы одного из моих приятелей в должности оперуполномоченного Особого отдела Краснознаменного Северного флота, в городе Североморске, он повстречал своего однокашника по Высшей школе Алика Альмухаметова. Встрече оба были искренне рады и после обмена новостями, Алик пригласил моего приятеля попариться в корабельной сауне на эсминце седьмой эскадры КСФ, который обслуживал.
Поскольку от такого предложения ни один здравомыслящий моряк не отказывается, тот с благодарностью принял приглашение и они прибыли на эсминец.
Там Альмухаметов дал команду механикам включить электротэны сауны и друзья неспешно проследовали в сауну.
Располагалась эта чудесница в одном из корабельных помещений за металлической глухой дверью без каких-либо запоров. Вместо нее в отверстие двери была продета ременная петля, исполнявшая роль клинкета.
Внутри сауна имела обычный вид за исключением того, что во всех ее помещениях: раздевалке, душевой и даже парилке, на переборках висели массивные хоботы корабельных телефонов. Целых три штуки, больше чем на главном командном пункте эсминца.
Оригинальное исполнение дверной рукоятки и обилие средств связи в таком располагающем к отдыху месте, несколько озадачило гостя и, зная, что на флоте просто так ничего не делается, он поинтересовался у приятеля причинами столь странного дизайна.
Тот в ответ рассмеялся и, пригласив друга в уже раскаленную парилку, рассказал довольно занимательную историю.
Сауна была расположена в помещении, ранее являвшимся на корабле техническим и, соответственно, оборудованном глухой дверью с клинкетным рычажным замком, располагавшимся только с ее внешней стороны.
До поры до времени, посещавшие эсминец высокие гости, командир и офицеры мылись и парились в сауне в свое удовольствие, не испытывая никаких неудобств. Но все хорошее когда-нибудь кончается.
В одну из помывок, внешний клинкетный замок по какой-то известной только ему прихоти самопроизвольно закрылся и закупорил в раскаленной сауне местного капитан-лейтенанта.
Поскольку тэны вырубить было невозможно – они включались только с внешнего электропоста, а наглухо задраенная дверь его усилиям не поддавалась, офицер стал вопить благим матом и пытаться ее высадить. Но куда там! Это ж не какая-то, а рассчитанная на эксплуатацию в условиях плавания, дверь, призванная обеспечить водонепроницаемость переборок. Так, что его жалкие потуги успехом не увенчались. Обессилев, капитан-лейтенант сполз на палубу и стал понемногу вариться, как сарделька на пару.
Но за него, по-видимому, кто-то молился. Проходивший по коридору матрос случайно услышал за дверью какой-то подозрительный писк и не поленился доложить об этом вахтенному офицеру…
Когда недоваренного сибарита извлекли из клубов почти материального пара, заполнявшего помещение, он был весь в соплях, и без сознания.
Как водится, случилась разборка, дело замяли, командир вставил потерпевшему клизму и про этот случай забыли.
– И что вы думаете? На этом все закончилось? Отнюдь.
Второй жертвой коварной двери оказался Альмухаметов.
Все произошло, как и в первый раз, с той лишь разницей, что он не стал орать и суетиться, а сразу лег на «рыбину» в дальнем углу раздевалки, укутав голову мокрым полотенцем, надеясь на чудо.
И оно случилось. На корабле сыграли учебную тревогу, началась беготня и через какое-то время, обратив внимание на работающие в сауне тэны, его тоже извлекли из этой самой душегубки, причем не в самом лучшем состоянии.
Чуть отдышавшись и не стесняясь в выражениях, спасенный контрразвдчик высказал отцам – командирам все, что накипело на душе
– И что вы думаете? Помогло.
Командир приказал срезать автогеном клинкетный замок и оборудовать дверь вот этой самой петлей. А в каждое помещение поставить по телефону.
На всякий случай.
«Сказ о косоглазом Штирлице и его кураторах»
История, которую я предаю гласности, имела место быть тридцать семь лет тому назад. Умеющий считать на пальцах, видимо поймет, что это был 1973 год. И произошла она с моим хорошим знакомым, заслуженным флотским адмиралом. Вот что он поведал.
«В ту пору служил я в штабе Тихоокеанского флота, в муторной должности первого заместителя начальника разведки флота. Стаж был невелик, поэтому я не был в курсе всех канонов и установлений.
На какое – то время оказался ВРИО начальника разведки, ибо штатный шеф куда – то убыл, то ли в отпуск, то ли по какой иной причине, не упомню. По существующей организации я был хотя и «первым», но общим замом, и не имел никакого касательства к информации по закордонной агентуре. Да и не стремился совать туда свой нос. В то же время понимал, что с «абелями, Штирлицами и штюбингами» там не густо.
И вот… приходит ко мне второй зам и кладет на стол бумагу, – прошу утвердить. Это был План вызволения провалившегося закордонного разведчика (китайца) в родное Советское Отечество.
После очередной доработки план подлежал отправке в Москву в вышестоящие инстанции. Я долго и внимательно вникал в суть столь непривычного документа и, наконец, изрек.
