Донской хронограф. Хронологическая история донского казачества. Том 3

27 ноября в Москву прибыла зимовая станица атамана Семёна Ванина (Фёдорова) и есаула Парфёна Еремеева с войсковой отпиской и челобитной о пожаловании Войску жалования. Текст самой отписки не сохранился. Войсковая же челобитная была рассмотрена Алексеем Михайловичем 21 декабря 1662 г. Казаки в ней писали, что кроме жалования, им рассчитывать больше не на что, и просили государя их пожаловать: «А ныне де им, опричь ево, великого государя жалованья, ничего взяти негде, потому что Крымский хан реку Дон закрепил, и ходить им для промыслов в море нельзя. А которые де торговые люди приезжают к ним из ево государевых украинных городов з запасы, и те де торговые люди запас на Дону продают дорогою ценою на медные деньги против серебряных денег вдесятеро». В результате царь указал: «… послать своё государево жалованье на Дон к Донским атаманом и казаком, денег десеть тысеч рублёв, против прошлого 170 году, а сукон, и пороху, и свинцу, и хлебных всяких запасов против отпуску 169 го и 170 году». 31 декабря это распоряжение было отправлено в Разряд, дьяку Заборовскому.

12 декабря в Москву прибыла легковая станица атамана Дмитрия Свищёва с войсковой челобитной о защите угодий Черниева монастыря от захватов со стороны дворцовых крестьян: «… А ныне, государь, то твоё царское богомолье, а наше войсковое строенье стало без остатку розорено от твоих государевых крестьян села Сюпы, от Обрамки Мурзина с товарыщи».

16 декабря в Москву прибыла легковая станица атамана Осипа Галактионова и есаула Сидора Дорофеева с войсковой отпиской. В ней казаки извещали Алексея Михайловича о своём осадном сидении на реке Тузлов и боях крымцами:

«…Да в прошлом, государь, в 170 году, как мы, холопы твои, шли с моря и сидели, государь, в окопе в осаде на степи, на Тузлове речке от крымского царевича калги и от многих воинских людей… и милостью Божиею и помощью Пресвятые нашея Богородицы Одигитрие и всех святых молитвами и помощью и твоим государевым счастьем, твоего государского недруга крымского царевича калгу и многих турских и всяких воинских людей у него побили, а сами, государь, мы, холопы твои, из осады отошли до своего Черкасского городка дал Бог здорово».

Кроме этого, в войсковой отписке, атаман Осип Петров, от имени Войска Донского, излагал историю шестилетней давности, когда донские казаки, будучи на государевой службе в Литве, захватили в Вильне, в качестве трофеев «… в судне на реке Вилее образ Пречистые Богородицы Одегитрие и животворящий крест, и евангелие, и книги привезли».

