Мидлтаун. Пылающий мир

Я повернулась к сестре. Ведьма замотала головой, забрала сумочку и выскочила за дверь со словами «разбирайтесь сами».

– Значит, при первой же возможности ты улизнула от вампира и прибежала сюда?

– Я не сбегала. Я не пленница или типа того.

– Готов спорить, он себе места не находит.

– Как ты можешь шутить в таком состоянии?

– Эл, со мной все в порядке. Видишь? – он снова покрутился.

– Тебя вылечила Кейтлин.

Это был вздох облегчения. Все в порядке, ситуация под контролем, можно расслабиться. Мне не придется хранить еще одного близкого человека.

– Вообще-то меня вылечила Ингрид, но думаю, после того, когда сердце остановилось бы, я снова вернулся к жизни. В теории. Я старейшина, Эл, а старейшин может убить только свет.

– Тебя, вылечила ведьма при помощи колдовства?

– Да.

– Что ж ты тогда не подождал и не проверил свою теорию?

– Не люблю глупый риск.

– Ну, значит, она и меня сможет исцелить, – замолчав, я подумала, что идея напоминать про мою неминуемую гибель – лишняя. – Если понадобится.

– Эллисон, я тоже считаю, что это плохая идея.

– Что? Я думала, ты понимаешь меня.

– Понимаю, только идея твоей смерти меня не радует. Мы прошли через много потерь. Ты уверена, что хочешь погибнуть сама?

– Ты хочешь, чтобы погибла твоя мать и еще миллион людей?

– Элли, у меня получилось защитить вас обеих.

– Если под «защитить» ты имеешь в виду спрятать одну и оттолкнуть другу, то да, ты отлично справился.

Когда я убедилась, что с Алексом все действительно в порядке, гнев снова стал подступать.

– По крайней мере, ты до сих пор жива.

– Мне нужно идти, – хотела бы я высказаться, но просто развернулась в сторону выхода. Раз уж в последнее время я стараюсь вести себя как смышленый взрослый, так надо поддерживать видимость.

– Эл, подожди, – парень схватил меня за руку и притянул к себе. Такая близость со старейшиной вряд ли имеет шансы закончиться хорошо. – Одну я тебя не пущу к старейшинам, когда найдется способ попасть в параллельный мир, я пойду с тобой.

Он должно быть шутит.

– Определенно нет. Как ты себе это представляешь? Хочешь, чтобы на этот раз тебя действительно убили? Совсем сошел с ума? Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить, когда я думала, что ты умер или что больше никогда тебя не увижу.

Я попыталась высвободиться. Безрезультатно. Наоборот Алекс прижал меня еще ближе к себе.

– А как на счет меня? Почему тебя не интересует то, что я чувствовал все это время? Какую боль это принесло мне?

Надо думать ему это далось куда легче, чем мне.

– Ты как-то не особо страдал.

– Ошибаешься, не было ни дня, чтобы я не переставал думать о тебе, – парень заглянул мне в глаза. – Каково мне было видеть тебя рядом с вампиром, видеть, как он прикасается к тебе, к твоим волосам. Или слышать, как он зовет тебя по имени, живет с тобой под одной крышей, возит на своей машине. Когда он рядом с тобой, я хочу что-нибудь сломать. Но я сам виноват в том, что отпустил тебя, – он ослабил хватку. – Я не жалею о том, что защитил, мне лишь не нравится способ, который я выбрал.

Возможно, я простила Алекса. Простила в эту самую минуту, когда Фред увез его раненого, просто сама еще не понимала этого. Проблема заключалась в том, что я уже давно в него влюбилась, и никакие разумные доводы не действовали. Как бы я не пыталась начать все с чистого листа, вмешивался случай. Мне надоело противиться тому, что должно случиться.

Решительность появилась в моих глазах и Алекс, заметив это, меня поцеловал. Это было похоже на возвращение домой. Я так тосковала по его рукам и губам, что сложно описать. Для меня он был идеален. Хотя, конечно, я понимала, что это не так, но мы с ним были во многом похожи: оба своенравные, с непростым характером, с одинаковым желанием действовать, а не сидеть в дальнем углу.

