Мозаика

– Что? – непонимающе проговорила девушка.

– А что тут такого? Она связалась со своим адвокатом, а тот связался со мной. Мы потолковали и пришли к соглашению. Леди Грей дает мне две тысячи и патент на открытие табачной лавки, за то что я на вас женюсь. Вот только жаль, что домишко этот не на вас куплен, а то бы мы за него тоже тысчонки две выручили… Ой! Что это с вами?

Вместо ответа, еще больше побледневшая Ассоль, опустилась на стул.

Летика шагнул к ней.

– Зачем же вы так, госпожа Ассоль? Зачем так волноваться? Я понимаю, что для вас это неожиданно, однако… – девушка по прежнему молчала и он прибодрился. – Может вам воды принести? Или покрепче чего?

Ассоль покачнулась на стуле и стала падать.

Летика подхватил ее, как пушинку.

– Ну, ничего! – буркнул он. – От счастья еще никто не умер!

О первых земных колонистах и о Чеди Даан. «Час Быка» И.А.Ефремов.

Новая планета.

Тьма была рядом.

Непроницаемая, зловещая и холодная – она полностью заполняла немногочисленные иллюминаторы и многочисленные экраны звездолета. Но все же иллюминаторы можно было закрыть и не видеть их, а вот экраны… Экраны – нет. К сожалению, нет.

Брэд Ли вздохнул и потянулся к приборам. Короткий щелчок на пульте управления увеличил изображение планеты и тьма на экранах исчезла. Теперь они переливались светом, тоже зловещим и холодным, однако это был свет… Не тьма!

Брэд откинулся на в кресле. До окончания его смены оставалось немного времени. Да и дальнейшее пребывание на этом звездолете, тоже подходило к концу. Скоро, очень скоро, будет посадка на планету, а потом… Что потом?

– Вы не спите, Ли? – звонкий, знакомый голос прозвучал неожиданно и заставил его встрепенуться.

– Нет, – ответил он. – Как видите – нет. А вы? Вам тоже не спиться?

– Я не могу, – обладательница звонкого голоса виновато улыбнулась и опустила глаза. – Просто не могу… Я боюсь, наверно. Вернее – я очень боюсь.

Брэд тоже улыбнулся, но его улыбка была радостной, а не виноватой.

– Нам совсем немного осталось, – проговорил он. – Через сутки мы уже будем на новой планете. На прекрасной планете, можете мне поверить!

– Я верю, – звонкий голос на этот раз прозвучал тише. – Вам – верю.

Брэд слегка покраснел и снова перевел взгляд на экраны.

– Вы лучше взгляните сами, Рин. Вот сюда.

Девушка шагнула ближе. В синеватом свете, льющемся с экранов ее лицо изменилось, оно стало почти неузнаваемым и каким то чужим. "Интересно, а как выгляжу я сам, – подумал Брэд. – В таком освещении?"

– Прекрасная планета? – задумчиво повторила Рин.

– Да, – подтвердил он. – Без вулканов, с мягким климатом и сама по себе – очень красивая. Там есть степи, есть леса и нет больших хищников.

– Кроме нас, – голос Рин заметно дрогнул.

– Мы – люди, – уверенно возразил Брэд. – Не хищники.

Рин с сомнением покачала головой.

– Вы так в этом уверены? – вопросила она. – Даже после того, что уже случилось… И еще случиться на Земле? Ведь сейчас, там идет война, а может и людей не осталось… Совсем не осталось?

Брэд встал и взял ее за руки.

– Забудьте о Земле, Рин, – проговорил он. – На другой планете все будет по другому. У нас будет другая жизнь, другие стремления. И воин у нас тоже не будет.

Рин ненадолго задумалась.

– А у этой планеты есть название? – поинтересовалась она, прежним своим звонким и веселым голосом.

– Нет. – быстро ответил Брэд, – То есть… Я его не знаю. Но это неважно. Мы можем дать ей свое название.

– Какое?

– Ну, – он снова покраснел. – Мы можем назвать ее вашим именем.

– Моим? Почему? – удивленно протянула Рин.

– А почему – нет? Ведь раньше именами женщин называли тайфуны. И, конечно же, маленькие планеты.

– Но, Ли… Разве планеты не называли в честь богинь?

– Здесь и сейчас, Рин, каждая женщина – богиня. Мы можем поступить так: называть нашу новую планету, каждый год по разному… В вашу честь и честь других наших женщин.

