Человеческая оболочка

– Башни могут греть.

Не убирая с парня свою огромную ладонь, мужик почесал бороду. Разговор был тихий, и все вокруг еле заметно подались вперед, пытаясь к нему прислушаться. – И ты, конечно, можешь в них попасть? Так я и поверил…

– В кобуре, – парень отогнул плащ, чтобы здоровяк увидел то, что скрывалось под ним. – Я достал его там. Недавно. А еще продал еду из башен вон тому мужику. – Айзек кивнул в сторону Самира.

Ямовой достал пистолет, что был на груди Айзека. Повертев перед собой, он сравнил его со своим, что носил на поясе. – И вправду. Такой… Мои предки передавали эту штуку из поколения в поколение, и считалось, что она была добыта под землей.

Мужик рассматривал пистолеты, с ностальгией рассказывая про давние времена. Он вынул магазин из пистолета Айзека и улыбнулся. По нему было видно, что такой роскоши как патроны он не застал, и пистолет был нужен ему скорее для вида и статности. Ямовой достал свой магазин и поменял с магазином Айзека. – Выкрутился! Молодец, щенок! Патроны я заберу. Считай – аванс за свою жизнь.

Айзек коротко кивнул, прижимаемый к земле одной только аурой местного правителя.

– Кстати! – так же шепотом продолжал здоровяк. – Сколько же людей ты погубил, идя этим путем?

– Шестьдесят два, – без тени сомнения ответил охотник. – Возможно, шестьдесят четыре.

– Да ты безумец. И как? Сил-то идти не поубавилось?

– Нет.

– Хмм… Довольно честный ответ. Я хотел отпустить тебя просто так, но знаешь… Там за отвалом, – ткнул бородач в сторону снежной пустыни, что проглядывалась через брешь в насыпи. – тебя ждет с десяток больных на голову дегенератов Оккера. И мне-то насрать на тебя, но если они увидят, что ты выехал с моей земли – сожрут с говном и меня. И не подавятся!

– Похоже на правду… – тряпье на голове скрыло ухмылку Айзека, но мужик все и по глазам мог прочитать.

– И мне было бы проще выкинуть твой труп в пустыню… Но! Ты сядешь в свою машину и спустишься вниз. Самир доставит тебя на отметку. Тты уедешь, словно тебя и не было.

– А твои люди?

– Будут молчать. Как видишь, тебя быстро нашли! Они хорошие. Исполнительные и организованные. Я в них верю, – здоровяк снова наклонился к парню. – А они молятся, чтобы моя вера длилась подольше. Я и в тебя теперь верю. Чуешь чем пахнет?

Айзек снова кивнул, не в силах выдержать давления.

– И если моя вера внезапно закончится… я тебя найду.

Хозяин Ямы вернул парню пустой пистолет и резко оборвав разговор развернулся. Он медленно направился к обрыву, громко крикнув. – Эй вы, скот, а ну быстро подняли и освободили клеть. Наш дорогой гость покидает это место!

Долго думать не приходилось.

Мотор ровно вибрировал, стоило ему только прогреться. Айзек выжал педаль, толкнул рычаг, и железные внутренности вновь закрутились. Самир прыгнул на переднее сиденье, чтобы сопроводить Айзека. Носатый тихо сидел и виновато молчал, понимая, что сдал парня с потрохами.

Юноша удивительным образом выкрутился, но его это совсем не радовало. Он лишь с облегчением гнал машину. Но хорошего в этом облегчении не было… Ханна так и не пришла, а на счету мальчишки еще две жертвы. Он вновь задумался о том, чтобы сдаться Оккеру, но тело двигало машину в сторону клети, и само по себе даже не рассматривало такой вариант.

– Ты точно можешь дать теплую землю? – раздался голос Самира. Айзек ему не ответил, лишь пристально вглядывался в дорогу, с одной стороны которой был высокий обрыв. Самир подождал немного, и вновь начал сыпать вопросами. – Ты как сам-то? Те двое были твоими друзьями?