Всего несколько человек понимали какая я, знали чего я хочу. Это Ингрид и Алекс. Остальные же просто любили меня. Уже немало для сироты, согласитесь. Однако я хотела не только этого. Я нуждалась в свободе ровно столько же, сколько и в доверии. Остальные предоставить мне свободу были не в силах. Это не грустно, не обидно, просто так есть. Никого винить я не собиралась, мне хотелось навсегда остаться в объятиях старейшины, никуда уходить я не собиралась. По крайней мере, сейчас.

Алекс знал, что нужно делать. Это не описать словами. Я была счастлива. Совершенно точно, я бы променяла свое лидерство на этого парня. Если бы только все было так просто.

Долгое томление, поцелуи, прикосновения, ощущение его дыхания на мое коже – все, чего мне так не хватало, исполнилось в один миг. Достаточно лишь было признать очевидное и принять будущее.

глава 40

Вот почему я не могла оставить все разборки с плохими старейшинами и их командой-А. Мне нужно было сражаться не потому, что я настолько люблю драться. Таким образом, я уберегу самого главного для меня человека. Не только доброта была моей чертовой фишкой, но и жертвенность.

Алекс не хотел меня отпускать, но, к сожалению, реальный мир довольно жесток. Время не застыло и нам следовало возвращаться к проблемам и решать их. Чем скорее – тем лучше.

– Эй, есть кто живой? – входная дверь открылась бесшумно. Я так и подскочила. Ингрид – вот кто мне нужен.

– Зачем ты одеваешься? Уже ночь, – старейшина сел на кровати и расправляя одеяло.

– Затем, что все было потрясающе, но проблемы никуда не исчезли и требуют решения.

– Погоди, так это был способ попрощаться? – Алекс начинал злиться. Я же говорю, мы с ним одного поля ягоды.

Мы одевались довольно быстро и шумно, так что ведьма бесцеремонно распахнула дверь в комнату Алекса. Я не ожидала подобного подвоха и замерла на несколько секунд. Отличная картина: волосы спутались, одежда помялась. Даже слепой бы понял, что между нами произошло.

Ингрид никогда не отличалась деликатностью, взять, к примеру, ее пылкий комментарий про мою грядущую смерть. Отлично. Я даже инстинктивно вжала голову и зажмурилась. В лучшем случае нам предстояло выслушать саркастическую реплику, однако Ингрид сама удивилась. Видели бы вы ее глаза: круглые. Образовалась пауза и по традиции я ляпнула первое, что пришло в голову.

– Я думала, он умирает.

– Чушь, ты попрощалась, – Алекс бесцеремонно накричал на меня, так что я сразу же почувствовала себя так, будто предала его.

Он защищал меня перед старейшинами как мог, я защищала его так же сильно. В обоих случаях победителей не было.

Ингрид посмотрела на меня другими глазами.

– Ты знаешь, что нужно делать?

– В теории. Ты мне нужна.

– Эллисон, – парень подошел ко мне вплотную и взял мое лицо в свои руки. – Даже и не думай делать это одна.

Вот еще. Я высвободилась и подошла к сестре.

– Я думаю, когда Агата говорила про параллельное пространство и то, что вход там, где грань наиболее тонка, она имела в виду грань между колдовством и магией.

– О чем ты говоришь?

Ведьма с сомнением покосилась на Алекса, потом снова на меня.

– Чтобы попасть в логово к старейшинам, нужно одновременно использовать и магию, и колдовство.

– И ты хочешь попробовать прямо сейчас?

– Да. Зачем ждать?

Казалось, будто Ингрид меня тоже не поддерживала. Сомнение и беспокойство отразились на ее лице.

– Но мы не знаем, как победить старейшин. Эллисон, нельзя идти без подготовки. Ты против их света не продержишься и десяти минут, а я не знаю как тебя спасти, я ни разу не была в параллельных мирах.

Ведьма покачала головой, но я схватила ее руки и потянула в зал.

– Все будет хорошо, только давай проверим теорию. Вдруг это даже не подействует.

Я солгала. Я знала, что нужно сделать и точно знала, как попасть к старейшинам.

Ингрид переводила взгляд с меня на старейшину и обратно. Она все еще сомневалась. Лично мне было непонятно, как она может не поддержать собственную сестру, но давить было опасно. Без ее колдовства ничего не получится. Я выжидала.

– Ладно. Только попробуем.

– Да, мне только это и нужно.

Алекс покачал головой, но меня разве остановить?

Только мы взялись за руки, дверь снова открылась и в квартиру вошли София и Исаак.

– Что происходит? – брюнетка напряглась в ту же секунду.

– Самоубийство.

