Академия Равенства. Тьма

* * *

– Маскарад по случаю Верхней Ночи Зимы состоится совсем скоро. Вы уже придумали, в чем пойдете?

Ресторация «МониРэль» располагалась в самом центре городка, являясь единственным по-настоящему приличным местом, по мнению Леди и Лордов, обучающихся в Академии Равенства. Бутафорское золото украшало рамы картин, тяжелые люстры и столовые приборы. Миниатюрные копии статуэток из Императорского сада занимали подсвеченные ниши. Чтобы рассмотреть их как следует, Петре необходимо было бы встать и как минимум пройти с десяток шагов от столика, возвышающегося над всем остальным залом на пьедестале, специально отгороженном бархатными шторами от взглядов посетителей.

– Идея есть, но я вам о ней не расскажу. Если вы будете заранее знать мой образ, это нарушит все правила маскарада, и не останется флера тайны и загадочности.

– Я не смогу явиться на бал. К сожалению, мне необходимо быть в другом месте в этот день. – Грон взял ее за руку.

– Жаль, – грустно вздохнула Петра. – Наверняка это будет чудесно.

– Вы раньше не видели балы?

– Нет, – совершенно искренне ответила Петра. – Разве что в детстве устраивала праздники куклам, но это не в счет…

– Я бы хотел быть рядом с вами в этот день.

– Ничего. Я думаю, будет весело.

– Я уверен в этом. А знаете, по окончании маскарада из года в год запускают салют.

– Никогда не видела салютов.

– Это невероятное зрелище. Его создают огненные стихийники. Небо окрашивается разноцветными живыми картинами. – Грусть нахлынула сдавливающей волной, заставляя мужчину размышлять об их необычных отношениях. – Вы так много всего не видели…

Грон серьезно задумался над тем, что не имеет права привязывать Петрицию к себе. Что он может дать юной, толком не видевшей жизни девушке? Редкие встречи по ночам? Непонятный статус отношений? Отсутствие нормальных ухаживаний? Они спали в одной кровати, но Лорд не подарил ей даже цветка. Находились наедине, ставя под угрозу ее честь, но при этом до сих пор обращаются друг к другу на вы. Ему почти сто пятьдесят, и по несколько раз за неделю он подвергает свою жизнь опасности, а ей шестнадцать, и впереди ее ждут годы радости, становления, ошибок и успехов. Они слишком разные, увы, от слова «совсем».

В этот удивительный зимний снежный день, наполненный магией ветров и флером нежности, Лорд эль Свьен решил, что это последняя их близкая встреча на грани дозволенного. Рамки «адептка и директор» вернутся в их жизнь, пока не стало слишком поздно…

«Но отчего же так не хочется делать шаг?»

Вальс из чувств и ощущений – танец на грани прикосновений. Шаг, еще шаг. Но вперед ли? Дистанция между партнерами. Всегда дистанция. И только лишь те, кто действительно не жалеет чувств, отдаваясь в танце и оставляя себя без остатка, могут позволить себе страсть, отпускающую нежность, любовь, заменяющую влюбленность, и близость, которую будут осуждать почтенные Леди, завидуя паре и их отношениям.

Но к этому еще никто из них не готов.

* * *

– Петра! Скорее одевайся! Все платья разберут, пока ты будешь тут дрыхнуть! – Малиса носилась по комнате, словно огненный шар, создавая ощущение кипучей деятельности. – Хватит спать! Девчонки с последнего курса уже убежали в город!

– Еще даже солнце не встало… – простонала Петриция и перевернулась на другой бок, закрыв голову подушкой.

– Вставай, говорю! – соседка схватилась за одеяло и потянула его на себя, скидывая при этом пригревшегося Дракончика на пол.

– Зо! – проворчал питомец и, размахивая крыльями, взлетел на шкаф, прячась от неугомонной адептки.

– Злая я буду, если нам не достанется нормальных платьев! Петра! Сожри тебя Дракон!

– Встаю я, встаю. Только не кричи.

Кое-как разлепив сонные веки, девушка почти на ощупь прошла в ванную, споткнувшись при этом об одеяло. До маскарада оставалось всего два дня, но душа Петры радовалась совершенно не этому. Все, словно Дракона небесного, предвкушали праздник Верхней Ночи Зимы и долгожданные четыре выходных дня, когда можно будет, наконец, отдохнуть от ежедневных учебных мук, не оставляющих адептам свободного времени.