– Вы шутите?

– Нет. Я просто хочу, чтобы наша жизнь стала новой, прекрасной и удивительной. А вы? Вы разве не хотите?

– Хочу. Очень хочу!

– Значит так и будет, Рин!

Они замолчали, но продолжали вглядываться в экраны. Синяя планета мерцала зловещим и холодным светом. И все же для них это был свет: новой жизни и новой надежды. Вот только…

Тьма по прежнему была рядом.

Примечания:

Увы! Идеализм без знаний – ведет в пропасть.

Другое небо

Небо было невозможно тусклым…

В детстве Шотшек часто смотрел на него. Бледно-голубое днем и бледно-черное ночью – другим оно не бывало. Но тогда ему казалось, что оно может быть другим. И сейчас, прямо сейчас, как только он запрокинет голову, он это увидит.

Однако годы шли и ничего не менялось. Шотшек перестал смотреть на небо. Он огляделся вокруг и увидел жизнь, такую же невозможно тусклую. Школа, дом. Работа, дом. Редкие выходные. Иногда – выпивка с друзьями. Иногда – девушки… И так все время, из дня в день. Пока однажды он не встретил ее. Чеди-зем.

Чеди-зем! Шотшек повторил про себя странное имя и скривился. Как и других, он встретил эту девушку поздним вечером. Как и другие, она гуляла одна и он предложил составить ей компанию. Как и другим, ей не пришло в голову ему отказать. Но когда Шотшек попытался продолжить знакомство в более уединенной обстановке, она вдруг сказала: "Нет!"

В первую минуту Шотшек не поверил своим ушам. Однако, Чеди-зем это повторила и ему пришлось поверить. Он попытался вразумить ее словами. Безрезультатно. Попытался действовать и тут произошло нечто невообразимое. Чеди-зем его ударила.

Он не сразу пришел в себя. Ее удар оказался очень сильным и болезненным. И что еще хуже – слишком много людей видели это.

В течении многих дней он пытался найти Чеди-зем. Он обошел все парки, все дворцы Развлечений. Она не появлялась нигде. И вот сегодня – появилась. На пустынной улице, одна.

Шотшек пошел за ней.

Чеди-зем шла легкой и быстрой походкой. Ни одна из здешних девушек так не ходила. Но он помнил, что Чеди-зем говорила, что она не здешняя…

– Бей ее этим, – друг сунул ему в руки кастет.

Шотшек кивнул. В знак согласия и благодарности.

Сейчас они были на лестнице – недалеко от Дворца Вечерних Удовольствий. Красно-лиловый свет падал падал каскадом с фронтона здания и в нем все выглядело очень ярким. Даже бледное ночное небо перестало быть тусклым. Оно было черным, словно уголь. Оно было… Другим.

Однако, Шотшек заметил это слишком поздно. После того, как ударил.

– Вы? – голос девушки прозвучал еле слышно. – За что?

Она попыталась встать на колени. Затем склонилась набок и упала.

Шотшек опустился рядом, приподнял ее лицо. Чеди-зем смотрела на него, без страха, с удивлением и… С жалостью.

У него перехватило дыхание.

– Нет! – крикнул он. – Не умирай!

Но она умирала. Свет в ее глазах остывал, хоть и был по прежнему ярким. Только Шотшек знал, что это ненадолго. Еще недолго и свет погаснет, еще недолго и наступит день и небо станет прежним… Тогда как с Чеди-зем оно могло быть другим. Другим, потому что она была другой. Ни на кого не похожей, единственной, несравненной… Он не понял этого сразу и теперь потерял все.

Через час тело Шотшека лежало в городском морге.

Наступал новый день. Люди продолжали жить, так же как жили.

И небо, по прежнему, было невозможно тусклым…

О Иване Тихонове и Сергее Майском. Сериал «След».

Сказка.

Стоит только выдаться свободной минуте и я смотрю на эту картину. Небольшую, в золоченной рамке. На ней изображены трава, деревья и солнце. Вернее – солнечный свет. Он проникает сквозь ветви деревьев и, благодаря ему, они светятся – снаружи и изнутри. И опять-таки, благодаря ему, лес на картине кажется необычным. Почти сказочным. А потом появляется Она.