От того, как Алекс это сказал, у меня побежали мурашки по коже. Он прав только отчасти, но это оправданный риск. Абсолютно.

Ингрид сосредоточилась. Я почувствовала черную силу колдовства, почувствовала, как оно перетекает в меня, словно ручей. Невероятная сила и мощь. Я воззвала к магии. Во мне забили ключом пять стихий: земля, вода, воздух, камень и огонь. По силе магия не уступала колдовству. Я усилила поток, и между нами пробежал поток электричества, довольно больно ударив обеих. Я вздохнула и вмиг ворвалась в пространство.

Оно было другим, потому что я знала это, в остальном ничем не отличалось от реального мира. Тот же луг недалеко от Мелтона, та же хижина и толпы старейшин в их стильных плащах оливкового цвета. Команду-А я заметила не сразу. В этом и была моя ошибка. У этих предателей зоркий глаз. Меня тут же ударили по голове, так что горизонт резко прекратился в вертикальную линию.

Я не могла знать, что происходит в реальном мире, но пока я в сознании, вряд ли кто-то посмел бы разрушить нашу с Ингрид связь. В конце концов, никто из присутствующих в квартире хранителей не имел ни малейшего понятия о том, как именно должна протекать попытка попадания в другую реальность или типа того.

Дикая боль отозвалась в голове, словно меня стукнули тарелками крэш*.

– Кто это к нам пожаловал? – один из старейшин, которого я видела впервые, подошел и схватил меня за руку.

Я вампир, так что быстро вскочила на ноги и, резко развернувшись, свернула ему шею, очень надеясь, что данный способ убийства подействует на старейшину. Иначе Ингрид окажется права – мне не продержаться и десяти минут.

Кстати, Ингрид я с собой забирать не стала. Она потерялась где-то на полпути, что мне на руку. Дикая глупость, конечно, но по-другому я не могла.

Кто-то из старейшин отпрянул после случившегося, кто-то наоборот решил проявить отвагу и глупость, как мне кажется, и напасть на меня. Я проделала старый фокус. Итого: минус еще трое старейшин. Но трое – это как капля в море, их здесь было больше сотни. Двигаясь с вампирской скоростью, используя магию, чтобы оставаться в этой реальности – слишком большой расход сил.

И тут я заметила список в руках у одного из мертвых старейшин. Он уже догорал. Судя по всему, в него попали светом. И как бы я не хотела сохранить его, разумом понимала, что лучше пусть он будет уничтожен, чем снова попадет не в те руки.

Я отвлеклась, и тут в меня ударили светом, но не попали. На этот раз я увернулась, но получится ли в следующий? Моя глупая миссия продолжилась. Так мне удалось расправиться практически со всеми отступниками и с десятком старейшин. Поскольку ни те, ни другие не отличались ни скоростью, ни умением вести бой. Но на этом мои силы начали покидать меня. Я оказалась на середине, загнанная в круг старейшин.

Неважно кто ударил в меня светом первый, остальные подключились спустя мгновенье. Я услышала знакомый голос и почувствовала разряды. Не знаю, как это описать… меня будто подключили к сети. Мой разум мгновенно заработал на полную мощь. Я впитывала свет старейшин, преобразовывала его и возвращала обратно, все также как и с колдовством, только его я смогла пережить. А сейчас, почувствовав запах горелой плоти, лишалась энергии и судя по всему способностей. Перед глазами появилась не привычная чернь, а обычная чернота с кучей светящихся звезд, голова закружилась, из носа и рта сочилась кровь. Сразу стало жутко холодно, словно меня запихнули в морозильную камеру или в Сибирь. Дыхание перехватило, я закашляла и упала, больно ударившись сначала спиной, а затем и головой.

Сквозь пелену я видела, как приблизилась Ингрид и видела тела старейшин, которых я убила, всех до одного. Мне сильно захотелось спать. Затем чернота накрыла прежде, чем Ингрид успела взять меня за руку. Это был конец.

глава 41

Что можно сказать о смерти? А точнее о жизни после смерти? Кто-то видел свет в конце туннеля, кто-то говорил с призраками.

Лично я была уверена, что все будет по-другому. Ну, точнее, что совсем ничего не будет.