За прошедшие пять месяцев Петриция многому научилась, стала общительней, подружившись с другими адептками, и перестала тосковать по резиденции. Няня не писала, но постепенно девушка смирилась и с этим. Что-то изменилось в ее отношении к этому миру в целом, и теперь именно Академию Равенства она считала настоящим домом. Возможно, это произошло потому, что здесь она действительно чувствовала себя нужной.

Трудности, которые преследовали девушку в начале учебного года, растворились как дым и исчезли из памяти. Отворотный состав действовал на отлично, и Винтер продолжал обходить Петру пятой дорогой, перебрасываясь при редких встречах короткими приветственными фразами. К слову, многие первокурсницы, отбивающиеся от наглого ухажера, пытающегося найти себе новую пассию для повышения им же выдуманного рейтинга, в строжайшей тайне выкупили у адептки весь отворотный состав, не оставив даже капли. Теперь адепт эль Абон частенько озирался по сторонам, наверняка думая, что его мучают обширные визуальные галлюцинации.

Титулованная троица четверокурсниц – Бри, Оника и Виета – теперь обходились только злобными взглядами, перешептываясь между собой и противно хихикая. Это все, что они могли делать, получив однажды за свои длинные языки.

Как и в любой другой день, по вечерам в комнате Петры собирались закадычные подружки. Девушке нравились все они, но когда адептки собирались вместе, Петриции хотелось бежать за Драконьи Хребты. Заразительный смех, громкие шутки и разговоры, часто завершающиеся за полночь, выводили из себя ворчливого коменданта. Гори Вьена Длиг снова с громким топотом поднималась на третий этаж, выбивая потертыми тапками застоявшуюся пыль из лестничных ковров. Она должна была следить за чистотой общежития, используя бытовые сплетения, поддерживать порядок, но не делала этого, давно забросив свои прямые обязанности.

– Открывайте! – прогрохотало по ту сторону двери.

Малиса спокойно поднялась с единственного в комнате стула и с невозмутимым лицом открыла дверь. Представшая перед адептками женщина напоминала разъяренную самку Дракона, только разве что слюна не капала на и без того скользкий пол. Глаза ее сверкали, словно костры ада, предвещая нарушительницам ее спокойствия если не смерть, то как минимум ощутимые увечья.

– Какого Дракона вы здесь опять устроили? – проорала она, оповестив тем самым адепток из всего общежития об очередном скандале.

– Готовимся к парам.

Петра по-доброму завидовала тому, как хладнокровно умеет держаться соседка даже в таких нелицеприятных ситуациях. Несмотря на то, что девушку воспитывали как истинную Леди, все же няня учила ее, скорее придерживаясь старых традиций, и никогда не рассказывала о том, как нужно вести себя с откровенными хамками и злыднями, коих по ту сторону резиденции оказалось очень много.

– Я сегодня точно напишу на вас докладную директору! – в который раз угрожала комендант.

– И обязательно укажите, что мы делали групповую работу по предмету «Стихии и быт» и мешали вам читать очередной роман, в то время как вы должны были заниматься уборкой вверенных вам помещений! Но, видимо, вы плохо учили данный предмет, раз не знаете простого сплетения для уборки грязи и пыли… Так зачем вы мешаете другим постигать науки?

– Да как ты смеешь? – заголосила Гори Длиг.

– Так у вас и с этикетом проблемы, раз вы не знаете, что к Леди положено обращаться на вы, если вами не было получено разрешение на более близкое общение!

Комендант покрылась красными пятнами злобы и судорожно хватала ртом воздух, пытаясь подобрать достойный ответ, но слов все не находилось.

– С вашего разрешения, мы продолжим заниматься. – Дверь перед Гори Длиг закрылась.

– Ну ты даешь… – восторженно прошептала Петра. – Она меня уже достала своими «не бегайте», «не ходите», «не дышите»!

– Учись, подруга, пока даю бесплатные уроки!

– Петра, а что от тебя хотели эти зазнайки с четвертого курса? – спросила Ариана – самая бойкая из всех девиц.

– Я что-то пропустила? – Малиса нахмурила брови и в упор посмотрела на соседку.

– Да, как и всегда, Мали. «Наш директор! Посмотри на себя – кто ты, и кто мы…»

– И что ты им ответила?

– Что они троица глупых гусынь, которые пытаются претендовать на того, кто на них внимания даже не обращает, – спокойно ответила за подругу Илона – высокая худая блондинка.

– Неплохо, конечно, но могло быть и лучше. Петра, доставай свои запасы! Будем мстить интеллигентно, как подобает истинным Леди! – начала командование Малиса.

