Ярих Проныра

– С чего вы взяли?

Что мог ответить домовой? Про существование волшебников Док знал едва ли. Как и про то, что живут они в своем, особом, часто не понятном для людей мире. И что бы ни творилось, там, во сне Яриха, Велиофант жалел, что многое не рассказал, и что Ярих не осознает своей силы. Но все равно был уверен – не будь он Проныра, коли не выкрутиться.

– Разденьте его, Жанна, и оботрите смешанным с водой ромом. Проснется, позовите меня. Док поклонился и вышел. Домовой остался сидеть рядом.

Ярих вдруг дернулся, откинул голову назад, а потом глубоко вздохнул, вытянулся и задышал спокойно. За окном, будто по волшебству, стало светло. Теперь Ярих просто спит, понял Велиофант и побежал на палубу.

– Никогда такого не видел, – изумленно вещал Козырь, – небо почернело, вода бурлила, буря надвигалась такая, я думал от нас щепок не останется, но в один миг все закончилось. Велиофант окинул взглядом безмятежное голубое небо и спокойное море.

– Чудеса, – подхватил рулевой.

Вы даже не представляете, насколько правы, подумал домовой и шмыгнул назад в каюту.

– Жар сам спал, – лицо Жанны светилось от радости.

А Ярих уже проснулся. Он сидел на кровати с широко открытыми глазами, чуть не плача.

– Я не хотел убивать его, я не специально, – вид у него был более чем несчастный, – Я хотел договориться, но ему нужна была жертва – женщина, вернее Жанна. А я не хотел. Тогда он рассвирепел … Я только защищался, честное слово. Я даже не знаю, как его звали, этого духа острова, теперь заброшенного. Когда-то давно там жили люди. Им приходилось приносить в жертву девушек, но потом они уплыли. Мы подошли близко к его владениям, поэтому он хотел утопить корабль, – Ярих разглядывал свои руки, – Они были красные, словно раскаленные. Когда все закончилось, я опустил их в море и океан забурлил. Я был такой большой, просто огромный.

Жанна улыбнулась.

– Ну и сон тебе приснился, милый.

Изумление в глазах Яриха нельзя было описать словами. Он смотрел на домового.

– Это правда, сон?

Велиофант наклонился к нему близко и прошептал на ухо:

– Все было на самом деле. Ты все правильно сделал. Но не всем надо знать о твоих делах.

Ярих снова положил голову на подушку.

– Я посплю, я так устал.

– Вот соня, – Жанна поправила ему подушку и одеяло. Нагнулась, чтоб поцеловать в лоб и удивилась. Он уже спал.

– Судя по тому, как ты сейчас прискакал ко мне, ты не кот, а лошадь.

У Велиофанта не было ни времени, ни желания парировать.

– Мы рядом с необитаемым островом.

Капитан кинулся к карте. До сих пор она не подводила.

– Может быть эта крошечная точка? Честно говоря, раньше я думал – муха нагадила. Козырь! – закричал он, выглянув из каюты, – Бориску с биноклем на марс! Он у нас самый глазастый, – пояснил капитан домовому, – Ты не представляешь как бы нам сейчас кстати остров. Команда еще не знает, лишние волнения не к чему, но у нас пресная вода на исходе, – говорил Трэш спокойно, но вид у него был взволнованный.

Еще немного и ногти начнет грызть, подумал Велиофант.

– Остров! Вижу остров! Справа по борту!– во всю глотку с марса орал Борис. И Трэш уже прыгал вокруг Козыря, пытаясь вырвать бинокль из цепких рук старика. Корабельные и оптические приборы были большой редкостью и стоили целое состояние.

– Вижу! Вижу, репей мне в бороду! – захохотал Козырь, передавая бинокль Трэшу.

Вскоре уже вся команда была на палубе, вглядываясь в пока еще маленький, со спичечную головку, зеленый кусочек суши.

Велиофант, не разделяя всеобщее ликование, прошествовал в камбуз. Они даже не представляют, как им повезло с поваром, думал он – только гений может готовить солонину так вкусно. Домовой собирался нашептать коку рецепт чая для Яриха. Ему нужно очень быстро восстановить силы.

Велиофанту остров даже издалека не понравился. Шерсть на загривке, при виде его поднималась, но рядом с Ярихом, он был уверен, ничего не случится. Они плыли к острову на шлюпке с шестерыми гребцами, капитаном, штурманом, доком, незаменимым Борисом и напросившимся коком. У того закончился запас некоторых трав. На вопрос капитана, где он собирается их искать, кок невозмутимо ответил: «Мусир, сорняк, везде растет». Ну, что тут скажешь? Яриха капитан тоже брать не хотел. Он по-прежнему чувствовал себя неловко в его присутствии, но Велиофант настоял.