Но Айзек продолжал молчать, утонув в своих мыслях. Он медленно подкрался к клети, проехав через арку, и остановился в ожидании, когда коробка поднимется на поверхность.

– Даже не спросишь, куда там ехать?

– Куда?

– Оооо! Ждет тебя мало приятного, парень, – обрадовался началу диалога усатый. – Отметка минус две тысячи пятьсот. По тоннелю до развилки проберешься без труда, там направо. Дальше штопором пойдет вверх. Там снова развилка. На ней снова направо. Дальше прямо, налево, штопор, налево. Все запомнил?

– Да, – беззвучно ответил Айзек.

Пассажирская дверь резко открылась и в кабину заглянула Ханна. Она посмотрела на Самира, а потом и на Айзека.

– Нового спутника нашел? – озлобленно спросила она. Потом девушка толкнула Самира в бедро, уже начав забираться в кабину. – Двигайся!

Айзек озадачено вздохнул, задним ходом запаковывая фургон в узкую клеть.

Клеть неслась вниз, с трудом уместив технику внутри себя. Коробка падала в кромешной темноте, звуки пролетающих мимо тоннелей сменяли друг друга. Где-то шумела вода, приносясь и уносясь безумным падением. Где-то стоял гул и вой ветра. А местами был слышен грохот техники. Звуки перемешивались, сменяли друг друга, но не могли нарушить траурную тишину в машине. Отметка пройдена, Самир выбрался и открыл ворота за которыми скрывался длинный темный тоннель. Вода текла по нему рекой, а редкие лампы почти ничего не освещали.

Провожающий ребят, торговец подошел к водительской двери и открыл ее.

– Айзек… Вот, держи, – мужчина достал из кармана желтую пулю, что выторговал у парня. Поймав на себе вопросительный взгляд Айзека, он развел руками. – Я сделал слепок. Снял размеры. Мне хватит.

Айзек вынул магазин из пистолета и положил патрон на подаватель.

– Удачи тебе, парень. Я надеюсь, ты не соврал! – прощался усатый.

Айзек кивнул и захлопнул дверь. Впереди была непроглядная темнота, и даже фары, что включил парень, не могли искоренить ее полностью. Сидев с минуту, он пытался собраться с мыслями, не отпуская из головы слова Дана.

Дан просил его о помощи, а Айзек просто смотрел, как его убивают на глазах у огромной толпы. Сколько их там было, этих местных? Пятьсот? Тысяча? Может даже две… И никто без команды хозяина не собирался сделать и шагу, чтобы помочь людям. Айзек укрепил выводы у себя в голове: это место такое же проклятое, как и все места до этого.

– Поверить не могу, что ты собирался меня бросить, – говорила Ханна, глядя в темноту. Как только в кабине они остались одни, она больше не могла найти в себе силы посмотреть на парня.

Айзек ничего не ответил, лишь пожал плечами.

Глава 26

Тоннель смирения

Стальные гусеницы лязгали по скале, поднимая вверх воду, что текла по тоннелю. Кромешная темнота сменила редкие тусклые лампы. Айзек вел машину аккуратно, чтобы не зацепиться ни за что в узком и длинном коридоре. Барабанные перепонки в ушах чувствовали, что поднимаются к поверхности, то и дело прося выровнять давление.

Двое сидели в обволакивающей темноте машины, спидометр и пара ламп освещали их лица, не без помощи света, что отражался от камня. Айзек устал от этого чувства потери, а вот для Ханны оно было в новинку. Она никогда не испытывала такого, даже когда умер отец. Да и смерть отца была так давно, что она уже и не помнит, каково это было. Помнит лишь, что было плохо. Сейчас открытая рана была на сердце, спасал лишь тот факт, что Айзек не дал ей увидеть всего, что там произошло. Девушка лишь слышала выстрелы.