– Ну, а я… какое к нему имею отношение? План ваш, так и отправляйте.
– Это не совсем так, – вкрадчиво возразил второй зам. По нашим канонам план должен быть утвержден начальником, а Вы «ВРИО», следовательно и должны утверждать.
Путем наводящих вопросов и дополнительного изучения я уяснил, что, судя по резолюциям неизвестных мне чиновьих начальников из центрального аппарата ГРУ, сей план дорабатывается уже в седьмой раз.
Из них следовало, что каждый новый вариант документа лучше прежнего, но «подлежит доработке в 1,5,9, 13 и т. д. пунктах…», что влечет его «путешествие» в Москву и обратно поездом со спец курьером и оплатой солидных командировочных расходов. Отправлять же план самолетом категорически запрещено. Ферботтен.
Я прикинул: – туда, на поезде – полмесяца, точнее одиннадцать суток, «там» неспешное рассмотрение стратегами – недельки две, обратно – еще полмесяца. Семь доработок в своем штабе… Итого, планируют «вызволить» уже около полутора лет.
– И что? Этот документ гуляет по штабам полтора года? – удивился я.
– Считайте больше, два, – скромно потупился зам. Что поделаешь, таков порядок…
– А как же наш человек, ведь он там ждет помощи?!
– Да, мы делаем все от нас зависящее, почему Вам и следует утвердить план.
Суть же оказалась в следующем. Во времена оные, когда отношения между маоистским Китаем и брежневским Союзом были окончательно испорчены, (вспомним бои на острове Даманском) деятельная разведка ТОФа «засунула», (надо полагать, морем), этого разведчика – нелегала в Гонконг, так сказать, для ведения глубинной разведки. А для его материально – финансового обеспечения в указанном городе загодя заложила два тайника с валютой.
И вот… лихой разведчик Сунь-Хунь-Чай (фамилия вымышленная, но события реальные), почувствовав свободу, ударился в загул по кабакам и притонам, с «оттопыренным» карманом. Вскоре он был схвачен английской контрразведкой МИ-5. Ее ребята подержали Суня, как зайца за шиворот на весу и поняли, что для британской короны он опасности не представляет, после чего вытряхнули вон. Одновременно взяли «под колпак». Обретя свободу, Сунь вновь ударился во все тяжкое, благо честные британцы изъятый у него остаток валюты вернули. А когда карман с ней усох, наш незадачливый разведчик отправился ко второму тайнику. А там… о, боги! Не оказалось ни тайника, ни моста, под которым он был заложен. Оказалось, что в период бурного строительства после культурной революции, трудолюбивыми китайцами был снесен целый квартал.
И косоглазый «штирлиц» сел на мель, превратившись в бродягу. Однако, помня науку старших братьев о помощи в беде, повадился бегать в порт, где завидев судно с красным флагом подходил к трапу и жалобно скулил:
– Товалиса! Я есть советская стирлиса, лазветчик. Я холосый, Москва – шибко шанго, Пекин – пухао. Шибко хотю к своей куня.
А вахта у трапов: – Пошел вон, косоглазая харя!
Капитаны судов, однако, прибывая во Владивосток, неизменно докладывали:
– Там болтается какой-то. Говорит, что ваш. Примите к сведению. А дальше…, дело уж ваше…
– И крутится там уже два года?! – ужаснулся я.
– Чуток поболее, – подтвердил второй зам, неопределенно пожав плечами.
– Ну, знаете ли! Не буду подписывать никакой план, – возмутился я. Это же издевательство над всем и вся! Свяжите меня с край управлением КГБ.
Спустя примерно неделю мне сообщили – согласовано. Начальник Управления примет. Поехали. Я представился и изложил проблему. Коллега подумал и нажал привинченную к столу кнопку. На вызов явился какой-то молодой джентльмен стиляжьего вида: грива, узкие брючки, остроносые туфли (что тогда было в диковину), немыслимо яркой расцветки галстук и носки.
– Вот. Займитесь с ним, – кивок начальника в мою сторону.
– Почему все я, да я, – возопил стиляга. Если хотите знать, товарищ начальник, у меня отгулов на два месяца!
– Ладно, ладно, – поморщился шеф. – Сказано, займитесь. Что неясного?
… Вышли в отдельную комнату. Я изложил суть проблемы.
– Ладно. Сделаем, – пыхнул душистой сигаретой стиляга.
– А как?
– Это уж наше дело, – засмеялся смежник.
* * *
Прошло примерно две недели. Звонят. – Поезжайте, возьмите вашего косоглазого. – Где? – В Ульинском леспромхозе, это возле Охотска…
Взяли. Доложили в Москву. Там возмутились. – Как это? без утвержденного плана!
– Да пошли они на…, – огрызнулся я.
Спустя некоторое время было принято решение – привлечь китайца к уголовной ответственности «за измену Родине и разбалтывании англичанам гостайн». Дело возбудили, расследовали и направили в Хабаровский краевой суд. А оттуда ответили, – ваш китаец не имеет советского гражданства. Судить мы его не имеем права. И не будем.
Вот и конец этой истории. Так сказать, хэппи энд».
«Куба, любовь моя!»
