Дыхание. Океан и Архитектор

– Дэвлин и его оруженосцы пропали без вести. Я чувствовала всплеск уровня пожара и следом резкое затухание. То же самое с Лу и Гиги. Боюсь, у меня неутешительные новости, господин. Динарутарион, Гелиос и Зинард по новому плану на четвертом материке, следят за выполнением сделки с Повелителем Грома и пытаются выследить принца, – Наоми разложила кучу бумаг по всему столу. – Однако мы сталкиваемся с рядом проблем. Королева Аннемари пропала без вести. Я зафиксировала также странный всплеск пламени в океане. Но Винсент мог нарушить мое восприятие. Вывод из данных один. Все погибли. Капитан Вальдер тоже. Я видела приближение неизвестных мне сил с неясной формой пламени, и… она тоже исчезла.

– Что по поводу королевы? Ее пожар известен? – спросил король низким голосом. – Ее костер… Непрост.

– Совершенно точно. Ее костер обладает классом «А» и на уровне пожара может привести к проблемам. Однако пламени уровня пожара я не чувствовала, – Наоми кивнула. – Следовательно, можно считать, что миссия убрать королеву, предателей и капитана Вальдера увенчалась успехом. Но я продолжаю наблюдать.

– Хорошо. Что с командой принца? Раз Дэвлин погиб, значит, они смогли покинуть третий материк? – продолжал засыпать ее вопросами повелитель.

– Да. Команда принца сейчас направляется на север. На данный момент я не могу определить по течениям и ветру, какой маршрут они выбрали – до четвертого или до шестого материка. Но уже через пару дней без труда сообщу об этом. Если они приплывут к четвертому материку, то, думаю, трех хранителей для их нынешних способностей будет достаточно. – Наоми начала собирать бумаги.

– Что насчет Марил? – задал последний интересующий его вопрос король. – Она явно что-то задумала.

– Да. К сожалению, Зинард сейчас на четвертом материке, и при всем нашем желании мы не сможем незаметно все разузнать в ее торговом доме и роде. Тем более щелчок ее пальцев отделяет нас от потери тридцати семи процентов мощности суммарных сил, – с напряжением в голосе произнесла Наоми. – И я не могу полностью ее отследить. Слишком мощные знаки у нее в арсенале.

– Тут и не нужно предсказывать, – заговорила девушка, полностью затянутая черными бинтами. Только глаза следили за происходящим, губы под тканью не двигались. – Она направляется в храм Ранди. Мои люди уже все узнали и передали мне.

– Хорошая работа, Кираса. Следить за Марил приходится другими путями, и твои лазутчики к месту, – кивнул король. – Значит, необходимо дать сигнал Динарутариону о захвате Марил. Она связана с Королем Сорокатысячи Ног, и отсутствие информации – худшая ситуация. Захватить, не убивать.

– Хорошо, – ответила ему Кираса. – Я сообщу своим людям. Но каков наш дальнейший план?

– Проблема в навигации. Как только Наоми сообщит нам, куда направляется принц, мы решим. Пусть хранители на четвертом материке займутся слежкой за Повелителем Грома и поимкой Марил. А Лукас, Кираса и Джун направятся за принцем. Из двенадцати хранителей в замке осталось восемь. Дэвлин мертв. Неизвестно, как еще поведет себя Повелитель Грома. Им не стоит доверять. У нас своя миссия.

– А что была за вспышка пламени около третьего материка? – Лукас очнулся, услышав свое имя. – Неужели такая сильная?

– Я такого давно не ощущала, – Наоми часто заморгала. – То же самое примерно я почувствовала, когда погиб Дэвлин. Однако там была такая мешанина пламени за короткий промежуток времени, что я не разобралась.

– А мне кажется, я знаю, кто там разозлился около третьего материка… – прошептал Ниранай.

– Все в этой комнате получили инструкции, – король посмотрел на хранителей тяжелым взглядом. – Мой сын – Айон. Оружие. В чьи руки он попадет, тот и будет вершить правосудие. Этого нельзя допустить. Я вынашивал план несколько лун из-за… Их наблюдения. А кажется мне, Вальдер идет туда, куда дует ветер… но ничего.

Все посмотрели на короля. Его аура мерцала красным. Повисла тишина. Их повелитель сокрушался из-за собственной глупости. Он никогда не позволял себе недооценивать соперника и был осторожен. Стражи, что обещали ему могущество, использовали его, он понял это сразу. Его подготовка к ключевым событиям идет слишком долго.