Я очнулась в помещении, где стены были выкрашены в оливковый цвет. Для меня его слишком много везде в последнее время. Не самый мой любимый. Я села и осмотрелась. Больше похоже на пыточную маньяка–перфекциониста. Честно, я пребывала в полном шоке от происходящего. Хотя вся моя жизнь не укладывалась в привычные рамки. Пора было бы уже привыкнуть.

Лампочка на очень длинном проводе торчала из потолка и раздавала тусклый свет. Под потолком я заметила узкие горизонтальные окна, но дотянуться до них не представлялось никакой возможности. Даже если они и выходили куда-то, я бы ничего не увидела – снаружи, где бы оно ни было, казалось темно. Возможно, это и есть ад.

Теперь я не чувствовала температуры. Видимо так и должно быть. Я даже не дышала и это не удивительно, если вспомнить последние события.

Я встала на ноги. Здоровые ноги. Я могла стоять даже не пошатываясь. Вот это хороший знак. Только что дальше.

Размерами комната не была огромной, но эхо, разносившееся от моих несмелых шагов, заставляло сомневаться. Словно все это являлось огромной оптической иллюзией. Помните комнату с зеркалами? Кажется, что ты потерян среди нескончаемых коридоров, но на самом деле это обман и ты находишься в комнате едва превышающей размер уборной в маленьком кафе.

Еще раз оглянувшись, я заметила белую дверь. Готова поклясться, раньше ее не было.

Повернув ручку, та неожиданно быстро поддалась. Приоткрыв дверь на пару сантиметров, я выглянула – коридор. Такие же стены цвета оливы, узкие окна под потолком, несколько лампочек на проводах. Я неуверенно шагнула вперед. Не сидеть же в той странной комнате все время. Тем более, что есть возможность проверить остальные помещения, сколько бы их здесь не имелось.

Мои ощущения не могли подсказать мне, где я нахожусь. Может быть, я застряла в параллельном мире навсегда, а за стенкой грудой лежат мертвые старейшины и отступники. Этого бы мне очень сильно не хотелось. Вызывает чувство дискомфорта. Я поморщилась. Нет, уж если и бродить здесь веками, то определенно одной. Ничья компания в этом лабиринте не будет хорошо восприниматься.

Так я и шла, подгоняемая собственными бредовыми мыслями, пока впереди не появилась еще одна белая дверь. Определенно, у того, кто построил эти катакомбы чувство юмора на довольно высоком уровне, даже я бы до такого не додумалась.

Повернув ручку, я распахнула дверь и оказалась в квадратной комнате. Все в точности так же, как и в предыдущих, то есть все помещения были оформлены в одном стиле. За исключением того факта, что здесь имелось огромное зеркало в золотой раме. По типу того, что висело в моей комнате, но в разы больше.

И поскольку у меня всегда все происходит в моем стиле, я даже не удивилась увидев того самого старейшину, который пытался убить меня светом на лугу, и которого вместе с еще тремя его товарищами я отправила в небытие.

Оу. Так вот где я оказалась.

Я не помнила его имя, но на этот раз старейшина выглядел подавленным и даже немного грустным. Ничего не осталось от его уверенности. Вселенная была так мила ко мне, что подкинула одинокого и побитого мною же. А разве могло быть иначе? Я всего-то и просила никакой компании. Оставалось надеяться, что если я здесь застряла на очень продолжительное время, то мне не придется проводить его с этим предателем.

Услышав шум, издаваемый мной, он поднял голову. Не достаточно быстро, поэтому я решила, что он не удивлен увидеть здесь кого-то еще. А значит, хотя бы изредка, кто-то да захаживал сюда. И сразу возник вопрос: куда прибывшие исчезают? Дверей здесь только одна, через которую я сюда и попала и мне известно, куда она ведет. В той стороне нет и намека на выход.

– Это ты, рожденный вампир, – старейшина был одет во все тот же приевшийся плащ некогда оливкового цвета, с той лишь отличительной особенностью, что все он был опален от удара светом. Я невольно поджала губы: не люблю, когда мне напоминают о старых не совсем удачных разборках. – Все-таки тебя тоже убили.

– Как видите.

Я пожала плечами и опустила голову. Я только сейчас додумалась посмотреть в каком я виде.

Моя одежда смотрелась ужасно: вся в копоти, местами порванная ткань свисала и была простой тряпкой. Если бы мне сейчас предложили хоть безразмерную застиранную футболку, я бы отказываться не стала. Лишь бы от нее приятно пахло.

– Старейшины? – он кивнул в мою сторону, подразумевая мой внешний вид.