Из Войсковой отписки: «…Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцу, холопы твои, донские атаманы и казаки, Осип Петров и все войско Донское челом бьет. В прошлом, великий государь, в 164 (1656) году, как был подвиг твой государев на польского короля войною, и в том, государь, году наши донские казаки взяли под Вильною, на реке Вилие, образ Пречистой Богородицы Одигитрии и животворящий крест и евангелие и книги, и те, государь, чудотворную икону образ Пречистой Богородицы Одигитрии и крест животворящий и евангелие и книги привезли из под Вильны наши донские казаки к нам, холопам твоим, на Дон в войско, и по благословению, государь, великого господина святейшего Никона, патриарха московского и всея Руссии, а по нашему, холопов твоих, войсковому обещанью и челобитью построена у нас, холопов твоих, на Дону церковь во имя ее Пречистой Богородицы Одигитрии, и в прошлых, государь, в 169 и 170 годах от тое чудотворые иконы многим людям явление было, чтоб образ ее Пречистой Богородицы Одигитрии нам, холопам твоим, поставить по-прежнему в Вильне; а кому, государь, та чудотворная икона многим людям явилась, и мы, холопы твои, тем людям многожды не веровали, да в прошлом, государь, в 170 году, как мы, холопы твои, шли с моря и сидели, государь, в окопе, в осаде на степи, на Тузлове речке от крымского царевича калги и от многих воинских людей, и в то, государь, осадное время, та чудотворная икона Пречистой Богородицы Одигитрии многим же людям явилась, чтобы нам, холопам твоим, поставить ее, чудотворную икону, на старом месте по-прежнему в Вильне, а будет де мы, холопы твои, образ ее чудотворные иконы по-прежнему в Вильне не поставим и нам де милости Божией и помощи нигде не будет, и как, государь, мы, холопы твои, сидели от крымского царевича калги и от многих воинских людей в осаде в окопе, обещались ее, чудотворную икону, образ чудотворный Одигитрии поставить нам по-прежнему в Вильне, и после, государь, того нашего обещания, милостью Божиею и помощью ее пречистой нашей Богородицы Одигитрии и всех святых молитвами и твоим государским счастьем, твоего государева недруга крымского царевича калгу и многих турских и всяких воинских людей у него побили, а сами, государь, мы, холопы твои, из осады отошли до своего Черкасского городка дал Бог здорово; а как, государь, мы, холопы твои, пришли к себе из осады в Черкасской городок, и та ж, государь, чудотворная икона, образ Пречистой Богородицы Одигитрии явилась же нашему донскому казаку Ивану Стародубцу, чтоб, государь, нам, холопам твоим, ее, чудотворную икону, поставить по-прежнему в Вильне, а будет де мы, холопы твои, по обещанию своему ее, чудотворную икону, не поставим в Вильне по-прежнему и какова де войску была нужда в осаде, и есть ли будем не совершать обещания своего, и еще де будет нужнее тово, и мы, холопы твои, по тому, государь, ее явлению и по нашему войсковому обещанию ее, чудотворную икону, образ Пречистой Богородицы Одигитрии, украся и с великою честью отпустили мы, холопы твои, к тебе, великому государю, к Москву, а с нею, Пречистою Богородицею, послали мы из войска священника Матфея да дьякона Григория для того, государь, чтоб во всю дорогу до Москвы по нашему обещанию пред образом Пречистой Богородицы Одигитрии была вседневная служба; да и с тою ж Богородицею отпустили мы, холопы твои, войском станичников своих атамана Осипа Галактионова, Максима Максимова».

Согласно отписке, в 1661 – 1662 г. многим казакам было явление образа Богородицы Одигитрии, которая тем казакам велела свою икону вернуть в Вильну. Однако тогда, тем казакам не поверили. Всё изменилось летом этого года, когда казаки, шедшие в Войско от Миуса сухим путём, были перехвачены крымским калгой и сидели в осаде. Тогда образ Богородицы явился сразу многим казакам, с требованием «… поставить Её чудотворную икону на старом же месте по-прежнему, в Вильне. А будет де мы, холопи твои, образа Её чудотворные иконы по-прежнему в Вильне не поставим, и вам де милости Божии и помощи нигде не будет». Казаки дали обет вернуть икону в Вильно, после чего разгромили осаждавших их крымцов.

По возвращению в Черкасск, образ Богородицы вновь явился казаку Ивану Стародубцу, с требованием вернуть икону в Вильну: «… а будет де мы, холопи твои, по обещанию своему Её чудотворную икону не поставим в Вильне по прежнему, и каково де Войску было нужно в осаде, … и ещё будет нужнее тово». Это произвело на казаков сильное впечатление и в Кругу они решили, украсив икону золотом и драгоценными камнями, отправить её с легковой станицей в Москву, для дальнейшей передачи её в Вильно. Икону сопровождали священник Матвей и дьякон Григорий.

Однако казаки не ограничились отправкой в Москву одной иконы, а отправили всю церковную утварь, захваченную ими в Вильно. В списке, прилагаемом к войсковой отписке, значились: 4 больших золотых и 31 малое блюдо, золотой крест, 3 серебряных перстня, серьга с камнями, 3 шёлковых убруса, 4 пелены из дорогих тканей, 5 плащаниц, 2 евангелия, серебряный животворящий крест, 2 серебряных кадила.

Рассмотрев войсковую отписку, Алексей Михайлович 17 декабря указал окольничему Монастырского приказа Ивану Большому – Стрешневу, передать икону Богородицы Одигитрии и всю церковную утварь на хранение в Симонов монастырь, до тех пор, пока не будет заключён мир с поляками.