Она идет, ступая медленно и величаво. Ее одеяние отливает золотом, тот же золотой отблеск играет в ее волосах, распущенных по плечам и спине. Ее светлые, прозрачные глаза напоминают и о Небесной Обители и о родниковой воде Земли, а так же о том, что Она принадлежит сразу двум мирам – Небесному и Земному. Она – Берегиня, прекрасная, сильная и смелая, покровительница и защитница всего Живого…

– Иван!

Сказочный лес исчезает. Вместо него появляется кабинет, похожий на зал ожидания. И… непосредственное начальство.

– Ты нашел уже что-нибудь?

– Да, – киваю я. – Восстанавливаю сейчас все его контакты за последний месяц.

– И сколько времени это займет?

– М-м… Не больше часа.

– Когда закончишь, зайди ко мне.

Я снова киваю. И смотрю, как уходит… Прекрасная Берегиня моего волшебного леса… И начальник ФЭС, полковник полиции Галина Николаевна Рогозина.

Прелесть любви. (монолог Сергея Майского).

Я уже не помню, какой классик написал, что главная прелесть любви состоит в ее непредсказуемости. И, естественно, я не могу знать, испытал ли он на себе эту "прелесть" или же написал о ней просто в поэтическом порыве. Но то, что я в последнее время только и делал, что наблюдал за непредсказуемостью любви и вынес из своих наблюдений кое-какие знания – тоже вполне естественно. И, возможно, безобразно.

Нет, ну, правда! Люди работают вместе, подходят друг другу по возрасту, с утра до вечера общаются. Что еще нужно что бы влюбиться? Кажется, ничего. А что же выходит?

Наша первая красавица, стройная, сексапильная Оксана Амелина каждую свободную минуту бежит к патологоанатому. Да, да. К седому, как лунь старичку, у которого внучка в ее возрасте. А тот? Тот достает из шкафчика припасенные для Оксаны сласти, говорит ей "солнышко мое" и улыбается такой глупой и счастливой улыбкой, что посторонний человек начинает опасаться за его умственные способности… Когда же его нет, Амелина сидит уткнувшись в комп или в бумаги, пьет чай без сахара и бурчит, что она на диете. Диета, как же. Интересно, только куда девается ее диета, когда патологоанатом выходит на работу?

Или Холодов. Серьезный парень, в очках, женатый и с ребенком. В последнее время он тоже зачастил в морг, хотя раньше одно только упоминание о вскрытиях вызывало у него чуть ли не дрожь. Ходит он туда в те дни, когда Амелина пребывает на диете, то есть когда в морге работает другой патологоанатом. Антонова. Как и он, она серьезная, замужняя и с ребенком. Причем, не с одним. Говорят они исключительно на производственные темы. Но глядя на краснеющего до ушей Холодова и опускающую глаза Антонову, начинаешь думать, что работа в ФЭС не только опасна и трудна. Она, между прочим может становиться и сугубо личным делом!

А Круглов? Тоже очень серьезный мужик. И тоже женат, кстати. И жена у него вполне ничего. К тому же он, в отличных отношениях с Рогозиной. Возраст, вкусы и привычки – подходят. И что? А опять – ничего. Как только старичок-патологоанатом отсутствует, Круглов забегает к Амелиной и пытается угостить ее пирожным… Не взирая на то, что она каждый раз – отказывается.

Что же до Рогозиной… То Галина Николаевна все чаще вызывает к себе в кабинет Тихонова. У нее появилось очень много вопросов по его работе. Ванечка ходит в последнее время тише воды, ниже травы. Но когда его вызывают к начальству, уши у нашего компьютерного гения пылают, как у Холодова и улыбается он так же, как старенький патологоанатом. Вот только не знаю, называет ли он Рогозину своим "солнышком", выстаивая на ее ковре…

Впрочем, этого я и не хочу знать. Галина Николаевна! Галина. Галя. Галочка! Что ты со мной делаешь, а?

Не помню, какой классик написал, что главная прелесть любви в ее непредсказуемости.

Да, неужели?

О Джеймсе Мориарти. Сериал «Шерлок»

Второй шанс.

Времени у меня немного.

     Так говорит мне этот идиот, с ученой степенью и с беспросветно унылой физиономией, по которой мне каждый раз хочется съездить от полноты чувств или от души. Хотя, насчет души, я, конечно, преувеличиваю. Ведь я никогда не верил в ее наличие, ни у себя, ни у кого-то еще.