Не сговариваясь, шлюпку провожали взглядами Яна и Жанна. Гувернантка в последнее время много внимания уделяла внешности. Густые волосы ее были уложены так замысловато, что даже у Велиофанта закрадывались сомнения, а не волшебство ли это? Он с трудом представлял, как на такое способны простые человеческие пальцы. Вместе с Лиарной она много времени проводила в лазарете, помогая доктору. Однажды Жанна даже помогала перевязывать открытый перелом руки, слетевшего с рангоута юнги. То, что чудесная девушка с ловкими руками еще и крови не боится, произвело на доктора огромное впечатление. Она, конечно, лежала потом с повязкой на голове несколько часов, чувствуя слабость и головокружение, но, док этого не видел.

Яна по-прежнему носила мужской костюм, но перестала надевать корсет и взгляды мужчин, за исключением разве что доктора и кока, цеплялись за ладную фигурку, но потом неизменно переходили на чехол с пистолетом и плавно перекочевывали на такелаж палубы. Мало кто решался посмотреть ей в глаза. Разве что капитан. Сейчас, провожая его взглядом, Яна поняла – в ее жизни стало слишком много Трэша. Потом она нечаянно встретилась взглядом со смущенной Жанной и неожиданно ее захлестнула волна досады и злости, но в запасе был способ с этим справиться. Вернувшись в каюту, она стала метать ножи. Очень метко. Увидев цель, могла попасть по ней даже с закрытыми глазами. Яна никому не рассказывала о своем маленьком увлечении, держа его, словно козырь в рукаве. Пусть думают, что старый пистолет – это самое опасное, на что она способна.

Шлюпка тем временем приближались к красивому и безмятежному на вид острову.

Ярих слегка сжал рыжую лапу.

– Я знаю, где есть вода, я проведу.

Трэш недоверчиво посмотрел на него. Капитана в последнее время раздражало, что в присутствии Яриха он ощущал себя менее значимым.

Миновав берег с почти белым песком компания пробиралась внутрь по каменной, заброшенной и местами заросшей тропе. Все шли цепочкой за Ярихом. Замыкали шествие гребцы, ставшие, на время носильщиками. Капитан разглядел с левой стороны тропу, раздвинул ветви и сообщил:

– Там поселение, я вижу дома.

Трэш свернул, но Ярих остался на месте.

– Стойте! Не нужно … Там все … – начал было Ярих, но Трэш, услышав, зашагал в выбранном направлении с еще большим упорством.

С Ярихом остался только домовой. Ярих посмотрел на него, погладил:

– Давай туда не пойдем. Там город мертвых. Они умерли вместе, все сразу, и не было живых, чтобы похоронить их. Я ошибся, когда думал, что они уплыли.

Он сел на камень у тропинки. Велиофант рядом нетерпеливо бил хвостом по земле.

– Ты иди, если хочешь посмотреть. Здесь никого нет, мне ничто не угрожает. Но…

Хмурые, молчаливые вернулись мужчины на тропинку, ведущую к воде, ту, по которой изначально повел Ярих. Они пожалели, что решили удовлетворить любопытство. Издалека маленький каменный городок в низине казался яркой картинкой из детской книжки, но когда они вошли внутрь, волосы зашевелились даже у самых отважных. Черепа и кости, кости и черепа, иногда и полностью сохранившиеся скелеты в полуистлевших платьях, костюмах. В домах, магазинах, на улицах и площадях. Взрослые, дети и даже домашние животные. Мужчины не знали на кого сердиться, на Яриха ли, что так не убедительно предупреждал или на себя, что не послушали. Поход их длился не более часа, но когда они вернулись на тропинку, домового и мальчика там не было. Мужчины кричали, искали, но безрезультатно. Наконец, решили искать воду, справедливо рассудив, что Велиофант не прост, а Ярих не беззащитен.

– Ты уверен, что нам туда нужно?

– Ты что, не слышишь? Он зовет так жалобно. Ему страшно здесь и мерзко, я не знаю, что это слово значит, но он так сказал. Наверное, это хуже чем плохо, да?

– Да, более, чем неприятно, – Велиофант то бежал рядом, то прыгал с камня на камень. Они приближались к горе, – Мы не заблудимся?