Но пути в Москву, казаки легковой станицы атамана Галактионова, на Стрелецком мосту реки Мечи, 5 декабря, подверглись нападению драгун. Прибыв в Ефремов, атаман Галактионов в съезжей избе бил государю челом, требуя от воеводы Льва Кошелева произвести сыск и наказать виновных. При расспросе стрельцов Григория Которнева и Антипа Ширяева, бывших свидетелями драки, выяснилось: «Как де у Ефремовских драгунов з Донскими казаки бой был, и мы де на крик вышли; и на том де бое знаком драгунов видели: Оську Мошкова да Ондрюшку Бабенкова; а иных де ане не розсмотрели». Воевода велел тех драгун посадить в тюрьму, до государева указа.

1663 год

14 января 1663 года Алексей Михайлович указал отпустить на Дон легковую станицу атамана Осипа Галактионова, оставив в Москве есаула Дорофеева и двух казаков из Станицы Атамана Ванина: «Да и с тех же станичников по памяти из Розряду ясаул Сидор Дорофеев да Семёновы станицы Ванина казаки Микита Яковлев да Исай Филиппов отосланы в Разряд для стругового дела».

19 января Алексей Михайлович отправляет на Дон, Войску Донскому, грамоту о принятии иконы Богоматери, присланной Войском с атаманом Галактионовым, для возвращения её в Вильну. Казаки извещались о временном помещении иконы в монастырь, до тех пор, пока не будет заключён мир с польским королём Яном Казимиром.

Тем временем в Москву прибывает зимовая станица во главе с войсковым атаманом Корнилой Яковлевым. Из расспросных речей атамана Корнея Яковлева, приехавшего в Москву 20 января 1663 года: «… А как де они пошли из войска и при них нынешние осени, после отпуску станичников их, которые присланы перед ними к в. государю, посылали из Миуса речки войском на море на крымскую сторону три струга, а в стругу по 40 человек казаков, и на море де близко Кафы сошлись с ними два корабля с хлебом, а шли они с крымской стороны в Азов, да на тех же кораблях было со 100 человек воинских людей янычан, а шли они на обмену к башням, и милостью Божиею <…> те два корабля взяли, и на тех кораблях турецких людей янычан живых взяли 60 человек, а достальных побили».

Войсковая челобитная по поводу Черниевского монастыря, была рассмотрена царём 30 января. И в монастырь была отослана государева грамота, с легковой станицей атамана Свищёва. В ней государь запрещал дворцовым крестьянам покушаться на монастырские угодья.

Предположительно, в январе 1663 года Войско Донское отправило в Москву легковую станицу атамана Тимофея Павлова, с войсковой отпиской о донских делах и сведения, полученные от языков о планах крымского хана и ногайских мурз.

5 февраля Алексей Михайлович велел отправить «Память» в Пушкарский и Казённый приказ, боярину Ромодановскому, думному дворянину Баклановскому, и дьякам Горохову и Панкратьеву, о посылке на Дон зелья и свинца, а также сукон, в жалованье Войску Донскому.

В связи с введением в оборот большого количества медных денег, они резко обесценились, и в стране началась инфляция и резкое подорожание продовольствия и товаров. Что отразилось и на казаках, бывших в Москве. И 5 февраля атаман Ванин и казаки его станицы, били челом царю, прося прибавки жалованья на подённый корм, в виду дороговизны припасов в Москве: «И нам, холопем твоим, тем твоим государевым жалованьем прокормитца нечем, а живучи на Москве, испродали ружьё и платье и испроелись, а того твоего государева жалованья не станет нам, холопем твоим, и на половину месяца, потому что хлеб и всякий харч дороги».

6 февраля 1963 года Алексей Михайлович рассмотрев челобитную, отправил «память» в приказ Большого Прихода, окольничему Родиону Стрешневу, о выдаче казакам и бывшему с ними священнику Матвею денег в увеличенном размере: «… атаманом и попу по осьми алтын по две деньги, ясоулом по две гривны, казаком по шти алтын человеку на день».

Атаман Тимофей Разин в феврале 1663 года, совместно с запорожскими казаками и отрядом калмыков под командой тайшей Шогаша Мерген и Шербет Бакши (всего 550 человек) предпринял набег к Перекопу. Где разгромил у Молочных вод отряд крымцов во главе с СафарКазы-агой. На обратном пути казаки и калмыки С. Разина встретились с татарским отрядоми наголову его разгромили.