Час. Потом второй. Машина медленно двигалась к свету, и как только он засверкал далеко впереди, Айзек остановил технику. Он к свету пока не спешил.

– Ждем темноты? – абсолютно безразлично спросила Ханна.

– Да.

Мало было выбраться из Ямы. Надо было не попасться никому на глаза, иначе все эти петляния в пещерных потемках будут напрасными. Фары потухли и осталось лишь яркое белое пятно впереди.

Айзек вышел из машины подхватываемый теплым воздухом, что мчался прочь из тоннеля на улицу и пошел вперед. Сухая промерзшая земля была под его ногами. Реки, что внизу текли по этим тоннелям, уходили куда-то в глубь, и Айзек впервые не захотел узнать куда.

Цель была так близко… Доехать до Ловцов Ветра, а дальше на снегоходе. А потом пешком. В машине было полно горючего, и эта затея не растянется на долгие полгода, при учете, что треть пути уже за спиной.

Парень стоял в тени пещеры и вглядывался в даль. Он ждал, когда пролетит патрульная машина головорезов, ведь тот здоровяк был прав. Они его так просто не отпустят. До заката было еще долго, и лучшим вариантом было поспать, но вот только спать совсем не хотелось. Шаги за спиной становились все громче, и из темноты показался силуэт Ханны. Она встала рядом и тоже принялась смотреть в даль.

Молча и неспешно двое наблюдали, как ветер гоняет снег по белым полям. Тишина… Лишь завывания изредка доносились из катакомб. Ханна не могла представить, что все обернется так. Девушка старалась не подавать виду, но глубоко внутри нее засел страх.

Айзек чувствовал это. Он понял, как вел себя тогда, когда Дан и Регал пытались растормошить его. Несравнимая потеря, конечно. Но тот след, что она оставит на сердце, уйдет не скоро. Свое сердце парень уже не мог спасти, зато мог спасти сердце своей спутницы.

– Поговорим? – спросил Айзек.

– Давай не сейчас.

– Нет. Сейчас.

– Не хочу.

– Ханна! – эхо голоса разносилось по тоннелю. – Хватит! Нам нужно поговорить. Иначе не сможем двигаться дальше. Я знаю, что ты чувствуешь! Тебе надо выговориться.

– Вот как? Ну ладно… – девушка не отрывала взгляд от слепящего горизонта. – Тогда почему ты ничего не сделал, когда они умоляли тебя?

Айзек помолчал, пытаясь найти правильный ответ на вопрос. – Потому что не мог.

– Вот именно. Ты не мог. И ты даже не попытался.

– Я пытался. Но не смог. Даже если бы я сдался, то Дана и Берси все равно ничего хорошего бы не ждало. А в итоге и тебя… Нам нужно было спастись. Чтобы продолжить путь.

– Я уже жалею, что встретила тогда тебя. Тебя послушать, так ты рассуждаешь, словно наши с тобой жизни важнее.

– Так и есть, – сухо ответил юноша.

– Да кто ты, блядь, вообще такой, чтобы так говорить? Куда мы, блядь, вообще едем? Зачем? Ты же ни черта мне не рассказал! Ты то и дело говоришь о том, какой мир я должна увидеть, тыча в меня тем долбанным общением! – срывалась на крик Ханна. – А в итоге все, что я вижу – попытка выжить! И смерти людей вокруг… Я заходила в Повал, я видела, что осталось после тебя. А теперь еще и Дан с Берси! Блядь, да ты сеешь смерть везде, где проходишь! Моя мать… Моя сестра… Айзек, они вообще живы?

– Я не знаю.

– Вот именно! Ты не знаешь! Теперь даже я в этом сомневаюсь…

– Тогда зачем села в машину? Зачем поехала со мной по этому чертовому тоннелю? – шум мотора заставил пару притихнуть и прижаться к стене. Вдалеке пронесся фургон, на котором Дан и Берси совсем недавно привезли Ханну. Шепотом Айзек спросил, провожая головорезов взглядом. – Зачем, Ханна?