– А кто же еще. Больше никому не под силу со мной справиться.

Я подошла к зеркалу. Руки грязные, лицо тоже. Я сняла рубашку и внутренней стороной протерла кожу. Получилось не то, чтобы лучше, но хоть какая-то видимость приведения себя в порядок. Хотя, если на это взглянуть с другой стороны, то не имело смысла что-либо вообще делать. Очевидно же, что все кончено. Непонятно только что дальше.

– И как давно вы здесь? – я села на пол рядом со старейшиной.

– Не знаю. Уже некоторое время, – он показал куда-то пальцем, и мне стало интересно. Проследив за старейшиной, стало понятно – он указывал на окно. Значит, все-таки за пределами этого места существует день и ночь. – Сначала я пытался считать дни, но после четырех начал сбиваться. Это не так-то просто здесь находиться.

– Это ад? – я еще раз осмотрелась.

– Не думаю. Ад для каждого личный, а нас тут двое.

Логично. Если исходить из его предположения. Но мне тоже так казалось, ведь что плохо для одного, другому золотоцветы.

– Как давно вы именно в этой комнате? Я заметила, что двери здесь сами собой появляются. Наверное, какое-то колдовство.

– Говорю же, не знаю, Но в этой комнате я дольше, чем в предыдущих.

– Ясно.

Собственно, у меня так же. Нужно начать задавать действительно важные вопросы. Только вот какие являлись важными?

– А для чего здесь зеркало?

– Чтобы смотреться.

– А зачем в него смотреться?

– Я не знаю, рожденный вампир.

Я отвернулась. В комнате кроме зеркала и нас, двух заблудших странников, ничего больше не было. Так на кой нужно было зеркало?

Я встала и снова к нему подошла. Не поленилась заглянуть за раму и потыкать в зеркало пальцем. Совершенно точно оно висело на стене и не являлось проходом в еще один параллельный мир или наподобие того. Я не знаю, всякое могло быть. Странности вообще со мной приключались постоянно.

Я вернулась к старейшине пытаясь продолжить разговор, но он отвернулся от меня в угол и замолчал. Настала тишина, и если раньше я чувствовала неловкость в такие моменты и готова была болтать без умолку всякие глупости, лишь бы только не слышать звенящей тишины, то сейчас выбора не было. Я имела все шансы сойти с ума уже через две минуты. О, да я уже начала.

Рассвело. Старейшина не сменил позы. Сначала мне показалось, что он умер, но потом вспомнила, что и сама вроде как не то чтобы жива.

Стало как-то попривычнее, ко многому привыкаешь. Я сирота, сменившая ни одну семью. По сути, своего дома у меня нигде не было, так что я мастер подстраиваться и привыкать.

Стемнело. За все это время мы не обменялись ни единым словом. Вот это выдержка. Возможно, это у меня в силу возраста, но разве не приятнее коротать время за разговором. И при том, что я сама не болтушка. Конечно, я не испытывала никаких чувств к этому субъекту, однако на безрыбье и рак рыба. Хоть я раньше и не была довольна компанией, сейчас казалось, будто бы я совершенно одна в комнате.

Мы не дышали, не жили. Эдакие мешки, набитые костями, сидели каждый в своем углу и молчали.

Старейшина был абсолютно прав, когда сказал, что время здесь считать невозможно. Я сдалась при первых сумерках. Даже сидя в клетке, любезно предоставленной Колтоном, я считала, но тогда все было по-другому. Хотя прошел месяц, чуть больше, моя жизнь встала с ног на голову. А если брать в расчет все мои восемнадцать лет? Я успела побыть человеком, вампиром, хранителем, ведьмой и старейшиной. Увидеть множество ужасов и наоборот, поистине прекрасных вещей. Хорошо, что олимпиаду по биологии я выиграла заранее! Было бы до жути обидно умереть прямо перед ее началом и гадать, насколько я умна.

Теперь не придется ждать писем от важных колледжей или решать на какую специальность пойти учиться. Управлять вампирами тоже не получится, что жаль, вроде из меня выходил неплохой политик. Я больше не увижу будущее – ни свое, ни чужое. Ну, это даже к лучшему. Я привыкла смотреть людям в глаза при любых обстоятельствах.

Жаль, я потеряла семью. Что они скажут Дэвиду? Может, если есть и другие комнаты, то я смогу пойти дальше своим путем и навещать племянника в виде призрака. Или пугать Ингрид. Представляю, выражение ее лица. Вот смеху то будет!

