скачать книгу бесплатно
– Сто двадцать.
Понимая, что тирекс не вернуть, Скотт ожесточенно торговался. Кое–как выцыганив три с половиной сотни, он забрал деньги, и, в очередной раз зарекся ходить к Давиду.
Тем не менее, настроение его заметно улучшилось, и поднимаясь по лестнице недостроенного здания, он насвистывал простенькую мелодию.
Брайан отодвинул паллету, закрывающую вход, и шагнул в комнату.
– Эй, закрывай дверь, не выпускай тепло! – крикнул сидящий спиной Кот.
Брайан подошел к костру, и протянул озябшие руки.
– Тебе холодно, ты и закрывай.
Кот молча поднялся, и поставил паллету на место.
В ярком свете костра Скотт рассмотрел фингал под глазом Коротышки.
– Где это ты так? – спросил он.
– В раздевалке споткнулся, – неохотно ответил Том.
– Два раза? – ткнул он пальцем в ссадину. – Или лоб треснул от того, что думаешь много?
Кот и Диггер засмеялись.
– Слышишь, – обратился к Скотту Том. – Тут Льюис на пару дней уехал, в магазине сын за него. Может наведаемся, потрясем гаденыша?
Двое остальных приятелей делали вид, что заняты своими делами, но их выдавали напряженные позы. Брайан знал, что они ожидают его решения. Зажав между указательным и средним пальцем две купюры, он потряс ими в воздухе, и сказал:
– Не сегодня. Звоните Люку и Зубатому, пусть подходят в «Старого льва».
***
Барбара сидела с таким кислым выражением лица, что Кирк прикинул, какие встречи можно было бы отменить ради поездки в Италию. Он любил жену, и с удовольствием бы провел с ней время в Милане, но, как это часто бывает, нашлись дела поважнее. Хотя, если честно, Флорида ему нравилась больше.
Ужин был замечательный, но Барбара почти не притронулась к еде, и говорила лишь когда к ней обращались. Кирк подумал, что жена будет дуться еще, как минимум, дня два, и решил что дела могут и подождать. Он только собирался ей сказать, что они завтра же летят в Европу, как подали напитки, и Барбара, сославшись на недомогание, ушла в спальню.
Отец, казалось, даже обрадовался. Он тут же набил трубку, и закурил прямо за столом. Абигейл покосилась на него, но решила не напоминать, что неоднократно просила не курить в доме.
– Па, мне это бы очень сильно помогло, – сказал Кирк.
Аш выпустил облако дыма, и сказал:
– Боюсь, я вряд ли смогу врать так же убедительно как ты.
Абигейл накрыла руку сына своей ладонью.
– Ты же знаешь, отец не любит публичные выступления.
Кирк подавил раздражение, и заставил себя говорить спокойным голосом.
– Я не сказал ни слова неправды. Если ты не заметил, то я опирался только на твои работы, – он, все-таки, не смог удержаться от сарказма.
– Что-то я не припомню, чтобы упоминал о внеземных цивилизациях, – усмехнулся Аш.
Кирк отмахнулся.
– Думаешь, можно получить финансирование под исследования, не завернутые в красивую обертку?
Аш закрыл глаза, и одной рукой стал массировать лоб над бровями. Абигейл с беспокойством посмотрела на мужа. Головная боль была побочным действием от приема лекарств, и в последнее время случалась все чаще.
– О каких исследованиях ты говоришь? Наши технологии могут лишь зарегистрировать прохождения волны. Может быть, сможем отследить изменения, которые неизбежно возникнут при взаимодействии с огромными массами. Например, когда на ее пути окажется сверхмассивная черная дыра. Или галактика.
Кирк упрямо поджал губы.
– Через сто лет гравитационные детекторы станут более совершенными. И, по крайней мере, мы сможем составить полную карту Вселенной.
Аш тяжело вздохнул, и ненадолго задумался.
– Дело не в детекторах. Сама волна должна иметь совершенно иную структуру. Здесь, если привести не совсем удачную аналогию, мы сталкиваемся с такой же ситуацией, как если бы попытались запечатлеть трехмерный мир, располагая одномерной видеокамерой, к тому же…
Наклонившись, Абигейл поцеловала мужа, и тот, поняв, что лишь запутался в собственных объяснениях, смущенно замолчал.
– Это как попытаться изучить океан, прочесав его сетью, ячейка которой размером с футбольное поле. Что-то на ней останется, но вряд ли удастся понять что это, и откуда взялось, – миссис Вармер повернулась к мужу. – Я правильно поняла, дорогой?