– Не знаю.

– Зачем? – переспросил Айзек. – Кем ты меня видишь? Почему пошла за мной?

– Тебя? Да кем ты себя возомнил, Айзек? Для меня ты маленький ребенок, Айзек! Раненый, обиженный… Мне было весело выхаживать твою больную душу! Я нянчилась с тобой, расталкивала тебя, чтобы ты не впал в отчаяние! А ты, оказывается, живчик! Их убили! – срывалась Ханна. – Хотя, тебе ведь плевать, что за тобой по пятам идет смерть!

– Нет. Не плевать.

– Еще как плевать. Мне сейчас кажется, что тебе это даже нравиться.

– Ты с ума сошла? – вспылил парень, схватив Ханну за плечи.

– Это ты сошел с ума! Какая цель может оправдать столько трупов?

– Да я из кожи вон лезу, лишь бы запустить эти чертовы реакторы! Чтобы они землю грели! Чтобы всем места и тепла хватило! Вот какая цель стоит столько жизней! Чтобы каждая башня была как Пан Оптикум, чтобы земля плодородная везде и у всех! И если ты хочешь уйти… сейчас самое время.

– Это правда? То, что ты сейчас сказал.

– Да. Системы того корабля мне подтвердили, что шанс есть.

– Шанс? Да ты больной!

Ханна толкнула Айзека в плечо и направилась обратно в машину. Сам же охотник продолжал смотреть за пустыней. В кромешной темноте тоннеля его было не видно, и он это знал. Он простоял час, потом другой. Парень решил оставить Ханну, чтобы она побыла со своими мыслями наедине. Попытка разговорить ее не увенчалась успехом, и теперь оставалось только ждать второго шанса.

– Задолбало… – Айзек плюнул на промерзшую землю и пошел в машину, отдохнуть перед длинной ночной дорогой. Его сильно беспокоил дальнейший путь, ведь с преследователями на хвосте вряд ли выйдет далеко уехать.

Открыв дверь машины, он почувствовал резкий запах алкоголя. Ханна сидела, допивая бутылку, что прихватил парень из повала.

– Будешь? – спросила девушка, болтая на дне бутылки остатки мутной жидкости. – А то одной все-таки скучно.

Айзек разозлился, глядя на эту картину. Он со всех сил пытался сдержать злобу. Ханна только что говорила о мертвых, а теперь сидит пьяная, как ни в чем не бывало. Парень взял бутылку, что тянула ему девушка, и со всей силы зарядил в стену. Звон разлетелся по тоннелю и осколки переливаясь на свету упали на землю.

– Какой злой! Ты лучше бы таким злым был там. Там верху.

– Не собираюсь ничего слушать, пока ты в таком состоянии.

– Почему это?

– Потому что это неуважение к мертвым!

– Помянуть ребят это неуважение?

– Это не поминки. Ты напилась! – Айзек забрался на водительское сиденье и откинулся на спинке, в надежде вздремнуть. Перед глазами красовались следы дроби, что он оставил не так давно. Он смотрел на них и думал, как же близко он сам подбирался к смерти. Чтобы он делал, если бы она его настигла? Ответ – ничего. Он не мог представить, что же там, за порогом. В его мыслях это представлялось как бескрайняя темнота и пустота.

– Ты прав… Я не поминаю. Мне просто страшно, Айзек. Все, кто рядом с тобой – умирают. И я не исключение!

– Нет! Такого не будет!

– Откуда ты знаешь? Вчера утром ты не мог представить, что тебя найдут и тут. А сегодня говоришь мне, что я не умру. Тебе не кажется, что это все вранье?

– Нет. Я сделаю все, чтобы этого не произошло. Даже ценой своей жизни.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Ханна протянула мизинец, глядя заплаканными глазами на Айзека. – Это клятва на мизинцах, Айзек. Этому меня учила мать. Пожми мой мизинец своим, и повтори клятву.