     Но тем не менее… Тем не менее, просто сидеть в ожидании своей кончины и перебирать в памяти события своей жизни – занятие не слишком приятное, да к тому же и бессмысленное. Прошлое – это только прошлое. Изменить его я не могу, да вообще-то и не хочу. А раз так – зачем забивать себе голову, тем, что совершенно не нужно?

     Болей пока нет, а значит я могу поразвлечься. Не консультациями, а собственными делами. Разумеется, после длительного перерыва это рискованно, но чем я рискую? Тем, что меня поймают? Ну, положим, поймают, и что? Какая разница, где умереть – в тюремной больнице или в обычной?

     Дела, дела. Я занят ими с утра до вечера. Полиция, как обычно, сбивается с ног и ничего не может найти. Полицейское руководство привлекает к работе кого только может: начиная с независимых экспертов и кончая экспертами-экстрасенсами. Да… Все это было бы смешно, если бы не было так печально.

     Эксперты всех направлений тоже трудятся не покладая ног, рук, а некоторые – надо же! – и мозги напрягают. У одного из последних, то есть из тех, кто еще и думать умеет, это получается совсем неплохо. По крайней мере, если он еще не напал на мой след, то хотя бы понял, что за всеми недавними преступлениями прослеживается один план и стоит, скорей всего, один человек.

     Надо присмотреться к нему внимательней.

     Я так и делаю. Устраиваюсь на работу, поближе к его приятельнице, завожу с ней роман и – готово. Она представляет меня ему, как своего друга и сослуживца. Эксперт скользит по мне взглядом, изучая выставленные мной напоказ кое-какие улики. И представьте себе, ни на минуту не сомневается в их подлинности!

     Обидно. Очень обидно. Но как бы то ни было, я довожу свою игру до конца. Отдаю ему свою визитку, однако, этот дотошный эксперт вряд ли ее сохранит, и уж точно не станет ее изучать. От меня он тоже отводит взгляд, то есть ведет себя как самый обычный среднестатистический и вполне нормальный мужчина. Без малейшего намека на какую-либо гениальность.

     Я прощаюсь и ухожу. Настроение – хуже некуда. Даже не знаю, кого материть: газетчиков, раздувающих сенсации из ничего, легковерных идиотов, эти сенсации подхватывающих, или себя самого? Хотя мне перебирать и выбирать не приходится. Вполне возможно, этот Шерлок Холмс все же не совсем безнадежен. С воображением, у него, правда, проблемы, но логика и наблюдательность – есть. Так что может дать ему второй шанс?

     Ведь времени у меня остается – в обрез.

Две встречи.

За окном идет дождь. Лето в этом городе, ничуть не соответствует своему времени года. Но это вполне нормально и привычно для Лондона.

     Я снова смотрю на стол, где лежит билет на самолет. Завтра меня уже здесь не будет. Завтра у меня будет другое имя и другая жизнь. Скорей всего недолгая, но не такая мерзкая, как последние полгода. После того, как погиб мой наниматель.

     Его звали – Джеймс Мориарти. Сначала я решил, что он иностранец, но нет, он выглядел как типичный англичанин. Ничего интересного или запоминающегося. Так, во всяком случае, мне показалось, когда я увидел его в первый раз, у Чарльза Милвертона. Последний, не жалея слов восхвалял своего "дорогого школьного друга Джеймса", а тот сидел со скучающим видом и даже не смотрел в его сторону. А когда Чарльз остановился, чтобы перевести дыхание, Мориарти обернулся ко мне и спросил:

– Вы согласны работать со мной?

     Я поморщился. Его вопрос показался мне глупым. Причем, на редкость глупым.

– Нет, не согласен. – ответил я и добавил: – Как правило, я работаю один.

– Я тоже… как правило. – Мориарти проговорил это с явной иронией, но его лицо по прежнему ничего не выражало. – Но довольно часто мне приходится правила нарушать. И тогда мне требуется кто-то еще.

     Мне стало не по себе. Парень, что называется, сумел меня подловить, так что теперь глупцом выглядел я сам. И, разумеется, мне это не нравилось. Совершенно не нравилось!

– Не волнуйтесь, охранять меня вам придется не долго. – сказал он. – А плачу я прилично. Так как? Согласны?

– Я беру дорого.

– Знаю. Сколько?