– Абсолютно неверная интерпретация, и невероятно точный вывод, – рассмеялся тот, и обратился к сыну. – Берегись журналистов, они всегда все перевирают.
Последнее замечание стоило ему шутливого тумака от жены.
– Не в этом суть, – не сдавался Кирк. – Ты же сам говорил, что не бывает бесполезных экспериментов. Волна, если можно так выразится, принесет новую информацию, и я уверен, это позволит науке сделать огромный шаг вперед, такой шаг, на который, иначе понадобились бы десятилетия!
Отец скривился, словно съел что-то кислое, а мать рассмеялась.
– Тебе нужно было идти в журналистику, а не в экономику.
Кирк обиделся.
– У меня, между прочим, два высших образования. А не только экономическое.
– Мы оба знаем, что в университете Оклахомы, в отличии от Йеля, ты не проявлял особого рвения, – едко заметил отец.
Кирк промолчал. Диплом бакалавра физики действительно интересовал его меньше, чем полученная ранее магистерская степень по экономике. Но он и не ставил перед собой цели стать великим ученным. Разумеется, он мог бы заняться научной деятельностью, и, скорее всего, добился бы серьезных успехов, но его настоящее призвание было в управлении финансовыми потоками. Кирку было мало просто биржевых спекуляций. Ему хотелось чего-то большего, чего-то значимого. Хотелось вписать свое имя в историю, и он не видел в этом ничего невозможного. В конце концов, его отцу же это удалось.
Подняв руки, словно признавая правоту отца, он согласился:
– Хорошо, признаю, что я не великий ученный как ты. Доволен?
Отец хотел сказать, что недоволен тем, что Кирк выбрал деньги, а не науку, но Абигейл его опередила:
– Тут ты прав. Аш Вармер единственный и неповторимый.
Она взяла мужа под руку, и прижалась к плечу. Улыбнувшись, Аш поцеловал ее в макушку.
Кирк решил попробовать зайти с другой стороны.
– Я же не прошу тебя заняться разработкой антенны. Слава Богу, с этим справится любой более-менее толковый профессор.
Он выждал секунду, но отец молчал. Что ж, все равно зацепить самолюбие отца шанс был мизерный. Вряд ли человек, который создал гравитационную теорию в нынешнем виде, клюнул бы на столь примитивную приманку. Человек, чье имя и так уже навеки в истории.
Показав, что он готов к компромиссу, Кирк тяжело вздохнул, и вернулся к тому, с чего начал.
– Неужели тебе так сложно хоть раз поддержать меня? – он достал лист бумаги, и протянул отцу. – Я написал для тебя небольшую речь. Просто взгляни на нее.
Обычно спокойный Аш выпрямил спину, и годы, словно отвратительная короста, слетели с него. За столом возвышался старик, но его пылающий взгляд, осанка, звенящий голос, заставляли сомневаться в том, что видят глаза.
– Поддержать тебя? Да я всю жизнь только этим и занимаюсь! У тебя были способности к точным наукам, но ты решил, что финансы перспективнее. Ты решил воспользоваться моим именем, и открыть центр Аша Вармера, а я, проглотив гордость, улыбался на камеры. Да ты, в конце концов, не ударив палец о палец, получил Нобелевскую премию! Все, для того, чтобы ты был счастлив!
Кирк инстинктивно втянул голову в плечи. Чувствовал он себя так, как будто его отхлестали по щекам. Отец крайне редко давал волю чувствам, но тогда, казалось, мог испепелить своим гневом. Кирк украдкой бросил взгляд на мать, словно ища у нее защиты, но и она, казалось, боялась пошевелиться.
Аш сделал несколько глубоких вдохов, и продолжил значительно более спокойным голосом:
– Извини, но я не собираюсь участвовать в твоей авантюре.
Кирк лишь молча кивнул.
Взяв стакан, Аш повертел его в руке и продолжил:
– Хотя, это даже не авантюра. Какая-то детская игра «поймай инопланетянина».
– Ты не веришь в их существование? – осторожно поинтересовался Кирк.
– В нашей галактике более ста миллиардов звезд. А во Вселенной сотни миллиардов галактик. Было бы глупо верить, что мы уникальны, – ответил отец.
«Центр имени Аша Вармера, занимающийся проектом, который не поддерживает Аш Вармер – вот что по-настоящему глупо» – подумал Кирк.
– Так почему же ты отказываешься?