5 марта было решено отправить на Дон с государевым жалованьем, воронежского дворянина Леонтия Павлова. Вместе с ним, в Войско, должны были отплыть и казачьи станицы атаманов Семёна Ванина и Тимофея Павлова, общим числом 30 человек. В выданной Леонтию Павлову «наказной памяти», особо отмечалось, чтобы хлебные запасы он отпускал донцам по мере, а не по весу, якобы из-за того, что они неправильно показывали вес: «А отдавати ему хлебные запасы великого государя в меру, в какову он, Левонтий, с станичники их, с атаманы, с Семёном и с Тимофеем принимал на Воронеже у воеводы, а не в вес, в который они, атаманы и казаки, в свой контарь наперёд сего у Алексея Окоракова на Дону принимали, и с тем своим весом за указанным числом на нём, Алексее, сильно лишнего запасу взяли немало».

Войско о посылке на Дон государева жалованья, было извещено грамотой от 18 марта. В ней царь призывал казаков «… нам, великому государю, служити и всякого добра хотети, а у нас, великого государя, служба ваша и раденье и вперёд забвенна не будет». После отбытия двух казачьих станиц в Воронеж, в Москве остался священник Матвей с двумя казаками, ожидая, когда будет написана икона Пресвятой Богородицы Одигитрии.

5 апреля Алексей Михайлович отправил на Дон грамоту, в которой донским атаманам и казакам было указано « … по вестем велено им атаманом и казаком ссылатца с калмыцкими тайшами с Солом Серенем да Бок мурзою по часту, и их наговаривать, чтоб они на Дону с ними кочевали поблиску… А будет крымский хан на них или на украинные и черкасские городы выступит войною или ково татар пошлёт, и турские люди при нём будут же, и им казаком велено Великого Государя с воеводы и с ратными людьми, которые ныне у них на Дону, так же сослався, и з воеводою з Григорьем Касаговым и с кашевым гетманом с Ываном Сериком и с запорожскими черкасы, которые Великому Государю верны».

9 апреля 1663 года Алексей Михайлович указал стряпчему Григорию Косогову ехать с московскими ратными людьми и донскими казаками в Запорожье, для отражения набегов крымцов и ногаев.

3 мая 1663 года, Войско Донское отправило в Москву легковую станицу во главе с атаманом Яковом Гавриловы с войсковой отпиской. В которой казаки сообщали о походе с русскими ратными людьми к Азову для взятия языков. Более подробно об этом можно узнать из государевой грамоты на Дон от 1663 года июня 21 дня: «… В нынешнем во 171 году маия в 3 день писали к нам, великому государю, вы, атаманы и казаки, с станичники своими с атаманом с Яковом Гавриловым с товарищи, что ходили с нашими, великого государя, с ратными людьми к Азову для языков и подлинных вестей от вас с Дону донские казаки, и те ваши донские казаки под Азовом взяли двух человек татар, а в расспросе вам те языки сказали, что крымской хан хочет итти сего лета к вам на Дон полем коньми, а морем каторгами и на устье Миуса реки и на казачьем ерике ставить новые крепости, и вас, атаманов и казаков, с реки с Дону сбить, чтоб с реки с Дону вас на море теми месты не пропустить».

Тем временем 15 мая обнаружилась кража 4 пудов свинца из государева жалованья. У ямщика Переславской слободы Григория, при сдаче свинца, оного не оказалось: «… и он при всех винился в том свинце, а сказавал, что бутта выранил, неведама где. Дворянин Павлов, забрав у него и его товарища лошадей, потребовал свинец сыскать. Однако те сбежали: «И те, государь, емщики, Гришка с товарищи, учинили воровски, покрав лошеди збежали». При расспросе других ямщиков выяснилось, «… что они покинули тот свинец переехав Аку (Оку) реку. А то всё слышал Тульской емщик Андрей Карпов».

В мае 1663 года Войско Донское отправило в Москву легковую станицу атамана Якова Веневитина, с войсковой отпиской о донских делах и сведения, полученные от языков о планах крымского хана и ногайских мурз.

Постройка турками на Дону и Мёртвом Донце крепостей, не принесла им тех выгод, на которые те рассчитывали. Казаки по прежнему прорывались в чёрное море из Миуса или Казачьего ерика, и грабили приморские города и селения турок и татар.

Так весной 1663 года казачий флот снова сумел прорваться в море, где захватил несколько торговых кораблей турок и разорили несколько селений на крымском побережье. Но сведений об этом походе практически нет.

