О нем

– Как он мог узнать?

– Скорей всего вычислил тебя по сотовому.

– Я им не пользуюсь.

– Но он с тобой, верно? Так что Хидэ может и не знать, что тебе поручил Ода, но то что ты здесь – выяснил… И решил с тобой расправиться.

– На чужой территории? – Ханбей потер виски. – Бред какой-то.

– Не такой уж и бред. – фыркнул Мицу. – Вряд ли Такеда и Дате на него обидятся. Ты ведь сам забрался на чужую территорию. И, кстати, Ханбей, ты кого-нибудь ожидал в гостинице?

Ханбей ненадолго задумался.

– Ну, да, ожидал кое-кого. – сказал он. – Сегодня вечером. А что?

– А то, что я наткнулся в твоем номере на труп. Похоже, убитый один из людей Дате. Ты не с ним должен был встретиться?

– Да, именно с ним. Черт! Почему он пришел так рано?

– Скорей всего, он узнал об Оде и пришел тебя предупредить. Если ты, говоришь, не пользовался здесь сотовым…

– Не пользовался.

– Тогда он точно, пришел тебя предупредить. И нарвался… Даже не знаю, на кого. Может кто-то из людей Хидэ все же смог сюда добраться. А может выследили свои же Драконы.

– Или Тигры.

– Тигры? Такеда?

– Да. С недавнего времени он объединился с Драконами и сейчас они работают вместе.

– Это с какого же времени?

– Три года. После того, как глава клана погиб, а наследника отправили в Англию.

– Три года? – Мицу сдвинул брови. – По моему, это уже не недавно.

– Это смотря как считать. – усмехнулся Ханбей. – Тем более, они свой союз держат в тайне. Он вроде как… неофициальный. Ведь Кодзюро не глава клана. И даже не его заместитель.

– Оду интересовал их союз?

– Его интересовал наследник клана. Последние полтора года о нем ничего не слышно и, кстати, не видно.

– А с чего он так интересовал Оду? В той аварии, в которой погибла вся семья Дате, Масамуне вроде сильно изувечило… Говорят его прямо по кускам собирали и сейчас держат в какой-то зарубежной клинике. Скорей всего, он инвалид в коляске и без мозгов.

– Вполне возможно, но опять-таки информации на него нет. – Ханбей снова отпил воды из бутылки. – Я полагал, что за ней следует направиться в Англию, а не сюда. Но Ода счел иначе. Он решил, что Масамуне руководит кланом, будучи за пределами страны, через того же Кодзюро. В этом случае, даже его инвалидность не является помехой, если у него все же… остались мозги.

Сам Масамуне в последнем уже не был уверен. Или, вернее, он задал себе тот же вопрос: а есть ли у него, действительно, мозги и способен ли он ими пользоваться?

– Но почему Ода так беспокоился? – продолжал расспрашивать Мицу. – Боялся, что наследник припишет ему ту аварию и примется сводить счеты?

– Да, наверное. – Ханбей поудобнее устроился в кресле, даже ноги подобрал. – К тому же приписывать ему нечего. Так оно и было.

– Считаешь, что аварию подстроил Ода?

– Да. Он собирался прибрать под свой клан другие территории, того же Такеду и Дате, ну а в итоге – его самого прибрали. Не удивлюсь, если Хидэ действовал, заручившись поддержкой Такеды… Ну и Кодзюро заодно.

– Ты что-то мрачно шутишь, Ханбей.

– Я вовсе не шучу! – злобно оскалился тот. – Черт! Где мои очки?

– Я их не вижу.

– Конечно, не видишь! Подай мне его куртку, будь таким добрым…

Мицу исполнил его просьбу. Ханбей достал свои очки, но не одел, а положил на подлокотник кресла.

– Когда ты, говоришь, выступил Хидэеси? – спросил он, уже другим, подчеркнуто деловым тоном. – Пять часов назад?

– Да.

– И сколько уже времени продолжается стрельба на улицах?

– Около четырех часов.

– Черт! Здорово же мы вляпались!

– Ханбей, я понимаю, что положение не очень, но…

– Положение не ни очень, а аховое. – прервал его Ханбей. – Ты и сам это знаешь. Стрельбу нельзя затягивать больше, чем на час. В противном случае она делается главным событием в стране. А что из этого выходит, ты тоже знаешь. За нас примутся все: и полиция и якудза. А если еще на свет выйдет история с покушением на Дате…

Мицу сглотнул.

– Ты можешь хоть что-нибудь сделать? – спросил он.