Король махнул рукой, отпуская своих хранителей, а сам остался в зале для аудиенций. При свете свечей он снял с себя корону и бросил на стол. Сила его сына способна изменить мир, сделать его лучше или разрушить до основания. Она могла контролировать все семь материков. Король не верил стражам. Ни тем, кто хотел использовать Айона в благих целях, ни тем, кто собирался подчинить силу архитектора. Усталость накатила на него с новой силой. Аннемари умерла, вероятно, проклиная его. Брина смотрела на отца с недоверием. Он не надеялся войти в историю как великий король или стать легендой.

– Все, чего я хочу, это… – он поднялся со своего места и пошел к выходу, по пути забирая корону. Он провел ею по столу, и ветер от его движения задул свечи. Горели красным лишь его глаза. – Спасти Виарум.

050

– Нежели это действительно конец? – прошептала Риса и всмотрелась вдаль.

На горизонте появился океан. Она не могла поверить своим глазам. Из-за страха быть пойманными Дэвлином в последние часы пути поспать нормально не удалось никому. Их последний совместный разговор состоялся, когда они чудом удрали от хранителя и стали свидетелями огромного взрыва. Потом как отрубило. Редлай и Гилем проснулись лишь пару часов назад и тоже без настроения вести светские беседы. Единственное, чего ей действительно хотелось, так это попить воды, помыться по возможности, поменять одежду и уснуть на ближайшие сто лунных циклов. В голове было пусто. Риса положила руку на хитиновую пластину и снова поблагодарила про себя Эниду за спасение. Без нее даже помощь Саргона оказалась бы бесполезной. Она спокойно выдохнула, замечая, что небо начинало светлеть. До тех пор, пока их корабль не уберется от второго материка так далеко, что его не будет видно, – она не успокоится.

Риса внимательно посмотрела на команду. Такой усталости в них она еще не замечала. Нет, в этот раз никто не поднимал в отчаянии корабли со дна океана и не тосковал много дней из-за смерти близкого существа. Риса видела в них не желание сдаться, а осознание серьезности ситуации. Когда они впервые столкнулись с проявлением у них сил костра, то возомнили себя могущественными, особенными. А потом Меладея унизила их, заставила бежать, поджав хвосты. И все же противостояние Редлая и его матери и смерть Ледаи стали толчком к движению. Сейчас же Саргон стал гарантом их защиты. Даже пробудив костры, Илай и Сина с помощью Рисы не смогли ничего противопоставить Дэвлину. Да, они вынудили его использовать не просто искру, а костер. Но против их максимума он использовал минимум своих способностей. И уничтожил их за несколько минут. Им еще предстоит составить свой план действий, когда они погрузятся на корабль. Но без уже привычного командного сбора ясно: им нужно плыть к Повелителю Грома. Столкнутся они с ним или все же избегут аудиенции – неизвестно. Но у короля первого материка двенадцать хранителей, и у каждого по два оруженосца. Что будет, если их поймает не один, а сразу несколько?

Риса видела, как татуировка Гилема то исчезала, то возвращалась. Значит, он пытался выудить из произошедшего как можно больше знаний. Она же точно поняла одну вещь: верить нельзя никому. Даже названным союзникам. Их главная цель, как бы эгоистично это ни звучало, сначала привести в порядок свое тело, следом – разум и уже потом храбро бросаться навстречу приключениям. Иначе они умрут в пути или поубивают друг друга. Хотя в их компании явно произошли изменения. Айон и Кайл дрались и переругивались уже намного меньше. Они, будто после нескольких смертельных путешествий, смогли найти что-то общее и обрести баланс. На протяжении суток они сидели спина к спине, опираясь на один вырост в хитиновой пластине. Кайл даже успел поспать на плече Айона из-за неудобной позы. Раньше принц уже оторвал бы ему голову, а сейчас даже не обратил внимания. Все вокруг менялось. Риса окинула взглядом Сину и Илая и сразу же прогнала из головы все мысли о них. Ее собственные вопросы к Азелю меркли перед их нынешними проблемами. Она посмотрела вперед на приближающийся океан.