Ярих резко остановился.

– Я не запоминал дорогу, я думал у домовых запахи и расстояния сами запоминаются, а ты вроде как лучше, чем обычный…

Велиофант оглядел с холма путь, по которому они пришли сюда, растерявшегося Яриха и ему стало неловко. Он был так очарован расцветающим на его глазах могуществом волшебника, что совершенно забыл про его возраст.

– Конечно, я помню дорогу!

Они побежали дальше.

В гору вела тропинка. Она извивалась, ухищряясь ложиться так, чтобы относительно комфортно завести путника на крутую гору. В самом верху были вырублены ступени. Каждая из них доходила Яриху по пояса. Только теперь они обратили внимание на то, что их тропинка вполне сошла бы и за дорогу.

– Я не знал, что бывают такие маленькие великаны, – Ярих переползал ступеньку за ступенькой. – Тебе помочь?

Домовой поморщился и стал прыгать грациознее, хотя это не слишком легко давалось. Последние несколько столетий он вел диванно-кресельный образ жизни, а любовь к еде сделала его не слегка упитанным. Он обогнал Яриха, но преодолев последнюю ступень понял, что не смог бы больше.

– Как тут здорово! Ты посмотри, весь остров перед глазами.

– Ты не забыл, зачем мы пришли?

Ярих услышал вопрос, но еще какое-то время не мог оторваться от панорамы острова.

– Нам в пещеру. Он там, – ответил, наконец, Ярих

Велиофант прошел вперед.

– Знавал я великанов и побольше. Да. Только они были каменные.

Ярих зашел в пещеру следом за домовым и тоже увидел огромный скелет, выглядывающий из-под груды ветхого барахла.

– Это было одеяло, – догадался Ярих. Возле черепа, который высотой был почти до колен Яриху, лежал камень. – Там надпись.

Велиофант пригляделся.

– Я знаю этот язык, – он медленно начал читать, – Здесь жил я, Рошр, последний житель острова Ора, и умираю сам, – нечаянно вдохнув пыль Велиофант чихнул. Его злобный дух не тронул. Наверное, он магию знал, – предположил домовой.

– Нет. У него было это! – Ярих вылез из дальнего угла пещеры в пыли и паутине, с маленькой деревянной статуэткой в руках. И даже не статуэткой. Это был старый, иссохший кусок дерева, с грубо вырубленной головой, глазами и странным оскалом, напоминающим улыбку.

– Похоже на древнего идола, – Велиофант с интересом разглядывал находку, но трогать не торопился.

– Я не знаю, что это, но он живой и ему тут плохо. Пошли.

– Куда еще? Домовому казалось, что у него скоро начнут отваливаться лапы.

– На корабль.

Не известно почему, не исключено, что в этом замешана магия, но обратный путь всегда оказывается на половину короче. Мужчины ждали их на берегу, около шлюпки. И если у Трэша были причины смолчать, то на Козыря никогда не производили впечатление ни звания, ни титулы. Он уже открывал рот, чтобы обжечь всем уши заранее приготовленным острым словцом, но увидев находку Яриха, поперхнулся, закашлялся и еле выдавил из себя почти шепотом:

– Откуда это у вас?

Велиофант не имел пристрастия к древним идолам, поэтому предпочел закрыть глаза лапами. Мысленно.

– Он захотел плыть с нами, – ответил Ярих.

Козырь протянул руку, но тронуть не осмелился.

– Это Попутный ветер. То, что приносит удачу. Все думали, что это легенда, а я очень хотел найти.

– Прости Козырь, я не могу отдать его тебе. Он не хочет принадлежать человеку, только кораблю.

– Для него не нужно устраивать жертвоприношений? – перед глазами Трэша все еще стоял город полный костей.

– Нет, он нам уже благодарен, – слабо улыбнулся Ярих.

Длительное запоздание шлюпки вызвал на корабле невидимый глазу переполох. Это буря билась в маленькой грудной клетке странной девушки по имени Яна. Еще пару недель назад она и думать не могла, что ее собственные желания и чувства могут идти в разрез с ее мыслями. Она была уверена, что ненавидит человека, а сейчас поняла, что не сможет пережить, случись с ним беда и не могла заставить себя уйти с палубы. И только увидев, что шлюпка возвращается, ушла в каюту.