– Не знаю. – голос Ханбея дрогнул. – Отани… в курсе?

– Да. Но он ничем не может помочь.

– Что с ним?

– Все то же. Ему уже не много осталось. Он сейчас в больнице. Хидэ его даже трогать не стал. – Мицу подошел к креслу, где сидел Ханбей. – Тебе нужно поехать к Хидэеси. Кроме тебя ему никто не поможет.

– Мицу, я…

– Я знаю, что вы последние два года не разговаривали. Знаю, что он зол на тебя из-за Оды. Но ведь ты тоже был хорош! Как только перешел на службу к Оде, так сразу же отказался помогать Хидэеси.

– Я не видел смысла в помощи. – Ханбей поднял глаза на своего приятеля. – Он сам служил Оде. К тому же Ода не стал бы слушать мои просьбы.

– Но он тебя все-таки слушал.

– Да, когда ему было выгодно. А если бы я предложил ему сделать что-то, что принесло бы выгоду другому – не ему самому, он меня просто бы послал подальше. И вполне вероятно, – Ханбей многозначительно улыбнулся: – Поглубже.

– Ты хоть пытался объяснить это Хидэеси?

– Нет. – Ханбей посерьезнел. – Не люблю объяснять очевидные вещи.

Какое то время они молчали. Потом Ханбей сказал:

– У него ведь тоже есть мой номер. Так почему он не позвонил?

Мицу покачал головой.

– Он этого не сделает. Слишком уж Хидэеси на тебя обижен. Я иногда думаю, не ревнует он тебя часом к Оде?

– Мицу! – Ханбей бросил на него прямо змеиный взгляд. – Лучше совсем не думай, чем… Иногда.

– Постараюсь. – змеиный взгляд на Мицу подействовал мало, но все же подействовал. – Тебе надо поехать к Хидэеси. В конце концов, кроме него и другие есть! Тот же Иэясу. Да и я тоже. И остальные ребята. Или тебе на всех нас наплевать?

– Нет. – Ханбей провел ладонями по своим рукам.

– С Хидэеси я поговорю. – Мицу снова наклонился к нему. – Не беспокойся. Он может и упертый, но не дурак. А ты лучший эксперт по стратегии и тактике.

– Это не так. – мотнул головой Ханбей. – Просто другого у него нет.

Мицу улыбнулся.

– Ладно, тебе, не скромничай. – сказал он. – Будь это не так, Ода не предложил бы тебе на себя работать. Так ты поедешь со мной?

Ханбей тяжело вздохнул.

– Поеду. – проговорил он тихо. – Постараюсь хоть что-то сделать. Хотя, в такой ситуации…

– Не могу поверить, что ты ничего не можешь придумать.

– А что тут можно придумать? Что можно сделать? Якудза никогда не согласятся, чтобы Хидэеси контролировал ту часть территории, что ему дал Ода. К тому же после этой стрельбы, полиция тоже начнет землю рыть и не успокоиться, пока вся наша борекудан не окажется в тюрьме. И якудза им в этом, конечно, поможет. Разве что… – Ханбей умолк.

– Что? – Заволновался Мицу. – Ты все же что-то придумал, хитрюга?

– Мицу, прекрати меня так называть. – бледные щеки Ханбея слегка порозовели. – Нам не по пятнадцать лет!

– Ладно, ладно, нас же никто не слышит. – примиряюще усмехнулся его собеседник.

– Все равно прекрати. Мне это не нравится.

– Я же сказал – не буду… Собирайся давай.

Сборы не заняли много времени.

Но перед тем, как уйти Ханбей подошел к кровати и посмотрел на Масамуне. Тот по-прежнему лежал с полуоткрытым ртом и тяжело дышал.

– Чего ты там застрял? – подозрительно поинтересовался Мицу.

– Ничего. – буркнул Ханбей. – Идем.

И они вышли.

Масамуне продолжал лежать неподвижно, прислушиваясь ко всем шорохам и отсчитывая время. Наконец, посчитав достаточно, он поднялся и сел. Голова противно ныла, к горлу подкатывала тошнота. Взгляд его упал на столик. Там по прежнему стояла бутылка с недопитой минеральной водой и лежали таблетки.

Масамуне добрался до них, достал и проглотил таблетку, а затем отхлебнул воды.

– Я тебя из под земли достану. – проговорил он и добавил уже другим тоном, не то насмешливым, не то восхищенным. – Стерва крашенная!