Одновременно с этим к Перекопу совершил набег союзники донских казаков – калмыки. Взяв полон, калмыки жгли хлеба на полях и отгоняли скот. Обеспокоенный этим, крымский хан лично возглавил поход против союзников донских казаков. Однако он закончился разгромом лагеря крымцов. Внезапно напав на татар, казаки обратили тех в бегство, едва не захватив в плен крымского хана. В качестве добычи, калмыкам достался брошенный лагерь неприятеля, 200 пленных татар и несколько тысяч голов лошадей и крупного рогатого скота.

Это событие отражено в «Дела крымские», в статейном списке бывших в Крыму посланников Якушкина и подьячего Михайлова в 1663, 1665 г.: «… Июня в 5 день (1663) посылали посланника толмача Никона Инанарина в село Даир к перекопскому карамбею для договору о полонянике о князе Иване Львове да и о Микифоре Кологривове, и приехав на стан, посланникам сказал: сказывал ему, Никону, карамбей Кочья Шагин: приходили де под Перекоп калмыков 400 человек, царевы и нурадыновы шатры сбили и многих татар на бою побили и взяли на бою крымского мурзу, а царя и нурадына царевича отстреляли, свалясь с лошадей, пеши семени, а только б не семени, и царя б калмыки взяли, а за Перекопью взяли на жниве и на сенокосе татар человек с 200 и стада многие конские и животные отогнали, а у калмыков на бою взяли одного человека».

Тем временем, между Россией и Крымским ханством продолжались вестись переговоры о мире. Которые продолжались и в 1662 и в 1663 годах. Однако чрез неумеренные требования крымского хана мир не был заключен. Хан требовал, чтобы российские границы со стороны Польши остались те же, какие были при царе Михаиле Феодоровиче, чтобы отказаться от завоеванных у Польши провинций и не вступаться за запорожских черкас; чтобы свесть с Дону российские войска и унять казаков от нападений на турецкие и крымские владения:

«Вы всегда отговариваетесь, что казаки донские воры, повеления вашего не слушают и что сил ваших не достает содержать их в границах повиновения; как между тем по вашему же повелению приготовлено на Дону 500 стругов для завоевания нашего государства; но мы силы твоей не боимся и велели противостать им 15 тыс. войск; ты называешь себя обладателем обширных земель и повелителем многочисленного войска, надеешься на множество, но мы уповаем на Бога и станем по возможности противиться».

Эти переговоры с крымским ханом замечательны тем, что царь Алексей Михайлович в первые стал оправдывать донских казаков. До сих пор ни чего подобного в переговорах с турецким султаном и крымским ханом не было. Царь по обыкновению называл донцов дерзкими ослушниками и всегда предоставлял туркам и татарам, за разорения, причиняемые казаками их областям, поступать с ними по их собственному произволу.

«… войска посланы на Дон и струги не для нападения на крымские области, но единственно для защиты границ своего государства; не ты ли в прошлом 1659 г., нарушив мирные постановления, вторгнулся в российские пределы и разорил множество городов и сел, и когда после сих опустошений возвращался с пленом в свои пределы, не ты ли писал ко мне, что не только не прекратишь своих набегов на границы наши, но даже похвалялся достигнуть Москвы и ею овладеть; после сих неприязненных со стороны твоей действий неужели не защищать мне своих границ вооруженною рукой. Впрочем, для соблюдения тишины на границах мы повелели воеводам нашим и донским казакам не делать нападений на крымцев и азовцев, если только со стороны их прекратятся набеги. До сего времени на Дону было тихо и спокойно; но когда по повелению твоему были поставлены на Дону крепости, тогда азовцы беспрерывными набегами начали утеснять донских казаков и российские войска, которые для защиты своей принуждены были давать им отпор и преследовать их в построенных крепостях; тебе известно, что донские казаки живут на Дону издревле и на устьях оного никогда со стороны вашей крепостей не было, то почему же не защищать им свои пределы»

13 июля воронежский воевода Фома Кривцов отпустил на Дон суда с государевым жалованьем, сопровождаемым дворянином Леонтием Павловым и казачьими станицами атаманов Семёна Ванина и Тимофея Павлова. Задержка с отправкой жалованья произошла из-за того, что Иван Романчуков, занимавшийся строительством стругом и дощаников, «… прислал под твоего великого государя денежную, и зелейную, и свинцовую казну, и под хлебные запасы, и под Донских станичников струги морские не все вместе, а достальными стругами замешкал».