Трэш даже не заметил, как задумавшись, выкурил всю трубку. Воздух в каюте стал голубоватым от дыма. В голове гудело, но оцепенение это и отсутствие мыслей было приятно. Дверь отворилась резко и разгневанной фурией в каюту влетела Яна.

– Ты сон или же явь, прекрасное создание? – Трэш говорил плавно, нараспев, ему даже на миг показалось, что девушка – плод его грез, воплотившаяся мечта.

– Так, ты меня еще и в серьез не воспринимаешь, – еще больше разозлилась она. – Чего вы от меня хотите? Этого? И она начала расстегивать пуговицы на рубахе.

Трэш не отвернулся, но зажмурился.

– Я бы не решился оскорбить вас отказом, но не хочу, чтобы вы сожалели о своем импульсивном решении. Глаза открыть уже можно?

– Открывай. Я застегнулась.

Он смотрел на нее без стеснения и с нескрываемым удовольствием. Выглядела ли она смущенной? Нет. Злой? Да.

– Чего ты добиваешься? Зачем? Не молчи.

Что он мог ответить?

Он встал и подошел. Их глаза были почти на одном уровне. Ее сверкали. Что это, гнев или любовь? А губы так близко. Скажи он ей правду, что сделает она?

– Ты похож на хищника, только я не добыча, слышишь? Не добыча.

Хуже уже не будет, мелькнула мысль, и он накрыл губами уста, извергающие слова острые, как кинжал. Она замерла на несколько мгновений, а потом после резкого хлопка у него загорела щека.

– Где же логика, голубушка?

Ответом ему стала еще одна пощечина и, резко повернувшись на каблуках, она вышла.

Трэш вцепился в кресло, подавляя желание кинуться следом так, что побелели костяшки. Какого черта, что за игра? Болван. Ругал он себя. Она сама пришла, переступив гордость, а он не смог сказать. Трус. Однажды он уже использовал это средство, чтобы выключить голову и ему почти помогло. Он отомкнул шкаф, достал и почти залпом выпил бутылку. Горько и мерзко, но это было лучше того, что он чувствовал к себе. С палубы слышался шум, какая-то возня, но какое это имело сейчас значение. С разбегу он забодал подушку, заткнул руками уши и стал ждать провала в темное, липкое небытие.

Наутро голова гудела как проклятая, думать было не возможно, да и к лучшему. Он заперся в каюте, решив не выходить, пока не придет в себя окончательно. Дверь несколько раз дергали, стучали, но дверь с крючка он снял только к обеду. Тут же с подносом возник расторопный Борис. Трэш взял кружку с подноса, поморщился.

– Честное слово, такая дрянь с утра эта трава, – но выпил. Китаец зря ничто не делает. – Кофе принеси.

К тому моменту, как на столе появился кофе, Трэш снова был в норме.

– Ох, и оказия у нас вчера случилась, капитан.

– Какая, оказия?

– Яна вчера за борт сиганула.

– Как за борт?

– Так вот так, прямо. Сама-то отпирается, нечаянно говорит, а рулевой наш видел – специально.

– Она жива?

– Прилягте, капитан, у вас губы белые, да жива она, жива, коль разговаривает. Рехнулась малость, а так все нормально.

– Как рехнулась?

– Не ест, не пьет, не выходит.

Из груди Трэша вырвался звук, похожий на бульканье придушенного слона.

– Чтобы я еще раз! – Он открыл шкафчик и к ужасу Бориса смел его содержимое на пол. Бутылки летели на пол и бились с невероятно громким звоном. Борис с рыданием выбежал за дверь. В его потрясенной голове шевельнулась мысль – капитан сошел с ума. Ему нужно было время, чтоб справиться с душевным потрясением. Заветный шкафчик. Предмет вожделения и мечтания всей команды был так бездарно уничтожен на его глазах. А Трэш уже бежал по палубе с грозным рычанием:

– Топор мне. Дверь ломать.

Старая древесина поддалась с первого раза и тогда Трэш так зыркнул, что всех праздных зевак разом снесло за нижнюю палубу, в кубрик.

Яна лежала на кровати и безучастно смотрела в потолок. Трэш встал на колени перед кроватью. Немного помолчав, прислушиваясь к ее дыханию, глядя в ее глаза, которые не хотели смотреть на него. Взял ее холодную руку.

– Прости, Яна, прости. Я струсил. Я не смог тебе сказать, что люблю тебя. Очень сильно люблю.

Ее пальцы в его руке слабо шевельнулись и возникла тишина. Та, что несет покой, та, что успокаивает, лечит. Он положил голову на кровать, прислонив лицо к ее ладошке. И не нужно было слов. Им все было ясно.