По коже побежали мурашки. Риса осознала свою силу. Основа ее костра – это Великая кузница. Она не так хорошо знала легенды Виарума, поэтому обязательно расспросит Гилема позже. Но именно ее сила дважды спасла команду от неминуемой гибели. Без костра в их команде остались лишь Азель и Айон. Принц пока боялся даже лишний раз использовать искру, а ее парень будто и не нуждался в бо́льших силах. Она задумалась о природе его способностей. Ее искра позволяла ей разжечь первородное пламя, и совсем неудивительно, что ее костер позволял объединять пламя разных людей. А вот как проявит себя сила Азеля, она не могла даже вообразить. По словам Саргона, костер архитектора их явно удивит.

– Энида, остановись, пожалуйста, за полкилометра от деревни, – тихо сказала Сина, зная, что насекомое ее услышит, и повернулась к команде. – Не хочу пугать местных жителей многоножкой, которая превосходит размеры их деревни, – пояснила она.

– В общем, из вещей у нас ничего не осталось, – ответил ей уставшим голосом книгописец. – Все растеряли. Надо не забыть и в следующий поход взять с собой лишь воду, еду и немного ума. Почему мы всегда забываем взять немного ума? – он обращался вроде бы ко всем, но смотрел на Редлая.

– Мне казалось, именно ты у нас отвечаешь за логику и благоразумие, – Редлай сначала пытался сдержать улыбку, но в итоге даже хрипло засмеялся. – Кого я обманываю. В нашей команде за рассудительность отвечают Риса и Азель, как мать с отцом.

– Вы нас уже в старики записали? – Риса улыбнулась и посмотрела на Азеля.

– Если бы у меня были такие дети… Гилем бы сесть не смог. Он иногда так и напрашивается на проклятия на всех диалектах мирового языка, – дипломат ухмыльнулся и показал книгописцу язык. – Какая глупость, детей нам еще тут не хватало.

– Как всегда, источник проблем – кто-то другой, а ругают меня, – фыркнул Гилем и отвернулся. – О, Энида, кажется, замедляется. Редлай, как на тебе штаны-то удержались? Точнее, то, что от них осталось. Хорошо хоть не голым тут лежал почти сутки.

– Поверь. Впервые я сам этому рад, – простонал Редлай.

Как Сина и попросила многоножку, та остановилась метрах в пятистах от деревни. Размеры Эниды все равно заставили жителей запаниковать, но тащиться больше по песку сил у команды не было. Легче выдумать какую-нибудь легенду.

Тем временем насекомое прекратило движение. Ее голова с хитиновой пластиной начала опускаться к бархану так, чтобы ее наездники могли без проблем сойти. На некрепких ногах они поднялись, отцепились от выростов, спустились на песок. Гилему казалось, будто он продолжал куда-то ехать. После долгого путешествия на корабле он испытывал примерно то же самое. Его все время раскачивало из стороны в сторону.

Команда собралась вместе. Все, кроме Сины. Она вышла к насекомому, посмотрела в ее огромный глаз и мягко улыбнулась.

– Спасибо, что, рискуя собственной жизнью, приглядывала за нами и ждала, пока мы сможем сбежать. Мне искренне жаль, что из истинных насекомых ты осталась одна. Но ты живое доказательство величия расы – доброе, могущественное, бесстрашное. Ты не виновата, что нынешнее поколение столь злобное, – она положила руку на хитиновую пластину. Сина чувствовала с Энидой некое родство. – Мы обязательно выполним нашу миссию и вернемся навестить тебя. Ты не одинока. У тебя есть Саргон, его свита и теперь мы, Энида.

Энида не могла говорить, но догадаться, о чем многоножка думала, было не сложно. Сильнейший защитник первой столицы будет с ней даже после окончательного падения города. Им повезло не столкнуться с ней в бою. Мики спас их. Конечно же, теперь стало понятно, откуда он все так хорошо знал: и улицы, и пустыню, и поведение насекомых, и правила. Энида и Саргон прокляты и будут вечно охранять уже разрушенные стены. А Король Сорокатысячи Ног еще и стережет память о своей возлюбленной. Многоножка затрещала, выражая таким образом почтение, и, развернувшись, стала погружаться в песок.

– До сих пор не могу понять, как мы собирались с ней сражаться, даже с новыми силами. Энида выглядит как нерушимая стена, – сказал Гилем и посмотрел на Сину. – Хотя ты, кажется, уже и ее перешагнуть можешь.

– Пойдемте уже. Пить хочется ужасно, – сдержанно попросила Риса, и они направились к деревне.

– А я вот до сих пор удивляюсь нашей тупости, – промычал Кайл. – Мы нашли Мики в бочке посреди океана с невероятной историей и очень-очень-очень удачными способностями, – он покосился на Гилема. – Подсылать нам обычных шпионов бессмысленно. Гилем без проблем может их вычислить. Мики же полностью блокирует подобные способности.