     Я сказал. Чарльз уставился на меня в полном изумлении. Очевидно, он ожидал, что я сделаю скидку по дружбе. И зря. В своей работе я никому скидок не делаю.

– Хорошо. – Мориарти поднялся. – Я позвоню вам в ближайшее время. И кстати… называйте меня не по имени.

     Я снова почувствовал подвох с его стороны. Но на этот раз на него не попался.

– А как мне вас называть? – спросил я самым простодушным тоном, на который только был способен.

– Называйте: Мориарти. А я, – он бросил в мою сторону внимательный взгляд. – Буду звать вас – Моран. Вас это устроит?

– Вполне. – согласился я. – Не люблю фамильярности.

     Он кивнул и вышел. Чарльз побежал за ним следом, бормоча что-то насчет встречи в ближайшее время и своей радости по этому поводу. Я зевнул. А потом тоже поднялся, чтобы уйти.

     Чарльз перехватил меня в дверях.

– Себ, ты хоть понимаешь, с кем только что познакомился? – спросил он.

– Понимаю.

– Тогда не делай такое лицо. Запомни, Джеймс Мориарти не терпит пренебрежения.

– Я тоже этого не терплю. – отрезал я. – И советую тебе это тоже запомнить.

     Вот так прошла наша первая встреча. Вторая – была последней. Но между ними были звонки и его голос: спокойный и холодный. Со мной он всегда говорил так… Зато с другими его голос менялся, звучал то мягко, то чуть ли не жалобно. Да, иногда Мориарти намеренно становился жалким. Вот тогда-то мне и приходилось обеспечивать ему прикрытие.

     Тогда я не понимал, зачем это ему требовалось. Но как бы то не было, он жил какое-то время чужой жизнью и играл роль – совершенно на него не похожую и, как казалось мне, совершенно ему не подходящую. Роль парня – не слишком умного, не слишком преуспевающего и не слишком уверенного в себе. А затем… Затем он снова становился собой.

     Вторая встреча – прошла у меня. Мориарти пришел ко мне в номер под утро. В безупречно дорогом костюме и бледный, чуть ли не до синевы. Впрочем, в нашу первую встречу он выглядел немногим лучше.

– Проблемы? – уточнил я.

– Да.

     Он прошел в комнату и сел на стул.

– Моран, есть заказ. – сказал он.

     Я кивнул, в знак согласия.

– Кто и где?

– Гм-м… Один мой знакомый. – Мориарти отрешенно смотрел в окно. – И возможно, я сам.

– Возможно?

– Если не убью себя, то – да.

     Какое-то время я обдумывал услышанное. Потом спросил:

– Болезнь?

– Да. – Мориарти по прежнему избегал на меня смотреть. – Редкая пакость и главное, мучительная. Так что лучше покончить со всем сейчас. Когда я еще могу хоть что-то.

– Хорошо. Когда?

– Сегодня. – теперь он взглянул на меня. – Кофе найдется?

     Кофе нашлось. А вот что касается дальнейшего…

     Скажу сразу: работать мне не пришлось. Мориарти застрелился сам, как и собирался, а что до его знакомого… Он тоже покончил с собой: бросился с крыши и разбился. Я вернулся в номер. Снова заварил себе кофе и сел к телевизору. Передавали новости, но я их не слушал. На сотовом несколько раз высвечивался номер Чарльза, но я его упорно не брал. Говорить не хотелось ни с кем. А потом за окном пошел дождь и мне стало совсем плохо. Я чувствовал что что-то где-то пропустил с Мориарти, но что и где? В памяти упорно крутилось, все что было с ним связано, но я ничего не мог найти. Скорей всего, потому что искать было нечего. Просто он оказался единственным моим нанимателем, которому я не смог помочь.

     Ну что ж, завтра все будет кончено. Я уеду из Лондона. У меня будет другое имя и другая жизнь. Думаю, что недолгая. У таких, как я, другой не бывает. Как не было ее и у тебя. Джим.

О Такенаке Хамбэй, Катакуре Кодзюро, супружеской паре Маэда и других парах… Анимэ «Эпоха Смут»

После уроков.