Путешествие длилось дольше, чем планировалось изначально, но закончилось раньше, чем маленькая компания была готова расстаться с людьми, которые стали дороги и «Чайкой», которая стала домом. И все же – вещи были собраны, шлюпка готова спуститься на воду. Лиарна плакала в объятиях Жанны. Наконец дети вышли, а Велиофант еще оставался в каюте, где Жанна запудривала следы слез, и, прежде чем уйти, подозвал ее.

– Объяснились ли вы с доктором?

Жанна зарделась, опустив глаза.

– Нет.

– Тебе нужно взять все в свои руки. Он из тех мужчин, что насмелиться сказать о чувствах только к тому моменту, как ты, устав ждать, примешь предложение от другого, родишь ему дитя, овдовеешь и только тогда, испугавшись, что кто-нибудь другой, опередит его на пару лет с предложением руки и сердца, решиться.

– Я поняла.

Жанна сидела, низко опустив голову.

– Он любит тебя.

– Я знаю.

– Тебе нужно признаться ему, иначе ты вернешься домой и никогда, никогда больше его не увидишь.

– Спасибо.

В ее глазах зажглась решительность.

Накануне Велиофант подозвал Трэша с Козырем и показал им на карте место где, по его подсчетам, причаливают суда для торговли с горготанянами. Рассказал, как вступить в переговоры с великанами и за какую цену соглашаются они нести корабль до Харн Орна.

– Так давайте мы вас туда … – Трэш недоумевал, как домовой не догадался раньше.

– Думаю, не один год пройдет прежде, чем вы отыщете пролив Остролобия, – покачал головой Велиофант.

Провожать вышла вся команда. Ярих повис на Уханчике, боясь, что тот испугается и улетит, но оказалось, что за время плаванья Уханчик привык к людям. Смышленый жук стал любимцем команды. Матросы тайком выпускали его гулять по кубрику, угощали сладостями. А теперь вот глядели, как его осторожно грузят в лодку и что-то в суровых сердцах натужно скрипело. Моряки провожали взглядами детей, понимая, что никогда больше их не увидят и угрюмые, не оборачиваясь, расходились.

Лодка направилась к берегу, Лиарна не могла сдержать слез, глядя на машущую ей с борта Жанну. Ярих держал ее за руку, а Велиофант просто сидел рядом. Он приглядывался к приближающемуся берегу и восхищался видом огромных башен:

– Согласно легенде, город этот, – сообщил он провожавшим их Трэшу, Козырю и Борису, – За одно мгновение был сотворен великим волшебником и заселен удивительным, не похожим ни на кого народом. Рекомендую посетить, прежде чем отправитесь домой.

– С чего ты решил, уважаемый, что мы домой собираемся? – Козырь прятал в бороду довольную улыбку, – Мы намереваемся составить карту морей и океанов этого мира.

Трэш хлопнул по спине Бориса: «Я уже нашел того, кто ловко чертит».

«Ну, дает Бориска! Восхитился про себя Велиофант, – а вслух добавил, – Ну и языкам его обучите, коли он такой способный».

Борис только глазами похлопал, не понимая, хвалит его Велиофант, или издевается.

Гребцы, тем временем, шлепая по колено в воде, подтащили лодку к берегу, вытащили из нее корзину с вещами Лиарны, ее саму, Яриха, Уханчика и остались на берегу. А Трэш и Козырь, Ярих и Борис, не найдя извозчика, пешком двинулись по широкой каменной дороге, ведущей от причала к городу. Рядом бежал Уханчик с Лиарной, Велиофантом и корзинами на спине.

Через час пути, не привыкшие передвигаться таким прозаичным способом, путники устали, а город на холме все так и оставался далеким недосягаемым горизонтом. Зато началась деревня, растянувшаяся нескончаемой линией вдоль дороги. Едва они вошли, как их окружила ватага чумазых ребятишек.

– Они чего? – покосился на ребят Ярих.

– Просто, любопытные. Мы для них чужеземцы, – ответил Трэш. – Только вот неужели у них так гости редки? – обратился он уже к Козырю, – Пристань-то, знатная. А я кроме «Чайки», не видел ни одного корабля.

Штурман только плечами пожал.

Они с интересом разглядывали маленькие, рядом стоящие домики.

– Вот поналепили-то, – не выдержал и озвучил общую мысль Козырь.