– Но я же не Леди?! – воспротивилась Петра.

В последнее время Петриция очень уставала, изучая сразу все стихии. У других адептов имелись свободные окна в расписании, когда они могли отдохнуть или посвятить время заданиям, а Петре иногда приходилось сидеть и ночами, кропотливо доделывая работу по тому или иному предмету, пока Мали бессовестно дрыхла, посапывая на пару с Драконом. Решения быть сильной и не давать себя в обиду постепенно забылись, становясь неприоритетными, да и неопределенность в общении с Лордом эль Свьеном сильно мучила ее, печаля и угнетая. Совсем недавно девушка призналась себе, что мужчина ей нравится, но легче от этого не стало.

* * *

– Да тихо вы! Кто так крадется? – возмущалась Лиэра, чей отец всю жизнь служил в Императорской Гвардии и получил титул Лорда за заслуги перед Империей.

– Мы крадемся, как умеем! – ответила Писа, вышагивая в ботиночках на высоком квадратном каблуке.

– Надо было оставить всех в комнате и идти одной. Надевайте пещуры[6], – вздыхала Гвена, сестра-близняшка Лиэры, понимая, что тактика проникновения на вражескую территорию идет Дракону под хвост.

– Вот их комнаты! Быстро вскрываем! Заходят Малиса, Писа и Петра! – подгоняла Ариана.

– Да мы все помним! – шипела Петриция.

Гвена и Лиэра одновременно вскрыли две соседние двери новыми разработками своего отца – отмычками сплетения воздуха и земли. У девушек было совсем немного времени, прежде чем адептки начнут возвращаться в общежитие с ужина, и они торопились как никогда.

– А почему Оника живет одна? – спросила Петра, выходя из комнаты.

– Можно оплатить отдельное проживание, разве ты не знала? Она считает себя выше других, поэтому не хочет ни с кем делить комнату.

– Хватит болтать! Быстро по комнатам! – нервно зашептала Илона, самая тихая из их компании.

В одиннадцатом часу ночи в здании общежития раздались умопомрачительные вопли, являющиеся сладкой музыкой для ушей спевшейся компании первокурсниц. Каждая из них ждала этого момента, радуясь удачно выполненному плану. Все они спали в эту ночь со счастливыми улыбками на лицах и выглядели безбожно довольными наутро, когда три четверокурсницы явились на завтрак с волосами цвета болотной глины. Болотной глины, которую нельзя было смыть, только срезать…

* * *

Малиса открыла дверь, впуская компанию подруг, и Дрон тут же сделался невидимым. Петра научила его этому трюку, который вычитала в одной из библиотечных книг про Драконов-Перевертышей, что хранилась в закрытом шкафу с ограниченным доступом. Библиотекарь Крис, с которым Петра все же познакомилась после своего побега, любезно согласился дать девушке ознакомиться с сохранившимися материалами, а также посоветовал чаще держать питомца в истинном облике, чтобы он развивался без задержек. На все вопросы о полном имени, мужчина отшучивался или переводил тему, но непременно повторял, что Петриции дает разрешение обращаться к нему по имени.

– Ну и где наша спящая красавица? – спросила Ариана, оглядывая беспорядок в комнате.

– Видимо, досыпает в ванной! – Малиса натягивала зимние сапожки, усердно при этом пыхтя.

– Посторонись! Гвена, Лиэра! Вытащить объект и одеть согласно погоде! – скомандовала бойкая адептка. – Платья ждать не будут!

* * *

ТО, ЧТО СУЖДЕНО, ПРОИЗОЙДЕТ

НЕЗАВИСИМО ОТ ТВОЕГО ЖЕЛАНИЯ,

ПОТОМУ ЧТО СУДЬБУ НЕ ПЕРЕИГРАТЬ…

(ИЗ СКАЗАНИЙ ВЕЛИКОГО ШУЛЕРА)

– Ну почему мы должны стоять здесь, когда до открытия еще целый час? – стонала засыпающая на ходу Петра, облокотившись о входную дверь лавки «Мадам Делямур». – Пойдемте в таверну, пожааалуйстааа… Хотя бы чаю выпьем и пирожков поедим…

Ариана кровожадно облизнулась, услышав о выпечке, к которой имела ни с чем не сравнимую любовь, но все же взяла себя в руки и строго посмотрела на подругу, словно была почтенной дамой, преподающей этикет этаким неумехам.