На Дон, Войску Донскому, Алексей Михайлович, вместе со своим жалованьем прислал казакам благодарственную грамоту, в которой хвалил их за отвлечение больших сил турок и татар с украинского театра боевых действий. Кроме этого он просил Войско выделить казаков, хорошо знавших окрестности Перекопа, для сопровождения войск стряпчего Косогова, идущих в Сечь, для соединения с кошевым атаманом Иваном Сирко, для оказания ему помощи в войне с крымскими татарами. Казаки, с одобрением выслушав государеву грамоту, выделили для сопровождения воеводы Косогова отряд казаков и отправили его навстречу русским полкам.

26 сентября 1663 г. Войско Донское отправило в Москву легковую станицу атамана Федота Прокофьева, с войсковой отпиской. В ней казаки сообщали государю о совместном морском походе с русскими ратными людьми воеводы Якова Хитрово под крымские улусы. Где казаки разорили и предали огню Керчь и окрестные селения, взяв большое количество ясыря и освободив многих русских пленников. Двух пленных татар, казаки отправили в Москву с легковой станицей атамана Ф. Прокофьева для расспросов.

Алексей Михайлович, получив казачью отписку от 26 сентября, 16 октября отправляет на Дон благодарственную грамоту за поход казаков на Крым и присылку языков. Грамота была отправлена на Дон с легковой станицей атамана Ф. Прокофьева.

Соединившись в Запорожский Сечи с казачьими полками атамана Сирко, русские войска 11 октября двинулись к Перекопу. Появившись неожиданно для татар, они после ожесточённого боя ели взяли большой каменный город. Но малого города солдаты и казаки взять не смогли, отбитые сильным огнём. В это время к татарам подошли большие силы конницы и русские полки, и казаки были вынуждены отступить, предав большой город огню. Преследуемые по пятам многочисленной конницей крымского хана, казаки и россияне, отходили с боем. Прикрываясь обозными телегами, они отражали неприятеля пушечными ружейным огнём и сумели нанести татарам большие потери. Все попытки степняков рассечь отступающую колону, провалились. Видя тщетность своих усилий, татары отступили, понеся потери.

Тем временем, 5 ноября 1643 г. Алексей Михайлович отправил на Дон, Войску Донскому грамоту с призовом воевать крымские владения, соединившись с полками воеводы Григория Косогова, калмыками и верными Москве, левобережными запорожскими казаками. Казаки, не столько исполняя волю царя, сколько надеясь взять богатую добычу, соединившись со своими союзниками, совершили опустошительный набег под Перекоп. Крымский хан должен был отправить туда дополнительные войска, тем самым, ослабляя своё давление как на Правобережную, так и на Левобережную Украину, где шла перманентная гражданская война.

«… велено вам, атаманом и казаком, по совету с нашими Великого Государя воеводы с ратными людьми, которые с вами на Дону ссылаяся с калмыцкими людьми, которые ныне кочюют на крымской стороне, и з запорожскими черкасы, ссылаяся над Крымом и над крымскими улусы промышлять… чтоб вашим над Крымом промыслом крымского хана злым замыслом помешку учинить и до наших Великого Государя Малые России и украинных городов войною не допустить».

Отойдя в Сечь воевода Косогов, расположил свои войска на отдых, ожидая подхода союзных калмыков. Вскоре они подошли и после непродолжительного отдыха, 6 декабря 1663 г. русские полки, донские казаки, запорожцы и калмыки, вновь двинулись к Перекопу, чтобы помешать крымскому хану соединиться с польским королём, для совместных действий против России. Подойдя к Перекопу, объединённое войско стало безнаказанно жечь и истреблять татарские улусы в «кутах» близь Чёрного моря, где отгромили более 100 человек русского полона и отогнали многочисленные стада скота.

11 декабря к погромленным мурзам из-за Перекопа пришло многотысячное войско крымцов, атаковавшее казаков и калмыков. Отразив первый натиск, они отошли в укреплённый лагерь в двух верстах у реки Каланчик, где сели в осаду. Нанеся осаждавшим их татарам большой урон, россияне, казаки и калмыки ударили сами и «учинили бой», «… перекопскую орду побили, и рубили татар до самой Перекопи, живых брать калмыки не давали, в руках кололи». Этот факт отказа калмыками брать пленных, говорит о том ожесточении, с каким велась война с их стороны.