– Все дело в городе. На него, а отличие от других, ни разу не нападали. Поэтому здесь, у его стен, самое безопасное место. Вот и приходят сюда все согнанные набегами со своих земель. Земледелием занимаются и, можно сказать, город кормят.

– Ты же здесь впервые, как и мы? – удивился Козырь. – Складно брешешь!

Не смотря на то, что говорить домовому приходилось снизу вверх, он поставил передние лапы на края корзины, положил поверх них голову и смотрел на окружающих, сквозь прищуренные глаза с явным превосходством:

– Надо читать книги, господа.

– И как называется этот славный город? – внес свою лепту в беседу Трэш.

– Грапобль.

Козырь прыснул.

– Цензурного-то названия нет?

Трэш и даже Ярих заулыбались.

– Письморисовалец, возможно, напутал чего, – невозмутимо продолжил Велиофант, – переводится как Город под облаками.

– Ну, нет! – остановился и подбоченился Козырь. – Мои ноги не созданы для ходьбы по суше. Я шагу больше не сделаю, клянусь штормом!

– Я солидарен с вами, коллега, но, – Трэш развел руками, – Не вижу ни одного извозчика. Сегодня что, не торгуют?

– Крестьяне едут на базар с первыми лучами солнца. Мы опоздали, поэтому, попутных обозов с товарами ждать, как минимум, до следующего утра.

Только всемогущий Борис ойкнул, и спохватившись, побежал в обратном направлении.

– Как я сразу не догадался! Я ведь видел повозку! В одном дворике из-за избы выглядывала. И лошадь видел. А знаете, как я умею торговаться!

Не прошло и получаса как они тряслись в телеге, которая звонко гремела, когда железные обручи колес прыгали по булыжникам, хотя – все были довольны. Только Уханчик предпочел отстать от дребезжащего чудовища.

Ярих, шедший пешком только из солидарности, с удовольствием пересел на Уханчика, на свое обычное место. А потом сделал движение руками, понятное только им, и жук взмыл в воздух.

Трэш, Козырь и Борис с замершим сердцем следили за этим чудом и лишь щупленький мужичок с самокруткой в зубах лениво шевелил вожжами, сняв с себя хлопоты вертеть головой. Важная физиономия его как бы говорила: «И ни такое видели», но, если бы кто-то взял на себя труд заглянуть в глаза крестьянину, то в самой глубине увидел бы тот испуганный огонек, что переводится как – «избавьте меня от ваших фокусов».

Ярих не спешил приземляться. Хотел рассмотреть город с высоты. Сила, создавшая громадные, уходящие к облакам башни и толстые стены с массивными воротами вызывала восхищение. Он обернулся, посмотреть на Лиарну – она тоже была впечатлена. А взглянув на Велиофанта, удивился – шерсть на домовом стояла дыбом, хвост бился о бока и, рискуя свалиться, домовой лез к краю. На всякий случай Ярих схватил его за лапу.

– Ты посмотри только, ты ничего не замечаешь? – Велиофант говорил спокойно, но от волнения вместе со словами из пасти вылетало шипение.

– Башни вообще огромные. – Ярих догадался, что не видит главного, досадовал на себя, и вглядывался до рези в глазах.

– Город построен в форме королевской звезды, видишь?

Ярих понял теперь. Если не смотреть на все маленькие здания, вероятно, они были пристроены позднее, а только на большие строения, то очертания их напоминали силуэт звезды на его руке.

Они опустились на широкую крепостную стену.

– Дома похожи на полуразрушенные замки, – поделился наблюдениями Ярих, поглаживая руку, пытаясь успокоить маленький пожар, бушевавший на ладони.

Велиофант уловил это движение.

– Покажи.

Ярих раскрыл ладонь. И сам удивился. Линии пылали бирюзовым так, что на них больно было смотреть.

– Ни разу такого не видел, – признался Велиофант и поежился.

Свет Арна указывал на количество энергии, которой располагает волшебник. И, судя по всему, у Яриха ее сейчас столько, что хватит стереть с лица земли этот злополучный город. Догадается ли Ярих держать силу под контролем? Справиться ли? И потом, есть ли здесь такие же, как он? А если есть, как отреагируют на незваного и откровенно опасного гостя? Пронеслось в голове Велиофанта.

– Это хорошо? – прервал размышления Велиофанта Ярих.

– Это не плохо, – уклончиво ответил домовой и огляделся, – Только, что же произошло здесь за последние три сотни лет?

– А что произошло-то? – не понял Ярих.