Парень протянул одинокий мизинец правой руки. – Клянусь. Я буду защищать тебя ценой своей жизни. Ты последний человек, который со мной остался.

– Что ж… Сойдет. А теперь давай обнимемся!

– Ну уж нет. Иди проспись и не пей много воды, ехать будем без остановок.

Ханна недовольно посмотрела на Айзека, потеряв всю свою серьезность. Она совсем забыла о своей грусти. Быстро и бесповоротно отвлекаясь на пьяные мысли, что манили ее в другой, более добрый мир.

– Айзек…

– Что?

– Расскажи мне всю свою историю. От начала и до конца. Я хочу снова в тебя поверить. Хочу понять, почему твоя жизнь дороже прочих? Потому, что ты живорожденный? Или по тому, что ты выжил?

Парень тяжело вздохнул и начал свой рассказ. С самого начала. С того момента, как его выкинули на холодные пустоши из теплого города. Рассказал все. Про все свои провалы. Про то, как лишился пальца, и чуть не лишился глаза. Про людей, которых жалел, и про тех, о ком скорбел. Даже про то, под каким предлогом они смогли уехать из Ямы. Какой ценой пару отпустили из этого города.

Мельчайшие детали сменяли друг друга и на яркий сияющий свет выезда опустилась тьма. Айзек глянул на свои часы.

– Пора. Едем?

Ханна взяла небольшую паузу, а после с дрожью в голосе сказала. – Да.

Не включая фары, машина вылетела из тоннеля и помчалась на юг. Парень гнал, что было сил, лишь бы быстрее миновать открытое пространство и скрыться меж редких деревьев и холмов. Подальше от этого места. Дальше от любого другого места, в котором он бывал. Чем дальше в неизвестность, тем меньше шансов на поражение. Дан просил вернуться с победой. И Айзек планировал поступить именно так.

Мотор рычал, а парень выискивал в темноте преграды, которые стоило бы объехать, напрягая глаза. Он так и не успел вздремнуть, а вот Ханна уже заскучала и откинулась на своем сиденье. Долгая дорога вновь началась. Только теперь было достаточно топлива, чтобы без остановок сделать рывок до следующего поселения.

Машина мчалась в ночи, удаляясь от Ямы. Айзек хоть был подавлен, но расставив приоритеты понял, что скорбь нужно отложить как можно дальше. На потом. Сейчас было важно сохранить свою жизнь. Но важнее всего – сохранить жизнь Ханны. Он обещал ей.

На следующий день, и на день после, Ханна хранила молчание. Она делала все, что делала обычно. Ела, пила, спала, даже вела машину. Вот только теперь она молчала. Солнце поднималось, а затем садилось вновь.

В середине пути Айзек припарковал машину у кромки густого леса. Он залил топливо, бросив ржавую бочку на снег, и достал из багажника лук и три стрелы.

– Куда ты? – впервые за долгое время произнесла слова девушка.

– За едой. Все закончилось.

Парень, по своей старой привычке, пробирался через густо насаженный лес. Он приглядывался к корням деревьев, к буграм снега, к веткам. Он глядел глазами охотника на все, что было вокруг него. Перекинутый через грудь лук был легкий, не стеснял движения, и в деле был намного эффективнее оружия, что издает шум. Жаль только, что за него не выручить было средств на рынке, ведь винтовка была более смертоносной в неумелых руках. А вот у парня руки были умелые. Ему достаточно было и примитивного оружия.

След. Мелкий коротковатый зверек оставил следы совсем недавно. Свежие, даже ветром еще не занесло. Раз. Два. Три. Три точки опоры. Странный след, совсем не похож на шаг, в привычном его понимании. Айзек перебирал в голове все возможные варианты.

– Длинноухий, – прошептал парень, присев на корточки.

Медленно, стараясь не издавать ни звука, парень побрел по следу, не вставая в полный рост. Черный плащ помогал сливаться с корой деревьев, и Айзек шел от дерева к дереву, изредка останавливаясь.