Я никогда больше не увижу Алекса. Вот это самое печальное и грустное, что можно себе вообразить. С другой стороны, я даже надеялась его никогда не увидеть, потому что встретиться мы теперь можем только здесь, а если мы здесь увидимся, то это будет значить, что он тоже мертв. А такой расклад мне вообще не нравился. Ради чего все и затевалось: не будет рожденного вампира – не будет воин и прочей хрени. Агата всегда знала, что говорила. Пусть она казалась сумасшедшей, на деле она всегда имела трезвые мозги и реальный взгляд на жизнь. Я даже улыбнулась, все-таки приятно вспомнить моменты, которые происходили с тобой в прошлом. Сейчас все равно заняться нечем. Сиди и вспоминай.

– Эй, а как часто сюда кто-то еще приходит? И куда они деваются?

Старейшина развернулся в мою сторону и поднялся на ноги. Я повторила за ним.

– Периодически появляется кто-нибудь. Уходят, так же как и пришли – через дверь.

– Эту? – я показала на ту, через которую зашла.

– Нет, – он покачал головой. – Вон там появляется, – он ткнул пальцев за мою спину. Я обернулась, но двери, конечно же, не увидела.

– А почему вы за ними не пошли?

– Я не мог. Из этой комнаты можно выйти, только если знать как.

– Хм. И как понять, как отсюда выбраться?

– Я не знаю, поэтому и сижу здесь.

Допустим, вроде появление новой информации должно было меня хоть чуточку развеселить, на деле все оказалось иначе. Вопросы закончились, а ответов так и не появилось.

Обычно меня очень сложно застать врасплох или удивить чем бы то ни было, но тут на меня напал реальный ступор.

В следующие пару дней, я думаю именно пару дней, потому что поставила цель считать время, я делала зарядку и периодически думала о своей жизни. Зеркало помогало. Я пыталась анализировать в себе абсолютно все: от цвета волос, до длины стопы. Фигура у меня не изменилась. Точеный пресс, мышцы везде и всюду. Стало жалко, что никто такого добра не видит. Все-таки я не страшная, а очень даже красивая.

Я впервые в жизни, то есть уже не в жизни, задумалась о том, зачем человеку дается приятная внешность. Или не дается, как уж повезет. И поскольку я думала практически все время, так я пришла к вопросу о создателе. Если он на самом деле существовал, то наверняка мы в скором времени познакомимся. Потом я смотрела на пустую стену, где должна быть дверь, но это была все та же обычная стена, выкрашенная в тошнотный оливковый.

***

Совершенно ничего не происходило! Никто больше сюда не попадал. Я ведь и сон потеряла, теперь спать мне было ни к чему – вот что называют вечностью.

В какой-то момент я стала твердо верить, что это и есть ад. Все мои кошмары в одном месте: звенящая тишина, которую не собирался разбавлять мой сокамерник – старейшина, лишивший меня половины света, Вечное ожидание. Что может быть хуже?

Потом из-за моего вредного характера у меня случилась истерика. И честно, я удивлена, почему только сейчас. Я не умею ждать, Терпения лишена начисто.

Я буйствовала, Кидалась на стены и, в конце концов, успокоилась сидя в углу. Смирение, говорите?

– Ты можешь вести себя тише?

– Дайте подумать, – я закатила глаза. – Здесь нет воздуха, туалета, дивана, зато мне не повезло с компанией. Эй, я с вами разговариваю!

Старейшина отвернулся и покачал головой.

– Ты не дышишь, зачем тебе воздух. Туалет тебе тоже ни к чему. От дивана и я бы не отказался. Все тело как не в своей тарелке.

– Как же нам отсюда выбраться! Другие ведь шли дальше, почему же мы застряли!

– Мы не знаем, кто мы есть на самом деле, Поэтому не можем выйти. Не знаем как.

Что-то новенькое.

– Как так вы не знаете, кто вы?

– Я больше не старейшина, но я и не человек, – он поднял указательный палец вверх. – Кто я, рожденный вампир?

– Не знаю, предатель? Изверг решивший убить меня и еще миллион ни в чем не повинных людей? И еще… меня зовут Эллисон Миднайт, А не рожденный вампир. Если нам с вами грозит провести здесь вечность, то прекратите быть нюней. Терпеть таких слабаков не могу.