– Как только мы отсюда отойдем, наше место займет толпа опоздавших, дежурящая у фонтана! Ты все-таки хочешь, чтобы мы остались без нарядов на бал?!

Узнав о том, что Лорд Директор не сможет присутствовать на маскараде, Петра потеряла к балу всякий интерес. Ей не хотелось выбирать платья, украшения и маски, и уж тем более тратить на это монеты, которых с каждым днем становилось все меньше. Адептка уже решила, что непременно найдет себе подработку, если не в этом году, так в следующем, правда, еще не понимала, как будет совмещать ее с учебой, которая занимает абсолютно все время, не уходящее на сон и еду.

Дверь лавки неожиданно распахнулась, являя молодую привлекательную женщину с мягкой, доброй улыбкой на миловидном лице. Петра, опирающаяся до этого момента на полотно двери, чуть не свалилась на пол, не ожидая такого подвоха. Малиса вовремя подхватила подругу под руку, спасая от позорного падения перед сотнями взоров адептов.

– Приветствую вас. Я Герди Прикена. С какого вы курса? – спросила хозяйка лавки.

– С первого! – твердо ответила Гвена.

– Тогда прошу, входите и располагайтесь. Но дверь мы все-таки закроем. – Женщина забаррикадировала вход, ловко вставив в петли тяжелые железные засовы.

– А разве вы не открываетесь? – девушки переглядывались, ничего не понимая.

– Я откроюсь, как и положено, в десять. А пока у вас есть чуть меньше часа подобрать себе наряды. Я ведь когда-то тоже была первокурсницей и в ту зиму не успела купить платье, потому что старшие девушки буквально вырывали все из рук, не давая и приглядеться. В лавках творилось настоящее безумие, сравнимое разве что с налетом Драконов, поэтому я прекрасно понимаю, почему вы явились так рано.

– Мне вас так жаль! – ответила Илона, всплеснув руками и искренне переживая из-за истории.

– Знаете, а я нисколько не жалею, что тогда осталась без наряда, потому что за несколько часов до начала бала я сшила первое в своей жизни платье, и после этого уже не переставала творить. Вот такая интересная дама – Судьба. Поспешите, девочки, время не бесконечно…

В просторной лавке творился настоящий хаос. Адептки ускоренно перебирали готовые наряды и сновали из зала к комнаткам с зеркалами и обратно. Одежда лежала ворохами тут и там, создавая разноцветные кучи. Хозяйка тут же поднимала платья, используя стихию воздуха, и развешивала по манекенам и плечикам, убирая быстро образовывающийся кавардак.

Петра неспешно бродила между пестреющими рядами. Множество цветов и оттенков кружили голову, не давая остановиться на чем-то одном. Специфическая внешность не позволяла взять первую попавшуюся вещь, чем весомо осложняла подбор наряда. Стрелки на круглых часах отсчитывали последний забег, приближаясь к десяти утра, а девушка до сих пор ничего не примерила, даже не пытаясь выбирать.

– Петра, ну что же ты? Нужно бегом бежать в лавку обувщика, пока другие выбирают платья, иначе придется идти в сапогах! – Малиса, как и всегда, утрировала, сгущая краски, но, к сожалению Петры, была права.

– Я еще не нашла. Идите… я догоню вас. – Дверь закрылась за подругами, впуская в лавку адепток других курсов с горящими кровожадностью глазами.

– Вам ничего не понравилось? – огорченно спросила Герди Прикена.

– Что вы! Все ваши творения замечательные, и дело не в них. Просто у меня нет ни настроения, ни желания. – Петриция тяжело вздохнула и опустила глаза.

Она пыталась разобраться в себе, настроиться на веселье, но не находила того самого толчка для уверенного шага вперед.

– Это ваш первый бал? – осторожно поинтересовалась хозяйка лавки, поглядывая на табун адепток, которые, судя по всему, скоро перейдут к настоящей драке.

– Да, но я не переживаю по этому поводу. Хотя… Возможно, это действительно просто волнение.

– Знаете, если не хотите идти – не делайте этого, но подумайте вот над чем: это ваш первый бал, а тем более маскарад. А значит, никто не узнает, кто скрывался под маской, даже если вы вытворите что-то неподобающее для девушки, – женщина шкодливо подмигнула. – Для вас это шанс побывать на таком событии, чтобы в следующий раз, когда маски под рукой не окажется, вы знали, чего ожидать, и не наступили Дракону на хвост.

– Но я даже не знаю, какой наряд хотела бы увидеть! Как же мне выбрать? – а платьев тем временем становилось все меньше.