Если бы рядом не было матери, Кирк поспешил бы удалиться в свою комнату. Но в ее присутствии, отец не мог долго злиться. Аш Вармер уже принял решение, и уговаривать его бесполезно. Но, как говорится, вода камень точит. К тому же, как и у любого ученного, у него было слабое место. Если отца удавалось втянуть в обсуждение идеи которая ему не нравилась, то он честно начинал искать аргументы против, но сам вопрос рассматривал очень внимательно и всесторонне.
– Ну вот взять, например, саму идею отправки. Ты предлагаешь последовательно, через равные промежутки времени, отправить три волны. Так?
– Так, – кивнул Кирк. – Первая позволит наблюдателям зафиксировать факт отправки, вторая – покажет когда ждать третью, а в последнюю они смогут поместить свое сообщение.
Аш улыбнулся.
– Ты заранее приписываешь чужим цивилизациям человеческую логику. Откуда нам знать, как они мыслят? Вдруг, у них вообще нет понятия последовательности? Может быть, они считают каждое событие единичным, и никак не связанным с другими?
Сжав зубы, чтобы не ответить колкостью, Кирк постарался придать своему голосу максимально нейтральный оттенок.
– Язык математики универсален. Мы отправим сообщение, состоящее из простейших формул, которые будет легко расшифровать.
– И снова не согласен, – покачал головой Аш.– Да, наверное, это самый лучший вариант, но что если их система счисления построена на совершенно иных принципах? Что, если им понадобятся годы на дешифровку? С каким промежутком ты собираешься отправлять сигнал? Неделя? Месяц? Или двадцать лет?
Кирк молчал. В глазах Аша загорелся лукавый огонек.
– А что, если я скажу, что отправлять три волны глупо?
– Ты уже сказал, – проворчал Кирк.
– Нет, – усмехнулся Аш. – Я сказал, что идея сама по себе глупая. Но, если допустить, что волна ушла, остальные две не понадобятся.
– Что ты имеешь ввиду? – заинтересовался Кирк.
– Ты же сам говоришь, что волна пройдет через всю Вселенную. Так?
– Это следует из твоих формул, – осторожно ответил Кирк. Он не понимал куда клонит отец, и ожидал подвоха.
– Если взглянуть более внимательно, – с улыбкой продолжил Аш, – то из них следует, что это не совсем волна. Возбуждение возникнет дважды в каждой точке: инициированное и отклик. Или, по пути туда, и на пути обратно, если все же, предпочитаешь рассматривать сигнал в упрощении до волны.
Глядя на вытянувшееся лицо сына Аш Вармер расхохотался. Абигейл тоже улыбнулась, но тут же на ее лице появилась тревога: муж опять начал массировать лоб.
Кирк был ошеломлен. Хорошо еще, что на ошибку указал ему отец. Рано или поздно, кто-нибудь заметил бы этот просчет, и над Кирком Вармером смеялся бы весь мир.
– У них будет несколько десятков лет, чтобы понять наше сообщение, и подготовить ответ, – прошептал он, не замечая ни тревоги матери, ни головной боли отца.
– Именно, – Аш убрал руку от лица, и откинулся на спинку кресла. – А еще мы сэкономим уйму энергии.
Кирк знал, что нельзя давить на отца. Сейчас он заронил зерна сомнения, и, оставив спор незавершенным, можно было бы вернуться к нему позже. Но, все же, не удержался и спросил:
– Но есть и настоящая причина. Я прав, па?
Отец отвернулся, и глядя в окно, сказал:
– Представь, что ты нашел волшебную лампу. Теоретически, ты знаешь, что если ее потереть, появится джин, который должен исполнить три желания. Но ты совершенно не имеешь представления, о том, какие процессы ты запускаешь, чтобы вызвать джина. – Он повернулся и в упор посмотрел на сына – И знает ли джин о том, что должен выполнить три желания.
***
От звука разбившегося о стену терминала Адам подскочил, и, развернувшись в прыжке, уставился на разъяренного мистера Нома.
– Рекомендует он мне! – прорычал Ричард.
Адам, решив, что в данный момент руководитель, скорее всего, не нуждается в его услугах, стал осторожно, бочком, продвигаться к двери.
– Наша цель – приоритетные направления! – вслед за терминалом, в стену полетела неизвестно как оказавшаяся в лаборатории ваза.
Ассистент не стал ждать, пока мистеру Ному надоест швырять предметы в неодушевленную стену, и он переключит свое внимание на живых людей. Адам резво бросился к дверям.
– Эй, куда? – крикнул Ричард, и швырнул вдогонку аспиранту книгу по термодинамике.