– Вот ты где, – фыркнул парень на то, как в десятке метров рыл корни деревьев длинноухий серый зверек.

Парень медленно снял с себя лук и крепко взял его в левую руку. Тетива была настолько туго натянута, что парень приложил немалые усилия, чтобы согнуть локоть хотя бы под прямым углом.

Айзек медленно тянул к себе древко, стараясь не скрипеть деревом, из которого было сделано его оружие. Глаз на стреле. Охотник задержал дыхание и замер, взяв поправку на падение стрелы. Зверь не почувствовал чужого присутствия и продолжал рыть снег. Ища пропитание, ушастый мог раскопать пол сотни корней за день. Не следы лап, так разрытые ямы привели бы охотника к нему. Рука начала затекать, а значит пора отпустить стрелу.

– Научи меня этому! – раздался голос из-за спины.

Айзек был всего в миге от того, чтобы поразить цель, но вместо этого аккуратно отпустил натяжение. Ушастый зверек уже скрылся за деревьями, моментально среагировав на появление Ханны. Охотник тяжело вздохнул.

– Ладно. Сначала я, потом ты. Смотри.

– Угу.

Парень вновь шел по следу того зверька, ожидая, когда тот расслабится. Шел долго, время от времени поглядывая на Ханну, которой такой способ перемещения был непривычен. Мягко кладя стопу на снег парень старался не шуметь, показывая Ханне как правильно нужно ступать. Девушка выдохлась уже через десять минут ходьбы, а зверя все не было. Шаг за шагом становилось все труднее, и Ханна стала чаще опираться на деревья, чтобы перевести дух. Айзек внезапно отвел руку, показав раскрытую ладонь, и замер. Ханна замерла вместе с ним.

Айзек вдохнул и задержал дыхание, натягивая тетиву вновь. Секунда прицеливания и стрела со свистом улетела вдаль. Зверек хрустнул шкурой и упал замертво. Если бы на пути стрелы встретилось дерево, она бы пригвоздила тушку к нему.

– Поняла? – доставал стрелу из мертвого зверя Айзек. – Потренируйся на дереве.

– Ага! – Ханна взяла лук со стрелой и попыталась натянуть тетиву. Лук был настолько жестким, что получалось это с трудом.

Вернувшись к машине, Айзек принялся свежевать тушку, чтобы тут же приготовить мясо, ведь в пути такой возможности нет. Пока парень разводил костер, чтобы приготовить еду, Ханна упражнялась с луком. Она отправляла стрелу за стрелой в дерево, что было в десяти шагах от нее. И каждый раз, когда она промахивалась, девушка злобно фыркала и шла искать красное оперение в снегу. Давалось все это тяжело. Руки немели, пальцы стирались, а ноги начинали мерзнуть от постоянного топтания на промерзшей земле.

– Не мое это, – села погреться у костра Ханна. – Ни разу не попала. Как ты это сделал с первой попытки.

– Это опыт. С первого раза ничего не получается, как бы ни старался.

– Даже так? А я-то думала, что ты все-таки особенный.

– А я думал, что ты теперь у нас молчунья.

– Да просто темы не было.

– Ладно. Вставай. Попробую показать все в мельчайших деталях, – парень взял лук, что Ханна положила у дерева, и встал к ее цели. – Подходи. Возьми его вот тут, ровно по середине. Большой палец – это опора для стрелы.

Девушка взяла лук и положила стрелу. – Дальше?

– Натягивай тетиву четырьмя пальцами, они должны быть под стрелой. Не двумя, как ты это делала. Постоянно придерживай древко большим пальцем. Трюк в том, чтобы расслабить их разом так, что стрела моментально улетит. – Айзек подошел к девушке поближе, выставив ее ведущую руку, и посмотрев хват. Он так же приподнял локоть руки, что держала натянутой тетиву вверх. – Так работают и мышцы плеча, сил хватит на дольше. Ну все. Приложи к стреле глаз и отпускай.