Телефон был небольшим, но несмотря на размеры, выглядел внушительно. Или ему только так казалось? Юки еще раз посмотрел на телефон, потом перевел взгляд на его владельца. Тот сидел неподвижно, сложив руки на груди, и откинувшись назад спиной на спинку стула. Тоже не Бог весть какой большой, по сравнению с Драконом и Чикой, да и с тем же Юки… Но, тем не менее, он все же выглядел внушительно. Может быть потому, что при любых обстоятельствах – Мори Мотонари сохранял надменное и неприступное спокойствие? Даже – сейчас…

Юки прикусил губу. Затем посмотрел на Дракона. Масамуне улыбнулся, однако взгляд у него был злым и, что еще хуже – он почти сразу же повернулся к Чике. Который тоже прямо исходил злобой.

– Shit, да успокойся ты, наконец, – сказал Дракон. – Скоро все выяснится!

– Думаешь? – голос Чики звучал глухо и недоверчиво.

– Да. Всего ничего осталось!

– Думаешь она… Или он – придет?

– Скоро узнаем. Если не придет… – улыбка Дракона стала похожа на волчий оскал.

– "Она" может и не придти! – вмешался Юки. – Какая девушка захочет придти в Судзуран на свидание?

– Вот именно – какая? – уточнил Мори, по прежнему холодный и надменный.

– Но ведь в школе никого нет! – возразил Чика. – Уроки давно закончились.

– И что же? – Мори чуть сузил глаза. – Это что то меняет? Все знают такое – Судзуран! Особенно – после занятий.

Это было правдой. О том, что происходит в Судзуране, когда уроки заканчиваются, знал весь город. А год назад об этом узнала и вся страна…

Тогда старшеклассники Судзурана отправились выяснять отношения в другую школу. В результате – двое из них, скончались в больнице, а все остальные участники еще очень долго пребывали в той же больнице. В их числе был и Чика. Он отправился на разборки с более старшими ребятами, по собственному желанию. Или, что вернее, по собственной глупости. По сравнению с другими ему повезло, его не привлекли к ответственности и из школы не исключили… Но сейчас, похоже, везению Чики наступал конец. Ведь он увы, уже не был глупым мальчишкой.

Сейчас – он был Демоном. Главой одной из самых крупных группировок в Сундзаране. И в данный момент он и его ребята собирались отправиться в ту же школу, чтобы выяснить отношения по новой.

Юки брезгливо поморщился. Он, как и Мори, терпеть не мог Чику. Из-за его грубости, из-за его вспыльчивости, из-за его невоспитанности… А так же из-за его способности вечно ввязываться в неприятности. "Он добьется, что его отправят в тюрьму, – подумал Юки. – Мало ему что ли досталось в прошлый раз? Как видно, мало, если он никак успокоится не может и еще нас норовит втянуть в свои неприятности! Лезет куда его не просят, а потом: "Вы должны мне помочь, мы же из одной школы!" И почему Дракон его всегда поддерживает? Вот и теперь сидим здесь и играем в шпионов. Оттого что Чике что-то померещилось!"

– Может, наконец, объяснишь, что вообще происходит? – заговорил он оборачиваясь к Демону. – Ты воруешь телефон у Мори, просишь Дракона послать с него эсэмеску какой то девчонке и вдобавок еще хочешь, чтобы мы вчетвером ее ждали в классной комнате?

– Ничего я не воровал! – вспыхнул Чика.

– Он его просто позаимствовал, – примиряюще заметил Дракон. – Не надолго! Видишь ли, тут такое дело…

– Мне сообщили, что он переметнулся на сторону Хосэна, – буркнул Чика. – Что он  стучит Хидэеси, обо всем что у нас в школе происходит…

– По телефону?

– Да, представь себе. У него в телефоне всего десяток номеров. Девять – мы знаем. А вот один… Принадлежит какой-то Ою.

– Ою? – удивился Юки. – Но ведь – Ою… Это же – девушка?

– А ты у меня между прочим, Тигром записан, – насмешливо бросил Дракон. – Но почему то на тигра ты не тянешь…

– Эта Ою, может и не Ою вовсе! – более доходчиво объяснил Чика.

– Вы оба – спятили? – Юки подскочил со стула. – Или вам заняться больше нечем?

– Как видно, не чем, – хладнокровно подтвердил Мори, после чего, бросил презрительный взгляд на Демона. – Кто тебе сказал обо мне такую чушь? Акети Мицухидэ?

– Это неважно!

– Вот как? – взгляд Мори стал еще более презрительным. – Значит, ты веришь какому то бывшему прихвостню Оды… Но не мне?