– Если хотите, чтобы вас запомнили, но при этом не узнали, я могу показать вам одну вещицу. Но вам придется подождать, пока я отпущу посетительниц.

– Спасибо, я подожду.

Хозяйка лавки молниеносно справлялась с упаковыванием нарядов и так же быстро принимала оплату. От веселого щебетания адепток разных курсов у Петры разболелась голова. Спрятавшись в дальнем углу зала, девушка присела на диванчик, совсем не этично вытянув ножки, облаченные в утепленные брюки и высокие сапоги. Меховая накидка, подаренная Винтером, так и осталась лежать на витрине с украшениями, и Петриция надеялась, что никто ее не прихватит вместе с покупками.

– Просыпайтесь… просыпайтесь… просыпайтесь… – легкий шелест доносился до девушки, пребывающей в сладкой дреме.

Разомкнув веки, Петра наткнулась на внимательный, но вместе с тем и смешливый взгляд хозяйки лавки.

– Простите, Герди Прикена. Я не заметила, как уснула.

– Все хорошо. Я тоже использовала любую минуту для сна, обучаясь в Академии. Вам не стоит извиняться.

Для адептки образ женщины ассоциировался с чем-то светлым и теплым. Она светилась изнутри, словно румяное солнышко, даря только положительные эмоции.

– Давайте поторопимся. Ваши подруги уже несколько раз забегали и просили передать, что ждут вас в таверне «Три Грамушки».

– Конечно, Герди.

Петриция следовала за хозяйкой лавки по узкому, хорошо освещенному коридору, направляясь к обыкновенной двери. Серые стены были украшены небольшими магическими фотокартинами. На одних Герди Прикена позировала фотохудожникам, демонстрируя свои работы. На других – новые наряды представляли модики[7] разных возрастов, вышагивая от бедра по концертному подиуму. А на самой большой хозяйка лавки стояла за спинами своих родителей, бережно обнимая их и улыбаясь открыто и широко.

– Не пугайтесь, это моя мастерская. Здесь я провожу все свободное время.

– Я даже не знаю, что сказать. Здесь столько всего!

Девушка в растерянности осматривалась по сторонам, отмечая множество разноцветных тканей, катушки ниток и бессчетное количество бусин, жемчуга и камней. Чертежи разместились объемными папками на столах, подоконнике и даже на полу. В этой комнате буквально пахло творчеством. Тем, чего Петре недоставало. Еще в первый раз закупаясь канцелярией, девушка приобрела для себя альбом и карандаши, но воспользовалась ими лишь раз, пытаясь нарисовать того, кто запал в девичье сердечко.

– Хочу показать вам наряды. Это тот, в котором я сама ходила на маскарад, обучаясь на первом курсе…

Одна из пяти невзрачных дверей, сливающихся со стеной, открылась, представляя перед взором адептки невероятное по своей красоте платье. Нежно-розовый корсет, обшитый миллионами сверкающих кристаллов, словно бесшовно перетекал в лиловое облако многослойных юбок. Легкий плащ фиалкового цвета с прорезями для рук ниспадал до самого пола. Воздушная половинчатая маска, украшенная стеклянным бисером, должна была прикрывать большую часть лица, оставляя открытыми уголок губ и один глаз, словно призывая узнать: «Что же там дальше?»

– Великолепно… – завороженно прошептала Петра, приложив руки к груди.

– Это второе платье, которое я сшила перед балом.

– Второе? Но вы же говорили…

– Все верно. – Улыбка женщины сделалась мечтательной, будто она окуналась в далекие воспоминания тех лет. – Хотя сначала я сшила другой наряд, но так и не решилась его надеть… Как раз его я и собираюсь вам презентовать. Конечно, если вы согласитесь!

Вторая дверь отворилась, и Петриция не поверила своим глазам, провалившись на время в молчаливый восторг и забывая о необходимости дышать. Даже сердце словно перестало биться, опасаясь спугнуть этот момент. У каждой Леди есть ее самое любимое платье, надетое всего один раз и бережно сохраняемое годами в шкафу для того, чтобы украдкой любоваться им, вспоминая самые восхитительные моменты, связанные с ним. Свое Петра нашла только что.

– Сколько стоит этот наряд? – в глазах адептки блестела неподдельная надежда, отзывающаяся в сердце хозяйки теплотой.

– Это творение до сих пор остается моим самым любимым и, без лишней скромности, – самым лучшим! Но его никогда никто не видел, а ведь оно создано для того, чтобы им восторгались, а самое главное – любовались его обладательницей. Мне не нужны монеты.