Стрела свистнула и с глухим звуком ударилась в дерево. Девушка подпрыгнула на месте от радости, что у нее получилось. – Почему сразу-то не помог?

– Старик говорил: «Сам понял – сам закрепил». То, до чего догадаешься сам – запоминается лучше. Думал допрешь.

– Да как тут допереть-то?

– Никто не говорил, что это будет быстро и сразу.

– Ты в своем репертуаре… Ну что, там готово? – девушка ткнула пальцем в костер. – Есть хочу. Устала.

– Да, можем собираться.

– В следующий раз дашь мне выстрелить?

– Посмотрим…

Айзек закидал костер снегом, собрал вещи, что разложил на время привала, и хлопнув дверью сел на водительское сиденье. Жаренное мясо он отдал Ханне, которая аккуратно разложила его в салоне, часть оставив при себе. Совсем не густо получилось, но делать долгие привалы пока что очень опасно. Айзек думал в первую очередь о безопасности, и лишь во вторую о еде. Теперь в рационе будет только мясо, скудно, но ничего с этим не поделать

– Соли маловато, – пыталась прожевать нового зверя Ханна. – У нас есть соль?

– Нет, соли нет, – воткнул передачу Айзек и начал движение.

Машина вновь ехала по бескрайней пустыне, оставив небольшой лес позади. Чем дальше они ехали, тем реже встречались на их пути места в которых можно было поохотиться. Да и днем искать добычу было сложнее. По ночам всякая мелочь сама сидит на ветках в ожидании рассвета, только успевай собирать. Стрелы не сильно шумят, так что несколько крылатых зверей можно зацепить.

Айзек ехал, наблюдая мутные разводы на небе. Он долго в них всматривался щурясь, и только приблизившись к лобовому стеклу он понял, что там видит. В очередной раз удивляясь глазам своего старика, он спросил Ханну. – Помнишь то перо, что я показывал?

– Блестящее такое? Да? Оно у меня с собой.

– Вот тот зверь, с которого я его снял, – парень ткнул пальцем в голубое небо.

Ханна не могла ничего разглядеть, сколько не всматривалась. Парень встал и отрыл в рюкзаке тепловизор. Заряд показывал половину, значит воспользоваться им получится без проблем.

– Айзек, я же ни хрена там не вижу! Ты что, начинаешь сходить с ума? – все причитала Ханна.

– Вот. Смотри! – Айзек сунул ей под нос прибор.

Девушка прильнула к окулярам и замерла ненадолго.

– Ого! Они красные! Я их вижу! – Ханна повернула линзу в сторону парня. – Ты тоже красный! Ты в курсе?

– В курсе, – усмехнулся парень.

– Какая удивительная штука. Она подсвечивает все живое? – любопытно разглядывала тепловизор девушка.

– Нет. Все теплое. Это глаза древних. Хотя я уже сомневаюсь в названии этой штуки.

– Почему ты раньше мне не показывал? Через них же можно искать живность в лесу!

– Можно.

– Ну так?

– Что?

– Когда привал? Я хочу попробовать! – прыгала на сиденье Ханна, медленно выходя из своего молчаливого состояния. Айзека это невероятно радовало. Он не ожидал, что такое сомнительное дело как добыча еды может ее растормошить.

– Тебе и вправду так понравилось?

– Ну, пока есть возможность, то почему бы не научиться. Ты выжил. Может в этом был твой секрет?

– Хм. Скорее всего. Старик многому меня научил.

– А теперь ты научи меня!

– Ладно. Тогда следующую еду добываешь ты.

– Нет.

– Почему?

– Потому что я не добуду!

– Куда делся оптимизм?

Ханна вновь надула щеки. Айзек посмотрел на нее и понял, что именно этого ему так не хватало. Глядя на девушку, что по крайней мере старалась вести себя как обычно, парень и сам чувствовал, что все становится немного лучше.