– Не исключено, что он соврал, – ответил книгописец и призадумался. – Я даже не проверял его с помощью костра. Он, если честно, пока не работает по моему собственному желанию. В его механике есть логика, но мне она не доступна. Но думаю, ты прав, и Саргон отправил того, кого мы не смогли бы вычислить.

– Меня поражает его бесстрашие, – добавил Айон. – Заметили, как он сражался с Дэвлином? Словно не боялся умереть. Скорее всего, сила стража несопоставима с силой хранителя, а уж тем более с умениями обычного человека… Но все же. Неужели он настолько силен?

– Боюсь, мы этого даже представить пока не можем, – сказала Риса, и все вновь замолчали.

Силы у всех подходили к концу, поэтому настроение разговаривать исчезло быстро. Единственный, кто чувствовал себя относительно нормально, – Редлай. Он использовал искру и нормально переносил как внутреннее истощение, так и начинающуюся жару. Неплохо выглядел Илай. Остальные будто находились на грани жизни и смерти. Дорога из песчаника, на которую они вышли, стала благословлением. Уставшие после битвы с хранителем и оруженосцами и длинной дороги по барханам ноги поблагодарили за твердую ровную поверхность. Они вместе, как настоящая команда, застонали и преодолели последние двести метров.

Азель обрадовался бригу. Он переживал, что его могли перепродать или угнать. Возможно, кто-нибудь и пытался, но Метеор превратился в сторожевую птицу. А с фениксом лучше не связываться без подготовки.

Они вошли в деревню и, вновь не сговариваясь, быстрым шагом пошли к ближайшему и единственному колодцу.

– В такие моменты понимаешь, как мало нужно человеку для счастья, – прошептал Гилем, когда осушил две глиняных кружки с ледяной водой.

Кружек было всего три, поэтому Редлай пропустил его вперед. Книгописец, не говоря ни слова, отдал оборотню кружку и прикрыл глаза, пока тот пристально смотрел на него. На плече Гилема выросла роза терпения, и губ коснулась улыбка.

– Осталось только смыть с себя грязь и пот, и можно отправляться, – сказал Азель, который наблюдал за оборотнем. Редлай вылил себе на голову содержимое кружки с непроницаемым выражением лица, потом еще из одной и только после этого начал пить. – Это выглядит так странно, что у меня нет слов.

– Кайл? – Айон взял у него кружку, чтобы еще раз попить, и посмотрел, как Непотопляемый направился куда-то ровным шагом.

Все, кроме Гилема, перевели на него взгляд. Он не задавал вопросов, потому что все прекрасно знал даже без своего костра. В его голове крутились вопросы намного важнее, чем необычное поведение Кайла.

– Что с ним? – Сина наклонила голову.

– Подожди меня! – Айон побежал за ним, вручив Илаю кружку.

Кайл шел как загипнотизированный, не слушая принца. Такой упертости за ним не замечали уже очень давно. Он не славился простым характером и, видимо, решил напомнить об этом. Айон еле поспевал за ним. Однако все разъяснилось довольно скоро.

Кайл скинул с себя рубашку и вошел в океан, плюхаясь на ровную гладь воды. Принц наблюдал за ним, и ему казалось, что он до этого момента не видел еще настолько счастливого человека в Виаруме. Нежная улыбка Непотопляемого искрилась радостью, он мечтательно прикрыл глаза, плывя на спине, лениво двигая руками. После обретения костра ему уже не требовалось усиление Рисы, чтобы стоять, поэтому со стороны он выглядел немного странно. Его тело почти не погружалось в воду, оно словно скользило по поверхности. Кайл приподнял голову и заметил, что за ним наблюдали. Айон же, охмелев от чужого счастья, тоже решил зайти в воду, хотя бы по колено. Жара только-только начиналась, а принц уже вспотел. Время охладиться.

– Ты, я погляжу, соскучился по океану, – с улыбкой, совсем без издевки спросил Айон. – Я так скучаю по маме и сестре.

– Мне жаль, что ты не можешь просто обнять их, как я обнимаю океан, – серьезно ответил ему Кайл. – Подойди. Они пока договариваются с перепуганным старейшиной об использовании купальни. В таком виде нам на корабль нельзя, – глаза Кайла блеснули бирюзовым цветом. – Но предупреждаю, я как поднял тебя со дна океана, так и верну обратно, если опять начнешь утаскивать меня под воду.