Самой большой платой для меня будет, если вы сделаете то, что побоялась я, – осмелитесь пойти в нем на бал…

– Я пойду только в нем или не пойду вовсе…

* * *

Девушки наперебой рассказывали Петре о том, что им удалось приобрести для маскарада, обсуждали прически и макияж, а также выспрашивали подругу о том, какой наряд она себе выбрала. Петриция отбивалась с упорством Дракона и все-таки победила в этой схватке. Схватке, но не войне.

Войну ей предстояло пережить у себя в комнате, если судить по хитрому задумчивому взгляду Малисы, которая явственно собиралась взяться за подругу и детальное выяснение наряда. Адептка лишь мечтательно улыбалась в ответ, точно зная, что Герди Прикена пришлет свой подарок с курьером только завтра, ровно за час до начала бала.

И пусть Петра явится туда в гордом одиночестве, пусть опоздает на полчаса или даже час, но это будет стоить того. Хотя глубоко в душе девушке было жаль, что самый невероятный мужчина, олицетворяющий в ее мировоззрении силу, отвагу и мощь, не увидит ее в этот феерический вечер.

Глава 11

ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ТЫСЯЧУ РАЗ ОТРИЦАТЬ СВОЙ ПРОИГРЫШ,

ТАК ЖЕ КАК И ПОБЕДИТЕЛЬ МОЛЧАТЬ О ВЫИГРЫШЕ —

ВСЕ ЗАВИСИТ ТОЛЬКО ОТ СИЛЫ, ЗАКЛЮЧЕННОЙ В УМ…

(ИЗ СКАЗАНИЙ ВЕЛИКОГО ЛОРДА)

Утро пришло слишком рано, ослепив таким редким для зимы солнцем. Дрон заворочался, прикрывая морду хвостом и когтистой лапой в попытке спрятаться от пригревающих лучиков. Перевернувшись на бок, адептка попыталась натянуть одеяло повыше, но тяжеленная тушка дракона, выросшего почти в два раза, не давала этого сделать.

– Эгоист… – прошептала Петра и сползла вниз под одеяло, потому что, если Дракон не идет к горе, значит, гора сама припрется.

– Доброе-доброе утро! – громко пропела соседка и, от души хлопнув дверью, скрылась в ванной.

Булькающие звуки из ванной комнаты перемешивались с невозможными воплями, имитирующими какую-то песню, совершенно не давая Петриции провалиться в желаемые сны. Дракончик не выдержал первым и между солнцем и тишиной выбрал последнюю, прикрыв лапами чешуйчатые уши.

– Это невозможно! – Петра выползла из-под одеяла и взглянула на ворчащего питомца. – Куда бы сбежать отоспаться?

– Дем! – уверенно ответил Дрон и спрыгнул с кровати.

Закрыв глаза, он словно отряхнулся и тут же стал невидимым.

– Дем! – нетерпеливо повторил воздух.

Петриция разрешала Дракончику выходить из комнаты и даже из общежития, но строго-настрого запрещала покидать территорию Академии. Каждый вечер питомец возвращался обратно в комнату, обычно перехватывая хозяйку на улице после ужина. Конечно, вместе с его своеобразной свободой абсолютно со всеми обитателями Академии стали приключаться совершенно невероятные вещи, но пока директор не предъявлял претензий, Петра лишь немного журила Дрона, объясняя, что можно делать хорошим Драконам, а чего нельзя.

С его легкой лапы на кухне пропала целая цепочка сарделек, не говоря уже о свином окороке. Благодаря его крыльям, имитирующим ветер, старшие курсы познакомились ближе с нижним бельем Оники и еще долго смаковали эту историю, заливисто смеясь на перерывах между парами над ярко-розовыми парусами с мелкими красными сердечками. А о том, что осталось от центральной клумбы, лучше вообще молчать. Хотя здесь, скорее, стоит сказать спасибо, потому что цветы на ней имели настолько невыносимый аромат, что адепты и даже преподаватели обходили ее стороной.

– Дай хоть одеться! Я ведь не могу, как ты, светить голым… хвостом!

В библиотеке Академии, в отличие от коридоров женского общежития, по которым Петра пробиралась словно сквозь непролазные дебри, было тихо и пусто. Тяжелые шторы на высоких стрельчатых окнах были опущены, создавая приятную темноту. Приглушенные светляки порхали под потолком, изредка опускаясь чуть ниже и снова взлетая.