Вопросы и ответы

Дате Масамуне не знал, что ему делать.

Хотя нет, знать то он знал, но по какой-то причине не поступал как должно и как нужно. Впрочем, что касается долга и обязанностей, то у него всегда было свое мнение на их счет. По большей части, он поступал, как хотел сам, а не как было предписано правилами, которым следовали его предки, а так же и все ныне живущие, но прежде он никогда не позволял себе игнорировать насущую необходимость. Тем более ту, что касалась самого дорогого и близкого ему человека… И его самого.

Хорошо еще, что вакагасира его клана был слишком занят и дома почти не появлялся. Хорошо, что он сам был занят и времени задавать себе вопросы у него тоже не было. Но – увы! Он знал, что в ближайшее время с делами будет покончено и эти вопросы придется не только задать, но и решить. А решать ему их не хотелось. Совершенно не хотелось.

"На кой черт я приказал доставить его живым? – размышлял Масамуне. – Неужели Кодзюро хоть раз не мог меня ослушаться? Я не стал бы предъявлять ему претензий, ведь после того, что этот гад устроил ему, да и всем нам, его стоило пристрелить на месте, а не тащить сюда! Наверно, Кодзюро полагает, что я сам хочу с ним разобраться, а я… Что, собственно, я хочу?"

Даже на этот, первый вопрос, у него ответа не было. Другие он предпочитал не задавать. По крайней мере, пока. Но опять-таки, пока. А дальше? Что будет -дальше?

На сотовом замерцал экран. Пришло сообщение от Юки. Просит позвонить ей утром, как обычно. Масамуне улыбнулся. Вспомнил ее распахнутые карие глаза, веселую и наивную улыбку, растрепанные, словно у мальчишки, волосы. Милая Юки! Смелая, порывистая, добрая… И такая ласковая и нежная, как котенок! Неудивительно, что старик Такеда так бережет свою наследницу. Если бы не последние события, то вряд ли бы они вообще встретились. Если бы он остался в Англии, а не приехал бы домой, не вмешался в начавшуюся войну и не столкнулся бы с… Нет, надо же было ему в первый же вечер пребывания дома, потащиться в бар и познакомиться, со всеми дальнейшими последствиями, именно с этим гадом?

Масамуне выругался сквозь зубы. Потом встал и несколько раз прошелся по комнате. Раздражение не проходило. К тому же он начал злиться – на себя, на отсутствующего Кодзюро, и на этого – чтоб его все черти побрали! – Ханбея.

– Навязался на мою голову! – прошипел он и отправился повидать навязавшегося. В этом случае – время ему помехой не было. Ну, а что касается всего остального, то он был главой клана, был у себя дома и никому отчитываться был не обязан.

Впрочем, как и в предыдущие случаи, все оказалось по прежнему. Ханбей в сознание не приходил и врач не говорил ничего определенного. Кроме:

– Он до предела истощен, господин Дате. И ранение тяжелое…

– Знаю. Вы можете привести его в себя?

– Все что мог, я уже сделал, господин.

Тогда на этом все и заканчивалось. Масамуне разворачивался и уходил. Но теперь – он предложил уйти врачу.

– Если вы больше ничего не можете сделать, вам лучше самому отдохнуть. – сказал Масамуне.

– Но если он очнется…

– Я прикажу, чтобы с ним остались.

Врач вышел. Масамуне проводил его задумчивым взглядом и усмехнулся. "Скорей всего, он полагает, что я хочу вытянуть у Ханбея какие-то важные сведения, – подумал он. – И Кодзюро тоже так считает. Но если бы они знали правду… Какую – правду?"

– Что за черт? – пробормотал Масамуне. – Что со мной происходит?

Второй вопрос, как и первый, тоже остался без ответа. И вызвал такое же раздражение. Масамуне уже собрался уйти, но тут заметил, что раненный, похоже, начал приходит в себя. Он шагнул к нему, наклонился и поймал взгляд изменчивых фиолетовых глаз. Странный взгляд – немного недоумевающий, немного растерянный и немного удивленный. Именно так Ханбей смотрел на него в первый раз.

– У тебя очень красивые глаза. – как и тогда Масамуне провел пальцами по его виску. – Я ни у кого таких не видел. – Ханбей ничего не сказал и он заговорил снова: – Теперь я тебя не отпущу. Слышишь? Никогда!

Больше вопросов к себе у него не было. Вернее, он знал на них ответы… Знал, что делает и что будет делать дальше.

__________________________

Дате Масамуне – 17 лет.