– Умеешь ты испортить все веселье, – пробурчал Айон.

Принц снял с себя рубашку. Они единственные, чья одежда хоть как-то уцелела после встречи с Дэвлином. И если Кайл свою скомкал, то Айон, помня свое происхождение, аккуратно сложил ее рядом. Он подвернул штаны и вошел в воду. Прохлада ударила в голову, и сразу стало по-настоящему хорошо. Им потом стоит обмыться от соли. Он подплыл к Кайлу и посмотрел на него. Тот изучал небо. Копируя его позу, Айон также лег на спину. К сожалению, ему приходилось работать руками и ногами намного активнее, чтобы не тонуть. На небе не было единого облака. Повисло молчание, которое нарушали лишь редкие выкрики Гилема около колодца. Кажется, Редлай плеснул на него воды.

– Какое прекрасное небо. А главное, спокойное, – прошептал Кайл и покосился на Айона. – Понимаешь, о чем я говорю?

– Конечно. В какой-то момент я подумал, что мы не выберемся, если честно, – принц не так грациозно, как Непотопляемый, повернулся на голос. – Я поражен силами других, и, думаю, после хорошего двадцатичетырехчасового сна… – он запнулся. – Нет. Я не оговорился. Я собираюсь проспать сутки. Так вот, после него Гилем нам все расскажет, наконец, и мы составим план, но… Я правда удивлен, что тех сил Сины не хватило… Не так. Не хватило объединенных сил Сины, Илая и Рисы.

– Но Дэвлину пришлось использовать костер, – подметил Кайл. – Люди такого уровня не просто так занимают должность хранителя. Они сильнейшие. Лу и Гиги не смогли справиться с ребятами. Их сил не хватило и для битвы с Илаем. Хотя, думаю, повтори Редлай с Рисой ту атаку лесом…

– А Саргон еще сильнее… – прошептал Айон.

– Представь их всех вместе! – Кайл усмехнулся. – Меладея, Саргон, Ранцикус и Леа. Что можно им противопоставить? Разве что самоубийство. Я, если честно, так и не понял вообще, сколько этих стражей, кто из них плохой, кто хороший.

– В чем-то мы похожи… – промычал Айон. – Я сам не понял того, что рассказал Саргон об их организации, даже их название. Стражи… Стражи должны что-то от кого-то защищать. А если они разбросаны по всему Виаруму?

– Это отличный вопрос, Айон. Я вот не додумался, – Кайл прошептал. – Но разве не может небо над головой оставаться безоблачным подольше? Не можем ли мы чаще плавать в океане и вести глупые разговоры? Вся моя жизнь изменилась с того самого момента, как моя нога впервые ступила на «Золотой дракон». Но я не жалею. Не знаю насчет остальных, правда. Миссия стала какой-то уж очень серьезной, но я всегда думал, что создан для чего-то бо́льшего. Не просто ходить под парусом по нескольким лунным путям, возвращаться назад, отдыхать дней десять – и все по новой. Разные люди, монстры, в жизни поменялось все, кроме меня самого. А теперь у меня появилась моя настоящая команда, и в ней, – он улыбнулся, – даже есть принц. О чем еще можно мечтать?

– Я думал ты меня терпеть не можешь… – Айон знал, что это не так, но хотел услышать это от Кайла.

– Ты абсолютно прав, – ответил тот и засмеялся. – Но это не мешает мне спасать твою задницу от бурь, драконов и хранителей, – глаза Кайла потемнели. – И никто не встанет у меня на пути, Айон. Никто.

– Ты меня пугаешь, – фыркнул тот, но смущено покраснел. – Ладно. Пойду помоюсь в пресной воде. Ты тоже не задерживайся. Пора уже убираться отсюда. Неизвестно, сколько хранителей на втором материке.

– И то верно…

Кайл попытался подняться и пойти за принцем, но вода будто сковала его тело. Он не испытывал боли или других неприятных ощущений, лишь тяжесть. Она наполняла тело чувством вины и ответственности. Будь у него другая сила, давно бы пошел на дно. От тела Кайла шли волны в такт его сердцу. Он лишь наблюдал за тем, как Гилем жаловался Айону на не в меру развеселившегося Редлая, и снова дернулся. В этот раз у него получилось, и он уперся локтями о водную гладь. Он зачесал волосы назад и, не мигая, смотрел на принца. Кайл все не мог поверить, что в теле этого мальчишки, которого он увидел на трапе «Золотого дракона», горело пламя, которое могло уничтожить или спасти мир. Столько власти. Он уже не считал его таким же наивным, как в их первую охоту на песчаных крабов. Этот Айон пережил и предательство, и гибель близкого существа, и сам смотрел смерти в лицо. Кайл сел на гладь воды и тяжело задышал. Он стал зависим от океана.

– Экадор, ты здесь? – спросил он тихо, чтобы никто не услышал его. Редлай, благо, занят шуточной дракой с Гилемом с участием кружки.

– В любой капле воды, мой господин, – ответили волны. – Вся вода в мире принадлежит мне, Великому Океану. То, что пьют люди, реки, озера, подземные воды, все это я – Экадор. Вы можете обратиться ко мне в любое время, мой господин, – пояснял размеренный голос. – Что вас беспокоит, мой господин? В нескольких милях начинается буря. Не стоит пугать местных.

– Мы столкнулись с силой, которую не можем постичь, – решил выговориться Кайл. – Я не про хранителя Дэвлина, надежда победить которого когда-то у меня все же была. Я про Саргона. Он таких, как Дэвлин, убивает, не глядя. Что мы можем противопоставить стражам? Вздор. Даже хранители в битве один на один сильнее любого из нас.

– Что нужно семени, помимо воды и почвы, мой господин? – шелестели волны.

– Чтобы я не занимался саженцами? – пошутил Кайл, абсолютно не зная, что ответить.

– Время, мой господин. Время. В какую благодатную почву ни посади семя, какой чистой водой его ни поливай, всему свое время. Вы должны понимать, вы должны осознать, какое могущество скрыто во всех вас, – речь Экадора заставила Кайла задуматься. – Настанет день, и вы, возможно, не найдете в Виаруме достойного противника.

– Думаешь, у меня хватит сил защитить Айона? – прошептал Кайл. – Все охотятся за ним. Ужасные… Люди? Даже не уверен в этом.

– Я знаю, что вам хватит сил защитить кого угодно, – ровным, уверенным голосом ответил океан. – У каждой силы есть свое имя, мой господин. Вам необходимо лишь найти правильные слова. Знаете, почему все зовут океан Великим? Только Великий Океан может вместить любовь, которой полнится человеческое сердце, – Кайл мог поклясться, что океан в этот момент усмехнулся. – Кажется… Нечто такое маленькое не соизмеримо с Великим Океаном Виарума. Нет. Мне едва хватило границ.

– Раньше со мной говорили утопленники, сейчас на истинный путь наставляет сам Экадор – Великий Океан. Чувствую себя особенным, но почему я забываю о тебе, стоит поднять глаза? – прошептал Кайл. – Пару раз казалось, что я запомнил наш разговор.

– Печать, которая стояла на Саргоне, – как вы думаете, каковы ее пределы? – спросил океан. – Целый мир. Вы знаете, куда идти за ответами, мой господин.

– Храм Ранди… – Кайл распахнул глаза, вставая с места. – У нас и правда нет выбора. Пора отправляться!

– И я укажу вам верный путь, мой господин… – еле слышно отдалось у Кайла в голове, и их разговор вновь стал не более чем миражом.

– Где ты вечно пропадаешь? – недовольно поинтересовался Айон. – Звал тебя, звал, даже голос сорвал. Пойдем быстрее в купальни, а потом уберемся с этого проклятого материка, с его жарой и опасностью за каждым углом.

– Айон, не ной, и идем-идем, – Кайл потянул его за ухо вслед за Азелем и Гилемом.

Мужские и женские купальни разделяла каменная стена. Жители деревни за пару драгоценных камней принесли им воду в деревянных ведрах. Греть не стали, так как в духоте второго материка ледяная вода – единственное спасение. Парни, переругиваясь, перекрикиваясь, толкаясь, дошли до своей половины в купальнях.

Сина и Риса смотрели на них как на стадо животных и молчали. Сил наставлять их не осталось. Сначала обе они сели на разные лавочки и посмотрели под ноги, на землю. Только сейчас их обеих отпустило напряжение и страх. Стало действительно легче дышать. Сина улыбнулась, а потом и вовсе залилась смехом. Риса отвлеклась от своего наиинтереснейшего занятия по разглядыванию камня и повернулась к ней. Она вопросительно выгнула бровь, дожидаясь конца истерики.